 |
|
|
Архитектура Астрономия Аудит Биология Ботаника Бухгалтерский учёт Войное дело Генетика География Геология Дизайн Искусство История Кино Кулинария Культура Литература Математика Медицина Металлургия Мифология Музыка Психология Религия Спорт Строительство Техника Транспорт Туризм Усадьба Физика Фотография Химия Экология Электричество Электроника Энергетика |
КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА 23 36 страница
В философии Л., как и др. мыслители нового времени, стремился раскрыть сущность бытия в форме учения о субстанции (монаде), чтобы, Ц отыскав последний «кирпичик мироздания», создать; универсальный принцип или метод, позволяющий! объяснить источник движения в природе. Неудовлет-| воренный господствовавшими в естествознании 17 в. механистич. представлениями о причинах движения и свойствах вещей, в частности учением Декарта о телесной субстанции, сводившим материальность к протяжению, Л. отмечал, что из однях лишь гео-метрич. свойств тел нельзя вывести их физич. характеристики — движение, сопротивление, инерцию и т. д. Л. отверг декартовский дуализм и учение Спинозы о субстанции с пассивными модусами, подчеркивал ограниченность механицизма во взглядах Бейля, Локка и др. В противовес этому Л. стремился отыскать динамич. начала для объяснения многообразия мира. Опираясь на открытый им в полемике с картезианцами и ньютонианцами физич. закон сохранения «живых сил», Л. утверждал, что все вещи обладают собств. силой, внутр. способностью непрерывно действовать. Согласно Л., силы, к-рые всегда разновелики и поэтому позволяют отличить одну вещь от другой, являются их субстанциями; число этих субстанций бесконечно, и все они первоэлементы или «единицы» бытия — монады. На представление Л. о монадах, как «единицах» бытия, значит, влияние оказало открытие микроорганизмов в биологии и введение понятия бесконечно малых в математике, позволившего вывести интегрированием саму формулу закона «живых сил». Учением о монадах Л. объединял понятия философии и всех наук, к-рыми занимался. Согласно Л., понятию монады соответствует: в математике—нумерич. единица и дифференциал, в физике — сила с ее механич. законом действия, в химии — атом, в биологии — органич. формы, в психологии — перцепции (восприятия —единицы сознания), в логике — субъект суждения, в право — юридич. лицо, индивид и т. п. Метафизич. и механистич. ограниченность естествознания 17 в. обусловила мнение Л .о том, что сама материя не может быть первоосновой мира, субстанцией, т. к. она протяженна, а самое простое, согласно Л., не должно делиться на части и потому является идеальным. Первоэлементом бытия, по Л., не может быть ни физич. точка (т. к. она делима), ни геометрич. точка (т. к. она, будучи неделимой, все же выражает свойства пространства). Субстанция как исходное начало всего сущего должна отличаться абс. простотой, неделимостью и самостоятельностью. Она — метафизич. точка, духовная единица бытия, или монада, представляющая собой сущность, принцип [ 162 ЛЕЙБНИЦ
Эту идею Л. сформулировал как принцип «всеобщего различия» и в то же время как тождество «неразличимых», выдвинув тем самым глубоко диалектич. идею. Согласно Л., монады, саморазвертывающие благодаря самосознанию все свое содержание, являются самостоятельными и самодеятельными силами, к-рые приводят все материальные вещи в состояние движения, активного стремления. Здесь Л., по выражению Ленина, «...через теологию подходил к принципу неразрывной (и универсальной, абсолютной) связи материи и движения» (там же, с. 377). В учении о материи Л. стремился соединить теологию с механицизмом, учение Аристотеля о формах как целях вещей с учением Спинозы о механич. причинности. Душа, по Л., — внутр. цель тела, а оно — средство души. Монада есть одновременно душа и тело, форма и материя; материя является силой пассивной, механической, а форма — духовной, активно действующей. Материя, по Л., представляет собой нечто вроде инобытия монад, а телесность — их явление друг другу, внешнее обнаружение, в к-ром раскрываются и все др. свойства и отношения вещей, в частности механич. причинность, время и пространство. В противоположность Ньютону, Л. отрицал абсолютные (т. е. независимые от материальных вещей) пространство и время и этой идеей гениально предвосхитил один из осн. принципов теории относительности Эйнштейна. Однако пространство, время и механич. причинность являются, по Л., лишь способом представления в монадах и проявляются в их взаимодействии. Это учение о сущности и явлениях (развитое впоследствии Кантом) противоречило тезису самого Л. о полной взаимонезависимости монад. Монады, согласно Л., как идеальные сущности, не могут физически влиять друг на друга, «они не имеют окон» в окружающий мир. В то же время Л. утверждал, что каждая монада — это «малый мир», «сжатая Вселенная», отражающая отношения мирового целого через посредство связанных между собой вещей. Это глубокое противоречие в учении о взаимоотношении монад, душ и тел, формы и материи Л. пытался разрешить с помощью божеств, предопределения. Согласованность и единство между монадами есть результат предустановленной гармонии (harmonia praesta-bilita), положенной богом подобно часовщику, к-рый однажды завел разные часы, а затем не вмешивается в их ход, и они идут синхронно. От бога, по Л., происходят непрерывные излучения, эманация новых монад, но он не вмешивается в развитие уже сотворенных субстанций. Как теист, Л. допускал постоянное воздействие бога на течение мировых процессов, но отвергал его влияние на изменения в сотворенных монадах и отождествлял в духе деизма «Бога-творца» с «сотворенным миром», отрицал личного человекообразного бога (высшую монаду-бога нельзя, согласно Л., уподоблять низшей — духу человека). В своем религ.-этич. учении, изложенном гл. обр. в «Теодицее» («Essais de theodicee sur la bonte de Diea», 1710, рус. пер. в журн. «Вера и разум», 1887—92), Л. утверждал,что все происходящее в мире единичных вещей случайно, хотя и предусмотрено идеально богом; здесь господствует абс. свобода воли и поэтому возможны зло, грехи и т. п. В то же время бог, согласно Л., предопределил все закономерности мира, изначально установил необходимое и всеобщее соответствие душ и тел, свободы и необходимости, напр. допустил зло, чтобы выразить добро,, и,т.о., создал«... совершеннейший из всех возможных миров...» («Теодицея», в журн.: «Вера и разум», X., 1887, № 13, с. 48). Эта попытка Л. примирить механи-стич. фатализм с признанием свободы воли, объяснить наличие зла и оправдать его в духе казенного оптимизма была едко высмеяна Вольтером в «Кандиде» (см. Избр. произв., М., 1947, с. 41—129). В методологии филос. учения Л. содержались диалектич. идеи: признание самодеятельности субстанции, понимание связи единичного с бесконечным. Ленин, как и Маркс, отмечал, что Л. по сравнению с Декартом и Спинозой обогатил понимание протяженной субстанции принципом деятельной силы. «Тут своего рода диалектика и очень глубокая, н е-смотря на идеализм и поповщину» (Соч., т. 38, с. 381). На основе принципа непрерывности Л. дал одну из первых в новой философии формулировок идеи всеобщей связи сущего. «... Все во вселенной находится в такой связи, что настоящее всегда скрывает в своих недрах будущее, и всякое данное состояние объяснимо естественным образом только из непосредственно предшествовавшего ему» («Hauptschriften zur Grundlegung der Philosophic», Bd 2, 1906, S. 75). Основываясь на этом положении, Л. пришел к выводу об органич. родстве всех живых существ и о связи их с неорганич. природой. Этой постановкой вопроса Л., несмотря на ошибочность представления о существовании зоофитов, или животно-растений, сделал шаг к диалектич. пониманию природы, однако его концепция развития была метафизической в том смысле, что отрицала скачкообразность и абсолютизировала принцип непрерывности. Согласно Л., развитие происходит только из первоначальных форм в «малых перцепциях» монады путем бесконечно малых изменений. Л. выдвинул преформистское учение о постепенном развитии живой природы из вечно существующих зародышей и отрицал наличие скачков в ее эволюции. «Мы признаем,— писал Л., —что через посредство одного только пере-местительного движения можно объяснить все остальные материальные явления» (там же, Bd 1, 1903, S. 261). В своей теории познания Л. исходил из учения о монадах, их представлениях и восприятиях. Разум, согласно Л., это монада, он заключает внутри себя потенциально, в зародышевом состоянии все идеи абсолютно достоверных наук — философии и математики. Как рационалист, продолжатель линии Декарта и противник эмпиризма Локка, Л. утверждал, что эмпирич. познание природы играет роль толчка для деятельности прирожденных идей, но не является истинным родом познания. С этих позиций Л. в своих «Новых опытах о человеческом разуме» (М.—Л., 1936, см. соч.) — произведении, направленном против Локка, подверг критике его положение о субъективности вторичных качеств. Локковскому образу «чистой доски» (tabula rasa) Л. противопоставил образ глыбы мрамора, прожилки к-рой расположены т. о., что намечают фигуру будущей статуи. В формулу эмпиризма — «нет ничего в интеллекте, чего бы не было раньше в чувстве» («nihil est in intellectu, quod non fuerit in sensu»)—Л. внес существ, оговорку: «кроме самого интеллекта» («nisi ipse intellectus») [см. «Новые опыты...», М.—Л., 1936, с. 100—01],ука- ЛЕЙБНИЦ 163
В учении об истине Л. стремился сочетать рационализм и эмпиризм на основе рационализма, что непосредственно связано с его онтологией. Л. исходил из того, что всякое суждение по своей природе является аналитическим. Как монада таит в себе сполна все свое содержание, к-рое может быть развернуто, но в него нельзя привнести ничего принципиально нового, так и субъект суждения содержит в себе все возможные предикаты. Поэтому Л. отверг принцип сомнения Декарта и считал недостаточным и ложным предложенный им критерий истины — ясность и отчетливость знаний. Согласно Л., идеи, к-рые кажутся людям ясными и отчетливыми, могут быть ложными. В качестве критерия истины Л. выдвигал закон противоречия. Чтобы убедиться в истинности и, следовательно, непротиворечивости идеи, нужно разложить ее на простые элементы. По Л., истины бывают двух родов: истины разума и истины факта. Первые отыскиваются путем разложения терминов суждения и потому они всеобщи и необходимы; противоположное им логически немыслимо. Для их проверки достаточны законы аристотелевской логики (закон противоречия, тождества и исключенного третьего). Истины факта — это эмпирические, лишенные метафизич. необходимости, т. е. «случайные». Методом нахождения истин факта Л. считал индукцию, опыт и в этом вопросе примыкал к механич.естествознанию 16—17 вв. Согласно Л., истины факта, по Л., раскрывающие свойства связи и отношения материальных вещей, должны иметь свое конечное основание. Это основание не может заключаться в самих вещах, т. к. они протяженны и потому бесконечно долимы, а должно находиться вне их. Основанием свойств и отношений вещей в онтологии Л. служит явление монад друг другу. Для проверки истин факта необходимо опираться также и на закон достаточного основания, к-рый был им впервые сформулирован. Несомненная заслуга; Л. — введение в гносеологию категории вероятности,;: утверждение правомерности знания вероятного, гицо-1 тетйческого наряду с достоверным. В философии Л. заметную роль, особенпо с 1680, стала играть тенденция к панлогизму и всеобщему детерминизму, к-рая вносила принципиальные изменения в его систему. Эта тенденция явно обнаруживается в целом ряде писем последнего периода жизни Л., опубликованных посмертно и исследованных потом Кутюра в книге «Логика Лейбница» (L. Cou-turat, La logique de Leibnitz, 1901). Л. пришел к утверждению, что для исследования всего существующего не нужно ничего, кроме законов чистой логики. Реально, а не просто номинально определить вещь значит, согласно Л., не только выявить в субъекте суждения все предикаты — признаки, позволяющие отличить одну вещь от другой, но и выяснить саму возможность условия ее существования в ряду др. вещей, совместимость или несовместимость с ними. Отсюда напрашивается вывод, опровергающий гл. религ.-нравоучит. тезис «Теодицеи» Л. о сотворенном богом мире как единственно возможном и наилучшем из миров. Этот вывод по существу ограничивал акт творения, абс. свободу воли и тем самым подрывал осн. принципы монадологии, в. Раббот. Москва. Формальной логикой Л. занимался в течение всей своей науч. деятельности. Значение Л. для логики состоит в том, что, оставаясь в основном в рамках традиц. формальной логики, он развил ряд идей и разработал ряд методов, относящихся к принципам построения и обоснования логики классов (терминов), логики высказываний, логики отношений и др., вошедших в 19 в. в состав математической логики. Л. обосновал значение рациональной символики для логики и для эвристич. заключений. Л. доказывал, что познание сводится к доказательствам (утверждений), находить же доказательства необходимо по определенному методу (см. «Fragmente zur Logik», В., 1960, S. 87—88). В общем виде такой метод не известен, только в математике мы находим нечто подобное. Сам по себе математич. метод не достаточен, чтобы открыть все то, что мы ищем, но он предохраняет от ошибок. Последнее объясняется тем, что в математике утверждения формулируют с помощью определенных знаков и действуют по определенным правилам, а проверка, возможная на каждом этапе, требует «только бумаги и чернил». Идеалом Л. было создание такого языка науки, к-рый позволил бы заменить содержательные рассуждения исчислением на основе арифметики и алгебры: «... с помощью таких средств можно достичь... удивительного искусства в открытиях и найти анализ, к-рый в др. областях даст нечто подобное тому, что алгебра дала в области чисел» (там же, S. 15). Л. многократно возвращался к задаче «математизации» формальной логики, пробуя применять при этом арифметику, геометрию и комбинаторику — область математики, осн. создателем к-рой он сам являлся. Материалом для этого ему служила традиц. силлогистика, достигшая к тому времени высокой степени совершенства. Осуществить полную формализацию и арфиметиза-цию языка и мышления Л., естественно, не удалось. Принципиальная неосуществимость намерений Л. была строго обоснована только в 30-е гг. 20 в. Гёделем, что, однако, не обесценивает методов, предложенных Л. в применениикчастнымзадачам. Напр., большой интерес представляют различные варианты арифметиза-ции логики. В одном из них предлагалось приписывать исходным, «примитивным», понятиям простые числа, а сложные понятия рассматривать как произведения простых чисел (эта идея была развита Гёделем в работах по «арифметизации синтаксиса» формализованной арифметики). Другой вариант позволил Л. представить в форме арифметич. исчисления всю силлогистику Аристотеля. «Я обнаружил, — писал Л.,— то замечательное обстоятельство, что с помощью чисел можно представить все виды верных утверждений и заключений» (там же). Осн. идея этого варианта состояла в том, чтобы переменным силлогистики сопоставить упорядоченные пары взаимно простых чисел. Пусть переменной А соответствуют два взаимно простых числа ах и а2, а переменной В соответственно Ь± и Ь2. Тогда суждение «Всякое А есть В» истинно в том и только в том случае, когда истинна конъюнкция условий: аг делимо на 6Х и а2 делимо на Ь2. В противном случае оно ложно и истинно его отрицание. Суждение «Некоторые А суть В» истинно в том и только в том случае, когда ах и Ь2, а2 и Ъх взаимно простые числа, и ложно во всех др. случаях, На основе такой интерпретации можно доказать правильность всех модусов аристотелевской силлогистики. Впоследствии было доказано, что эта интерпретация удовлетворяет соврем, аксиоматике силлогистики, предложенной Лукасеви-чем (см. «Аристотелевская силлогистика с точки зрения соврем, формальной логики», 1959, с. 183—88). Дедуктивный анализ традиц. логики Л. дал в «Новых опытах» (кн. 4). Л. показал, что 2-я и 3-я фигуры силлогизма могут быть получены как следствие из модуса Barbara при помощи закона противоречия, а 4-я фигура — с использованием закона обращения. Здесь же Л. дал новую классификацию модусов силлогизма . Большое значение Л. придавал проблеме тождества и связанному с ней принципу подстановки эквивалентных. Хотя, по убеждению Л., не существует двух 164ЛЕЙБНИЦ
С законом тождества связан принцип подстановки эквивалентных: «Если А есть В и В есть А, тогда А и В называются ,,темже самым". Или: А и В есть то же самое,если онимогут быть подставлены один вместо другого» (Leibniz G. W., Fragmente..., S. 460). Принципы тождества, подстановки эквивалентных и противоречия для Л. — основные средства всякого дедуктивного доказательства. Опираясь на них, Л. предпринял попытку доказать нек-рые т. н. аксиомы. Л. считал, что аксиомы —недоказуемые предложения, представляющие собой тождества, но в математике далеко не все положения, выдаваемые за аксиомы, представляют собой тождества, а потому их, с точки зрения Л., необходимо доказывать. Анализ проблемы тождества позволил Л. обнаружить трудности синонимии. Л. отмечал, что два выражения, не различающиеся по отношению к вещи (ein Ding), к-рую они обозначают, могут различаться по «способу понимания» (eine Weise des Begreifens). Напр., имя «Петр» и «Апостол, отрёкшийся от Христа» обозначают одно и тоже лицо и могут быть поставлены одно вместо другого, если контекст позволяет не учитывать «способа понимания» этих выражений. В противном случае такая подстановка приводит к бессмыслице: «Петр, поскольку он был апостолом, отрёкшимся от Христа, согрешил» — «Петр, поскольку он был Петром, согрешил». Введенный Л. критерий отождествления и различения имен соответствует в известной мере соврем. различению между смыслом и значением имен и выражений. Так, широко известный пример с эквивалентностью выражений «сэр Вальтер Скотт» и «автор Вевер-лея», восходящий к Расселу, буквально повторяет эту мысль Л. (см. А. Черч, Введение в математич. логику, 1960, с. 18—19, 342). Единой системы обозначений Л. не выработал, наиболее разработано им исчисление «плюс—минус» (см. «Fragmente...», S. 304—43). Удачным оказалось предложенное Л. для вывода правильных модусов силлогизмов представление суждений посредством параллельных отрезков или кругов («Опыт доказательной силлогистики», в кн. «Opuscules et fragments inedits de Leibniz», extraits... par L. Couturat, P., 1903, p. 292—321). Представление кругами позже применил Эйлер. Видное место у Л. занимала защита объекта и метода формальной логики. Он писал Г. Вагнеру, что «... хотя г-н Арно (соавтор IIop-Рояля логики.— Ред.) в своем искусстве мышления утверждал, что люди редко ошибаются в форме, а почти исключительно в сути, в действительности дело обстоит совсем иначе и уже г-н Гюйгенс вместе со мной заметил, что обычно математические ошибки, называемые паралогизмами, вызываются неряшливостью формы. И, конечно, не пустяк то, что Аристотель вывел для этих форм строгие законы и тем самым оказался первым, кто вне математики писал MaTeMaTH4ecKn»(«Fragmente...», S. 7). Такой тезис Л. в различных вариациях повторял многократно, и это имело определенное историч. значение. Непосредств. влияние Л. видно в работах Ламберта и Плуке. Дальнейшему развитию в этом направлении помешало отрицательное отношение к формальной логике со стороны Гегеля и влияние Канта, считавшего логику Аристотеля не только совершенной, но и завершенной. Только в конце 19 в. в связи с развитием алгебры логики работы Л. в области логики были оценены по заслугам. Л. Налужнин, И. Погребысский. Киев. Б. Грязное. Москва. Влияние фило с. и науч. трудов Л. на науку эпохи нем. Просвещения (математику, геологию, языкознание и др.) и на формирование нем. клас-сич. идеализма было огромно. Идеи Л. отразились на миросозерцании поэтов «Бури и натиска», на эстетич. взглядах Лессинга, на мировоззрении Гёте (его учение о метаморфозах) и Шиллера. Учение Л. об орга-нич. единстве всех вещей мира и их развитии было воспринято Шеллингом и нашло свое выражение в его натурфилософии. Существ, черты лейбницев-ского идеализма возродились в объективном идеализме Гегеля. Деятельная, духовная монада Л. — прообраз саморазвивающейся идеи Гегеля. Фейербах высоко ценил учение Л. о деятельной силе самодвижения как основном и самом существ, определении субстанции н вместе с тем отметил, что теология извращает его лучшие мысли (см.Избр. филос. произв., М., 1955, с. 144—46). Высоко оценивал Л. как выдающегося мыслителя и Ломоносов, к-рый, однако, резко критиковал его монадологию как «мистическое учение» (см. Поли. собр. соч., т. 1, 1950, с. 424; т. 10, 1957, с. 503). В совр. бурж. философии лейбницианство имеет последователей среди целого ряда течений (логический позитивизм, персонализм и др.). Мн. представители этих направлений искажают философию Л., возрождают ее наиболее реакц. элементы. На щит поднимается монадология Л., его представления об атомарных понятиях. Теоретики логич. позитивизма (Карнап и др.) стремятся использовать идеи Л. для обоснования учения о произвольности выбора системы знаков и аксиом, обозначающих логич. элементы мысли и операций с ними. Вопреки этим мнениям, историч. значение Л. определяется не мистико-теологич. сторонами его мировоззрения, а его выдающимися открытиями в математике и др. отраслях естествознания, его вкладом в развитие диалектич. идей в философии. Науч. наследие Л. — нац. гордость нем. народа. В Берлине при Академии наук с 1926 существует Лейбницев-ское общество; в 1928 основан Архив Лейбница. Б. Раббот. Москва. Соч.: «Новые опыты о человеческом разуме» («Nouveaux essais sur l'entendement liumain»)— осн. соч. Л., систематически излагающее его учение о познании. Написано в ответ на «Опыт о человеческом разуме» Локка. Соч. было закончено к 1704, но ввиду смерти Локка Л. не пожелал его опубликовать. Первая публикация франц. оригинала принадлежит Р. Р. Распе (см. «Oeuvres philosophioues...», Amst.— Lpz., 1765, часть тиража вышла в 1764). Пер. на нем. яз.: 1873, 1904, на англ. яз.: 1884, 1896, 1916, лучшее англ. издание вышло в США в 1949; на итал. яз.: 1909 — 11 (2 тт.), 1925, 1959; на исп. яз.: 1878, 1928; на вепг. яз.: 1930; на чеш. яз.: 1932; на пол.: 1955, на португ. [б. г.]. На рус. яз. отрывки из «Новых опытов» вошли в «Избр. филос. соч..» Л., 1890. Полный пер. Л. С. Юшкевича вышел в 1936. «М о н а д о л о г и я» («Monadologie»)— соч. Л., в к-ром Gesammelte Werke, aus den Handschriften der koniglichen Bibliothek zu Hannover: Erste Folge — Geschiclite, Bd 1—4, Hannover, 1845—47; Zweite Folge — Philosophie, Bd 1, «ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ» — ЛЕММА 165
Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Святое семейство или критика критической критики, Соч., 2 изд., т. 2; М а р к с К., Математические рукописи, в кн.: Марксизм и естествознание, М., 1933; его же, [Письмо к Ф. Энгельсу], в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 19, М.-Л., 1931, с. 337; Энгельс Ф., Диалектика природы, М-, 1955; Л е н и н В. И., Философские тетради, Соч., 4 изд.,т. 38 (по имен, указат.); Г ерьеВ. И., Л. и его время, т. 1—2, СПБ, 1868—71; Сперанский Н., Учение Л. и Локка о врожденных идеях..., «Моск. ун-тские Изв.», 1872, (№) 2—3; Филиппов М. М., Л., его жизнь и филос. деятельность, СПБ, 1893; Серебре-ников В. С., Л. и его учение о душе человека, СПБ, 1908; Фишер К., Лейбниц, в кн.: История новой философии, т. 3, СПБ, 1905; Карийский В., Умозрит. знание в филос. системе Л., СПБ, 1912; Я годинскийИ. И., Философия Л., Каз., 1914; Б е л я е в В. А., Л. и Спиноза, СПБ, 1914; Спокойный Л., Философия Л., Л.—М., 1935; Быховский Б., О месте Л. в истории диалектики, «Под знаменем марксизма», 1935, «NS 6; его же, Идеализм Л., там же, 1936, Ns 5; П о з н е р В., Философия Л., «Фронт науки и техники», 1936, Jv» 9; Цей-тен Г. Г., История математики в XVI и XVII веках, пер. с нем., 2 изд., М.— Л., 1938; Ш т ы к а н А. Б., Интегрирующий механизм Л., «Успехи матем. наук», 1952, вып. 1; ДеборинА. М., Г. В. Л. как социальный мыслитель, «Вопр. философии», 1961, № 3; А с м у с В. Ф., Проблема интуиции в философии и математике, М., 1963 (по указ. HMeH);F euerbach L., Darstellung, Entwick-lung und Kritik der Leibnitz'schen Philosophic, 2 Ausg., Lpz,, 1844; С a s s i r e r E., L.'System in seinen wissen-schaftlichen Grundlagen, Marburg, 1902; Rossel В., А critical exposition of the philosophy of L., L., 1937; H a r t-mannN., L. als Metaphisiker, В., 1946; В e n z E., L. und Peter der Grosse, В., 1947; HochstetterE., Zu L. Gedachtnis, в кн.: L e i b n i z G. W., Zu seinem 300. Geburtstag, В., 1948; D u г г к., Leibniz' Forschungen im Gebiet der Syllogism, В., 1949; J о s e p h H. W. В., Lectures on the philosophy of L., Oxf., 1949; В r u n n e r F., Etudes sur la signification historique de la philosophie de L., P., 1950; StlelerG., G. W. Leibniz, Paderborn, 1950; Z oc her R., L.' Erkenntnislehre, В., 1952; Moreaul., L'univers Leibnitz'ien, P., 1953; YestR. M., L. and philosophical analysis, Berkeley — Los Ang., 1954; G r u a G., La justice humaine selon L., P., 1956; H о 1 z H. H., Leibnitz, Stuttg., 1958; FleckensteinJ.O., G. W. Leibniz. Barock und Universalismus, Munch., 1958; В е 1 a-v a 1 Y., L. critique de Descartes, P., 1960; WolffH. M., Leibniz. Allbeseelung und Skepsis, Bern — Munch., [1961]; RavierE., Bibliographie des oeuvres de L., P., 1937. Б. Раббот. Москва. «ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ»(1833— 1836) — посмертное издание лекций Гегеля, осуществленное по записям его учеников. «ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ»(1837) — посмертное издание лекций Гегеля, осуществленное по записям его учеников. «ЛЕКЦИИ ПО ФИЛОСОФИИ РЕЛИГИИ»(1832) — посмертное издание лекций Гегеля, осуществленное по записям его учеников. «ЛЕКЦИИ ПО ЭСТЕТИКЕ»(1835—38) — посмертное издание лекций Гегеля, осуществленное по записям его учеников. ЛЕЛЕВЕЛЬ(Lelewel), Иоахим (22 марта 1786 — 29 мая 1861) — польский историк и прогрессивный обществ, деятель. В 1808 окончил Виленский ун-т, занимал там кафедру истории в 1815—18 и 1818—24. Был идейным вдохновителем радикального студенчества, объединенного в тайное об-во «филоматов». Поддерживал науч. связи с будущими декабристами.
Поиск по сайту: |
деятельности всех вещей. Этим представлением о существовании множества идеальных сущностей материальных тел Л., по существу, возрождал идеализм Платона и воздвигал целую идеалистич. систему монадологии. Многообразие мира обусловлено, по Л., иерархией различных монад—простых (неорганич. тела и растения), душ (животные), духов (человек) и высшей монады — бога. Наделенные изначально не только пассивной способностью восприятия (перцепция), но и ак-I тивным самосознанием (апперцепция), монады содержат потенциально, в свернутом виде все бесконечное Iчисло свойств вещей. В мире не существует абсолютно всхожих монад или двух совершенно одинаковых вещей.
зав на ошибочность игнорирования эмпиризмом роли абстрактного мышления в познании.
индивидуальных вещей, во всем подобных друг другу, отождествление все же может быть произведено, т. к. особая субстанция есть в тоже время и общая. Т. о., отождествление относилось у Л. только к общему, но не к единичному, индивидуальному. Сформулированный Л. закон тождества, согласно к-рому предметы х и у тождественны тогда и только тогда, когда х обладает каждым свойством, к-рым обладает у, и у обладает каждым свойством, к-рым обладает х, в наст, время используется в большинстве совр. логико-математических исчислений.
Hannover, 1846; Dritte Folge — Mathematische Schriften, Bd 1—7, В.— Halle, 1849—63; Die philosophischen Schriften, hrsg. vunC. J. iGerhardt, Bd 1—7, В., 1875—90; Samtliche Schriften und Briefe, hrsg. von der Deutschen Akademie der Wissenschaften, Reihe 1—6, Darmstadt — B.— Lpz., 1923— 1962 — (изд. продолжается); в рус. пер.: Сб. писем и мемориалов, относящихся к России и Петру Великому, СПБ, 1873; На разуме основанные принципы природы и благодати, «Вера и разум», 1892, № 22; О свободе, к кн.: Фишер К., О свободе человека, пер. с нем., СПБ, 1900; Письмо Л. к Косту «О необходимости и случайности», там же; Избр. филос. соч., в сб.: Тр. Моск. психол. об-ва, 4 вып., 1890, перепечатка — М., 1908; Элементы сокровенной философии о совокупности вещей, Каз., 1913; Неизданное соч. Л. «Исповедь философа» (предисловие И. И. Ягодинского), Каз., 1915; Неизданные заметки о душе, Каз., 1917; Избр. отрывки из матем. соч., «Успехи матем. наук», 1948, т. 3, вып. 1; Полемика Г. В. Л. и С. Кларка по вопросам философии и естествознания. (1715 — 1716), Л., 1960.