Соотношение полномочий судьи и присяжных заседателей

Разделение состава суда на коллегию присяжных заседателей и профессиональ- ного судью надежно обеспечивает независимость судебной деятельности. Одна- ко то же разделение скрывает в себе и потенциальную опасность, состоящую в возможном противопоставлении народного и профессионального элементов суда. В результате подобного подхода судебная деятельность механически разде- ляется на две части — область фактов и область права, причем разрешение во- просов факта относят исключительно к ведению присяжных, вопросов права — профессионального судьи. Это привело к выдвижению так называемой теории права и факта, которая, возникнув почти одновременно с судом присяжных, имеет своих сторонников и по сей день1.

Вместе с тем в науке уголовного процесса существует и противоположная точка зрения, согласно которой присяжных по самой природе судебной деятельности не- возможно совершенно устранить от решения правовых вопросов. Так, профессор И.Я. Фойницкий писал о теории права и факта: «Теория эта неверна ввиду невозмож- ности установить точные границы ведомства между присяжными заседателями, с од- ной стороны, и коронными судьями — с другой, так как в действительности области права и факта соприкасаются и незаметно переходят одна в другую»2.

В самом деле, вопрос о виновности, вопросы, связанные с наличием или отсут- ствием квалифицирующих признаков состава преступления, обстоятельств, влия- ющих на степень виновности, обстоятельств, исключающих уголовную ответственность подсудимого, таких, например, как необходимая оборона, крайняя необходимость и др., которые могут ставиться присяжным заседателям, имеют непосредственно пра- вовое содержание и часто определяют юридическую оценку по делу.

1 «Назначение суда с участием присяжных заседателей, — говорится в одном из авторитетных комментариев к УПК РФ, — состоит в том, что вопросы факта решают присяжные заседатели самостоятельно, а вопросы юридической квалификации на основании фактов, установленных при- сяжными заседателями, решаются судьей, председательствующим по делу» (см. Научно-практи- ческий комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М.: Спарк, 2002. С. 569).

2 Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. I. С. 364. В современной российской литературе аналогичной позиции придерживаются многие авторы: Алексеева Л.Б. Производство в суде присяжных // Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / отв. ред. П.А. Лупинская. С. 462; Петрухин И.Л. Производство в суде с участием присяжных заседателей // Уголовный процесс : учебник. М., 2001. С. 391, и др.

Однако, с другой стороны, ничем не ограниченное признание за присяжными заседателями права решать не только вопросы факта, но и вопросы права способно привести к конфликту решений суда присяжных с принципом законности. Так, во- прос о виновности, ставящийся на разрешение присяжных, иногда рассматривается не как вопрос о вине (умысле или неосторожности), но как вопрос о том, следует ли подвергнуть подсудимого наказанию, несмотря даже на то, что совершение данного преступления именно подсудимым было до этого признанно присяжными доказан- ным. В нашей дореволюционной литературе эту позицию наиболее отчетливо сфор- мулировал С.И. Викторский: «…Отвечая на вопрос: “виновен ли субъект в содеян- ном”, — люди всегда будут сообразовываться с будущей ответственностью этого субъекта; ведь “виновен” означает “следует покарать”, и если я знаю, что за моим утвердительным ответом о виновности последует заключение подсудимого в тюрьму на три месяца, то смело и со спокойной душой скажу: “да”, а если этого субъекта ожидает каторга до восьми лет, то по совести произнесу: “нет”»1. Аналогичного взгляда продолжают придерживаться и некоторые современные авторы2. В результате полу- чается, что подсудимый может быть одновременно признан вердиктом присяжных совершившим деяние, содержащее все признаки состава преступления, но освобож- ден от уголовной ответственности и наказания без законных для этого оснований, которые указаны в ст. 75—78, 84, 85 УК РФ, — единственно ввиду мнения присяж- ных о нецелесообразности наказывать лицо за совершение хотя бы и уголовно про- тивоправного поступка.

Однако УПК РФ не дает оснований для подобных выводов. Так, в ст. 299, где речь идет о вопросах, разрешаемых любым судом при постановлении приговора, во- прос о том, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления (п. 4 ч. 1), не- двусмысленно отделен законодателем от вопроса о том, подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное им преступление (п. 5 ч. 1). Причем последний вопрос в суде с участием присяжных заседателей принадлежит к исключительной компетен- ции председательствующего (ч. 2 ст. 334). Таким образом, вопрос о виновности никак не может быть сведен к вопросу о наказуемости преступления. Из того обстоятель- ства, что присяжные не должны мотивировать свой вердикт, вовсе не вытекает, что они наделены правом по своему усмотрению освобождать от уголовной ответствен- ности и наказания лиц, совершивших преступления. Их вердикт должен соответство- вать требованиям материального уголовного права, что подтверждается обязанностью судьи в напутственном слове разъяснить присяжным содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяния, в котором обвиняется подсудимый (п. 2 ч. 3 ст. 340).

Границу между тем, что вправе и чего не вправе решать присяжные, следует про- водить не по содержанию, а по форме ставящихся перед ними вопросов. Можно ска- зать, что искусство председательствующего судьи при постановке вопросов присяж-

1 Викторский С.В. Русский уголовный процесс. М., 1997. С. 51.

2 См.: Борзенков Г.Н. Суд присяжных и уголовный закон // Вестник Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 1994. № 4. С. 37; Пашин С.А. Постановка вопросов перед коллегией присяжных заседателей в суде // Состязательное правосудие: Труды научно-практических лабораторий / под ред. С.А. Паши- на и Л.М. Карнозовой. М.: Международный комитет содействия правовой реформе, 1996. Вып. 1. Ч. I. С. 90; Карнозова Л.М. Возрожденный суд присяжных. Замысел и проблемы становления. С. 229—230.

ным заключается в том, чтобы по возможности лишить правовое содержание вопросов юридической формы. Иначе говоря, вопросы должны ставиться простым, понятным для непрофессионалов языком, в общеупотребительных выражениях, раскрывающих содержание юридических дефиниций, однако соответствуя при этом по объему всем признакам состава преступления, заключенным в инкриминируемом деянии. Собствен- но же юридическая оценка ответов установленных присяжными обстоятельств отно- сится к компетенции судьи. Это значит, что судья-профессионал квалифицирует эти обстоятельства с точки зрения норм уголовного закона, возвращая им определенную юридическую форму.

Поиск по сайту: