ЗАПАДНЫЙ НЕТРАДИЦИОННЫЙ ТЕАТР

ИСТОКИ И КОРНИ

Обычно историю театра как вида искусства начинают с VI ве­ка до нашей эры, поскольку именно к этому времени относятся дошедшие до нас описания разных праздников Древней Греции. В частности, празднеств в честь бога Диониса. Так как именно в Великих Дионисиях, в которых принимали участие тысячи людей и которые в Афинах проводились ежегодно, родилась великая дра­матургия Эсхила (525-465 годы до н.э.), Софокла (496-406 года до н.э.), Еврипида (480—406 годы до н.э.), Аристофана (446—385 годы до н.э.).

Но ведь и древнегреческие праздники не возникли на пустом месте. Ведь и у них были предшественники.

Уже в первобытном обществе, каким бы ни было у человека представление о создании мира — создан ли он живым великаном (так некоторые представляли космос) или создан сверхъестествен­ными существами из хаоса, мрака, воды — наш далекий предок ве­рил в то, что и великан, и эти сверхъестественные существа обла­дают магической силой, верил в то, что они легко меняют свое обличье, превращаясь то в зверей, то в чудовищ, наделенных неи­моверной силой и разными способностями, видевшими все и вся. Верили вто, что именно они управляют движением Солнца, звезд, сменой времен года, повелевают силами стихии, от которых зави­сит жизнь человека, что болезнь — это пожирающие души чудови­ща и т.д.

Бессилие первобытного человека в борьбе с природой поро­дило ее одушевление, веру в злых и добрых духов, обожествление их и поклонение им. По существу, это было религиозное верова­ние,'' и возникло оно из наивных представлений себя в этой при­роде, из бессилия первобытного человека в борьбе с этой приро­дой. Причем характеризуется эта вера в отличие от поздних рели­гий: христианства, ислама, иудейства — своим многобожием.

Многобожие, которое принято называть язычеством, было присуще не только первобытному обществу, не только рабовла­дельческому строю, а и рабовладельческим государствам. При этом, что очень важно отметить, поклоняясь многим богам, пер­вобытный человек, не могущий объяснить существование окружа­ющего его мира, очеловечивал природу, приписывая богам свои собственные чувства.

Рассуждая о рождении Театра массовых форм, нельзя не обра­тить внимания на то, что поклонение богам, состоявшее из закли­наний, заговоров и других магических действий, связанных с суе­верным представлением человека того времени о жизни, по свое­му содержанию, форме и последовательности носило обрядовый характер. Иначе говоря, было обрядовыми действиями.⁷

Но ведь в ритуальных действиях-обрядах первобытных пле­мен, о чем можно судить по дошедшим до нас наскальным рисун­кам, — в общих танцах-заклинаниях, в магических заговорах -разве нельзя увидеть зачатки массовых действ? По моему разуме­нию, не только можно, но и должно. Вот почему мне представля­ется, что истоки театра, и прежде всего его массовых форм как объекта содержания и формы определенных действий, как зрели­ща (впоследствии — сценического действия) лежат в глубокой древности и зародились уже тогда. Конечно, эти общие ритуаль­ные действия-обряды, и прежде всего танцы-заклинания, были первыми весьма робкими шагами на пути к зарождающемуся, в том числе и Нетрадиционному, театру.

Вера в существование сверхъестественного мира, в управле­ние мира общественными силами есть мироощущение и мировоз­зрение, связанное с верой в бога. Л по сути? По сути я вправе го­ворить о религии. Пусть языческой, но религии.

Мне важен этот вывод потому, что дальнейшее становление вообще театра, как традиционного, так и Нетрадиционного (осо­бенно до появления в VI—V веках до н.э. великих драматургов), напрямую было связано с развитием религии во всех ее проявле­ниях. Ведь каждое обращение к богу, сначала языческому, потом христианскому, строилось по определенным, выработанным года­ми правилам. В результате эти правила практически определили все: и содержание, и словесную форму, и построение обращения к богу, и последовательность действий. То есть постепенно выраба­тывался ритуал, обряд религиозного действа. Не только вырабаты­вался, но и постепенно становился каноническим. Таким я вижу путь становления и развития любой религии. Не будет большой ошибкой, если скажу, что в основе любого религиозного действа лежит тот или другой обряд, «чин».

А в то же время такое действие, как правило, помимо своей содержательности и ритуала, было весьма зрелищным действом, имеющим свой сюжет: завязку, развитие, кульминацию, развязку. А раз так, то можно говорить, что еще в глубокой древности суще­ствовала пусть весьма примитивная, но драматургия.

Религиозные действа, как правило, складывались на основе того или иного предания. То есть того, что впоследствии стали на­зывать мифом*, как бы в качестве его инсценировки.

ДРЕВНЯЯ ГРЕЦИЯ

Мифы

До сегодняшнего дня идут споры о том, что является первич­ным: религиозный обряд или миф, создавался ли обряд па осно­ве мифа, или миф сочинялся в обоснование обряда. Я склонен ду­мать, что правы те, кто считает первичным все-таки миф. Но ка­кова бы ни была позиция, и те и другие тесно связывают миф с религией.

Обычно культовые мифы уже в те времена составляли главное содержание религиозных служб, то есть фактически были их сю­жетами.

Но было бы неверным считать, что мифы носили только рели­гиозный характер. Рожденные народной фантазией, народным творчеством, они в художественно-образной, поэтической форме повествовали о происхождении мира, жизни на земле, о богах и сказочных героях и в равной, а может быть и большей, степени говорили о быте, жизни и воззрениях народа в эпоху создания мифа, отражали опыт и чаяния народных масс.

Любопытно, что на протяжении столетий содержание мифов воспринималось как реальность, что боги, духи, герои связаны между собой чисто человеческими отношениями.

Конечно, мифы — вымысел, — вымысел, с помощью которого человек объяснял явления окружающего мира. При этом миф не жанр словесности, а повествование, выраженное в действенной форме: танцами, пантомимой, пением, аллегорическими картин­ками и другими художественными выразительными средствами. Не случайно говорится, что «миф и обряд в древних культурах в принципе составляют известное единство — мировоззренческое, функциональное, структурное»⁴. Более того, добавлю, мифы явля­ют собой содержание единого драматического действия.

Когда знакомишься с содержанием античных мифов, стано­вится ясно, что они как бы делятся на две категории: на героиче­ские, рассказывающие о подвигах богов и героев, и на мифы, объясняющие причину или происхождение какого-либо явления природы и человеческого бытия.

О древнегреческой мифологии мы судим по дошедшему до нас огромному числу письменных свидетельств. Прежде всего по до­шедшим до нас художественным произведениям: из сочинений Эсхила, Софокла, Еврипида, Фиокрита и, конечно, по «Илиаде» и «Одиссее» Гомера. В последних все события излагаются поэтом как объективные явления, и реальности которых Гомер не сомневается. Так же, как, судя по «Теогонии», не сомневался и Гесиод.

По этим же источникам мы судим о проводимых в городах-го­сударствах Древней Греции празднествах.

Празднества

Их было множество. И проводились они в честь богов и геро­ев. Так, например, в чесгь Зевса празднества устраивались в Олим­пии — «Олимпийские игры» как символ единения и взаимного со­гласия древнегреческих полисов; в Фивах — в честь Эдипа; в Си­ракузах — в честь Менелая и Елены; в Дельфах — Аполлона. Они прсшодились в честь победы Аполлона над Пифоном и назывались «Пифийскиеигры»"¹. По своему блеску и популярности эти праз­днества уступали только «Олимпийским играм».

В Александрии пышно праздновался священный брак Афроди­ты и юного Адониса. На второй день этою праздника статую Адо­ниса с причитанием и плачем несли к морю и погружали в волны. символизируя этим его (Адониса) возвращение в царство смерти.

В Афинах проводилось несколько земледельческих праздни­ков¹¹ в честь богини Афины. Во время этих праздников происхо­дило омовение статуи Афины, а юноши приносили клятву граж­данского служения богине. Но наиболее распространенным праз­дником в честь Афины, ее государственной мудрости были «Вели­кие Панафинеи». Во время этого Афине приносились жертвы и происходила передача пеплоса^1:.

В Элевсине близ Афин издревле проходили так называемые «Элевсинские мистерии»¹¹. В их основе лежал миф о Деметре — бо­гине плодородия и земледелия — одного из самых почитаемых олимпийских божеств. Это было символическое действо, в риту­алах которого лежали различные религиозные церемонии и маги­ческие обряды.

Начиналось оно ночью. Вначале вереницы горожан с факела­ми в руках, под звуки тимпанов медленно двигались к берегу мо­ря. В ночи раздавались печальные возгласы идущих и стенания плакальщиц.

Тревожно колыхались огненные языки. Тысячи факелов выхва­тывали из темноты скорбные фигуры пришедишх к берегу людей, следящих за представлением, в котором изображалось горе Деме-тры, потерявшей дочь, ее поиски и радость возвращения дочери.

В мифе рассказывалось о том, что Аид — бог подземного цар­ства — с согласия Зевса похитил у Деметры дочь Персефону.

...Девять дней Деметра безуспешно разыскивала дочь. На де­сятый день, узнав от всевидящего бога Гели оса, кто похитил ее дочь, Деметра в гневе, преобразившись в старуху, покинула Олимп и стала странствовать по земле. И тогда земля перестала давать урожай. Наступил голод. Прекратились вообще приношения богам. Зевс — верховный бог греков, царь и отец богов и людей со­гласился вернуть дочь матери. Но с одним условием: чтобы Персе-фона часть года — 9 месяцев — проводила на земле с Деметрой, а остальное время года оставалась с Аидом в подземном царстве. Только тогда Деметра вернулась на Олимп и земля стала прино­сить плоды.

Нетрудно увидеть, что этот миф целиком связан с земледели­ем, со сменой времен года.

«Элевсинские праздники олицетворяли тайную связь меж жи­вым и мертвым, физическое и духовное очищение, и считаются, как и «Вакханалии Диониса» , одним из источников древнегрече­ской трагедии.

Праздник в честь бога Диониса (Вакха), покровителя виногра­дарей и виноделов, был не только веселым, но и одним из самых грандиозных в Афинах. По мифу Дионис учил людей виноделию и совершал чудеса: являлся в образах козла, льва, пантеры; заставлял бить из-под земли фонтаны вина, молока, меда.

Культ Диониса, широко распространенный среди простого народа (у аристократов он не был популярен), сопровождался играми и обрядами. Особый расцвет празднеств Диониса прихо­дится на середину VI века до н.э. Связано это было с укреплением общественных идеалов в самой гуще народных масс. Это были го­ды правления в Афинах Писистрата, годы огромных изменений в жизни города-государства.

Во время правлении Писистрата были проведены реформы в интересах земледельцев: конфискованные земли у афинской зе­мледельческой знати он раздавал сельской бедноте; чеканилась государственная монета; было создано наемное войско; организо­вано общественное строительство: строились рынки, водопровод, гавань в Пирее, храмы и другие сооружения. Центр Афин превра­тился в единый архитектурный комплекс, посвященный славе Отечества и его доблести.

Именно тогда одним из важнейших государственных праз­дников Афин стало празднество в честь одного из самых популяр­ных богов Древней Греции, так называемые «Великие Дионисии».

Собственно, это было несколько праздников, которые проводи­лись ежегодно. В них были и торжественные шествия через весь город, и культовые церемонии, и состязания. Причем в каждом празднике специально предусматривались моменты для непосред­ственного участия народа в веселье. Именно в «Дионисиях» гораз­до больше, чем в друтих праздниках, представлялась полная сво­бода самовыявления.

Начинался цикл этих праздников с «Малых (сельских) Дио­нисий», приуроченных к первой пробе молодого вина. Шел этот праздник один день с утра до ночи и состоял из различных весе­лых шествий с шутками, танцами, распеканием песен и всевоз­можных игр.

Второй праздник Диониса, который назывался «Линей»¹-¹, проходил в самих Афинах. По характеру он не очень отличался от «Малых Дионисий», но проходил гораздо торжественнее, да и продолжался несколько дней. Кстати, именно во время Линей в V веке до н.э. впервые в Афинах стали проводиться театральные состязания как составляющие единое целое с проводимым праз­дником.

Третий праздник в честь Диониса — «Антестерий», проводил­ся в других городах. Праздновался он три дня в начале весны, в ме­сяце, носившим название Антестерион. Месяце, когда природа пробуждалась от зимней спячки и приготовленное осенью моло­дое вино становилось годным к употреблению.

Первый день Антестерий назывался «Днем открытия бочек» и был посвящен детям и пробе нового вина. Каждый хозяин совер­шал возлияние богу новым вином. При этом все домочадцы пре­давались веселью. Учителям в этот день платили за год за обуче­ние, детям раздавали подарки.

С утра все афиняне с детьми спешили на площадь, где в этот день открывался рынок игрушек. Целый день был заполнен звон­ким детским смехом.

Второй день Антестерий назывался «Кружки». Каждый афи­нянин приносил с собой вино и пил из своей кружки. В этот день привозили в город статую Диониса, после чего совершался мистический брак бога с женой архонта-царя. По Афинам устраивались импровизационные шествия ряженых. Мужчины в облике козло­ногих сатиров, а спутницы Диониса — вакханки, одетые в увитые плюшом и виноградными листьями шкуры диких ж-ивотных, бы­ли увенчаны еловыми шишками и венками из того же плюща. В руках они держали тирсы-посохи, которые «самостоятельно ука­зывали верную дорогу».

Шествия эти, во многом связанные с древними магическими обрядовыми переодеваниями, носили весьма шумный характер и часто переходили в неистовые оргии, освобождая человека от обычных запретов.

Последний день праздника Антестерий носил название «Горшки» и был посвящен Гермесу — проводнику умерших душ в подземное царство. (Об умершем говорили: «Его душу исторгнул Гермес».)

В этот день жители города выставляли горшки с вареными бобами для душ умерших. Считалось, что в этот день покойники выходят из могил и их души находятся в домах родственников до тех пор, пока в конце дня их не изгонят словами: «Вон, керы (ду­ши), Антестерия кончилась!»

Этот же последний день, который считался нечистым — хра­мы олимпийских богов были закрыты, двери домов обмазывались смолой, люди жевали листья терновника для защиты от опасных пришельцев¹-.

Поскольку Антестерий были порождены культом Диониса, то этот праздник был одновременно и радостным, и печальным по­миновением душ умерших. Ведь Дионис был не только богом ра­стительности и прежде всего вина, но и богом умирающей и вос-кресаюшей природы. Словом, последний день Антестерий посвя­щался памяти умерших.

Самым главным был четвертый праздник — «Великие Дио­нисии».

Он длился четыре дня. В эти дни кредиторам было запреще­но преследовать должников, судьям — провинившихся. Запреще­ны были и аресты. Преступников даже выпускали на поруки.

Начинался первый день с торжественных шествий от храма Диониса. Затем процессия шла по улице Треножников в парк Ака-демиа, где у статуи Диониса выступали хоры мальчиков. Они ис­полняли так называемые «Дифирамбы» — культовые песни, про­славлявшие Диониса. (Впоследствии дифирамбические хоры ис­полнялись в честь героев и других богов.)

Состязания детских хоров продолжались весь день. На закате солнца все — и участники, и зрители — с песнями возвращались в город. К этому времени наступала ночь. И тогда при свете факе­лов, под аккомпанемент кифар, тимпанов и флейт начинались пляски и песни, исполняемые всеми собравшимися. Песни эти, как правило, не только носили обличительный характер, высме­ивали лиц, навлекших на себя недовольство, но и были весьма фривольными. По улицам до рассвета бродили веселые толпы ря­женых, устраивавшие всевозможные игры, состязания, соревно­вания, которые втягивали в свою орбиту огромную массу горожан.

На следующий день, утром, начиналось состязание мужских хоров, которое продолжалось два дня¹¹¹.

В четвертый день «Великих Дионисий» в огромном амфтс-атре, носившем имя бога, открывались трехдневные драматиче­ские состязания. Начинались они торжественным прологом, в ко­тором участвовали выходившие под звуки труб судьи, герои войн и граждане, совершившие подвиги во имя Отечества. Содержание пролога всегда носило политический и общественный характер.

После окончания пролога под звуки труб начиналось своеоб­разное представление о Дионисе.

Как мы видим, этот праздник (да и другие, может быть, не так ярко, как «Дионисии») как бы сочетал в себе три начала: ри­туальное — с жертвоприношениями и шествием в честь Диониса; гражданское — общегородские состязания в беге, песнях, пля­сках ( обычно каждый район Афин готовил свою команду для со­стязаний); зрелищное — выступления мимов, жонглеров и т.д.

В V веке до н.э. в состав «Великих Дионисий», как и в «Ли­ней», включались представления произведений драматических поэтов: трех трагиков и трех комедиографов.

Постановки трагедий во время «Великих Дионисий» начались в 534 году до н.э., комедий — около 487 года до н.э. Собственно, это было своеобразное соревнование драматических произведе­ний, которое оценивало специальное жюри, состоящее из пред­ставителей афинских административных кругов (фил). В послед­ний день празднества это жюри присуждало места показанным спектаклям. Причем отдельно за трагедии и за комедии. Эти со­стязания, все больше уходившие от религиозных канонов, по су­ществу, были кульминацией народных празднеств.

И хотя нет прямых доказательств, есть все основания предпо­ложить, что каждый район Афин, тщательно готовясь к праздни­ку, создавал что-то вроде, как бы мы сегодня сказали, сценарного плана, в котором, не выходя из общегородских рамок, намечались действия своих участников. А это означает, что всей подготовкой выступления района на празднике кто-то руководил, кто-то ее ор­ганизовывал. То есть в какой-то степени выполнял, как бы мы те­перь сказали, функции, присущие режиссеру.

Хороводы

Другим неотъемлемым элементом древнегреческих праз­днеств, истоки которого лежат в глубине веков, были хороводы'⁷. Пожалуй, самое яркое описание хоровода того времени мы можем найти в «Илиаде» Гомера:

...Юноши в хоре и девы, для многих желанные в жены, За руки, взявши друг друга, на этой площадке плясали. Девушки были в прекрасных венках, а у юношей были

Из серебра ремни, на ремнях же ножи золотые.

Быстро они на проворныхногах в хороводе кружились,

Так же легко, как в станке колесо под рукою привычной,

Если юршечник захочет проверить, легко ли вертится.

Или плясали рядами, один на других надвигаясь. Много народа теснилось вокруг, восхищаясь прелестным

Тем хороводом...

«Великие Дионисии» в те времена стали символом народного веселья. В то же время это были многодневные массовые действа, в которых причудливо сочетались мифология и реальная жизнь и которые отличались не только массовостью, по и препосходной организацией.

Именно в этих празднествах, создателем и участником кото­рых были сами горожане и в которых, пожалуй, впервые в зрелищ­ных искусствах главным героем стал народ, развивались свои соб­ственные особые эстетические критерии.

Массовые празднества проходили во многих городах-государ­ствах Древней Греции. Думаю, не ошибусь, сказав, что в этих гран­диозных массовых действах, оставивших заметный след в истории не только театра, но и в мировой культуре, выражались патрио­тизм, мужественность и радость бытия простого народа.

Но с упадком в Древней Греции демократии, исчезли и народ­ные празднества, так как они были лишены своей идеологической основы. А без этого праздник терял смысл и цель.

ДРЕВНИЙ РИМ

Поиск по сайту: