Я не успела даже всхлипнуть или заплакать, а он уже был рядом со мной, обнимал меня и шептал свои «Прости», и я вцепилась в него. Я ненавидела себя за то, что вела себя так, интересно, сколько еще девушек позволяли себе влюбиться в него. Уверена, я не была первой, кто угнетал его до чёртиков, когда он пытался поддерживать веселое, беззаботное и легкое настроение. Наконец, я потерла глаза, и Эдвард приподнял моё лицо и оставил замечательный глубокий поцелуй на моих губах. «Давай поедим», - предложил он, стараясь говорить шутливо. Он закинул меня на плечо и понес на кухню, усадив меня на стул, он снял майку, которую я подарила ему, и аккуратно сложил её. «Как на счет сэндвича с яйцом, беконом и сыром?» - Эдвард снова надел счастливое лицо, и я пыталась сделать то же самое, но уверена, вышло скудно. «Ладно», - я пожала плечами. Эдвард посмотрел на меня, словно знал, что я не была настолько хороша в искусстве заставлять поверить, и, простив меня за это, он налил мне стакан апельсинового сока и поставил его передо мной. «Так…» - начал Эдвард, доставая продукты из холодильника, «Может быть вечером, если ты захочешь, чтобы я остался, мы снова проведем терапию?» «Я хочу, чтобы ты остался», - заявила я во-первых, «И… теперь тебе нравится терапия? Это второй раз, когда ты просишь об этом». «Мне понравилась твоя идея… с шарфом на глазах и всё такое…» - он отпил сока из своего стакана, «Так я чувствую себя более свободно для разговора. И с тех пор, как ты почти полностью знаешь мою историю, я могу рассказать тебе её до конца. Я бы хотел, чтобы ты знала. Теперь я верю тебе, Белла. Ты на самом деле… застряла со мной. Я увидел это, когда мы поехали на съёмки. Это многое значило для меня, знаешь…» Он разбил пару яиц и покачал головой, словно он сказал слишком много, или что-то неправильное, но теперь кое-что еще пришло мне в голову. «Есть кое-что, что я хотела бы сказать тебе», - ухмыльнулась я, «И я не думаю, что ты осознаешь это… но… прошлой ночью… когда Виктория хотела… порезать меня…» «О, Боже, Белла», - Эдвард повернулся и строго посмотрел на меня, «Это напомнило мне, если ты когда-нибудь близко подойдешь к Виктории или к клубу, я клянусь, я буду таким доминирующим на твою задницу, ты не будешь знать, чего ожидать. Теперь обещай, что не сделаешь этого.» «Я пообещаю, что близко не подойду к Виктории, как на счето этого?» - предложила я. «В любом случае, твои обещания ни к чему хорошему не приводят», - пошутил он, «Ты еще обещала не влюбляться в меня, и не сдержала слово». «Ну так вот…» - встряла я, слегка раздраженно, «Прошлой ночью ты встал против неё. Ты сказал, если это попытается сделать это, тебе придется остановить её. И она отступила. Ты ПОНЯЛ это?» Он выглядел немного странно, и я не могла понять, о чем он думает, но потом он сказал, «Я думаю, она не хотела. Чтобы всё зашло так далеко. Она могла схватить нож инстинктивно. Она держит его там на случай, если кто-то вломится внутрь. Ты для неё клиент, на самом деле она не хотела ранить тебя, Белла. Она была злая. Думаю, я успокоил её.» «Не преуменьшай, Эдвард», - сказала я, когда он повернулся ко мне своей удивительной спиной и готовил яйца и бекон, «Главное, что ты встал против неё. И она… послушала тебя. Разве ты не видишь, насколько это важно?» «Да, это очень важно», - сказал он без эмоций, «Я всё еще её раб, и у тебя всё еще есть твоё лицо… это чудо». «Ugh, иногда ты такой придурок!» - я нахмурилась на его спину, и он усмехнулся, «И это еще одна вещь, про которую я хотела сказать. Всё это рабство. Ты не можешь быть её рабом, Эдвард. Линкольн освободил рабов в 1800-ых». «Белла… ты много чего не знаешь», - Эдвард повернулся и посмотрел мне в глаза, «Но она… владеет мной. Для Виктории это гораздо больше.» «Ну, тогда расскажи мне об этом», - я отпила немного сока, «Ты рассказал про бандитов, и что Виктория заплатила им, и потом она сказала, что ты принадлежишь ей. Но это не значит, что это правда, разве нет?» «Здесь гораздо больше», - Эдвард повернулся ко мне, поставил передо мной тарелку с сандвичем, и сел напротив меня, «Если бы я был ей должен, было бы по-другому. Я давным давно заплатил ей те деньги, которые она отдала за меня, но… после ночи, когда я сделал это… разобрался с ней, в клуб пришели какие-то мужчины вместе с Викторией. Они заставили меня пройти какой-то странный ритуал, я думал это какая-то сексуальная игра для Виктории. Я подписал контракт. Они взяли немного моей крови. Это было странно, но я сделал это. Я просто сделал это». «Это всё еще ничего не значит…» «Семья Виктории – эти мужчины – сказали мне, что если я попытаюсь уйти или начну что-нибудь, они смогут использовать мою кровь, чтобы привязать меня к любому убийству или изнасилованию. У Виктории большая семья. Не знаю, почему они заботятся о том, чтобы я остался с ней, но они были серьёзны. Они даже угрожали моей дочери. Так что я её раб. Я не могу УЙТИ», - отчаянно сказал он. «Почему ты согласился на всё это?» - я была сбита с толку. «Или так, или меня бы убили те бандиты. Мне тогда было не до разговоров. Моей дочери нужны деньги, Белла. Моей дочери нужно очень много денег. Вот почему я остался с Викторией. Ничто другое не удержало бы меня там. Они знали, что делают. Я ПРИНАДЛЕЖУ им.» Меня затошнило, когда он так просто рассказал мне об этом, и часть меня сказала, забудь об этом, это безнадёжно, но другие 99% меня решили продолжать бороться за него, не важно насколько невозможным это казалось. «Почему они должны были делать это?» - спросила я, не понимая. «Я не знаю», - Эдвард пожал плечами, «Эммет не принадлежит им, так же и Джаспер. Джаспер только танцор, он не спит с клиентами. Но Эммет спит. Хотя Виктория не владеет им, он может уйти, если захочет. Насколько я знаю, только я принадлежу ей». «Эдвард…» - вздохнула я, откусывая сэндвич, «Ты на самом деле надёжно закрылся в этом мире. Но я найду выход для тебя». Он улыбнулся, чуть не засмеявшись надо мной со ртом, полным еды. «О, ну конечно», - усмехнулся он. «Да, конечно», - заявила я, сурово посмотрев на него и откусив огромный кусок. «Ну тогда, это должно занять тебя на следующие восемь дней», - он продолжал хихикать, «Половина наших дней всё ёще занята умопомрачительными сексуальными играми, так что на самом деле у тебя вообще-то только четыре дня». «Я серьёзно, Эдвард», - нахмурилась я, «Я твой друг, ия найду для тебя выход». «Белла…» - сказал он серьёзно, «НЕ ДЕЛАЙ ничего. Если что-то случится, и моя дочь пострадает… мы больше НЕ БУДЕМ друзьями». «Я не глупая, Эдвард», - сказала я, стараясь игнорировать его последние слова и страх, который они вызвали в моем сердце, «Я никогда не сделаю ничего, что подвергнет опасности твою дочь. Я только придумаю, как освободить тебя, это всё. И ты не сможешь остановить меня». «Хорошо», - Эдвард слегка расслабился, «Только не связывайся с Викторией. Я серьёзно». «Я не буду», - согласилась я, «Эй, Эдвард, этот сэндвич охренительно вкусный. Может ты сможешь работать поваром». Я шутила и хотела увидеть, как он смеётся или улыбается. И я увдела. Он засмеялся, качая головой, и бормотал что-то на счет сумасшествия. Эй, я студентка колледжа. Я могу придумать что-нибудь. Ага, точно. Когда мы заканчивали завтракать, я спросила, что он будет делать сегодня, пока меня не будет. «Мне нужно заняться уборкой в Огне», - сказал он, не моргнув, «Ничего особенного, я буду там один весь день, там нужно кое-что покрасить и отремонтировать внизу». «В темнице?» - спросила я, не подумав. «Да», - сказал он, оскалившись, «Нужно смазать оборудование». [оборудование, мать его…] «Твоя комната там, в темнице?» - продолжала я. Он прищурил глаза на меня, и я добавила, «Эммет сказал… у тебя есть комната». «Это хорошая комната», - сказал он, словно защищаясь, «И нет, она отдельно от темницы, хотя я провел много ночей там, если ты об этом». «Эдвард…», - я закрыла глаза и потом посмотрела на него, «Если я найду выход для тебя и твоей дочери… ты уйдешь от неё?» Он улыбнулся сначала себе и потом мне. «Если каким-то чудом, кто-то найдет выход для моей дочери… то да, я уйду», - признался он и добавил, «Но Белла… нет выхода. Я позволю тебе подумать над этим, если хочешь, но… я думал об этом миллиарды раз. И я сделал вывод. Нет выхода. Точка. Поверь мне. Не трать время. Давай просто наслаждаться нашим временем. Я не часто провожу две недели с ангелом. Может я эгоистичен, но я хочу провести с тобой каждую секунду. Потому что это всё, что у нас есть. Ты понимаешь? Я не хотела говорить и услышать, как мой голос дрожит, поэтому просто кивнула. Я снова думала о Мостах Округа Мэдисон, когда у них было только четыре дня, и она больше никогда не слышала о нем, пока он не умер, и она получила все его вещи в ящике. Я могла представить себя 90-летней старушкой, когда я достану из коробки его майку, которую купила ему, и умру внутри. «Я помою посуду…» - он наклонился вперед и с улыбкой поцеловал меня, «А ты иди в душ и одевайся, чтобы пойти за покупками». Я захныкала, «Я ненавижу шоппинг». «Иди», - сказал он… и я пошла, неохотно, без желания. ____
