Расчет генеральной совокупности и выборка

В нашем исследовании мы идентифицировали высшую региональную элиту следующим образом:

В политической сфере (региональная политическая элита) ‑ депутаты Федерального Собрания (Государственной Думы и Совета Федерации) от региона, депутаты Законодательных Собраний Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

В административной сфере (региональная административная элита) – члены правительств и председатели комитетов Администраций Санкт-Петербурга и Ленинградской области, главы администраций районов Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

В экономической сфере (экономическая региональная элита) - руководители крупнейших в Санкт-Петербурге и Ленинградской области государственных и частных производственных и финансовых структур и их заместители, руководители предприятий коммунального сектора и их заместители.

Региональность элиты определялась также позиционным методом. Региональная элита ‑ это элита, которая действует в масштабах региона (город Санкт-Петербург и Ленинградская область) и участвует в принятии и реализации решений, имеющих значение для функционирования политической, экономической и социальной сфер региона в его целостности.

Как уже говорилось выше, мы сосредоточили свое внимание на следующих секторах региональной элиты: политической и административной элите Санкт-Петербурга и Ленинградской области, финансовой элите Санкт-Петербурга.

Общая численность генеральной совокупности по указанным позициям на середину 2005 года составила 411 человек. Выборочная совокупность составила 394 человека. Подробное распределение по группам см. в Таблице 1.

Таблица 1. Региональная элита Санкт-Петербурга и Ленинградской области

(генеральная и выборочная совокупности)

Методы исследования

Ввиду отсутствия достаточных средств на полевые исследования, основными методами исследования был сбор и содержательный анализ биографической (включая «карьерной») информации. Источником информации послужили справочники, материалы СМИ, отчеты финансовых и кредитных учреждений, официальные сайты финансовых структур, правительств и Законодательных собраний Санкт-Петербурга и Ленинградской области и другие интернет-ресурсы.

Характеристика санкт-петербургской и

Ленинградской элит

Общие социально-демографические характеристики региональных элит

По своему составу региональная элита отчетливо мужская. Но здесь есть существенные различия. Во-первых, по регионам: среди областной элиты всего четыре женщины (4%). В городской – 48 (16%). Во-вторых, по секторам элиты: в региональном чиновничестве доминируют мужчины, что соответствует общероссийским тенденция (3) и всего 7 % женщин. Это несколько ниже, чем в депутатском корпусе, где женщины составляют 8 %, и значительно ниже, чем в составе финансовой элиты Санкт-Петербурга (22 %). Следует отметить, что администраторы Санкт-Петербурга и Ленинградской области по этому показателю существенно различаются: среди областных бюрократов женщин нет вовсе, а среди городских – каждый десятый. Но и здесь существует важная характеристика: возраст вхождения женщин в занимаемую должность выше, чем у мужчин. Это может быть объяснено как семейными обстоятельствами, объективно тормозящими вхождение женщин молодых возрастных групп в полноценное профессиональное существование, так и большей сложностью для них в продвижении по службе.

В литературе отмечается влияние качества элит на демократические процесс (4). Одной из наиболее важных характеристик является открытость элитных групп. Под ней понимается доступность для различных социальных групп попадания во властные структуры. Связь с демократией и демократической политикой здесь непосредственна: открытость каналов рекрутирования и возможная реализация в интересах максимального числа социальных групп принимаемых решений. Наиболее очевидным является вопрос о представительстве основных социально-демографических групп. Ситуация с женщинами здесь достаточно показательна.

Возраст региональной элиты колеблется в диапазоне от 26 лет (петербургский финансист) до 75 лет (депутат Государственной Думы от Санкт-Петербурга). При таком разбросе в Петербурге, в Ленинградской области элита оказалась более гомогенна в возрастном отношении, а также более пожилая (см. Таблицу 2).

Таблица 2. Возрастные группы в региональной элите

(в процентах) N=390

Существует также расхождение в распределении возрастных категорий по секторам элиты. Наибольшая пропорция молодых в финансовой элите (треть), наименьшая (десятая часть) - в исполнительной власти. Но если в Петербурге, в отличие от Ленобласти вовсе нет пенсионеров, то в областной административной элите отсутствуют тридцатилетние молодые люди, а руководителей в категории младше 40 лет в пять раз (в относительных пропорциях) меньше, чем в городе. Корреляция между этими двумя переменными (место рождения и возраст) оказывается очень существенной и статистически значимой. Следует также сказать, что, как показывают наши и других ученых исследования (5) старшие поколения менее восприимчивы к демократическим ценностям в политике и рыночным - в экономике. Больший удельный вес во властных группах поколений, первично социализировавшихся в 40-50 годах XX века может значительно повлиять на ход политического развития страны. Влияние это, скорее всего, скажется на усилении авторитарных тенденций. Как показывают последние события в России, среди среднего поколения политико-административного корпуса ориентации на усиление «вертикали власти» за счет демократических процедур достаточно сильны, что не удивительно, ввиду условий их вторичной социализации (социальная неопределенность во время и в годы перестройки). В этих условиях факторы, объективно усиливающие консерватизм чиновнического корпуса, заслуживают серьезного внимания. Одновременно, возрастной состав высшей исполнительной власти региона может свидетельствовать о некотором негласном «возрастном цензе». Элиты оказываются закрытыми для определенных возрастных групп. В данном случае речь может идти о молодежи в структурах власти в Ленинградской области.

Пространственные характеристики первичной социализации

В литературе указывается, что важным фактором, определяющим характер первичной социализации, является тип населенных пунктов, где индивид провел детские и юношеские годы. В нашем исследовании доступной информацией часто было лишь место рождения элитных персон. Мы предполагаем, что в большинстве случаев оно одновременно было и местом детства и, соответственно, первичной социализации.

Как и следовало ожидать, элита отчетливо распадается на сельскую и городскую. Различия в половозрастном составе в Санкт-Петербурге и Ленинградской области вполне укладывается в представления об особенностях культуры и первичной социализации городских и сельских жителей. Последняя может быть охарактеризована как маскулинная и патриархатная. Элита Санкт-Петербурга – прежде всего городская по происхождению (91 %) и в значительной степени столичная (56 % родились в Москве или Петербурге). В Ленинградской области картина противоположная – более половины представителей элиты (57%) - сельские жители по происхождению, а среди чиновников пропорция достигает двух третей, в столицах же родились лишь 11 человек. Помимо этого, петербургская элита в подавляющем большинстве проживала и работала в последние десять лет в столицах (устойчивая социокультурная мегаполисная позиция). Элита Ленобласти частично живет в полусельской или слабоурбанизированной местности. За тот же период треть проживала в малых городах. Объективно это разные культурные группы. Такое различие вполне естественно, но оно важно не только для понимания особенностей основания политической и организационной культуры двух субъектов Федерации, но и восприимчивости их к инновациям и специфики прохождения любых реформ и их последствий для каждого региона.

Есть также существенное различие между элитными секторами (см. Таблицу 3).

Таблица 3. Место рождения региональной элиты

(в процентах) N=313

Данные, приведенные в таблице, достаточно красноречиво говорят о специфике каждой элитной группы. Высказанные ранее суждения, касающиеся «областников» и «горожан», уместны и здесь.

Образование и профессиональная подготовка региональной элиты.

Изучение высшего образования и профессиональной подготовки может пролить свет на особенности власти и процесса формирования и рекрутирования элиты. Распределение членов различных групп элиты по типу первого высшего образования, а также по наличию/отсутствию повышения квалификации (включая аспирантуру) демонстрирует некоторую специфику политической, административной и финансовой элиты.

Таблица 4. Тип первого высшего образования элитных групп

(в %% от всей группы)

Как видно из таблицы 4, преобладающим типом первого высшего образования в группах административной и политической элиты является техническое образование. Финансовая элита – единственная из групп, в которой техническое образование не доминирует, ни абсолютно, как в административной, ни относительно, как в политической элите. Наиболее распространенным типом образования является финансово-экономическое (и банковское). Кроме того, среди финансистов заметен меньший разброс по типам первого высшего образования: кроме финансово-экономического и технического, из всех других типов образования только военное представлено более или менее широко, тогда как в политической и административной элитах, кроме технического, удельный вес сразу пяти типов образования равен или превышает 5%.

Среди администраторов высокого уровня Санкт-Петербурга несколько больше лиц, получивших первое высшее техническое образование, чем среди администраторов высокого уровня Ленинградской области: 54% и 48% соответственно. В то же время среди администраторов высокого уровня СПб ниже удельный вес тех, кто получил в качестве первого высшее военное образование (6% и 10% соответственно). Особенно высока доля первого высшего технического образования у тех администраторов, которые начали свою карьеру в переходный период (достигает почти 60%), в постсоветский период она снижается до 38%, в то же время растет доля лиц, имеющих в качестве первого - высшее экономическое и юридическое образование (38%).

Особняком среди властных региональных элит по профилю образования стоят депутаты. Достаточно высокая доля бывших военных (особенно среди городских политиков – 22 %) может говорить как о ценностных ориентациях избирателей, так и о возможном стиле взаимоотношений между представительными и исполнительными органами власти. Собственно, это достаточно хорошо демонстрирует текущая политика. Следует отметить, что в политической элите Ленинградской области, наряду с военным образованием, значительный удельный вес имеет медицинское.

Существенным фактором для деятельности региональных элит выступает человеческий капитал. В контексте нашего исследования и обсуждаемой проблемы это, прежде всего, профессиональное образование. Как было сказано, около половины городских и областных чиновников имеют первое высшее техническое образование. Вместе с получившими военное образование данная группа составляет почти две трети выборки. Среди депутатов доля «технарей» меньше, но вместе с «военными» ‑ это более половины, а в области – еще больше. Это представляется очень важным. Известно, что профессиональная социализация кардинальным образом влияет на политическую и управленческую деятельность индивидов. Технократический подход, свойственный российской элите, определяется в значительной степени полученным образованием. Следует отметить, что существенной разницы между бюрократами-«областниками» и «горожанами» здесь нет. Данная ситуация является следствием развития советской номенклатуры. С 1960-х гг. наметилось увеличение доли лиц с техническим образованием в региональных властных структурах, что было связано с выдвижением на партийную и советскую работу «специалистов» народного хозяйства (6). Частично эту проблему в перспективе может снять качественная переподготовка чиновников. Однако здесь наблюдается достаточно любопытная картина. Второе высшее образование (которое можно рассматривать как сильную форму переподготовки) (7) имеют 54 % петербургских чиновников и лишь 22 % из Ленинградской области. Среди них управленческое образование получили 25 человек из «городских» администраторов и только трое их коллег из области. Имея в виду проблему динамичности чиновничества, можно сказать, что объективные факторы, снижающие административную эффективность и возможную инновационность, в большей степени действуют в области (8).

Таблица 5. Повышения квалификации, включая аспирантуру

Таблица 5 показывает, что финансисты, в сравнении с политиками и администраторами, существенно более склонны к тому, чтобы повышать свою квалификацию. Для администраторов характерно скорее стремление к получению второго и реже третьего профессионального высшего образования, нежели использование различных форм повышения квалификации, включая аспирантуру. По времени немногочисленные случаи повышения квалификации администраторами региона относятся к 1-ой половине 90-х годов.

Из 106 чиновников высшего ранга региона более 1/3 имеют второе высшее образование, в СПб таких 45%, в ЛО 19%. Второе высшее образование администраторов региона преимущественно управленческое (62%), юридическое (11%) и финансово-экономическое (10%). При этом управленческое оказалось значительно более востребованным в СПб (68% против 38% в ЛО), а финансово-экономическое в ЛО (38% против 3% в СПб). Популярность второго юридического образования в обоих субъектах РФ близка по значению (11% в СПб и 13% в ЛО) (9).

Из имеющихся данных можно сделать вывод, что наиболее интенсивно второе высшее образование чиновники получали, начиная с 1996 года. Однако это справедливо только для бюрократии СПб. В этот же период среди чиновников ЛО только 1 (один) чиновник получил второе высшее образование. Большая же часть чиновников ЛО, имеющих второе высшее образование, получили его в первой половине 90-х годов прошлого века.

Что касается третьего высшего образования, оно имеется у 13 представителей административной элиты (СПб – 12, ЛО – 1), 2/3 приходится на управленческо-политическое и юридическое образование. Время получения – после окончания «перестройки», а наиболее «урожайный» период – со 2-ой половины 90-х годов прошлого века.

Об уровне человеческого капитала регионального высшего чиновничества может свидетельствовать достаточно высокая доля «остепененности»: 25% высших администраторов СПб и 11% ЛО имеют ученые степени. Среди администраторов региона 20 кандидатов наук (16 в СПб и 4 в ЛО) и 6 докторов наук (4 в СПб и 2 в ЛО). Ученые степени (за исключением двух кандидатских) получены в период, начиная со 2-ой половины 90-х годов, преимущественно в области экономики и права. Конечно, в значительной степени диссертации (особенно если они защищались в период пребывания чиновника на высокой должности) только лишь «защищались» элитой, авторы – скорее всего, безвестные «научные чернорабочие». Здесь важно другое. Приобретение чиновниками ученой степени важно (наряду с другими ее функциями – «запасной аэродром» где-нибудь в вузе, особый вид престижного потребления) для дополнительной легитимации его деятельности. Поэтому, как правило, диссертации «пишутся» по профилю. Это может свидетельствовать о таком аспекте бытования отечественной бюрократии как недостаточная ее легитимность и самодостаточность, вследствие чего ей необходимы «внешние подпорки». Факт достаточно тревожный, если его рассматривать наряду с такой общероссийской тенденцией в массовом сознании, как постоянное снижение доверия населения к основным властным институтам.

Среди депутатов еще большая пропорция имеющих ученую степень – 30 %. Причем, в Петербурге это 36 %, а в области – 22%. Можно предположить, что политики несколько больше связаны с наукой (среди них встречаются действующие преподаватели и научные сотрудники), поэтому объективно «качество» их человеческого капитала выше.

Поиск по сайту: