Пересчет советских темпов роста

В 1972 году я защитил кандидатскую диссертацию по фондовым биржам капиталистических стран. В то время я являлся единственным научным работником в этой области в СССР и для защиты докторской диссертации на ту же тему много времени не потребовалось бы. Однако я был погружен в исследование проблем советской экономики и судеб советского общества. Любая публикация или диссертация на такую тему была немыслима, по крайней мере в обозримом будущем. В то время преследовались даже менее опасные исследования на ту же тему. Я не исключал и прямых репрессий со стороны властей. Но моя молодость, научное любопытство и гражданская ответственность возобладали.

Я начал оценивать реальные темпы роста советской экономики начиная с 1955 года. Мой непосредственный начальник в Научно-исследовательском институте систем управления Министерства приборостроения СССР В. Образ и директор института Ф. Солодовников поддерживали эти исследования. В течение года я получил существенные результаты, которые выявили непрерывное падение темпов экономического роста начиная с конца 1950-х годов. Согласно моим расчетам и вопреки широко распространенному мнению советских и западных ученых, восьмой пятилетний план (1966—1970) не был исключением из этой тенденции. Исходя из факта исчерпания экстенсивных факторов роста, я пришел к выводу, что замедление должно привести к стагнации в середине 1980-х годов. Читая в спецхранах библиотек западную литературу, я знал, что американские экономисты давали более оптимистическую оценку. Я анализировал причины наших расхождений и был уверен, что мой подход является правильным1. Это объяснялось не только тем, что мои оценки были получены другими методами, но и осознанием всеобщего характера проблем советского общества в тот период.

Мои исследования указывали на приближающийся экономический и социально-политический кризис.

Я полагал, что, чем скорее этот факт будет признан, тем скорее советские лидеры осуществят экономические реформы. У меня не было сомнений, что они должны носить рыночный характер. Как и ряд других советских экономистов, я был горячим сторонником рыночной экономики и считал, что переход к регулируемому рынку не только подтолкнет экономическое развитие, но будет способствовать также и демократизации советского общества.

Первая возможность обнародовать полученные мною результаты представилась летом 1976 года на проводившейся ежегодно летней конференции ЦЭМИ в Звенигороде. Мой друг Виктор Волконский, уважаемый сотрудник института, с одобрения своего руководства пригласил меня выступить. Кроме того, на мое выступление согласился председательствующий (кажется, Н. Петраков).

Скрытый рост цен, преувеличение темпов роста производства и другие негативные тенденции не были секретом для участников конференции. Как я позже узнал, аналогичные расчеты производились в ЦЭМИ С. Шаталиным и Б. Михалевским еще в середине 1960-х годов. Кроме того, альтернативные оценки уровня производства промышленной продукции в целом и в отдельных ее отраслях рассчитывались в других исследовательских институтах. Тем не менее, по всей видимости, наибольшее воздействие на аудиторию оказали масштаб моих расчетов и разнообразие оценок, часть из которых никем ранее не использовалась (на тот период я применял три метода для оценки динамики промышленной продукции и два — для оценки динамики национального дохода). Произвел впечатление и тот факт, что вся представленная работа была произведена одним человеком.

Мои результаты оказались более пессимистическими, чем у других исследователей. Убедительно был обоснован вывод о прекращении экономического роста. После выступления на меня обрушился вал вопросов относительно использовавшейся методологии и полученных результатов. На моем докладе присутствовало около 40 человек из ЦЭМИ и других экономических институтов Москвы. Тем не менее, учитывая связи среди экономистов, мои выводы вскоре стали широко известны среди московских экономистов.

Следующее за конференцией событие характеризует политический климат в стране в то время. Когда я подробно рассказал о своем выступлении моему другу В. Шляпентоху, он серьезно спросил меня, не заметил ли я за собой слежки. Более чем через десять лет после нашего разговора журнал «Огонек» опубликовал материал об украинском экономисте, который занимался подобной же работой, что и я, и был осужден на семь лет заключения, после того как в его квартире нашли соответствующие расчеты.

В течение последующих трех лет я изобрел несколько новых методов оценки реального роста промышленной продукции, национального дохода, основных фондов и материалоемкости продукции. Последние две оценки я считаю своими самыми крупными достижениями. Соответствующие данные не исчислялись ни на Западе, ни в СССР (либо исчислялись крайне ошибочно). Я написал 250-страничный текст, содержащий исходные данные и детальные результаты моих расчетов. Мои друзья, коллеги и начальники, читавшие его или слушавшие мои выступления, реагировали положительно.

Поиск по сайту: