Карта местности, где С. И. Верковичем собраны эпические песни

О т з ы вы

о

родопскихъпѢснях

____

Стефана Ильича Верковича.

(В отзывы помещены публикации, в основном, славянских учёных на русском языке. Не вошли в отзывы следующие публикации иностранных учёных:

Chants populaires du Rѣodope.

Bulletin de l’ecole francaise d’Athenes N. III et IV (Septembre, Octobre 1868)

Les chants bulgares du Rhodope, d’apres un travail de M. Dozon.

La Revue Politigue et Litteraire № 21 – 22 novembre 1873.

Le Veda Slave – Chants populaires des Bulgares de Thrace et de Macedoine de I’epogue prechistorigue et prechretlenne decouverts et edites par Etienne J. Vercovitch – Volume I. – Belgrado 1874 –

Tip. dello Stato in 8 di pag. 545.

Giornale Araldico – Genealogico – Diplomatico Anno II. № 1. Pisa 1877.

(Переводы вышеуказанных статей запланировано поместить во II издании.

Примечание переводчика.)

С.ПЕТУРБУРГъ

Въ Бѣлградъ 17 (29) февраля 1875 г.

Дорогой прiятелъ Верковичъ!

.... Впрочемъ, Вы не будьте такъ малодушны. Богъ знаетъ что можетъ грядущее будущее и завтрашнiй день принести: «nоn si male nuns et olim sic erit, dabit deus his quoque (angustiis) finem!» Но Вы исполняйте свой долгъ вѣрно и безпрерывнособирайте и спасайте отъ погибели это народное сокровище и древнее сокровище древнихъ временъ и праотцовъ драгоцѣнный завѣтъ, избавляйте его отъ окончательной погибели для потомства, для будущаго, и собственно для науки, прiобрѣтенiя. Сознанiе того, что вы своему племени и человѣчеству сдѣлали одну такую значительную и важную услугу—да будетъ величайшею и приятнѣйшею наградою для васъ; а если будетъ счacтie и въ матерiальной поль­зѣ—поблагодаримъ и за это Господа Бога. И такъ, храбро впередъ! Я искрено вамъ говорю, что желалъ бы видѣть эти псѣни напечатанными и изданными скорѣе чѣмъ по­лучить въ подарокъ тысячу наполеондоровъ; ибо мнѣ уже 61 годъ и очень жалею, что время проходитъ даромъ; но дѣло очень затрудняется именно этимъ вашимъ требованiемъ французскаго перевода; если бы это переводить по-нѣмецки—то было бы гораздо легче, ибо это я самъ шутя могъ бы сделать; но я плохой французъ, потому мнѣ и трудно, а французы между тѣмъ слишкомъ щекотливы и потому не нравится имъ, если что не совсѣмъ по фран­цузски, это ясно показалось.—Я полагаю, что было бы го­раздо лучше, если бы мы все это дѣло повели болѣе въ славянскомъ духѣ и для славянъ приготовили и издали текстъ одинъ съ объяснеiями, а потомъ уже заботились бы о переводе для иноплеменниковъ; но теперь пусть идетъ какъ начали и скоро увидимъ какой окажется результатъ на западѣ, въ матерiальномъ отношенiи. Между тѣмъ же­лаю Вамъ здоровья и остаюсь

Вашимъ искреннимъ старымъ прiятелемъ

д-ръ Янко Шафарикъ,

Бѣлградъ 11 (23) мая 1876.

Дорогой Верковичъ!

.... Я намѣренъ переслать нѣкоторыя изъ болѣе важныхъ обрядовыхъ и историческихъ Родопскихъ пѣсней въ Петербургъ въ Академiю Наукъ для ихъ пересмотра. Но зачѣмъ вы не пришлёте ко мнѣ и то, что желаете напеча­тать въ загребскихъ газетахъ. Вѣдь это и для меня важ­но, чтобы вполнѣ вы оправдались, ибо однимъ словамъ никто не вѣрить. Вы не имѣете основаiя сердиться на Иречка, это ему сказали Болгары, которые у него бываютъ и которые его очень уважаютъ. Знакома ли Вамъ его Исторiя Болгаръ?

Nota bепе. Впрочемъ если вамъ удастся вполнѣ опро­вергнуть это сомнѣнiе, то тогда именно и покажете всю важность и значеше родопскихъ пѣсень, которыя такъ древни и такъ замѣчательны, что просто невозможно усво­ить, что нѣчто подобное могло сохраниться до сихъ поръ. Съ такой точки зрѣнiя слѣдуетъ отнестись къ этомудѣлу и смотрѣть на него, а не сердиться и браниться: это ни къ чему не послужитъ! Нужно действовать хладнокровно и искренно.

Другихъ порученiй Вы мнѣ не посылайте, такъ какъ я болѣе не въ силахъ что нибудь сдѣлать, ибо я очень слабъ и въ безнадежномъ положенiи.

Кланяйтесь Вашей семьѣ, я желаю, чтобъ Господь Вамъ помогъ, и остаюсь

Вашимъ старымъ прiятелемъ

д-ръ Янко Шафарикъ.

Письмо это послѣднее, написанное мнѣ г. Шафарикомъ, который умеръ 8 iюля того-же года, слђдовательно письмо писано за неполныхъ 2 мѣсяца до его смерти.

____________

Въ заключеiе засѣданiя И. И. Срезневскiй представилъ свой докладъ о сдѣланномъ г. Верковичемъ «родопском открытiи» т. е. о пѣснях, собранныхъ г. Верковичемъ въ родопскихъ горахъ. Пѣсни эти поразительны по своему содержанiю, ибо въ нихъ находятся воспоминанiя о самыхъ первоначальныхъ открытiяхъ и изобрѣтенiяхъ человека на пути образованности, какъ напр, объ изобрѣтенiи сохи, серпа, лодки и т. п., а также воспоминанiя о войнѣ троянской. Не менѣе поразительны нѣкоторыя пѣсни по своему языку: въ собранiи г. Верковича есть пѣсни не только болгарскiя, но и изложенныя на иномъ языкѣ, который г. Верковичъ признаетъ древнимъ церковно-славянскимъ; далѣе встречаются пѣсни и на языкѣ совершенно непонятномъ, но отчасти похожимъ на сансктритъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ нельзя не быть изумленнымъ тѣми объясненiями къ пѣснямъ, которыя предложены въ запискѣ г. Верковича: такъ, воспоминанiя пѣсней о троян­ской войнђ онъ считаетъ возможнымъ сблизить съ описанiемъ тѣхъ же собтiй у Гомера, а въ двухъ Дунаяхъ, упоминаемыхъ въ одной пѣсне видитъ воспоминаiе объ Индѣ и Гангѣ; вообще записка г. Верковича стремится доказать подлинность и древность собранныхъ имъ пѣсень близкимъ сходствомъ ихъ содержанiя съ миqическими преданiями древнихъ грековъ и индiйцевъ. Такого рода толкованiе со стороны г. Верковича несомнѣнно доказываетъ, что въ лицѣ его мы имѣемъ не простаго собирателя памятниковъ народнаго творчества, а человека, не лишеннаго образованiя и нѣсколько знакомаго съ современными задачами исторiи народной поэзiи; по всему этому записка эта является весьма важнымъ документомъ, могущимъ дать удостовѣренiе въ подлинности и научномъ значенiи заявленнаго г. Верковичемъ «родопскаго открытiя».

(Извѣстiя о занятiяхъ четвертаго археологическаго съезда въ Казани, 1877).

__________

Г-н ь Верковнчъ и его славянская веда.

Вотъ ужъ второй годъ какъ въ нашей средђ находится извѣстный юго-славянскiй археологъ и собиратель народныхъ пѣсенъ (былинъ) г. Верковичъ. Уроженецъ Боснiи, получившiй образованiе в Загребѣ (въ Хорватiи), принимавшiй участiе въ югославянскомъ, или, по тогдашнему выраженiю, «иллирскомъ» движенiи 1848 года, центромъ котораго, какъ извѣстно, былъ главный городъ Хорватiи, и познакомившись съ знаменитымъ въ свое время Людевитомъ Гаемъ и другими вожаками этого югославянскаго движенiя, г. Верковичъ сдѣлался ярымъ приверженцемъ югославянскаго объединенiя и освобожденiя славянъ отъ тяжелаго нѣмецко-мадьярскаго ига. Какъ кончилось юго-славянское движенiе 1848 года, всѣмъ извѣстно, и намъ не зачѣмъ пересказывать здѣсь эту печальную исторiю. Но послѣ того, какъ на славянъ австрiйскихъ снова налегъ всею своею тяжестью военный нѣмецкiй абсолютизмъ, Верковичъ покинулъ Австрiю и переѣхалъ въ Сербiю. Получивъ мѣсто мелкаго чиновника въ Белграде, онъ сталъ ревностно заниматься исторiей и археологiей. Занятiя эти въ скоромъ времени оказали свое влiянiе на его впечатли­тельную душу. Кругъ познанiй его значительно расши­рялся, а вмѣстѣ съ этимъ постепенно расширялся его взглядъ и политическiя его убѣжденiя: изъ горячаго югославянскаго патрiота мало по малу онъ сдѣлался всеславянскимъ патрiотомъ. Жажда къ познаiямъ не дозволяла ему довольствоваться мѣстомъ простаго чиновника и не давала ему покоя. Ему хотѣлось всецѣло отдаться люби­мой имъ археологiи и археологическимъ разысканiямъ. Балканскi полуостровъ, между тѣмъ, представлялъ собою terram incognitam во всѣхъ, слѣдовательно и въ археологическомъ отношенiи. Вотъ почему приманивалъ къ себѣ этотъ неизслѣдованный край любознательна го и всѣмъ ин­тересующагося археолога. И онъ въ самомъ дѣлѣ вскоре покинулъ Бѣлградъ, поселился въ г. Серезѣ въ Македонiи и, разъезжая по Македонiи и смежнымъ съ нею областямъ, сталъ собирать старыя рукописи, монеты, посуду и всѣ другiе вещественные и невещественные памятники старины. Ему удалось собрать довольно значительную коллекцiю древностей, изъ которыхъ многiя давно сдѣлались известными ученому мiру. Многiя изъ найденыхъ г. Верковичемъ древностей составляютъ теперь собственность монетнаго отдѣленiя въ нашемъ Эрмитаже въ С.-Петербургѣ. Различные европейскiе музеи обогатили свои коллекцiи находками Верковича. Славянская археологiя по этому ему много обязана за неутомимую дѣятельность его. Многiе памятники далекой старины спасены отъ вѣчной гибели и сдѣлались доступными изслѣдованiю и оцнкѣ ученыхъ спеiалистовъ.

Кромѣ памятниковъ старины, г. Верковичъ обратилъ свое вниманiе по преимуществу еще и на произведенiя народнаго творчества. Живя постоянно въ г. Серезѣ (въ Македонiи), онъ собралъ сборникъ «Народныхъ былинъ македонскихъ болгаръ» и издалъ его въ Бѣлградѣ еще въ 1860 году. Продолжая и дальше заниматься записыванiемъ произведенiй народнаго творчества, онъ наконецъ напалъ на слѣдъ такихъ пѣсенъ, какiя никто до него не встрѣчалъ среди различныхъ народовъ, заселяющихъ Балканскiй полуостровъ. Это—старинныя пѣсни, сохранившiяся въ устахъ народа, переходя отъ поколѣнiя къ поколѣнiю, какъ священный завѣтъ старины, и изображающiя слишкомъ отдаленныя времена, быть можетъ, даже доистори­ческую эпоху человѣчества. Пѣсни эти, по разсказу его, онъ нашелъ у болгаръ-помаковъ, живущихъ въ Родопскихъ горахъ, поэтому и назвалъ ихъ «родопскимъ открытiемъ». Пѣсни эти содержатъ въ себѣ, безъ сомнѣнiя, весьма важныя указанiя на отдаленныя времена и представляют собою въ высшей степени интересный матерiалъ при изученiи произведенiй устной народной словесности. Часть этихъ собранныхъ пѣсенъ г. Верковичъ напечаталъ въ 1874 году въ Бѣлградѣ въ кн. Сербiи, подъ заглавiемъ: «Славянская веда», въ которой вмѣстѣ съ текстомъ помѣщенъ и французскiй переводъ. Другая часть, гораздо болѣе значительная, остается и до сихъ поръ не напечатанною именно потому, что Верковичу не достаетъ денегъ на та­кое общеполезное дло. Вотъ для того, чтобы какъ нибудь найти деньги или человѣка, который взялся бы напечатать остальную часть собранныхъ имъ пѣсенъ въ Македонiи, и прiѣхалъ Верковичъ въ Pocciю и остается въ ней ужъ второй годъ, не будучи въ состоянiи осуществить свои цѣли и намѣренiя.

Въ прошломъ году, во время засѣданiй нашего «Четвертаго археологическаго съезда» въ Казани, г. Верковичъ отправился туда, чтобы представить свой сборникъ ученому сонму представителей русской науки. И чтожъ вышло? Въ засѣданiи 10 августа, какъ гласятъ «Извѣстiя о занятiяхъ четвертаго археологическаго съѣзда въ Казани» стр. 175, нашъ мастистый филологъ Измаилъ Ивановичъ Срезневскiй представилъ свой докладъ о сдѣланномъ г. Верковичемъ «родопскомъ открытiи», т. е. о пѣсняхъ, собранныхъ г. Верковичемъ въ Родопскихъ горахъ. Пѣсни, по словамъ г. Срезневскаго, поразительны по своему содержанiю, ибо въ нихъ находятся воспоминанiя о самыхъ первоначальныхъ открытiяхъ и изобрѣтенiяхъ человѣка на пути образованности, какъ напримѣръ, объ изобрѣтенiи сохи, серпа, лодки и т. д., а также воспоминанiя о войнѣ троянской. Не менѣе поразительны нѣкоторыя пѣсни по своему языку: въ собранiи г. Верковича есть пѣсни не только болгарскiя, но и изложенныя на иномъ языкѣ, ко­торый г. Верковичъ признаетъ древнимъ церковно-славянскимъ языкомъ. Далѣе встрѣчаются пѣсни на языкѣ, со­вершенно непонятномъ, но отчасти похожимъ на санскритъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ нельзя не быть изумленнымъ тѣми объясненiями къ пѣснямъ, которыя предложены къ запискѣ г. Верковича: такъ воспоминанiя пѣсней о троянской войнѣ онъ считаетъ возможнымъ сблизить съ описаiемъ тѣхъ же событiй у Гомера, и въ двухъ Дунаяхъ, упоминаемыхъ въ одной пѣснѣ, видитъ воспоминанiе объ Индѣ и Гангѣ. Вообще записка г. Верковича стремится доказать подлин­ность и древность собранныхъ имъ пѣсенъ, близкимъ сходствомъ ихъ содержанiя съ миqическими преданiями древнихъ грековъ и индiйцевъ. Такого рода толкованiя со сто­роны г. Верковича несомнђнно доказываютъ, что въ лицѣ его мы имѣемъ не простаго собирателя памятниковънароднаго творчества, а человка, нелишеннаго образованiя и нѣсколько знакомаго съ современными задачами исторiи народной поэзiи: но всему этому записка эта является весьма важнымъ документомъ, могущимъ дать удостовѣpeнie въ подлинности и научномъ значенi заявленнаго г. Верковичемъ «родопскаго открытiя».

И этимъ дѣло и кончилось.

Правда, еще раньше, чѣмъ происходило засѣдаiе это, о сборнике Верковича знали спеiалисты и вообще люди, интересующiеся произведенiями устной народной словесно­сти; знали они также, съ какимъ рвенiемъ принялись было французы за повѣрку собранiя Верковича. Пѣсни изданныя были дѣйствительно «изумительны по своему содержанiю, такъ что трудно было повѣрить, существуютъ ли дѣйстви­тельно эти пѣсни въ народѣ самомъ, или, быть можетъ, онѣ являются искусною поддѣлкою г. Верковича. Знаме­нитый Бюрнуфъ, чтобы увѣриться въ подлинности сборника родопскихъ пѣсенъ г. Верковича, командировалъ еще въ 1868 году въ Бѣлградъ Альберта Дюмонта, члена фран­цузской школы въ Аqинахъ. Провѣривъ рукопись Верко­вича, г. Дюмонтъ въ своемъ письмѣ, напечатанномъ въ Bulletin de l’Ecole francaise d’Allienes, между прочимъ говоритъ следующее: «Нельзя сомнѣваться въ дѣйствительном существоваванiи этихъ пѣсенъ въ Деспото, равно какъ и въ подлинности сборника г. Верковича, который не ищетъ никакой прибыли для себя изъ своихъ 13,000 стиховъ и хочетъ напечатать ихъ въ Белграде единственно изъ желанiя быть полезнымъ».

Немного спустя, французское министерство народнаго просвѣщенiя, чтобы еще лучше убѣдиться въ подлинности сборника г. Верковича, поручило своему консулу въ Филиппополѣ, г. Дозону, человѣку хорошо знакомому съ юго-славянскими нарѣчiями, произвести провѣрку собранiя Вер­ковича на самомъ мѣстѣ, гдѣ пѣсни эти записаны. Дозонъ отправился въ Серезъ, и послѣ шестинедѣльныхъ тщательныхъ разисканiй, въ двухъ своихъ донесеiяхъ, напечатанныхъ въ Journal officiel отъ 17 и 19 февраля 1873 г. и въ Annales des missions scientifiques, подтвердилъ подлин­ность и несомнѣнность упоминаемыхъ пѣсней. По поводу донесенiй Дозона, парижскiй профессоръ славистики, Луи Лежеръ, напечаталъ въ Revue politique et literaire (№ 21, ноябрь 22 1873 г.) статейку, въ которой, основываясь на донесенiяхъ Дозона, говоритъ о важности родопскихъ пѣсенъ и выражаетъ желанiе видѣть ихъ поскорѣе напеча­танными.

Когда ужъ въ 1874 году вышла «Веда Словена», то въ итальянскомъ Giornale Araldico Genealogico-Diplomatico (1877 г. iюль), издающемся въ Пизѣ, напечатанъ отзывъ неизвѣстнаго автора, гдѣ между прочимъ говорится, что пѣсни, напечатанныя въ «Славянской ведѣ», по своей важности и обширности, занимаютъ первое мѣсто между всѣми литературными памятниками старины, не исключая и знаменитой индiйской Магабарати.

Не смотря однако на свидѣтельства Дюмона и Дозона, людей совершенно постороннихъ и не заинтересованныхъ въ дѣлѣ, людей вполне компетентныхъ, не смотря на отзывы другихъ, въ срѣде славянскихъ ученыхъ явились скептики, которые на основанiи различныхъ соображеiй все же ни-какъ не допускаютъ возможности существоваiя подобныхъ пѣсенъ въ Македонi. Такъ гос. Iиричекъ, авторъ исторi болгаръ, въ Sitzungsberichte der konigl. boѣт. Gesellschaft der Wissensch. 1874 и А. Н. Пыпинъ въ маленькой своей замѣтке, напечатанной въ «Вѣстн. Европы» 1877 г., кн. iюль­ская, вполнѣ отвергаетъ «родопское открытие» Верковича. Профессоръ же загребскаго университета, г. Гайтлеръ, въ своей книжкѣ: Poeticke tradice Thraku i Bolharu, напеча­танной нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ въ Ilpaгѣ, под­вергая сомнѣнiю объясненiя Верковича, не сомнѣвается въ подлинности этихъ пѣсенъ. Нашъ же ученый молодой В. Миллеръ, принимая на вѣpy пѣсни Верковича, старался объяснить ихъ иначе, чѣмъ это дѣлаетъ Верковичъ, т. е. онъ доводить ихъ въ связь съ «Калевалою» финской по­эмою. (В. Е. 1877 г. iюнь мѣс.).

Въ только что вышедшей въ Варшавђ первой книгѣ Revue slave, помѣщена статья г. Куррьера Poesie populaire Bulgare, гдѣ авторъ по преимуществу останавливается на «Славянской Ведѣ» Верковича и хотя и допускаетъ, что г. Верковичъ, увлекшись ложнымъ патрiотизмомъ, придалъ пѣснямъ apiйский оттѣнокъ, вставляя въ текстъ имена индiйскихъ боговъ или передѣлывая по своему имена славянскихъ божествъ, опять таки признаетъ несомнѣнное достоинство ихъ и утверждаетъ, что «Веда Словена» обо­гатила славянскую миqологiю новыми данными.

Но за то проф. В. Макушевъ въ 218 № Голоса поло­жительно утверждаетъ, что эти пѣсни чистѣйшiй подлогъ, что онъ, Макушевъ,нисколько «не довѣряетъ указанiямъ Верковича на лицъ, сообщившихъ будто бы эти пѣсни», и что всѣ пѣсни отъ первой до послѣдней признаетъ подложными, и сочиненными Верковичемъ, хотя въ нихъ и есть кое-что, заимствованное изъ народыыхъ пѣсенъ.

Но наши славянскiе ученые, отвергающiе подлинность сборника Верковича, основываются, какъ сказано, исклю­чительно на однихъ соображенiяхъ. Ни Iиричекъ, ни Пыпинъ, ни Макушевъ не были на мѣстѣ, гдѣ; пѣсни эти записаны, и не могли прибавить несомнѣннаго доказательства о поддѣлкѣ Верковича или кого либо другаго. Ихъ мненiе — мнѣнie составленное a priori. Однако, благодаря авторитетности этихъ ученыхъ, мнѣнiе ихъ разделяется многими, и дѣло напечатанiя остальной части собранiя не подвигается ни на одинъ шагъ впередъ. Но неужели Дюмонъ и Дозонъ были введены въ обманъ? Неужели Верковичъ такъ нагло осмеливается обманывать насъ?

Въ виду важности и того великаго значенiя, какое пѣсни, собранныя Верковичемъ, могутъ имѣть для славян­ской исторiи, миqологiи и народной словесности, было бы весьма желательно на самомъ дѣлѣ рѣшить вопросъ о под­линности ихъ. Что касается объясненiя смысла этихъ пѣсней, пускай ученые спорятъ и толкуютъ о немъ, сколько имъ угодно. Но прежде всего рѣшимте же, господа, первый вопросъ какъ вопросъ первостепенной важности. Если въ са­момъ дѣлѣ пѣсни эти существуютъ въ иародѣ», то стоитъ только отправиться въ Македонiю и увѣриться самымъ осязательнымъ образомъ въ ихъ подлинности. Если же эти пѣсни поддѣлка г. Верковича, или его агентовъ, то навѣрно мы не услышимъ пѣсней этихъ изъ устъ народа.

Французы изъ любви къ истинѣ и наукѣ посылали уже двухъ своихъ ученыхъ провѣрять сборникъ Верковича еще до напечатанiя его; мы же въ этомъ отношенiи ничего не сдѣлали, какъ будто бы это дѣло насъ совсѣмъ и не касается. Но не ужели же вопросъ о подлинности «Слав. Веды» интересуетъ больше французовъ, чѣм насъ, сла­вянъ? Неужели мы вѣчно должны ожидать, чтобы другiе, иностранцы, показывали намъ что у насъ есть и чего нѣтъ.

Соображенiя нашихъ ученыхъ хороши, и ихъ критическое отношенiе

къ дѣлу заслуживаетъ всякой похвалы; но еще лучше, по моему, фактическая провѣрка и тща­тельно произведенный опытъ. Находящiеся за Дунаемъ, в особенности въ Румелiи, наши офицеры оказали бы огромную услугу славянской наукѣ, еслибъ они, по край­ней мѣрѣ, взялись провѣрить на мѣстѣ действительность собранныхъ г. Верковичемъ болгарскихъ пѣсней.

О—ичъ.

С.-Петербургъ

20-го августа 1878 года.

(«Современныя извѣстiя» № 356, 1878 г.).

__________

«С.-Петербургскiя Ведомости» пишутъ: Болгарскiя народныя пѣсни, собранныя г. Верковичемъ, вышли первымъ выпускомъ. Эта книга чрезвычайно важна для истopiи и миqологiи славянской; она вполнѣ уничтожаетъ прежнiя догадки. Мы поговоримъ объ этомъ очень важномъ трудѣ въ другой разъ. На этотъ разъ мы скажемъ только, что все собранiе заключаетъ въ себѣ 180,000 стиховъ и что въ первомъ выпускѣ ихъ напечатано 7000. Эта книга вводитъ насъ въ особенный мiръ, столь мало намъ знакомый. Когда все это собранiе будетъ издано, когда знаменитый Колбергъ окончитъ свой важный трудъ по этнографiи и, когда будутъ изданы пѣсни Бѣлорусскiя, въ особенности Пинскiя, только тогда, можетъ быть, мы поймемъ и выяснимъ себѣ первобытную славянскую религiю. Всѣ славяне должны бы содѣйствовать и помочь тому , чтобы народно- болгарскiя пѣсни Верковича были бы изданы въ наискорѣйшемъ времени.

Поиск по сайту: