Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА. мню, что решила, что не хочу ничего и никого

ДЕМОНЫ И МОНСТРЫ

171

мню, что решила, что не хочу ничего и никого. Я пре­рвала отношения с людьми и жила в атмосфере нереаль­ности. Я пыталась прикоснуться к дереву, но не могла почувствовать, что это дерево. Когда я переходила ули­цу, у меня было чувство, что машины не могут даже кос­нуться меня. Я была духом.

В семнадцать или восемнадцать лет со мной про­изошло первое любовное приключение. Оно удовлетвори­ло меня. Я пережила вагинальный оргазм, но разорвала отношения, потому что чувствовала себя очень винова­той. Когда эта связь прервалась, я прореагировала очень тяжело. Я была в состоянии, которое доктора назвали «не­вротическим истощением». После этого я годами не зани­малась сексом.

Когда мне исполнилось двадцать два, я уехала из родного города. На протяжении нескольких последующих лет у меня были самые «адские» любовные связи. У меня не возникало никаких сексуальных чувств, и секс был компульсивным. Мое тело изменилось. Оно стало тон­ким и жестким. Были видны все кости. Бедра обузились. Я теряла вес и худела, потому что прекратила компуль-сивно есть.

Я верила, что отказалась от сексуальных чувств, когда уехала из дома. Бессознательно я объясняла свое распутное сексуальное поведение так: «Все хорошо, пока я этим не наслаждаюсь».

Этот случай демонстрирует тесную связь между сексуальным чувством и телесным восприятием. Вытеснен­ное сексуальное чувство подрывало отождествленность эго с телом. Когда сексуальное чувство не возникало, наступа­ло состояние безнадежности. Эта пациентка предприняла отчаянную попытку восстановить ощущение себя (self), прибегая к компульсивной сексуальной активности без чувств. Но, как можно судить по ее рассказу, сексуальная активность без удовольствия не позволяла сохранить кон­такт эго с телом. Компульсивный и механистичный секс превращал тело в механизм, в робота, то есть дегумани-зировал его.

Другая форма монстроподобного человеческого существа — «статуя», то есть тело, которое иммобилизова­но и сохраняет определенную позу. Качество монстра та­кому телу придает противоречие между видимым отсут­ствием жизни и фактом, что эта «статуя» — реальное че­ловеческое существо. Анализ такой личности всегда обна­руживает, что человек, заключенный в статую, — малень­кий покинутый ребенок. Статуеподобное тело — это его защита против страдания и разочарования, которое он ожидает встретить, если выразит потребность в любви и понимании. Кроме того, это безнадежная попытка полу­чить одобрение, пожертвовав своими чувствами. Статуя сообщает: «Хорошо, я стану таким, как вы хотите, теперь вы будете гордиться мной и любить меня». Но эта иллю­зия наталкивается на реальность жизни. Кто сможет по­любить статую? Фрустрация и разочарование, переживае­мое в этой позе, усиливает безнадежность и длит иллю­зию, что просто необходима более совершенная поза. Кроме того, усиливается внутренняя тревожность, что поза разрушится, и что лежащее за ней отчаяние про­рвется и затопит личность.

Время от времени сталкиваешься с людьми, вне­шний вид которых действительно похож на монстров. На клиническом семинаре, который проходил в моем оффи-се. присутствовал молодой человек, чрезвычайно напоми­нающий монстра Франкенштейна. Он был такой же не­гнущийся, с механической походкой, квадратными плеча­ми, глубоко посаженными безжизненными глазами. На его лице застыло выражение монстра из кинофильма ужасов. Сходство просто потрясало, с трудом удавалось диссоции­ровать этого пациента и кино-монстра.

Совершенно удивительным было то. что сам мо­лодой человек совершенно не соответствовал своему внеш­нему виду. Он был чувствителен, интеллигентен и артис­тичен. Глубокий анализ его личности выявил, что внешний вид был своеобразным костюмом и маской, которые скры- вали и защищали крайнюю чувствительность. Он напом- нил мне Хеллоуин и наряд маленького ребенка, который

Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА

ДЕМОНЫ И МОНСТРЫ

одел его, чтобы остаться неузнанным и испугать кого-то. Фактически, под этой наружностью, пациент был деликат­ным и испуганным ребенком, который каким-то образом принял такой облик, чтобы защитить себя от нечувстви­тельного мира.

Монстр в форме человека — это застывшее тело, которое приняло такую форму, чтобы отомстить за то, что его отрицают. Я не имею в виду, что это сделано созна­тельно или по побуждению. У тела нет мотивов для того, чтобы развиваться таким образом. Я только пытаюсь как-то осмыслить феномен, который иначе совершенно нельзя понять. Живое тело, функционирующее без чувств — это монстр, это машина, работающая как живое существо. Мон­стры, которых мы себе представляем, являются карикату­рами на окружающую нас жизнь. Различные телесные экс­прессии определены переживанием хода этой жизни. Че­ловек, тело которого функционирует как кукла, ведет себя как во младенчестве.

В отличие от демона, у монстра золотая сердце­вина. Будто все негативные чувства воплотились во внеш­нем аспекте, оставив сердцевину чистой и нетронутой. В каждом случае, когда внешний вид можно было характе­ризовать как монстра, внутри человек был невинным ре­бенком. Демон же, «наряжается» во внешний аспект при­ятности и света. Если за монстром скрыт ребенок, то дьявол прячется под ангельским поведением. В обоих слу­чаях мы имеем дело с разломом личности. Нормальный человек — ни ангел и ни дьявол, ни монстр, ни испуган­ный ребенок, ни доктор Джейкил, ни мистер Хайд. Такая диссоциация возникает только тогда, когда расщеплено единство личности, когда возникли категории добра и зла, цивилизованного ума и животного тела.

Дж. Стейбек в рассказе «Мышь и мужчины» дает проникновенный анализ феномена монстра. Ленни — ге­рой рассказа — был великаном с детскими чувствами. Это несоответствие в его личности чуть не стоило ему жизни. Ребенок не мог контролировать силу великана, а великан не мог выразить детские чувства. Когда Ленни пытался

удержать в руках кролика, он сжал его так сильно, что тот испустил дух. Затем, однажды. Ленни попытался при­коснуться к золотым волосам девочки. Она так испугалась его внешности, что закричала. Он попытался утешить ее, но нечаянно раздавил. Тогда он умер.

Трагедия монстра состоит в том, что его внешний вид побеждает его желания. Защита изолирует его и мо­жет привести к гибели. Я многие годы нахожусь под впечатлением, что классические кино-монстры часто обо­рачивались истинными героями. Горбун Нотр-Дама - за­мечательный пример. Сердце монстра отвечает, когда кто-то откликается на его невысказанную просьбу о люб­ви и понимании и не пугается его внешнего вида. В таких обстоятельствах невероятная сила монстра стано­вится силой добра.

ПСИХОЛОГИЯ ПАНИКИ

ПСИХОЛОГИЯ ПАНИКИ

Машина жизни требует энергии. Шизоид, виталь­ное функционирование которого затруднено внутренним ужасом и отчаянием, никогда не бывает свободен от глубо­кого страха: он боится, что ему не хватит энергии. Иногда этот страх выходит в сознание, и пациент впадает в пани­ку, поскольку в эти моменты он не может дышать, с ужасом чувствуя, что именно от этого зависит его жизнь. Когда это происходит, он понимает, насколько жизненные функции зависят от достаточного количества кислорода, и начина­ет сознавать связь между ослабленным дыханием и безжиз-ненностью своего тела.

Множество клинических наблюдений указывает на то, что шизоидному индивидууму бывает трудно мобили­зовать и сохранить адекватный уровень энергии. Психо­моторная активность (работа по «выработке продукции»), эмоциональная отзывчивость и сексуальная активность — своеобразный индикатор производства энергии. Шизоид-ным пациентам, как правило, не хватает энергии. Далее, неспособность адекватно откликаться на определенные стрессовые ситуации (женитьбу, работу, и т.д.), подразуме­вает неспособность мобилизовать «экстраэнергетические» потребности, поскольку новые ситуации требуют увеличе­ния энергетических затрат. П.Фидерн пишет: «Нередко шизофренический эпизод возникает при переходе в выс­шую школу или из школы на работу, или когда возникает необходимость принять на себя ответственность, в связи с женитьбой».³¹ Если ментальная и психическая усталость, сонливость или эксцессивная неудовлетворяемая сексуаль­ная активность снова и снова вызывает психотические эпизоды, это говорит о том, что истощение энергетичес-

ких резервов организма подорвало способность шизоид­ного эго контактировать с реальностью.

Энергия жизни возникает при окислительной ре­акции, в результате которой электроны кислорода соеди­няются попарно. Этот процесс известен, как oxidative phosphorylation или замедленный, но более направленный механизм переноса. Значение кислорода в ходе продуци­рования энергии при жизненных процессах несомненно. Поэтому очень важно то, что клинический опыт подтвер­ждает явную связь между шизоидным состоянием и нару-шением функции дыхания

------------ ДЫХАНИЕ

Шизоид не дышит нормально. Его дыхание поверх­ностно, ему не удается захватить внутрь достаточное коли­чество воздуха. Все, кто работал с шизофрениками, в том числе и физиологи, отмечают это. Э.Уиттковер, которого ци­тирует Кристиансен, говорит: «Дыхание шизофреника час­то бывает поверхностным».³²То же самое подчеркивают В.Райх³³, Р.Марло³⁴ и Р.Дж.Хоскинс. Последний отмечает важность поверхностного дыхания так: «...результаты недо­статочной ассимиляции кислорода проявляются практичес­ки во всех основных симптомах шизофрении. Это ограни­ченное поле внимания; персеверация; апатия; угнетенность духа; неуместные аффекты, сопровождаемые глупым смехом; слабая способность рассуждать; непонимание угрожающей опасности; утрата самоконтроля; тревожность; возбуждение без видимых причин, неконтролируемые эмоциональные вспышки; внезапная утрата сил при необходимости принять решение и отсутствие воли при принятии ответственности; поверхностность (tangentiality) ассоциаций; постепенное по­мутнение рассудка и ощущение неуместности окружающего мира».³⁵

Этот список включает в себя многие симптомы, на которые жалуются шизоиды; но пациент не понимает, конечно, что психологические затруднения тесно связаны

Поиск по сайту: