Проснувшись, Гарри лежал, не разлепляя век в надежде, что события последних суток еще могут оказаться кошмарным сном. Вот он сейчас откроет глаза и увидит свою любимую комнату на вершине башни Гриффиндора… – Мастеру Поттеру давно пора бы встать, – раздался скрипучий голос над самым его ухом. Гарри вскинулся, перекатившись на другой край кровати, и несколько мгновений щурился, всматриваясь в размытые очертания домовика. Эльф щелкнул пальцами, очки оказались у Гарри на носу, и он смог разглядеть Чупу – самого старшего из домовиков поместья Марволо. Вчера Блэки наспех провели небольшой ритуал, позволив ему перемещаться в их поместье, чтобы в случае необходимости домовик доставил в родовое гнездо Марволо кого-нибудь из них. Сам-то Гарри, в виду отсутствия навыков аппарации, не мог показать месторасположение своего замка. Как человек, проживший полжизни в чулане под лестницей, он чувствовал себя очень странно при мысли, что у него есть свой собственный замок. – Вы должны приучать себя к самодисциплине, мастер Поттер, – Чупа смотрел на него с осуждением. – Всего неполный год – и вы станете лордом, представителем древней и гордой фамилии. На ваши плечи ляжет ответственность за сохранение чести рода. Гарри спустил ноги с кровати, подумав о том, что Чупа ведет себя не так, как все его собратья. Разве что не считая Кричера. – Чупа, а давно Поттеры оставили поместье? – спросил Гарри. – Его оставил ваш дед, еще будучи довольно молодым, – ответил домовик, внимательно изучая содержимое гардероба Гарри, который он щелчком пальцев заставил отправиться в шкаф. – Тогда это была вынужденная мера. Поместье пришло в упадок, у вашего деда было недостаточно средств, чтобы его содержать. Он переехал в скромное имение на юге Англии, и старательно поправлял дела, которые запустил ваш прадед. Со временем ему удалось восстановить благополучие рода, он обзавелся семьей, но, по какой-то причине, не стал возвращаться в поместье. Он закрыл замок окончательно, и мы все, как и предписано древней традицией, уснули до возвращения своих хозяев. И домовики, и замок. Чупа недоверчиво наморщил и без того сморщенное рыльце. – Что-то подсказывает мне, что лорду положено одеваться, по меньшей мере, как мистер Блэк, но у вас я не вижу ничего похожего, – сказал он. – Что неудивительно, учитывая, что вы полукровка. – Спасибо, – хмыкнул Гарри. – Чувство такта – твой конек. Старый домовик обратил к нему суровый взор. – В мои времена домовики так не пресмыкались, – он приосанился. – Самым старым и достойным среди нас оказывалась честь воспитывать наследников, обучая их светским манерам. Мы, домовики, были ответственны за домашнее образование наследников, за то, как они усваивали науки и искусства, преподаваемые им частными учителями. Я воспитывал вашего деда и считаю своим долгом позаботиться об устранении пробелов в ваших знаниях, мастер Поттер. Последняя фраза была сказана безапелляционным тоном. – Угу, – Гарри не посмел спорить, хотя светские манеры интересовали его в последнюю очередь. Чупа предпринял последнюю попытку выбрать что-нибудь приличное в гардеробе Гарри, но потерпел фиаско. – Что ж, – вынес вердикт он, – будем пока что считать вас эксцентричным молодым человеком. Судя по всему, это было приглашением самому выбрать себе одежду. Гарри натянул потрепанные джинсы и старую, но горячо любимую футболку, вызвав у домовика скептичный вздох, и отправился вниз. – Вы, между прочим, рисковали проспать исторический момент, мастер Поттер, – уведомил Чупа, идя на полшага впереди. При ходьбе его огромные уши забавно подрагивали. – О чем ты? – запоздало поинтересовался Гарри. – У Блэков нынче собралось небольшое, но занятное общество, – последовал загадочный ответ. Внизу царила суматоха. Входные двери замка были распахнуты настежь и в них один за другим входили домовики. Одни из них левитировали перед собой внушительные стопки книг, другие – вешалки с элегантными платьями. Движением процессии распоряжался воинственно настроенный Кричер. Из гостиной появилась Талия. За ней шла миловидная женщина в элегантном сером пальто. Ее глаза и нос покраснели, и она ежесекундно подносила к лицу смятый платочек. – Даже не знаю, как вас благодарить, Талия, – гнусаво произнесла она, вытирая нос. – Вы – самая лучшая женщина на земле. Я вам стольким обязана. Женщина явно собралась заплакать снова. – Ничем ты мне не обязана, – отмахнулась леди Блэк. – Точно не хочешь остаться у нас? – Нет, нет, – покачала головой гостья. – Чего уж там, как-нибудь обойдется. Талия заметила стоящего на лестнице Гарри и представила ему свою помощницу – Флору. – Большая честь познакомиться с вами, мистер Поттер, – шмыгнула носом Флора, сунув платочек в карман пальто. – И все же, – Талия взяла ее за руку и вложила ей в ладонь цепочку. – Одноразовый портал к нашему поместью. Никто, кроме тебя, его активировать не сможет. – О, Талия, вы слишком добры, – растроганно всхлипнула Флора. – Береги себя, – Талия приобняла ее за плечи, что с ее стороны было немыслимым проявлением чувств. Вообще, если бы Гарри был в детстве знаком с Талией, то представлял бы Снежную королеву только так. В ее обществе он чувствовал себя неловко и даже немного побаивался этой холеной ледяной красавицы. Флора попрощалась, не прекращая благодарить и расхваливать Талию, и застучала каблучками по выложенной булыжником дороге, ведущей к воротам замка. – Мы решили приютить школьных домовиков и книги, – пояснила Талия, перехватив растерянный взгляд Гарри. – А свое ателье я на время закрыла. Поэтому платья тоже побудут здесь. Пойдем, все собрались в кабинете. В кабинете действительно собралась большая компания: кроме Блэков, здесь были Люпин, трое Тонксов, профессор МакГонагалл, Кингсли, Грюм и лорд Стивенсон. Сириус сидел в кресле у массивного стола, свесив ноги через подлокотник, и с вдохновенным видом разглядывал потолок. Гарри, пожалуй, впервые отметил, что Сириус без всяких усилий умудряется выглядеть, как настоящий аристократ: вроде и поза совершенно неподходящая, но сразу ясно, что перед тобой лорд. Что уж говорить про Регулуса, сидящего на этом самом столе – даже небрежность в одежде, казалось, только подчеркивала его аристократичность. – … ты мне, между прочим, половину носа должен! – рычал Грюм, когда Гарри с Талией вошли. – Что? – Регулус обернулся, взял со стола газету, попутно взглянув на старого аврора. – Ничего я тебе не должен, – Блэк отважно повернулся к Грозному Глазу спиной. – Ты первый начал. К тому же, отсутствие носа тебя ничуть не изменило, а я, в отличие от некоторых, красивый, мою смазливую морду трогать… не советую. Стелла прыснула со смеху. – Ты, сосунок, совсем зарвался! – Грюм поднял трость с решительным намерением «почесать» Регулусу спину. Блэк с демонстративной ленцой соскользнул со стола. – А вот и враг государства номер один! – радостно воскликнул Кингсли, помахав Гарри рукой. Лорд Стивенсон убрал мелькающую у него перед носом трость и сердито покосился на Грюма. – Я, что ли? – опешил Гарри. Регулус показал ему первую полосу «Ежедневного пророка». На Гарри уставилось его собственное изображение размером во всю первую страницу. – За вашу голову, дорогой Гарольд, дают сто тысяч галеонов, – светским тоном уведомил Регулус. – А особам, укрывающим преступника, приказано немедленно выдать вас властям, иначе они отправятся в Азкабан за измену короне… то есть, государству. Гарри несколько мгновений переваривал информацию. – Особы – это вы? Братья Блэк весело переглянулись. – Пока еще нам дают самый-самый последний шанс переметнуться на их сторону, – сказал Сириус. – Все-таки глупо разбрасываться немыслимо чистокровными Блэками. Вот, – он показал письмо с министерской печатью, – приглашают явиться в Министерство, дабы засвидетельствовать свою лояльность к новой власти. Уйти оттуда мы, конечно, сможем только с Меткой или вперед ногами. В случае неявки нас ожидает обыск и тюремное заключение. И что-то подсказывает мне, что просто сгнить в тюрьме нам не дадут. Гарри подавленно молчал, продолжая смотреть на свою фотографию. Он и не знал, откуда они ее взяли. Регулус зашуршал страницами газеты. – Кроме того, новым Министром магии назначен лорд Сальвадор Нотт. Постановлением Министра магии от двенадцатого октября текущего года в Британии вводится однопартийная система. Легальной признается единственная партия, именующая себя «Радикальной консервативной партией британских чистокровных магов». Запрещена любая агитация против установившегося режима и пропаганда противоположных взглядов. Нарушители будут арестованы и переданы в руки правосудия. Гарри изумленно раскрыл рот. – Сформирован Комитет служебных расследований, – Регулус тараторил, как диктор национального радио, – который сегодня же утром вынес постановление об аресте главы Департамента правопорядка Кингсли Шеклболта, а также авроров Аластора Грюма и Нимфадоры Тонкс. В связи с тем, что их месторасположение на данный момент неизвестно, приветствуется любая информация о них от населения. Главой Департамента правопорядка наш деятельный Министр тут же назначил лорда Даниэля Забини. Более того, Постановлением Министра магии от двенадцатого октября текущего года сняты все обвинения с бывших заключенных Рудольфуса, Рабастана и Беллатрисы Лестрейнджей, Гиневры Морроу, Амикуса и Алекто Кэрроу, Роберта Розье и многих других, весь список оглашать не буду. Всем маглорожденным предлагается встать на учет в Министерстве во избежание «недоразумений». В стране вводится-таки комендантский час. После восьми вечера по улицам волшебных городков могут разгуливать только «лица с особыми полномочиями», читай: Пожиратели смерти. Новые волшебные палочки возможно приобрести лишь имея при себе министерское разрешение с печатью, – закончил он и перевел дыхание. – Они отберут волшебные палочки у маглорожденных, и новые будут им недоступны, – мрачно сказал лорд Стивенсон. – Ко всему вышесказанному следует прибавить, что вам по-прежнему не следует колдовать, мистер Поттер, чтобы вас не засекли Надзором. И отучитесь называть нашего главного оппонента по имени. – Почему? – удивился Гарри. – На его имя может быть наложен Запрет, – ответил Регулус. – Он практиковал такое еще в прошлую войну. Поэтому его и стали называть Сам-Знаешь-Кто. Большинство смельчаков просто не слышало о древнем ритуале Запрета на Имя. Выглядело это так, словно одно его имя сказочным образом вызывает Темного Лорда, словно самого дьявола. Ужас внушало еще тот. Гарри только кивнул. А что еще ему оставалось? Волдеморт изменил страну за один день, а он даже не может попрактиковаться в магии, чтобы не быть совершенно беспомощным, когда состоится их встреча. Кажется, тягаться с Риддлом ему не по зубам. Конец?.. – И всего одна хорошая, но чрезвычайно значимая новость, – Сириус помахал в воздухе еще одним письмом. – Гоблины официально объявили о своем нейтралитете. Банк Гринготс временно закрывается, но в частном порядке будет обслуживать всех своих крупных клиентов, включая мистера Поттера. Я поинтересовался на правах твоего крестного. Гарри отрешенно кивнул. Ему хотелось сдохнуть здесь и сейчас. – Первое, что мы должны организовать – это агитация и пропаганда, – деловито произнес лорд Стивенсон. – Так как наши банковские счета остаются в нашем распоряжении, мы можем позволить себе такое затратное дело. Это чрезвычайно важно – доносить до населения другой взгляд на вещи. – Мы возьмем ответственность на себя, – сказал Сириус. – Давно за мою голову не назначали вознаграждение. Все пламенные речи против их партии будут подписаны моим именем. Ремус, Андромеда, Дора, Тед, Кингсли, Аластор – вы остаетесь здесь. Профессор? МакГонагалл отрицательно покачала головой. – А остальные? Невилл и Рон? – спросил Гарри. – Пожиратели даже Хогвартс штурмом взяли. – Родовые поместья защищены магией крови, – сухо сказал лорд Стивенсон. – Для школы подобную защиту компенсировала личная магия директора, но это все равно меньше, чем защитное поле поместий, которые практически неуязвимы. Очевидно, именно поэтому Темный Лорд ставит Пожирателям Метки – иного способа достать своих слуг у него могло и не быть, если бы им захотелось предать его. – А Рон? – не унимался Гарри. – У Уизли есть их бабушка Мюриэль, – отозвалась Андромеда. – И ее пришедшее в упадок, но все же родовое поместье. Его защита ничем не уступает другим поместьям. – И, тем не менее, Блэк-мэнор должен быть защищен с особым тщанием, – лорд Стивенсон строго посмотрел на Сириуса. – Если уж вы вознамерились нести главную ответственность за наше общее дело, то в ближайшем будущем Пожиратели будут готовы на все, чтобы вы оказались в их руках. – Я на это и рассчитываю, – усмехнулся Сириус. – Потому что у нас есть дополнительный козырь в рукаве, в отличие от остальных наших… коллег. Лорд Стивенсон вопросительно изогнул бровь. – Что ж это за козырь? – скептично поинтересовался Грюм. – Это наш маленький сюрприз, – ухмыльнулся Регулус. – Правда, нам для воплощения нашей идеи нужны академические умы Андромеды, Ремуса и Теда. Нумерология никогда не была нашим коньком, а нам нужно сделать очень точные расчеты. – И все же я хочу услышать, что вы такое удумали, – уперся Грюм. Братья Блэк отрицательно покачали головами с чрезвычайно самодовольным видом. – Мы, кажется, о пропаганде говорили, – напомнила Талия. – Где мы найдем таких отважных журналистов? На сей раз у Гарри, который чувствовал себя ущербным в этом блистательном обществе, был готов ответ. – Журнал «Придира»! – выпалил он. – Его издает папа Луны! Мы могли бы попросить его о помощи. – А статьи сами напишем, – пожал плечами Тед Тонкс. – А что касается радио, то есть у нас одна молодежная радиостанция, на которой работает мистер Ли, друг близнецов Уизли, – сказал Ремус. – Пожалуй, я постараюсь связаться с ним через близнецов. Меня пока еще не объявили в розыск, воспользуюсь своей свободой передвижения. – Я отправлюсь с вами, – безапелляционным тоном произнесла профессор МакГонагалл. – Заодно заглянем к Лавгуду, – кивнул Ремус. – Только будь… те осторожны, – Тонкс покосилась на свою маму и перевела тоскливый взгляд на Люпина. Ремус ободряюще улыбнулся ей, и они с МакГонагалл вышли. Гарри только сейчас обратил внимание, что Тонкс выглядит непривычно: волосы обыкновенного каштанового цвета, да и чертами лица она сегодня походила на Блэков больше, чем обычно. Вот глаза, например, были точь-в-точь как у Регулуса. Гарри окинул взглядом ее, Стеллу, Андромеду и братьев Блэк, и невольно улыбнулся. Такие похожие. – Что ж, – Андромеда поднялась из кресла. – В таком случае, мы с Тедом и нашими «академическими умами» в вашем распоряжении. – Превосходно! – Регулус с маниакальным блеском в глазах бросился к двери. – Я покажу вам. Думаю, вы сразу поймете, что нужно делать. Вскоре Кингсли с Грюмом тоже отправились по делам, вознамерившись переговорить с несколькими аврорами прежде, чем работники Отдела правопорядка начнут активно разыскивать их. Тонкс попыталась увязаться за ними и после трех минут пламенных споров ее, смертельно обиженную, препроводили принимать лечебные зелья под надзором Талии, ибо доверять своевольным барышням из этой семейки было небезопасно в первую очередь для самих барышень. Стелла проводила Тонкс понимающим взглядом. – А что нам делать? – пожал плечами Гарри. – Я намерен накрапать небольшое выступление для «Придиры», – Сириус взял в руки пергамент и взмахнул пером. – Эдакий Манифест свободы от нашей скромной подпольной организации. – Ну… а Снейп не отзывался? – робко поинтересовался Гарри, заранее зная ответ. Он хотел отправиться вызволять Гермиону сразу после нападения на Хогвартс, но его пыл охладили, рассказав про особенности Метки и совсем не радужные перспективы для Снейпа. Сириус посерьезнел. – Еще в любом случае рано, – ответил он. – Снейп должен выждать. – В любом случае, – повторил Гарри. – А какие еще могут быть случаи? Их может не быть в живых? – Гарри, – вздохнул Сириус. – Отправиться в Принц-мэнор для нас равно самоубийству. Мне жаль, но пока мы можем только ждать. Стелла с мрачным видом смотрела в окно. – Ждать, – повторил Гарри. – Кажется, я всегда могу только ждать. – Мы делаем все возможное, – заверил его Сириус. – Дальше будет лучше, вот увидишь. – Куда уж лучше, – тихо сказал Гарри. – Хогвартс разрушен. Большинство людей воспримут это как конец. – Вот мы и докажем им, что это не так! – раздражено возразил Сириус. – Нельзя вот так сразу сдаваться! Да, одну битву мы проиграли, но впереди еще целая война. Я не собираюсь опускать руки и вам запрещаю! Ясно? Стелла и Гарри устало кивнули. *** В Принц-мэноре света было еще меньше, чем в Гриммовом Логове – окна в коридорах больше напоминали узкие бойницы. Кроме того, у Гермионы сложилось впечатление, будто крыло, в котором располагались ее покои, было построено позже, чем остальные части замка, определенно рассчитанные на возможность осады и очень древние. Гермиона шагала за домовым эльфом по коридору, стены которого были увешаны портретами суровых волшебников, помимо воли стараясь не стучать каблуками, чтобы не разбудить жителей картин. Проходя мимо зеркала в полный рост, она еще раз мельком взглянула на свое платье – шкаф в ее спальне так и ломился от нарядов, подобранных Эйлин в подарок к ее приезду. Надо заметить, что все эти наряды пришлись как раз вовремя, потому что весь гардероб Гермионы сгорел вместе с башней Гриффиндора. Когда она вошла в трапезную, все присутствующие обернулись, и ей показалось, будто оборвался какой-то спор – в воздухе словно повис едва уловимый звон от произнесенных резких слов. Северус поджал губы и кивнул ей. – Милая, проходи, – Эйлин протянула узкую руку, указывая на стул рядом с собой. Перстни блеснули на пальцах леди. Гермиона пересекла комнату под цепкими взглядами двух Кэрроу. Домовой эльф поспешил отодвинуть ей стул, и она села напротив Алекто Кэрроу – что, по ее мнению, было лучше, чем сидеть напротив своей матери. На нее Гермиона старалась не смотреть. Кэрроу склонила голову набок и криво усмехнулась: – Доброе утро, мисс Снейп. Очень приятно, что вы составили нам компанию. – Почему бы и нет? – вместо нее резким тоном ответил Северус. – Северус, вы воспринимаете в штыки все, что я говорю, – Алекто повернула голову к нему. – Я в этом еще раз убеждаюсь. – Дело в том, что этим утром я еще не слышал от вас ни единого разумного слова, мисс Кэрроу, – желчно отметил Северус. Гермионе захотелось хихикнуть – это очень напоминало то, как он отчитывал учеников на уроках. – Откуда столько недовольства, Северус? – поинтересовалась Алекто, даже, кажется, не обидевшись на его тон. – В конце концов, мы вчера одержали блестящую победу, а сегодня – вся Британия у наших ног. Или вы метили в кресло Министра? Не расстраивайтесь, уверена, кода мы откроем более достойную школу, именно вы станете ее директором. Воспитывать новое поколение – это почетная миссия. Гермиона понятия не имела, о чем она говорит. Алекто повернула голову к ней. – Сегодня утром новым Министром назначен лорд Нотт, мисс Снейп, – уведомила она. – Предыдущий был убежденным демократом. Это не соответствует идеям правящей партии. – Радикальной консервативной партии британских чистокровных магов, – светским тоном добавила Эйлин, как ни в чем не бывало. Гермиона едва удержалась, чтобы не раскрыть рот от изумления. – Можете поздравить свою матушку, мисс, – хохотнул Амикус Кэрроу. – Ее амнистировали. Гермиона бросила короткий взгляд на Гиневру. Морроу, не поворачивая головы, скосила на нее серые глаза. – Это хорошая новость, – медленно протянула Гермиона, опять уставившись на сидящую напротив Алекто. Кэрроу прищурилась. – А ваши бывшие друзья, что они, по-вашему, сейчас делают? – спросила она. Гермиона растерялась, досадуя на себя за то, что у нее так плохо получается держать себя в руках. – Не знаю, – пробормотала она. – Не знаете? – повторила Алекто с сомнением. – Если ее друзья хоть немного похожи на своих родителей, то они совершенно непредсказуемы, – внезапно пришла на выручку Гиневра. – И ты это знаешь не хуже других, Алекто, – как-то многозначительно произнесла она и ехидно усмехнулась. Кэрроу метнула на нее злобный взгляд, и опять сосредоточилась на Гермионе. – Однако всем нам интересно, мисс Снейп, как Сириусу Блэку удалось вернуться с того света? – произнесла она. – Понятия не имею, – отчеканила Гермиона. – С ним я близко не общалась. Кэрроу открыла рот, но ее опередила Гиневра: – Алекто, скажу напрямую, если ты разучилась понимать намеки: далеко не все испытывают такой навязчивый и неиссякаемый интерес к личности Сириуса Блэка, как ты. И она мило улыбнулась, только серые глаза приобрели еще более стальной оттенок. Гермиона позволила себе с нескрываемым и подчеркнуто насмешливым любопытством посмотреть на Кэрроу – словом, взгляд вполне в стиле Панси Паркинсон. Северус изогнул бровь и саркастично усмехнулся. Алекто несколько мгновений решала, как отреагировать. – Что ж, – наконец выдавила она из себя, – позвольте поздравить мисс Снейп с выбором правильной стороны. Вашим друзьям недолго осталось, – она окинула взглядом всех Снейпов. – Вы ведь не попытаетесь их спасти, когда они окажутся в наших руках? – А ты? – дружно отозвались Гиневра и Северус с очаровательными улыбками. На этом разговор закончился. Гермиона молча злорадствовала – последнее слово осталось за ее родителями. *** Нарцисса Малфой практически машинально играла на рояле «Свадебный марш» Вагнера по просьбе леди Паркинсон, но все ее мысли были в кабинете, где собрались лорды. Ее гостьи болтали как ни в чем не бывало, обсуждали фасоны платьев, и изменилось лишь одно – они гадали, как же теперь будут без ателье Стивенсон, придется чаще мотаться в Париж. Впрочем, никого такая перспектива не печалила. Нарцисса традиционно чувствовала себя белой вороной. Ей безумно хотелось поменяться с Люциусом местами, оказаться в кабинете, где решались судьбы людей, целой страны. Нет, она, конечно, и сама любила поговорить о фасонах платьев и новых духах от Шанель, но сейчас такие разговоры становились слишком мелкими, чтобы занимать все ее время. Нарциссе хотелось принимать непосредственное участие в событиях. Возможно даже, это получилось бы у нее куда лучше, чем у Люциуса. Она еще тогда просила его не вмешиваться в войну, но Беллатриса напирала. Нарцисса знала, что у нее самой хватило бы силы воли противостоять сестре, даже когда та угрожала, но вот чего младшая из сестер Блэк не могла сделать, так это стать еще одним «своевольным» разочарованием для родителей – а Белла с Медой были именно такими. Поэтому Нарцисса стала примерной женой и матерью, как и требовал в свое время дедушка Арктурус, и молча стерпела все глупые промахи мужа. Ветер швырнул в оконное стекло капли дождя, и они забарабанили почти в такт музыке. Пальчики Нарциссы ладно плясали по клавишам рояля – у нее был настоящий талант, все это признавали. Только благодарных слушателей у нее не было. Точнее, когда-то их было двое: Сигнус и Регулус Блэки, а теперь не осталось ни одного. Или все же… Могло ли произойти такое совпадение, чтобы еще у одного человека оказался тот самый талант, что и у ее кузена? Или… Сириус ведь вернулся каким-то образом, вдруг не он один? От подобной мысли у Нарциссы перехватывало дыхание. Она бы очень хотела, чтобы Регулус оказался жив. Она бы извинилась, что не поверила ему, когда он рассказывал про крестраж, и не отправилась тогда с ним. Ей очень не хватало его даже сейчас, спустя столько лет после его исчезновения… Из размышлений ее вырвала внезапно воцарившаяся в гостиной тишина. Обыкновенно ее игру сопровождало тихое жужжание голосов, а сейчас все леди смотрели на нее. Нарцисса даже не сразу поняла, что причина как раз в ее игре: вместо Вагнера ее пальцы машинально наигрывали мотивчик одной из песен любимого исполнителя Регулуса. Она прервалась посреди такта. – Простите, мне нужно отойти, – Нарцисса с трудом сдерживала улыбку. Вытянувшиеся лица ее подружек выглядели забавно. Она поднялась из-за рояля и вышла.
1971 год Нарцисса Блэк десяти лет от роду очень любила приезжать в Гриммово Логово, в родовое гнездо древнейшего и благороднейшего рода. Здесь можно было целый день бродить по полянам и собирать лекарственные травы, которые говорили с ней нежными голосками, стоило ей подставить ушко. Нарцисса без учебников знала, какая трава от чего лечит – они раскрывали ей все свои тайны. А еще здесь можно было сильно-сильно разозлиться и превратить вредных братцев в поросячью кормушку, и никто не замечал этого до самого заката, потому что братцы весь день пропадали в лесу, доходя до самого озера, или седлали гиппогрифов и взмывали под самые небеса, а у Нарциссы от страха заходилось сердечко, хоть братцы и были вредные и злюки. Но на этот раз приезд в дедушкин замок был омрачен страшной новостью – Нарциссу решили обручить. Все утро дедушка и отец проговорили со строгим, под стать им, лордом, а она сидела в гостиной с мамочкой и Люциусом Малфоем – ее будущим мужем. Люциусу было целых четырнадцать лет, и он был совсем взрослый и страшно серьезный. Нарцисса его боялась. Он не улыбался и важно дулся, а подглядывающие в щелку братцы хихикали, отчего Люциус хмурился и, наверно, хотел их заколдовать «по-настоящему», волшебной палочкой. На нее он не смотрел вовсе. – Нарцисса, доченька, может, ты хочешь что-нибудь спросить у Люциуса? – ободряюще улыбнулась ей мамочка, когда ей самой надоело без умолку болтать. И Нарцисса спросила – все, как учила ее сестрица Белла сегодня утром. – Люциус, а вы будете послушным мужем? Потому что самое главное для мужа – чтобы он во всем слушался жену и закрывал глаза на ее… – она с трудом припомнила слово, трижды повторенное сестрицей, – … адюльтеры. Люциус побледнел еще больше, став похожим на мистера Цепеша из Румынии (1), который месяц назад приходил с визитом к Блэкам, и потом испуганная мамочка неделю ни на шаг не отходила от Нарциссы, а папочка много переписывался с дедушкой. Нарцисса с ужасом поняла, что сестрица Белла опять посмеялась над ней. Потом, когда дорогие гости уехали, дедушка Арктурус шипел на мамочку: – Воспитала непонятно что! Одна дурней другой! Красивые мы, видите ли, барышни самых небесных кровей. А ума ни грамма, у всех троих! Как рты раскроют, так сразу по губам треснуть и хочется, чтоб впредь немыми сделались! А старшие твои? О политике они рассуждают, личное мнение у них. Тьху! Женщина должна сидеть дома и воспитывать наследников. Но достойно воспитывать, а не как ты! Мамочка только плакала в ответ. – Плохой дедушка! – завизжала Нарцисса. – Тебе по губам дать, чтоб мамочку не обижал! Но дать по губам дедушке она не могла, потому что он был значительно выше ростом. Поэтому дедушка дал по губам ей. От изумления Нарцисса широко распахнула глаза. – Жених и невеста, тили-тили-тесто! – братцы подслушивали, сидя на лестнице, и теперь братец Сириус показался из-за перил. Регулус попытался усадить его обратно. – Ах, так?! – Нарцисса ткнула в сторону наследника рода пальцем, искренне желая ему всех бед. – Чтоб ты… чтоб ты драконьей оспой заболел! И она понеслась прочь из замка, добежав до самого Черного озера. Никто никогда не бил ее, и она смертельно обиделась на дедушку. Она уселась под дубом, полощущим корни прямо в озере, и стала плакать. Злобный старый дедушка. Никогда она больше не приедет в Гриммово Логово! Весь день Нарцисса провела у озера, лелея свою обиду. Вечером пришел братец Регулус – как всегда, в испачканных шортах, со счесанными коленками, со взъерошенными волосами, незнающими расчески. Принес запах костра. Регулус был самым младшим в семье и самым балуемым, но не самым избалованным. Самыми избалованными, по мнению злобного старого дедушки, были первенцы – сестрица Беллатриса и Сириус. – Домой пора, – сказал Регулус, колупая носком ямку в земле. – Не пойду, – отвернулась Нарцисса. – Я уколю пальчик и засну на много веков. Братец хихикнул. – Люциус Малфой точно не победит дракона и не порубает терновые кусты, – насмешливо сказал он. Нарцисса тоже захихикала – такая перспектива казалась ей привлекательной. Братец присел на корень, уткнулся острыми локотками в коленки и подпер грязными ладошками щеки. Он был похож на худого ловкого котенка. – Не грусти, Цисси, – братец протянул руку и положил ладошку ей на платьице, накрыв лучик солнца. Из-под его пальцев брызнули радужные блики, и когда Регулус убрал руку, на коленях у Нарциссы лежала льдинка в форме цветка-нарцисса. – Спасибочки, – растроганно улыбнулась она. Братец тоже улыбнулся, кивнув головой. Черная прядка волос упала ему на лоб. Нарцисса подула в сложенные вместе ладошки и поднесла к его коленкам. На мгновение ее ладошки засияли теплым светом, и ссадины исчезли. Регулус потер белую свежую кожу. – И тебе спасибочки, – он поднялся, обтер грязные ладошки о шорты и протянул ей руку. – Идем. И они, взявшись за руки, отправились обратно в Гриммово Логово. Солнце клонилось к закату, лес делался страшным и смотрел зло, и для храбрости маленькие Блэки напевали во весь голос: – Oh, the weather outside is frightful, but the fire is so delightful, sense we have place to go, let it snow, let it snow, let it snow! (2) На следующее утро наследник древнейшего и благороднейшего рода Сириус Орион Блэк заболел драконьей оспой. Нарцисса ужасно гордилась собой, потому что, по словам наследника, она «уууу… ведьма!»
Нарцисса остановилась у неплотно закрытых дверей кабинета, воровато огляделась и прислушалась, как не раз поступала в прошлую войну. – А этот их Манифест свободы читали? – раздался насмешливый голос Люциуса. – Они же смешны. Да еще и в этом захудалом журнальчике, принадлежащем полоумному Лавгуду. – Да хоть бы и на туалетной бумаге! – раздраженно отозвался Даниэль Забини. – Они дают людям эту их пресловутую надежду! Мне вот любопытно, редакция журнала перекочевала прямиком в замок твоих родственников, Люциус, или их еще можно достать? – При желании можно бы достать и замок Блэков, – бросил Рабастан. Нарцисса поджала губы. Ей было тяжело смириться с тем, что Хогвартс разрушен, но Гриммово Логово – это уже ни в какие ворота не лезет. – Разве только если сам Темный Лорд это сделает, – осадил его старший брат. – Плохая ситуация, – сказал Сальвадор Нотт. – Когда против нас, чистокровных, чистокровный же и идет. Это дает всем поддерживающим Орден лишний повод считать, что мы не правы. Если даже такие заметные в нашем обществе фигуры, как Блэки в открытую выступают против нас, более того, возглавляют это их сопротивление. – Какое такое сопротивление, Сальвадор, о чем ты? – подал голос Генрих Гойл. – Кучка придурков, которых мы не сегодня-завтра отправим в Азкабан или прямиком на тот свет. – Поттер за эти два дня так ни разу и не воспользовался магией? – Нотт проигнорировал его. – Ни разу, – неохотно признал Люциус. – Не так уж проста эта кучка, – едва слышно пробормотал кто-то, Нарцисса даже не разобрала, чей это голос. – Без Дамблдора они ничто! – вновь вспылил Гойл. – Роберт, скажи, сколько людей нужно, чтобы вывести из строя Надзор? – Сальвадор опять проигнорировал Гойла. – К примеру, если за это возьмется умный маг, разбирающийся в артефактах. –Если бы была жива Элинор Лавгуд, – ответил Розье, – она могла бы справиться в одиночку. Да и вообще, нужно просто знать, какую часть артефакта отсоединить и забрать с собой. Аналогов ей не найдется. Недаром ведь контроль над несовершеннолетними ведется далеко не в каждой стране. У многих попросту нет возможности отслеживать подобные случаи. – Генрих, усиль охрану всех важных артефактов, – распорядился Нотт. – Достаточно уже того, что «Придира» проинструктировала всех, что им не стоит путешествовать по каминной сети и позволять своим детям колдовать, если они хотят оставаться инкогнито для Министерства. Джентльмены, отправляемся, сегодня полная луна. Пора ввести в эксплуатацию наш самый древний артефакт. Послышались шаги, и Нарцисса на цыпочках вернулась в гостиную. *** «Постановлением Министра магии от тринадцатого октября текущего года с целью предотвратить бесконтрольные миграции граждан над Британскими островами устанавливается единый антиаппарационный щит. Остается возможной аппарация внутри государства. Всем, желающим покинуть страну, необходимо обращаться за разрешением в Отдел транспортных средств и связи Министерства магии». – Дурдом какой-то, – пробормотал Гарри. – Как они умудрились поставить щит над целой страной? – Стоунхендж, мистер Поттер, – Андромеда одарила его таким взглядом, какой бывал у Гермионы. – Когда-то он был возведен друидами, чтобы защитить острова от внешнего вторжения, а теперь служит для того, чтобы сделать из Британии одну большую тюрьму. Гарри сглотнул и вернулся к чтению. Он был настолько ошеломлен этой новостью, что запрет на распространение и хранение журнала «Придира» и объявление лорда Блэка вкупе с Лавгудом вне закона показались ему мелочами. Грюм распечатал одно из многочисленных писем, каждое утро кипами доставляемых в замок, пробежал глазами и тихо выругался. – А это вот действительно паршиво, – проворчал он. – Франция отказала беженцам, попросившим у нее политического убежища. Любители жабьих лап передали беженцев в лапы британских властей. – Они там все… – Сириус задумался, подбирая красочный эпитет, – … Малфои. – Это не смешно, Сириус! – раздраженно одернула его Талия. – Снейпы так и не отзывались? – с надеждой спросил Гарри. Все отрицательно покачали головами. – Парень, – вздохнул Грюм, – готовься к тому, что они вполне могли смыться из искренней верности этому психопату, и вовсе не собираются для нас шпионить. – Гермиона точно не могла! – отрезала Стелла. – Вот именно! – воинственно подтвердил Гарри. Поднявшись из-за стола, он вышел на балкон, где уже полчаса прохлаждался Регулус. Небо было затянуто низкими грозно рокочущими тучами, вдали на горизонте мелькали ветвистые молнии. Мантия Регулуса, наброшенная поверх рубашки, хлопала на ветру. Гарри остановился рядом. Блэк, кажется, даже не заметил его. Он смотрел на вспышки молний и вертел на пальце фамильный перстень. – Дела все хуже, – констатировал Гарри. Регулус ничего не ответил. – А я даже колдовать не могу. – Нужно обязательно внимательно исследовать твою домашнюю библиотеку, – сказал Регулус. – Я довольно долгое время искал способ нейтрализовать Метку, но единственное, что узнал – что такую Метку умели создавать только Марволо. Возможно, если мы узнаем, как именно это делается, то поймем, как снять чары. – Было бы неплохо, – вздохнул Гарри, опять возвращаясь мыслями к Гермионе. Умели бы они снимать Метку – и можно было бы забрать Снейпов с той стороны от греха подальше. Он еще немного постоял на балконе и, озябнув, решил вернуться в кабинет. – Кого Гермиона больше любит – кошек или собак? – неожиданно спросил Регулус. – Ну, у нее был кот Живоглот, – пожал плечами Гарри. – Только он исчез куда-то, когда убили ее приемных родителей. Регулус отвлеченно кивнул. – Если тебе в голову пришло отправить на разведку Сириуса, то это плохая идея – Пожиратели могут знать про его анимагическую форму, – на всякий случай предупредил Гарри. Регулус несколько мгновений смотрел словно сквозь него, затем моргнул и опомнился. – Что? Нет, я не думал, – он отвернулся. – Я просто из любопытства. Гарри нахмурился. Странно, что он вообще спрашивает о Гермионе. – Ну, ты не стой здесь долго, вот-вот гроза начнется, – заметил он. Регулус кивнул, но вряд ли он его слышал. – Ладно, я пойду. В ответ молчание – Блэк, судя по всему, обдумывал какой-то план. Вот бы это был план по спасению Гермионы.
(1) – (на всякий случай) Владислав Цепеш – настоящее имя графа Дракулы. (2) – слова из песни Frank Sinatra «Let it Snow»
