— Что вы от меня хотите услышать, Билл? Я не имею никакого представления об этом, — Эдер откинулся на спинку кресла.
— Хорошо, перефразирую. Как мальчишка, проучившийся в колледже один год, в одиночку смог отобрать и сопоставить все эти факты? Как он сумел сделать то, что не смог сделать целый отдел?
— И как бы вы ответили на этот вопрос?
— Я задал его вам, — упрямо возразил Барнер. — Вы хорошо проверяли Коллинза?
— Теперь я знаю ваш ответ. Вы считаете, что за ним стоит кто-то более умный и опытный.
— Да, именно это мне и приходит в голову. Коллинз очень близок к Астону, имеет доступ ко многим его документам, сопровождает его на встречи. Вы не думаете, что кто-то из конкурентов мог намеренно подсунуть его в постель Астону, чтобы получать информацию? А раскрытие махинаций Чэна — способ войти в доверие.
— Мы хорошо его проверяли, Билл. Не волнуйтесь. До нас его проверяла организация, быть может, менее разборчивая в подборе сотрудников, но имеющая доступ к информации, которой мы не обладаем. И они тоже не нашли причин для беспокойства.
— А его родственники, друзья?
— У него нет родственников и практически нет друзей.
— Вам не кажется это подозрительным. Человек из ниоткуда… без связей.
— Нет, не кажется. Мне прекрасно известны причины отсутствия близких людей у мистера Коллинза.
— И всё-таки я не могу поверить, что обыкновенный студент смог понять такую схему на основании каких-то обрывков. Не убеждайте меня…
— Я всё же попробую, Билл, — проговорил Эдер, постукивая карандашом по столу. — Коллинз — не обыкновенный студент. Хотите знать, как Астон с ним познакомился? Разумеется, информация не для распространения.
Барнер кивнул.
— Коллинз работал в одной небольшой организации и занимался финансовой аналитикой. Впрочем, не только финансовой. Это такой склад ума: он может удерживать в голове огромное количество информации и находить связи. Хотя, если вам интересно, есть специальные программы для такой работы, и он неплохо умеет ими пользоваться.
— Но как он мог работать в какой-то там организации, если он сейчас только начинает учиться?
— Людей с такими мозгами берут на работу и без диплома. К тому же, когда он присутствует на встрече, то запоминает всё, о чём говорят. Поэтому Астон и берёт его постоянно с собой. Так что не удивляйтесь тому, что он в чём-то там вас обошёл. В определённых вещах он умнее нас обоих вместе взятых. И не бойтесь за своё место: Коллинз не амбициозен. Если бы Астон дал ему волю, он бы целыми днями сидел дома за книгами.
— То есть все думают, что он таскает за собой любовника, а на самом деле…
— Вы немного упростили ситуацию.
— Что же это получается? Астон, может, и не спит с ним…
— Спит. Если мальчишка не возражает, почему бы не воспользоваться… — с непроницаемым лицом произнёс Эдер.
— Спасибо, что поделились информацией. Это меняет дело. Я ваш должник.
Эдер лишь кивнул головой в ответ.
Он сам был должен Коллинзу за его помощь с Андреасом. Настало время отдать долг, хотя Джейсон его ни о чём не просил взамен. И никогда бы не попросил.
Барнер недолго будет молчать. Он не побежит рассказывать всем и каждому, но даст понять нужным людям, что с Коллинзом не всё так просто, как сейчас кажется. Пока жены будут пересказывать друг другу последние сплетни, мужья будут присматриваться к спутнику Астона.
***
Дэниел опять уехал надолго: Париж — Женева — Франкфурт — Нью-Йорк — Шарлотт. Джейсон даже по телефону с ним мало разговаривал. Оба были заняты: Астон своими бесконечными делами и переговорами, Джейсон — досрочными экзаменами.
Когда Дэниел приехал из аэропорта домой, Джейсон, как обычно, уже ждал его внизу. Они обменялись вежливыми приветствиями при прислуге и телохранителях, а потом ушли в маленькую гостиную, где набросились друг на друга.
— Какого чёрта мы пришли сюда, — пробормотал Дэниел между двумя поцелуями. — Надо было сразу идти наверх.
— Пойдём, — Джейсон крепко взял его за руку.
Едва за ними закрылась дверь в спальню, как они начали сбрасывать с себя одежду. Дэниел разделся первым, и Джейсон на мгновение замер, рассматривая его красивое мускулистое тело. Он, повинуясь порыву, подошёл к нему и начал целовать ему шею, плечи, чётко очерченные мышцы на груди, пальцами повторяя их контуры, как только губы находили другое место. Дэниел прикусил губу и глухо застонал.
— Ложись… Я хочу сам раздеть тебя.
Джейсон опустился на кровать и послушно лёг на спину, в ожидании улыбаясь любовнику. Дэниел не торопясь снял с него оставшуюся одежду, отбрасывая её куда попало. Когда с раздеваниями было кончено, Джейсон развёл ноги, откровенно предлагая себя.
— Я не могу больше ждать, — сказал он дрожащим голосом.
Дэниел провёл рукой по его щеке:
— Стоит поцеловать тебя, и ты превращаешься в кого-то другого. Это сводит меня с ума, — его ладонь коснулась губ Джейсона, которые тут же приоткрылись, чуть прикусывая кончики пальцев.
Дэниел отклонился назад и начал мягко, осторожно растягивать его. Он чувствовал, как трепещет всё тело любовника от прикосновения его пальцев, с какой силой оно жаждет продолжения, но не торопился. В другие дни особым удовольствием было взять Джейсона быстро и грубо, но сегодня он хотел вдумчивого сладкого секса, наслаждения, в котором они оба таяли, словно восковые свечи.
Потом, когда всё было кончено, они долго лежали, обнявшись. Джейсон больше всего любил эти спокойные трогательные минуты. Именно в эти мгновения им овладевало невыносимое, щемящее чувство — прилив нежности и острое желание ещё большей близости. Он любил Дэниела — в этом не было никаких сомнений, — и сколько бы боли тот не заставил его вытерпеть и сколько бы не ждало его впереди, он знал, что не сможет уйти, потому что боль от разрыва с ним будет стократно хуже.
— Как твоя учёба? — спросил Дэниел. — Я даже не поинтересовался.
— Системы баз данных, финансовую аналитику и статистику я сдал. Осталась макроэкономика. Разделаюсь с ней на следующей неделе.
— Что будешь делать на своих длинных каникулах?
— Скорее всего, по-прежнему работать в соседнем с тобой кабинете.
— Я имел в виду те дни, когда я не буду работать.
Джейсон чуть усмехнулся, услышав это завуалированное обозначение отпуска с женой и детьми.
— Поеду в Штаты. Я показал свою программу мисс Вернье. Теперь она согласовывает её с отделом Эдера.
— Что значит «программа»? — Дэниел свёл брови. — Я думал, ты хотел поехать в Бостон.
— Да, туда, но сначала ещё в Вашингтон. Я хочу встретиться с Робертсоном. Я тебе говорил, он не был моим непосредственным начальником, но у нас были неплохие отношения…
— Настолько неплохие, что ты специально едешь в Вашингтон?
Джейсон, услышав перемену в голосе, выскользнул из рук Дэниела и сел на кровати, чуть ссутулившись и опустив голову.
— Пожалуйста… — попросил он. — Не надо с подозрением относиться к каждому моему поступку. Я просто хочу с ним увидеться. Мы один раз пообедаем или поужинаем вместе. Он очень мне помог, и я не знаю, где бы я сейчас был, если бы не он.
— Под его покровительством ты не то чтобы процветал, — заметил Дэниел.
— Если не всё получилось так, как планировалось, это не его вина, а моя. Он сделал всё, что мог, но обстоятельства так сложились, что… — Джейсон замолчал. — Это неважно. Я просто с ним поужинаю. В присутствии охраны.
— Хорошо, — только и ответил Астон.
— Ты так это сказал, — изменившимся голосом, из которого пропала вся прежняя теплота, произнёс Джейсон, — как будто только присутствие телохранителей будет сдерживать нас оттого, чтобы не заняться сексом на столе.
— Я не знаю, какие намерения могут быть у этого твоего Робертсона, — заявил Дэниел.
Джейсон поднял голову и посмотрел на него в упор:
— Робертсон познакомился со мной на несколько лет раньше тебя, и если бы у него были, как ты выражаешься, «намерения», он бы не стал ждать четыре года.
— И что, если бы четыре года назад он предложил, ты бы согласился? — с вызовом спросил Дэниел.
— Это невыносимо… — пробормотал Джейсон, отбросил простыню и встал с кровати.
Дэниел поймал его за запястье и удержал. Джейсон поддался и сел в изножье кровати, но не смотрел на мужчину.
— Я не думаю, что ты станешь мне изменять, правда. Но когда я вспоминаю обо всех этих людях, которые смотрят на тебя, провожают тебя взглядами, когда мы выходим куда-нибудь вместе, у меня внутри всё переворачивается. Ты безумно красивый. Ты самое совершенное создание, какое я встречал в жизни, и каким-то чудом я сумел завладеть тобой. Но мне, наверное, никогда не будет покоя…
— Я далеко не совершенен, — покачал головой Джейсон.
— Для меня — совершенен.
Дэниел притянул Джейсона к себе и поцеловал. Тот без особой страсти ответил на поцелуй и быстро прервал его.
— Раз уж мы заговорили о поездке в Штаты, я бы хотел ещё кое-что обсудить. Я хотел обратиться в детективное агентство или, если ты считаешь, что так будет лучше, попросить Эдера заняться этим. У меня есть родственники, которых я никогда не видел. По крайней мере, трое. Правда, одного не смогли найти, а с двумя другими ситуация была, скажем так, сложная. Возможно, что-то изменилось.
— Ты хочешь, чтобы Эдер проверил?
— Да, если можно.
— Можно. А что за сложная ситуация?
Джейсон рассказал про неуловимого дядю, фанатичную тётку и беспутного кузена.
— Ты знаешь, — сказал в конце Дэниел, — я не думаю, что встреча с кем-либо из них принесёт тебе хоть что-то хорошее. Я могу понять чувства, которые тобой движут, но объективно: ты вряд ли обретёшь в них настоящих родственников или что ты там надеешься найти.
— Я понимаю, — согласился Джейсон. — Я не испытываю иллюзий. В конце концов, никто из них не пытался меня искать. Они не ладили с отцом, но и после его смерти не пробовали со мной связаться. Возможно, они не будут так уж рады видеть меня.
— Поговори с Дэвисом или Рюгером — он завтра будет здесь, — они всё организуют. Но я бы предложил тебе другой вариант…
— Какой? — спросил Джейсон, не выдержав долгой паузы Дэниела.
— Он тоже не гарантирует тебе сердечного воссоединения с потерянным родственником, но там хотя бы нет однозначно плохих прогнозов. Я думаю, что любая женщина будет рада встретить…
— Нет, это плохая идея, — оборвал Джейсон.
— Это глупо! Какие-то детские обиды… Твоя мать, если можно верить твоему отцу, — умная, образованная женщина, она не маргиналка или наркоманка, которая бросает своего ребенка и даже не вспоминает о его существовании. Она всего лишь выполняет условия контракта. Ей нужны были деньги. Ты даже не знаешь, зачем и почему. Возможно, если бы ты знал всю историю, ты бы иначе отнёсся к своей матери. Но ты даже не хочешь попытаться.
— Не хочу. Она тоже могла бы найти меня после смерти отца.
— Она могла не узнать о ней или узнать позднее, когда тебя уже было не найти, — предположил Дэниел.
— Об этом все газеты написали и говорили в новостях, — отмахнулся Джейсон.
— А если она живёт в другой стране? Твой отец — учёный с мировым именем, получивший медаль Филдса [22], и многие издания за рубежом писали о его смерти, но отнюдь не все и не на первых полосах. Она могла и не узнать.
— Я просто не хочу… Зачем? Я ей не нужен.
— Ты этого не знаешь. Ты ничего о ней не знаешь. Ты даже не можешь полностью полагаться на то, что сказал тебе отец. Возможно, она тебя искала, просто ты об этом не знал. В восемьдесят девятом году твой отец вдруг забрал тебя из дошкольного центра, поменял тебе фамилию на отличную от его и переехал в Бостон. Он в том году читал курс в Принстоне, но всё равно уехал в середине семестра, а потом специально приезжал в Нью-Джерси раз в неделю, чтобы провести занятия. В МИТе он начал семестр только осенью. Тебе не кажется, что это немного странно?
— Мой отец вообще был странным, — парировал Джейсон. — Тем более, свою-то фамилию он не поменял, и никому не составило бы большого труда разыскать его.
— Мы не знаем обстоятельств, возможно, на тот момент этого было достаточно. Тем более что работать на новом месте он начал нескоро, только осенью. И знаешь, в то время не было Интернета в каждом телефоне, информация не находилась так просто, как сейчас.
— У меня такое ощущение, — рассерженно заметил Джейсон, — что ты знаешь обо мне больше, чем я сам. Если тебе так любопытно узнать, поручи Эдеру найти мою мать и съезди к ней на чай. Только не надо мне ничего про неё рассказывать.
— Я не думал, что это так тебя расстроит…
— Я думаю, что это вообще не самая лучшая идея — искать родственников через столько лет, — вздохнул Джейсон. — Они не проявляли ко мне никакого интереса. И что, я вдруг появлюсь у них на пороге и скажу «привет»?
— Ну, что-то вроде того…
— И, если подумать, что я им скажу? — продолжил Джейсон. — Я ваш племянник, или, как вариант, сын, мне двадцать два года, я закончил один курс в Лондонской школе экономики, работаю личным ассистентом одного финансиста. Ах да, моё главное достижение — в свободное от работы время меня трахает мой начальник, который, к слову, женат.
Дэниел рассерженно сжал губы и процедил:
— Я бы описал наши отношения немного иными словами.
— Хорошо, я исправлюсь, — горько проговорил Джейсон. — Я открыто живу со своим начальником, который, к слову, женат.
— Джейсон, не надо, — с оттенком угрозы в голосе произнёс Астон.
— Что не надо? Это всё правда.
— Зависит от того, — медленно, почти по слогам произнёс Дэниел, сдерживая гнев, — как ты это говоришь. У нас с тобой отношения. Не короткий перепих в офисе в конце рабочего дня. Мы вместе живём, я люблю и уважаю тебя. Смею надеться, ты тоже, и я для тебя нечто большее, чем работодатель и партнёр в постели. Я помогаю тебе, поддерживаю, учу…
— И чему ты меня научил? — бросил Джейсон. Он понимал, что потом пожалеет о своих словах, но в него словно бес вселился, и он не мог остановиться. — Чему ты меня научил? Подбирать запонки к часам и раздвигать ноги?!..
Резкий удар по лицу заставил его замолчать. Он на долю секунды прикрыл глаза, словно соображая, что произошло, но почти тут же ударил Дэниела в ответ. Астон этого не ожидал. Джейсон знал, что тот в обычной ситуации успел бы перехватить его руку, но сейчас он просто этого не ожидал.
Удар Джейсона получился гораздо сильнее — он вложил в него всю силу, обиду и злость. На рассечённой губе Дэниела выступила кровь.
Джейсон перевёл взгляд с губ Астона на его глаза и отчётливо, чеканя каждый слог, произнёс:
— Если ты ещё раз посмеешь ударить меня, я уйду. Мне плевать, что сделаешь ты или что со мной сделают твои враги. Больше я не стану такое терпеть. Я уйду от тебя.
Дэниел с низким рыком бросился на него, опрокинув и подмяв под себя. Джейсон и тогда не отвёл прямого взгляда, он неотрывно, с отчаянным вызовом смотрел на Астона, низко нависшего над ним, как тяжёлый каменный свод. Тот, задыхаясь от бешенства, только и мог что прореветь:
— Ты… Ты…
Кровь на губе Дэниела собралась в тяжёлую каплю, которая упала, скатившись вниз по щеке Джейсона. Несколько секунд они не двигались, не сводя друг с друга глаз. Вторая капля упала ниже и ближе к середине лица; Джейсон почувствовал, как она коснулась кожи под нижней губой. Он высунул кончик языка и слизнул её.
Дэниел почти что рухнул на него и с глухим рыком впился губами в его рот. Его жестокий поцелуй больше походил на укус, и Джейсон застонал в ответ. Его тело выгнулось и подалось к Дэниелу против воли, и буквально за считанные мгновения всё внизу живота онемело, и наступила резкая эрекция. Он знал, что Дэниел чувствует её, как он сам чувствовал прикосновение к коже горячего твёрдого органа своего любовника. Дэниел чуть сместился назад, и Джейсон понял это движение: он раздвинул бёдра и изогнул спину, открываясь, отдаваясь, принимая в себя большой напряжённый член. Он был хорошо растянут и увлажнён после предыдущего раза, и Дэниел вошёл в него одним быстрым движением.
Джейсон обхватил ногами его бёдра, чтобы тот проник в него ещё глубже. Каждый из резких сильных ударов исторгал из него сдавленный стон, больше похожий на всхлип; мощное тяжелое тело Дэниела вдавливало его в простыни и грозило раздавить. Он задыхался, только не знал от чего — от недостатка воздуха или от возбуждения.
После того, как они одновременно бурно кончили, Джейсон ещё какое-то время не разводил сплетённых ног, удерживая любовника в себе. Дэниел немного приподнялся на локтях, давая партнёру возможность вздохнуть полной грудью, и прошептал ему на ухо:
— Я одержим тобой.
Глава 37
Бостон, январь 2008
Джейсон вышел из двери лимузина, открытой перед ним телохранителем. Машина остановилась под аркой у входа в отель «Four Seasons», и Джейсону показалось, что он успел замерзнуть, пройдя лишь несколько метров до дверей.
Пожалуй, приезжать в Бостон в январе было не самой лучшей идеей. Последние два дня дул сильный, пронизывающий до костей ветер. Передвигаться куда-либо иначе как на машине не было абсолютно никакого желания. Сегодня с утра посыпался липкий мокрый снег, который, падая, почти мгновенно превращался в воду.
Дэниел должен был прилететь утром, но из-за плохой погоды пришлось садиться в Портленде. Джейсон мог себе представить, сколько дополнительных проблем эти изменения доставили охране и секретарям. Наверняка мисс Вернье истратила кучу времени и нервов, срочно заказывая машины для Астона и толпы сопровождающих. Джейсон не был уверен, что в семь утра в Портленде можно было найти бронированный лимузин, который бы через сорок минут уже ждал в аэропорту. Впрочем, таланты Элен в этом отношении были впечатляющи.
Сам он, зная, что Дэниел прибудет как минимум на три часа позднее запланированного, съездил с утра в музей Изабеллы Стюарт Гарднер, в котором не бывал с детства.
Он поднялся в свой номер, попросив телохранителей держать его в курсе того, когда приедет Астон: они постоянно поддерживали связь с охраной Дэниела. На этот раз в Штаты прибывала вся королевская рать: Эдер, Брент, Дюруа и толпа охраны. Через два дня должна была приехать Анна ван Бредероде. С Джейсоном и его охраной это было четырнадцать человек.
Если бы не ожидающийся приезд Дэниела, Джейсон не стал бы жить в таком огромном номере. Одному там было неуютно. Телохранители остановились в удобном номере по соседству, а ему достался огромный президентский люкс с кабинетом, несколькими ванными и столовой. Зато в гостиной стоял рояль. Возможно, поэтому кто-то из секретарей, желая сделать ему приятное, забронировал именно этот номер. Он, и правда, просиживал за инструментом по несколько часов в день — свободного времени у него было необычно много.
Он сел за книгу, но через пятнадцать минут его оторвал от чтения звонок от охраны: мистер Астон приедет через полчаса и сразу же отправится на ланч. Ланч с какими-то бостонскими финансовыми воротилами, по счастью, должен был пройти в ресторане отеля, так что ехать никуда не надо было.
Через полчаса, когда Дэниел прибыл, Джейсон был уже готов к выходу. Астон зашёл в номер с несколькими сопровождающими, которым он выкрикивал какие-то указания из спальной, пока менял рубашку и галстук. Джейсон тихонько сидел в гостиной, ожидая, когда прилив схлынет. Наконец, когда из гостей остались только Брент и Рюгер, Дэниел показался на пороге спальной и обратился к Джейсону:
— Не поможешь завязать галстук?
Джейсон поднялся с дивана и, не глядя в сторону секретаря и телохранителя, произнёс:
— Джентльмены, оставьте нас.
Когда Брент с Рюгером скрылись за дверью, Джейсон подошёл к Дэниелу:
— Как завязать?
— Виндзор подойдёт…
— Хм… — Джейсон оценил на ощупь ткань галстука. — Узел получится слишком крупным. Лучше простой.
— Как хочешь. Зачем ты их выставил? — спросил Дэниел, приподнимая подбородок, чтобы Джейсону было удобнее. — Они вообще-то в курсе…
— Это слишком личное, — тихо пояснил Джейсон, поправляя узел.
— Ты встретился с Робертсоном?
— Да, встретился. Можно подумать, что тебе ещё не доложили.
Дэниел подошёл к зеркалу:
— И как всё прошло?
— Нормально. Мы просто поговорили. Он не может ничего рассказать о своей работе, а я о своей. Разговаривали в основном о книгах и о политике.
Встреча с Робертсоном получилась несколько напряженной: уже через полчаса после того, как они сели за стол, разговор достиг работы Джейсона и его жизни в Лондоне.
— Ты доволен текущей ситуацией? Тебя всё устраивает? — спросил Робертсон.
— Не думаю, что хоть кого-то абсолютно всё в жизни устраивает. В общем и целом — я доволен.
— Я никогда не думал, что подобное может произойти с тобой, — покачал головой Робертсон. — Начать с того, что ты способен на большее, чем выполнять секретарскую работу…
— Я не отвечаю на звонки и не приношу кофе, это не совсем секретарская работа. К тому же, я учусь, и у меня не так уж много времени, чтобы заниматься действительно крупными проектами.
— Дело не только в этом. Твоё положение при нём…
— Да, я знаю. Мне нечем гордиться. Это вовсе не то, о чём я мечтал, но так получилось, — проговорил Джейсон.
— Тебе не надо оправдываться. Мы все живём так, как живём. Но, знаешь, я смотрю на тебя и думаю, что ты каким-то невероятным образом именно сейчас на своём месте. Нет, я не имел в виду твои отношения с этим Астоном. Их я не могу одобрить. Я имел в виду саму атмосферу вокруг тебя: дорогая одежда, охрана, лимузины, роскошные рестораны. Ты как будто родился для этого. Раньше ты всегда не вписывался, был не на месте. А теперь…
— С такими вещами легко сжиться, — улыбнулся Джейсон.
— Не скажи, — возразил Робертсон. — Некоторым людям не идёт их собственное богатство, и среди дорогих вещей они выглядят, скорее, смешно и нелепо.
— Да, в отличие от них мне удаётся весьма эффектно тратить деньги своего любовника.
— Ты изменился. Ты и раньше не подпускал к себе других людей, но сейчас… Раньше ты как будто прятался в какой-то маленькой тёмной комнатке и только и мог что подпирать изнутри дверь, чтобы тебя, не дай бог, не тронули. Сейчас ты сидишь в сияющем ледяном дворце и заявляешь, что любой, кто посмеет подойти слишком близко, сильно об этом пожалеет.
— Не так уж я и изменился. Просто раньше у меня не хватало средств и опыта на строительство дворца.
— Да, я вижу, каков твой опыт: цинизм и горечь.
— Простите, что разочаровал вас, — сказал Джейсон и добавил: — Себя я тоже разочаровал.
***
После окончания обеда Джейсон и Дэниел, наконец, оказались наедине в своём номере. Джейсон прямо у дверей снял пиджак и кинул на стул:
— Неужели всё? Сегодня и завтра никаких встреч, звонков и документов, я правильно понял?
— Да, если не случится что-нибудь из рук вон.
Джейсон изучил расписание Дэниела, присланное мисс Вернье, и знал, что после полутора дней отдыха предстояли два относительно загруженных дня в Бостоне, потом перелёт в Нью-Йорк для переговоров по покупке терминала в Комптоне, а затем, если бы обстоятельства того потребовали, в Северную Каролину. Но даже за полдня всё могло измениться — теперь он это знал по собственному опыту.
— Хорошо, — ответил Джейсон. — Даже если что-то случится, мы всегда можем сказать, что самолёты не летают и, вообще, нас тут всех завалило снегом.
Он открыл дверь в спальню.
— Прежде чем ты на меня накинешься, я хотел бы поблагодарить тебя за подарок.
Коробку с подарком Джейсон нашёл утром 25 декабря на каминной полке: видимо, Дэниел поручил кому-то из охраны оставить его там. Внутри были часы, невероятный по красоте шедевр от «Bovet», знаменитой марки, которая только недавно возродилась после нескольких лет забвения. Скромный элегантный декор, ремешок, который снимался и мог быть заменён на цепочку, если одежда предполагала ношение их в кармане, и особенные волнистые стрелки… Часы были мужскими по дизайну, но небольшого размера, как раз такие, которые должны были хорошо смотреться на узком запястье Джейсона. Он смирился с мыслью, что никогда не сможет носить что-то вроде сложных массивных механизмов «Greubel Forsey» — не то чтобы ему очень нравился их своеобразный дизайн…
Дэвис на следующий день проговорился, что часы были сделаны на заказ, и босс пару раз летал в Женеву не столько по своим делам, сколько для того, чтобы обговорить внешний вид подарка и проследить за его изготовлением. Но даже всеведущий Брент не мог сказать точно, сколько часы стоили: он утверждал, что более полумиллиона долларов.
Дэниел обхватил Джейсона за пояс и прижал к себе:
— Небольшое прибавление к твоей коллекции часов. Почему ты их так любишь?
— Не знаю, это началось с твоего первого подарка. Я просто смотрю на них и думаю, что это воплощённое время: то, что уходит, и то, что ещё придёт. И ещё о том, что люди могут делать такие удивительные вещи.
— Часы тебе подошли? — Дэниел коснулся губами губ Джейсона.
— Я не надевал их. Хочу, чтобы ты это сделал, — Джейсон чуть отвёл голову назад и поднял на Дэниела светлые глаза, искренние и необычно тёплые.
Потом он повернулся в сторону, и Дэниел, проследив за его взглядом, увидел на столике полированную шкатулку с часами. Он разомкнул объятия, подошёл к столу и достал часы. Джейсон тем временем снял с левой руки скромные «Ланге унд зонэ», которые носил чаще всего.
Дэниел на секунду остановился, напряжённо и с какой-то грустью глядя на Джейсона, потом сделал шаг вперёд и взял протянутую ему руку. Он медленно приложил часы, застегнул пряжку и прижался губами к тыльной стороне запястья Джейсона.
— Я не могу дать тебе ничего больше, — прошептал он. — Прости.
Правая рука Джейсона ласково легла ему на голову.
— Мне ничего не нужно, — тихо сказал Джейсон. — Я принадлежу тебе.
— Пока смерть не разлучит нас.
Глава 38
Май — июнь 2008
Дэниел поднялся на второй этаж и зашёл в их с Джейсоном спальню. Всё было в идеальном порядке. Он приоткрыл дверь в ванную — то же самое: никаких следов. Зубная щётка, шампунь, бритва, ещё какие-то мелочи, которые жили тут годами и к которым он привык, исчезли. Выдвижные ящики, в которых лежали вещи Джейсона, и здесь, и в спальной, были пусты.
Дэниел прошёл в маленький кабинет. Оттуда пропало всё, что могло напомнить о его любовнике: учебники, книги, тетради, маленький нетбук, который он держал здесь.
Он не думал, что ему будет так тяжело видеть эту пустоту. Дэниелу на секунду стало страшно — он представил, что Джейсон на самом деле исчёз навсегда. Только на его половине в гардеробной обнаружилось немного вещей.
Где-то в доме слышались приглушённые разговоры детей и строгий голос Камиллы. Это было так чуждо этому месту. Непривычно и неправильно. Здесь, в доме на Уилтон-кресент, он всегда на протяжении последних полутора лет был с Джейсоном. Он просто требовал его постоянного присутствия здесь и никогда не задумывался, хочет ли тот, может ли. Только сейчас ему впервые пришло в голову, что у Джейсона тоже могли быть какие-то планы или желания, но он всегда без возражений оставался с ним здесь, проводил возле него вечера и ночи. И вот теперь он уехал.
Дэниел предлагал Камилле остановиться в другом месте, и всё же она, подстегиваемая каким-то болезненным любопытством, пожелала жить здесь. Но жена, по крайней мере, разместилась в другой спальне, в так называемой парадной, яркой и роскошной, обставленной ещё при деде Дэниела мебелью, уже тогда считавшейся антикварной.
Камилла, судя по тому, что голоса доносились сверху, устраивала детей в их комнатах. Детские, как и спальню Дэниела, полностью переделали во время ремонта позапрошлой осенью. Как легко его семья вытеснила из этого дома Джейсона… От него не осталось никакого следа. Его словно бы и не было никогда.
Джейсон закончил семестр раньше срока — уже в первых числах мая. Несколько недель он проработал в офисе, а потом, за два дня до приезда Дэниела с семьей, уехал из Лондона. Дэниел убеждал его остаться в своей квартире, но тот всё равно сбежал. Кадоган-сквер, на его вкус, была слишком близко от Белгравии.
Достаточно далеко была только итальянская Ривьера — Джейсон уехал туда на весь период пребывания Камиллы в Лондоне.
Дэниел с трудом представлял, как он будет появляться в тех же местах, где его привыкли видеть с Джейсоном, с женой. Хорошо, что у них не было запланировано светских мероприятий кроме дня рождения кузины Камиллы, ужина для деловых партнёров дома и семейного визита к Дугласам, родственникам Дэниела.
Разумеется, все прекрасно знали, что Астоны живут отдельно, сохраняя лишь видимость брака. За несколько лет жизни в Лондоне к Джейсону привыкли и воспринимали его как постоянного спутника Дэниела. Удивительным образом многие ему даже симпатизировали, и он был даже «в моде». Близкое знакомство с ним казалось многим светским персонажам желанным, примечательным, пусть и слегка скандальным, но оттого ещё более вожделенным.
Джейсон изредка приглашал к себе домой небольшую компанию знакомых. Состав варьировался, но обычно там бывали Филипп Аремберг, младшая сестра Энтони Дугласа Джанет и иногда Эмили. Аремберг, обычно приезжавший со своей девушкой, тоже начинающим юристом, уверял, что у него есть несколько знакомых и даже родственников, которые просто-таки умоляют его взять их с собой.