Из дневника Джейсона Коллинза 17 страница

Он опустился на кровать. На нём уже не было ничего, кроме часов. Дэниел знал, что он снял бы и их, если бы не шрамы. В январе Джейсон на несколько дней съездил в Швейцарию, где в одной из частных клиник ему убрали уродливые грубые отметины с правой руки. Остались лишь небольшие следы от пластической операции, которые были заметны, только если присмотреться. Тонкий шрам на левой руке стал заметно бледнее. Он не бросался в глаза и частично скрывался ремешком часов.

Джейсон откинулся на подушки и лукаво посмотрел на Дэниела, до сих пор стоявшего возле дверей:

— Этого недостаточно, чтобы оторвать тебя от стены? — улыбнулся он. — Что мне ещё сделать?

Дэниел покачал головой:

— Я мог бы вот так смотреть на тебя часами…

— Это не то, чего я хочу, — сказал Джейсон, раскинув ноги и обхватывая пальцами собственный член, уже напряжённый.

Он сделал несколько плавных неторопливых движений, следя за реакцией Дэниела из-под полуопущенных длинных ресниц. Тот наблюдал за ним властными жадными глазами. Джейсон облизал палец и ввёл его внутрь себя, разведя колени ещё шире.

Он стал медленно двигать пальцем, каждый раз вводя его чуть глубже, пока тот не вошёл в него до конца. Тогда он присоединил к нему второй. Он прерывисто выдохнул, непроизвольно двинув бёдрами и понимая, насколько опьяняюще и призывно подействовало это на Дэниела. Джейсон растягивал и готовил себя, и ему трудно было сказать, что возбуждало его сильнее — движение собственных пальцев внутри или то, как смотрел на него Дэниел.

Тот со сдавленным стоном, похожим больше на низкий грудной рык, бросился через комнату к кровати. Джейсон тут же свёл ноги, но руку не убрал.

— Теперь я хочу посмотреть, как ты раздеваешься, — сказал он.

Дэниел, ни слова ни говоря, снял пиджак, одним резким движением распустил галстук и начал расстёгивать пуговицы на рубашке. Он делал это быстрее, чем Джейсон только что, но без особой спешки, наслаждаясь моментом. Тело Дэниела тоже было красивым, мощным, мускулистым, хотя и не производило впечатления горы мышц. Конечно, он был выше и тяжелее Джейсона, но тот всегда удивлялся тому, насколько непропорционально сильнее был Дэниел по сравнению с ним.

Он наблюдал за тем, как Астон снимает брюки: хотя всё было очевидно и в них, тёмно-синее шелковое бельё откровенно демонстрировало наступившую эрекцию. Джейсон снова раздвинул ноги, пальцы скользнули внутрь, а всё тело выгнулось, предлагая себя.

Совершенно обнажённый, Дэниел присоединился к Джейсону на кровати, перед этим успев достать из ящика тюбик со смазкой.

Он положил свою руку поверх ладони Джейсона, направляя его движения и делая их более резкими и сильными. Потом и его палец стал массировать чувствительный ободок, иногда надавливая на него.

— Не надо, — простонал Джейсон. — Это уже… Это слишком…

— Не останавливайся, — приказал Дэниел в ответ. — Тебе понравится.

Его хорошо увлажнённый средний палец начал пробираться внутрь, очень осторожно, очень медленно раздвигая тесную плоть и сплетаясь с пальцами Джейсона.

— Тебе понравится, — прошептал он, — что мы оба внутри тебя.

От самого осознания этого факта и от более сильной стимуляции Джейсон весь задрожал, он стал, двигая бёдрами, насаживаться на ласкавшие его пальцы и прикусил губу, чтобы не застонать слишком громко.

Дэниел убрал руки, свою и Джейсона, и занял место между раздвинутых ног любовника.

— Да, Джейсон, это слишком… Я не могу больше, я хочу тебя, — прошептал он, направляя внутрь свой член.

Это было как раз то, о чём Джейсон мечтал. В этот раз не было даже небольшой боли — одно сплошное наслаждение, блаженство, желание, чувство наполненности и принадлежности. Он притянул Дэниела к себе, чтобы тот опустился на него, и закинул ноги ему за спину.

Он ощущал движения Дэниела не как удары, а скорее как скольжение — точно в замедленной съёмке, ощущал каждой клеткой своего тела и упивался его силой, напором, жаром. Он задыхался в объятиях любовника и стонал, почти кричал, когда пенис касался простаты. Его тело судорожно билось под весом Дэниела, предчувствуя скорую разрядку, и в последние секунды из его горла доносились уже даже не крики, а всхлипы. Если бы это балансирование на самом краю, это ощущение блаженства, желания и мучения продлилось бы ещё чуть дольше, возможно, он бы на самом деле начал рыдать, потому что Дэниел словно бы саму душу вытягивал из него наружу. Он умел всколыхнуть эмоции, покоившиеся на самом дне, и выпустить их на свободу все разом.

Его член был зажат между их животами, и Дэниелу было не очень удобно ласкать его, но хватило буквально касания. Джейсон знал, что кончил бы и без этого — он уже был на том коротком стремительном пути, когда невозможно остановиться.

И едва только крик наслаждения замер на его губах, он сделал глубокий вдох и прошептал:

— Я люблю тебя… Всегда буду любить…

Дэниел и после оргазма продолжал в нём двигаться, словно пытаясь допить последние капли удовольствия. Джейсону это тоже было приятно. Он закрыл глаза и услышал, как Дэниел шепчет:

— Ты моё счастье… Самое страшное — потерять тебя. Я люблю тебя! Ты не представляешь, как…

Глава 46

Женева, июнь 2009

Джейсон остановил автомобиль напротив главного входа в особняк. Машина телохранителей прошуршала где-то сзади по подъездной дорожке. Он взял с пассажирского сиденья компактную кожаную сумку, в которой лежал его ноутбук и несколько самых необходимых вещей, и вышел из машины. Об остальном багаже позаботится прислуга.

Он быстро поднялся по ступеням и прошёл через распахнутые для него двери в ярко освещённый холл. После уличного полумрака и мягкого света кованых фонарей во дворе огромные хрустальные люстры, отражённые в зеркалах и гладком мраморе пола, на секунду ослепили его. Высокий и уже немолодой мужчина приветствовал его у входа и принял сумку. Лицо этого человека показалось Джейсону смутно знакомым, но он не мог вспомнить, ни как его звали, ни какова его должность в доме. Кажется, что-то вроде старшего лакея или официанта. Своё предыдущее пребывание в особняке Астона в Колоньи Джейсон помнил отрывочно. Пожалуй, по-настоящему запомнилась только мадам Пассар, домоправительница.

Хотя Камилла не появлялась в Женеве уже год, Джейсон всё равно считал этот дом её. Будь его воля, он вообще бы не стал заходить в него, но когда его привезли сюда в первый раз из женевской клиники, у него не было сил спорить и, к тому же, Камилла была последним, о чём он вспоминал в тот момент. Тогда он прожил в Колоньи почти месяц.

С тех пор он ещё пару раз приезжал в Женеву: посетить врача и проверить, как восстанавливается рука, но всегда останавливался в гостинице. В этот раз Дэниел планировал провести в Женеве целую неделю и потребовал, чтобы Джейсон присоединился к нему в его доме. «Я не собираюсь торчать всю неделю в отеле, — чётко обозначил он свою позицию. — Ты жил в этом доме раньше, будешь жить и теперь. Я в нём хозяин, и я решаю, кто может в нём останавливаться, а кто нет».

Джейсон должен был приехать сюда завтра в первой половине дня, но, узнав, что Дэниел будет дома уже сегодня после обеда, не утерпел. Тем более, тихий отель, в котором он остановился, успел ему поднадоесть. Он наслаждался покоем, чудесными пейзажами и ничегонеделанием первые четыре дня, а потом начал скучать.

Отель был расположен в шато недалеко от Экс-ан-Прованса, и мисс Вернье потратила немало времени — своего и сторонних консультантов, — чтобы найти подходящее Джейсону место. Оно полностью удовлетворяло всем его требованиям и одновременно устраивало Эдера. Отель был предназначен для очень состоятельных гостей, и система безопасности была в нём на высочайшем уровне. Уединение и покой постояльцев охранялись с невероятной тщательностью. Тем не менее, два номера, соседних с его, были заняты телохранителями. Джейсон подозревал, что их главной задачей было охранять его добродетель. Они практически никогда не упускали его из виду, хотя особо и не надоедали.

Охранять его добродетель было особо не от кого: девяносто процентов немногочисленных гостей составляли немолодые уже супружеские пары. Дамы проводили время в спа, их мужья — на поле для гольфа. Джейсон не общался ни с кем из постояльцев, разве что на третий день пребывания в отеле познакомился в фитнесс-центре с только что прибывшим гостем. На другой день они сыграли партию в теннис, и молодой человек, его звали Леон Рувье, присоединился к Джейсону за ужином.

Рувье в общем и целом был приятным собеседником, но Джейсон по некоторым мелочам почувствовал, что это человек не его круга, хотя изо всех старался им казаться. Он попросил Дэвиса проверить его — ему не хотелось, чтобы повторилась ситуация с Андреасом Эттингеном. Оказалось, что Рувье происходил из хорошей семьи, когда-то состоятельной, но обедневшей в результате неудачных биржевых спекуляций отца Леона. Сам Леон вёл активную светскую жизнь, но источник его средств был неизвестен. Он много играл, был завсегдатаем казино в Монте-Карло. Поговаривали, что он писал статьи с последними светскими сплетнями и слухами для французских и итальянских журналов и этим тоже отчасти компенсировал немалые расходы на богемный образ жизни.

Джейсон посчитал, что с этим человеком не стоит общаться. Но ему, к счастью, не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы отделаться от Рувье. Тот сам съехал из отеля на восьмой день пребывания там Джейсона.

Ещё два дня Джейсон провёл в основном за книгами, дожидаясь, когда Дэниел вернётся из долгой поездки в Китай и Сингапур. Он уже пресытился и изысканной красотой этого места, и идиллическим покоем, поэтому уехал в Женеву раньше, чем планировал. Эдер предлагал ему лететь на самолёте, но на такое расстояние это было просто смешно.

— Мистер Астон уже здесь? — спросил Джейсон у встретившего его лакея.

— Мистер Астон приехал сегодня днём и сейчас отдыхает.

Джейсон видел, что мужчина, хотя и не подаёт вида, немного растерян. Неудивительно: даже самую искушенную в этикете прислугу редко обучают тому, как правильно вести себя с любовником женатого хозяина.

Разумеется, все в доме были предупреждены о его приезде, но, вероятно, сказывался ещё и тот факт, что его здесь запомнили совсем не таким. Лакей смотрел на него и не узнавал: вместо полуживого безвольного существа, покрытого синяками, приехал молодой человек с уверенными и даже требовательными взглядом и манерами.

— Будьте добры, проводите меня к нему, — попросил Джейсон, предполагая, что Дэниел, как обычно, сидит с бумагами в кабинете. Он толком не помнил, где здесь находится кабинет.

— Мистер Астон устал после перелёта из Гонконга и просил его не беспокоить, — пояснил лакей, словно бы разъясняя непонятливому гостю, что означает слово «отдыхает».

— Хорошо, — Джейсон не стал настаивать, хотя находил эту ситуацию немного странной. — Тогда покажите мне мою комнату. Надеюсь, её приготовили?

Лакей только открыл рот, чтобы что-то ответить, как его прервал неизвестно откуда взявшийся в холле Рюгер:

— Гартнер, уверен, просьба не беспокоить не относится к мистеру Коллинзу, — он повернулся к Джейсону: — Мистер Астон разместился в круглой спальне. Думаю, вы помните, где она.

Круглая спальня — на самом деле полукруглая — частично занимала нечто вроде декоративной башни, пристроенной к особняку, и в скруглённой её части находились пять высоких окон, из которых открывался вид на сад. Как раз эту спальню, по размерам и изяществу обстановки уступавшую только хозяйской, в предыдущий раз отводили Джейсону. И то, что Астон занял именно её, а не свою собственную комнату, уже было достаточным намёком для прислуги.

— Здравствуйте, Рюгер, и спасибо, — поблагодарил Джейсон. — Что, был тяжёлый перелёт?

— Да, не самый приятный. К тому же, с нами летел сын господина Чэна и ещё двое его помощников. Отдохнуть в самолёте не получилось.

Джейсон поднялся наверх и открыл дверь комнаты. Высокие окна в сад были закрыты тяжёлыми портьерами в белую и золотисто-медовую полосу. Всё вокруг белое и позолоченное, элегантное, утончённое, без лишней пышности. Да, он помнил эту комнату, но тоже нечётко. Помнил, как прислуга утром поднимала шторы, и спальню заливал тёплый утренний свет. Помнил узоры на ковре, лежавшем в центре комнаты, — он рассматривал их часами. Помнил высокий камин, который при нём никогда не растапливали, и несколько безделушек на полке над ним.

Сейчас в комнате был мягкий полумрак. Дэниел лежал на кровати и спал. Судя по тому, что он был в одежде и на груди у него лежала полураскрытая книга, спать он на самом деле не планировал.

От звука открывающейся двери Дэниел проснулся и открыл глаза. Сначала по лицу пробежало тревожное выражение, но, увидев Джейсона, он улыбнулся.

— Ты уже здесь? — удивился он. — Сколько времени?

— Начало десятого.

Джейсон подошёл к кровати и сел на краешек рядом с Дэниелом. Он и без того скучал по нему, а увиденная им сцена лишь подстегнула его чувства: Астон без своих обычных строгого костюма, строгого выражения лица и приказного тона, расслабленный, только что проснувшийся… Джейсону невыносимо захотелось приблизиться к нему, коснуться, поцеловать. Он смотрел на Дэниела и понимал, что для него существует один-единственный человек в мире и никто и никогда не сможет занять то же место в его сердце. В этом было и его счастье, и его боль: он мог быть с человеком, которого любил, но Дэниел никогда не будет принадлежать ему до конца. Между ними всегда будет… Нет, не стоило думать об этом сейчас.

— Я думал, ты приедешь позднее. Лёг почитать и уснул.

— Рюгер сказал, что перелёт был тяжёлым.

— Уже успел поболтать с моей охраной?

— Ага, — промурлыкал Джейсон, наклоняясь к Дэниелу. — Пообщался с ним, пока пробивался к тебе сквозь грозную прислугу.

Джейсон почувствовал, как тело Астона рядом с ним напряглось:

— Пробивался? — взвился Дэниел. — Мадам Пассар всем должна была разъяснить, каков твой статус в этом доме.

— Ты же сам приказал не беспокоить тебя, — пояснил Джейсон и уселся на Дэниела сверху, перекинув через него ногу. — Если я нарушил приказ, могу принести извинения и немедленно удалиться.

— Ну уж нет!.. — воскликнул Дэниел, обхватывая любовника за талию.

Тот снял пиджак и бросил на кровать рядом. Под собой он чувствовал сильную, твёрдую эрекцию Дэниела. Он прикрыл глаза, смакуя ощущения, потом медленно склонился к Астону и поцеловал его, одновременно плавно двигая бёдрами, вызывая ещё большее желание, соблазняя и дразня.

— Похотливый чертёнок, — пробормотал Дэниел, когда их поцелуй прервался.

— Почти две недели…

Дэниел попытался приподняться и перевернуться так, чтобы Джейсон бы оказался внизу, но тот сильнее сжал его ногами и удержал.

— Ты же устал… Совсем без сил, — игриво улыбаясь, прошептал он.

***

Они оба были обнажены. Джейсон лежал на Дэниеле сверху и жадно, страстно, почти задыхаясь целовал его в губы, чувствуя, как пальцы любовника ласкают его внизу, как они входят в него, гладят и растягивают чувствительные мышцы.

Он сел на бёдрах Дэниела, обхватил рукой его член и начал массировать уверенными сильными движениями. Он заметил, как Дэниел блаженно закрыл глаза и чуть слышно застонал.

Улыбнувшись этому приятному звуку, Джейсон привстал на коленях и затем медленно опустился, насадив себя на твёрдый пенис Дэниела. Так всегда было немного больно, но только с самого начала, зато потом, потом… Его мысли путались от удовольствия, а большой горячий член пронзал его, раздвигал всё внутри и наполнял.

И всё-таки Дэниел принадлежал ему, ему одному… Никому больше… Ни с кем больше Дэниел не делил своего тела и сердца так, как с ним… До такой абсолютной открытости и обнажённости души, до трогательной уязвимости…

Дэниел смотрел на Джейсона, ритмично двигающегося, раскачивающегося на его члене, насаживающегося всё глубже и упивающегося удовольствием, уверенно берущим это удовольствие… Требующим его всем своим молодым горячим телом… И в этих сильных раскованных движениях, в его неотрывном взгляде было что-то властное, покоряющее, затягивающее. Сейчас Джейсон не отдавался ему, он вбирал его в себя, подчинял и делал своим.

Он был тем же самым юношей, в которого он без памяти влюбился несколько лет назад, но он был и кем-то другим — более сильным, зрелым, уверенным, откровенным…

***

Спать не хотелось. Обычно после того, как они занимались с Дэниелом любовью, Джейсон быстро засыпал, утомлённый, но сегодня сон к нему не шёл. Его партнёр, уставший после деловых встреч, долгого перелёта и продолжительного секса, уснул почти мгновенно.

Джейсон перелёг под одеялом ближе к нему. Дэниел говорил, что Джейсон был для него идеальным спутником. Он сам не мог бы сказать того же про Астона: тот был слишком авторитарным, неуступчивым и жестоким человеком, с ним было нелегко ладить. Впрочем, в отношении Астона слово «ладить» имело одно значение — беспрекословно подчиняться. Тем не менее, Джейсон сумел отвоевать и выторговать для себя определенные свободы, и ему было комфортно и безопасно в отведенных для него границах. Но, как бы там ни было, со всеми своими недостатками Дэниел был единственным, к кому Джейсона тянуло с такой силой, кто вызывал в нём такую любовь, нежность и восхищение.

Каждый из них находил в другом нечто особенное, нужное именно ему, как воздух…

И то, что они сумели преодолеть пережитое прошлым летом, было лучшим доказательством того, что их отношения были преданными и устойчивыми. Джейсон невольно вздрогнул, когда вспомнил про те страшные события. Прошёл почти год, а он до сих пор не мог до конца освободиться от терзавших его воспоминаний, страхов и сомнений.

Те люди были мертвы. Но от этого шрамы, оставленные в его сознании, не стали меньше. Он не испытал ничего, когда Эдер сообщил ему: ни мстительной радости, ни облегчения, ни угрызений совести. Хотя, почему они должны были его мучить? Он не отдавал приказа, он даже об этом не просил… Но он знал. Никто не ставил его в известность, но он знал. И таким образом становился соучастником. Он давал своё молчаливое согласие.

Даже если бы он был против, Астона этим было не остановить: он всё равно бы сделал то, что задумал — то, что считал справедливым. Джейсон напоминал себе об этом, понимая, как слабо и лицемерно это утешение: оправдывать себя тем, что от него ничего не зависело.

Когда Эдер поделился с ним той новостью, он подавил в себе ужас и отвращение так же, как это произошло, когда он узнал про торговлю оружием. И это не потребовало от него больших усилий. Он легко смирился с этой мыслью, с очередной сделкой с собственной совестью. Неужели в следующий раз будет ещё легче?

Жизнь с Астоном в его искажённом бесчеловечном мире постепенно превращала его… В кого? Он не знал сам. Сначала в шлюху. Теперь — в соучастника убийства. Что будет следующим шагом?

Джейсон не хотел думать об этом. Не хотел!.. Отличный выход из любой ситуации — не думать, не замечать! Трусость и слабость. Намеренная слепота.

Мысли, как назло, возвращались к одному и тому же. Был уже первый час ночи, а Джейсон до сих пор не спал. Теперь он думал про Риджа.

Астон долго ждал и планировал. И не потому, что опасался выступить против небедного и влиятельного человека, нет, Астон не хотел быстрой кары, он готовил жестокое, мучительное, медленное и неумолимое разрушение. Полное уничтожение.

Джейсон не следил специально за делами Риджа (он старался вообще о нём не думать), но иногда кое-что всплывало в разговорах или попадались упоминания в Интернете. По ним он ещё в середине весны догадался, что Дэниел начал претворять свой план в жизнь. Риджа, его компании и его семью ожидали несколько месяцев агонии. Тот наверняка пока не понимал, что происходит, и видел в происходящем мелкие неприятности или, может быть, чёрную полосу, которая должна скоро кончиться. Ему и в голову не приходило, что за неудачами, навалившихся на него с разных сторон, стоял один человек, опасный и могущественный. И не прощающий ничего.

Ридж был обречён, как и исполнители. Все, кроме кэпа, Бена Седжвика. Но смерть Риджа ничего не изменит. Только добавит ещё один пункт к счёту Астона, Эдера и его самого.

Он лежал сейчас в одной постели с убийцей, и только рядом с ним он мог спать спокойно.

Джейсон долго вертелся в кровати, прежде чем уснул. Сквозь сон ему показалось, что едва он успел задремать, как Дэниел уже встал. Он слышал, как тот ушёл в ванную, а потом крепко заснул, ничего уже больше не слыша.

Когда он проснулся, было девять часов. Он умылся и принял душ и только потом собрал с пола и кровати свою одежду. Светлый льняной костюм был так измят, словно он в нём спал. Рубашка выглядела терпимо, но на ней не хватало третьей сверху пуговицы. А его вещи сюда ещё не принесли… Джейсон попробовал вызвать прислугу, но никто не отвечал.

Можно, конечно, было и самому спуститься вниз, но не мог представить себя разгуливающим по этому дому в банном халате.

Джейсон зашёл в гардеробную и начал изучать аккуратно разложенные вещи Дэниела. Выбор был невелик — тут было только то, что Дэниел брал с собой в дорогу. Он достал с полки синюю футболку-поло и мягкие светло-серые брюки, которые Дэниел носил дома. Он приложил футболку к себе: одежда Астона явно будет ему великовата, но не слишком.

Джейсон только начал надевать брюки, как услышал, что открывается дверь в спальню. Видимо, прислуга, наконец, очнулась… Странно, что без стука. Джейсон быстрее натянул брюки, не желая, чтобы горничная застала его в одном нижнем белье.

Судя по звуку, в комнату зашло несколько человек. Джейсон выглянул из гардеробной: посреди спальни стояли Рюгер и Карне, ещё один из постоянных телохранителей Астона.

— Что такое? — спросил Джейсон, выходя из гардеробной.

— Спуститесь, пожалуйста, вниз, — сказал Рюгер.

— С каких это пор за мной посылают охрану? — поинтересовался Джейсон в ответ.

— Мистер Астон приказал немедленно вас привести.

— Подождите, я оденусь, — бросил через плечо Джейсон и повернулся в сторону двери в гардеробную. Он определенно не собирался идти вниз раздетый до пояса и к тому же босиком.

Но он замер, услышав резкий голос Рюгера за спиной:

— Немедленно. Нам приказали вытащить вас из постели и немедленно привести.

Джейсон развернулся и сверкнул на Рюгера разгневанными глазами. Его губы непроизвольно сжались в упрямую тонкую линию, и он только хотел открыть рот, чтобы сказать, что мистер Астон может сам сюда подняться, если ему так уж немедленно надо его видеть, как Карне произнёс:

— Вам что, нужно помочь?

Джейсон захлопнул дверь в гардеробную и пошёл к выходу из спальни. После первой вспышки раздражения от бесцеремонного вторжения охраны он начал понимать, что происходит что-то серьёзное. Что-то очень плохое… И он понятия не имел, что.

Они вышли из комнаты и спустились вниз по лестнице. Мраморный пол неприятно холодил босые ступни. Джейсон пытался сообразить, в чём же он мог провиниться: а у него не было сомнений, что Астон на него зол, очень-очень зол. Джейсон не мог вообразить никаких других причин, почему ещё тому потребовалось бы посылать за ним в спальню свою охрану.

Всё его тело напряглось в ожидании, но он испытывал скорее гнев, чем страх.

Они вошли сначала в маленькую комнату, где обычно сидел секретарь Дэниела (пока Астон постоянно жил в Женеве, он иногда работал дома), там с каменными лицами стояли Тибо и Гертлинг, телохранители Астона.

Гертлинг распахнул перед ними дверь в кабинет. Комната была большой и вытянутой, и Джейсон не сразу нашёл в ней взглядом Дэниела. Сначала он заметил Эдера и Хиршау, стоявших ближе ко входу. Те же непроницаемые тяжёлые лица.

За спиной Джейсона с сухим мертвенным клацаньем закрылась дверь. Возле неё встали Рюгер и Карне.

Джейсон увидел, как Дэниел встаёт из-за стола и стремительными шагами приближается к нему, и на лице его было написано нечто такое, чему Джейсон не знал названия… Это были ярость, ненависть, боль, бешенство, безумие — всё вместе.

«Он убьёт меня, — за доли секунды пронеслось в голове Джейсона. — Не знаю, за что, но он меня убьёт…»

Глава 47

Астон в несколько шагов преодолел разделяющее их расстояние и со всего размаху ударил Джейсона по лицу. Это был далеко не первый раз за три года, прожитые вместе, но никогда ещё Дэниел не бил его с такой силой и злостью.

Джейсон пошатнулся и не удержался бы на ногах, если бы кто-то сзади не подхватил его. Когда он открыл глаза, то увидел, что Астон заносит ладонь для второго удара. Он вскинул руки, то ли для того, чтобы защититься, то ли чтобы ударить в ответ, но Рюгер тут же перехватил их и заломил за спину.

Астон ударил ещё раз, потом ещё. Брызнула кровь. Джейсон не понимал, что происходит, и эта неожиданная атака, эта боль не давали ему сообразить. Он хотел что-то сказать, но губы его не слушались, они одновременно болели и были онемевшими, как будто после укола анестезии.

— Тварь! — прогремел у него в ушах голос Дэниела. — Потаскуха, дрянь!.. Я уничтожу тебя, убью! Как ты посмел?! После всего, что я сделал для тебя… Шлюха!.. Я всегда это знал…

У Джейсона всё гудело и шумело в голове, он перестал понимать, что говорит Дэниел, на него просто лился поток брани, грубых криков и оскорблений.

Он поднял на Дэниела глаза, огромные, непонимающие и яростные.

— Что? — только и смог он выдавить между двумя прерывистыми тяжёлыми вздохами. — Что?..

— Ты ещё спрашиваешь? — прорычал Дэниел. — Спрашиваешь?!

Дэниел вырвал Джейсона из рук Рюгера, схватил за плечо и потащил к столу. Джейсон запнулся о ковёр и чуть не упал. Астон грубым рывком поднял его на ноги и практически швырнул через комнату.

Он подошёл к столу и развернул ноутбук экраном к Джейсону и нажал на кнопку. Началось чёрно-белое видео не самого лучшего качества, и Джейсон не сразу сообразил, что происходит на экране и какое это может иметь отношение к нему. Ему потребовалось с десяток секунд, чтобы осознать. Но он всё равно не понимал, не понимал…

На экране двое молодых мужчин занимались сексом, один, темноволосый, брал другого сзади. Сначала Джейсон узнал место: это была спальня его номера в прованском отеле, в шато, откуда он только вчера приехал. Потом он узнал темноволосого мужчину — это был Леон Рувье. И только потом, когда тот, что был внизу, приподнял голову и немного повернул её, он узнал…

Но этого просто не могло быть!.. Это был он сам.

Это было какое-то безумие. Сначала он даже на секунду подумал, что, может быть, это всё было на самом деле, просто он не помнит… Может быть, на него так подействовали таблетки, которые он когда-то пил по назначению доктора Риккетс… Может быть, он сходит с ума… Или у него раздвоение личности… Потому что он этого не делал, но оно было. Он своими глазами наблюдал сейчас это тошнотворное зрелище…

Это какая-то инсценировка. Всё это подстроено. Но как? Как?! Всё происходит в его комнате… На столе лежит его ноутбук и его книга.

— Как? — простонал он, закрыв лицо руками. — Откуда это?!..

— В ваших комнатах в гостиницах всегда ставятся камеры, — холодно пояснил Эдер.

Господи, этот сумасшедший приказывал следить за ним всегда и везде. Даже в его спальне. Где бы он ни жил, номер всегда сначала проверяла охрана. Теперь он знал, что это была за «проверка»!

— Нет, — прошептал Джейсон. — Нет…

Он повернулся к Дэниелу, с отвращением на лице наблюдающему за его реакцией, стёр текущую из разбитой губы кровь и дрожащим голосом сказал:

— Я не знаю… Ты не должен верить!

Лицо Астона скривилось в злобной болезненной усмешке:

— Не должен верить собственным глазам?! А чему я должен верить? Тебе?! Ты ужинал с ним, разговаривал с ним, играл в теннис. И ты с ним спал! Две ночи подряд… И после этого посмел залезть вчера в мою постель! Мразь!

— Нет! Я…

— Кто ещё?! — не дал ему ничего сказать Дэниел. — Кто ещё тебя трахал?!

— Никто! Не было никого!..

— Я узнаю, — сказал Дэниел. — Ты всё расскажешь. Ты мне всё расскажешь! — он повернулся к Эдеру. — Где твои люди?

— Они выехали, — ответил Эдер. — Скоро будут.

Джейсон воспользовался этой маленькой паузой, чтобы перевести дыхание и снова заговорить:

— Пожалуйста, Дэниел! Послушай! Ты же знаешь…

— Ты лгал мне! Обманывал меня! — Дэниел не желал слушать.

Он снова наотмашь ударил Джейсона. Тот упал бы, если бы не ухватился за стол. Дэниел схватил его сзади за волосы и заставил нагнуться к ноутбуку, где на экране всё это время двое мужчин совокуплялись всё в той же позе.

— Смотри, смотри, шлюха! Шалава! — он толкнул Джейсона вперёд, и тот едва не стукнулся лицом о монитор. — Лёг под первого встречного!

Джейсон оттолкнул Астона рукой и попытался вырваться. Его тут же схватил сзади кто-то из телохранителей. Конечно, только Астон имел право бить кого угодно, его же и пальцем нельзя было тронуть. Тем не менее, Дэниел его отпустил.

— Почему только четверо? — зло выкрикнул Джейсон. — Надо было всю охрану позвать, тогда было бы ещё легче меня бить!

— Ах ты дрянь! — взревел Астон и кинулся на Джейсона.

Он сбил его с ног и, уронив на ковёр, схватил за горло. Он начал душить его, но Джейсон не понял, что задыхается: он чувствовал только железную хватку пальцев на шее и ужасную боль в горле, как будто внутри всё гнулось и ломалось. Это длилось лишь несколько секунд. Он даже не успел толком испугаться, как Эдер и Хиршау вырвали его из рук Астона и оттащили того в угол комнаты.

Поиск по сайту: