Понятие лакунарности зародилось в рамках сопоставительных языковых исследований и получило первоначальное толкование в связи с рассмотрением проблем переводимости/непереводимости и эквивалентности/ безэквивалентности при межъязыковом и межкультурном переводе (в частности, в [Антипов, Донских, Марковина, Сорокин 1989; Сорокин, Марковина 1988; Сорокин, Марковина 1988]). В течение последних лет наиболее существенные сдвиги в разработке общетеоретических положений и понятийно-терминологического аппарата для описания феномена лакунарности, на наш взгляд, были достигнуты в его внутриязыковом аспекте (см., например, [Быкова, 1998, 2001, 2003]). Тем не менее, изучение расхождений национальных коммуникативно-когнитивных систем и способов преодоления подобных расхождений в процессе коммуникации посредством перевода остается важным и перспективным направлением как в теории перевода, так и в теории лакунарности. Дополнительный импульс подобные изыскания приобретают благодаря развитию теории межкультурной коммуникации в качестве самостоятельной важной сферы современных гуманитарных исследований.
Однако некоторые специалисты, занимающиеся вопросами межкультурной коммуникации, считают, что возможности применения теории лакунарности в контрастивном исследовании национально-языковых картин мира ограничены. Д.Б. Гудков приводит ряд аргументов, один из которых связан с трактовкой проблем межкультурной коммуникации, когда тот или иной «культурный предмет» присутствует в обеих культурах, но занимает в каждой из них совершенно различное положение, разное место на ценностной шкале, входит в разные ассоциативные ряды и т.д.
По мнению Д.Б. Гудкова, термин «относительная лакуна», используемый в теории лакунарности в подобных случаях, «не представляется удачным в силу противоречивости своей внутренней формы (не может быть относительного пробела!) и кажется затуманивающим суть подобных несовпадений, которые вряд ли имеет смысл характеризовать как лакуны» [Гудков 2003, 79]. Предлагая развернутую классификацию «коммуникативных ошибок» в межкультурной коммуникации, Д.Б. Гудков использует термин «лакуны» только при описании «энциклопедических» ошибок, связанных с перечнем отдельных этнографических и страноведческих реалий, общеизвестных в рамках определенной культуры и незнакомых представителям других культур. Столь же узко зачастую трактуется проблема национально-культурной специфики и лакунарности в традиционном переводоведении: она сводится в большинстве пособий по переводу только к обсуждению этнографических реалий (как одного из подвидов безэквивалентной лексики), подлежащих в процессе перевода заимствованию (транскрипции и/или транслитерации), переводу по аналогии, калькированию или толкованию.
Необходимо отметить, что и сам термин «лакуна» иногда подвергается сомнению, как и вообще использование понятия «нуля», «отсутствия» в языкознании. Тем не менее, в различных областях языкознания существуют давние традиции исследования «значимого отсутствия» в парадигматических соотнесениях языковых единиц разного уровня, например, «нулевых» или «скрытых» грамматических морфем в их корреляции с «открытыми» морфемами. «Отсутствие» коррелятов (эквивалентов) отдельных единиц при межъязыковом сопоставлении, получившее терминологическое обозначение «лакуна» («скважина», «семантический пробел», «пустота», “gap” и т.п.), возникает и выявляется в рамках соотнесения с некоторыми подлежащими перенесению в контекст другой культуры единиц. При этом абсолютно лакунарные (полностью безэквивалентные) культурно-специфичные (этнографические, страноведческие) артефакты и понятия отражают наиболее явный, «внешний» слой национально-культурных систем, который «лежит на поверхности» и наиболее открыт для наблюдения при исследовании межкультурных расхождений. Существование абсолютных, или «конфронтативных» межкультурных лакун практически не вызывает возражений. Однако поиск тождеств и различий в сопоставительных межъязыковых и межкультурных исследованиях вызывает необходимость в подходе, который мог бы быть распространен на «все фрагменты вербального и невербального опыта, нуждающиеся в адаптации при переносе их из одной лингвокультурной общности в другую» [Сорокин, Марковина 1988, 6]. Поэтому лакуна определяется более широко, как некоторый фрагмент текста, в котором имеется нечто непонятное, странное, ошибочное (нечто, что можно оценить по шкалам «непонятно/понятно», «непривычно/привычно», «незнакомо/знакомо», «ошибочно/верно»). Лакуны сигнализируют о состоянии некоторого мыслимого мира, которое представлено в тексте редуцировано (неполно) [Сорокин, Марковина 1988, 77]. При таком понимании лакун лакунарность можно определить как своего рода эвристический принцип, прием исследования, при котором основное внимание направлено на выявление и описание этих редуцированных, «нулевых» компонентов смысла. Данному принципу сопоставительного описания соответствует феномен лакунарности в объективном устройстве сопоставляемых языков и культур. Те подходы к разграничению и изучению национально-маркированных элементов «содержания» мышления и их отражения в языке, которые предлагаются различными исследователями межкультурной коммуникации (например, выделение дискурсивных и идеологических коммуникативных ошибок, национально-культурных прецендентологем, фрейм-схем, стереотипов-представлений и стереотипов-образов и т.д., как в [Гудков 2003] и [Красных 2002]), отнюдь не противоречат собственно принципу лакунарности, а раскрывают причины и типы межъязыковой и межкультурной лакунарности.
Лакунарность в переводоведческом рассмотрении оказывается шире понятия «безэквивалентность» и служит основанием для снятия некоторых традиционных запретов на трансформации переводимых текстов и объем подобных трансформаций, допуская порой значительные дополнения и опущения. В качестве примера обратимся к опыту предпринятого компанией Майкрософт перевода на разные языки электронной энциклопедии Encarta, отчасти описанному в [Gates 1998, 16]. Первый вариант перевода энциклопедии, по собственному признанию главы компании Билла Гейтса, вызвал негативную реакцию со стороны некоторых потребителей (вплоть до призывов к бойкоту всей продукции Майкрософт в Южной Корее). Авторов энциклопедии обвиняли в «культурном колониализме», поскольку первоначальный вариант перевода, сделанный в соответствии с традиционной моделью перевода, ориентированной на текст как объект эквивалентностного отождествления, отражал картину мира, свойственную американскому мировосприятию. Руководству компании пришлось привлечь к правке перевода в каждой стране местных редакторов, и те текстовые изменения, которые были внесены в перевод энциклопедии при их содействии, свидетельствуют о национально-культурной лакунарности многих общеизвестных и эквивалентных (с точки зрения авторов энциклопедии) понятий, имен, названий и фактов.
Межкультурные расхождения выявились в полной или частичной лакунарности имен многих знаменитых людей: те личности, которые в американской версии назывались в качестве выдающихся изобретателей, писателей, путешественников и т.д., оказывались неизвестными представителям других лингвокультурных общностей или не считались столь значимыми по сравнению с их собственными выдающимися деятелями. Например, в американской версии нет специальной словарной статьи, посвященной британскому изобретателю Джозефу Свону, его имя упоминается в статье о Томасе Эдисоне в связи с тем, что они практически одновременно изобрели электрическую лампу накаливания. Для британских же читателей была добавлена статья о Джозефе Своне, и внесено уточнение, которое гласит, что Томас Эдисон самостоятельно пришел к изобретению лампы накаливания через год после Свона. Статья, посвященная Шекспиру, в англоязычной версии была гораздо обширнее статьи о Сервантесе. Испаноязычная версия значительно уровняла эти две статьи. Немецкие редакторы добавили имя немецкого космонавта Ульфа Мербольда, который участвовал и в американских, и в российских программах по освоению космоса.
Дополнительных трансформаций (замены и дополнения) при переводе потребовало также изложение некоторых исторических событий. Например, имевший место в 1982 году военный конфликт между Великобританией и Аргентиной по поводу группы спорных островов, завершился победой Великобритании, под чьей юрисдикцией в настоящее время и находятся острова, называемые по-английски Фолклендскими. Однако в Аргентине и других испаноязычных странах острова продолжают называться Мальвинскими (Islas Malvinas), и помимо использования именно этого названия, испаноязычная версия энциклопедии была дополнена характеристикой этих островов как «последнего оплота европейского колониализма в Америке». Среди других исторических событий, изложение которых было подвергнуто значительной редакторской правке, оказались первая и вторая мировая войны, в частности, в американской версии большее внимание было уделено событиям второй мировой войны после того, как в нее вступили союзные войска, тогда как британские редакторы сочли подобное освещение неполным (лакунарным) и значительно расширили часть, связанную с началом и первыми годами войны.
Испаноязычная статья о корриде была дополнена характеристикой корриды как исполнительского искусства. В японской версии энциклопедии было расценено как недостаточное описание вишни: вишне и цветению вишни в японской версии посвящено шесть страниц текста и десять фотографий, тогда как в исходной американской версии – пять абзацев текста и две фотографии. Кроме того, в японской версии содержится 216 статей о Северной и Южной Корее, тогда как в исходном тексте – 46 статей. В испаноязычной версии были добавлены статьи о географии, флоре и фауне Южной Америки. Расхождения в национально-культурной составляющей дискурсивных практик научно-энциклопедической сферы проявились в том, что британскими редакторами было воспринято как лакунарное отсутствие указаний на авторов текстов словарных статей. По словам Билла Гейтса, там, где американский читатель ожидает объективного изложения фактов, выдержанного в нейтральном тоне, английский читатель стремится получить экспертную оценку признанного специалиста, излагающего определенное мнение. Отсутствие авторства воспринимается как неполнота (лакунарность).
Лакунарность этих и многих других отрезков национально-культурных картин мира, выявляемая в процессе межкультурной коммуникации, может быть далее исследована в зависимости от сферы исследовательского интереса: собственно в теории лакунарности эти лакуны могут быть описаны в аспекте типологизации как абсолютные и относительные лакуны, вербальные и невербальные лакуны, аксиологические, ассоциативные, дискурсивные и др. лакуны; в теории межкультурной коммуникации лакунарность подлежит рассмотрению в соотнесении с такими понятиями как «этноцентризм», «культурное пространство», «тип культуры», «стереотип национального сознания», «культурный знак (культурема)» и др.; в теории перевода предстоит большая работа по соотнесению понятия «лакунарность» с переводческими понятиями «эквивалентность» и «адекватность», а также способов элиминации межкультурных лакун (заполнения и компенсации) с традиционно выделяемыми видами переводческих преобразований. Лакунарность как феномен и как исследовательский прием является основой для интеграции и взаимообогащения этих трех и смежных с ними исследовательских областей.
Использованная литература
1. Антипов Г.А., Донских О.А., Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Текст как явление культуры. – Новосибирск: Наука, 1989. – 194 с.
2. Быкова Г.В. Феноменология лексической лакунарности русского языка. – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2001. – 179 с.
3. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. – М.: Гнозис, 2003. – 288 с.
4. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. - М.: Гнозис, 2002. – 284 с.
5. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Текст и его национально-культурная специфика. // Текст и перевод. – М.: Наука, 1988.
6. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Культура и ее этнопсихолингвистическая ценность. // Этнопсихолингвистика. – М.: Наука, 1988.
7. Gates B. When It Comes to Localizing Information, Nuance Matters. // Moscow News. – 1998. – с. 39, 40. – P. 16.