Хабаровский край, пос. Ванино 11 страница

– Да что ты занимаешься? Полночь уже.

– Готовлюсь к конкурсу в Монте-Карло.

– Какое Монте-Карло?!

– Я через три года туда поеду.

Я ошибся на два года – поехал и победил в Монте-Карло через пять лет.

Потом я захотел писать рассказы для детей, повести их в мир, где все естественно и справедливо. И когда я решал, с чего начать, увидел по телевидению передачу, в которой взрослые обсуждали, доказывали: любовь – это секс, секс – это любовь. Но как же можно связывать эти два слова? Это совершенно разные понятия. Зачем навязывать ребенку такой подход? Ведь у него сложится иной, неправильный взгляд на жизнь. Любовь – это чувство, а секс – это инстинкт. Я не против инстинкта, это нормально, но ставить между этими понятиями знак равенства нельзя. Любовь – это чувство ко всему, а не только к маме, к цветочку, к собачке. Вот об этом чувстве любви, этом ощущении радости через восторг я рассказываю детям. Я пишу, как животные чувствуют мир, как ощущают, описываю свои наблюдения.

Вскоре я понял, что детям нужно преподать еще один урок – их надо научить разговаривать со своим сердечком. Вот ребенок вышел на улицу, а его там чужое сердце подманивает: иди сюда, давай попробуем, покурим, один раз курнешь, ничего не случится. Проведенные исследования показали, что среди пятиклассников 70% детей уже попробовали наркотики. 70%! Наркоманами многие из них не стали, но попробовать попробовали. У наркоторговцев большие финансовые возможности, и они находят пути, чтобы разрушать духовную силу наших детей! А я решил научить детей противостоять этому разрушению и стал им объяснять: вот у тебя сердечко свое, к тебе кто-то подходит, а ты спроси свое сердечко, что это за человек. Например, моя кошка не каждого принимает. Пришел как-то ко мне некий гость, интеллигентный, анекдоты рассказывал, душа компании, а она его агрессивно восприняла, зашипела. Он сказал, что больше ко мне не придет, потому что моя Стрелка просто зверь. Прошло время, и жизнь показала, что у этого человека сердца нет, бессердечный он. Мышца бьется, кровь перекачивает, а внутри полная пустота. Вот я детям и рассказываю про кошечку, мышку, собачку, слона. А истории из жизни беру – я же 35 лет в цирке.

Следующий урок (мы уже проводим его в школах) очень важный, он оказывает на детей очень сильное влияние и называется «Научитесь слушать тишину». Мы же все время суетимся, бежим, у нас нет времени остановиться и прислушаться к тишине. В театральных учебных заведениях есть упражнение, которое Станиславский, Немирович-Данченко, Мейерхольд предлагали актерам. И я такое упражнение провожу с детьми, учу их расслабляться, смеяться, а потом говорю: «Теперь мы переходим к уроку тишины. Послушайте свое сердечко, как оно стучит, как колокольчик там звенит. Услышали? Вот это почувствуйте и спросите свое сердечко, для чего вы пришли в этот мир». Однажды мы пришли в школу, где учительница нам сказала: «Вы с ними ничего не сделаете, это злые дети, у них родители пьяницы, алкоголики, это вообще мертвые существа». Я остановил ее: «Спокойно, мы еще ничего не начали делать, а Вы уже закладываете агрессию». Через шесть уроков она не могла узнать своих учеников и спрашивала, что мы с ними сделали, а я отвечал: «Просто мы их любим, и они это почувствовали».

Свои рекомендации и предложения учителям и психологам я изложил в серии книг «Школа Доброты» (в серию входят книги: «Вера – главная сила человека», «Любовь – главное слово Вселенной», «Учитесь разговаривать с сердцем», «Учитесь слушать тишину», «Кошки и собаки – мои друзья», «Урок вежливости», «Главное правило жизни», «Чистота – залог здоровья»), в которых детей ожидают увлекательные истории про кошек, собак, слона, мартышку. Каждый рассказ о животных я украсил нежными красками романтизма, где живой энергией дышит окружающий нас мир. Используя работы разных ученых, я старался писать с юмором, чтобы серьезная тема не выглядела назидательно и нравоучительно. В своих книгах я увлекаю детей в таинственный мир природы, где животные и люди понимают и чувствуют друг друга, пытаюсь найти общий язык с моими юными читателями. Для этого после каждого урока – вопросы, которыми я пытаюсь вывести ребенка на откровенный разговор, чтобы направить его мысли на поиск своего предназначения.

В вопросах воспитания к своим детям я подходил так же, как к кошкам, а принцип моей работы с кошками – в наблюдении за животным, определении его способностей и поощрении. Только так. С каждым питомцем. И за детьми я наблюдал, кто что может. Вот трехлетняя Катя левой рукой лошадку нарисовала – я ее начал поощрять. Но в советской школе ее заставили переложить карандаш из левой руки в правую – такая у нас была педагогика. В результате все было потеряно, рисунок исчез. Но я знал, что дар-то у нее есть, и стал ей пластилин приносить, и она лепила-лепила… И однажды она (ей уже четырнадцать лет было) подходит и говорит: «Папа, я хочу быть художником». Так сколько ж лет она потеряла? А художнику нужна техника. Пришлось пригласить педагога, и он стал с ней заниматься. Через некоторое время я ему звоню:

– Как?

Он отвечает:

– Ну как, платите – нормально.

Еще через две недели:

– Ну как?

– Вы знаете, какое-то в ней просветление пошло, что-то в ней такое раскрываться стало.

Через месяц он мне сам позвонил и говорит:

– Слушайте, да у Вас дочь-то – талант! Как она рисует!.. Вы знаете, она такое здесь нарисовала, мы все потрясены!

И она поступила в академию и окончила ее с отличием, потом в аспирантуру поступила. А сейчас у нее уже своя дочка растет.

Как я уже сказал, самое главное в воспитании – любовь. Принцип моей Школы Доброты – увидеть способности ребенка. Не надо заставлять его, каждый ребенок – гений! Как только родился, открыл глазки – он гений! И от нас зависит, что вырастет из этого гения. Мы его можем так затюкать, такие условия создать, что у него все умирает, атрофируется, он «дебилеет» и уже не знает, чего хочет в жизни добиться. И к 13–14 годам на вопрос:

– Кем ты хочешь стать?

Отвечает:

– Не знаю.

– А как же ты хочешь строить свою жизнь, если ты еще мысленно не решил, к чему идти? Ведь чтобы идти, нужно видеть свою мечту.

Поэтому я детям рассказываю, как и почему всю жизнь иду к своей мечте. И мыслью можно, оказывается, рисовать. Идти, а мысль будет помогать.

Нам нужно искать единомышленников. Я не раз выходил с предложениями к учителям, пытался им объяснить свои идеи, но они на меня смотрели непонимающе: «Что ты нас отвлекаешь». (Между прочим, кто-то правильно заметил: почему-то именно психологи, как ни странно, народ недопонимающий.)

Так вот, я мечтаю, что однажды мы объединимся и по всей России с первого класса начнем вводить детей в духовный мир. Мы им скажем: есть два мира – физический, где вы покушали, поиграли, попрыгали, и духовный – это ваши устремления, ищите в нем то, что близко вам. Эти дети никогда не станут воровать, никогда не возьмут чужое. Ведь самая главная – внутренняя битва, победить надо здесь, в сердце человека. И мы вместе поможем детям выиграть ее, мы будем не заставлять их, а поможем найти себя, надо только дать маленький толчок. Мы, как фонариком, подсветим дорожку и скажем: «Вот, Мишенька, иди». А к учителям у меня просьба: посмотрите на своих учеников (на этого Мишеньку рябого, кривого, на эту Машеньку неказистую, на всех остальных) как на своего родного сыночка или дочку, как будто это он девять месяцев вот здесь, в животике, у сердечка бился, с вами разговаривал, такой родной, милый. Посмотрите на них с любовью – и они изменятся, станут другими, они потянутся к вам как к матери. И представьте, что мы их так воспитаем, что это будут грамотные, будут особые дети, чистые, честные. Они в Думу войдут, в правительство, они пойдут в жизнь. И первый вопрос, который они поднимут: хватит учителей держать в нищете (я считаю, это продуманная акция – сделать учителя нищим). Да, сегодня мы заложники времени, нам трудно, тяжело, за труд платят копейки, но мы напряжем силы и вместе попробуем новое поколение воспитать таким. И лет через 30, 40, 50 вся страна немножко изменится. Представляете, как прекрасно нам будет жить в доброй России, самой прекрасной стране, удивительной? И мы будем самые счастливые.

Д.В.Морозов,

кандидат исторических наук

Китеж – Воспитание в третьем измерении

В 1993 году в Барятинский район Калужской области из Москвы приехали несколько человек, которые сами построили себе дома и взяли в семьи приемных детей из детских домов. Семьи объединились в организацию «Некоммерческое партнерство приемных семей “Община Китеж”», которая сочетала достоинства приемной семьи с коллективными формами воспитания детей-сирот на основе специально созданной развивающей среды. Внешне созданная нами система выглядит достаточно просто: семьи живут в собственных домах, родители формируют коллектив преподавателей в школе и группу хозяйственного обеспечения поселка. Каждый взрослый совмещает несколько профессий, многие работы производятся сообща. Управляется эта организация тоже сообща – собранием всех членов Общины и Педагогическим советом. Дети оформляются в приемные семьи через муниципальные органы социальной защиты.

Вот результаты 13 лет нашей работы, а по сути жизни:

– Из 20 наших выпускников половина поступила в институты Москвы и Калуги.

– Ни один из выпускников не вошел в противоречие с законом, не спился.

– Все наши дети изучают компьютер и английский язык, все пишут стихи или картины, издают интернет-газету, занимаются кунг-фу, играют в школьном театре. Не все они отличники, многие еще плачут или кричат по ночам. Они не любят чистить картошку и мыть посуду, зато «фанатеют» от компьютерных игр, которые мы разрешаем им только по воскресеньям.

– И еще – они добрые и отзывчивые. За последние пять лет в Китеже не было ни одного случая физического насилия.

Воспитывать – значит взаимодействовать. Для того чтобы ваше воздействие «доходило», нужно, как минимум, знать, где находится адресат.

А находится он не в комнате перед вашими строгими очами и не в «вашем сердце», а в собственном мире, который, по нашему предположению, тождественен его сознанию. Осознаваемые самим ребенком границы этого мира в первые годы жизни умещаются в пределах комнаты. Но для вас это просто комната, с обоями, которых вы по привычке не замечаете, а для него – мир, населенный феями и гномами, а может, и страшными чудищами. И для ребенка именно эти невидимые для вас сущности, порожденные его сознанием, будут в тысячу раз реальнее мира за окном. Вы давно не замечаете острых мебельных углов, а в его мире они просто несносны – умеют сидеть в засаде, а потом надвинуться, неожиданно атаковать, расчетливо поставить синяк и снова затаиться. Вы не замечаете стен, мысленно проникая сквозь них в водоворот улиц, переносясь заботами на свою работу или еще дальше – в отпуск в деревню. А для малютки они – вход в виртуальную реальность неосознаваемых фантазий и страхов. Пятно на обоях в сумерках излучает угрозу, а хрустальные грани вазы поутру дарят надежду.

Увы, наше внимание сосредоточено на борьбе за существование, и, даже вопреки благому побуждению вернуться в детское восприятие, оно просто не может настроиться всерьез на тот, иной мир, имеющий другие плотность, яркость, масштаб предметов и событий. Почему это так важно осознать родителям? Да потому, что жизненный опыт ребенок получает именно в том, закрытом от вас мире. И так будет еще долго, если не всегда. Объясняю на примере: в мире физическом происходит событие – допустим, ребенок уронил чашку. Этот факт что-то включил в вашем сознании, и вы его отругали. Но вы вступили во взаимодействие с ребенком, не задумываясь о том, что в этот момент происходит в его сознании. Может быть, в своем мире он делает великое открытие, постигая закон всемирного тяготения, но получив «эмоциональный удар», в дальнейшем перестанет задавать вопросы «как?» и «почему?», прекратит творческое развитие и перейдет в плоскость эмоциональных реакций, где сохраняется лишь память о боли и страхе. Дело в том, что далеко не всегда можно проследить действие цепочки «стимул – реакция». А уж интерпретацией с последующим занесением в основу программы развития занимается закрытый мир детского сознания, где происшедшее сопоставляется с ранее полученным опытом, а также представлениями, почерпнутыми из сказок, фильмов, замечаний товарищей.

В окружающем мире простому крестьянину видится одно, мудрецу, который может воспринимать невидимые связи вещей и явлений, чувствовать за событиями потоки энергии – другое. Поэтому, когда мы говорим, что у людей разное мировоззрение, мы имеем в виду, что они по-разному воспринимают связи между предметами и явлениями. И неважно, что при этом объективный мир остается неизменным. Человек работает не с ним, а с моделью, созданной в его сознании из того, что передали о внешнем мире органы чувств, и того, что с этой информацией сделал разум.

Постепенно ребенок охватывает сетью причинно-следственных связей весь мир, доступный ему через органы восприятия, находит названия и применение всем предметам и явлениям, которые его научили замечать. Это и есть Образ мира. В этом мире могут быть результаты личного опыта взаимодействия с окружающими предметами (обжегся, ударился) и сказочные образы, необходимые для того, чтобы как-то объяснить то, что непонятно и страшно, но что именно в силу этого приковывает внимание, сеет сомнения и мешает мыслить дальше. Так в пространстве сознания на разных стадиях жизни создается целостный Образ мира. Его основа закладывается в раннем детстве из опыта первых ощущений – общения с матерью, игры и т.д. Потом на эти простые ощущения накладываются более сложные, они выстраиваются в цепочки взаимосвязей, сочетающие предметы и знания о том, что с этими предметами надлежит делать. Проголодался – покричал – накормили… Но есть дети, у которых выстроенасовсем иная связь:«Кричи не кричи, не придут и не накормят!»Они еще не в состоянии ни осознать, ни выразить словами это базовое знание о мире, но оно уже влияет на весь последующий отбор информации, поведение и интерпретацию полученных данных.

Прервем наши рассуждения и еще раз определим цель наших поисков.

Мы учимся воспитывать. Воспитание – это взаимодействие. Чтобы взаимодействовать, мы должны находиться с ребенком в одной системе координат – соприкасаться с тем, на что воздействуем. Воздействовать на объекты материального мира можно материальными объектами, в мире энергий действуют иные законы и иные способы влияния. Разумно предположить, что и в мир, сотканный из образов, то есть в мир сознания ребенка, проникают только образы… Значит, мы можем воздействовать на происходящее там только через создание собственных образов и придания им жизненности в том, третьем измерении, тем самым внося корректировки в детский Образ Мира. Для этого мы, как минимум, должны понимать, или видеть, что происходит там.

Наша жизнь в Китеже, задачи воспитания требуют совершенно нового уровня внутреннего единства каждого со всеми. Поле общины – реально существующая психоэнергетическая сущность, состоящая из ткани наших эмоций, всех каналов вербального и невербального общения, мыслей и т.д. Мы объективно погружены в это поле, даже когда сидим в доме за закрытыми дверями. Вопрос заключается лишь в одном – действуем ли мы в резонансе с этим полем или тратим свои силы и эмоции, сопротивляясь его вибрациям. Каждый из членов общины должен, образно выражаясь, работать, «рождая орган для шестого чувства».

Все мы должны развивать имеющуюся у нас от рождения способность к эмпатии. Это термин сравнительно новый, означающий способность воспринимать внутреннее состояние окружающих людей, «воплощаться» в мысли и чувства других, вмещать чужие миры. Нормальное взаимодействие, генерирующее энергию, возможно при гармоничном включении индивидуального сознания в общее поле. При этом сознание не теряет своей индивидуальности, а просто получает новое качество восприятия мира. Для русского человека это высший и желаемый уровень близости. Он подразумевает открытость, доверие, понимание. Но, похоже, мы потеряли способность к такому общению, которое наши предки называли душевным. Оно требует дополнительного настроя, следовательно, новых затрат энергии. А эта энергия, с точки зрения разума, нужна для более полезных дел, ее потребляют пять органов чувств – они обслуживают разум, который в свою очередь решает одну задачу – выживания. А зачем нужна интуиция? Предположим, что она – «шестое чувство», принадлежащее душе.

Хирург работает скальпелем, учитель – прежде всего душой. Никакие методики не заменят творческого таланта, эмпатии, которую необходимо развивать так же, как развивают свои способности певцы или художники. Главное, ученику и учителю оказаться в единой системе координат, которая делает возможным понимание и взаимодействие. Назовем ее – мир духа, тонкий мир. Пока это только название. Что за ним, мы сможем понять, только когда нам откроется видение.

В научных кругах сейчас всерьез задаются вопросами: «Является ли сознание продуктом мозга? Только ли из плотного тела состоит человек?» Даосы, тысячелетия исследовавшие эту сторону реальности, однозначно утверждают – нет. Идеализм? Но может быть сознание – это просто материя другого рода? Жития святых – путевые записки первооткрывателей в этом ином мире. А душа? В каком пространстве находится она? Когда мы пугаемся, то в пятках, когда влюблены – в груди. Но ведь это просто наши субъективные ощущения. Один американский ученый высказал предположение, что все, содержащееся в сознании, включая наши зрительные ощущения, лежит в своем собственном пространстве, вне физической вселенной.

Чтобы душа решилась «выйти из покровов», защищающих ее, нужно привести себя в особое состояние. Какого себя? Тело? Сознание! Сознание и есть первое защитное тело души, которое передает ее голос, ее приказы вовне – телу, разуму и (очень редко) дальше. Душа каждого из нас взаимодействует с душами окружающих, только пройдя через среду сознания – своего и чужого. Чтобы отважиться на такое взаимодействие, она должна быть уверена в собственной безопасности, ведь душа особенно ранима – еще наши предки говорили: «болит душа», «убил душу» и т.д. Кроме того, она наделена способностью помнить боль. Поэтому взрослый человек особенно неохотно идет вновь на риск.

Известный итальянский психолог Р.Ассаджоли[17] считал, что сознание человека отделено от других сознаний чем-то похожим на клеточную мембрану. Мы способны воспринимать друг друга, но дозированно, отфильтровывая информацию, чувства и пр. У китежских детей эти мембраны обладали большей пропускной способностью, чем у взрослых, привыкших бороться с окружающей средой, которые оказались не готовы сбросить защитную оболочку. Бабочка, завершающая метаморфозу своих превращений, вылезая из куколки, бывает весьма уязвима. Так же и ребенок. Поэтому от взрослых требуются искренность, тонкость и еще раз тонкость!

Если ребенок уверен в себе, привык действовать творчески, не боится задавать вопросы, то он додумает, «проинтуичит», «решит коан», уловит суть, а что не понятно – спросит. Тут можно говорить о ситуации игры и вызова, которые ведут к развитию.

Я – сыну (торопясь, поэтому невнятно): «Не ходи играть на стройку. Там чужие рабочие, гвозди и механизмы».

Святослав анализирует про себя: «Чужие дяди могут украсть (об этом недавно смотрели фильм). На гвоздь можно наступить (этот болезненный опыт уже получен)».

Но последняя часть фразы вообще неясна…

– Пап, я чё-то не понял. Причем здесь механизмы?

Тут я воздаю хвалу самому себе за то, что научил сына переспрашивать все, что не понятно. Иногда от этих вопросов сходишь с ума, но как еще проследить, что на самом деле интересует ребенка. Я раз и навсегда запретил себе грубо отвечать на вопросы или пресекать их поток.

– Видишь ли, сынок, механизмы на стройке – это электропилы, бетономешалка (видели, знает), любая из этих штук может включиться (вру, но не до подробностей) и отрезать тебе руку или ногу. Знаешь, как это больно (уже резал себе палец, так что образ вполне способен достроить самостоятельно)!

– Спасибо, па, я понял.

И он не пошел на стройку!

Ребенок может думать, только создавая разные связки образов из тех простейших впечатлений (элементов кодировки), что были ранее заложены в памяти. А.Шевцов называет их «истоками». Я представляю, как простейшие впечатления складываются в более сложные комбинации, подобно молекуле белка, которая соединяет по принципу комплементарности простые молекулы. Поступающая позже информация или узнается и включается в общую логическую связку, или отбрасывается. Тот младенец, которому удавалось небольшим усилием, вроде гульканья или писка, обеспечить себе еду и ласку, внутренне совершенно уверен, что есть смысл изливаться своей силой и волей в огромный мир вокруг, то есть он будет и дальше искать способы приложить усилия и добиться своего. Тот, кому приходилось часами натужно орать без надежды на результат, на уровне подсознания может получить на всю жизнь запрет на бесполезный волевой импульс. Из подобных первообразов разум, набираясь опыта, создает длинные цепи зависимости. Можно сказать, что человек имеет в своем сознании компьютерную модель, на которой просчитывает варианты.Но поскольку сама операционная среда этого компьютера уже полна вирусов и накопила ошибки, то иобразы предметов и взаимодействий, которые создаются в сознании, оказываются искаженными. Если ребенок вообще лишен любознательности или не доверяет опыту родителей, то можно предположить, что модель мира, построенная в его сознании, будет иметь много искажений. Конечно, действовать в мире физических предметов он научится и сам. Это просто: «ударился – запомнил». Но вот понимать Мир Общества без помощи взрослых можно научиться только в очень ограниченных масштабах. Там слишком часто не понятно, обо что ударяешься.

У нас, увы, очень много практических подтверждений этой гипотезы. Дети, вышедшие из детских домов, за редкими счастливыми исключениями имеют очень ограниченное представление о сложностях взрослой жизни. Они испытывают затруднения с ведением собственного хозяйства, с созданием семьи и воспитанием собственных детей, тем более с видением наиболее общего плана своей жизни. Мы часто пытались объяснить нашим китежским старшеклассникам реалии взрослого бытия, но создается впечатление, что нашим сложным объяснениям мешал какой-то фильтр в сознании детей. Они не то чтобы не верили, они просто не могли воспринять эти советы. «Молекулы информации» не зацеплялись за более длинные цепочки образов, уже существующих в сознании наших воспитанников, так как не находили аналогий, вызывающих интерес и узнавание. Дети, попавшие к нам, чаще всего уже успевали создать фантастические программы своего дальнейшего житья-бытья и машинально отбрасывали все, что угрожало их красоте и стройности. Необходимо пояснить – дети смертельно боятся всего непонятного. Если в Образе мира зияют черные дыры неизвестности, то разум спешит закрыть их первой попавшейся иллюзией – верой, сказкой или научной гипотезой. Но и без таких сознательных усилий по созданию спасительной иллюзии образы, которыми оперируют дети в модели мира, часто расходятся с реальностью. А это означает, что и запланированные действия, и их вероятные результаты не приведут к поставленным целям. Тогда юные создания оказываются перед выбором – признать ошибку и внести изменения в свое понимание мира или начать искать виноватых и сетовать на неудачные обстоятельства… Как это ни абсурдно, дети чаще выбирают второй вариант поведения: он требует меньших затрат энергии, то есть не связан с болью напряжения.

Итак, повторю. Ребенок в процессе роста сталкивается с вызовами, с потоком мелких проблем, решая которые учится ощущать свою силу, отрабатывает цепочки взаимодействий, строит общую модель себя и мира. Потом отработанное и усвоенное он перенесет на внешний мир. Но если рядом с ним нет взрослого, способного подсказать и предостеречь, то, как в кривом зеркале, у него складывается неадекватный образ себя, своих возможностей. Редко кто из детей, попав в такую ситуацию, воздерживался от соблазна пойти по простейшему пути – принять свои мечты и желания за «меру всех вещей», путая «мыслеобраз» мира с реальностью. В процессе взросления появляется тенденция «фильтровать информацию»: подросток предпочитает осмысливать и набирать только тот опыт, который поддерживает уже созданную модель себя и мира.

Если ребенок живет во вредном мире, в мире, заполненном кошмарами, значит, надо помочь ему создать новый мир, в котором он – победитель! А для этого надо помочь ему поверить в такую возможность, чтобы он сам очень захотел попытаться «стереть» старый Образ мира.

Кастанеда называл процесс изменения восприятия мира смещением «точки сборки внимания». Но что может сдвинуть точку зрения восьмилетнего Вадимки, который родился в семье алкоголиков, в первые три года жизни чуть не умер от голода, а сознательное знакомство с миром начал в детском доме? В его сознании болью записаны границы возможностей проявления его воли и энергии во внешнем мире. Говоря простым языком: пьющие родители и старшие мальчишки вбили в него на бессознательном уровне аксиому – «не вылезай, а то пришибут». А мы как раз хотим заставить его «вылезти». Он должен поверить в мир и в свои силы. Как стереть в его памяти все ограничения, записанные на его теле в младенческом периоде? Они так глубоки, что он и сам не осознает присутствия этих запретов. Необходимо, чтобы все окружение Вадимки способствовало тому, чтобы он изменил реакцию на окружающий мир (на давление окружающей среды), т.е. чтобы плотное, активное общение со взрослыми и детьми вызвало реакции, требующие переживания успеха, привыкание к радости победы. Все это вместе может заставить Вадима по-иному смотреть на мир. Скорее всего, этого можно достичь, работая с ним комплексно, не давая ни времени, ни возможности погружаться в старые переживания. Дело в том, что, когда он оказывается наедине с собой, в нем активизируются старые программы, связанные с прежними воспоминаниями. То есть когда он не получает от нас образ Нового мира, он автоматически регрессирует. В идеале вызовы, требующие затраты внимания, должны сменяться поощрением и отдыхом, но все это должно быть организовано в рамках нового Образа мира.

Надо учитывать, что ребенок не склонен ничего принимать на веру. Когда вы будете рассказывать ему о новой системе взаимоотношений и взгляде на мир в целом, он будет искать возможное подтверждение прежнего. Я по себе знаю, как это раздражает. Мы же объясняем ему: «Надо верить людям, заботиться о ближних», а он все пробует по-старому. Но ведь и нормальный взрослый не примет нового мировоззрения без многократной проверки: «Если ты Спаситель, то преврати мою воду в вино». Стремление перепроверять все заложено в нас необходимостью борьбы за существование. Так что признаем за Вадимкой право перепроверять на истинность и эффективность все наши благие пожелания. По сути, любое отклонение от нового образа поведения должно приносить ребенку негативное ощущение. Самые примитивные связки, которые будут создаваться в его сознании, могут быть такого порядка: «Мне говорили, никогда не ругайся, я попробовал, и вот наказан». Но на таких законах построен мир. Эти законы действуют всегда, как законы природы, и поэтому нет смысла с ними бороться, лучше перестроить себя в соответствии с их требованиями, чтобы повседневная жизнь приносила удовольствие, а не боль наказания. Причем, когда я говорю «боль наказания», я не имею в виду необходимость порки, это может быть и некое ограничение в развлечениях, и предложение «упасть и отжаться». Но важно, чтобы любой поступок был мгновенно оценен, причем так, чтобы Вадим эту оценку почувствовал. Так он своим сознанием и телом, вписанным в сознание, познает реальные «плотные» границы нового мира, который ему предлагают взрослые. И только убедившись в течение ряда лет в реальности этих границ, он примет новый Образ мира и дальше будет жить исходя из соответствующей этому миру системы ценностей.

Применительно к общине «Китеж» еще раз подтверждается необходимость объединения взрослых на уровне общих оценок, общего мировоззрения, единого способа реакции. Только тогда будет создана действительно активная развивающая среда, способная менять сознание детей. Мнение одного – субъективная точка зрения. Общее видение – культурная реальность, осязаемая, убедительная, притягательная. Чтобы менять программы детей, нужен не один учитель, а среда.

В условиях общины нам жизненно необходимо выработать в себе новые способности, позволяющие преодолеть внутреннюю изоляцию людей. Глаза позволяют не столкнуться только телами. Но человек – это не только тело, вернее, это прежде всего не тело, а сфера, или кокон, сознания. Мембрана (оболочка), которая отделяет индивидуальное сознание от других, не видима глазом. Но потенциально можно разглядеть не только мембрану, но даже внутреннее содержание сознания. В идеале должно быть так: посмотрел в сознание человека и сразу понял – этот велик и чист, а этот мелочен и грязен, а тот вообще не человек! Если все научатся видеть сознание, то цивилизация станет развиваться в другом направлении. Ведь страшно, что посмотрят на тебя, нехорошего, и сразу все поймут…

ОБЩЕНИЕ КАК ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

Никого ничему никогда нельзя научить… насильно.

Афоризм детей Китежа

Как бы искренне мы ни хотели придумать технологию ускорения развития детей, мы обречены быть лишь подражателями, да и то не очень успешными. Лучшая технология – реальная жизнь. Никто специально не «выводил» Ломоносова или Сергия Радонежского, Пушкина или Будду. Но может быть, мы можем помочь самой жизни, вернее, эволюции шагнуть на следующую ступеньку?

Поиск по сайту: