дена якоревидная подвеска (табл. XXIX, 30}. В могильниках Вирков, Селище, Устиж и Эсъмоны найдены привески-коньки (табл. XXIX, 23}, весьма распространенные в кривичских землях (Седов В. В., 1968а, с. 151-156).
Несколько чаще, чем у волынян, древлян и полян, в дреговичских курганах встречаются браслеты (табл. XXIX, 34). Наиболее часты круглопроволоч-ные и витые тройные с завязанными или петлеобразными концами. В северной части дреговичского ареала попадаются браслеты со стилизованными змеино-головыми концами. Остальные браслеты (плосковыпуклые, пластинчатые тупоконечные, плетеные, а также стеклянные) представлены единичными экземплярами.
Более распространенной находкой являются перстни (табл. XXIX, 28, 31, 33). Все они принадлежат к общевосточнославянским типам. Это перстни проволочные, витые (завязанные, тройные разомкнутые) жгутовые, плетеные, ложновитые, широкопластинчатые с завязанными концами и «усатые».
Захоронения мужчин в дреговичских курганах, как правило, не содержат вещей. Только в единичных погребениях обнаружены подковообразные застежки (табл. XXIX, 27, 32), лировидные, четырехугольные и иные пряжки и поясные кольца (табл. XXIX, 36, 57), железные ножи, кресала и изредка перстни. Ножи, шиферные и глиняные пряслица (табл. XXIX, 35) и ножницы отмечены в захоронениях женщин. В погребениях мужчин и женщин встречаются глиняные горшки, обычно поставленные около ног умершего, в редких случаях — около головы.
Хронология дреговичских курганов разработана в работе А. В. Успенской (Успенская А. В., 1953, с. 118—124). На основе корреляционной таблицы, составленной этой исследовательницей, можно утверждать, что смена обряда кремации обрядом ингумации в области расселения дреговичей произошла во второй половине X и в самом начале XI в. Эволюция курганов с трупоположениями протекала здесь так же, как и в других областях лесной зоны древней Руси (табл. XXVIII). Для XI и первой половины XII в. характерны трупоположения на горизонте. Лишь в юго-восточных районах, там, где дреговичи соприкасались с полянами, рано появляются захоронения в грунтовых ямах под курганами. В остальных районах расселения дреговичей ямные трупоположения распространяются относительно поздно и датируются в основном XII—XIII вв.
Картография деталей погребальной обрядности и вещевых инвентарей дреговичских курганов XI— XIII вв. выявляет членение их ареала на две части (Седов В. В., 19706, с. 87-89). Курганы южной части дреговичской земли (поречье Припяти и области южнее этой реки), т. е. районов, где славяне появились еще в середине I тысячелетия н. э., по своему строению и вещевому материалу очень близки, если не тождественны, погребальным насыпям волынян, древлян и полян. Дреговичские курганные погребения здесь или безынвентарны, или очень бедны вещами, которые принадлежат исключительно к общеславянским типам. В насыпях не бывает домовин, ориентировка умерших общеславянская.
Наоборот, в северной части дреговичского ареала вещи в курганных трупоположениях встречаются ча-
ще. Кроме предметов общевосточнославяпских типов, здесь найдены металлические спиральки, служившие украшениями одежды, змеиноголовые браслеты, разные подковообразные застежки, спиральные перстни, звездчатые пряжки и поясные бляшки латгальских типов. Все эти предметы обнаруживают многочисленные аналогии в памятниках литовско-латышских племен. Поскольку некоторые дреговичские находки в деталях отличаются от прибалтийских, нельзя объяснить их появление я курганах исключительно торговыми связями дреговичей с Прибалтикой. Да и при торговле предметы украшений расходились не повсеместно, а только там, где находили соответствующую среду.
Для северной части дреговичской территории обычны захоронения в деревянных домовинах-теремах. Большинство этих домовин срубныс, сложенные из бревен на высоту 0,3—0,8 м и покрытые двускатной крышей. В курганах у д. Мохов домовины имели столбовую конструкцию, а в Эсьмонах брусья домовины поддерживались камнями. Погребальные домовины нельзя считать специфически дреговичскими, так как, во-первых, они известны не на всей территории этого племени, а, во-вторых, зафиксированы также в курганах радимичей и других восточнославянских племен. Мужчины, похороненные в курганных домовинах, как правило, имеют неславянскую ориентировку. Это обстоятельство наряду с распространением домовин исключительно в землях, прежде запятых бал-тами, дает основание предположить возможность связи домовин с погребальной обрядностью дославянско-го населения.
Подобное членение дреговичского ареала обнаружи вают и материалы антропологии. Значительная часть дреговичей северной части Припятского Полесья и бассейна Березины принадлежала к долихокран- ному, относительно широколицему типу. Для южных районов дреговичей характерен длинноголовый сред- нелицый тип. Антропологическое изучение современ ного населения Белоруссии позволило В. В. Бунаку утверждать, что в древности южной границей балт- ской антропологической зотты была Припять (Бунак В. В., 1956, с. 21). Севернее этой реки население при надлежало к валдайскому антропологическому типу, распространенному на всей восточной части древней территории балтов, в том числе и па востоке совре менных Литвы и Латвии. Население же правобереж ной Припяти относится к полесскому антропологи- ческому типу (Дяченко В. Д., I960, с. 18—33).
Среди населения ряда районов Белоруссии термин курганы неизвестен. Курганные насыпи здесь называются концами (капцами) — по-видимому, от литовского kapas (могила). Западные белорусы капцами называют древние грунтовые могилы, обложенные камнями. Термин копцы для названия курганов распространен только в той части Белоруссии, где до прихода славян обитали потомки носителей культуры штрихованной керамики. В южной части ареала дреговичей его не употребляют. Еще в прошлом столетии старожилы Припятского бассейна разделяли Полесье на две части: северная часть называлась литовским Полесьем, правобережная — волынским (Зеленский И., 1864, с. 115).
Намечаемая дифференциация земли дреговичей на две части явно свидетельствует об участии местного