Очерк истории апелляции и кассации

Развитие института пересмотра судебных решений. Сложное, многогранное процессуальное явление, каким является институт обжалования и пересмотра не вступивших в законную силу решений суда первой инстанции по уголовным делам, в силу своей значимости нуждается в комплексном исследовании в различных аспектах. Изучение процессов становления, организации и деятельности этого института в историческом аспекте, сравнительный анализ всех связанных с ним правовых явлений и установление взаимосвязей между ними позволит проследить эволюцию форм и содержания, определить тенденции их дальнейшего развития. Общеизвестно, что прежде чем приступать к исследованию того или иного правового института, определению его места и роли, поставленных перед ним задач, важно правильно установить причины его возникновения, проследить исторические этапы его развития, определить основные дефиниции, выявить те отличительные черты, которые выделяют его из группы других однородных правовых институтов.

Изучение истории вопроса познавательно само по себе. Изучение же истории развития законодательства ценно тем, что устанавливаются истоки и обоснования тех или иных законоположений. Не меньшую ценность имеют положения закона, по тем или иным причинам ушедшие из него, но вновь становящиеся актуальными. Они могут быть возвращены в закон новый, претерпев иногда лишь легкую модернизацию и приспособление к новым условиям. Все это в полной мере относится к судебной реформе XIX в. Не случайно, например, многие авторы указывают, что апелляционное производство в современном уголовном процессе восстановлено со времен Судебных уставов от 20 ноября 1864 г.*(13)

Вообще, эта реформа уголовного судопроизводства имеет большое сходство с реформированием современной судебной системы, производящимся в последние годы. Это касается как изменения общей доктрины судопроизводства (состязательности, уважения прав человека), так и форм правосудия (мировые судьи, суд с участием присяжных заседателей и т.д.), а также видов судебных производств, в том числе пересмотра судебных решений, не вступивших в законную силу. По этим причинам осознание итогов этой реформы, на наш взгляд, остается актуальным и особенно важным.

В самом начале устройства уголовного процесса приговор суда первой инстанции приводился в исполнение без какого-либо его пересмотра. До начала XVI в. в России суд был единоличный и окончательный, об инстанциях не было и речи; тиун докладывал лишь то, что хотел, наместнику, а наместник - князю*(14). Этот доклад был способом разрешить дело при возникающих затруднениях, а жалоба обвиняемого мало чем отличалась от личного доноса на судью.

Затем был период, характеризующийся сложной системой подсудности, передачей дела из одной инстанции в другую, их многочисленностью. Господствовал ревизионный порядок, когда дело передавалось в вышестоящий суд в обязательном порядке для утверждения, независимо от того, было ли обжаловано судебное решение, а принимаемое решение не зависело от сути жалобы.

Наконец в результате проведенной в середине XIX в. судебной реформы в российском законодательстве утвердились новые принципы построения судебной системы и уголовного судопроизводства, действующие в основных чертах и в настоящее время.

Как отмечал И.Я. Фойницкий, существенные интересы личности и общества нашли бы наиболее полное удовлетворение, если бы разбирательством дела судом первой инстанции могло заканчиваться все судебное производство по делу: достигалась бы быстрота процесса, выполнялись бы требования непосредственности судебного разбирательства, его дешевизны и незыблемости судебных решений. Однако судебная практика свидетельствует о том, что рассмотрение дела в одной инстанции оставляет возможность судебной ошибки. Кроме того, суды первой инстанции, действуя порознь, утрачивают единство в понимании и применении закона. Решать эти задачи и призван институт пересмотра судебных решений, под которым понималась всякая судебная проверка судебного решения*(15).

Законодательство того времени позволяло производить такую проверку тому же суду, но только в случаях постановления им заочного приговора. Во всех остальных случаях пересмотр производился вышестоящими судебными инстанциями. Привлечение к проверке вышестоящего суда представлялось предпочтительней, поскольку для проверки привлекались более опытные и сведущие судьи. Право обжалования давало сторонам и возможность предупредить опасность, исходящую от личных качеств и недостатков конкретного судьи.

Перед пересмотром приговоров ставилось одновременно несколько задач. Одна из них - ограждение от судебной ошибки и достижение истины, поскольку "истина - высший закон правосудия, и стремлением к ней должны быть проникнуты все меры его"*(16).

Другая задача - политическая, состояла в централизации юстиции и объединении судебной деятельности, так как до реформы не все судебные решения могли быть предметом пересмотра именно судебных инстанций. С течением времени она приобретала черты задачи судебно-политической. Задачей пересмотра становится не усиление государственной власти (она ушла на второй план), а объединение судебной деятельности обеспечением единообразного понимания и применения закона всеми судами.

Перед пересмотром судебных решений ставилась также задача и обеспечения непоколебимости (стабильности) судебных решений. Судебные дела должны были рассматриваться как можно быстрее, и им должен был наступать когда-нибудь конец, хотя бы даже ценой внутренней правды. Без выполнения этой задачи, для достижения одной лишь истины (безошибочного в мелочах решения, отвечающего требованию единообразия судебной практики в ее чистом виде), дела могли бы длиться до бесконечности.

Таким образом, построение института судебного пересмотра определялось согласованием трех задач: истинности (безошибочности), единообразного понимания и применения закона и непоколебимости судебного решения.

Признаки судебного пересмотра неодинаковы в следственном и состязательном процессах. Существовавший в дореформенной России следственный процесс исключал из судопроизводства личную инициативу. Каждое дело в соответствии с законом переходило в обязательном порядке из низших инстанций в высшие, которые их пересматривали. Принятые судами решения подлежали утверждению судом вышестоящей инстанции. Это был в полной мере ревизионный порядок, при котором движение дела не зависело от воли заинтересованных в исходе дела лиц. Ревизионное начало с пренебрежением относилось к интересам стабильности судебных решений и быстроты судопроизводства. Число инстанций было весьма велико, дела двигались крайне медленно, и в уголовном процессе господствовала судебная волокита.

В противоположность этому введенный Уставом уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 г. (в дальнейшем изложении - УУС)*(17) процесс состязательный устанавливал институт судебного пересмотра на основе личной инициативы сторон и их действий. Начало ревизионное сменяется началом жалобы. Вышестоящая судебная инстанция могла приступать к пересмотру не иначе как по требованию лица, права которого, по его мнению, были нарушены решением суда нижестоящей инстанции. Одновременно интересы быстроты разбирательства и достижения непоколебимости судебных решений получили гораздо большее признание и привели к сокращению инстанций пересмотра.

В редких случаях допускался смешанный процесс пересмотра судебных решений, когда при сохранении некоторых следов ревизионного начала допускался пересмотр и на основании жалобы. В основном это касалось пересмотра постановлений следственных судей, например о прекращении ими дел. Ревизионный же пересмотр в чистом виде был отменен.

Реформа института пересмотра приговоров была основана также на правиле о том, что каждое уголовное дело рассматривается не более чем в двух судебных инстанциях. Ни одно дело не должно было подлежать пересмотру по существу более чем одной вышестоящей инстанцией. Исключался переход дела из апелляционной инстанции в другую апелляционную инстанцию, а предоставлялась лишь возможность кассационного обжалования приговора суда апелляционной инстанции.

Виды и условия пересмотра судебных решений по УУС 1864 г. Судебные Уставы установили два главных способа обжалования приговоров - апелляцию и кассацию. Апелляционному пересмотру подлежали все приговоры мировых судей за исключением приговоров о делах "самых маловажных" (они подлежали только кассационному пересмотру), а в общих судах - дела, рассматриваемые без участия присяжных заседателей и сословных представителей. Кассационный пересмотр имел место в отношении окончательных приговоров судов первой инстанции, на которые нельзя было приносить апелляционные жалобы (в том числе постановленные с участием присяжных заседателей), и приговоров судов апелляционной инстанции. Вердикт присяжных в принципе исключал апелляцию, так как не содержал мотивов принятого решения. Один способ обжалования исключал другой.

Судебными Уставами было установлено четыре вида пересмотра судебных решений: частное обжалование, апелляция, кассация и возобновление уголовных дел. Первые три из них касались пересмотра судебных решений, не вступивших в законную силу.

Особенности каждого вида пересмотра определялись различием самих пересматриваемых судебных решений. Постановления следственных судей и определения судей и судов (иногда они назывались "частные определения") подлежали частному обжалованию, приговоры неокончательные - апелляции, а приговоры окончательные (в том числе апелляционные) - в порядке кассации. Приговоры же, вступившие в окончательную юридическую силу, могли быть пересмотрены лишь в исключительных случаях возобновления дела.

Общие условия пересмотра судебных решений, не вступивших в законную силу, включают в себя субъекты, предмет и порядок пересмотра.

Субъектом пересмотра судебных решений, имеющим право обжалования, по общему правилу, являлось всякое лицо, интересы которого были нарушены или стеснены судебным решением. Это правило не имело никаких ограничений для частного обжалования.

При обжаловании же по существу дела, когда решение постановлялось в состязательном порядке, субъектом обжалования могли быть только обе стороны, под которыми понимались обвинитель и обвиняемый. Правом апелляционного и кассационного обжалования приговора пользовались: обвинитель, публичный или частный, обвиняемый (подсудимый), гражданский истец и гражданский ответчик, а также их представители.

Примечательно, что потерпевший вправе был обжаловать приговор лишь в случаях, если дело было начато по его жалобе, и он являлся частным обвинителем, либо он участвовал в деле в качестве гражданского истца. В качестве представителей подсудимых и частных обвинителей могли выступать защитники и поверенные, а также родители, супруги, опекуны и воспитатели лиц, лишенных возможности пользоваться своими правами ввиду несовершеннолетия или недееспособности.

Право на обжалование судебного решения признавалось и за подсудимыми, невменяемость которых не установлена окончательно вступившим в законную силу судебным решением. Такое лицо имело право апелляционного и кассационного обжалования, в том числе по делам, по которым признание невменяемости составляло предмет самого судебного разбирательства*(18).

Суд или судья не могли обжаловать постановленный приговор, в том числе и в случае обнаружившихся в нем ошибок.

Обжалование было установлено лишь в интересах жалующейся стороны, поэтому по общему правилу стороны не могли жаловаться, например, на решение о наложении штрафа на неявившегося в суд свидетеля или в интересах противной стороны. Из этого правила были исключения, прямо предусмотренные законом. К примеру, прокурор по делам, рассмотренным мировыми судьями, в которых он участвовал не столько в качестве стороны, сколько в роли представителя закона, мог приносить протесты как в интересах обвинения, так и защиты, за исключением дел частного обвинения. Приносить жалобы в интересах любой стороны могли также казенные управления, так как их интересы не всегда совпадали с интересами обвинения и нарушались как неправильным оправданием, так и несправедливым обвинением.

Сторона не могла обжаловать приговор на основании отступления от закона, допущенного в ее интересах, если она соглашалась в суде с таким отступлением и не требовала его устранения. Однако законы, постановленные в публичных интересах правосудия, подлежали соблюдению безотносительно к воле сторон, например, правила о подсудности, гласности, о составе суда.

Наиболее широкое право обжалования было предоставлено подсудимому, который мог обжаловать приговор в любой его части, по всем обстоятельствам дела, касающимся его интересов, личных или имущественных. Он мог приносить жалобу, в том числе о доказанности обвинения, о правильности применения материального закона и назначения наказания, по поводу любых процессуальных нарушений, допущенных в ходе производства по делу, в том числе при постановлении приговора. Как бы то ни было, в основе все же должен был лежать его интерес.

Равное по объему право обжалования имел частный обвинитель с тем лишь ограничением, что ему воспрещалось "просить более того, о чем ходатайствовал на суде первой инстанции" (ст. 857 УУС).

Объем прав гражданского истца и гражданского ответчика исчерпывался их имущественными интересами.

Прокуратуре принадлежало право протеста лишь по делам, в которых она принимала участие в суде первой инстанции, т.е. по делам публичным. По общему правилу прокурор вправе был обжаловать лишь те судебные решения, которые противоречили высказанным им в суде заключениям, и только по тем требованиям, которые не были удовлетворены судом первой инстанции.

Правом обжалования были наделены также и некоторые лица, не участвовавшие в деле, поскольку гражданская ответственность иногда возлагалась на третьих лиц: на родителей за детей, на хозяев за слуг. Всякое не участвовавшее в деле лицо могло обжаловать приговор, который обязывал его совершить какие-либо действия либо допустить их (ст. 860, 861 УУС).

Предмет апелляционного и кассационного пересмотра. Под предметом пересмотра понималось судебное решение в целом, т.е. как его резолютивная часть - о наказании, гражданском иске, вещественных доказательствах, так и мотивы принятого решения.

Следует заметить, что российскому законодательству не было известно так называемое обжалование в интересах закона, под которым, например, французское право понимало требования в основном прокуратуры, имеющие своей задачей не изменение состоявшихся по данному делу решений, а содействие правильному толкованию и применению закона на будущее время и по другим делам. Он применялся преимущественно при оправдательных приговорах присяжных заседателей.

Правила о допустимости пересмотра лишь данного дела, а не "в общих интересах закона", а также о допустимости пересмотра лишь по жалобам сторон, участвующих в деле, подвергались попыткам пересмотра.

Были случаи разъяснений, вынесенных в распорядительных заседаниях сената, в которых содержались указания о несоответствии ряда принятых судами нижестоящих инстанций решений без их отмены в установленном порядке, например, относительно неправильного прекращения дел. При этом Сенат указывал, что эти разъяснения могут иметь значение в будущем при рассмотрении подобных дел. Однако такой вид обжалования так и не укоренился в российском уголовном процессе.

Порядок обжалования судебных решений. Стороны, не согласные с приговором, приносили на него свои отзывы. Предложение публичного обвинителя (прокурора) всегда излагалось в письменном виде и называлось протестом, независимо от вида обжалования. Отзывы всех остальных участников судопроизводства, как со стороны обвинения, так и защиты, назывались жалобами. Жалобы частных лиц могли быть письменными и устными, последние вносились в судебный протокол и удостоверялись подписью жалующегося, а при его неграмотности - подписью судьи. Эти положения закона отвечали существовавшему на тот период времени уровню грамотности, а точнее неграмотности, населения страны.

По общему правилу жалобы и протесты приносились в суд, постановивший решение. Это объяснялось необходимостью ознакомления с ней других лиц, ускорением высылки материалов дела в вышестоящий суд с приложением соответствующих объяснений при их необходимости.

Законом были предусмотрены и исключения из этого правила, которые касались возможности обжалования непосредственно в вышестоящий суд решений на медленность рассмотрения дела и на непринятие апелляционной или кассационной жалобы. Эти исключения объяснялись предположением известного злоупотребления со стороны нижестоящего суда, заставляющим сомневаться в том, чтобы жалобе был безотлагательно дан законный ход.

На принесенные по делу жалобы и протесты другие участники процесса вправе были принести свои возражения, которые назывались "объяснениями" и приобщались к материалам дела.

Сроки обжалования были разнообразными. По некоторым частным жалобам сроки вообще не были установлены, так как судебные действия могли быть обжалованы в течение всего периода их применения (например, неправильное заключение под стражу).

Частное обжалование судебных решений. Частное обжалование, не обособленное во французской и других системах права от апелляции и кассации, получило совершенно самостоятельную разработку в российском процессуальном законодательстве*(19).

Предметом его являлся не приговор, а постановление следственной власти или определение суда первой инстанции по отдельным вопросам, возникающим в ходе производства по делу. Частное обжалование имело целью отмену или изменение таких (промежуточных) судебных решений вышестоящими судами.

Правом частного обжалования были наделены не только стороны, участвующие в деле, но и все другие лица, интересы которых нарушались данным судебным решением. К ним относились свидетели, присяжные заседатели, сведущие люди (эксперты), понятые, на которых судом налагались определенные взыскания (например, штрафы за неявку в суд).

Частному обжалованию могли подвергаться следственные решения и действия как по отдельным вопросам (о применении меры пресечения), так и по делу в целом, например постановление о прекращении дела. Жалобы на судебного следователя подавались в окружной суд. Принятые по ним решения могли быть обжалованы, в свою очередь, в кассационном порядке в Сенат.

В отношении судебных решений право частного обжалования могло быть реализовано тремя путями:

1) путем принесения жалобы на судебное решение не иначе как совместно с принесением жалобы на приговор. При этом стороне следовало дождаться вынесения приговора, законность которого затем определялась вышестоящим судом в зависимости от правильности или неправильности постановлений по отдельным вопросам. Эта система имела существенные недостатки, она лишала стороны возможности своевременной защиты их прав, давала им защиту запоздалую и поэтому нередко лишь мнимую. Она являлась крайне неэкономичной, обязывая суд и стороны продолжать судебные действия, которые в силу допущенного нарушения закона должны были быть признаны впоследствии не имеющими юридического значения;

2) вторая система частного обжалования допускала самостоятельное, отдельное от приговора обжалование, но лишь в ряде случаев, по определенному перечню, прямо установленному в законе. Она содействовала экономии процесса, но недостаток ее состоял в том, что перечислить все случаи, в которых целесообразно допустить самостоятельное частное обжалование, было весьма трудно, так как в этом перечне постоянно обнаруживались пробелы;

3) законодательство западноевропейских государств, например германский устав 1877 г., придерживалось третьей системы, состоящей в возможности частного обжалования по всем обстоятельствам дела, за исключением особенно выделенных из такого обжалования. Для того же, чтобы стороны не могли использовать это право во вред интересам быстроты судебного разбирательства, частным жалобам не придавалось суспензивной силы, т.е. их подача не препятствовала рассмотрению и дальнейшему движению дела.

Русское процессуальное законодательство придерживалось второй, перечневой, системы. Оно допускало самостоятельное обжалование следующих судебных решений мировых судей (ст. 152, 893 и 894 УУС): на медленность производства, на отказ в принятии жалобы, на заключение обвиняемого под стражу, на наложение взысканий за неявку в суд.

В общем порядке самостоятельному обжалованию подлежали решения: об определении подсудности дела, о допущении публичного преследования вместо частного, и наоборот, о принятии мер для воспрепятствования подсудимому уклониться от следствия и суда (мер пресечения), о принятии мер обеспечения гражданского иска, о наложении взысканий за неявку, непринятие протестов и жалоб, на медленность производства, на неправильное исполнение приговоров.

Постановления эти несогласованны между собой, и их перечень не был полным, поэтому судебная практика вынуждена была допускать частное обжалование и в иных случаях, прямо законом не предусмотренных. Так, Решением уголовного кассационного департамента 1907 г. N 24 признано, что частный пересмотр допускается по всем делам, что право пересмотра принадлежит вышестоящей судебной инстанции и распространяется на определения низших инстанций, за исключением определений по вопросам подсудности, разрешаемым при предании суду, не подлежащих обжалованию отдельно от приговоров, и определений о непринятии кассационных жалоб, подлежащих кассационному обжалованию в Сенат. На практике частному обжалованию подлежали также определения на отказ в допуске к участию в деле потерпевших и гражданских истцов, на отказ в восстановлении сроков обжалования.

М.В. Духовской выделял три группы частных жалоб: а) требующие немедленного исправления (о мерах пресечения, об обеспечении иска, неправильное исполнение решения), б) не имеющие отношения к существу дела (взыскание за неявку свидетеля), в) приостанавливающие или тормозящие дело (медленность, отказ в принятии жалобы)*(20).

Компенсировал недостаток этого перечня и пересмотр в порядке надзора, который допускался на все действия и решения нижестоящих судов. И в этом смысле не было вообще определений судов, не подлежащих обжалованию.

Производство по частной жалобе состояло из ряда действий сторон в судах первой и второй инстанций, а также действий самого суда. Жалоба подлежала подаче в определенный срок со дня оглашения определения, а если оно не было сообщено сторонам, то со времени приведения его в действие. Исключения составляли жалобы на медленность рассмотрения дела и на применение мер пресечения к подсудимым, которые могли приноситься в течение всего производства по делу.

Приносились частные жалобы непосредственно через суд, вынесший определение, в двухнедельный срок, а на решение мирового судьи - в недельный срок, за исключением жалоб на медленность, которые приносились непосредственно в вышестоящий суд. Противоположной стороне направлялась копия жалобы или протеста, и ей предоставлялось право принести возражение.

Принесение частной жалобы не останавливало исполнения обжалуемого определения, и судебное разбирательство продолжалось своим порядком. В этом заключалось существенное отличие частного обжалования от апелляционного и кассационного. Исключение составляли случаи, когда приостановление судебного разбирательства признавали необходимым суд, постановивший это определение, или судебная палата, в которую жалоба была представлена (ст. 897 УУС).

Частная жалоба подлежала немедленному рассмотрению в открытом судебном заседании, за исключением жалоб на судебных следователей, которые рассматривались в закрытых заседаниях, не публично и в отсутствие сторон. В остальных случаях жалобы рассматривались публично, стороны извещались о времени и месте их рассмотрения и могли представить свои объяснения.

Последствия частного обжалования заключались в том, что определение суда могло быть отменено. Если на его основании уже были приняты другие судебные решения, их законность также определялась судом, рассматривающим частную жалобу.

Частное обжалование ограничивалось одной вышестоящей инстанцией. Но иногда Сенат принимал на определения этой вышестоящей инстанции кассационные жалобы или жалобы в порядке надзора, например, на неправильное наложение взыскания на поручителей, на определения о дальнейшем движении дела, которое в будущем может оказаться в силу закона недействительным (нарушение правил о подсудности).

Апелляция. Характеризуя основные черты апелляционного обжалования судебных решений, И.Я. Фойницкий отмечал: "под апелляцией разумеется пересмотр высшей инстанцией обжалованного неокончательного приговора низшего суда в его основаниях как фактических, так и юридических, но в пределах принесенной жалобы"*(21). Основным отличительным признаком апелляции считается то, что суд второй инстанции, подобно первой, рассматривает дело по существу с исследованием всех необходимых доказательств. Он постановляет по делу приговор, совершенно заменяющий собой приговор нижестоящего суда, хотя по содержанию он может полностью совпадать с приговором суда первой инстанции.

Задача апелляции - дать новым судебным разбирательством дополнительную гарантию справедливости судебного приговора. Эта дополнительная гарантия состоит в привлечении к участию в деле вышестоящего суда, более совершенные познания и больший опыт которого рассматриваются как дальнейшее обеспечение интересов правосудия.

Апелляция по своему содержанию охватывала собой и кассацию, и частное обжалование.

Введение апелляционного порядка рассмотрения уголовных дел встречало довольно существенные возражения у современников, которые сводились к следующему: различие судей высших и низших может быть признано только в отношении познаний юридических и опыта в применении закона, но отнюдь не в отношении совести и внутреннего убеждения; апелляция подрывает начало непосредственности судебного разбирательства, вследствие большой отдаленности апелляционных инстанций пересмотр дел приходилось ограничивать исключительно письменными материалами; возможность апелляционного пересмотра колеблет авторитет приговоров судов первой инстанции и ослабляет у них чувство ответственности, давая им повод относиться к своим решениям с большей легкостью. Обязанность оставаться в пределах отзыва умаляет достоинство суда, заставляя его сознательно отказывать в применении надлежащего закона; наконец, допущение апелляции ведет к замедлению производства.

Однако, несмотря на эти недостатки, от апелляции не отказалось ни одно европейское государство, поскольку апелляция имела и свои положительные черты. Апелляционное производство соединяло в себе разбирательство по существу с разбирательством кассационным, против которого никто не возражал. Между тем кассационный пересмотр в чистом виде, где суд ограничивается оставлением приговора без изменения или отменой приговора при отсутствии права его изменить, имеет своим недостатком громоздкость и формализм, замедляющие движение процесса. Этот недостаток побудил законодателей некоторых стран, например Германии, наделить суд кассационной инстанции апелляционными правами не отменять приговор, а изменять его.

Недостаток непосредственности смягчался развитием системы судебных поручений, в которых могли принимать участие судьи апелляционного суда, а также случаями отмены приговора с передачей дела на новое рассмотрение другим составом суда.

Цель апелляционного разбирательства заключалась в новом пересмотре уголовного дела по существу. Но объем такой судебной проверки ограничивался исключительно пределами протеста или жалобы, т.е. не мог затрагивать те стороны приговора, которые не были обжалованы. Однако в пределах отзыва он не был связан содержанием жалобы и приводимыми в заседании апелляционного суда объяснениями: он мог обосновывать свой приговор всеми обстоятельствами уголовного дела, которые были предметом его собственного судебного следствия.

Субъекты апелляции - это судебные учреждения, уполномоченные на апелляционный пересмотр дел, и лица, которые имели право апелляционного обжалования приговора.

Право апелляционного пересмотра принадлежало вышестоящему в порядке иерархической подчиненности суду, непосредственно следующему за судом, постановившим приговор, с соблюдением принципа инстанционности пересмотра судебных решений.

Апелляционной инстанцией в системе мировой юстиции являлся уездный съезд мировых судей, который включал в себя всех участковых и почетных мировых судей уезда или города*(22). Он (в составе отделения из трех мировых судей и товарища - помощника прокурора окружного суда) рассматривал апелляционные отзывы на все приговоры мировых судей, кроме приговоров по малозначительным деяниям, прямо указанным в законе. К исключениям относились приговоры, наказание по которым выражалось в замечании, внушении или выговоре, не превышало денежного взыскания в размере 15 рублей или трехдневного ареста (ст. 124 УУС).

В системе общих судов полномочия апелляционной инстанции по приговорам окружных судов выполняла судебная палата, которая учреждалась одна на несколько губерний и рассматривала дела в составе трех коронных судей. По отношению к судебной палате как суда первой инстанции в качестве апелляционной инстанции выступал Сенат.

Объем лиц - субъектов обжалования, в отличие от частного обжалования, ограничивался сторонами и их представителями - законными и добровольными. Исключение предоставлялось гражданским ответчикам, которые вправе были обжаловать приговор и в случаях, когда они не участвовали в деле.

Право полиции на апелляционное обжалование находилось под контролем прокуратуры. Апелляционные отзывы полиции приносились на предварительный просмотр прокуратуры, от которой зависело, дать ли им дальнейший ход или оставить без движения, уведомив об этом судью. Поэтому апелляционный отзыв полиции, по существу, трансформировался в протест прокуратуры. По делам частным право обжалования со стороны обвинения принадлежало исключительно частному обвинителю.

Предметом апелляции являлся приговор неокончательный и не вступивший в законную силу. Допускалась апелляция также на определения судов, если ими создавались препятствия для дальнейшего судебного рассмотрения, - на определения об отказе в прекращении дела за примирением, о прекращении дела за неявкой частного обвинителя, за смертью или за нерозыском обвиняемого, за примирением сторон, на дополнительные к приговору определения. Приговоры, постановленные судом с участием присяжных заседателей или сословных представителей, апелляционному обжалованию не подлежали.

Апелляция - это защита стороной своих интересов. Поэтому предметом апелляции не могли быть: непривлечение к ответственности соучастников, отказ в оглашении документа по просьбе противоположной стороны, постановление оправдательного приговора без нарушения имущественных прав.

Апелляционное производство состояло из двух частей - из производства в суде первой инстанции и производства в апелляционном суде.

Начальным моментом апелляции в суде первой инстанции являлось принесение апелляционного отзыва (протеста или жалобы), а конечным - отсылка дела в суд апелляционной инстанции. Участник процесса, не подавший в срок апелляцию, считался согласившимся с приговором.

В первоначальной редакции УУС, до закона 1866 г., от сторон требовалось краткое заявление неудовольствия на приговор в суточный срок со дня его провозглашения, иначе терялось право на обжалование. Требование это ставилось для ограничения неосновательных жалоб и объяснялось тем, что стороны уже в момент оглашения приговора могли отдать себе отчет о его правильности. Далее автор возражения мог подать саму жалобу в течение двух недель. Однако такой порядок был отменен.

Апелляционный отзыв (жалоба или протест) должен был быть подан в 2-недельный срок со времени провозглашения приговора. Пропущенный по уважительной причине срок мог быть восстановлен. При этом судья не вправе был восстановить срок "по произволу или снисхождению, так как иначе непоколебимость судебного решения была бы поставлена в зависимость от причин, законом не предусмотренных"*(23).

Закон содержал определенные требования к содержанию отзыва. В нем должны были указываться данные о просителе и месте его жительства; указание, приносится ли отзыв на весь приговор или на его часть; указание соображений, которыми, по мнению просителя, опровергается приговор; указание, чего именно просит жалобщик.

Со стороны формальной к отзыву не предъявлялось иного требования, кроме удобопонятности изложения на русском языке и подписи жалобщика. Ошибочное название суда апелляционной инстанции или название жалобы частной или кассационной (вместо апелляционной) не служило препятствием к ее принятию. Несколько подсудимых могли подать жалобы самостоятельно, или совместно, или присоединиться к жалобам других подсудимых. Такое присоединение допускалось в течение апелляционного срока или за его пределами, но не более трех дней со дня получения сообщения о подаче жалобы.

Отзыв подавался в суд, постановивший приговор. Подача его непосредственно в апелляционный суд имела роковое значение, он оставлялся без рассмотрения, как будто и не подавался.

Получив жалобу, суд обязан был поставить о ней в известность подсудимого, содержащегося под стражей. Остальные участвующие в деле лица должны были следить сами, не принесет ли кто жалобу, и требовать от суда ее копии. Подсудимые получали ее бесплатно, а остальные - за установленную плату. Противная сторона могла представить объяснения вплоть до начала рассмотрения дела апелляционным судом.

Производство в апелляционном суде делилось на приготовительное и окончательное. Первое состояло из действий, направленных на организацию процесса, - извещения, назначения докладчика, истребования доказательств. Различались извещения и требования о явке. Обвиняемые в деяниях, наказуемых тюрьмой, обязаны были непосредственно участвовать в апелляционном рассмотрении дела.

В общих судах подсудимому обязательно назначался защитник по инициативе председателя, если обвиняемый сам не избрал его. В системе мировой юстиции такого права не существовало.

Производство в заседании начиналось докладом судьи, чтением обжалованного приговора и принесенных отзывов. В случае явки сторон чтение заменялось устным изложением ими своих жалоб.

Доклад состоял из изложения судьей главнейших обстоятельств дела, приговора, отзывов и объяснений, законов, относящихся к делу. Затем исследовались доказательства, проводились прения с предоставлением первого слова жалобщику, а последнего - в любом случае - подсудимому. Суд апелляционной инстанции не обязан был передопрашивать всех свидетелей, допрошенных судом первой инстанции. Но он должен был допросить всех свидетелей, которых привели стороны, независимо от того, допрошены ли были они по делу ранее.

По итогам разбирательства суд апелляционной инстанции выносил письменную резолюцию, содержащую сущность апелляционного приговора и подписанную всеми судьями (вынесение устной резолюции являлось основанием к отмене приговора). При этом объявлялся день и час провозглашения полного приговора при открытых дверях (в открытом судебном заседании). Подробный приговор изготавливался в течение двух недель со дня провозглашения резолюции (ст. 793 УСС). В исключительных случаях по сложным и громоздким делам этот срок мог быть продлен. В случае утверждения приговора суда первой инстанции суд апелляционной инстанции вправе был не излагать мотивы принятого решения.

Как само разбирательство, так и выносимый приговор не могли выходить за пределы жалобы или протеста. Протест, в свою очередь, ограничивался пределами обвинения, предъявленными в суде первой инстанции. Назначенное подсудимому наказание не могло быть увеличено без специального требования об этом обвинителя в своем отзыве. Действовала презумпция, согласно которой приговоры в отношении необжалованных частей признавались правильными*(24).

Последствием апелляционного обжалования было приостановление исполнения приговора, за исключением приговора оправдательного, он исполнялся немедленно.

Последствием же апелляционного рассмотрения являлось постановление нового приговора, которым приговор обжалованный отменялся полностью (с прекращением дела), или заменялся другим, или изменялся в части, или утверждался. Во всяком случае приговор первой инстанции устранялся и заменялся другим.

Приговор апелляционный являлся окончательным, апелляционному обжалованию не подлежал, мог быть обжалован только в кассационном порядке.

Кассационное производство. Кассация "есть пересмотр уголовного приговора, ограничивающийся юридической стороной его, не касаясь фактической, т.е. доказательной или существа дела"*(25).

Кассационное обжалование было заимствовано из французского законодательства, что вытекает из самого наименования, которое происходит от французского слова "casser" - ломать.

Его задача состояла в обеспечении законности в деятельности судов, в отмене приговоров, не отвечающих этому условию. Кассационный суд вместо отмененного не выносил своего приговора, ограничиваясь передачей дела на новое рассмотрение или оставлением жалоб без последствий.

По словам И.Я. Фойницкого, институт кассации разрешает задачи двоякого рода - судебно-политическую и судебно-практическую. Первая состоит в надзоре за деятельностью судов и обеспечении единообразного применения закона, вторая - в правильном разрешении каждого конкретного дела. Из первой задачи с необходимостью вытекает единство кассационного суда для всего государства, вторая допускает распределение кассационной власти между несколькими судебными инстанциями.

Кассационный пересмотр в чистом виде ограничивается ответом на поставленный в жалобе вопрос о наличии или отсутствии нарушений закона в процессе рассмотрения дела судом первой инстанции. При этом приговор отменяется с передачей дела в другой суд или жалоба оставляется без удовлетворения. Кассационное рассмотрение дела, в отличие от апелляционного, не переходит в разрешение самого дела по существу и постановление по нему приговора. Это не суд по делу, а суд по судебной деятельности, суд над судом.

В русском праве полномочие кассационного суда изменять приговор допускалось только в исключительных случаях, по делам политическим и должностным. Допускалось также исправление приговоров, постановленных с нарушением уголовно-материальных законов о наказании.

Для выполнения задачи единообразия применения закона в чистом виде кассационный суд должен быть один на всю страну. Однако по практическим соображениям право кассационного разбирательства предоставлено и нижестоящим судам, хотя и по делам менее важным.

Предметом кассации являлся окончательный, т.е. не допускающий апелляционного обжалования, приговор, не вступивший в законную силу. К окончательным приговорам относились приговоры судов с участием представителей народа - присяжных заседателей или сословных представителей, а также апелляционные приговоры. В кассационном порядке могли быть обжалованы как обвинительные, так и оправдательные приговоры.

В кассационном порядке подлежали обжалованию и некоторые определения - те, которыми создавались препятствия для доступа к суду, определения по вопросам подсудности дела, дополнительные приговоры, постановляемые в случае недоразумений, возникающих при исполнении приговоров, определения о восстановлении пропущенных сторонами сроков, определения о мерах пресечения, об отказе в возобновлении приостановленных дел.

Субъектами кассационного обжалования являлись те же лица, которые имели право апелляционного обжалования с ограничениями, установленными законом. В соответствии со ст. 907 УУС лицо, не обжаловавшее неокончательный приговор окружного суда, не могло просить об отмене окончательного по тому же делу приговора судебной палаты, если им был утвержден приговор суда первой инстанции. Это правило объяснялось тем, что лицо, не воспользовавшееся правом апелляционного обжалования, уже тем самым признало правильность приговора суда первой инстанции.

Кассационные жалобы не могли быть приносимы, в частности, на нарушения, допущенные в пользу жалующейся стороны, на отказ суда удовлетворить ходатайство противоположной стороны, на неправильное назначение наказания другому осужденному, на непривлечение к ответственности других лиц. Например, частный обвинитель не вправе был приносить жалобу на нарушение прав на защиту оправданного подсудимого.

В целях достижения единообразия в применении закона окончательные приговоры окружных судов, в отступление от общих правил, подлежали кассационному обжалованию не в судебную палату, а в Кассационный департамент Правительствующего Сената.

Частный обвинитель и гражданский истец при подаче кассационной жалобы должны были предоставить денежный залог, который не возвращался им в случае оставления жалобы без удовлетворения. Содержащийся под стражей подсудимый, казенные управления и прокурор залог не вносили. Суд мог освободить от него частных лиц, объявленных несостоятельными должниками.

Основаниями к отмене приговора судом кассационной инстанции являлись нарушения закона: 1) материального и 2) процессуального. Эти основания назывались кассационными поводами.

Первые заключались в неправильном толковании или применении уголовного закона, в явном нарушении прямого смысла закона. В то же время не рассматривалось как нарушение материального закона нарушение требований не самого закона, утвержденного высшей властью, а инструкций или служебных предписаний.

Казалось бы, что всякие отступления от закона процессуального являлись поводом для кассации. Но абсолютное понимание этого положения привело бы к крайней нестабильности приговоров судов первой инстанции. Правила судопроизводства так многочисленны, что ни один суд не может быть уверенным в точном соблюдении их всех.

По силе и значению эти правила различны, нарушение одних могло исключить возможность признания законности приговора, другие не имели столь существенного значения. Поэтому существовала необходимость ограничения числа нарушений, которые могли служить основанием для отмены приговора.

Для этого избирались разные пути. Во-первых, перечневая система, ее предусматривало французское законодательство. Однако составить полный, исчерпывающий перечень нарушений как поводов для кассации оказалось невозможным. Другая система была принята в Германии. Поводом кассации по этой системе могло быть нарушение любой правовой нормы. Одновременно законом устанавливались нормы, нарушение которых влекло безусловную отмену приговора (нарушение подсудности, равноправия сторон, гласности и т.д.).

При составлении российских судебных уставов от установления полного перечня отказались. Оставили малоопределенные указания, в соответствии с которыми приговор подлежал отмене: 1) в случае явного нарушения прямого смысла закона и неправильного толкования его при определении преступления и рода наказания; 2) в случае нарушения обрядов и форм столь существенных, что без соблюдения их невозможно признать приговор законным и 3) в случае нарушения правил о подсудности.

Закон не указал, какие нарушения являются существенными. В практике признавались таковыми незаконный отказ в вызове дополнительных свидетелей, экспертов и других нужных лиц, неназначение защитников, если этого требовал закон. В окончательном производстве по делу поводом для кассационного обжалования могло быть каждое существенное нарушение.

Пределы кассационного разбирательства были строго ограничены пределами кассационных жалоб или протеста, а также самого приговора.

В то же время с учетом публичного характера судебной деятельности допускалась отмена приговора независимо от указания на это в жалобах сторон. Приговор мог быть отменен в случаях: постановления его незаконным составом суда, с нарушением правил о подсудности дела, осуждения за деяния, не запрещенные уголовным законом, назначения наказания, не предусмотренного законом, а также в случаях явных противоречий и неполноты вердикта коллегии присяжных заседателей. В таких случаях допускалась отмена приговора и в отношении осужденных, его не обжаловавших "по недостаточному разумению своих прав".

Производство в кассационном суде делилось на две стадии.

В распорядительном заседании рассматривалась жалоба с формальной стороны (указаны ли кассационные поводы, не касается ли жалоба существа дела). В случае неуказания на нарушение судом законов жалоба устранялась от дальнейшего рассмотрения. Оставлялись без рассмотрения жалобы, поданные с нарушением установленных законом условий: а) неизвестно от кого исходящие, б) от лица, не имеющего права обжалования, в) поданные неуполномоченным лицом, г) поданные не через суд, а непосредственно в Сенат, д) без залога, е) поданные с пропуском срока, ж) по содержанию совершенно невразумительные, не содержащие оснований к отмене приговора.

Кассационное рассмотрение прекращалось также в случае ходатайства об оставлении жалобы без рассмотрения (отзыв стороной своей жалобы), прошения о прекращении дела за примирением сторон, ходатайства по поводу уже рассмотренных жалоб, бумаги, не подлежащие рассмотрению в уголовном кассационном порядке.

В остальных случаях жалоба передавалась для рассмотрения по существу. Процедура кассационного рассмотрения начиналась докладом судьи (сенатора) в публичном заседании, в котором он зачитывал акты и документы, имеющие особо важное значение. В докладе наряду с обстоятельствами дела и содержанием жалоб судья излагал законы, относящиеся к делу, и решения Сената по аналогичным делам. Затем стороны могли дать свои объяснения, а прокурор - заключение. Последние объяснения в любом случае давал обвиняемый или его защитник (ст. 921 УУС).

В результате кассационного рассмотрения жалоба оставалась без последствий (без удовлетворения), либо влекла за собой отмену приговора.

Отмена приговора влекла за собой три вида последствий. Во-первых, прекращение всего производства по делу (за отсутствием признаков преступления, в связи с возбуждением дела без жалобы потерпевшего, если она требуется, и т.д.). Во-вторых, отмену приговора в полном объеме с направлением дела на новое рассмотрение (если приговор отменялся по жалобе подсудимого, наказание не могло быть увеличено). В-третьих, отмену приговора лишь в определенной его части - о наказании при отмене приговора суда присяжных, о гражданском иске.

По результатам кассационного рассмотрения Сенатом выносилась резолюция, более полная, чем выносимая апелляционным судом, содержащая в себе указания на обстоятельства дела, указания на применяемые законы, суть принятого решения. Решения и определения в полной форме, с подробным изложением мотивов, составлялись лишь в необходимых случаях.

В случае отмены приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение это новое рассмотрение, согласно ст. 928 УУС, начиналось с того действия, которое послужило основанием для отмены приговора.

Кассационное решение Сената являлось окончательным и обжалованию не подлежало. Содержащиеся в нем указания являлись обязательными для суда, вновь рассматривающего дело. Жалобы на новые судебные решения в этой их части не допускались, но они могли быть обжалованы по другим основаниям.

Все решения и определения Кассационного департамента подлежали опубликованию для единообразного толкования и применения.

Существенные различия апелляционного и кассационного рассмотрения уголовных дел сохранились вплоть до революции 1917 г.

Некоторые положения Судебных уставов не потеряли своей актуальности и представляют несомненный интерес и в настоящее время, в частности о выделении в особое производство процедуры частного обжалования промежуточных судебных решений, о пределах обжалования приговоров, о процедуре принятия, объявления резолюций и составления полных текстов апелляционных и кассационных решений.

Поиск по сайту: