Нация-государство и границы

Даже в условиях глобализации национальное государство (нация-государство) является одним из главных источников разграничения. Глобализации подверглись потоки капитала, технологии и производство в экономической сфере, но она не затронула социальные и политические организации за предела­ми нации-государства. Однако в настоящее время в центре внимания встал вопрос опроблематичности термина нация-го­сударство. Нация есть психо-культурное сообщество, а государ­ство — юридическая реальность. Нации часто исторически укореняются в массовом воображении и в привычных поняти­ях коллективных настроений. Именно поэтому не все нации имеют свои государства и не все государства являются нация­ми. Есть государства, стремящиеся стать нациями, и есть поли-(Тничные многонациональные государства. Говоря о нации-го­сударстве, мы фактически говорим о роли государства, а совре­менное государство в условиях глобализации находится в пара­доксально-трудном положении. С одной стороны, государство есть основной агент, законно осуществляющий функциониро­вание различных национальных и международных организаций посредством своего участия в необходимых соглашениях и до­говорах. С другой стороны, государство делегирует важные полномочия наднациональным органам, теряя элементы своего суверенитета в процессе подписания таких договоров. Как следствие, региональные организации законно обретают воз­можность обходить государственные полномочия в интересах общего блага. Понятие внутренней юрисдикции утеряло свое прежнее значение во взаимодействии суверенных государств. Например, ЕС функционирует на основе демократии и рас­сматривает свободу в качестве главного организующего прин­ципа всей своей деятельности. Поэтому когда про-нацистская партия после выборов 1999 г. в Австрии вошла в правящую ко­алицию, члены ЕС приняли решение о применении санкций против Австрии до тех пор, пока она не восстановит такие ос­новные демократические ценности, как терпимость к различи­ям и свобода. Точно так же члены международных структур типа Всемирного банка и МВФ, действуя через Южно-Африканский парламент, в прямом смысле оказывают давление на современ­ные африканские государства, добиваясь от них соблюдения норм демократического государственного управления.

Помимо давления сверху, государства сталкиваются и с множеством внутренних вызовов. Так, самые разные государст­ва в различных регионах мира — Индия, Нигерия, Мексика, Южная Африка, Шри-Ланка, Сомали, Ирак, Иран, Турция, Канада, Великобритания и Испания — заняты решением про­блем этнонационализма на своих

территориях. Требования эт­нических движений варьируют от автономии до выхода из со­става данного государства. Как показали действия тамильских сепаратистов в Шри-Ланке, подобные движения способны к интернационализации своей борьбы. В условиях глобализации такая борьба ведется на гораздо более широком пространстве, причем по всему миру создается сеть отдаленных друг от друга альянсов. Фактически, в последнее десятилетие глобализация расширила масштаб операций международного терроризма, оп­ределенных форм фундаментализма и преступности вообще. Подрывные силы и их транснациональные альянсы несомнен­но угрожают самому существованию ряда современных госу­дарств в их нынешней форме. Если говорить более точно, со­временное государство слишком мало для решения проблем, связанных с "деградацией природной среды, международной преступностью и терроризмом, а также с правами человека. В то же время оно слишком велико для того, чтобы воспринять и должным образом реагировать на проблемы ряда субнацио­нальных сил типа этнических сообществ. Несмотря на все это, современное государство отнюдь не является устаревшим орга­низмом. Оно постепенно приспосабливается к меняющимся условиям и, что бы там ни говорилось, по-прежнему являет

собой стабильное и социально сконструированное географи­ческое пространство для разграничения в условиях глобализа­ции. Даже стремящиеся к самоопределению этнические движе­ния в конце концов приходят к созданию государства для своих этнических групп, примером чему служит образование Эритреи в 1993 г. Хотя, Эритрея с другой стороны составляет исключение из правил, ибо в большинстве случаев современ­ным государствам удается, хотя и с некоторыми трудностями, сдерживать сепаратистские силы и защищать свое суверенное существование.

Итак, с окончанием «холодной войны» идеологические гра­ницы в мире оказались практически стертыми, и высвободи­лись новые пространства для экспансии мирового капитализ­ма. Обладающая хорошей сопротивляемостью и тяготеющая к экспансии сложная система капитализма неразрывно связана с нынешней фазой глобализации. Поэтому без учета многослой­ных и тонких нюансов капитализма как мировой системы любые споры об изменении понятий границ в условиях глоба­лизации будут совершенно бесплодными. На деле международ­ные субъекты, режимы и движения по-своему формируют гра­ницы капитализма в условиях глобализации. Понятие гегемонии при отсутствии государства-гегемона можно соотносить с регу­лярной практикой, глубоко укорененной в социальных практи­ках и в процессах, происходящих при капитализме. Такая практика обеспечивает гегемонию капитализма и установление границ капитализма. Не следует недооценивать роль капита­листических стран «ядра» в таком разграничении, хотя границы капитализма и исходящие от них импульсы гегемонизма могут быть частично нейтрализованы усилиями по противодействию гегемонии, предпринимаемыми правительствами и движения­ми международного гражданского общества. Новые понятия регионов и конституирование регионов также служат источни­ками разграничения. Несмотря на наличие всех этих новых процессов, современное государство по-прежнему остается главным источником формирования границ в современных международных отношениях.

Литература

Amin S. Capitalism in the Age of Globalisation. L., 1997.

Bornschier V. Hegemonic Transition, West European Unification and the Future Structure of the Core / V. Bornschier and D.C. Chase (eds.) / The Future of Global Conflict. Thousand Oaks, 1999.

Clairmont F. Making of the Crash // Economic and Political Weekly. Vol. XXXVI. № 41. December 16-22, 2001.

Fukuyama F. The End of History (National Interest, 1989), reprinted / P. Routledge, S. Dalby and О Tuathail Gearoid (eds.) / The Geopolitics Reader. L., 1998.

Geske M.B. Sovereignty and citizenship in contemporary economic pol­icy // Alternatives. Vol. XXI. Me 2. April—June 1996.

Gill S. American Hegemony and the Trilateral Commission. N.Y., 1990.

Hudson R. The New Economy of the New Europe / R. Hudson and A.M. Williams (eds.) / Divided Europe Society and Territory. L., 1999.

Kaldor M. 'Civilising' Globalisation? The Implications of the Battle in Seatlle // Millennium, 2000. Vol. 129. Nq 1.

Lerche Ch. and Said A. Concepts of International Politics. Englewood Cliffs. N.Y., 1978.

Petras J. and Morley M. Contesting hegemons: US-French relations in the 'New World Order' // Review of International Studies. 2000. Vol. 26.

Rangarajan C. Capital Flows: Another Look // Economic and Political Weekly, 2000. Vol. XXXV. Ne 50. December 8-16.

Robertson R. Globalisation: Social Theory and Global Culture. L., 1992.

Soros G. The Capitalist Threat // Atlantic Monthly. February 1998.

Williams D. Aid and Sovereignty: Quasi-states and the International Fi­nancial Institutions // Review of International Studies. 2000. Vol. 26.

Глава 3.

Поиск по сайту: