Лева С. – это настоящая энциклопедия

Лева был высок ростом и широк в плечах, носил длинные волосы на пробор, его свинячьи глазки как будто притопленные внутрь, сверлили собеседника буравчиками, готовя очередную пакость. Ему иногда попадало за это, но он не унимался. Его толстые губы находились в постоянном движении и, когда он бывал в запале, с них брызжет слюна – и естественно это неприятно для окружающих. Лева всегда был в центре внимания, что-то обсуждал, кого-то критиковал – это его натура. Учился он слабо, но экзамены умудрялся сдавать неплохо, выручали разные хитрости и помощь товарищей, к тому же он пользовался шпаргалками. В училище работало много спортивных секций и кружков. Я, например, занимался в секции самбо и посещал кружок бальных танцев. Когда к нам пришел Лева, удивлению не было конца. Он пришел в хорошем костюме, рубашке, ботинках, лицо блестело, как начищенный самовар, как будто он выпил приличную дозу спиртного, но все девчонки отказывались с ним танцевать, и он не стал больше посещать занятия бальных танцев. Девушка у Левы была из тех, которые уже сделали несколько выпусков из училища. Она жила рядом с училищем и практически все курсанты ее хорошо знали.

Он был со мной на плавательской практике, где в полной мере и проявился его характер. На переходе Индийского океана, когда не было возможности послушать радио Союза, мы были в трансе. Лева же нашел подход к начальнику радиостанции. Тот по ночам, когда у начальника радиостанции не было работы, давал ему послушать хорошую музыку из Манилы. А днем Лева любил пощекотать наше самолюбие, прекрасно понимая, что мы его не заложим, да и помполит уже был другой после нашей «обработки» его конским возбудителем. Работы на судне было не много, и мы практически целыми днями купались. Для этого на палубе соорудили плавательный бассейн из судового брезента и заполняли его от пожарной магистрали, забортная вода была 26–28 градусов и не охлаждала нас.

Нам выдали тропическое вино столового типа, но у него был такой вкус, что мы предпочитали на него играть в карты, тоже по-своему: выигравший должен был выпить сразу целый стакан, за вечер целую бутылку на такой жаре. Мой друг Витя Борщев, который был родом из Узбекистана, научил меня от жажды пить крепкий, слегка подсоленный чай и это помогало.

Корпус нашего судна был белого цвета, и ночью на палубу попадало много летающих рыб, они поднимались над океаном, пролетали определенное расстояние и снова приводнялись, так они и попадали на нашу палубу. Утром мы их собирали и несли на камбуз, кок их жарил на второе блюдо и получалось очень вкусно. По внешнему виду эта рыба напоминает селедку, только с крыльями.

И вот, наконец, Гибралтар, где мы должны были пополнить наши запасы, судовое снабжение, воду. Команде разрешилось посетить город – отовариться, все были настроены по-боевому. Гибралтар – военная база, здесь строгие порядки: брать с собой кинокамеры, фотоаппараты, радиоприемники не разрешалось. В проходную порта заранее подаются две судовые роли, по которым проверяют весь экипаж, они визируются и на основании их выдаются специальные пропуска на выход в город, которые являются дополнением к паспорту. Экипаж еще на судне был разбит на группы по четыре человека во главе с командиром, так делалось на всех советских судах. Все уходящие в город поименно заносятся в книгу увольнений, получают загранпаспорт, пропуск, где указывается время схода с судна и время возвращения (обычно не позднее 22 часов по местному времени) получают инструктаж об особенностях поведения в данном порту и ставят свою подпись.

В начале решили погулять, город сравнительно небольшой. Мы сели на автобус и поехали в город, проехав по городу автобус начал подниматься в гору до конечной остановки. Туда едут все туристы, чтобы посмотреть панораму города. Откуда виден участок моря и взлет самолетов, аэродром находится прямо в горе. А в остальном здесь все так же, как в Англии: планировка улиц, жилых домов и мест торговли. Покупки были стандартные: ковры по две штуки, согласно норме, материал для штор, сорочки (бабочки) мужские и ночные женские сорочки без бретелек, в хорошей упаковке с нарисованными обнаженными женщинами по три штуки в комплекте, традиционно – шоколад и заход в бар выпить пива. Вернулись на судно около 20 часов, а через час был уже выход в рейс.

Средиземное море – это море «среди земли», которое расположено между Африкой, Азией и Европой. Площадь его примерно 2,5 миллиона квадратных метров. Глубина в пределах 5000 метров. За счет островов и полуостровов оно делится на несколько морей – Адриатическое, Ионическое, Эгейское, Балкарское, Тирренское. Средиземное море через Гибралтарский пролив соединяется с Атлантическим океаном, через Суэцкий канал с красным морем, а через Дарданеллы с мраморным морем, а через Босфор с Черным морем.

А сколько стран связаны своей судьбой со Средиземным морем, а именно: Алжир, Марокко, Тунис, Ливия, Египет, Израиль, Сирия, Ливан, Кипр, Крит, Греция, Италия, Мальта, Турция, Албания, Югославия, Испания, Франция. Как видно из перечисленного – Средиземное море является одним из важнейших морских путей.

Проходим порт Сеута, расположенный на Африканском берегу, и выходим в море Альборан. За ночь погода испортилась, повеяло прохладой, ветер от норд-веста до 6 баллов, заметно стало увеличиваться волнение. Впереди циклон – обычное явление для Средиземного моря.

Проход Суэцкого канала, Индийского океана, заход в Сингапур, Владивосток я уже описал, поэтому все это упускаю, но Владивосток принес нашим ребятам много неприятностей: Лева после посещения ресторана «Арагви» появился с разбитым носом и фингалом под глазом – с местным не поделил девушку.

На другой день, поскольку он не мог выйти в город, ребята привели ему женщину на судно, но его застукал помполит, правда, все обошлось без последствий – закончилось беседой. Так как наша практика заканчивалась, мы передавали судно рыбакам, а сами должны были возвращаться домой в отпуск поездом. Труднее всех пришлось Володе Скорому, который в день прихода оказался на вахте у парадного трапа: дело в том, что с приходом судна на борт судна пришла штатная команда обслуживающего персонала – женщины. Их было много, а в связи с тем, что каюты были еще заняты, их поселили в салоне командного состава. Его иллюминаторы выходили к трапу, на улице был август, совсем тепло, иллюминаторы были открыты. Володя слегка подавленный, нанюхался женских запахов и как зверь пошел на охоту, забыв про вахту, но ему нужно было идти через дверь, а он залез в иллюминатор. Каково же было наше удивление, когда мы увидели вместо вахтенного у трапа, его задницу, торчащую, как затычка из иллюминатора. Женщины спокойно спали, а он не шумел. Его извлекли с большим трудом, голова была отпущена вниз и он уже начал затекать, а женщины устроили смех, говоря, что были бы рады принять его через дверь.

По окончании практики нас аттестовывала судовая комиссия, я все задания выполнил добросовестно: одних только задач по астрономии 30 штук и все остальное. Сдали все, что числилось за нами и мы свободны как птицы.

Купили билеты на поезд Владивосток–Москва, попрощались с друзьями, знакомыми девушками, пообещали писать письма, а сами уже мыслями дома, не видели своих родных почти восемь месяцев – учеба и 3,5 месяца рейс из Калининграда во Владивосток. Домой проехали весело: за практику мы получили хорошие деньги, питались в вагоне–ресторане, перезнакомились с соседями по купе, играли в карты.

Август месяц, в вагоне душно, часто выходили в тамбур проветриться, полдень и вдруг темнота – поезд вошел в туннель. Предупреждения проводника не было. Вдруг раздался резкий женский крик, затем надрывный плач. Вспыхнул свет, раздался тормозной скрип колодок и поезд остановился. Оказалось, что в тамбур вышла из соседнего купе женщина с грудным ребенком, входные двери с улицы были открыты, она стояла близко к выходу, и у нее воздушным потоком при вхождении в тоннель вырвало ребенка. Долго стояли, вышли из графика и затем пережидали, пропуская встречные поезда. В результате до Ярославля добирались более 12 суток.

В Красноярске в наш вагон села какая-то странная пара: мужчина был в годах, под 60, хорош собой, прилично одет. Она была молодая с раскосыми глазами и внешне была похожа на беженку. Они заняли освободившееся купе, и мы о них забыли, но вскоре мужчина напомнил о себе, он зашел к нам в купе и попросился поиграть с нами в карты, а затем предложил сходить в вагон-ресторан перекусить, мы согласились.

За солянкой, немного выпив, разговорились. Оказалось, он был репрессирован и только освободился, вернее, освободился раньше, работал в Норильске на металлургическом комбинате, производили листы из меди, никель и др. Ему выдали деньги за 25 лет наказания и они с женой едут в Алушту к родственникам на новое место жительства. Я первый раз видел репрессированного, и это оставило неизгладимое впечатление на всю жизнь. Практически все его лучшие годы прошли мимо, видно было, что он еще побаивается говорить и вспоминать о прошлом, да это было и не нужно, все было написано на его лице, у него была жажда узнать что-то, а мы считали себя уже моряками, рассказывали о Сингапуре, Владивостоке, событиях рейса. Его глаза были влажны, как после большого дождя. Он благодарил нас за компанию и хотел за всех заплатить, но мы не позволили. Все шло хорошо, но вот он покушал арбузов, и нам пришлось пристраивать его поближе к туалету. В Ярославле я прощался с ним, как с родным, он поправился, повеселел, пригласил меня в гости в следующие каникулы. Прощаясь, обнялись, и я почувствовал, как под моими руками заходили его лопатки, и он, не стесняясь, вытер непрошенную слезу. Я был у него в гостях, когда отдыхал на юге, он уже жил один с родственниками, а его жена вернулась на Север. Сказала, что большая разница во всем: не смогла привыкнуть, уезжая, она не обиделась. Такова жизнь.

Каникулы дома прошли незаметно и снова Ленинград. Заработанные деньги я положил на книжку, купил себе хороший комплект гражданской одежды, так как после 4-го курса нам разрешалось ходить на вечера в училище в костюме и даже поощряли это, так как было меньше нарушений.

Две женские сорочки я подарил сестрам, а одну привез в училище, а Лева привез все три, одну из них он подарил своей подруге, но, утром уходя в училище, взял ее из-под подушки, пока подруга хлопотала на кухне, и увез с собой. Об этом стало известно всем ребятам, и его доводили этим поступком до самого выпуска. Среди своих ребят, с которыми я был на практике, мы создали общество любителей выпить и закусить (ОЛВИЗ). Было все строго по правилам, включая кассира. Деньги выдавались только по субботам из расчета бутылка на троих. У нас был постоянный маршрут: Невский проспект – пельменная – автобус – Васильевский остров – дом культуры имени С.М. Кирова – курсантский мраморный зал.

Поиск по сайту: