Потаенная Страна, королевство Вейурн, Мифурдания, конец весны 6241 солнечного цикла

– Пригнись, Невероятный!

Родарио услышал окрик Тасии как раз вовремя. Он пригнулся, и ведро с помоями, летевшее ему в спину, просвистело мимо, угодив прямо в грудь актрисе. Вскрикнув, она сделала шаг назад и упала спиной в потоки Мифурдании, мгновенно смывшие с ее платья вонючие помои.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – усмехнулся Родарио, въехав одному из преследователей, как раз прыгнувшему из лодки на мостки, кулаком в лицо. Громила тоже рухнул в воду. После этого актер обернулся, сияя улыбкой. – Господин Умташен! Вы не забыли меня? Я рад, что вы бодры и полны сил.

– Ты, оплодотворитель! – вскричал пожилой мужчина, неожиданно появившийся у воды и метнувший помойное ведро. Старик снова размахнулся. – Она была обещана сыну судьи! А с твоим ублюдком он не захотел ее брать! – Он ударил. – Я оскоплю тебя за это!

– Господин Умташен, ваша дочь соблазнила меня, – ответил Родарио, хватая ведро. – И я был не первым, кто познал ее. Поверьте, я бы сразу понял, если бы она была девственна, – Невероятный вырвал у старика ведро и швырнул его в последнего преследователя, которого натравил на актеров отец Нолика.

Мужчина, стоявший в покачивающейся на волнах лодке и размышлявший над тем, что делать, получил удар ведром в ногу и тут же потерял равновесие. С громким всплеском он последовал в воду за Тасией и своим товарищем.

– Остальные ей, по крайней мере, детей не делали! – продолжал бушевать Умташен, размахивая кулаками.

– Если это так, дражайший господин Умташен, я с удовольствием встречусь с ней еще раз и побалую ее. Судя по всему, вы меня благословляете – при условии, что я буду смотреть, куда целюсь, – рассмеялся Родарио, быстро подходя к противнику.

Умташен отскочил и скрылся в доме.

– Мы еще поговорим! – в ярости крикнул старик, поспешно прячась.

Кто-то обрызгал актера водой, и он обернулся.

Над краем мостков показалась женская рука.

– Помоги выбраться, пока меня не утащили остальные! – крикнула Тасия, и актер бросился к девушке. Насквозь мокрая, она стояла перед ним и вдруг заметила, что ее платье стало совсем прозрачным из-за большого количества впитавшейся воды.

Двое преследовавших пару мужчин не осмелились подойти ближе, а поплыли на противоположную сторону канала, где маячили еще трое уродов.

– Что теперь? – спросила Тасия, отбрасывая мокрые волосы. По мнению Родарио, с ее стороны это было чистейшей воды совращение. – Они наверняка уже побывали в «Театре Диковинок».

– И поскольку не нашли там цепочку, то предположили, что она у нас с собой, – кивнул он. – Эй! Эй вы, бычьи головы! – крикнул он дуболомам, притворяясь, что держит что-то в руке. – Хотите цепочку? Ничего не выйдет! Скажите отцу Нолика, что мы ее продадим. Пусть приезжает в Мифурданию и выкупает ее, – один из крепышей собрался было перебраться через канал по привязанным лодкам, но Родарио сделал шаг к краю мостков. – Стоп! Если один из вас последует за нами, то мы утопим цепочку в канале, и можете заниматься подводным плаванием, – пригрозил он. По знаку предводителя мужчина вернулся на место. – Молодец! – похвалил чересчур предприимчивого преследователя актер, схватил Тасию за руку и побежал. – Оставайтесь на месте, – пригрозил он в последний раз и, расхохотавшись, скрылся за углом.

Когда пара пробегала под натянутыми бельевыми веревками, Тасия остановилась.

– Подожди! Подсади меня.

Родарио повиновался.

Актриса поставила одну изящную ножку на сложенные в замок ладони Невероятного, второй уперлась ему в плечо, приподнялась и уверенно, словно находясь на твердой почве, сняла с веревки темное желтое платье и спрыгнула на землю. Не обращая ни на что внимания (и уж тем более на Родарио!), Тасия выскользнула из мокрого платья, натянула позаимствованное одеяние, затем страстно поцеловала Родарио и, хихикнув, понеслась вперед.

– Эта необъезженная лошадка станет или концом, или венцом моей жизни, – усмехнулся актер и помчался следом за красавицей.

Ближе к вечеру пара актеров кружными путями попала в кузницу Ламбуса. Родарио хотел поблагодарить старинного знакомого и разузнать кое-какие подробности относительно пребывания в городе Фургаса.

Дверь в кузницу была распахнута. В горне пылал огонь, в пламени накаливались две железные заготовки в ожидании молота. Кузнеца нигде не было видно.

– Ламбус, дружище, – крикнул Родарио. – Ты здесь? – Актер вошел в полутемную кузницу. И, прежде чем его глаза успели привыкнуть к слабому свету, он споткнулся. – Что, черт… – Невероятный наклонился и увидел, что едва не упал, зацепившись за ногу молодого человека, в правом боку которого зияла большая дыра. По полу растекалась кровь. – Осторожно, Тасия! – предупредил он догнавшую его женщину. – Здесь, кажется, произошло убийство.

– Может быть, дуболомы отца Нолика? – Актриса заглянула мужчине через плечо и побледнела. Горло сдавило, она развернулась и побежала к выходу, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

Родарио смотрел на рваную рану: работа очень острого топора.

– Не думаю. У них не было при себе ничего, чтобы такую рану… – Родарио поднялся и посмотрел на заготовки в огне. Одна из них могла быть топором. – Ламбус! – вновь позвал актер, выбирая себе в качестве оружия кочергу, и шагнул дальше, в полумрак кузницы.

И вдруг из тени на него прыгнул кто-то.

Сохраняя присутствие духа, Родарио развернулся, уходя в сторону, и кинжал прошел мимо его шеи.

– Подлый убийца! – крикнул Невероятный и ударил кочергой, угодив одетому в темное нападавшему прямо в лицо. Тот со стоном грохнулся на пол. Нож со звоном покатился прочь. На всякий случай актер еще раз стукнул нападавшего, затем схватил его за шиворот и потянул к дальней стене помещения. – Ну-ка, посмотрим, кто ты такой.

Родарио глядел в грязное, украшенное легкими ожогами лицо. Мужчине было добрых пятьдесят циклов от роду, он напоминал скорее простого рабочего, чем профессионального убийцу. Кочерга сломала незнакомцу нос и выбила два зуба, из ноздрей и изо рта текла кровь. Оглушенный мужчина пытался подняться, что ему, однако, не удалось.

– Тасия, принеси мне раскаленную болванку! – попросил подругу Родарио. – Мы слегка развяжем гаденышу язык.

– Нет, отпусти меня, – невнятно и испуганно произнес неизвестный. – Он убьет их, если я не вернусь вовремя.

– Ты убил этого человека? – Родарио перехватил раскаленный горячий кусок металла и поднес его к широко раскрытым глазам мужчины. – Кто тебя послал и где Ламбус?

Мужчина извивался, словно уж.

– Это не я! Это сделал Ильгар, потому что мальчик отказался идти с нами и грозил нас всех выдать!

С каждым словом загадки множились.

– Рассказывай как на духу, старик, иначе – клянусь Самузином – железо выжжет твои глаза дотла, – продолжал запугивать пленника Родарио, делая страшное лицо (с таким актер предпочитал играть мрачных ребят), хотя даже и не думал причинить старику еще какой-то вред.

– Вы друг кузнеца? – спросил мужчина, немного оправившись от боли и испуга. – Тогда прошу вас, господин, милостью Паландиэль: никому не говорите о том, что видели. Скажите, что Ламбус отправился путешествовать, и приберите куда-нибудь тело мальчика. Только так ваш друг сможет вернуться…

– А Фургас тоже во власти того, кто забрал Ламбуса? – спросил Родарио, озаренный внезапно пришедшей в голову мыслью. – Он примерно такого же роста, как я, у него черные волосы и…

Лицо мужчины изменилось, он казался озадаченным.

– Вы знаете магистра?

– Он мой лучший друг.

Мужчина плюнул ему в лицо.

– Демонов на вас…

Родарио услышал негромкое жужжание, знакомое ему по прежним временам и приключениям, пережитым вне сцены. Тело его пленника слегка дернулось, тот обмяк в руках актера. Из его спины торчало древко стрелы, острие принесло смерть мгновенно.

– На пол, Тасия! В укрытие! – крикнул Родарио, метнулся в сторону, за груду угля, отирая с лица кровавую слюну пленника. В его жизни частенько бывали моменты, когда он ничего не понимал, но в этот миг он оказался на вершине непонимания.

Приближались чьи-то негромкие шаги. Родарио услышал скрип кожаного доспеха, железные кольца ударились друг о друга, из ножен вылетел меч. Когда рядом с ним показался сапог, актер поднял щипцы над краем и столкнул раскаленное железо на неизвестного визитера.

Послышалось громкое шипение, некто (судя по голосу, мужчина) пронзительно вскрикнул и выбежал из кузницы, следом тянулось облако дыма. Вскоре послышался всплеск. Незнакомец прыгнул в воду, чтобы остудить раненую ногу.

– Ха! – Родарио выбежал из укрытия, взял легкий кузнечный молоток и ринулся следом. Но мужчина испарился, только волны на воде свидетельствовали о том, что кто-то нырнул.

К Невероятному подошла Тасия.

– Он утонул? – удивилась она. – Очевидно, от боли он забыл о том, что не умеет плавать.

Краем глаза Родарио заметил судно, которое уже удалилось от Мифурдании на расстояние нескольких мачт. То была неуклюжая баржа, загруженная доверху. Она настолько глубоко сидела в воде, что легчайшей волны хватило бы, чтобы залить ее через борт. Широкий парус уводил ее вперед, судно шло на север.

На корме стояла темноволосая женщина в простом темном платье с корсажем и смотрела на них с помощью длинной трубы. Стекло сверкнуло. Затем незнакомка сложила трубу.

– Тасия, мы уходим, – Родарио не выпускал из виду фигуру. Она кого-то напоминала ему, но такого быть не могло…

Тасия смотрела на множество маленьких водоворотов.

– Может быть, он снова выплывет?

Незнакомка на барже наложила стрелу на тетиву короткого лука.

– Тасия! За мной!

Тетива быстро натянулась, острие указало на него и его самозваную супругу.

– Что такое, Невероятный? – Она указала в сторону. – Он может быть там. Я вижу что-то темное. Может быть…

Родарио успел броситься на Тасию и вместе с ней рухнул в холодную воду. Он не хотел, чтобы в его или ее теле засел наконечник стрелы. Вода приняла его в холодные мягкие объятия, фыркая, актер вынырнул, оказавшись под защитой мостков.

Тасия показалась на поверхности с громкими проклятиями и ударила его.

– Что это означает? Вымокнуть дважды за один день – это уж слишком, Родарио!

– Тише, тише, маленькая русалка, – он указал актрисе на баржу.

Женщина все еще стояла на своем посту, наложив на тетиву новую стрелу, ожидая, когда покажется цель.

Когда над водой внезапно, словно пробка из бутылки, показалась макушка неизвестного, напавшего на пару актеров, она не колебалась. Натянула, прицелилась, спустила – движение было плавным, быстрым и безошибочным. Стрела пустилась в полет, вонзившись в голову несчастного у правого уха.

Крик раненого превратился из-за набравшейся в рот воды в сдавленный булькающий клекот. Поспешив, темноволосая убила собственного спутника, даже не подозревая об этом.

– Слава Паландиэль, – прошептала Тасия, не отводя взгляда от трупа, дрейфовавшего к ним лицом вниз; стрела, словно сухая ветка, торчала в небо. – И, конечно, тебе, Родарио. Я обязана тебе жизнью, – серьезно произнесла девушка и поцеловала его в губы долгим поцелуем. Несмотря на холодную воду, актер почувствовал теплое покалывание в животе.

Когда они снова посмотрели на баржу, то она скрылась за рядом домов. Пара выбралась на сушу, и они – мокрые, как и были, – отправились к лагерю «Театра Диковинок».

А за их спинами остались три трупа и гора каких-то нелепиц. Поскольку множество ужасных происшествий сегодняшнего дня вращались вокруг Фургаса, Родарио был преисполнен решимости разгадать загадку. И сделать из нее пьесу.

Поиск по сайту: