Жизненность толкований 2 страница

• Добрая жизнь.

Вера обусловливает праведность человека (Рим. 10, 6), обнару­живается по его делам и содействует им (Иак. 2, 18,22). На вере в Господа Иисуса Христа строится наша христианская жизнь.

Кто учит слову Божию, а живет не по заповедям Божиим, тот сам открыто произносит на себя приговор осуждения. Противоре­чие между словами учителя и его поступками уничтожает всякое впечатление, производимое преподаванием Закона Божия на вос­приимчивые сердца детей; оно может даже оказывать в высшей сте­пени вредное влияние на детей, потому что и дети у такого учителя-лицемера легко становятся льстецами и лицемерами. Постоян­ное совершенствование внутренней и внешней жизни вызывает и в детях стремление к улучшению. Как говорил Сенека, «длинен и ма­лополезен путь наставлений, краток и действителен путь примера».

Из истинной веры и доброй жизни вытекают и другие нрав­ственные качества.

• Добросовестность в исполнении учебно-воспитательных обя­занностей.

Добросовестность означает ревностное исполнение обязанно­стей, старание совершенствоваться. Учителю должно быть одина­ково важно все относящееся к его служению — и большое, и малое. Он должен стараться лучше сделать что-нибудь лишнее, чем опу­стить хоть одну из своих обязанностей. При этом мало лишь ис­полнения обязанностей, надобно исполнять их точно и как можно совершеннее. Например, тщательность в своем послушании не по­зволяет учителю заставлять детей отвечать наизусть, когда сам он пользуется учебником при объяснении.

Добросовестности помогает осознание своего педагогического действия как служения.

По мысли С. И. Ширского, настоящий учитель «преподает охот­но, с неподдельною живостью, находит сердечное удовольствие в занятиях с учениками, искренне радуется их успехам, оживляет учеников своею благодушною бодростью, весь предается делу во время уроков и достаточно тверд для того, чтобы оставить за по­рогом училища домашние заботы, расстройства и неприятности. Блаженный Августин весьма удачно применяет к учителю слова Писания: «Бог любит доброхотного дателя». И дети также любят только «доброхотных» преподавателей».

В исполнении педагогических обязанностей важно прилежа­ние, качества которого таковы: живость, неутомимость, правиль­ность. Прилежание живо, когда мы занимаемся делом с любовью, с увлечением, влагая в него всю свою душу. Прилежный занимается каждым делом усидчиво, неутомимо и доводит его до конца, не­смотря ни на какие трудности. Прилежание правильно, когда мы, занимаясь одним каким-либо делом, не опускаем из виду и дру­гих занятий; когда мы точно соотносим свои занятия с требовани­ем долга, с распределением своего времени, с состоянием своих ду­шевных и телесных сил и т. п.

• Терпение и кротость.

Должность учителя не легка, она сопряжена с большими непри­ятностями. Если от каждой неприятности он будет расстраиваться, то отравит свою жизнь и повредит ученикам. Стоит только немного поддаться нетерпению, оно овладевает человеком и делает его раз­дражительным, ворчливым и недовольным. В этом состоянии его раздражает всякая мелочь, все ему кажется гораздо несноснее, чем есть на самом деле. Ученикам тоже ничто не удается, всякое дело ва­лится из рук, потому что учитель их вечно расстроен и всем недо­волен. Заразительны для детей угрюмость и недовольство. Терпе­ние и кротость — добродетели в собственном смысле христианские и по преимуществу пастырские. «В терпении вашем стяжите души ваша», — говорит Господь Иисус Христос (Лк. 21, 19). «Рабу же Гос­пода не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учитель­ным, незлобивым, с кротостью наставлять противников» (2 Тим. 2,24-25). «Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением...» (4,2).

Прот. Аполлоний Темномеров говорит о том, что отдавая свои силы школе, учитель должен заранее вооружиться терпением и «привыкнуть к мысли, что здесь успех потребует от него продол­жительных усилий. Дети представляют благодарную, но совер­шенно девственную почву, которую требуется тщательно возде­лать... Недостаток терпения сказывается в раздражительности. Сила всегда спокойна и, наоборот, раздражение обнаруживает бес­силие человека перед поставленной задачей. Зная это, учитель дол­жен искать причин неуспешности своего дела прежде всего в са­мом себе, а не в детях. Это лучшее средство против раздражитель­ности и вместе с тем весьма сильный мотив отнестись критически к способу своего преподавания».

• Истинная любовь к ученикам.

Законоучителю нужно стать близким с детьми. Любовь учи­теля к ученикам должна истекать из высших христианских побуждений. Тогда она бывает проникнута терпением и кротостью, ибо мы легко и охотно переносим недостатки тех, кого истинно любим. С другой стороны, эта высшая любовь предохраняет от односто­ронности и пристрастия. Она не потворствует слабостям детей, на­против, когда нужно, становится строгою, не переходя в суровость или жестокость. Твердость не упорство, не мелочность, она основа­на на свободном доверии и уважении.

Суровое, жестокое воспитание противно природе, разуму и христианству. Господь Иисус Христос, беспредельно щедрый и милостивый ко всему человеческому роду, благоволил отличить Своею особенною любовью детей. От них Он принимает совер­шенную хвалу (Мф. 21, 16); им по преимуществу усвояет Царствие Небесное (Мф. 19, 14); воспитание детей поручает особенной за­ботливости Своих учеников и будущих пастырей Церкви (Мф. 18, 10); на небе о детях, по слову Господа, пекутся Ангелы, всегда ви­дящие лице Отца Небесного, т. е. Ангелы, ближайшие к престолу Божию, крепчайшие силою и совершеннейшие; наконец, служение детям вменяется в особенную спасительную заслугу и принимает­ся как служение Самому Иисусу Христу: «кто примет одно из та­ких детей во имя Мое, тот принимает Меня» (Мк. 9, 37). Святая Церковь питает самую нежную материнскую любовь к детям (на­пример, «молитвы на первый день», «по внегда родити жене от- роча», «молитвы воеже назнаменати отроча, приемлющее имя», последований Святого Крещения и Миропомазания, молебствия при начале учения отроков, последования об отроцех неудобоуча- щихся, и др.).

Любовь во Христе обнимает всех без исключения детей. В ней — «искреннее желание детям вечного блага и глубокое сознание, что путем к этому благу для них является усвоение Закона Божия все­ми силами их юной души и следование ему в жизни» (прот. Апол­лоний Темномеров). Это чувство должно налагать свою печать на каждый шаг учителя. Особенно же оно сказывается в его доброте, ласковом отношений к детям и терпении.

Доброта, т. е. снисходительное отношение к слабостям, недо­статкам и проступкам детей и стремление действовать на них в духе кротости, а не строгостью. Учителю приходится иметь дело с деть­ми, которые часто не ведают, что творят. Какими мерами строго­сти он может, например, заставить ученика помолиться Богу дома утром и вечером, или какой смысл может иметь строгость при вну­шении детям правил, которые будут иметь применение преимуще­ственно в их последующей жизни? Доброта и снисходительность вместе с ласковым обращением взаимно дополняют друг друга, вы­ражаясь первая преимущественно в поступках, а вторая в словах, и в целом представляют могущественное и самое верное средство нравственного воздействия на ребенка.

В самой ласке учителя ученики должны чувствовать, что он не товарищ их, даже не старший брат. Если этого не будет, то в отно­шениях их к законоучителю тотчас проявится панибратство, ро­няющее его авторитет.

Любовь должна основываться не только на добром располо­жении. Ведь приходится иметь дело не только с детьми, которые милы и приятны, но и с «безобразными уродами, дикими и гру­быми, своевольными, не хотящими знать учителя и совсем не по­нимающими его доброго сердца», — предупреждает сщмч. Фаддей (Успенский). Любовь христианскую, до полного самоотвержения, не прекращающуюся при неблагодарности, он называет «великой побеждающей силой».

Любовь учителя к детям и к преподаваемому предмету рожда­ет ответную любовь. Обучение нужно вести так, чтобы вызывать «любовь учиться тому, чему заставляют учиться, чтобы занятие было не работою, а удовольствием, делом не принуждения, а доб­ровольного желания», по словам блаж. Иеронима.

Педагогическое общение учителя с учениками в церковной школе строится на следующих принципах:

— Божественный авторитет. Учитель возвещает слово Божие, учение Православной Церкви. Вера такому учителю больше, чем любому другому преподавателю, авторитет его высок.

— Отношения, складывающиеся между учителем и учениками в Церкви, — очень близкие, это отношения братьев и сестер во Христе. Главным в них является литургическое общение, единение во Христе.

— Учитель также является учеником перед лицом Единого Учи­теля Господа Иисуса Христа.

— Учитель есть орудие Божие, через него действует благодать, ведущая детей ко спасению.

• Пламенная ревность о вечном спасении детей.

«Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородно­го, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16). Так и законоучитель, по истинной любви к детям, не по­щадит для их спасения ни сил, ни времени, ни трудов, ни имуще­ства, ни самой жизни. Он приложит к себе слова пророка Моисея: «Неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка» (Числ. 11, 12); проникнется чувством святого апостола Павла: «Дети мои, для ко­торых я снова в муках рождения, доколе не вообразится в вас Хри­стос» (Гал. 4, 19). Подвиг служения ученикам до смерти мы видим в истории, начиная от апостолов. Такие примеры есть и среди педа­гогов: вспомним Я. Корчака, не разлучившегося со своими воспи­танниками даже в газовой камере фашистского концлагеря.

Горение — необходимое свойство для воспитания детей к жиз­ни вечной и вообще для служения Богу. Бодрствующий раб Гос­подень несет истинное служение: у него и чресла препоясаны и све­тильники горящи (Лк. 12, 35), он не живет во тьме, в его уме сия­ет свет Божий. Долг законоучителя не может быть исполнен, если в нем не горит постоянный огонь, согревающий его ум и сердце. «Духа не угашайте» (1 Фес. 5, 19), — призывает апостол. Уходит го­рение — пропадают силы и желание к педагогической работе. Пока учитель «горит» любовью к детям и своему делу, служение он со­вершает в полную силу.

• Смирение сердца.

Законоучитель должен иметь не только твердое, но, по возмож­ности, и живое убеждение в том, что сам по себе, при всех своих знаниях и искусстве, он не в силах сделать и самой малейшей вещи для исправления детей пред Господом. Все доброе в детях он дол­жен приписывать не себе, но Богу. И от людей он не должен ожи­дать себе ни похвал, ни благодарности, так как всякая хвала и бла­годарение подобает Богу, без помощи которого никакое насажде­ние не приносит плода (1 Кор. 3, 7). Это смирение необходимо в учителе потому, что Господь благословляет только труды смирен­ных, напротив, гордым противится, хотя бы они делали что нибудь и доброе.

Христианское учение представляет смирение основанием совершенства. «Всякий... унижающий себя возвысится» (Лк. 18, 14). Будет сознавать учитель, что он далеко не достиг совершенства в своем деле, это будет располагать к тому, чтобы приобре­тать знания, чтобы появилось у него осмысленное, понятное и разумное слово.

Педагог принял учительство не сам, а призван Богом. Бросая семя в душу детей, учитель не знает, что будет с ними. «Он только насаждает и напояет, возрастить же доброе семя может один лишь Бог», — напоминает сщмч. Фаддей (Успенский). Поэтому при ис­полнении своего педагогического долга будем помнить слова Спа­сителя: «Когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы, ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17,10). Великий русский миссионер свт. Иннокентий, митропо­лит Московский, писал: «Мысль моя — учить детей в церкви обя­занностям и требовать от них исполнения посильного, благодаре­ние Господу, не оставляет меня; и я употреблю все, чтобы приве­сти ее в исполнение. Ныне я говорил здесь грозное слово об этом и, кажется, подействовал. Ах! Что я сказал: подействовал? — Нет! Нет! Не мы действуем, а нами действует благодать. Мы — все мы, от пономаря и даже звонаря, — все мы ничто иное, как орудие Бога. Угодно Господу — Он и звоном звонаря тронет сердце человека, на которое Он призрит».

• Упование на помощь Божию.

Апостолы Петр и Иоанн, исцелив хромого от рождения, обра­тились к изумленному народу: «Что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит?» (Деян. 3, 12). Эта история учит только лишь в Боге находить источ­ник всех добрых изменений наших воспитанников, а в молитве — поддержку в наших трудах.

Молитва учителя о ниспослании благословения свыше на его учеников особенно сильна пред Богом: она низводит на детей бла­годать Божию и в то же время укрепляет любовь учителя к уче­никам и ревность его о спасении их душ. С какою верою, с каким упованием смиренный и чистый сердцем учитель молится Богу о ниспослании света и крепости ему и благословения ученикам его! «Господи Боже, — говорит он, — Ты еще прежде сложения мира из­брал меня быть Твоими устами для этих детей, Твоею рукою для направления пути их: просвети меня светом Твоим, укрепи все­могуществом, руководи Твоею премудростью. Господи! Даруй мне благодать управляться во всех моих действиях единственно Твоею волею, чтобы я пред каждым уроком спрашивал себя: что мне Бог повелевает преподать на уроке? как я согласнее с волею Божию дол­жен передать урок? — чтобы я познавал Твою волю и точно следо­вал бы ей; чтобы я спрашивал себя не о том: хорошо ли, учено ли, приятно ли для детей я передам урок, а о том: как мне правильнее, яснее и полезнее для детей преподать урок?»

ОБРАЗОВАНИЕ ЗАКОНОУЧИТЕЛЯ

Общее богословское образование

Законоучитель должен иметь необходимую богословскую под­готовку для своей учительской деятельности. Он ответственен за правильное изложение православного вероучения, т. к. от этого мо­жет зависеть спасение подопечных. Преподаватель Закона Божия должен весьма основательно знать богословские науки, если жела­ет передать их детям кратко, ясно, полно и основательно. Искусство преподавания увеличивается по мере увеличения познаний. Чем подробнее и основательнее мы знаем какой-либо предмет, тем яс­нее и применимее к своим слушателям можем излагать его. «Очни­тесь, прошу вас, интересуйтесь, узнавайте, исследуйте! Не надей­тесь, что кто-то другой за вас во всем разберется и растолкует вам Православие. И не прячьте его, а раздавайте всем вокруг!» — горячо призывает всех христиан иеромонах Серафим (Роуз).

К учителю всегда предъявлялись высокие требования. В про­грамме испытаний 1896 года на звание учителя начальной школы была отмечена необходимость знаний не только по преподаваемым им предметам, но и по Закону Божию. В требования входило:

• знание молитв, помещенных в конце учебного часослова, из­данного по благословению Святейшего Синода.

• Священная история Ветхого и Нового Завета, по одному из учебников, одобренных для городских и уездных училищ.

• Краткий катехизис, по книге «Начатки христианского учения».

• Учение о богослужении, по одному из учебников, одобренных для городских и уездных училищ.

• Церковная история, по книге «Краткая церковная история по программе городских и уездных училищ» П. Смирнова или дру­гому учебнику, одобренному для городских и уездных училищ.

Все преподаватели средних учебных заведений до революции давали присягу, которая ко многому обязывала учителя, обращаясь к нравственной совести присягающего. Начальные слова присяги таковы: «Я, нижепоименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием...». Присяга давалась по пере­писанному лично тексту, приводилась в исполнение чтением «клят­венного обещания» и завершалась целованием Креста Спасителя.

Требования к законоучителю были на порядок выше. К необ­ходимым знаниям добавлялись: честность, доброта, ум, твердость нравственной жизни, истинная вера, умение просто и сердечно бе­седовать с учениками об истинах религии. Среди главнейших ка­честв перечислялись религиозность, любовь к делу и детям, терпе­ние, твердость воли и настойчивость, аккуратность, справедливость.

Сегодня для получения богословского образования или изуче­ния хотя бы основ православного вероучения есть большие воз­можности: духовные семинарии, богословские институты, кафе­дры теологии во многих вузах, а также многочисленные катехиза­торские курсы епархиального и приходского уровня.

Проходя обучение, нужно помнить, что подлинное богослов­ское образование есть вхождение в живой опыт богообщения. Единственное назначение богословия — указать верный путь спа­сения, средства к его достижению. Правильное изучение богослов­ских наук не может отторгать человека от духовной жизни. О та­ких «ученых» написал в XVIb. Эразм Роттердамский в своей зна­менитой «Похвале глупости»: «Пустословя в школах, мнят они, будто силлогизмами своими поддерживают готовую рухнуть Все­ленскую Церковь». Эта фраза о католическом богословии являет­ся предостережением и для православных. Бог дает человеку разум и открывает ему знания о Себе как дар, который можно принять, лишь приложив усилие. Оно заключается не только в умственной деятельности, теоретическом постижении христианских догматов, но прежде всего в вере и исполнении заповедей Божиих. Молит­ва, покаяние, аскеза, чистота сердца, т. е. деятельная христианская жизнь необходимы для жаждущего истинного богословского об­разования.

Общее педагогическое образование

Педагогика должна сообщить законоучителю знание общего назначения человека, природы детей, хода их развития, а также об­щих и частных основных правил учения и воспитания на строго христианских началах.

В духовных семинариях изучается ныне педагогика, с особым отделом: о преподавании Закона Божия. В Екатеринбургской епар­хии действует Екатеринбургская православная учительская семи­нария, которая сочетает в своем учебном процессе и богословское, и педагогическое образование.

Продолжение образования

Законоучители должны постоянно совершенствоваться в сво­их познаниях. «Вникай в себя и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» (1 Тим. 4,16). Заповедь Господня широка («Твоя заповедь безмерно широка» — Пс. 118, 96), Закон Божий — это наука наук, для полного изучения которой недостаточно целой человеческой жизни. И самый отлич­ный законоучитель имеет нужду в образовании, ибо и он не до­шел до последних пределов знания — перед ним постоянно откры­ваются новые задачи, новые стороны учебно-воспитательной дея­тельности.

Продолжению образования в законоучительском звании со­действуют: чтение, упражнение, совещания. Богатый выбор бого­словской литературы помогает христианину заниматься самооб­разованием. Много сегодня книг и по педагогике, психологии и ди­дактике. Хотя, как говорит сщмч. Фаддей (Успенский), «истинное знание детской души дает только любовь к детям» — «Я знаю Моих, и Мои знают Меня» (Ин. 10,14).

Отделом церковно-приходских школ Екатеринбургской епар­хии по благословению Правящего архиерея регулярно организу­ются совещания для педагогов церковных школ. Это и Епархиаль­ный съезд православных законоучителей, и педагогические конфе­ренции, и ежемесячные практикумы, советы руководителей вос­кресных школ. В школах продолжением такой работы становят­ся педагогические советы по актуальным вопросам организации учебного процесса и преподавания Закона Божия, вырабатываю­щие совместные решения всего педагогического коллектива с бла-

гословения духовника. По благодати священства, «даже при лич­ных слабостях и недостатках, он может дать учителю совет, которо­го тот напрасно стал бы искать в книгах или у других людей... Раз­ногласие учителя со священником не может не отразиться на успе­хах школы» (сщмч. Фаддей (Успенский)). В воскресных школах все совершается лишь с благословения священства.

«Двоим лучше, нежели одному, — говорит премудрый, — пото­му что есть им добрая награда среди трудов их. Ибо ежели один который-нибудь из них упадет, другой поднимет товарища сво­его. Но беда одному который упадет, когда нет другого, который бы поднял его» (Еккл. 4, 9-10). Как бы ни был законоучитель богат познаниями, опытом и наблюдениями, какими бы учебными по­собиями он ни владел, но если он будет во всем поступать только по собственному усмотрению, не слушая ничьих советов, во всем полагаться лишь на самого себя, то скоро, по словам премудрого, падет и некому будет поднять его. Следовательно, не нужно пола­гаться на одну опытность, но продолжать теоретическое обучение, вникать в положительный опыт других педагогов.

Приготовление к урокам

Подготовка к уроку заключается в полном овладении предме­том, в понимании, как лучше передать урок детям, и во внутрен­нем приготовлении.

Собираясь дать урок, необходимо серьезно и всесторонне под­готовиться к нему. Недостаточно прочесть рассказ по Библии, не­обходимо обратиться к толкованию святых отцов, выяснить, как поясняется событие учителями и подвижниками Церкви. Обяза­тельно обращение к богослужебным текстам: когда и в каких слу­чаях читается данный отрывок, как раскрывает Церковь его содер­жание. Для такой подготовки педагог должен обладать достаточ­ной библиотекой и пользоваться большим количеством книг перед каждым занятием.

Обращаясь к проповедникам, сщмч. Фаддей (Успенский) при­зывает готовиться к выступлению самым тщательным образом: обдумать во всех подробностях, записать и заучить наизусть, хотя даже при такой обработке проповедь не должна терять характера живой беседы. Тем более такая подготовка необходима для законо­учителя. Священномученик точно определяет, в чем она состоит:

• выбрать предмет, заключающий в себе назидание и в то же вре­мя увлекательный. В раскрываемом предмете постараться най­ти стороны, стоящие в тесной и близкой связи с настроением слушателей и вызывающие соответствующие чувства, отыскать убедительные доводы. Вместе с тем нужно позаботиться о том, чтобы «сказать слушателям нечто новое, не вполне ими еще ис­пытанное, не со всех еще сторон обдуманное» — возвести их на более высокую ступень уразумения христианского идеала. «Удивить и поразить» слушателей.

• Провести выбранный предмет «через горнило своего сердца». Изливаться неудержимым потоком мысли и слова будут после того, как «согреются в сердце».

• Позаботиться о том, чтобы речь текла «логически стройно, ясно, раздельно, чтобы ясен был главный предмет речи... ход мыслей, их исходный пункт и конечная цель слова». Обратить внимание на простоту и доступность, на художественную об­работку речи.

Сщмч. Фаддей предупреждает, что «многим придется начинать с чтения по тетрадке, от которой боятся они оторвать глаза и по­смотреть на слушателей», затем переходить к изложению с тетрад­кой под руками и только потом, после тщательного обдумывания общего хода мыслей и всех подробностей — при помощи краткого конспекта. Не нужно бояться и остановок во время рассказа, слу­чающихся по причине нарушения хода мыслей. Если виновен сам учитель, поленившись обдумать как следует, то «нужно приложить лишь большее усердие к подготовке. Если остановка произошла по случайному забвению, болезни и т. п., то не следует очень сму­щаться, поддаваться внушениям тщеславия, необходимо бороть­ся с ложной мнительностью, с преувеличенной боязнью посрамле­ния в следующий раз: дело Божие не должно быть прекращаемо по внушениям немощей человеческих». Усиленней призывайте благо­дать Святого Духа!

Необходимо также внутренне, субъективное приготовление — воспитание в себе настроения, соответствующего высоте предме­та. Оно достигается как молитвой, так и чтением необходимой ли­тературы. В течение урока также нужно поддерживание в себе молитвенного настроя, без которого ничего невозможно совершить во славу Божию. Нужно проверить, имеет ли педагог в себе чистоту намерений, смирение сердца и упование на помощь Божию. Чисто­та необходима как для учителя, так и для учеников: для учителя — потому, что управляясь в деле обучения Закону Божию нечистыми намерениями, он лишает себя неоцененных сокровищ благодати и милости Божией, которые он мог бы снискать за совершаемое им великое дело христианской любви и милосердия.

Подведем итог: каковы же должны быть свойства учителя? Прот. Аполлоний Темномеров пишет: «Его качествами непремен­но должны быть проникновенность истинами Закона Божия и ис­кренняя любовь к детям. Обычно такое внутреннее расположение духа определяют одним словом «призвание». Напрасно некоторые считают призвание исключительно прирожденным даром. Учи­тель, взявшийся за преподавание Закона Божия по необходимости, не лишен возможности воспитать в себе любовь к этому делу и от­даться ему всей душой. Добросовестное, внимательное отношение к принятым на себя обязанностям — первая ступень. Ясное созна­ние высоты и святости законоучительства и важности для детей усвоения спасительных истин Закона Божия, тщательное изучение способов преподавания и стремление применить их к делу, нако­нец, беспристрастная оценка успеха своих трудов».

Деятельность учителя нужно рассматривать, исходя из смыс­ла человеческой жизни. Церковь осуществляет главную часть вос­питания — воспитание духовное. Каждый христианин обязан вос­питывать детей в христианском духе. «И, зажегши свечу, не ставит ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5, 16). Учительский труд есть православное служение, направленное на духовно-нравственное становление ребенка, раскрытие образа Бо­жия в нем, его воцерковление. Законоучитель получает для этого значительные полномочия от Церкви и от родителей детей, ответ­ственных за их спасение. Доверие к нему огромное, т. к. от пости­жения истин веры зависит жизнь детей и последующих поколений.

Призвание (см. состав слова) — дар Божий. Вспомним: «Все ли учители?» (1 Кор. 12, 29), «не многие делайтесь учителями» (Иак. 3, 1). Педагогический дар может проявляться в человеке с юности в стремлении помогать другому, руководить с теплотой и сердечностью. Признаки Божественного дара в педагоге обнаружи­ваются в любви к детям и к учительскому труду, в духовной радо­сти от работы, от «возгревания» полученного дара. Служение ста­новится личным подвигом человека на пути ко спасению. Как го­ворил великий русский педагог С. А. Рачинский, «нужен личный подвиг, бесконечно тяжкий, до смешного скромный — и потому великий».

Свт. Иоанн Златоуст, говоря о долге учительства, подчеркивает, что подвизающийся в слове «подъемлет великий труд», т. к. он не­престанно трудится, печется и поучается. «Один укоряет его, дру­гой хвалит... и он нуждается в великом подкреплении, чтобы пере­носить это», ведь он содействует благоустроению и пользе Церкви. Трудящиеся в слове и учении (1 Тим. 5, 17) «не будут оставлены без помощи Духа Святого, Которого обещал Господь Иисус Христос по­слать ученикам Своим на помощь в деле проповеди Евангелия...»

Научение Закону Божию

НАУЧЕНИЕ ЗАКОНУ — ПОДГОТОВКА К ВЕЧНОСТИ[2]

Что значит научиться Закону Божию? Этот вопрос может быть об­ращен и к ученику, и к учителю, т. к. все мы — ученики пред ли­цом Единого Учителя, Который обращает к нам призыв: «...пребудь­те в любви Моей». Как же это сделать? «Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пре­бываю в Его любви» (Ин. 15,9-10). Значит, пребывание в Боге зависит от любви, а любовь — от исполнения заповедей. Когда мы исполняем волю Божию, мы входим в непрекращающийся поток Божией люб­ви, неиссякающий поток благодати. Любовь — признак христиани­на, ученика Христова. Целый сонм мучеников, исповедников, пра­ведников и святителей представляет образцы деятельного последо- вания Христу, все это живые воплощения Христова учения.

Покажем и мы свою любовь на деле! Сщмч. Фаддей (Успенский) говорит о том, что все призванные быть просветителями народа должны положить в основание просвещения драгоценное сокро­вище — веру Христову. «И весь разнородный материал просвеще­ния, из которого духовно созидается человек, постараемся приспо­собить к единой высшей цели человеческого существования! Цель же сия — приготовить в душе каждого внутреннюю храмину для обитания Христа...»

Вопрос о личном спасении — не только теоретическая задача: это вопрос самоопределения человека. Определиться, что нужно сделать, чтобы спастись, значит произнести суд над всем своим ду­шевным содержанием. Здешнее, земное есть корень, зерно, из ко­торого развивается небесное. Первое необходимо для достижения последнего. Между тем, многие христиане стали думать не о том, как бы совершеннее исполнить волю Божию, а, наоборот, о том, как бы исполнить эту волю поудобнее, с меньшими утратами для этого мира. Себялюбец не может понять, почему Богу угодно доброе по­ведение, сам исполняя желания своего «я» только потому, что это ему приятно. Чужую волю человек любить не может, как и Самого Владыку. Его он боится, а ее исполняет против своего желания. Его труды по исполнению воли Божией не есть жертва любящая и бла­годарная, а тяга, подневольное ярмо.

Конечно, состояние подневольного доброделания не один раз пе­реживается всяким подвижником, но это состояние не правило, это только предварительная ступень, цель же нравственного развития — в доброделании совершенном, произвольном. Добродетель переста­ет быть внешним законом и подвигом, а делается высшим благом че­ловека. «Совершенство — не рабски, не по страху наказания уда­ляться от порочной жизни и не по надежде наград делать добро.... Одно только представлять себе страшным — лишиться Божией дружбы, и одно только признавать драгоценным и вожделенным — соделаться Божиим другом...», — говорит свт. Григорий Нисский.

Поиск по сайту: