Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

КАК ПРОВОДЯТ НОЧЬ ЙАГИНИ?



Сеня. Миссия Наследной Йагини

Сказ вводный, первый.

НОВОСТИ ИЗ СТОЛЬГРАДА

- Вот же склочная баба! Ни дня без свары! Ты только подумай, Стефанида, что нонче удумала! Что б я, Сидор, за так просто взял да выпил весь запас вишневой наливки, что женка до праздников поставила! Да еще без спросу! Да ни в жисть! – восклицал старый хитрец, пока мои пальцы бойко плели исцеляющий заговор, охватывающий его коленную чашечку.

Вообще-то Сидору еще повезло: судя по его дыханию, наливку женки они с мужиками щедро запили чистым медицинским спиртом – откуда взяли-то только такую страсть в Верхнем Курене? Впрочем, умом, как говорится, не до всего додумаешься, а искать логику в поступках куренских и прочих селян, я, не смотря на свой возраст, давно перестала. Однако факт смешения наливки и спирта налицо, и как следствие – художественный во всех отношениях фингал на этом самом лице, вывих плеча и чудом уцелевшая коленная чашечка деда… Только вот не нравится мне это начинающееся воспаление…
- Нет, ты видела, Стефанида, с кем живу? Не жисть, а мука! – сплюнула в сердцах себе под ноги Снулка, та самая «склочная баба», которая вернувшись заранее из станицы обнаружила вместо недавно возведенного, можно сказать нарядного курятника – развалины, своего мужика в компании невменяемых соседей мужеского полу и совершенно пьяных свиней, а также коз, спокойно шастающих по грядкам с молодой капустой и огурцами. Картину завершала почему-то спящая мертвецким сном домашняя птица: гуси и куры, как будто нарочно разбросанные по двору согласно чьей-то сумасшедшей задумке. Как Сидору, Ижику и Митридоту удалось напоить не только скотину, но и птицу, для меня оставалось загадкой, но окинув взглядом представшую перед глазами картину, пришлось признать – гуси в гораздо более бедственном положении, нежели куры: те хоть не посплетались длинными шеями так, что сразу и не скажешь, где из них чья…

- Я то, грешным делом, подумала, что передохла птица-то! – горестно вопила Снулка, - И давай, слезами горючими да умываясь, щипать из них пух!

«Ну да, пух в первую очередь, - кивнула головой я, - Ведь лежащий посреди двора в обнимку с поросенком хозяин может и подождать!» А впрочем, кто я такая, чтобы учить кого-то, как правильно, и как нет! Мое дело маленькое – знай себе, лечи!

Снулка же продолжала причитать, чем признаться, значительно мешала процессу исцеления своего благоверного:

- И только двоих ведь успела ощипать, как они – раз и вскаквают! Наверноть замерзли! Я чуть совсем не сказилась от страха! – очень ее понимаю, двое вышеупомянутых, чудесным образом воскресших гусей, своим розовым голым видом знатно действовали мне на нервы. Не сказать, чтобы я была барышней слабой и нервной от природы, просто сложно было удержать смех, чего мне по статусу допускать совершенно не положено! Я, стараясь не смотреть на этих лысых существ, жавшихся к теплой толстой хозяйской мурке, которая шипела на них, и, бешено вытаращив глаза, отступала от странных, непонятных животин, пахнущих как гуси, но вида совершенно неожиданного, метнула в птичек согревающим заклинанием. На первое время им хватит, а там, гляди ж, и курятник на своем месте восстановится, и пухом начнут обрастать.

Долго Снулка с подружками теперь не поедут с ночевкой на Ярмарку в станицу Нижние Выселки! Вот что бывает, когда на хозяйстве остаются мужики, склонные, так сказать, к злоупотреблению! И магическая защита погреба для них оказалась не преграда: и ведь, что удумали! Спускали в отверстие на зачарованной половице удочку с магнитом, а о том, чтобы все крышки на заветных бутыльках оказались металлические, Сидор заранее позаботился! Откуда только деревенская неугомонная троица разжилась чистым медицинским спиртом – вот в чем вопрос!

- Так это ж дохтур этот городской им подсобил! Они ему забор покрасили – он и отблагодарил, окаянный! – внесла ясность в ход моих размышлений Снулка.

Я по-стариковски поджала губы: отношения с городским «дохтуром» у нашего семейства потомственных Йагинь сложились не ахти: к лесным целительницам обращались жители как окрестных деревенек и станиц, таких вот, как эта – Верхний Курень, и Нижние Выселки, где раз в сезон проходят шумные Ярмарки, а также и самого Штольграда, что, разумеется, не добавляло нам симпатии вышеобозначенного доктора… Хотя, если б вместо того, чтобы по кабакам кутить, романы крутить направо и налево с мамзельками, не обремененными особо строгим воспитанием и деревенских мужиков спаивать за счет запасов того самого его медицинского, доктор этот занялся бы своими прямыми обязанностями, глядишь, и нам поспокойней жилось бы, и этому охламону поприбыльнее…

Закончив, наконец, с Сидором, я перешла к мертвецки пьяной скотине и домашней птице: с Ижиком и Митридотом, ровно, как и с их женками, мы сегодня уже успели повидаться. В отличие от Сидора, обошедшегося по большей части легким испугом, впрочем, сомневаюсь, что он и это упомнит, собутыльникам его повезло меньше. Поэтому, когда запыхавшись, роняя тапки, прибежала за мной утром Оленка, на ходу рассказывая о злоключениях дядьев, пока они с мамкой и теткой на Ярмарку ездили, я первым делам отправилась накладывать заклинание, сращивающее кости на руку Митридата и приводить в себя деда Ижика.

Селянки не поскупились на благодарность, еще бы – косьба на носу, а мужики преждевременно из строя решили выйти!

- Спасибо, Стефанидушка! Дай Светлый Даждьбог тебе крепкого здоровья и долголетия, внучкам – женихов богатых, а внуку – невестушку-красавицу! Вот, не побрезгуй, чем смогли, - Снулка протягивала мне целый мешок гостинцев, - Вот, Сеньке-то на сарафан, целый отрез поплину-то, да чтоб и мелкой на рубаху хватило! Сама своим девкам приглядела, да ведь и вас надо уважить! – Снулка планомерно тащила меня в горницу за стол, вознамерившись во что бы то ни стало угостить знаменитой своею наливкой, с которой, собственно, весь сыр-бор и начался, но я обеими руками отмахивалась от нее, не дай светлые боги, бабуля узнает, так накажет, мало не покажется. И правильно, нечего позорить род Йагинь распитием среди бела дня на глазах у всей деревни!

Снулка все-таки всунула чудом сохранившийся после пиршества деда, бутылек наливки мне в заплечный мешок, на прощание, увидев, что в своем решении я непреклонна.

- Пойду я, Снулочка, итак с вашими мужиками почти целый день провошкалась, внуков с одной Раифой ведь оставила! А если и ее куда позвали! Да не дай светлый Даждьбог! Пойду!

- Поблагодари благодетельницу нашу, старый дуралей! – сверкнула Снулка глазами на мужа. Но его благодарность, учитывая, что я к обязательной целительской, так сказать, программе, от себя добавила заклинание трезвости на целый месяц, была вовсе не такая искренняя, как у женки.

- А ты, Сидор, на меня не серчай, - прогудела я басом, - Покос на носу! Как раз до праздника Уборки Хлеба цверезые походите, ничо! – тут я пожевала губами - Неча нас сестрами по дурости вашей дергать! А никак Аньшане бы срок сегодня подошел! И что ж мне, разорваться, между Верхним и Нижним Куренями? И к кому бежать? К рожающей бабе али к учудившим спьяну мужикам? Как вы скотину-то умудрились споить?

- Да ягод они пьяных обожрались! Снулка-то зачем-то их в погребе в отдельном жбанчике оставила! Сначала ягоды поклевали, ну а там уже и с нами, с мужиками…

Снулка опять в сердцах сплюнула себе под ноги, наградив благоверного подзатыльником, а я уже не смогла сдержаться, чтобы не расхохотаться: надо же, какой полет фантазии! И кому бы еще пришла в голову такая светлая идея – напоить скотину и птицу вместе с собой, до, пардон, поросячьего визгу!

Уже покидая Верхний Курень, с последнего на околице двора донеслось то, что заставило меня насторожиться, сделав вид, что стрельнуло поясницу. А что? Может же меня вусмерть измотать лечение трех здоровых мужиков, а еще пьяная птица и скотина! Имею право, так сказать, чай не первую сотню лет... Каждая целительница делится с пациентом частицей своей жизненной силы, которая после нуждается в восстановлении. Поэтому Йагини, или дарительницы жизни, издревле почитались как простым народом, так и знатью. Конечно, и официальная медицина не стоит на месте. Только по мне, так зря она частенько пренебрегает магическим вмешательством – люди по старинке идут со своими болячками и проблемами охотнее к знахарке, нежели к новомодному амбициозному врачу.

Охнув, я схватилась рукой за поясницу и облокотилась на ближайший плетень – плетень, из-за которого доносились крики, привлекшие мое внимание. Крики, споры, ссоры в Верхнем Курене или любой другой деревушке и даже в Штольграде были, конечно, не чем-то, из ряда вон… Но то, что прозвучало в процессе…

- А я все равно пойду! Все равно! И вы меня не остановите! – этот визгливый голос с истеричными нотками, которые говорили о том, что спор ведется уже довольно давно, несомненно, принадлежал Федоре – первой красавице на деревне.

- Ишь, чего удумала, егоза! – а вот это уже бабуля Шарина, древняя, но все еще бойкая старушка.

- А нутка, уймись, пока я тя хворостиной не отходила, - о, а вот и матушка Федоры, Шелена. Собственно, мне все равно, что там еще придумала эта неприятная не только мне, но и доброй половине Верхнего Куреня, девица, если бы не следующая фраза Шарины:

- Да пропади он пропадом, ентот столичный маг! Где ж это видано, чтобы девка сама с парнем знакомства искала!

- А я и не ищу знакомства! – восклицала Федора, - Он как увидит меня в новых сапожках да с красными лентами в косах, сам знакомиться подойдет!

- Тьху, дуреха, отцу что ль рассказать, чтобы он тебе вожжами по спине протянул?

- А мне все равно! Но только вы меня не удержите! Столичный маг должон первой меня увидеть! – взвизгнула Федора.

- Феденька, не позорь нас, - попыталась взмолиться Шелена, видя, что угрозы дочке – что об стенку горох, и, увидев меня у плетня, осеклась.

- Тетя Стефанида, вы?

А кто ж еще, если не «тетя Стефанида».

- Доброго здоровьишка! – приветствую ругающихся женщин, замерших, как по команде, - Что же вас, на всю околицу слышно? А, Федора? – строго добавляю я, - когда представится случай пожурить противную девицу, да так, что она ничего не может сказать мне в ответ: бабу Стефаниду здесь все уважают, а то и боятся!

- Да ты вишь, че удумала-то, Стефанидушка! – ответила за внучку Шарина, - Вознамерилась опозорить и себя, и род свой, и весь Верхний Курень!

- Вот ведь поганка, - присоединилась к матери Шелена, - В Штольград рвется! Уйду, говорит, и вы мне не указ!

- И что, что в Штольград? – делаю вид, что недоумеваю, - Это ж близко, да и нечисть не шалит в это время года!

- Да лучше б нечисть шалила! – в сердцах кричит баба Шарина, - Она же не просто в Штольград, а на мага столичного поглядеть!

- Что, из Стольграда опять мага прислали? – вздыхаю, - Заняться им тама у себя нечем, бабоньки!

- И не говори, Стефанидушка, - восклицают в один голос Шарина с Шеленой. И их можно понять: где маг – там и целая рота троллей-наемников. А более наглого и беспринципного племени, чем тролли, скажу я вам, свет белый ни видывал. И хорошо, если тролли на гособеспечении, а ну как нет? Самое меньшее зло для всех окрестностей – увеличившиеся налоги, а оно нам надо?

- Так что, Федора, правда это? На мага собралась поглядеть? – строго гляжу на капризное, сморщенное от досады лицо девицы. Ей очень неприятен этот разговор, но не ответить старшей Йагине она не имеет права.

- Так ведь Залка сказала, что Мелка слышала, что Туське Выська передала давеча, маг этот – молодой и красивый, баб Стефанид, - заныла она, - И что он ненадолго в наших краях. А ну как, когда мне еще шанс представится в Стольград уехать?

- Ты не дури, - напустив на себя грозный вид, сообщаю ей, - В Стольград тебя еще никто покамест не приглашал, правы мамка с бабкой. А здесь тебе еще жить. Что ж люди скажут, если девка за парнем бежит, знакомства ищет? Это сегодня девки за парнями побегут, а завтра что? Зайцы на лис начнут охотиться? – с удовольствием брюзжу я.

- И то верно, Стефанидушка, может, ты ей ноги зачаруешь, чтоб со двора не сошла? – просит Шарина. А что, это мысль. Зачаровать Федорке ноги, как корове, чтоб, значит, со двора ни-ни… Изо всех сил сдерживаю на лице улыбку и сообщаю вредной девице:

- Сиди дома, девка. Лучше мамке по дому помоги. А ну как, не на мага, а на троллей нарвешься?

Федора насупилась. О наемниках, неизбежно сопровождающих магов на спецзадании, она видать, не подумала. Грозно сверкнув очами из-под кустистых бровей напоследок, покидаю, наконец, Верхний Курень. Значит, есть новости, и новости эти не особо утешительные.

***

Отдалившись на безопасное расстояние от Верхнего Куреня, я позволила себе немного расправить плечи. Перед тем, как идти домой, решила посетить Данину, речушку, названную так еще древними Йагинями, в честь Даны, светлой богини воды. Вода всегда, с самого детства действовала на мой ум волшебно. Привыкла, что с каждой проблемой нужно просто посидеть у воды, и решение само находится. Осторожно поставив у редких камышей заплечный мешок с «гостинцами», я перво-наперво прощупала пространство на милю вокруг и удовлетворенно кивнула – чисто, ни души. А если и объявится какой грибник, что маловероятно, время уж к вечеру, я обязательно почувствую и успею скрыться с глаз долой. Быстро скинула «бабушкин» синий кафтан и платок, оставшись в белой, щедро расшитой цветами сирени, что придает ей веселый весенний вид, рубахе.

Следом за кафтаном отправился вишневый поясок, и, непосредственно, сама рубаха и исподнее. Вынула из косы косник – розовую кисточку из бисера с завязками: до совершеннолетия мне еще два лета, имею полное право не покрывать голову. Осталась последняя деталь – провела ладонями перед лицом, снимая морок, и взглянула на свое отражение в водах Данины. На меня смотрела, улыбаясь, обычная русоголовая и зеленоглазая, что совсем не редкость в наших краях, девчонка. Внезапно защекотало пресловутое шестое чувство ощущением чьего-то пристального взгляда. Подняла голову, пригляделась к кустам на другом берегу – может, не дай светлая Макошь, не удалось чисто пространство прощупать? Да вроде бы нет, точно нет ни одного человека. Так. А это еще что такое, точнее кто такой. Из кустов, абсолютно не прячась, на меня пристально смотрело самый настоящий элсмирский волк. Огромный, как тролль знает что! Молодой, по всему видать, не заматерел еще, как совсем уж взрослые особи. Однако отчего так неуютно под его взглядом? Зверь как зверь. Ну да, редкость для наших краев, но и только. Йагиню в своем лесу ни один зверь не тронет – на то на мне защитный заговор стоит. А что смотрит – так не человек же! Но под взглядом именно этого волка было очень неуютно, и даже на миг показалось, что он как-то слишком пристально меня разглядывает.

Рыбкой скользнула в воду, погружаясь в благословенную прохладу после удушающего летнего зноя. Ни одно чувство не сравнится с прикосновением прохладной, ласковой воды к обнаженной коже. Нырнула, сделала несколько гребков к дну и всплыла наверх, перевернулась, блаженно раскинувшись на поверхности воды.

- Сеня!

- Защекочем!

- Пришла!

- Плывет!

- Не выпустим!

- Играть!

- Прятаться!

Давние подружки, мавки, обступили плотным кольцом, и как обычно, говорили все разом.

- Сегодня Сене нужно домой, - объяснила я им. Почему-то мавки не воспринимают слова «я» - они и о себе всегда говорят в третьем лице, и о других. Когда когда-то давно, во время нашего первого с русалками знакомства, попыталась втолковать им, что значит, «я» – безрезультатно. Мавки одинаково таращили на меня свои огромные, как зеленые блюдца, глазенки с прозрачными зеленоватыми веками и в недоумении оглядывались по сторонам.

- Сеня привела с собой я?

- Где я?

- Спрятала я?!

- Покажи я? – спрашивали. Мама тогда объяснила мне, что мавки привыкли видеть и трогать то, о чем говорят. А мыслеобраз «я» им просто взять неоткуда.

- Не отпустим!

- Защекочем!

- Утопим!

- Защипаем!

Ну, это пустые угрозы – мавки хоть и славятся довольно вредным характером, но с Домом Йагинь у них давняя дружба. Поэтому к угрозам с их стороны я давно привыкла.

- Сеня укусит, - пообещала я им, и в подтверждение своих слов, щелкнула зубами.

Пришлось прийти к компромиссу, и поиграть немного в догонялки с зеленоватыми негодницами. Наплававшись и насмеявшись, я вылезла из воды и принялась одеваться. Мавки всей стайкой подплыли к берегу:

- Йожку приведи!

- Мавки ее не отпустят!

- Утопят!

- Будут щекотать, пока не состарится!

- Пока не поседеет!

Я улыбнулась. Йожку они из нас больше всех любят.

- Приведу, - пообещала, выныривая головой из рубахи. Внезапно одна русалка обернулась к противоположному берегу и злобно выкрикнула:

- Щучий сын!

Я недоуменно посмотрела на берег и прислушалась к своим ощущениям. Никого и ничего. Что же ее разозлило? Решила не расспрашивать. Противный характер заставит их промучить меня как минимум, несколько часов, и опять утянуть в воду, играть. Помахав на прощание мавкам, отправилась домой.

Итак, я – потомственная Йагиня, Хессения, Сеня. Внучка Старшей Йагини нашей области, Стефаниды. Род Йагинь – древний и почитаемый. Издревле по материнской линии в нашей семье передавался дар сохраняющей и дарующей жизнь, целительницы. Мы в дружеских, почти родственных отношениях и с другими Домами целительниц, знахарок и травниц, которых, как ни печально это сознавать, становится все меньше и меньше в Светлом Государстве. И виной тому одно бредовое пророчество, позвучавшее в храме светлого Даждьбога вот уже почти три столетия назад.

Именно тогда однажды одна по всему видать, экзальтированная пифия, прорицательница светлого храма, исторгла из своего явно скудного, но наделенного богатой фантазией ума, пророчество: что в один прекрасный день юная, невинная дева с даром исцелять спасет Светлую Империю от гнета Темного рыцаря. Собственно, особого гнета со стороны темных ни тогда, ни сейчас не ощущалось, ну если только где на границе… Но пифия утверждала, что юной целительнице по силам окажется навсегда лишить Темного рыцаря своей власти и склонить колени перед светом. Видимо, земельный передел и оказался решающим аргументом в пользу развязывания полувоенных действий в адрес темных. И, к слову сказать, целительницам после этого треклятого пророчества прямо-таки житья не стало! Нет, официально наш светлый правитель Гартман Наднино Дино Нандо Третий выступить против темных не мог, как и его предшественники: все-таки мирный договор, подписанный много веков назад, нейтралитет, соблюдаемый, ну ладно, почти соблюдаемый обеими сторонами. А также студенты Светлой Академии Ковена Магов и Университета Темных Сил, ездящие туда-сюда по обмену, для конвертирования, так сказать, бесценного опыта. Сотрудничество светлых и темных магов, опять-таки, и притом сотрудничество весьма плодотворное: особо провинившиеся преступники со светлой половины предоставлялись для исследований и опытов темным колдунам и некромантам, которые в свою очередь, таким же образом, помогали своим светлым коллегам. Идиллия, одним словом. Однако вышеупомянутое пророчество не дает спокойно спать уже шестому по счету правителю Светлой Империи – слишком жирным, видать, кажется им вожделенный кусок. Земли темных, вопреки расхожим мнениям, вовсе не так уж бесплодны и каменисты, как принято их представлять в песнях бродячих менестрелей: напротив, они довольно плодородны и живописны, и уже шестой по счету император Светлой империи спит и видит, как присовокупит к своей территории темные земли, расширившись, на весь Континент.

Так вот, открыто против темных светлые не выступают – политика. Но как правитель, даже при всем своем искреннем желании сможет противостоять пророчеству светлого храма, скажите мне? Если сказано, что юная светлая целительница способна поставить на колени Темного Рыцаря перед светом, то так тому и быть. Вот уже почти три сотни лет за целительницами ведется самая настоящая охота. Причем, логичным было бы, если бы юных дев с даром магии жизни истребляла бы темная сторона, и вроде как даже отмечены подобные случаи… Но я, как представительница данного лагеря, смело могу заявить: юные Знахарки, Травницы, Берегини и Йагини пропадают исключительно по вине своих же, то есть светлых сил. Видимо мудрая богиня Макошь позаботилась о нас: дар целительства столь редко проявляется в юном возрасте, что проще найти посреди зимы подснежники, чем светлую целительницу – неважно, Йагиню, Знахарку или Травницу, в которой дар проснулся раньше срока. Зачастую целительская сила начинает течь через потомственную волшебницу после того, как она родит дитенка-двух, а то и вовсе дождется внуков. Продолжительность жизни у нас ого-го какая. Но, согласитесь, дева с дитем на руках уже и не дева вовсе, а потому и под пророчество не подходит. Однако изредка накладки встречаются даже и у самой Матери Сырой Земли. И нет-нет, да и просыпается дар исцелять в какой-то из нас, кто не надел еще ревун, или плачею. (* Головной убор, надеваемый девушкой, идущей под венец. Здесь и далее прим. авт.) И светлейшество наше видимо, не собирается сдаваться – и по всей империи тут и там рыщут его шпионы, разыскивают юных светлых волшебниц, чтобы отправить их на верную погибель – неравное сражение с Темным Рыцарем. Мол, девке самой такая дурость в голову пришла, причем здесь правитель-то?

И, по нелепому стечению обстоятельств, у меня, Хессении, внучки Старшей Йагини, и обнаружился целительский дар раньше срока.

Бабули считают, что нельзя пренебрегать ничем, что посылают нам боги – и поэтому я начала лечить сразу же после пробуждения дара. Под личиной бабуль, вместо них хожу по деревням, станицам, и даже в Штольград зовут. Сначала робела, сердце сжималось от страха, пот прошибал - все боялась не соответствовать бабулиным реноме. Но потом потихоньку, полегоньку, и дело пошло. И почувствовав текущую по рукам целительскую силу, увидев результаты своих трудов, я поняла, что это – и только это и есть то, чем я хочу заниматься в жизни! Обидно, конечно, что мне нельзя получить должного образования в Светлой Академии при Ковене Магов – приходится прятаться. Пифии там, боевые магички, стихийные маги, инферналы, символисты и даже некроманты – добро пожаловать! Не в Светлую Академию, так в Темный Университет, а всем, кто несет в себе целительную силу – нельзя. Тут же отправят с Темным Рыцарем воевать, и пикнуть не успеешь. Если, конечно, все по правилам – девица мол, не замужем и не была, юна и свежа, как первый весенний бутон. Тьфу, даже противно! Вот где справедливость? И учат меня бабули – Стефанида и Раифа, ее двоюродная сестра, дома, в лесу, и опыт свой бесценный передают, конечно. Но домашнее образование – оно и есть домашнее образование. Даже по говору это слышно, по речи то есть. Вроде и нахваталась от бабок городских, утонченных да и просто иностранных словечек, а применить их некуда. Практики нет. Вот бабули – оно другое дело – по щелчку пальцев могут изъясняться на любом диалекте, любой местности континента. А у меня только изредка слово какое умное и проскочит, из чего можно сделать вывод, что не совсем уж глухая деревня. Время от времени, дурачимся дома с детишками и устраиваем хаэльские или малоиссийские вечера изящной речи – сплошные бьен сюр, аре вуар да извольте-с, пожалуйте-с. Домашнее образование, повторюсь – оно и есть домашнее образование. Хотя в чем-чем, а в искусстве целительства бабки спуску не дают. Однако хотелось бы несколько иной практики, нежели пьяные селяне да битые мужьями селянки Куреней, Погребцов, Выселок…

- Ничего, - говорит баба Раифа, - В возраст войдешь, приглянется кто, замуж выйдешь, ребетенка родишь, и можно будет дальше учиться.

- Только вот что за учеба уже с дитем на руках да при муже? – вздыхает баба Стефанида, - А ну как муж против женки-студентки будет?

И Раифа тоже вздыхает, соглашается с сестрой, и мне ничего не остается, как тоже вздыхать. За компанию. Потому что учиться – оно очень хочется. А вот замуж – совсем пока нет. Да и попробуй, встреть еще такого, чтоб не против был того, что и дома-то толком не бываю – все по недужным бегаю, и ведь среди ночи выдернуть могут, ежели помочь надо, да еще и дальше учиться хочу. Ну кому я такая нужна, кроме бабуль, да меньших моих – братишки и сестренки, да родителей, что в Дарнийском герцогстве обосновались с магической посольской миссией, в том самом, где испокон веков оборотни Светлой Стороны во главе династии? Герцогов тамошних по-иному «Дарнийскими оборотнями» зовут. А правят, по словам очевидцев, они куда как хорошо, не хулиганят, как некоторые пресветлые императоры, но о том даже говорить – тьфу, противно! Маменька с папенькой довольны службой – знай только почтовых журавок шлют.

Семейка у нас собралась – как на подбор! Кроме нас с бабулями ожидают родителей из их походов два малолетних неслуха - братец мой Никодем, Никодемка, да сестрица Йогана, Йожка. Вот уж от кого ни днем, ни ночью покоя нет! Магически обделенных в нашей семье сроду не было. Но Йожке, в отличие от меня повезло, миловала ее Мать Сыра Земля от дара целительства. Только вот Демка спит и грезит, как станет настоящим боевым магом, а Йожка мечтает стать некроманткой. Да, да, в роду Йагинь подрастает маленькая владычица смерти. Рано им пока в Светлую Академию, или Темный Университет, малы еще. Скорей бы школа началась, ведь проказы двух малолетних магов не так-то и легко вынести.

Вчера за ужином сестренка подняла, не к столу будет сказано, из мертвых, жареную индейку. Чем надо сказать до смерти перепугала Хозяечку, подругу Хозяйчика, нашего домового. Коего развеселила этим глупым поступком. Или все-таки это была такая толстая курица? Попробовать-то и не довелось! Пернатая, видимо, при жизни была очень злобной птичкой: повертев жареной шейкой с хрустящей корочкой без головы из стороны в сторону, кура на своих культяпках броситься решила именно на меня, оно и понятно. И все бы ничего, как-нибудь с жареной птичкой я бы справилась, но братишка решил мне помочь и метнул в цыпу нормальным таким фаерболом, который не просто убил второй раз наш предполагаемый ужин, а прожег здоровую такую дыру в стене! Об обгорелой скатерти с жирными куриными следами, перебитой в процессе посуде и парочке сгоревших за компанию деревянных ложках я вообще молчу. И кому досталось от бабуль, которые как раз входили в горницу – одна с миской с салатом в руках, другая со жбанчиком молока «для милых малышей»? Конечно же, мне! Не доглядела за младшими, не пресекла. Пресечешь тут! А я всего-то и сказала Йожке и Демке, что маловаты они пока для боевой магии и некромантии. Вот они и показали. Ну да этот спор у нас уже долго длится. Как бы чего опять ни удумали, чтобы и сегодня мне демонстрировать свою готовность к «серьезным вещам».

***

Сказ иной, второй

УЖИН И СКАЗКА

Родной дом встретил меня как всегда мирным, уютным ощущением Дома. Расположилась наша добротная, двухэтажная изба в одном из самых живописных мест леса. Сейчас, посреди лета, дом Йагинь просто утопал в зелени. Тысячи тонких, летних ароматов витали в воздухе, откуда-то доносился смех неугомонной парочки, не иначе как двойняшки опять затевают какую забаву, а то и очередную каверзу.

- Что-то ты долго, Сеня, - нахмурила брови баба Стефа, и баба Рая с ней совершенно солидарна.

- Я к реке ходила.

- Подумать? – понимающе кивает бабуля, от которой ничего не утаишь – захочешь вот скрыть, и не скроешь.

- Ты почто Федорку-то отчитывала, да еще и от моего имени? – хмурит брови Стефанида, но глаза ее озорно сверкают поверх окуляров.

- А ты сама бы как поступила, бабуля? Опасно девкам одним ходить сейчас. А за парнями скакать – тем паче. А ну как на тролля нарвутся?

- Вот-вот, - заметила Раифа, откладывая вязание, - Кому стоит охальников-троллей опасаться, а кому и заезжих императорских магов!

- Но может, у него в Штольграде какое… иное поручение от императора? – все же не хочется верить, что на кого-то из моих сестер, а то и на меня саму, ведется охота. Впрочем, это вряд ли. Я итак осторожна, что тот упырь на охоте, прям дальше некуда. И сестры по волшбе тоже, которые из других Домов, мы-то это точно знаем.

- Не спокойно мне, Сенюшка, - бормочет бабуля, - Посидеть бы тебе дома пока…

- Бабуль, у Аньшаны срок вот-вот подойдет… Жду вот, что ночью позовут.

- Сама пойду. А ежели еще чего, Рая сходит. Вроде бы этот маг здесь ненадолго.

- А может, он и вовсе не за целительницей? Может по другому какому делу?

- Оно конечно и может, Сеня, но осторожность не помешает, - бабуля сказала, как отрезала.

Баба Рая задумчиво добавила:

- И троллей пока никто среди окрестных весок не видел. Иное дело в Штольграде. Может, правда – в одиночку и проездом. По крайней мере, нам всем спокойней именно так думать. Письма-то с просьбой пригласить в Дом – пока не присылал. А Стеня права – посиди-ка, деточка, дома. Заодно и за детьми приглядишь.

- Да разве за ними приглядишь? – засмеялась я, - За ними не то что, не приглядишь, ведь не углядишь же! Да и взрослые они уже совсем, в школу скоро пойдут. Все вместе и вздохнем спокойно, - озорно подмигнула бабкам.

Но Стефанида еще больше хмурит брови, а Раифа отводит глаза и поджимает губы. Что-то тут не ладно. Чего-то бабули мне не договаривают. Не дай бог, с родителями что!

- Бабулечки, с папой, с мамой чего-нибудь?

- Еще чего! – недоуменно ворчит Стефанида, и Раифа вторит сестре:

- Чтобы что-то стряслось с потомственной Йагиней, да при муже-стихийнике! Сейчас же!

- Сидят они, как пить дать, в своем Дарнийском герцогстве при тамошнем наместнике со своей посольской миссией. Мамка твоя с детства путешествовать любит!

- А папка и рад женку побаловать, даром что у стихийника вся жисть-то в походах!

- Так, бабулечки, - недоумеваю я, и понимаю, что главное сейчас - не дать сбить себя с толку. Слишком уж бойко бабки принялись стрекотать о дочке с зятем, подозрительно, - Если с мамой и папой все в порядке, значит, речь пойдет обо мне или о мелких? – непроизвольно перевожу взгляд на окно, из-за которого доносятся возмущенные вопли, причем вопит по большей части Демка. Йожка никогда не упустит шанса воспользоваться своим статусом младшей сестренки и извечной женской хитростью для организации очередной каверзы, куда она постоянно втягивает Никодема. Как ей это удается, никто не знает, но со стороны Дема всегда крайний. Вот только самым близким очевидно: руководит озорством именно маленькая, беленькая девочка с кучеряшками, как у ангела и голубыми глазками-блюдцами. А вот под раздачу почему-то чаще всего попадает Никодем: тоже похожий на ангелочка малыш с голубыми, как у сестры глазами и очаровательными ямочками на пока еще по-детски пухлых щечках. Интересно, что они удумали на этот раз? Надеюсь, не притащат опять на участок улей, предварительно зачаровав сонным заклинанием пчел? Считают малыши пока не очень споро, им что две хвилины, что двадцать две… В прошлый раз времени на сон пчелкам хватило как раз до того, как эта мелочь пузатая сволокла улей до горницы… Хотя, что-то это я отвлеклась, вон у бабулек глазки-то забегали!

Старушки переглянулись, и теперь уже обе синхронно нахмурили брови и поджали губы. Баба Рая подняла руку и щелкнула в воздухе пальцами. Ого, заговор неслышимости, видать, разговор предстоит серьезный!

- От Йагини ничего не скроешь, - пробормотала себе под нос баба Стефа.

- Совсем взрослая девка стала, - кивнула баба Рая.

- Заневестилась…

- Вон кака красавица выросла!

- Глаз не отвесть! – с энтузиазмом подхватила Стефанида. Но меня, повторяю, не так просто с толку сбить. Я же вижу, бабули волнуются, специально мне зубы заговаривают. Да что такое-то? То, что мне дома посидеть придется, пока императорский маг, будь он неладен, по окрестностям шастает, так не впервой же! Видать кто-то из Травниц или из других наших сестер журавлика прислал, предупредил. И что ж тут такого?

- Бабули! – добавляю грозности в тон, - Давайте ближе к делу. И переставайте строить из себя обычных деревенских знахарок. Темных и дремучих. Как будто я не знаю, что ты, баба Стефанида, с отличием окончила Светлую Академию, и по сей день являешься одной из самых почитаемых магинь обеих империй! И за плечами у тебя не одна защищенная магическая диссертация! А ты, баба Раифа, - я намеренно называю бабуль полными именами, чтоб, значит, показать, как я серьезно настроена, - Настоящая гордость Темного Университета, можно сказать, легенда! Светлая ведьма, имя которой вписано в историю двух империй, как той, что остановила Смутную Войну, выдворив племя василисков прочь с лица Матери Сырой Земли!

Бабули опять переглянулись и одинаково цыкнули сквозь зубы, мол, не удалось заговорить тебе зубы, внучка, но попробовать-то стоило!

Сердито посмотрела на них исподлобья, скрестив на груди руки.

- Сеня, - обычным своим тоном преподавательницы Светлой Академии с таким стажем, что лучше вслух не говорить, ибо редко столько живут, баба Стефанида решилась все-таки на серьезный разговор, но тут же замолчала, вопросительно и с надеждой посмотрев на сестру. Ну что ж, начну сама:

- Этот кипиш в нашей семейке из-за мага? Из-за того, мол, что опасно и тэдэ и тэпэ? Так отсижусь прекрасно здесь, решили уже! Могу и под личиной юродивой… Хотя меня ж везде тут знают, ну так под полуюродивой – эдакой дурочки, которая мало того, что туповата от природы, так и сопли рукавом вытирает. Впервой что ли?

- Да при чем тут этот твой треклятый маг! – Раифа не выдерживает, - Мы о детях хотели с тобой поговорить!

Вот это новость! А что с детьми?

- О мелких?! – я совершенно сбита с толку.

- Мы и правда хотели поговорить с тобой о малышах, - наконец, решившись и кивнув своим мыслям, решила баба Стефа.

- А что с ними?

- С ними-то все в порядке… Растут детишки, как на дрожжах.

- И дар их растет, - добавляет баба Рая, - Чай, и сама замечала и не раз!

- Да в последнее время просто сладу с ними нет, - вздохнула, - Ну ничего, скоро школа, отдохнем маленько.

- Охохо, грехи наши тяжкие, - забыв уже о том, что только что она говорила со мной и сестрой строгим, профессорским тоном, с веками отработанными четкими интонациями, - баба Стефа тяжело приподнялась со скамьи и подошла к окну, наблюдая за поливающими друг друга из шланга, и визжащими как поросята, детьми.

- Очень уж мощный дар у обоих, да с самого сызмальства ведь открылся, - закончила за сестру Раифа.

- И что, что мощный, и что, что с детства? – я совершенно не понимаю бабок. С какой стати Дому Йагинь печалиться по поводу сильного магического дара потомственных магов? Любому ясно, как светлый день, что тому, что пробудился дар еще в раннем детстве и только крепчает с каждым годом, радоваться надо! Единственной причиной для нашего родственного беспокойства могло бы быть то, что Йагиня Йожка унаследовала бы раньше времени открывшийся дар целительницы! Но нет, маленькая ведьма тяготеет к костям, могилам и черным обрядам… Я бы и дальше недоумевала, если бы баба Рая не припечатала меня следующей фразой прямо к стулу:

- Сеня, у Йожки пробудился целительский дар.

- Как – целительский?! – недоумеваю – это мягко сказано.

Я бестолково захлопала глазами и начала открывать и закрывать рот, переводя взгляд с одной бабки на другую.

- Вот так, - кивает Стефанида.

- Она же у нас владычица смерти?

- А вот, не только, внучка.

- Йогана у нас семейный феномен, - добавила баба Стефа.

Редко, очень редко, рождается маг, обладающий двумя бесценными дарами. Да что там редко – насколько помню бабулины уроки истории… Такого не случалось лет так шесть сотен в Светлой империи, а в роду Йагинь и того больше. Йожка и Демка у нас итак исключения из правил: среди Йагинь по большей части рождаются целители и целительницы, а тут мало того, что некромантка, так еще и с целительским даром… Есть от чего головой поплыть.

- А Дема? Они ж близнецы! – осенило меня.

- Не близнецы, а двойняшки, - спокойно поправила баба Рая, и подумала вслух, – Впрочем, с Никодемом пока не все ясно… Сама знаешь, мальчики развиваются медленнее девочек. Но может так статься, что дар целителя пробудится и у него!

Да уж! Эти боевой маг и некромантка однозначно войдут в историю! Прямо гордость разбирает за таких феноменальных братишку и сестренку!

- Ой! Бабули! Йожка! Ведь нельзя, чтобы о ней узнали в империи!
- Вот тебе и «ой»! – согласились бабули, одинаково кивая и одинаково хмуря брови.

- Ей теперь и в школу нельзя, понимаешь? А ну как о даре целительницы проведают?

- В деревенской школе? Это вряд ли!

- В деревенской – пожалуй, да, - согласились бабули, однако что-то в их тоне заставило меня насторожиться.

- Только сегодня Йожка с утра своими планами поделилась: они с Никодемом собираются вместе в Штольград учиться. А после того, как закончат школу экстерном – в Стольград, - пояснила баба Раифа.

В Штольград – это да. Это опасно. Это не в нашей глуши. Не дай боги, ее там кто из магов заметит. А заметят, как пить дать, заметят. Мала Йожка еще, чтобы силу свою контролировать. Вспоминаю вчерашнюю курицу. Или все-таки это была индейка? Баба Стефа, как будто прочитав мои мысли, добила:

- Одно такое выступление в Штольграде, и не дай Макошь… А если Йожка не только поднимет какой обед, да заодно и подлечит его – больше мы ее не увидим…

- Значит, пусть сидят дома оба! Хотя бы год еще. А там что-нибудь придумаем!

- По крайней мере, пока императорский маг поблизости, им точно не стоит высовываться.

- И тебе тоже, внучка, - добавила баба Рая.

***

Ужин прошел в тихой, спокойной обстановке. А что Йожка до полусмерти напугала кота Маркиза ожившим чучелом белой крысы с красными бусинками вместо глаз – так нечего было засыпать на полу, сам виноват, чай не первый день в доме лесных ведуний живет. Да и Демка сегодня радовал: всего лишь только заговорил столовый нож, который после того вообразил себя не меньше, чем Мечом Света и начал задирать нос перед другими столовыми приборами. Да только заговор этот сложный – самой удивительно, как он у братишки получился вообще, в общем, к радости домовых, вскоре сам развеялся. Мы с бабулями, пожалуй, были подозрительно веселы, но детям, судя по всему, было не до нас. Бабули сказали, что сестренка пока не подозревает о пробудившемся даре целительницы, она еще не так опытна, чтобы различать разную природу своих потоков силы, но от зорких бабкиных глаз это укрыться не могло. Да и я, пристально вглядевшись в ауру Йожки магическим зрением, увидела среди множества оттенков стального серого редкие красные, похожие на капельки крови, отливающие всеми оттенками алого, переливы. Точно, растет будущая целительница-некромантка. Ничего, нам главное сейчас императорскому магу на глаза раньше времени не попасться, да отвод глаз на ее ауру поставить, а там, будем надеяться, ребенок научится маскироваться самостоятельно. Тому, что ребята в школу не пойдут, никто из соседей не удивится: любой магический Дом имеет право на домашнее образование отпрысков. К слову, я в школу ходила только несколько последних классов – и то, в основном на экзамены, которые для меня были точно семечки. Спасибо вбитому бабками чуть ли не в буквальном смысле в голову сызмальства заклинанию запоминания: теперь достаточно один раз прочитать необходимый материал – и вот уже я никогда его не забуду. Речь, конечно, идет о простейшем материале, в который входит программа, что нашей сельской школы, что школы в Штольграде. С заговорами оно сложней: тут мало просто запомнить,- надо понять, впитать в себя, и даже несколько раз пропустить через себя магическую энергию, а еще постоянно нарабатывать опыт в плетении заклинаний и прочее. Самая сложная пока для меня – магия рун, потому что ни одна руна не отражает процесс, только явление, чего мой ум понять никак не способен.

Отужинав, баба Стефа прилегла отдохнуть, видимо, не подводит меня внутреннее чутье – действительно, ночью позовут к Аньшанке. Впрочем, я даже немного благодарна была за это столичному магу: роды принимать я каждый раз робела – и не потому, что сама девица – чай, насмотрелась и на кобылиц и жеребцов, и на домашнюю скотину, и первые роды в своей жизни я принимала у коровы Маньки в Нижних Выселках. Тогда, правда, случился парадокс – корова отелилась близнецами, и бабки, конечно, прекрасно знали заранее о сложном случае – все равно отправили меня в одиночку, не сомневаясь в том, что я справлюсь. И справилась! Глядя на эти несоразмерные тела на длинных ножках и умилительным выражением на мордочках, заглянув в полные благодарности глаза Маньки, я впервые, можно сказать почувствовала свою сопричастность к магии жизни – к целительству. Одно дело вправлять вывихи, лечить ожоги, избавлять от похмелья и заговаривать больные зубы, и совсем другое – увидеть, как жизнь, которая только что была одна – раздваивается, а то и расстраивается. И при этом ее не становится ни больше, ни меньше! Одна и та же Жизнь смотрит на меня глазами благодарной мамаши и удивленными глазенками новорожденных чад! С тех пор я стала видеть нечто большее в глазах каждого человека, каждого встречаемого мной существа. С еще большим трепетом стала относиться ко всему живому, и еще лучше поняла своих бабуль – как они, каждая по своему национальная героиня, не пожелали для себя роскоши большого города и дивных дальних стран за океаном, а предпочли тихую, размеренную жизнь в качестве обычных деревенских целительниц. Для ведуньи нет разницы, кто перед тобой – его светлейшество император, или обычный деревенский мужик, чистокровный жеребец или трехцветная мурка – из каждых глаз смотрит на мир сама Жизнь! Сама Жизнь смотрит на себя же саму, любуется собой, а бывает и остается недовольной… Чудны дела твои, дивная Макошь!

Я помню, что тогда, первый раз, оставшись наедине с Манькой, в хлеву, делала все совершенно правильно, сама удивляясь тому, что действия мои, которые имели место первый раз, каким-то чудом как будто доведены до автоматизма. Я как будто наблюдала за тем, что сама же делаю, из-за своего плеча, удивляясь тому, что ни разу даже не замешкалась. С тех пор я принимала роды еще несколько раз – и не только у животных. Заглянув в мои глаза утром, когда вернулась домой, усталая, как тролль знает что, но счастливая, бабули довольно переглянулись и сказали, что я готова помогать людям. Но есть во мне какая-то неуверенность в себе, в своих силах. Заглянув по-настоящему в глаза Самой Жизни, возвращаясь к этому в мыслях, я всегда робею, боюсь сплоховать, подвести Ее. Бабули смеются, говорят, что это пройдет, а мне все же каждый раз немного боязно, когда иду к роженице.

- Сееень…

- Ну Сееень…

Из раздумий вывели меня эти маленькие разбойники, такие загадочные и неожиданно молчаливые весь вечер.

- Расскажи сказку! – просит Йожка, преданно заглядывая в глаза.

- Про несокрушимого воина Гектора! – вторит ей братик.

- Нет, лучше про прекрасную деву Изколиону, со снопом льна вместо волос! – не соглашается сестренка. Сколько раз повторять – не со снопом льна вместо волос, а с кудрями белыми, подобными льну во время уборки, что стоит, подвязанный в снопах, радует глаз своей мягкостью да чистотой!

Не смотря на усталость полного не всегда приятных новостей этого дня, я поняла, что очень соскучилась по этой парочке.

- Хорошо, будет вам сказка, - и, пресекая радостные вопли, коварно добавляю, - Кто раньше закончит с уборкой стола и мытьем посуды, тот и заказывает сказку!

Конечно, не очень педагогично эксплуатировать детский труд, но с другой стороны, кому сейчас легко. Вдобавок направить энергию двойняшек в мирное русло – это, скажу я вам… просто песня. Детей словно ветром сдуло, и кто только что жаловался на то, что облопался так, что уже никогда на свете не сможет пошевелиться? Однако справились детишки достаточно быстро, и втроем мы проследовали в сад. Здесь, развалившись на одеяле, на свежем воздухе, под стрекот цикад, сверчков и щебет вечерних птиц, двойняшки прижались ко мне с двух сторон и приготовились слушать сказку.

- Так кто командует? Какую сказку слушаем?

- Не знаем, - в один голос протянули дети.

- Мы одновременно закончили, - радостно сообщила Йожка.

- Значит, ничья!

- Ну, раз ничья, то сказку выбираю я!

- Только выбирай такую, чтобы она была о несокрушимом воине!

- И о прекрасной принцессе!

- Ну, принцесса наша была действительно прекрасная, но правда, не все знали, что она принцесса.

- А оно и к лучшему! – перебила меня Йожка, - Так и проще – ходи куда хочешь, делай что хочешь! – и никто тебе в спину не шепчет: «Принцесса пошла!»

- Ешь, что хочешь! – включается в игру Демка, - Хоть килограмм конфет, хоть два! И никто не скажет, что принцесса – обжора! – Но тут, видимо, он вспомнил, что он-то, собственно, ожидает другого героя, и решил уточнить, - А воин там был? Или тоже никто не был в курсе, что он – воин? Так это тогда тьфу – и растереть, а не воин!

Йожка перегнулась через меня и наградила брата вполне ощутимым тычком:

- Да погоди ты, тут еще с принцессой не все понятно!

Тычок не заставил ждать отдачи. Подняв руки, я решительно пресекла начинающийся бой:

- Так, милые малыши! Или слушаем, или устраиваем битву титанов! Если второе, то без меня!

- Слушаем! Слушаем!

- Только не называй нас больше милыми малышами!

- Ты на принцессе закончила, - решила помочь мне Йожка, мало ли, действительно, я забыла. Память-то уже не та…

- На принцессе. Так значит, не только мало кто догадывался о том, что это была принцесса, прямо скажем, никто, кроме самой принцессы не знал, что она принцесса.

- А разве так бывает? – спросил Демка, которому, видимо, надоело слушать про принцессу и он хотел быстрее про «несокрушимого воина».

- Бывает и не такое, - уверенно кивнула я братику и продолжила, - Значит, жила эта принцесса как самая обычная девочка. Да и с виду она была самой обычной девочкой.

- Ух ты, самой обычной! – восхитилась захватывающим сюжетом потомственная Йагиня.

- И пошла как-то эта самая принцесса в темный лес!

- А что она одела? – спросила Йожка, а Демка заерзал. Разговоры о «тряпках», как он по-мужски выражался, могли затянуться надолго, он знал по горькому опыту, - И как принцессу звали?

- Звали принцессу, - я задумалась, - Анисья, а одета она было в тот день…

- Фу, не могли звать принцессу Анисья! – осталась недовольной сестренка, - Разве это имя для принцессы! Принцессу должны были звать как минимум, Альбина!

- Но ведь никто не знал, что она принцесса! – напомнила я Йожке.

- Эх! – махнул рукой в ее сторону Никодем. Мол, что с нее взять, и Йожка притихла. Как же она могла забыть!

- Значит, одела Анисья в лес, - я скосила глаза на сестренку, - Нарядное красное платьице в рюшах, ведь все-таки она была принцесса! – Йожка довольно кивнула головой.

- Ну, пусть тогда хоть колготки теплые оденет! Комары ж загрызут! – попросил сердобольный Демка.

- Но теплые же некрасиво, особенно с нарядным платьем! – не согласилась с ним его двойняшка.

- Тогда пусть двое колгот натягивает, красивых, или вообще дома сидит! – не поддался брат.

- Анисья одела красивые, но плотные колготки и удобные башмачки, - постаралась я угодить обоим.

- Ну и слава Даждьбогу, давай теперь о рыцаре!

- О рыцаре или о воине?

- Да все равно! Главное, чтоб мужик настоящий был, - милостиво разрешил братик.

- Тогда это будет отважный рыцарь, но…

- Наверно, никто не догадывался, что он отважный рыцарь, да?

- Да, но совсем по другой причине!

- Наверно, его заколдовала злая ведьма! – решил Никодем.

- Почему сразу злая ведьма! Пусть это будет злой колдун! – не согласилась Йожка.

- Давайте они как будто работают в паре, - предложила я, - Ведьма и колдун, злые-презлые!

- А почему они были злые-презлые? – подозрительно хлюпнула носом Йожка, - Их кто-то обидел? Как того коня кузнеца, на которого наехала телега, в то время как он защищал упавшую с него кузнецову дочку?

- Да, конь тогда был очень злой, никого к себе не подпускал, грозил затоптать, пока бабу Раю не позвали. Ему было очень страшно и больно, - Демка даже передернулся от воспоминаний. Действительно, мерина тогда сильно покалечило, практически полностью содрав кожу с морды и правого бока. Чудом он не переломал ноги. Хорошо, за бабой Раей сразу послали. Она быстро успокоила мятущееся животное, и наложила исцеляющие заговоры.

- А после того, как баба Рая его вылечила, он опять стал добрым! – заявила Йожка то, что все итак знали, - А наши колдун с колдуньей выздровеют в конце сказки?

- Не выздровеют, а выздоровеют, - поправила я на автомате, и поспешила обрадовать сестренку, - Обязательно! Собственно, этот рыцарь… Был их сын!

- Они заколдовали собственного сына! – ахнула потрясенная Йожка, а Демка засопел. Он считал, что не пристало ему проявлять эмоции, тем более при двух сестрах, находящихся под его опекой. А то, что одна из них на десяток лет старше его самого, право, никогда его не смущало.

- Наверно, он отказался участвовать в каких-то ихних темных делишках, - сделал глубокомысленный вывод Никодем, - Я же сразу сказал, что рыцарь этот – настоящий мужик!

- Не ихних, а их.

- Сеня, а разве правильно это – не слушать родителей? – решила все-таки уточнить сестренка.

- Главное – слушать свою совесть, - улыбнулась я ей, - Если слышишь ее хорошо, также хорошо, как свое сердце, то никогда не ошибешься!

- Получается, что родители рыцаря плохо ее слушали?

- Но родители его были очень несчастные люди, мы же решили.

- Не люди, а колдун и колдунья.

- Точно.

- Так значит они превратили собственного сына… В волка? – решил Никодем.

- А почему в волка?

- Потому что волк – благородное животное! – восхитилась выдумкой брата Йожка.

- Дикое и неуправляемое, - важно кивнул Демка, - Ни с руки не ест, ни на ярмарке не выступает!

- Но иногда он возит на спине сказочных принцесс! – посчитала нужным заметить Йожка.

- Ну, сказочных – можно, - добродушно согласился братик.

- И что было дальше, с Анисьей и зачарованным волком? – решила вернуть нас к сюжету сказки сестра.

- Известно, что! – заявил Никодем, - Волк спас твою прекрасную принцессу, и она влюбилась в него без оглядки, и хоть в планы его женитьба пока не входила, но что ж с ней поделаешь…

- А вот и не так все было! – перебила брата Йожка, - Может, это она спасла его из капкана! И он в нее влюбился, а она, как и следует настоящей красавице, была холодна?

Я удивленно смотрю на сестренку. Вот как, оказываются, ведут себя настоящие красавицы.

- И ничего не холодные красавицы! – не согласился с ней Никодем.

- Ага, в любой сказке – про Спящую Царевну, про Белоснежку, про Василису Премудрую и Елену Прекрасную, - начала перечислять любимых героинь Йожка, - Во всех герой долго добивается свою возлюбленную.

- Да ерунда это! – не согласился с ней брат, - Герой обычно совершает подвиги, участвует в смертельных сражениях, а принцесса эта ему достается постольку поскольку, в качестве довеска к полцарству, например.

Я не выдержала и расхохоталась.

- Да уж, повезло твоей принцессе, ничего не скажешь, когда станешь постарше.

- А оно мне надо? – презрительно сообщил Демка, важно скрестив руки на груди, - Боевому магу принцесса – только обуза!

- Сеня, - решила напомнить о цели наших полежанок Йожка, - Так как там было у Анисьи и волка? Кто кого спас?

- А давайте – они спасли друг друга, чтобы никому не обидно было, - решила я примирить два лагеря.

- А темные колдуны увидели такой героизм и устыдились своего дурного поведения! – решил подвести итог Демка.

- Увидели неземную любовь и их сердца исцелились от умиления, - не согласилась с ним начинающая некромантка.

- И любовь, и героизм, и отвагу, - засмеялась я.

- И честь! – в один голос добавили довольные двойняшки.

- Ну что, братишка-сестренка, пора спать?

- Нееет…

- Да! – в таких вопросах надо быть непреклонной, - Вам надо сил набираться перед новым озорством, а мне, - и тут я вспомнила, что завтра у меня внезапно нарисовался выходной, спасибо заезжему магу, - А мне надо подготовиться к нашим завтрашним урокам!

- Каким еще урокам? – возмутился Никодем.

- Завтра я покажу вам, как ставить на себя зеркальные символы, - пообещала я, - И, может быть, символы невидимости.

Раз так, то совсем другое дело! Когда мои любимые карапузы отказывались от уроков магии?

- Ого!

- Здорово!

- Но сначала арифметика и чистописание, - безапелляционно заявила я и будущие боевой маг с некроманткой приуныли.

- А если ошибетесь в расчетах? Или неясно пропишите символы? Или, не дай Коляда, руны? Что тогда? Хотите, чтобы у вас загорелись волосы и волна ветра подхватила вас и отнесла прямо в Стольград?

Двойняшки одинаково замотали головами.

- Тогда – спать и набираться сил!

Если бы я только знала тогда, что не удастся мне этой ночью набраться сил, ровно как и позаниматься с малышней на следующий день…

***

Сказ иной, третий

КАК ПРОВОДЯТ НОЧЬ ЙАГИНИ?

Кажется, только закрыла глаза, только-только почувствовала кожей свежую мягкость чистых простыней, только с удовольствием отдалась накатившей волне блаженства, затягивающего в сонную, ленивую негу, как громкий стук в дверь вернул меня в сознание. Судя по тому, что за окном стояла тьма-тьмущая, я успела проспать, как минимум пару часов. Приподнялась на локтях, потрясла головой, прислушалась:

- Баб Стефанид! Баб Стефанид! – голосит тринадцатилетняя Елочка. Точно, из Нижнего Куреня за бабулей прислали, к Аньшане.

- Да тише ты! – цыкает в окно на девчушку бабуля, - Весь дом перебудишь. Иду я, иду.

- Ой, баб Стефанид, поспешайте, боязно-то как!
- Да что тебе там боязно, дурында, чай не впервой мамке рожать-то!

Слышно, как хлопает дверь, и голоса удаляются от избы.

- А ежели что не так пойдет?

- А что там может не так пойти? Что ж, мамка думаешь, без меня не справится? Да у любой бабы это изнутри прописано…

Голоса удаляются настолько, что перестают быть слышимыми, а я блаженно потягиваюсь в постели и переворачиваю подушку прохладной стороной. Все-таки, как же хорошо, что это не за мной…

Ощущение дежавю. Опять, как будто только-только сомкнула веки, как тут же подскочила от ударов в дверь. Первая мысль была – наверно, приход Елки за бабулей мне приснился, такое бывает с Йагинями, называется вещие сны. Не успела я толком прийти в себя, и уже приготовилась услышать голос Елочки из сна «Баб Стефанид! Баб Стефанид!», как услышала совершенно другой голос, принадлежавший по всей видимости, взрослой женщине:

- Тетя Стефанида! Тетя Раифа! Вы дома?

На этот раз в окно ответила посетительнице бабуля Рая:

- Тише, Малашка, заходи. Что у тебя стряслось?

Слышно было, как хлопнула дверь внизу и голоса стали едва слышными, не различимыми. Однако вскоре я услышала знакомые шаги на лестнице и в горницу мою ожидаемо вошла баба Рая.

- Сеня, - прошептала она, - Спишь?

- Нет, ба, - сонно отзываюсь я.

- Да, заснешь тут, пожалуй, - согласилась баба Рая, на ходу повязывая платок, - Вот что, Сеня: в Погребцах у Ласки малые что-то занедужили, животами маются. Малашка вон за помощью прибегла, видать худо детишкам.

- Бабуль, так давай я сбегаю? Туда и обратно.

- Сиди дома, сказано же! Сама схожу, погляжу. Я быстро, - и за бабулей закрылась дверь.

Я блаженно перевернулась на другой бок, пребывая краем сознания где-то там, на тропинке, освещенной полной луной, что ведет к нашему дому, слушая монотонный разговор двух женщин, удаляющихся в сторону Погребцов. Мне показалось, или из комнаты двойняшек раздались сдержанные, но радостные восклицания? Как ни растаскивай их по разным спальням, маленькая некромантка иногда перебирается к брату – «он боевой маг, он защитит, мне так спокойнее». А вот то, что на доме стоит магическая защита, которой позавидовал бы даже его светлейшество император наш, пресветлый Гартман Наднино Дино Нандо, ее почему-то не успокаивает. Остатками бодрости постаралась прислушаться – нет, видимо, показалось. Благословенная тьма…

Тук-тук-тук. Нет, это не ночь, это издевательство! Сговорились они там все, что ли?!

- Эй! Уважаемые Йагини! Э-э-эй! Есть кто дома-то?

Я набросила на плечи платок и споро сбежала вниз по ступенькам. За дверью обнаружилась молодая женщина одетая по-городскому, что я заметила, когда пригласила ее внутрь. Женщина испуганно, но с какой-то испытующей надеждой смотрела на меня, мяла платочек и не решалась начать разговор.

- Вы что-то хотели, уважаемая? Если по поводу нежелательной беременности, то обратились не по адресу. Бабули этим не занимаются, - нахмурила я брови. Уж очень мне не понравилось, как бегают глазки у этой городской мамзельки, и как не решается она завести разговор. Приглядевшись, поняла, что скорее всего вижу перед собой компаньонку или горничную благородной дамы – одета вошедшая была хоть по последней штольградской моде, но без особого шика.

- Барышня, милая, мне нужна госпожа Стефанида или госпожа Раифа. Это очень срочно, - голос женщины сорвался, похоже, она и в самом деле здорово нервничала. Увидев мои вопросительно приподнятые брови, она поспешила добавить: - Нет-нет, никаких прерываний беременности. Моя госпожа никак не может родить…

О пресветлая Дидилия! (* богиня женского плодородия у славян) Вот только роженицы мне этой ночью не хватало! Не успела обрадоваться, что к Аньшанке бабуля ушла, так вот же, пожалуйста! Судя по всему, идти мне сейчас, не смотря на наказы бабок сидеть дома, в Штольград, к какой-то городской фифе… Уж лучше бы к знакомой Аньшане в Нижний Курень… Все это я додумывала на ходу, заскочив в горницу, чтобы повязать голову платком, накинуть синий кафтан, и подпоясаться поясом потомственной Йагини. Наказ-наказом, а ну как ее госпожа и вправду окочурится? И пусть я даже не узнаю об этом, никогда себе не прощу, если выгоню сейчас эту женщину из-за страха перед императорским магом, чтоб его. Конечно, соваться в Штольград сейчас опасно… Но с другой стороны, ночь на дворе, надеюсь вернусь до рассвета.

Я заглянула в комнату к Никодемке, ожидая увидеть обоих двойняшек, но увидела только одного братишку – светло-русые кудри растрепались, губы приоткрылись, и полуулыбка на них слегка обозначала ямочки на его щечках – Демка сейчас как никогда был похож на ангела. Странно, я думала, что мне не показалось, что я и вправду слышала из его горницы их с сестренкой смех. Ну-ка, а как она? Маленькая Йогана тихо посапывала на боку, сунув кулачок под подушку. Окно в ее горнице было настежь открыто – юная некромантка на дух не выносила жары. Когда была поменьше, так и норовила раздеться и сигануть в Данину, к мавкам, которые, не смотря на вздорный, да что там вздорный, прямо скажем – паскудный нрав, всегда привечали маленькую Йагиню, как свою. Я осторожно прикрыла Йожку сбившимся в комок одеяльцем и тихо покинула горницу. Ничего, на доме мощная магическая защита, да и кто-то из бабуль скоро вернется.

Появилась перед испуганно дернувшейся гостьей уже под личиной бабы Стефы. Что ж это она так шугается? Первый раз что ли, видит перед собой лесную целительницу? Это вряд ли. Что-то там не так с ее госпожой, как пить дать, чую. Но эта не скажет. Судя по отчаянному выражению глаз, на дне которых плещется, силится всплыть наверх, но остается на своем месте, какая-то тайна, девушка очень предана своей хозяйке.

- Что ж, девка, поближе-то никакой знахарки не нашлось?

Женщина испуганно захлопала глазами, а я подала ей знак – мол, на выход, и продолжила гудеть:

- В Штольград? – женщина кивнула.

- Язык ты проглотила, милая? – грозно нахмурила брови и «ласково» осведомилась я.

- Простите, госпожа…

- Стефанида.

- Простите, госпожа Стефанида. А как вы узнали, что нам в Штольград?

Мда. Похоже, совсем беда у девушки с логикой из-за переживаний за госпожу. Городскую от деревенской или хуторской так сложно отличить!

- Так на то ж, милая, я и Йагиня, - решила я добавить нам веса в глазах простодушного народа, - Что ж ты поближе-то помощи не попросила? Дом Знахарок к вам поближе будет, да и на самой окраине Штольграда дом Имитативных волшебниц, которые гомеопатической магией владеют?

Мы вышли на широкую тропинку и здесь ожидаемо нас ждал экипаж, запряженный двумя весьма приличными меринами гнедой масти, с белыми пушистыми манжетами над копытами, как я люблю. Девушка ответила мне уже в карете:

- Так ведь лучше вас и госпожи Раифы во всей Светлой Империи никого нет.

- Ну, сказала, - я засмеялась, как засмеялась бы бабуля, услышав такую неприкрытую лесть, - Чай, случай-то у хозяйки не совсем обычный, а? Ежели к доктору не обратились?

- Как не обратиться, - всплеснула руками женщина, - Первым делом за ним послали, но только не нашли. Непонятно, где он, а госпожа уже десять часов мучается…

- Десять часов, говоришь, и доктора не нашли, - повторила я. Да, городские изнеженные барышни не в пример слабее селянок, но за десять часов не найти доктора… Сдается мне, не особо старательно искали. Да и при современных микстурах и магических оберегах, которыми можно запастись заранее в избытке в любой аптекарской лавке… Что-то это мне не нравится. Я постаралась не хмурить брови, чтобы еще больше не пугать и без того бледную девицу.

- Так ведь это еще не срок, милая, - решила я ее успокоить, - Не переживай.

Странно, но женщина как будто заволновалась от этих слов еще больше.

Экипаж остановился перед высоким нарядным домом. Даже я знала, что это дом местного главы. Значит, рожает его молодая женка, которую продали, точнее, отдали за него четыре года назад. И дите, которое никак не может появиться на свет, не первое, насколько я помню. Первым делом жена подарила штольградскому главе очаровательного, здорового малыша. Не понятно тогда, почему сейчас роды так затянулись – второго рожать обычно легче.

Взглянув на перекошенное от усилий лицо молодой женщины, мне стало все понятно. Юная женка обстоятельного главы оказалась по совместительству тролльей женой. Повезло, что за мной, то бишь за бабулей догадались послать. Раздав команды помогающим роженице женщинам, я начала плести заклинание, способствующее безопасному извлечению тролленка из тела человеческой матери.

- Сам-то дома? – хмыкнула я, одновременно ощупывая твердый, как камень живот роженицы.

Женщина испуганно покачала головой. Я махнула свободной рукой и набросила на нее легкий стазис – почему этой дурехе никто не объяснил, что тужиться надо только в момент схваток, да и то, происходит это по большей части само собой. Вон, глаза краснющие, все в полопавшихся капиллярах. Начала делать подстройку дыхания – чем объяснять ей сейчас, как это правильно делается, проще проделать вместе с ней. Рожать тролленка – это, я вам скажу, не мед пить.

- Нет, он уехал по делам, - прошептала обессилевшая без пяти хвилин мамаша. А вот этого мне не надо: скомандовала дежурившей неподалеку служанке заварить пакетик с укрепляющими травами, который достала из сумы. Время у нас еще есть. Но чую, отец малыша несется сюда во весь опор. Издалека мчится, поэтому и роды тяжелые. Ну, да об этом мы с ним мы после поговорим.

- По делам, - протягиваю, - Значит, повезло тебе, девка. Что мужу-то о дите скажешь?

Очередной приступ схваток оставил мой вопрос без ответа. Точно. Папаша уже на подходе. Только не тот папаша, что глава сего города, а тот, что видимо, какой-то заезжий наемник-тролль.

- Где сударыня Малена? – донесся мужской голос после того, как хлопнула входная дверь. Ничего такой голос, низкий и бархатистый, но молодой, и даже, как будто с интеллигентными нотками. Хотя это, видимо мне от духоты почудилось и от вцепившихся мертвой хваткой в мою ладонь пальцев жены главы Штольграда. Откуда у тролля взяться интеллигентным интонациям? А кем еще может оказаться этот мужчина, ежели не отцом мучавшим сейчас мать изнутри тролленка?

К слову сказать, обычно тролли «крадут» себе женщин, дл

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.