Замена исполнения (datio in solutum)

332. Согласие кредитора на замену исполнения. По общему правилу ис­полнение должно в точности соответствовать обязательству. Aliud pro alio invito creditori solvi non potest — без согласия кредитора нельзя ему платить одно вместо другого (D. 12. 1. 2. 1). Но с согласия кредитора можно платить aliud pro alio (Гай. 3.168). Таким образом, перед нами замена исполнения, его суррогат, datio in solutum, буквально - дача в уплату. Чаще всего это проис­ходит в виде res pro pecunia soluta — уплата вещи вместо денег; такой вещью в Риме был в особенности земельный участок.

Si centum debens, quasi ducenta deberem, fundum ducentorum solvi (D. 12. 6. 26. 4) — будучи должен 100 (тысяч сестерциев), но полагая, что я должен 200, я дал в уплату поместье стоимостью 200. Другой пример: Praedium tibi pro soluto datum aliis credrtoribus fuerat obligatum — поместье, данное тебе в уплату, бы­ло заложено у других кредиторов (С. 8. 44. 4. 212). Источники в достаточной мере свидетельствуют о том, что институт datio in solutum продиктован эконо­мической необходимостью, выросшей на почве тяжелых условий плохо орга­низованного земельного кредита в обстановке падающей доходности рабовла­дельческого хозяйства. Кредитор и здесь, как в более примитивном кабальном nexum, играет командную роль. Без его согласия datio in solutum невозможно, а если его согласие дано, то юристы спорят, погашается ли обязательство, как думают сабинианцы, или оно, продолжая существовать, может быть отпариро­вано возражением должника о недобросовестном предъявлении требования, как думают прокульянцы (Гай. 3.168). И все же datio in solutum явилось в тог­дашних условиях некоторым облегчением для обеих сторон. Ко времени Юс­тиниана экономическая база, на почве которой вырос этот институт, совер­шенно ясна.

333. Замена исполнения против воли кредитора. В новеллах Юстиниана (Nov. 4.3) описывается положение разорившихся землевладельцев — infelices debitores, которые задолжали кредиторам деньги, но денег для уплаты не име­ют, а располагают недвижимостью, на которую трудно найти покупателей, между тем как кредиторы настаивают на уплате наличными. Экономическая борьба ростовщиков-заимодавцев и землевладельцев-должников получает юридическое выражение в столкновении требования денежной solutio с предложением земельной datio in solutum. При Юстиниане вводится закон, в силу которого кредитор обязан принять в уплату недвижимое имущество вместо денег. Цепь развития замкнута: на пороге datio in solutum стоит положение: invite creditore aliud pro alio solvi non potest — против воли кредитора уплатить одно вместо другого невозможно. В последнем звене развития cred­itor (pecuniae) rem immobilem accipere cogitur ~ кредитор принуждается полу­чить в возврат денег недвижимое имущество. Указ Юстиниана содержит зна­менательные греческие слова: «ho tes anagkes logos eis touto to pragma periege» (логика необходимости привела к этому результату).

Кредиторы оказывались покупателями поневоле, и уже задолго до этого юристы-классики нашли: кто получает в уплату вещь (вместо денег), тот при­равнивается к покупателю - qui rem in solutum accepit, similis est emptori (D. 42. 4. 15). Должники, приравненные к продавцам, однако, были в классичес­кую эпоху далеко не теми несчастными, которые при Юстиниане взывают к гуманности. Как приличествует продавцу и как это водится (naturaliter concessum est), они умели quod minoris est pluris venuere et ita invicem se circumscribere (D. 19. 2. 22, 3) — что стоит дешевле, продать подороже, и так обойти друг друга. Из практики они знали, что обещают золото, а бывает, что платят quasi aurum aes — под видом золота бронзу; они не прочь были предложить взамен уплаты земельный участок за явно превышенную оценку — per dolum pluris aestimatum fundum in solutum dare (D. 46. 3.46. 2) или же передать в уп­лату земельный участок с такими пороками в праве, которые влекут за собой его эвикцию, т. е. отнятие и отсуждение в пользу подлинного собственника. Некоторые юристы полагали, что в этих случаях давший в уплату отвечает на тех же основаниях, что и продавец; другие же считают, что дача в уплату от­падает и остается в силе первоначальное обязательство — manet pristina obligatio (D. 46. 3. 46). Это близко подходит к точке зрения тех юристов, которые считали, что дача в уплату не погашает обязательства, а создает эксцепцию (возражение).

Поиск по сайту: