ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ОРИЕНТИРЫ РОССИИ

Идущие сегодня в Евразии геополитические процес­сы оказывают влияние на судьбу народов и государств, развивавшихся под влиянием России в течение несколь­ких столетий.

После распада СССР перед Россией остро встала проблема сохранения своего единства и целостности как федеративного государства. В значительной степени ре­шение этой проблемы связано с определением геополи­тического статуса новой России, ее места в современном многополярном мире и выработкой соответствующей стратегии поведения. Для этого прежде всего необходи­мо четко определить структуру и динамику совокупной геополитической мощи страны (т.е. сумму сильных и слабых сторон положения России) на фоне ведущих го­сударств мира и их союзов.

Народы мира в зеркале геополитики

Некоторые евразийские государства, в том числе и в СНГ, под воздействием националистических элит и внешних антироссийских сил отказываются от позитивных культурных, экономических и поли­тических связей с Россией под разнообразным пред­логами, в том числе под предлогом ухода от «рос­сийского экспансионизма».

Главной причиной снижения геополитического потенциала России обычно считают — и не без ос­нования — экономику, которая находится в состоя­нии перманентного кризиса. В долгосрочной пер­спективе все заметнее будет сказываться негативное воздействие еще одного, приобретающего самостоя­тельное значение фактора— демографического. России грозит острая нехватка (в соответствии с ее территорией и размерами ее природных богатств) номинально дееспособного населения, все более прогрессирующее ухудшение его качества (в ре­зультате физической, психической и духовной де­градации), изменение этнодемографической струк­туры народонаселения.

Русские — основной государствообразующий эт­нос — находятся в тяжелом демографическом положе­нии. В не столь отдаленной перспективе это грозит серь­езными последствиями как для самого этноса, так и для Российской Федерации в целом, поскольку замещение русских каким-то иным этносом породит хаос и кон­фликты, лишит Евразию важнейшего этнического и культурно-политического компонента.

Тяжелое демографическое положение русских осо-^ бенно тревожно в сравнении с численно бурным демогра-

Послесловие

фическим ростом евразийского Юга. Если эти тенденции сохранятся в существующей пропорции, то через 40-50 лет неизбежно произойдет вытеснение русских с зани­маемых ими позиций в РФ, размывание относительной однородности России или даже поглощение русских юж­ными народами. Последний фактор может послужить причиной нарушения этнического баланса в Евразии и подтолкнуть демографически бурно развивающиеся наро­ды Юга к национальной экспансии на русские территории (прежде всего это касается Сибири и Дальнего Востока).

Данную проблему следует решать немедленно, с учетом имеющегося опыта геополитического анализа кризисных ситуаций. Реализация геополитических пла­нов с самого начала обязана синхронно сопровождаться действиями, направленными на демографический рост русских и народов России и на их этническую перегруп­пировку с целью удержания «жизненного пространства». Достичь этой цели можно исключительно политически­ми методами, которые должны и привести непосредст­венно к искомому результату и предопределить эконо­мические меры в данной области.

Идеологическим обеспечением этих геополитиче­ских планов может стать концепцияроссийского этно-центризма. Концепция этноцентризма должна, по мне­нию большинства российских геополитиков, использо­вать не только государственную, но и культурно-этническую терминологию с особым акцентом на таких категориях, как «державность», «народность», «духов­ность» и «этническая комплементарность». При этом не­обходимо избегать любых попыток прямой реставрации тех форм, которые исторически себя исчерпали.

Демографические проблемы России в последние годы волнуют не только специалистов — этнологов,

Народы мира в зеркале геополитики

демографов, политиков, но и предпринимателей, по­скольку в реальную плоскость переходят: невозмож­ность освоения природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока (а ведь именно оно может стать локомотивом, способным вытянуть Россию из затяжного экономиче­ского кризиса и в дальнейшем гарантировать ее незави­симое развитие); нехватка людских ресурсов для подъ­ема промышленности и сельского хозяйства; ненасы­щенность и прерывистость информационного простран­ства; неэффективность коммуникаций. Долгосрочную перспективу будут иметь: «обвал» численности и даль­нейшее снижение качества социально-профессиональ­ных групп интеллектуального труда; проблемы с созда­нием эффективной (достаточной по размерам для защи­ты обширной территории и качеству подготовки) ар­мии; фактическая «выдача приглашений» соседним пе­ренаселенным странам так или иначе приглядываться к российским землям и ресурсам; радикализация русского этнобольшинства, озабоченного своей дегенерацией. Таким образом, сегодня Россию по совокупным геопо­литическим параметрам вряд ли можно отнести к гло­бальным державам или глобальным центрам силы. Тем более что остается неясной судьба СНГ, которое в принципе способно превратиться в обширную зону гео­политического доминирования России.

Нейтрализация негативных сторон геополитического положения России. — например, протяженности и уяз­вимости новых государственных границ, ослабления гло­бальных позиций в международных отношениях, — предполагает опору на сохранившиеся внутренние ре­зервы российской геополитической мощи. К ним отно­сятся такие традиционные геополитические ценности, как природные ресурсы и территория, оставшаяся воен-

Послесловие

ная мощь с упором на ядерное оружие, промышленный (прежде всего военный) и интеллектуальный потенциал.

Однако внутренние возможности России сегодня не настолько велики, чтобы их можно было использовать во благо России, но наперекор любым внешним обстоятель­ствам. Отсюда и задачи — создать благоприятные меж­дународные условия, обеспечивающие некоторую «пере­дышку» для приведения в порядок внутренней силовой базы, и максимальная реализация имеющихся геополи­тических ресурсов. Какая же геополитическая стратегия более всего соответствует этим задачам?

В принципе существует три типа стратегий, в том числе и геополитических: экспансионистские, уступаю­щие (допускающие сжатие сферы влияния и даже сокра­щение физической территории страны), позиционные (направленные на консервацию статус-кво или, по край­ней мере, его основных позиций) [27].

Экспансионистская стратегия с проникновением в дальнее зарубежье потребовала бы большого избыточно­го запаса геополитической мощи — для проведения са­мой политики, закрепления на новых позициях (т. е. «пе­реваривания» завоеванного), долгосрочной их защиты от внутренней оппозиции и внешних конкурентов (именно последняя, «защитительная», задача и не была решена Советским Союзом в Афганистане). Такого потенциала у России нет.

Уступающая стратегия сознательно проводилась различными странами не раз. Можно вспомнить хотя бы важный геополитический маневр Великобритании в кон­це 1950-х годов, известный как «уход с востока от Су-эца»; или продажу в 1867 г. Россией Аляски, которую она вряд ли могла бы долго удерживать, учитывая отсут­ствие надежных коммуникаций из центра страны через

Народы мира в зеркале геополити ки

Сибирь, низкую эффективность народного хозяйства (реформа 1861 г. лишь открывала возможность для уско­ренного развития страны), обостренные отношения с Турцией и великими европейскими державами и т. д. Значительно ближе к нашим дням пример уступательной стратегии государственных решений в период «пере­стройки», «сдавших», во многих случаях без адекватной компенсации, многие геополитические козыри СССР (уход из «третьего мира» и с рынков вооружений, по­спешный и хаотичный вывод войск из Восточной Евро­пы и Германии), а также «постперестройки», «жертвой» которой стал сам СССР. Развитие этой линии дальше гу­бительно, ибо оно означало бы уход России из СНГ и, вероятно, распад самой России.

По совокупной геополитической мощи на данном этапе Россия уступает практически всем глобальным центрам силы. Значит, ей остается выбор в пользупози­ционной стратегии, состоящей в конкретном россий­ском случае из двух основных направлений.

Во-первых, следует удерживать страны ближнего за­рубежья в орбите российского притяжения, разумеется, те, которые представляют интерес для самой России. Важны материальные связи и зависимости — сохранение оставшихся и развитие новых экономических контактов России с государствами СНГ, экспансия российского го­сударственного и частного капитала в ближнее зарубе­жье.

Во-вторых, со странами дальнего зарубежья, и преж­де всего с глобальными центрами силы, наиболее рацио­нальна стратегия «балансирующей равноудаленности» (т. е. некоторой отстраненности России от международ­ных дел под предлогом озабоченности собственными делами).

Послесловие

Стратегия «балансирующей равноудаленности» предполагает:

- что у России, как, впрочем, и у любого крупного государства, нет и не может быть идеальных партнеров, она просто «обречена» рационально подходить к плани­рованию и осуществлению своей внешней политики;

- что Россия, безусловно, не должна нарочито дис-танцироваться от кого-либо из мировых лидеров (напри­мер, от Японии из-за притязаний Токио на Курильские острова), с каждым из них нужно стремиться находить области, где кооперация возможна и желательна для ка­ждой из сторон; следует принимать участие и в многона­циональных проектах, но только в тех, которые действи­тельно отвечают ее интересам;

- что России не стоит рассчитывать на сотрудниче­ство с глобальными центрами силы как на основное и универсальное средство преодоления ее внутреннего кризиса — сегодняшний мир очень сложен и противоре­чив, поэтому коллизии в отношениях практически с каж­дым из мировых лидеров будут негативно сказываться на уровне и объеме кооперации, будут придавать ей «нер­возность»: существенным тормозом в сотрудничестве станет и воля многих государств не допустить возрожде­ния России как мощной, стабильной и независимой дер­жавы-конкурента;

- что России не следует ожидать открытости миро­вых рынков для российских товаров, особенно тех, кото­рые могут составить конкуренцию продукции Запада, — поэтому реальная зарубежная экономическая помощь России до сих пор остается на скромном уровне и струк­тура ее далека от оптимальной; даже по западным экс­пертным оценкам, контраст между заявлениями о под­держке реформ в России и тем, как осуществляется со-

Народы мира в зеркале геополитики

действие, настолько велик, что фактически речь идет о двух разнонаправленных стратегиях Запада;

- что Россия не должна ориентироваться на какой-то один центр силы (Европу, США, Китай и т.д.), ибо без­мерное сближение с любым из них в условиях ее нынеш­ней слабости окажется положением ведомого, а это, в свою очередь, способно ущемить российские националь­ные интересы и подхлестнуть экстремистские настрое­ния внутри страны. России выгодна хотя бы примерная взаимоуравновешенность мировых лидеров, обеспечи­вающая глобальную и региональную стабильность и дающая ей наилучшую возможность использовать огра­ниченные ресурсы для эффективного внешнеполитиче­ского маневрирования. В любом геополитическом про­цессе действуют более активные и более пассивные его участники (причем обычно меняясь ролями), Россия — в силу ее нынешних трудностей — относитсясегодня ковторой группе.

Вышесказанное с учетом экономических и этноде-мографических условий позволяет предположить, что для России на данном этапе оптимальной является по­литика«балансирующей равноудаленности» от новых и старых .мировых лидеров (или, по возможности, равно-приближенности к ним). Сегодня России больше всего подходит роль, которую веками играла Великобритания, следившая за европейскими пертурбациями как бы со стороны и периодически, в соответствии со своими инте­ресами, выступавшая в качестве критического «веса» в большой политике — решающего и всеми желанного «довеска» в подвижном балансе коалиций континенталь­ных держав. При этом в основе национальной стратегии Великобритания лежали четыре принципа: предпочти­тельная опора на морскую мощь, а не на наземные силы;

Послесловие

упор на гибкие внешнеполитические комбинации, а не на постоянные союзы; балансирование, а не покорение; вы­борочная интервенция вместо широкой и длительной конфронтации. Эта стратегия была чрезвычайно успеш­ной, обеспечивая Великобритании единоличный гло­бальный статус в течение двух веков. Нынешнее состоя­ние России увеличивает ее шансы играть роль такого «довеска» — для новых мировых лидеров она на данном этапе не является вызывающим тревогу конкурентом, зато для большинства из них привлечение на свою сто­рону ее ресурсов весьма желательно.

В основе политики балансирующей равноудаленно­сти, по мнению геополитиков, в частности К.Э. Сорокина [27], должны лежать четыре задачи:

1. Максимальное использование все еще имеющихся у России рычагов воздействия на мировую систему, при­чем не только военно-политических. Складывающаяся структура международных отношений по сравнению с биполярной более динамична. Поэтому даже небольшие изменения в условиях протекания глобальных процессов (скажем, экономических) могут быть эффективными и иметь серьезные последствия. Россия, бесспорно, еще способна вносить такие изменения, к примеру, варьируя уровнем нефте- и газоэкспорта.

2. Недопущение чрезмерного усиления отдельных геополитических полюсов за счет, например, активиза­ции связей с претендентами, которые, очевидно, будут готовы предоставить России режим «политико-эконо­мического благоприятствования».

3. Использование к своей выгоде существующих и потенциальных противоречий между ведущими миро­выми державами и возглавляемыми ими коалициями, а также внутри них, между глобальными и региональными

Народы мира в зеркале геополитики

центрами силы. России вряд ли стоит предпринимать энергичные усилия для сглаживания подобных противо­речий — их сохранение не только обеспечивает большую свободу действий, но и затрудняет возможность ее меж­дународной изоляции, образование глобальной или ре­гиональных антироссийских коалиций.

4. Применение во внешней политике принципа «увязки», т. е. жесткой обусловленности своих уступок аналогичными действиями других стран. Прежде всего, это должно касаться стран СНГ (от миротворчества до санкций, например за нарушение условий межгосударст­венных соглашений или отражение внешних угроз, за­трагивающих Россию, и т. д.). При этом следует иметь в виду. что условия реализации российских интересов в каждом конкретном случае могут сильно различаться в соответствии с реакцией «объекта» интересов (например, зажатой между враждебными и потенциально недружест­венными государствами Армении, для которой Россия является единственной надеждой на национальное выжи­вание, и Украины, которая активно предлагает себя Запа­ду, а внешнеэкономическую политику планирует ориен­тировать прежде всего на Европейский Союз). Подобные условия могут меняться также с течением времени в за­висимости от внутренней ситуации, эффективности рос­сийского подхода и результатов внешних влияний.

Отдельной проблемой стоит поиск социально-поли­тических и этнодемографических инструментов реализа­ции практикуемых в международных отношениях геопо­литических приемов (при условии наличия националь­ных интересов, которые стоят подобных усилий).

У России и сегодня еще сохраняются ресурсы воз­действия на соседей по СНГ и Балтии. В то же время у нее практически нет универсальных и одновременно без-

Послесловие

условно действенных способов реализации своих инте­ресов в дальнем зарубежье. Такая ситуация, считает К.Э. Сорокин [27], требует тщательного отбора геополи­тических решений для каждого конкретного регио­на/страны и для каждой ситуации при тщательном про­счете возможных негативных последствий.

Во-первых, следует исходить из того, что чем менее стабильно государство — объект российских интере­сов — и чем менее оно устоялось в социально-полити­ческом отношении, тем менее подходят экономические и политические методы и тем более России придется пола­гаться на военно-политические и даже военные меры. Верна и обратная зависимость.

Во-вторых, нынешняя политическая власть в самой России слаба и противоречива в своих действиях и тако­вой может оставаться еще довольно долго (учитывая по­литическую апатию одной части^электората и поляриза­цию мнений в другой). Поэтому государственные струк­туры с трудом защищают базовые российские интересы даже в ближнем зарубежье. Сегодня им в этом может помочь, по крайней мере, одна сила, играющая все боль­шую роль в российском обществе, — крупные россий­ские предпринимательские структуры (например, Газ­пром), включая коммерческие банки, для которых быв­шие советские республики пока еще являются относи­тельно «мягкой» для внедрения экономической зоной.

В-третьих, проводя в жизнь межэтнические и поли­тические отношения «балансирующего» типа, следует учитывать три принципа из арсенала западного «внеш­неполитического реализма».

Прежде всего, это принцип творческого использова­ния старой мудрости, что у слабого (ослабленного) го­сударства есть шанс на выживание только в том слу-

Народы мира в зеркале геополитики

чае, если оно имеет не одного, а двух и более сильных соседей. В советские времена этот принцип был известен как игра на межимпериалистических противоречиях. Се­годня, при неустоявшейся еще многополярности, Россия могла бы в полной мере воспользоваться эффектом вза­имной нейтрализации разнонаправленных геополитиче­ских влияний, причем не только внутренних («соперни­чество за Россию»), но и внешних на региональном уровне, в частности в ближнее зарубежье. К примеру, следует дифференцировать спектры исламской опасно­сти с южного направления, следует различать антирос­сийский исламский анархоэкстремизм афганского толка (движение талибов) и ваххабизм, иранский госфундамен-тализм (с его представителями Россия довольно успешно сотрудничает) и турецкий светский ислам (хотя и обла­дающий ограниченным потенциалом кооперации с Рос­сией, за исключением, пожалуй, экономики). Кроме рели­гиозных (конфессиональных) необходимо учитывать и резко противостоящие друг другу этноконфессиональные конкурирующие геополитические экспансии в Централь­ной Азии и Закавказье — иранскую и турецкую.

Второй принцип — «пакетный» метод увязывания тех проблем, где Россия имеет прочные позиции (по­ставки энергоносителей, расчеты по долгам), и тех, где ее no'sutfuu нуждаются в укреплении.

Наконец, третий принцип состоит в том, чтобы добровольно отказаться от того, что удержать невоз­можно или невыгодно, снабдив такое подношение набо­ром потенциальных проблем для нового «хозяина» (Этот прием активно практиковался европейскими державами при предоставлении независимости своим колониям. Вспомним, какую взрывоопасную геополитическую «мо­заику» оставили англичане на месте своих индийских и

Послесловие

ближневосточных владений). Используятакой прием, Россияможет предложить активным международным структурам (европейским, глобальным) полную свободу самим разрешать глубинные конфликты в ближнем зару­бежье (приняв это предложение, международные органи­зации в конечном итоге распишутся еще в большем соб­ственном бессилии, чем в бывшей Югославии) либожерезко уйти, скажем, из южных районов СНГ. За этим по­следует истощающее соперничество внешних держав за освободившееся место, перенапряжение ресурсов побе­дителя, если таковой будет, и его вынужденное отступ­ление на прежние позиции под давлением как несосто­явшихся — и оттого разочарованных — геополитических вассалов, так и, будем надеяться, окрепшей России, если она, конечно, опять определит свои интересы в оспари­ваемых районах.

В-четвертых, существует и такой механизм воздей­ствия, как возможность форсированной эвакуации всех русскоязычных граждан, желающих переехать в Россию (речь идет прежде всего о южных республиках бывшего СССР). Размещение мигрантов-переселенцев в некогда обжитой сельской местности российского Нечерноземья, в освоенных районах Сибири и Дальнего Востока, в мел­ких российских городах способствовало бы снижению депопуляции населения. Такое мероприятие, будь оно реализовано, помогло бы частично решить проблему не­хватки рабочих рук, особенно на востоке страны. Воз­можность ее осуществления вызвала бы «переполох» в этих государствах, ибо они лишались бы, как правило, высококвалифицированной рабочей силы и специали­стов. Она также положила бы конец использованию рус­ской диаспоры странами СНГ в качестве заложника при общении с Россией, избавила бы последнюю от постоян-

Народы мира в зеркале геополитики

ных и обременительных миротворческих и «погранич­ных» затрат и прекратила бы дискуссию о том, за кого Россия, собственно, отвечает: этнических русских, рус­скоязычных или российских граждан.

В-пятых, применение военной силы как «высшее» средство государственной политики. При этом вопрос о применении войск (или устрашении) может возникнуть только в отношении тех регионов и в тех ситуациях, в которых реально и серьезно затронуты высшие государ­ственные интересы, и только после тщательной оценки и анализа альтернативных (несиловых) вариантов дейст­вий. В западном мире традиционные государственные потребности пытаются обеспечить, по крайней мере пер­воначально, номинально невоенными приемами — от экономической экспансии и политического заигрывания до различных форм экономического шантажа и военно-политического давления. Цель подобных действий — международное признание и правовое закрепление, или легализация, своих интересов в определенных регионах мира (например, в виде договоров о прокладке трубопро­водов, строительстве промышленных предприятий или продаже товаров отечественными компаниями; соглаше­ний о размещении собственных или союзных войск на территории третьих стран, использовании морских пор­тов и терминалов, оснащении и обучении местных армий и т. д. и т. п.). И лишь нарушение международно при­знанных интересов в решительной и грубой форме дает основание для использования войска. При этом реализа­ция российских интересов и их обеспечение, по крайней мере в ближнем зарубежье, должны объективно вести к образованию сферы преимущественного геополитиче­ского влияния России за пределами ее физических гра­ниц.

Послесловие

Фактические границы сферы преимущественного влияния России могут определяться результатами сово­купной оценки каждого потенциального ее компонента, по крайней мере, по трем параметрам:

1) присутствию на данной территории реальных рос­сийских интересов и степени их важности сегодня и в будущем;

2) наличию уРоссии достаточных инструментовдля их реализации в данном конкретном регионе;

3) общему балансу расходов и приобретений в про­цессе реализации государственных интересов.

Неоднозначный и тем более отрицательный резуль­тат по любому из этих критериев должен учитываться при принятии решения относительно ближайших пер­спектив России в данном регионе. Но с течением време­ни такие параметры могут меняться, что, очевидно, будет отражаться на географических координатах ориентиро­ванного на Россию геополитического пространства. На этих параметрах может сказываться и действие феномена этнической близости, регионализации и исторически обусловленной «неорганичности» многих возникших на постсоциалистическом пространстве государств — неко­торые из них (или их части) могут составить структуру зоны преимущественно российского влияния (это и бывшие советские республики и союзники СССР, не на­шедшие общего языка с новыми мировыми лидерами).

Пророссийское геополитическое пространство должно в обозримом периоде строиться за счет двухсто­ронних связей заинтересованных государств с Россией, которые отнюдь не исключают и параллельного сущест­вования многосторонних (не включающих Россию) от­ношений, как замкнутых внутри конкретного геополити­ческого пространства, так и выходящих за его пределы.

Народы мира в зеркале геополитики

При этом не исключено, что в интересующих Россию регионах будет иметь место и нероссийское влияние — опыт таких различных регионов, как Западная, Цен­тральная и Восточная Европа, Юго-Восточная Азия, Ближний Восток, свидетельствует, что на территории одной страны или группы стран вполне способны ужи­ваться интересы не всегда дружественных друг другу государств.

Сказанное выше позволяет заключить, что Россия должна строить отношения со странами ближнего и дальнего зарубежья на строго индивидуальной основе, не пытаясь разрабатывать какой-то единой для всех страте­гии. Единственное, что должно определять подходы Рос­сии к бывшим союзным республикам и зарубежным партнерам в контексте ее геополитических ориенти­ров, — это адекватный ситуациям прагматизм.

Используемая и рекомендуемая литература

1. Актуальные проблемы этнической психологии / Под ред. А.Ф. Шикуна, Ю.П. Платонова. Тверь, 1992.

2. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколова А.А. Этносоциология. М.,1998.

3. Брук С.И. Население мира: Этно демографический справочник. М.,1981.

4. Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П. Платонова. СПб., 1995.

5. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.,1989.

6.ДугинА. Основы геополитики. М., 1997.

7. Иванов К.П. Проблемы этнической географии. СПб., 1998.

8. Казьмин О.Е., Пучков П.И. Основы этнодемогра-фии.М.,1994.

9. Капица С.П, Общая теория роста человечества. М., 1999.

10. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век.М.,1997.

М.Ковалев Е.М. Гуманитарная география России. М, 1995.

Народы мира в зеркале геополитики

12. Копылов В.Л. География населения. М., 1998.

13. Красинец Е.С. Международная миграция населе­ния в России в условиях перехода к рынку. М., 1997.

14. Лебедева Н.М. Новая русская диаспора. Соци­ально-психологический анализ. М.,1997.

15. Мастюгина Т.Н., Перепелкин Л. С. Этнология. Народы России: история и современное положение. М.,1992.

16. Основы демографии / Под ред. В.А. Ионцева, Б.А. Суслакова. М., 1997.

17. Очерки социальной антропологии. СПб., 1995.

18. Платонов Ю.П., Почебут Л.Г. Этническая соци­альная психология. СПб., 1993.

\9.Поиарин А.С. Реванш истории: российская стра­тегическая инициатива в XXI веке. М., 1998.

20. Психология национальной нетерпимости / Сост. Ю.В. Чернявская. Минск, 1998.

21. Савицкий П. Континент Евразия. М., 1997.

22. Садохин А.П., Грушевичкая Т.Г. Этнология. М., 2000.

23. Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. Брянск, 1995.

24. Сикевич З.В. Русские. «Образ» народа. СПб., 1996.

25. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социаль­ной антропологии. СПб., 1996.

26. Солдатова Г.У. Психология межэтнической на­пряженности. М.,1998.

27. Сорокин К.Э. Геополитика современности и гео­стратегия России. М.,1996.

28. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 1999.

29. Тихонравов Ю.В. Геополитика. М., 1998.

30. Урланис Б.Ц. Народонаселение. М., 1976.

_______Используемая и рекомендуемая литература

3\.Хотинец В.Ю. Этническое самосознание. СПб 2000.

32. Этнические аспекты власти / Под ред. В.В. Боча­рова. СПб., 1995.

33. Этнические меньшинства в современной Европе / Под ред. А.Н. Брусиловской. М., 1997.

34. Этнология / Под ред. Г.Е. Маркова, В.П. Пимено-ва.М., 1994.

ГЛОССАРИИ

Автономизация — становление самобытности, уни­кальности этноса.

Автостереотипы — устойчивые представления эт­носа о своих качествах.

Адаптация этническая — приспособление орга­низма, индивида, группы к условиям этнической среды.

Анаконды стратегия— геополитическая линия ат-лантизма, нацеленная на отторжение от Евразии макси­мально большого объема береговых территорий для сдерживания ее геополитической экспансии.

Архетип — неосознаваемая базовая схема представ­лений, тенденция к образованию общих для людей пред­ставлений независимо от их этнической принадлежно­сти, языка, культурных традиций, уровня психического развития и т.д.

Атлантизм (родственные термины Вода, Море, та-лассократия. Sea Power) — сложное геополитическое понятие. Соединяет в себе: исторически — западный сектор человеческой цивилизации; стратегически — со­юз западных стран, в которых главенствует либерал-

Глоссарий

демократическая идеология; военно-стратегически — страны-участницы НАТО; социально — ориентацию на «торговый строй» и «рыночные ценности» (модель— США). Противоположность евразийству.

Аэрократия — греч., «власть посредством воздуха». Силовой компонент стратегии, основанной на освоении воздушного пространства и его использовании в целях геополитической экспансии. Развитие авиации, в отличие от развития мореплавания, своего собственного номоса не породило, став лишь реализацией талассократическо-го принципа.

Беженец — лицо, вынужденное под угрозой жизни мигрировать в другое государство и получающее там, в соответствии с международными договорами (Конвен­ция 1951 г.. Протокол 1967 г. и др.) и национальным за­конодательством, статус «беженца».

Биполярный мир (биполяризм, или двухполяр­ность) — естественная геополитическая конструкция, от­ражающая в планетарном масштабе основной геополити­ческий дуализм —талассократия против теллурократии.

Блок — объединение нескольких государств, значи­тельно изменяющее их стратегическое и геополитиче­ское качество, выводящее их на более высокий уровень планетарной деятельности. По закону «пространствен­ной прогрессии» образование блоков — неизбежный процесс.

Большое Пространство (Grossraum) — объединение нескольких держав в единое стратегическое образование. Возникновение Больших Пространств обусловлено тео­рией «пространственной прогрессии».

Брак — форма отношений между мужчиной и жен­щиной, санкционируемая и регулируемая государством, церковью, обществом в целом.

Народы мира в зеркале геополитики

Брачность— процесс образованиябрачных пар в

населении.

Брачный возраст — возраст, начиная с которого за­кон или обычай допускает вступление в брак.

«Брачный рынок» — система соотношений чис-ленностей различных групп бракоспособного населе­ния.

Брутто-коэффициент воспроизводства населе­ния — сводная характеристика воспроизводства населе­ния. Представляет собой среднее число девочек, которое родила бы одна женщина в возрасте от 15 до 49 лет при отсутствии смертности детей и при сохранении в каждом возрасте уровня рождаемости этих лет.

«Бэби-бум» — значительное увеличение рождаемо­сти, наблюдаемое, в частности, после второй мировой войны (1946-1964 гг., в США, Канаде и ряде других го­сударств), обусловленное компенсационным ростом от­ложенных на военное время рождений.

«Бэби-спад» — период, следующий за «бэби-бу-мом» и характеризующийся быстрым снижением рож­даемости до рекордно низкого уровня (что, в частности, имело место в 60-е гг. в США, Канаде и некоторых дру­гих странах).

Валовая миграция — общая численность мигран­тов, включающая как прибывающих, так и выбывающих за определенный промежуток времени.

Внебрачная рождаемость — рождаемость, обу­словленная рождением детей женщинами, не состоящи­ми на этот момент в юридическом браке.

Внешний полумесяц (или островной полумесяц) — термин, обозначающий совокупность территорий, вхо­дящих в зону талассократического влияния, или части континентов и острова, тяготеющие к «морскому суще-

Глоссарий

ствованию»,а также зону,целиком стратегически под­контрольная атлантизму.

Внутреннее море (лат. mare internum) — специаль­ный термин, обозначающий водное пространство, за­ключенное внутри сухопутного теллурократического объема, а поэтому не являющееся стратегической или культурной границей.

Внутренний океан (или Срединный океан) — то же, что и внутреннее море, только в планетарном мас­штабе.

Внутренний полумесяц (или континентальный по­лумесяц, или rimland) — термин, обозначающий берего­вые территории Евразии, расположенные между «внеш­ним полумесяцем» и «осевым ареалом».

Внутренняя ось — качество геополитической связи центра с периферией внутри единого стратегического (или политического) пространства. См. также геополити­ческий луч и геополитический отрезок.

Вода (или Море) — специальный термин, обозна­чающий талассократию.

Возрастная пирамида — графическое изображение распределения населения по возрасту и полу в виде гори­зонтальных полос одинакового масштаба.

Возрастная структура населения — распределение населения по возрастным группам (например, 0-14 лет, 15-59 лет, 60 лет и старше).

Воспроизводство населения — постоянное обнов­ление народонаселения в результате процессов рождае­мости и смертности, а для отдельных регионов и мигра­ции. В более узком понимании В.н. — возобновление поколений людей (сменяемость поколений) в результате рождений и смертей. Выделяют суженное, простое и расширенное воспроизводство.

Народы мира в зеркале геополитики

Второймир — название социалистического лагеря в период «холодной войны». После конца «холодной вой­ны» означает Евразию.

Вынужденная миграция — переселение людей как за пределы той или иной страны, так и внутри нее, обу­словленное причинами (политическими, национальными, расовыми, военными, экологическими), ставящими под угрозу человеческую жизнь и требующими быстрого решения о миграции. В рамках В.м. выделяют беженцев, перемещенных лиц (вынужденных переселенцев, депор­тированных), экологических беженцев, лиц, ищущих убежища.

Вынужденный переселенец — лицо, вынужденное под угрозой жизни покинуть постоянное место житель­ства в пределах государства. Термин, введенный россий­ским законодательством, соответствует международному понятию «перемещенное лицо».

Географическая ось истории (или осевой ареал, или heartland) — термин, обозначающий внутриконти-нентальные евразийские территории, вокруг которых происходит пространственная динамика исторического развития. Совпадает с территорией России.

Геополитика — наука о географической детерми­нации этнополитических процессов в государстве и меж­государственных отношениях.

Геополитический дуализм — основной принцип геополитики, утверждающий в качестве двигателя исто­рического процесса противостояние талассократии и теллурократии.

Геополитический луч — вектор силового (эко­номического, стратегического, культурного, хозяйст­венного, административного и т.д.) воздействия геопо­литического полюса на периферийные регионы. В гео-

Глоссарий

политике принято говорить о лучах как об откры­том динамическом процессе постоянно длящегося им­пульса.

Геополитический отрезок — совокупность отно­шений стратегической столицы (или геополитического полюса) с периферийными регионами, рассмотренная в конкретный исторический момент без учета общей ди­намики политических процессов. Из геополитических отрезков складывается реальная политическая картина мира в статическом состоянии.

Геостратегия — военные аспекты геополитического анализа.

Геоэкономика — ответвление атлантистской геопо­литики. Рассматривает пространство в утилитарно-экономическом смысле. Одна из приоритетных дисцип­лин «талассократического» анализа.

Гипотетическое, или условное, поколение — ус­ловная совокупное! ь людей, на протяжении жизни кото­рой интенсиьпосгь демографического процесса в каждом возрасте соответствует существующей в данный кален­дарный период. Представляет собой абстрактное по­строение с целью лучшей оценки реальной демографиче­ской ситуации.

Гомеостатический этнос — этнос, находящийся в состоянии равновесия с природой, относящийся к ней бережно.

Город — место жизнедеятельности больших масс населения, занятых несельскохозяйственной деятельно­стью, отнесенное, в соответствии с законодательством государства, к категории городов. Для разных стран кри­терии отнесения поселений к городским значительно различаются, в России таковыми считаются населенные пункты с числом жителей не менее 12 тыс. чел., в кото-

Народы мира в зеркале геополитики

рых доля рабочих, служащих и членових семей в насе­лении составляет не менее 85%.

Городская агломерация — сложная, многокомпо­нентная система, объединяющая группу поселений во­круг крупного города.

Государство-нация — светское государство с ярко выраженным централизмом. Политическое образование, в котором государственные формы приводят к рождению этноса и его культуры. Отличается от этнического обра­зования (община, народ) и от Империи.

Гражданский брак — брак, оформленный в органах государственной власти, без участия церкви. Иногда под Г.б. подразумевают фактический брак.

Граница — в геополитике существует два вида гра­ниц: граница-линия и граница-полоса. Граница-линия представляет собой морскую границу, граница-полоса — сухопутную. Задача геополитического блока, претен­дующего на действия в планетарном масштабе, сделать границу-линию максимальной для себя и минимальной для соперника, а границу-полосу — наоборот.

Движение народонаселения — изменение количе­ственных и качественных характеристик народонаселе­ния. Выделяют три вида Д.н.: естественное, миграцион­ное и социальное.

Демографикс — практическое применение демо­графической информации в бизнесе, маркетинге.

Демографическая политика — целенаправленная деятельность государственных органов и иных социаль­ных институтов в сфере регулирования процессов вос­производства населения.

Демографическая сетка — сетка Лексиса, графиче­ское построение для изображения совокупностей людей и событий в их жизни.

Глоссарий

Демографическая статистика — совокупность данных о демографических процессах и динамике насе­ления, а также вероятностно-статистические методы, ис­пользуемые для анализа этих данных.

Демографические индексы — показатели, характе­ризующие интенсивность демографического процесса в данном населении по сравнению с другим населением, принимаемым за эталон (стандарт).

Демографические таблицы — числовые модели, отображающие изменение интенсивности соответст­вующего демографического события в зависимости от собственного времени когорты и изменения численности самой когорты под воздействием разных процессов (таб­лицы смертности, рождаемости, брачности и др.).

Демографический взрыв — быстрый рост числен­ности мирового населения, обусловленный сохранением относительно высокой рождаемости и резким снижением смертности (например, высокие темпы роста численно­сти населения (2,5-3,5% в год), наблюдаемые с конца 50-х гг. в развивающихся странах).

Демографический кризис — резкое ухудшение развития народонаселения, обусловленное, в частности, процессом депопуляции.

Демографический переход — переход от традици­онного типа воспроизводства населения, для которого характерны максимально высокие рождаемость и смерт­ность и низкая миграционная подвижность, к современ­ному типу воспроизводства населения, с максимально низкими рождаемостью и смертностью и высокой ми­грационной подвижностью. Можно выделить три его составляющие: «наталистический переход», определяю­щий переход от естественной рождаемости (т.е. нерегу­лируемой супругами) к контролируемой рождаемости

Народы мира в зеркале геополитики

(т.е. регулируемой прежде всегона внутрисемейном уровне); «эпидемиологический переход», характеризую­щий снижение смертности, переход от экзогенных (внешних) к эндогенным (внутренним) причинам смерти;

«миграционный переход», объясняющий эволюционные изменения в направлениях и масштабах миграции насе­ления, переход к интенсивным формам и видам мигра­ционного движения, тесно связанного с естественным движением населения.

Демография — наука о народонаселении, изучаю­щая воспроизводство населения, численность, структуру и расселение населения, происходящие в них изменения, причины и последствия этих изменений.

Демополитика — влияние демографических пара­метров на структуру государства. Термин широкого рас­пространения не получил.

Депопуляция — систематическое уменьшение аб­солютной численности населения как следствие сужен­ного воспроизводства, когда последующие поколения численно меньше предыдущих, смертность превышает рождаемость, очень высокая эмиграция.

Депортация — насильственное переселение или вы­селение определенной группы населения в пределах или за пределы страны.

Дивергенция этническая — распад этнической системной целостности с потерей ощущения комплимен-тарности на заданном уровне этнической иерархии.

Динамический этнос — этнос, развивающийся за счет покорения и разрушения природы.

Длина поколения — средний интервал времени, разделяющий поколения родителей и их детей.

Домохозяйство — группа людей, совместно прожи­вающих и ведущих общее домашнее хозяйство, имею-

Глоссарий

щих общие интересы и обязанности. В отличие от семьи отношения родства между членами домохозяйства не обязательны, более того, оно может состоять из одного человека, живущего самостоятельно.

Евразийство — сложное геополитическое понятие. Соединяет в себе: исторически — восточный сектор че­ловеческой цивилизации; стратегически — актуальный или потенциальный блок государств и наций, отказы­вающихся признавать императив либерально-демократической идеологии; стратегически — актуаль­ное или потенциальное объединение в военный альянс восточных, «теллурократических» стран; социально — ориентацию на «идеократию», социальное государство, некапиталистический экономический строй.

Евразия — то же, что континент, hearland. Суша, Земля, теллурократия. В более ограниченном смысле означает геополитическую Россию.

Естественная рождаемость — рождаемость, не ог­раничиваемая противозачаточными мерами и искусст­венными абортами.

Естественное движение населения — совокуп­ность рождений и смертей, браков и разводоп, изменяю­щих численность населения так называемым естествен­ным путем.

Естественный прирост населения — абсолютная величина разности между числом родившихся и числом умерших за определенный интервал времени. Может быть отрицательным в случае превышения умерших над родившимися.

Жизненное пространство — минимальный терри­ториальный объем, позволяющий народу реализовать свои исторические и политические стремления.

Народы мира в зеркале геополитики

Заболеваемость — распространенность болезней среди населения.

Запад — синоним талассократии, атлантизма.

Земля (или Суша)— специальный термин в геопо­литике, обозначающий теллурократию.

Идентификация — перенесение личностных ка­честв другого человека на себя, стремление актуализиро­вать в своей личности те же качества, которым обладает выбранный образец.

Идеократия — греч., «власть идей, идеалов». Тер­мин русских евразийцев (Н. Трубецкой, П. Савицкий). Противопоставляется «власти материи», «рыночной сис­теме», «торговому строю». При идеократии иерархия в обществе и стимуляция труда исходят из неэкономиче­ских принципов.

Иммиграция — въезд в страну иностранных граж­дан с целью постоянного в ней проживания и, как прави­ло, получения ее гражданства.

Империя — сверхгосударственное образование, объединяющее несколько народов и стран под эгидой универсальной идеи религиозного, этического или идео­логического характера.

Индекс жизненности (коэффициент Покровско­го) — отношение числа родившихся к числу умерших за определенный период времени (год).

Индекс «качества жизни» — комплексный показа­тель, адекватно характеризующий уровень общественно­го развития, достигнутый страной. Включает такие пока­затели, как состояние здравоохранения и образования, занятость населения, покупательная способность и др., в том числе демографический показатель «средняя про­должительность предстоящей жизни». Разработан в рам­ках ООН.

Глоссарий

Поиск по сайту: