Отдаю себя без остатка

— Светлана, вы — актриса, закончили Щукинское училище. Сыграли главную роль в нашумевшем фильме «Меня зовут Арлекино». Почему вы сменили амплуа?

— Все течет, все изменяется... Человек не может всю жизнь оставаться одним и тем же, он должен совершенствоваться. Если этого не происходит, тогда он деградирует. По крайней мере, в духовном плане.

— А на сцене вы также чувствуете себя актрисой? В песнях — играете?

— На сцене чувствую себя свободно. Думаю, отчасти это все же связано с профессией актрисы. Песни стараюсь пропускать через душу — и когда сочиняю, и когда исполняю, только тогда идет связь со зрителем, обратная связь, только тогда они по-настоящему воспринимают то, что я хотела сказать. А иначе, мне кажется, ничего не получится. На сцене надо отдавать себя без остатка, тогда будет и отдача. А иначе — фальшь, игра. Зрители это чувствуют. Они не будут плакать во время песни, если моя душа по-настоящему не плачет вместе с ними и все внутри не переворачивается... А я и выхожу-то на сцену для того, чтоб растопить, умягчить сердца... Большей задачи ставить не решаюсь. Все остальное — в руках Божьих.

К старому возврата больше нет

— Вы пели Высоцкого... Какую роль его творчество сыграло в вашей жизни?

— Это было в раннем детстве. Мне было 2 года, а я уже знала наизусть и пела его «Песню о друге». Как и творчество любого замечательного поэта, а Высоцкого я считаю классным поэтом, оно накладывает отпечаток, вызывает восхищение, учит чему-то, побуждает к чему-то... Кстати, моя песня-притча «Подруги» была написана после моего случайного возвращения к песне-притче Высоцкого «Правда и Ложь». Что-то меня натолкнуло на тему Жизни и Смерти... Сама даже не знаю что...

— Известно, что некоторые ваши песни пели такие известные эстрадные исполнители, как Кристина Орбакайте, Вячеслав Малежик, Игорь Саруханов… Что это за песни, и продолжаете ли вы сотрудничество с этим исполнителями?

— О, нет! Это было в прошлом! Возврата нет! Я поняла это, когда Игорь Саруханов предложил посотрудничать с ним по старой памяти, написать какой-нибудь текст, чтоб он мог сочинить мелодию, но Господь, видимо, дав мне то, что я сейчас имею, отнял то, что у меня когда-то было. Даже за хороший гонорар я не смогла сочинить что-нибудь стоящее. Стоящее — в их понимании, конечно. Вывод: не все измеряется деньгами. Хотя одновременно с этой попыткой, неудавшейся, из меня шли новые притчи и песни духовного характера. Видимо, переросла я тот этап. Думаю, возврата все же нет.

Не верится, что это я написала

— Как создаются песни? Как правило, вы берете какой-то известный нравоучительный сюжет, переводите его в формат стихотворения и уже потом пишете музыку... Или иногда происходит иначе?

— Если речь идет о притчах и балладах, то, пожалуй, так... Балладу о святом не выдумаешь. Притчи, как правило, тоже написаны на уже существующий в той или иной интерпретации сюжет. Вот разве что «Подруг» и «Калеку» Господь надоумил сочинить. Что касается просто песен — там бывает по-разному. Иногда какая-нибудь фраза стихотворная или музыкальная крутится-крутится, а потом раз — и обретет форму песни, подчас самую неожиданную, даже для меня самой. И думаешь: «И что, это я написала?» Иногда даже меня мороз пробирает, не верится, что я могу так. Видно, что Господь... Просто через меня... Так уж случилось. Дай Бог мне услышать или почувствовать то, что Он хочет сказать через мои песни, и передать это в доступной всем форме...

— Многие удивляются, как вам удается достичь такой гармонии: слов, музыки, исполнения...

— Это все Господь... Моя заслуга маленькая. Мне самой нравится, что я делаю. Это свидетельствует о том, что я, как сторонний человек, могу оценить то, что сделала, как будто это вовсе и не я... Я бы, честное слово, не «ломала копья», если бы не было такой реакции со стороны людей: детей, которые наизусть знают и поют притчи, заключенных, которые пишут мне письма, да и просто многих людей, которым по сердцу этот жанр...

Как все начиналось

— Почему вы выбрали такой необычный жанр: песни-притчи?

— Честно сказать — ничего не выбирала. Как-то это пришло само. Я уже рассказывала, но ничего, повторюсь. Читала я как-то книгу проповедей архимандрита Рафаила Карелина «Путь христианина», где он в одной из глав, помню, о покаянии, приводит в пример притчу про слезу грешника. Мне очень понравился сюжет, и я переложила его на песню... Потом решила попробовать еще другую притчу, потом еще... Так и пошло. Мне самой понравилось. Вот, теперь уже есть и такой жанр.

— А как относится к вашему творчеству ваш духовный наставник — протоиерей Артемий Владимиров: бывает ли, что в чем-то критикует, или безоговорочно одобряет?

— По-моему, он боится за меня. Испытание славой ведь непростое испытание. Не боится, точнее сказать, а беспокоится. В отношении меня он как раз ведет такую политику, чтоб не перехвалить. Я это вижу. Он часто повторяет фразу: прежде смерти никого не ублажай. Но у нас в России так, собственно, и принято. Пока человек не умрет — нет пророка. Умер — вознесли до небес. Я шучу, конечно. Батюшка, на мой взгляд, все же больше эмоционально воспринимает мои песни. Более строг как раз отец Рафаил, с притчи о слезе грешника которого все и началось. О. Рафаил, например, две моих притчи просто не благословил, хотя они были милые и трогательные, но с точки зрения чистоты Православия имели некоторые шероховатости. Как мне было ни жаль, я все же эти две притчи положила в стол с подписью «не для издания».

Поиск по сайту: