Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Музей сверхъестественной тайны 14 страница



Отложив диск. Марго снова собрала пресс и туго завернула. Послышались громкие гудки: центрифугирование окончилось, материал был готов.

Она открыла центрифугу и окунула стеклянную палочку в тонкий слой материала на дне пробирки. Осторожно добавила его в приготовленный гель, потом вставила лоток с гелем в электрофорезную машину. Палец Марго потянулся к выключателю. Еще полчаса ожидания, подумала она.

И держа палец на выключателе, замерла. Мысли ее поминутно возвращались к той старухе и тайне Мбвуна. Могла старуха иметь в виду семенные коробочки — те, что походили на яйца? Нет, их еще раньше забрал Максуэлл. Одну из лягушек или саламандр в банках? Птичью шкурку? Сомнительное местопребывание для самого дьявола. И не садовые растения, они были спрятаны в прессе.

Что же тогда? Может, сумасшедшая старуха раскричалась ни с того ни с сего?

Марго включила машину и со вздохом откинулась на стуле. Потом положила пресс и диск обратно в сумку, смахнув с пресса несколько упаковочных волокон, которые были в ящике. Еще несколько их валялось в сумке. Кстати, давно пора навести там порядок.

Упаковочные волокна.

Из любопытства Марго взяла пинцетом одно из них, положила на предметное стекло и поместила под стереомикроскоп. Волокно было длинным, неправильной формы, словно мочковатая жила растения с жестким стеблем. Возможно, женщины-котога мяли их для использования в хозяйстве. В микроскоп она увидела тускло поблескивающие отдельные клетки, их ядра были более светлыми, чем окружающая эктоплазма.

Марго вновь обратилась мыслями к журналу Уиттлси. Он ведь упоминал, что банки с образцами разбились и ему пришлось переупаковать ящик. Значит, они выбросили старый упаковочный материал, пропитанный формальдегидом, и воспользовались тем, что оказался возле хижины. Возможно, волокнами, которые котога приготовили для изготовления грубых тканей или веревок.

Могли ли волокна оказаться тем, чего так испугалась старуха? Это казалось немыслимым. И все же Марго разобрало профессиональное любопытство. Действительно ли котога культивировали это растение?

Девушка взяла несколько волокон, бросила в ступку, добавила несколько капель фермента, истолкла. Если выделить ДНК, то можно будет использовать программу Кавакиты, чтобы определить хотя бы род или семейство этого растения.

Вскоре центрифугированная ДНК из волокон была готова для ввода в электрофорезную машину. Марго проделала обычную процедуру, потом включила ток. Вскоре темные ленты начали формироваться в электрифицированном геле.

Через полчаса красный огонек электрофорезной машины перестал мигать. Марго вынула лоток с гелем, стала записывать положение точек и лент переместившихся нуклеотидов и вводить результаты в компьютер.

Закончив, она дала команду программе искать совпадения с известными организмами, переключила выходной сигнал на принтер и стала ждать. Наконец печатающее устройство заработало.

На первой странице компьютер отпечатал:

Вид: Неизвестен. 10% случайных генетических совпадений с известными видами Род: Неизвестен Семейство: Неизвестно Отряд: Неизвестен Класс: Неизвестен Тип: Неизвестен Царство: Неизвестно

Черт побери, Марго! Что за данные ты ввела? Я даже не знаю, растение это или животное. Представляешь, сколько времени потребуется центральному процессору для выяснения?

Марго невольно улыбнулась. Вот что, значит, представляет собой сложный эксперимент Кавакиты по общению искусственного интеллекта с окружающим миром. А результат смехотворный. Неизвестно царство? Треклятая программа не может даже разобрать, животное это или растение! Марго решила, что поняла, почему Кавакита не хотел показывать ей программу, почему потребовалось вмешательство доктора Фрока. Если входишь в неизвестную программе сферу, программа становится неэффективной.

Марго просмотрела распечатку. Компьютер идентифицировал очень мало генов. Там были сочетания, общие для почти всех форм жизни: несколько протеинов респираторного цикла, цитохром, другие универсальные гены. А также несколько связанных с целлюлозой, хлорофиллом и сахарами. Марго знала, что это специфические гены растений.

В ответ на реплику компьютера она отпечатала:

Почему ты даже не знаешь, растение это или животное? Я вижу здесь много генов растений.

Пауза.

Ты не заметила здесь и гены животных? Пропусти данные через генетическую лабораторию.

Дельный совет, подумала Марго. Набрала на модеме номер генетической лаборатории, и вскоре на экране появилась знакомая синяя эмблема. Она ввела данные ДНК из волокон и пропустила через ботанический суббанк. Тот же результат: почти ничего. Несколько совпадений с обычными сахарами и хлорофиллами.

Повинуясь побуждению, она пропустила данные через всю базу.

Долгая пауза, и затем поток сведений залил экран. Марго быстро нажала несколько клавиш, давая терминалу команду запомнить результат. Там было множество совпадений с разнообразными генами, о которых она даже не слышала.

Отключившись от генной лаборатории, она ввела полученные данные в программу Кавакиты и дала команду определить, какие протеины соответствуют этим генам.

По экрану пополз длинный список.

Гликотетраглициновый колладеноид Тиреотропный гормон Сакно, 2,6 аденозин (грамположительный)

1. 2, 3, окситоцин 4-монокситоцин супрес-синовый гормон

2. 4 диглицерид диетилоглобулин ринг-аланин

Гамма-глобулин А, х-у, левопозитивный Гипоталамный кортикотропиновый гормон, левонегативный

1-1-1 сульфаген (2, 3 мурине) связующий кератиноид

Гексагональная амбилоидная реовирусная, протеиновая оболочка Обратная транскриптаза фермента

Список был очень длинным. Кажется, здесь большей частью гормоны, подумала Марго. Но что за гормоны?

Она нашла пылившийся на полке том “Биохимической энциклопедии” и отыскала “Гликотет-раглициновый колладеноид”:

Протеин, общий для большинства видов позвоночных. Прикрепляет мышечную ткань к хрящам.

Перевернув несколько страниц, отыскала “Ти-реотропный гормон Сакно”:

Гормон гипоталамуса, присутствует у млекопитающих. Воздействует на гипофиз.

У Марго зародилось жуткое подозрение. Она посмотрела, что представляет собой следующий “1. 2, 3, окситоцин, 4-монокситоцин супрессиновый гормон”:

Гормон, выделяемый человеческим гипоталамусом. Функция его не совсем ясна. Недавние исследования показали, что, возможно, он регулирует уровень тестостерона в крови при сильных стрессах (Бушар. 1992: Деннисон, 1991).

Марго в испуге отпрянула, книга с глухим стуком упала на пол. Поднимая телефонную трубку, девушка взглянула на часики. Половина четвертого.

 

 

Когда водитель “бьюика” отъехал. Пендергаст поднялся в музей по ступеням бокового входа. Предъявляя охраннику удостоверение, он держал под мышкой два длинных картонных рулона в футлярах.

На пункте оперативного реагирования, закрыв за собой дверь в кабинет, Пендергаст извлек из футляров несколько пожелтевших синек.

Целый час агент сидел почти неподвижно и, подперев голову руками, изучал чертежи. Время от времени делал пометки в записной книжке, заглядывал в лежавшие на углу стола машинописные страницы.

Внезапно Пендергаст поднялся. Последний раз взглянул на синьки и, поджав губы, медленно провел указательным пальцем от одной точки до другой. Потом собрал большинство листов, аккуратно вложил в картонные футляры и убрал в чулан. Оставшиеся тщательно свернул и сунул в лежавшую на столе матерчатую сумку. Выдвинув ящик стола, вынул оттуда самовзводный кольт сорок пятого калибра “анаконда”, узкий, длинный, зловещий. Пистолет был водворен в кобуру под мышкой: конечно, не табельное оружие агентов ФБР, но тем не менее оно придавало уверенности. Отправил в карман горсть патронов. Достал из ящика массивный желтый предмет и положил в сумку. Затем, поправив черный костюм и галстук, Пендергаст сунул записную книжку во внутренний карман пиджака, взял сумку и вышел из кабинета.

На убийства у Нью-Йорка память короткая, и в просторных залах музея снова бурлили потоки посетителей. Дети толпились у витрин, прижимались носами к витринам, тыкали пальцами и хохотали. Родители с картами и фотоаппаратами толклись поблизости. Сопровождавшие посетителей гиды бубнили заученные раз и навсегда тексты; у дверей стояли настороженные охранники.

Пендергаст неторопливо вошел в Райский зал. По стенам огромного помещения красовались пальмы в кадках, небольшая группа рабочих заканчивала последние приготовления. На подиуме два техника устанавливали микрофон: на белых скатертях доброй сотни столов стояли имитации туземных фетишей. Создаваемый шум поднимался вдоль коринфских колонн к широкому куполу.

Пендергаст взглянул на свои часы: ровно четыре, все агенты должны находиться на инструктаже у Коффи. И быстро пошел через зал к запертому входу на выставку. Обменялся несколькими словами с полицейским в мундире, и тот отпер ему дверь.

Через несколько минут Пендергаст вышел с выставки. Немного постоял, размышляя. Затем снова прошел через зал и свернул в коридор.

Направился он в самые тихие закоулки музея, далекие от общественных мест. Теперь он находился среди складов и лабораторий, куда туристов не пускают. Высокие потолки и ухоженные галереи сменились серыми шлакоблочными коридорами, вдоль которых тянулись двери каморок. Наверху шипели трубы парового отопления. Пендергаст остановился у верха металлической лестницы, заглянул в записную книжку и зарядил пистолет. Потом начал осторожно спускаться в узкие лабиринты темных недр музея.

 

 

Створки двери в лабораторию со стуком распахнулись, потом стали медленно закрываться. Марго подняла взгляд и увидела Фрока, со скрипом въезжающего спиной к ней в инвалидной коляске. Подскочила и повезла шефа к терминалу компьютера. Обратила внимание на то, что ученый уже в смокинге. Видимо, приехал в нем на работу, подумала она. Из нагрудного кармана торчал, как всегда, платок от Гуччи.

— Понять не могу, почему эти лаборатории разместили в таких труднодоступных местах, — проворчал Фрок. — Марго, так что это за великая тайна? И почему мне потребовалось спускаться сюда, чтобы узнать ее? Вскоре начнется вечернее фиглярство, и мое присутствие на помосте необходимо. Честь, разумеется, невелика — все дело в моем впечатляющем состоянии. Иен Катберт дал это совершенно ясно понять сегодня утром у меня в кабинете.

В голосе ученого вновь звучали смирение и горечь.

Марго быстро объяснила, как провела анализ упаковочных волокон из ящика. Показала диск с рисунками, изображающими сбор травы. Описала находку и содержание письма и журнала Уиттлси, разговор с Йоргенсеном. Сказала, что истеричная старуха, о которой писал в журнале Уиттлси, не могла иметь в виду статуэтку, когда предостерегала ученого относительно Мбвуна.

Фрок выслушал, неторопливо вертя в руках каменный диск.

— Интересная история, — сказал он. — Но стоит ли из-за нее волноваться? Не исключено, что ваш образец просто-напросто оказался загрязненным. И как знать, может, та старуха была сумасшедшей, либо воспоминания Уиттлси слегка перепутаны.

— Я сперва так и подумала. Но взгляните на это, — сказала Марго, подавая Фроку распечатку. Ученый быстро пробежал ее глазами.

— Любопытно. Однако не думаю, что...

Он умолк, пухлые пальцы задвигались по колонкам протеинов.

— Марго, — проговорил Фрок, подняв взгляд, — я поспешил с выводом. Это действительно загрязнение своего рода, но причиной его является не человек.

— То есть? — спросила Марго.

— Видите этот шестиугольный реовирусный протеин? Он из оболочки вируса, который заражает и животных, и растения. Смотрите, как его здесь много. И здесь у вас ревертаза, фермент, который почти всегда находится в сообществе вирусов.

— Я что-то не понимаю.

Фрок раздраженно повернулся к ней.

— Растение сильно заражено вирусом. Ваш программный аппарат смешивал и кодировал ДНК и того, и другого. Подобные вирусы, частицы ДНК или РНК в протеиновой оболочке, есть во многих растениях. Заражая растение, они занимают некоторые его клетки, потом вводят свой генетический материал в гены растения. Гены начинают производить вместо того, что им положено, новые вирусы. Вирус дубового галла создает коричневые наросты на дубовых листьях, но в остальном он безвреден. Наплывы на кленах и соснах тоже вызваны вирусами. Они так же обычны у растений, как и у животных.

— Я понимаю, доктор Фрок, но...

Чего-то здесь я не пойму, — произнес ученый, откладывая распечатку. — Вирус обычно провоцирует появление других вирусов. С какой стати этому порождать человеческие и животные протеины? Взгляните на них. Большей частью это гормоны. Зачем человеческие гормоны растению?

— Именно об этом я и хотела вам сказать, — заговорила Марго. — Некоторые гормоны я отыскала в справочнике. Кажется, большей частью они из человеческого гипоталамуса.

Голова Фрока дернулась, будто от удара.

— Из гипоталамуса?

Глаза его внезапно оживились.

— Совершенно верно.

— А находящееся в музее существо ест гипоталамусы своих жертв! Значит, нуждается в этих гормонах — возможно, даже пристрастилось к ним, будто к наркотику, — взволнованно заговорил Фрок. — Подумайте: существуют только два их источника — растения, которые насыщены гормонами благодаря уникальному вирусу, и человеческий гипоталамус. Когда это существо не может найти волокон, оно ищет человеческий мозг!

— Господи, какой ужас, — прошептала Марго.

— Это поразительно! Этим совершенно точно объясняется причина тех ужасных убийств. Теперь мы можем сложить части головоломки. У нас в музее обитает некое существо, оно убивает людей, вскрывает черепа и поедает область гипоталамуса, в которой эти гормоны наиболее сконцентрированы.

Фрок не сводил взгляда с Марго, руки его слегка дрожали.

— Катберт сказал нам, что отыскал ящики ради статуэтки Мбвуна, один ящик был взломан, и возле него валялись волокна. Теперь я вспоминаю, что в одном из больших ящиков волокон почти не было. Значит, это существо в течение какого-то времени поедало их. Максуэлл, очевидно, использовал эти же самые волокна для упаковки своих ящиков. Существу, наверное, не требуется их много — концентрация гормонов в этих растениях, должно быть, очень велика, — но необходимо есть регулярно.

Фрок откинулся на спинку коляски.

— Десять дней назад ящики перенесли в сохранную зону, а три дня спустя были убиты два мальчика. На следующий день убит охранник. В чем тут дело? Все просто: этот зверь не может добраться до волокон, поэтому убивает людей и ест гипоталамус, утоляя тем самым свою жгучую потребность. Но гипоталамус выделяет ничтожное количество этих гормонов и служит плохим заменителем волокну. Основываясь на концентрации, указанной в распечатке, рискну предположить, что в пятидесяти мозгах содержится такое же количество гормонов, как в половине унции этого растения.

— Доктор Фрок, — сказала Марго, — я думаю, котога культивировали это растение. Уиттлси положил несколько его образцов в пресс, а рисунок на диске изображает уборку какого-то растения. Я уверена, что волокна представляют собой размятые стебли кувшинок из пресса Уиттлси — того самого, что изображен на диске. И теперь мы знаем: та женщина имела в виду волокна, когда кричала “Мбвун”. Мбвун, сын дьявола. Это название растения!

Марго торопливо достала странную культуру из пресса. Стебли темно-коричневые, высохшие, с сетью черных прожилок. Лист был толстым, кожистым, почерневшие прожилки его были твердыми, как засохшие корни. Марго осторожно понюхала его. Растение пахло мускусом.

Фрок глядел на него со страхом и восхищением.

— Блестящая гипотеза. Марго, — похвалил он. — Котога, видимо, создали целый ритуал вокруг выращивания и уборки этого растения — наверняка с целью умиротворять зверя, которого изображает статуэтка. Но как он попал сюда? И зачем?

— Я кажется, догадываюсь, — ответила Марго, мысль ее работала лихорадочно. — Вчера друг, который помог мне добраться до ящиков, сказал, что прочел о подобной серии убийств в Новом Орлеане несколько лет назад. Произошли они на сухогрузе, шедшем из Белена. Мой друг отыскал коносаменты и установил, что эти ящики находились на борту того судна.

— То есть существо последовало за ящиками, — сказал Фрок.

— И потому-то Пендергаст, агент ФБР, приехал из Луизианы, — ответила Марго. Фрок повернулся, глаза его горели.

— Господи! Мы заманили какое-то чудовище в музей посреди Нью-Йорка. Это эффект Каллисто с возмездием. Свирепый хищник принялся теперь уничтожать нас. Дай Бог, чтобы он оказался единственным.

— А что может представлять собой это существо? — спросила Марго.

— Не знаю, — ответил ученый. — Оно жило на тепуи, питалось этими растениями. Какой-то причудливый вид, возможно, сохранившийся со времен динозавров. Или, может, это результат неожиданного витка эволюции. Тепуи представляло собой очень хрупкую экосистему, это был биологический остров необычайных видов, окруженный тропическим лесом. В таких местах животные и растения способны создавать странные зависимости друг от друга. Общий фонд ДНК — подумать только! А затем...

Фрок сделал паузу.

Затем! — повторил он, стукнув рукой по подлокотнику коляски. — Затем на этом тепуи обнаруживают золото или платину! Ведь так вам говорил Йоргенсен? Вскоре после того, как экспедиция распалась, тепуи выжгли, проложили туда дорогу, завезли тяжелое горное оборудование. Уничтожили всю экосистему и племя котога. Отравили реки и болота ртутью и цианидами.

Марго энергично закивала.

— Пламя вышло из-под контроля, пожар бушевал несколько недель. И растение, которое поддерживало это существо, исчезло.

— Поэтому оно отправилось в путь за ящиками и пищей, в которой так отчаянно нуждалось.

Ученый погрузился в молчание, голова его свесилась на грудь.

— Доктор Фрок, — негромко произнесла наконец Марго. — Но как это существо могло узнать, что ящики отправили в Белен?

Фрок поглядел на нее и замигал.

— Не знаю, — наконец признался он. — Странно, правда?

Вдруг ученый схватился за поручни коляски и взволнованно приподнялся.

— Марго, мы можем узнать, что это существо представляет собой! У нас есть для этого средство. Экстранслятор! Есть ДНК этого существа. Введем ее в программу и получим описание.

Марго захлопала глазами.

— Вы имеете в виду коготь?

— Именно! — Фрок подъехал к терминалу, и пальцы его забегали по клавишам. — Я распорядился ввести в компьютер распечатку, которую оставил нам Пендергаст. И прямо сейчас загружу ее данные в программу Грегори. Будьте добры, помогите.

Марго заняла место Фрока у клавиатуры. На экране вспыхнула надпись:

ПРИБЛИЗИТЕЛЬНЫЙ СРОК ЗАВЕРШЕНИЯ:

55.30

Марго, похоже, предстоит большая работа. Почему бы тебе не заказать пиццу? Лучшее заведение в городе “У Антонио”. Рекомендую зеленый чили и пепперони. Позвонить туда?

Было уже четверть шестого.

 

 

Д’Агоста с усмешкой смотрел, как двое рабочих крепкого сложения раскатывают красную ковровую дорожку между рядами пальм в Большой ротонде, затем через бронзовые двери и вниз по ступеням парадного входа.

Промокнет, подумал он. Смеркаться только начинало, и лейтенант видел, что на севере и западе собираются грозовые тучи, будто горы возвышаясь над гнущимися под ветром деревьями на Риверсайд-драйв. От далекого раската грома содрогнулись артефакты в рекламной витрине Ротонды, и несколько первых капель ударилось о матовые стекла бронзовых дверей. Надвигалась жуткая гроза — спутниковая фотография, показанная по телевизору в утренних новостях, не оставляла в этом сомнений. Экстравагантная ковровая Дорожка промокнет до нитки. И множество экстравагантных гостей не избежит этой участи.

Для широкой публики музей закрылся в пять часов. Разряженные гости должны были появиться не раньше семи. Пресса уже прибыла: стояли телевизионные фургоны со спутниковой связью, громко переговаривались фотографы, повсюду виднелось оборудование.

Д’Агоста принялся отдавать распоряжения по рации. У него было больше двух десятков людей, расставленных в ключевых местах Райского зала, в других залах и снаружи музея. Хорошо, что он успел неплохо изучить это здание. Двое полицейских уже заблудились, пришлось объяснять им, как выбраться.

Настроение у лейтенанта было неважное. На инструктаже в четыре часа он попросил разрешения прочесать напоследок выставку. Коффи не позволил. И запретил полицейским в мундирах и в штатском, которым предстояло находиться в гуще празднества, брать тяжелое оружие. Сказал, что это может напугать гостей. Д’Агоста глянул на четыре металлодетектора, просвечивающих тех, кто проходит, рентгеновскими лучами. Слава Богу, хоть они есть.

Лейтенант повернулся и стал искать взглядом Пендергаста. На инструктаж южанин не пришел. И вообще после утренней встречи с начальником охраны д’Агоста его больше не видел.

Из рации донесся треск.

— Алло, лейтенант? Говорит Хенли. Я тут перед чучелами слонов, но никак не могу найти Морской зал. Вы как будто говорили...

Д’Агоста велел ему помолчать и стал наблюдать, как осветители опробуют самый, очевидно, большой набор “юпитеров” после съемок фильма “Унесенные ветром”.

— Алло, Хенли? Видишь большую дверь с бивнями? Отлично, пройди в нее и два раза поверни направо. Когда будешь на месте, сообщи. Твой напарник — Уилсон.

— Уилсон? Сэр, вы же знаете, я не люблю работать в паре с женщинами...

— Хенли! Это еще не все.

— А что еще?

— Она будет с ружьем двенадцатого калибра.

— Постойте, лейтенант, вы...

Д’Агоста выключил рацию.

Позади него раздался громкий скрежет, и в северной стороне Ротонды с потолка начала опускаться толстая стальная дверь. Принялись блокировать периметр. В полутьме возле двери маячили два агента ФБР, просторные пиджаки их не скрывали короткоствольных дробовиков. Д’Агоста презрительно фыркнул.

Когда стальная плита опустилась, по залу раскатился оглушительный грохот. Не успели замереть его отзвуки, как с таким же грохотом опустилась южная дверь. Поднятой должна была остаться только восточная. Черт возьми, подумал д’Агоста, не хотелось бы увидеть здесь пожар.

В дальней стороне зала послышался знакомый лающий голос. Лейтенант обернулся и увидел Коффи, тычущего пальцем во все стороны суетящимся вокруг людям.

Коффи заметил его.

— Эй, д’Агоста! — крикнул он и поманил лейтенанта к себе.

Тот и ухом не повел. Тогда Коффи с важным видом подошел к нему, лицо агента блестело от пота. На толстом ремне болтались снаряжение и оружие, о которых д’Агоста только слышал.

— Оглох, д’Агоста? Вызови пару своих людей, пусть встанут у этой двери. Никого не впускать и не выпускать.

Черт побери, подумал д’Агоста. В Большой ротонде бездельничают по крайней мере пятеро фэбээровцев.

Коффи, мои люди уже расставлены по местам. Задействуй одного из вон тех своих Рэмбо. Послушай, ты рассредоточиваешь большую их часть по внешней границе периметра. Полицейским нужно стоять внутри для охраны гостей, кроме того, им придется заняться регулировкой движения снаружи. Остальная часть музея будет почти пустой. Мне это не нравится.

Коффи подтянул ремень и злобно сверкнул на него глазами.

— Знаешь, мне плевать, что тебе нравится, а что нет. Делай, как сказано. И держи один канал связи для меня свободным.

С этими словами он широким шагом удалился.

Д’Агоста в очередной раз выругался. Глянул на свои часы. Ровно шесть.

 

 

Надпись на экране компьютера исчезла, затем возникла новая:

ЗАВЕРШЕНО: ДАННЫЕ ОТПЕЧАТАТЬ, ВЫВЕСТИ ДЛЯ ПРОСМОТРА ИЛИ ТО И ДРУГОЕ?

Марго выбрала последнее. Когда по экрану поплыли строки, Фрок подъехал вплотную к столу и подался вперед так близко к монитору, что его отрывистое дыхание затуманивало стекло.

 

Вид: Неизвестен Род: Неизвестен. Семейство: 12% совпадений с Pongidae; 16% с Hominidae

Отряд: Возможно, primata; 66% общих маркерных генов отсутствует; большое допустимое отклонение

Класс: 25% совпадений с Mammalia; 5% с Reptilia

Тип: Chordata Царство: Animalia Морфологические признаки:

Чрезвычайно сильный Объем мозга: 900 — 1250 куб. см.

Четвероногий, чрезвычайный задне-передний диморфизм

Потенциально высокий половой диморфизм

Вес взрослой мужской особи: 240 — 260 кг

Вес взрослой женской особи: 160 кг

Агрессивность: чрезвычайная

Период беременности: от семи до девяти месяцев

Эструальный цикл у женской особи: увеличенный

Локомоторная скорость: 60 — 70 км/ч

Эпидермальный покров: спереди шкура, сзади костная чешуя

Ночной

 

Фрок, водя по экрану пальцем, просматривал перечень.

— Рептилия! — произнес он. — Вот опять появляются гены геккона! Кажется, у этого существа комбинируются гены рептилий и приматов. И сзади у него чешуя. Тоже, видимо, от геккона.

Чем дальше, тем непонятнее становились эти признаки для Марго.

Сильное увеличение и слияние пястных костей задней конечности. Возможно атавистическое слияние на передней конечности третьего и четвертого пальцев

Слияние проксимальных и средних фаланг передней конечности

Возможно 90% (?) отрицательное вращение седалищной кости

Чрезвычайное утолщение и призматическое поперечное сечение бедра.

Носовая полость расширена

Три (?) сильно закрученные ушные раковины Расширена сеть обонятельных нервов и обонятельная область мозжечка Возможно, слизистые снаружи ноздри Ослаблены зрительный хиазм и нерв

Фрок медленно отъехал от монитора.

— Марго, — сказал он, — здесь описывается высочайшего класса машина для убийств. Но вы видите, сколько здесь “возможно”? Описание в лучшем случае гипотетическое.

— И все-таки, — ответила та, — у него очень много общего со статуэткой Мбвуна.

— Несомненно. Марго, хочу особо обратить ваше внимание на объем мозга.

— От девятисот до тысячи двухсот пятидесяти кубических сантиметров, — сказала Марго. — Это много, правда ведь?

— Много? Невероятно! Верхняя граница достигает человеческих показателей. Зверь, что бы он собой ни представлял, похоже, обладает силой медведя гризли, скоростью борзой и разумом человека. Я сказал, похоже: очень многое из этого является гипотезой программы. Но взгляните на совокупность свойств.

Ученый ткнул пальцем в перечень.

— Ночной — активен по ночам. Слизистые снаружи ноздри — то есть нос у него “влажный”, присущий животным с острым чутьем. Закрученные ушные раковины — тоже признак животного с сильно развитым обонянием. Ослабленный зрительный хиазм. Перед нами существо со сверхъестественным обонянием и слабым зрением, которое охотится по ночам.

Фрок свел брови и ненадолго задумался.

— Марго, это пугает меня.

— Если мы правы, меня пугает даже мысль о таком существе, — ответила та. И содрогнулась, вспомнив, что работала с волокнами.

— Я говорю об обонянии. Если верить экстраполяции, существо это живет чутьем, охотится чутьем, воспринимает мир чутьем. Я не раз слышал, что собака находит весь ландшафт запаха таким же сложным и красивым, как любой пейзаж, который мы видим глазами. Но обоняние более примитивно, чем зрение, и в результате такие животные обладают инстинктивной реакцией на запах. Вот что меня пугает.

— Боюсь, я не поняла.

— Через несколько минут в музей съедутся тысячи человек. Соберутся в замкнутом пространстве. Это существо учует их концентрированный запах. Что вполне способно вызвать у него раздражение или даже ярость.

В лаборатории воцарилось молчание.

— Доктор Фрок, — заговорила Марго, — вы сказали, что от переноса ящиков в сохранную зону до первого убийства прошло два дня. Затем до второго убийства один день. А ведь после него прошло уже три.

— Продолжайте, — сказал Фрок.

— Мне кажется, это существо уже дошло до края. То воздействие, которое оказывает на него гипоталамус, должно пройти, — в конце концов, мозговые гормоны слабая замена растению. Если вы правы, существо это чувствует себя как наркоман, не получающий очередной дозы. Деятельность полицейских заставила его притаиться. Но вопрос в том, долго ли оно может терпеть?

— Боже, — произнес Фрок, — уже семь часов. Марго, мы должны предупредить всех, должны не допустить открытия.

Он поехал к двери, жестом пригласив Марго следовать за собой.

 

 

Часть третья

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.