ОБЩЕСТВО И КУЛЬТУРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ

В доклассовом первобытном обществе у всех людей каждой конкретной племенной общности был более или менее одинаковый образ жизни, которому соответствовала единая материальная и духовная культура. Известные бытовые различия, связанные с разделением труда, существовали внутри этноса только между половыми и возрастными группами: детьми, юношами и девушками, взрослыми мужчинами и женщинами, стариками. Материальная культура первобытных племен зависела как от уровня развития их производительных сил и производственных отношений, так и от окружавшей естественно-географической среды. Например, жилище охотников, собирателей и рыболовов в жарком поясе Южной Азии, Африки, Америки, Австралии и Океании представляло собой большей частью легкие ветровые заслоны, навесы без стен или примитивные шалаши разных форм из ветвей и листьев, В умеренной климатической зоне у разных народов, принадлежавших к хозяйственно-культурным типам той же первой группы, преобладали уже болео основательные круглые или прямоугольные постройки, нередко углубленные в землю, хорошо защищенные от холода и ветра стенами и кровлей. В субарктических и арктических районах такие постройки утеплялись еще более тщательно двойными стенами, тамбурами, земляными насыпями, шкурами и мехами и т. п. У эскимосов были известны настоящие снежные дома (иглу).

Пища первобытных племен почти целиком определялась составом животных, на которых можно было охотиться, и растений, давших съедобные корни, клубни, семена, ягоды, плоды, иногда даже стебли, побеги и листья. Костюм в тропиках и субтропиках был очень скудным, а в более холодных широтах становился все более полным, включая не только одежду, но также обувь и головные уборы. Каждое племя или группа родственных племен принадлежала, как правило, к тому или иному хозяйственно-культурному типу и входила в состав определенной историко-этнографической области.

Духовная культура этих древних племен в большей степени определялась их общественным строем и только в ограниченной мере испытывала влияние природных условий; для нее повсеместно были характерны семейно-брачные нормы, обычаи, нравы и обряды, связанные с экзогамно-родовой организацией. Основной формой племенных религий был тогда тотемизм (тотем на языке индейского племени оджибве из группы алгонкинов означает «его род»), т. е. вера в происхождение родов и фратрий от воображаемых предков (животных, растений, либо каких-то минералов, гор, рек и т. д.). Главным элементом племенных религий были магические верования, под которыми понимаются представления человека о возможности сверхъестественным путем повлиять на других людей и природу. Крупный этнограф и историк религии С. А. Токарев выделяет несколько разновидностей магии: вредоносную, военную, любовную, лечебную, предохранительную, промысловую и метеорологическую. Магические действия весьма разнообразны. Часто магический прием представляет собой некоторое подобие того, чего человек хотел бы добиться. Так люди разбрызгивают воду, считая, что это вызовет дождь (метеорологическая магия), протыкают копьем изображение врага, думая, что это приведет к победе над ним (военная магия). Магия свойственна всем религиям. Кроме магии, для древних племен характерны фетишизм (почитание неодушевленных предметов) и анимизм — вера в душу и духов. Очень характерны для развитой родовой общины магия и анимизм. Анимистические верования приобретают новый оттенок. Особым почетом и поклонением начинают пользоваться духи предков, которые, согласно бытующим воззрениям, покровительствуют своим живущим потомкам, в случае необходимости защищают их. Анимизм дал начало культу природы. Здесь объектом почитания стали духи различных животных, растений, разных явлений природы, небесных тел: Солнца, Земли, Луны. Из этого культа выросли промысловые культы: охотничьи, земледельческие, скотоводческие. Во многих развитых родовых обществах большое распространение получает шаманизм.

Шаманизм (от эвенского шаман, саман) — особая форма первобытных религиозных верований и культа, типичных для стадии разложения доклассового общества и формирования родовой знати и слоя профессиональных служителей культа шаманов, способных приводить себя публично в состояние религиозного экстаза и тем самым внушать окружающим мистические воззрения. Шаманизм как религия характеризуется широким кругом анимистических верований, веры в злых духов. Шаман бьет в бубен, трясет побрякушками, издает бессмысленные выкрики, совершает особые движения. Шаманизм явление не только сибирское — он свойствен всем народам, находящимся в преддверии образования классового общества; он встречается у индейцев Америки, у народов Африки, в некоторых регионах Азии, Океании. У разных народов шаманизм различен; он зависит от уровня имущественного неравенства, социальной дифференциации и формирования классовых отношений, например, такие народы Сибири, как буряты далеко опередили малые народы Севера, таких, как коряки, чукчи и др. Формирование классовых отношений у бурят приобрело определенные очертания уже в XVIII в., а у коряков и в конце XIX в. общественно-экономическое развитие находилось на уровне разложения патриархально-семейной общины.

У бурят и коряков разные уровни развития производительных и общественных отношений соответствовали разным уровням развития религиозных идей, общественной роли шаманов, их функций. Так, у бурят существовали общественные моления, на которые собирались по-нескольку тысяч человек; приносили коллективные жертвы при участии шаманов. Шаманы совершали родовые жертвоприношения разным божествам, исполняли обряды при рождении, смерти человека. Бурятские шаманы проходили специальную подготовку; были «белые» и «черные» шаманы, культ шаманов; они были носителями шаманских преданий, легенд, генеологий, призываний, гимнов, заклинаний, шаманы были профессионалы.

У коряков таких общественных молений, как у бурят, не было; их шаманы обслуживали патриархальную общину, иногда группу общин (селение); они главным образом лечили больных, предсказывали будущее и результаты промыслов. В обычных условиях шаманы у коряков на ряду со всеми жителями селения (стойбища) занимались рыболовством и другими промыслами. У коряков не было шаманов профессионалов. У чукчей, как и у коряков, шаманизм носил более простые формы.

Разделение родового строя привело к существенной модификации религиозных верований. Так, почитание умерших предков превращается в развитый культ предков-покровителей. В связи с усилением власти вождя племени и укреплением племенной организации возникает и получает широкое распространение культ племенные вождей. Специфичны для этого периода также культы, связанные с существованием тайных союзов. Возникшая в обществе иерархическая система отражается и в религии: почитаемые сверхъестественные существа образуют иерархическую лестницу — выделяются высшие и низшие духи, составляющие политеистический пантеон. Формируется особое сословие жрецов — особых людей, которые заняты обслуживанием культа. Всем известным истории первобытным племенам были знакомы зачатки физических, арифметических, медицинских знаний, проверенные повседневной практикой труда и быта, а также разные виды изобразительного и декоративного искусства. Эстетические представления, поэтическое и музыкальное творчество часто связано с религиозными верованиями и культом.

Таким образом, в эпоху первобытнообщинного строя для каждого этноса был характерен единый комплекс взаимосвязанных явлений материальной и духовной культуры и обусловленных ими норм поведения. Такой комп­лекс можно назвать «культурным стереотипом» (греч. «стереос» — твердый, «типос»—отпечаток), он отличался определенной локализацией в пространстве и устойчивостью во времени, хотя и изменялся постепенно в процессе исторического развития самого этноса. Культурные стереотипы первобытных этносов могли сильно различаться между собой по форме, но были на заре человеческой истории сходными по содержанию.

В классовом обществе культурно-бытовая однородность отдельных этносов постепенно исчезает, и социальная специфика культуры перестает полностью совпадать со спецификой этнической. Вместо одного культурного стереотипа внутри каждого народа складывается несколько таких стереотипов, отражающих культурно-бытовые особенности различных социальных, профессиональных и территориально-экономических групп населения. Процесс этот начался еще внутри докапиталистических формаций. Образ жизни рабовладельцев, свободных общинников и рабов в рабовладельческом обществе, или помещиков-крепостников и крепостных крестьян в феодальном обществе был очень различен. Специфические черты вырабатываются у разных групп городского населения — ремесленников, торговцев, чиновников, домашних слуг, интеллигенции, деклассированной городской бедноты и др. Можно даже утверждать, что городское население в раннеклассовых обществах не входило в состав хозяйственно-культурных типов и историко-этнографических областей. Однако эти типы и области до периода капитализма продолжали полностью сохранять свое значение для сельского населения во всех без исключения странах мира. А ведь со времен зарождения земледелия и животноводства в неолите на протяжении почти десяти тысяч лет, до XIX—XX вв. н. э., подавляющее большинство людей занималось именно этими двумя отраслями сельского хозяйства. Городское и несельскохозяйственное деревенское население в докапиталистическую эпоху у всех пародов было очень немногочисленным.

С развитием капиталистического уклада (сначала еще в недрах феодального общества), повышением удельного веса промышленности и торговли в экономике и формированием новых антагонистических классов — буржуазии и пролетариата — постепенно растет численность населения городов, которые начинают играть все большую и большую роль в хозяйственной, общественной и культурной жизни народов. В Европе процесс этот развернулся на севере Италии уже в XIV—XV вв., во Фландрии и Голландии—в XVI—XVII вв., в Англии, ставшей первой подлинно капиталистической страной мира,—главным образом в XVIII в., в других государствах (включая Россию) еще позднее, в XIX—начале XX в.

В эпоху колониальной экспансии европейцев в XVI— XIX столетиях создались условия для развития капитализма и во внеевропейских странах: раньше всего в Северной Америке, позднее — в Латинской Америке, Азии, Австралии, Океании и Африке. Для XIX—XX вв. особенно характерен процесс урбанизации (лат. urbs — город), т. е. очень высоких темпов роста городского населения;

во многих странах процесс этот сопровождался относительным и абсолютным сокращением сельского населения, которое по мере развития в деревне капитализма и обнищания большей части крестьянства массами переселялось в города и вливалось там в ряды промышленного пролетариата. С 1800 по 1950 г. при общем росте численности населения мира в 2,6 раза городское население возросло почти в 25 раз. Самой урбанизированной страной мира первоначально была Англия, в городах которой к концу прошлого века жило уже свыше 75% ее населения. Однако уже к концу прошлого столетия Англию по темпам урбанизации догоняют Германия и США. В XX в. быстро растут города в некоторых странах Азии и Латинской Америки, особенно в Японии, Китае, Индии, Аргентине, Бразилии.

Развитие коммунального хозяйства (внутригородской механический транспорт, водопровод, канализация, газо-и электрификация, общественное питание и т. д.) способствовало возникновению городов-гигантов с многомиллионным населением, а местами и их срастанию в огромные ареалы сплошной застройки, так называемые агломерации, или конурбации (лат. con — с, вместе). В условиях научно-технической революции урбанизированность неуклонно растет. В начале века в городах жило немногим более 10% населения мира, в 1940 г.— 25, в

1950 г.— 28, а в 1978 г.—39%. В среднем доля городского населения ежегодно увеличивается почти на 2,5%. Предполагается, что к 2000 г. численность городских жителей возрастет более чем в 2 раза. С 1950 по 1978 г. число жителей в городах увеличилось с 691 до 1652 млн. человек, т. е. в 2,4 раза. За это же время сельское население возросло с 1810 до 2608 млн. человек, или всего на 44%, а во многих странах, в том числе и в СССР, даже уменьшилось. В настоящее время в городах живет более трети всего населения мира: в Австралии и Океании—74%, в Америке — свыше 70, в зарубежной Европе — 65, в зарубежной Азии — свыше 27, в Африке—26%. Максимальная доля городского населения характерна для Австралии (90%), ФРГ (82%), Великобритании (81%), Израиля (78%), США (77%). Согласно прогнозам демографов ООН число городов—«миллионеров» к 1985 г. достигнет 270, а к 2000 г.— 400 и в них к концу столетия будет сосредоточено до 25% всего населения мира и около половины городских жителей.

Специалисты ООН ожидают к XXI в. резкое разрастание городов-гигантов. Шесть городов могут «перешагнуть» рубеж в 20 млн. человек. Это Мехико, Сан-Паулу, Шанхай и Токио-Иокогама, Нью-Йорк, Пекин.

Быстрый технический прогресс, коренные изменения в социальной структуре населения, обострение классовой борьбы, огромные миграции, урбанизация, взаимодействие и смешение разных народов, особенно сильное в крупных городах, активизация политической жизни — все эти явления, в высшей степени характерные для эпохи капитализма, оказали сильнейшее влияние на развитие материальной и духовной культуры всего человечества. В этом развитии наметились две противоположные и в то же время взаимно переплетающиеся тенденции: с одной стороны, продолжалась культурно-бытовая дифференциация народов с возникновением внутри них новых социальных, профессиональных и территориальных культурных стереотипов; с другой стороны, на основе материальной и духовной культуры экономически наиболее развитых в то время преимущественно европейских народов складывались некоторые общие культурные и бытовые особенности, которые вместе с развитием межконтинентальных связей постепенно распространялись по всему миру.

Именно в период капитализма, главным образом в XIX—XX вв., вырабатывались привычные для нас формы городского строительства, механического, сухопутного, водного, а затем и воздушного транспорта, коммунально-бытового обслуживания и торговой сети, жилища, в многоквартирных домах, домашней обстановки и мебели, посуды и утвари, пищевого режима, кушаний, напитков, мужского, женского и детского костюма, обуви и головных уборов, семейных и общественных норм поведения, морали и этики, народного просвещения всех ступеней, литературы и прессы, изобразительного и декоративного, искусства, музыки, танца и театра, позднее радио и телевидения. Процесс этот, часто называемый в зарубежных работах вестернизацией (англ. west—запад), охватил сначала большинство стран Европы (включая Россию), а также Северной и Латинской Америки, Австралии, Океании и Южной Африки, колонизованных европейцами. По мере развития капитализма вестернизапия становилась характерной и для социальной верхушки многих азиатских и африканских стран — сначала Японии, затем Индии, Китая, Индонезии, Индокитая, Ирана, Турции, Египта, Алжира, Мадагаскара и др. Однако во всех этих странах «западные» черты культуры и быта переплетались с местными, этнически специфичными особенностями, которые часто становились своеобразным знаменем или символом национально-освободительной борьбы с империалистами.

Одновременно с противоречивым процессом вестернизации и борьбы за культурную самобытность углубляются культурно-бытовые контрасты между разными социальными группами населения, обусловленные местом в общественном производстве и соответствующей ему идеологией. «Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре»,— писал В. И. Ленин в 1913 г. «Есть великорусская культура Пуришкевичей, Гучковых и Струве, но есть также великорусская культура, характеризуемая именами Чернышевского и Плеханова. Есть такие же две культуры в украинстве, как и в Германии, Франции, Англии, у евреев и т. д.». И дальше: «В каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жизни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социалистическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) — притом не в виде только «элементов», а в виде господствующей культуры».

Но как бы ни были велики культурно-бытовые различия между социальными группами внутри одного народа, они никогда не охватывают всего его культурного достояния, особенно достижений в области науки, литературы и искусства. Прогрессивное творчество А. С. Пушкина, И. Е. Репина, Д. И. Менделеева составляет в первую очередь неотъемлемую часть сокровищницы русской культуры и только через эту культуру становится достоянием всего передового человечества. То же можно сказать и о культурном вкладе в мировую цивилизацию любого другого народа. Однако только при переходе к социализму прогрессивные, демократические элементы культуры получают всестороннее развитие и становятся господствующими, тогда как ее реакционные, буржуазно-помещичьи элементы сходят на нет.

Поиск по сайту: