История нынешнего праздника представляет нам, братие, один из самых назидательных уроков, как свято должны быть исполняемы каждым из нас даваемые нами по тому или иному случаю обеты. Праведные Иоаким и Анна, до старости не имевшие детей, дали обещание Господу, что если Он, Милосердый, разрешит неплодство их, то они посвятят дитя свое на служение Ему. Господь внял их молитве, и рождается у них Дочь. И вот, едва исполнилось Ей три года от рождения, благочестивые супруги спешат исполнить свой обет. Радость свою, утеху старости, единственное детище ведут они во храм Божий и здесь оставляют на жительство во славу Божию, оставшись сами снова бездетными. Так свято исполнили они свой обет!
А мы, братие, так ли исполняем свои обещания? Давать обеты Богу — кто из нас не давал? Случись с человеком беда или опасность, — сейчас за обещание! И вот один обещает Богу злато и серебро, другой — свечу или иное что; порочный клянется, что не будет больше предаваться тому или иному пороку. Но миновала опасность, и — как часто! — обет забыт. Правда, если обещал кто Богу свечу или справить молебен, — подобные обеты еще исполняются; но те-то обеты, что потруднее, те как исполняются? Слова нет, иногда и рад бы исполнить обет, да возможности нет по той или иной причине, но часто ли это бывает? А если и бывают такие случаи, то опять — не по нашей ли собственной вине? Зачем давать такие обеты, которые могут после оказаться неудобоисполнимыми? Например, бывает, что матери семейств дают обещание сходить на богомолье в дальние края. Понятно, как неудобно для матерей исполнять подобные обеты. Ужели нельзя дать обета удобоисполнимейшего? Например, обещай не употреблять никогда и никаких ругательных слов; не позволять себе нескромных шуток даже и во время пиров веселых; не петь мирских песен, никогда не лгать и не божиться, молча переносить жене от мужа огорчения, терпя ради Господа; вина не пить, и все, что ты прежде пропивал, — раздавать бедным; нигде, никогда и ни под каким видом и предлогом не брать чужого; всякое дело чужое делать по совести, как перед Богом и др. Все это исполнять, правда, мы и без обета обязаны, по общему для всех христианскому долгу, и обетом в этом случае мы только крепче связываем себя к исполнению этого долга, но зато такие обеты всегда удобоисполнимы и, главное, от исполнения их несравненно больше может быть пользы, чем от тех обетов, что дают многие из вас. Так, свечу-то ты поставишь, но на какие деньги? Всегда ли на праведные? Возьмешься понедельничать (поститься) и понедельничаешь, но о спокойствии семьи не печешься, языку даешь полную волю и т.п. Какой же тут толк? Какая польза от твоего обета? Самое лучшее при этом — давать обеты всегда с ведома и благословения отца духовного, а если нет возможности исполнить обет — лучше проси отца духовного переменить необдуманно данный обет на другой какой, и этот другой непременно исполни, дабы за несоблюдение обета не подпасть гневу Божию. «Аще же обещаеши обет Господеви Богу твоему, — говорит Священное Писание, — да не умедлиши воздати его, яко взыскан взыщет Господь Бог твой от тебе, и будет на тебе грех» (Втор. 23; 21-23). Впрочем, кто же и сам не поймет всей тяжести греха сего? Обещать, и не исполнять обещания, — что может быть зазорнее этого даже и в житейском быту? Кто не умеет и не любит держать данного слова, не считается ли тот и среди нас человеком бесчестным? Как же назвать того, кто дает Богу обет и не исполняет его? Это ли не тяжкий грех?
Не менее грешно и ни со смирением, ни с преданностью воле Божией несогласно думать, что Бог обязан за твой обет исполнить твое желание. Исполнить или не исполнить желание твое — это дело милосердия Божия. И не по всякому поводу надо давать обеты. Иные обещают: если умрет старик-отец их или сын-калека, то они на то и на то готовы (или что другое, подобное). Обет не только безрассудный, но и богопротивный. Или иные женщины дают обещания разные, чтобы не родить больше. Отсюда новое побуждение: давайте обеты непременно с совета духовного отца, если не хотите вы, чтобы неразумно данное обещание вместо пользы во вред вам послужило. Обет должно давать: детям с согласия родителей, супругами — тоже по взаимному соглашению, особенно, если обещаете вы идти, например, на богомолье и вообще отлучиться из дома и т.п. Иначе очень легко могут произойти в семье неприятности из-за твоего обета, и ты таким образом внесешь грех в семью. Вообще, как можно более надо остерегаться быть со своим обетом кому-либо другому в тягость, например: понедельничаньем, странничеством. Самое лучшее — давай обеты такие, чтобы никто, кроме духовного отца, и знать даже не мог, что ты обет несешь на себе, каковы обеты — не употреблять бранных слов, божбы и др. Они и удобоисполнимы, и многополезны, и легко могут быть сокрыты от других, что очень важно.
Тайная милостыня, тайная молитва и всякое доброе дело, тайно содеянное, несравненно ценнее перед Богом, чем дела добрые, но гласно творимые. А особенно это надо сказать об обетах. Аминь.
(Поучение протоиерея А. Белоцветова на праздник Введения во храм Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии)
«Бог поругаем не бывает» (Гал. 6; 7)
Есть старинная русская пословица: "Тонет человек — топор сулит, а вытащи его — и топорища жаль". Стучится нужда в дверь — мы и просим, и молим добрых людей выручить из беды, и готовы наобещать им Бог знает что, а помогли нам эти добрые люди — мы скоро забываем свои обещания. Так мы поступаем с людьми, нашими благодетелями, так же нередко и Самого Господа Бога обманываем. Пришло какое-нибудь горе-несчастье, и вот мы молимся, плачем, просим милости Божией, и даем разные обещания; а прошла беда — ныне до завтра, а там и совсем забудем свое обещание. Но, братие, «Бог поругаем не бывает» (Гал. 6; 7), — говорит непреложное слово Божие. — «Аще обещаеши обет Богу, не умедли отдати его... Благо тебе еже не обещаватися, нежели обещавшуся тебе, не отдати» (Еккл. 5; 3-4). Иначе «взыскан взыщет с тебя Господь Бог твой от тебе, и будет на тебе грех» (Втор. 23; 21). И поразительно иногда взыскивает Господь с нарушителей обещаний своих. Воистину «страшно (есть) еже впасти в руце» Божий (Евр. 10; 31). Из многих примеров Божией кары за неисполнение обещаний приведем только два. Один крестьянин по какому-то случаю дал обещание сходить в Святые Горы (Харьковской губернии) на поклонение чудотворной иконе святителя Николая. Обещал — и пошел. Но дело было в самую горячую рабочую пору, в покос. Врагу нашему, диаволу, противно всякое доброе дело, но особенно он старается воспрепятствовать тому делу, которое человек делает по обещанию: тогда враг усиливается ввести человека в грех нарушения обета, Богу данного. Так было и с этим стариком. Враг начал смущать его грешными помыслами: "Напрасно ты выбрал такое дорогое время, домашние на тебя за это сердятся, полевые работы без тебя пойдут плохо"... Не вытерпел старик и вернулся с полпути домой. Удивились дети его возвращению и начали его уговаривать — исполнить обещание немедля. Но старик не послушал их и остался дома. И что же? Вечером он шутил и играл с внучатами, а утром его нашли уснувшим навек... ("Странник", 1865). Еще пример. Одна молодая вдова по смерти мужа дала обещание не выходить за другого в замужество. "Пусть лучше Господь поразит меня громом, если я только подумаю о замужестве!" — говорила она родным, которые уговаривали ее выйти замуж. Прошло несколько времени. Молодая вдова забыла первого мужа, забыла и свое обещание и задумала выйти опять замуж. Уже оставалось два — три дня до свадьбы, как в одно июньское ясное утро из тонкого облачка начал накрапывать тихий дождь; вслед за тем вдруг блеснула молния и ударил гром... Через несколько минут еще раз сверкнула молния и тотчас же последовал такой сильный удар грома, что сотряслось все селение, и вдовы не стало!.. Со страхом и горькими слезами родные проводили в могилу ее обезображенный молнией труп, вспоминая ее неразумную клятву на самое себя...("Странник", 1864). «Не скор буди усты твоими», — говорит слово Божие (Еккл. 5; 1).
Бог не требует от нас обещаний, а если уж обещание дано, то должно свято его исполнить!
Милостыня от нищеты
Некогда вышло повеление царское всем воинам собраться в полки и идти против безбожных, на царство Греческое восставших. И всякий же воин чтобы был добро вооружен и два коня имел. К таким полкам был причтен некий убогий воин именем Мусилий, имевший только одного единственного коня, да и тот внезапно пал. Воин же убогий не имел, на что иного коня купить, и пошел к блаженному Филарету, и говорит ему: "Господине мой, Филарет, помилуй меня. Знаю, что и ты обнищал до последнего и не имеешь больше, как только одного коня. Ради Бога, помилосердствуй обо мне, дай мне того коня своего, да не попаду я в руки тысячника и не буду от него бит люто и наказан". Блаженный же Филарет отвечает ему: "Возьми, брате, коня моего и иди с миром. Но знай, что не тысячника ради на тебя прещения, но милосердия ради Божия даю его тебе". Воин же, взяв коня от святого, отошел, славя Бога.
Осталась уже у святого Филарета одна только корова с теленком и один осел, и пчел несколько ульев. Некий же убогий, пришедший издалека, слышав о милостивом Филарете, пошел к нему, молясь и говоря так: "Господине, хочу, чтобы ты дал мне одного теленка от стад твоих; тем и я стяжу начаток благословения от тебя, ибо знаю, что даяние твое благословенно, и если к кому войдет оно в дом, то обогатит его и исполнит благодати". Блаженный же Филарет с радостью отвязал теленка, дал просящему и сказал: "Бог, брате, да сотворит и умножит Свое благословение по прошению твоему". Человек же тот, поклонившись, отошел, ведя за собой теленка. Корова же, озираясь туда и сюда, высматривая своего теленка и не видя его, начала весьма тужить, мычать громко, так что о ней начали сожалеть все домашние, особо же жена блаженного Филарета. Со многою скорбью и стенанием возопила жена: "Ну кто не посмеется младоумию твоему! Вижу уже, что нимало о мне, супруге твоей, не печешься, и чада заморил уже, еще же и бессловесную доилицу, корову нашу, не помиловал, но без милосердия теля от сосцов ее отлучил, — и будто кому благодеяние сотворил?! — Дом свой озлобил, а того просящего не обогатил, ибо и теля то без матери погибнет, а у нас корова без теленка тужит и мычит беспрестанно, — и какая польза в том для обоих!" — Услышав его, честный муж Филарет, обратился к ней с кроткими словами, говоря: "Ныне, жено, воистину добро и праведно изрекла ты, ибо не милостив и не милосерд я, разлучив малое теля с его матерью. Но сие дело исправим". И Филарет пошел спешно вослед человека, уведшего теля, и начал звать его: "Возвратись, человече, возвратись с телятем, ибо матерь его не дает нам покоя, ревет и мычит при дверях домах нашего". Нищий же, услышав сие от блаженного, подумал в себе, что Филарет хочет отнять у него данное ему теля, и со скорбью помыслил: "Увы мне, ибо не достоин я иметь от сего блаженного мужа для благословения моего и малого скота, а теперь он, жалея о теляте, зовет меня и отнимет у меня и сие малое благословение". Возвратившийся же с телятем человек тот узрел, как теля, завидев матерь свою, с радостью побежал к ней, также и корова с ревом и мычанием встретила свое чадо. Видевшая сие Феозба, жена Филаретова, радовалась, что теля в дом возвращено было. Блаженный же Филарет, узрев человека того скорбным и не смеющим ничего сказать, обратился к нему: "Брате, глаголет подружие мое, что трех со делали, разлучив теля с его матерью, и добро глаголет; возьми теперь с телятем и матерь его вкупе и иди, и Господь да благословит тебя и умножит Свое благословение в доме твоем, как некогда умножил и мое стадо". Человек же тот, взяв корову с телятем, отошел, радуясь. И благословил Бог дом того нищего Филарета ради, угодника Своего, и настолько скота умножил ему, что было у него более двух стад волов и коров доящихся.
А малое время спустя, случился в стране той голод. Честный же муж Филарет в последнюю нищету пришел, не имея чем пропитать жену свою и чад. Услышав о блаженном Филарете, в таковом убожестве бедствующем, некто из давних друзей его, богатый человек, послал ему четырех ослов, обремененных каждый по десяти пудов пшеницы. Сие приняв, блаженный Филарет поклонился до земли. Простер руце свои и очи возвел на небо, воздал хвалу Господу, глаголя: "Благодарю Тебя, Господи Боже мой, что не оставил раба своего и не презрел уповающего на Тебя". Когда таковую милость Божию узрела жена Филарета, отложила она сердечную скорбь и с кротостью обратилась к мужу своему: "Господине, даждь мне достойную часть пшеницы, также и чадам нашим, еще же и взятое в заем у соседей отдай, а оставив свою часть, сотвори с ней, что хочешь". Так он и сотворил, по совету жены своей. И взяв себе пять пудов, в два дня ту раздал убогим. Уведав о том, весьма разгневалась на Филарета жена его и не хотела даже с ним трапезовать, но особо с чадами своими от мужа своего трапезу имела. И в один из тех дней вошел к ним блаженный Филарет и сказал: "Примите, дети, и меня к трапезе, — но не как отца, а хотя как гостя или странника". Они же, умилившись, приняли его.
И был святой Филарет нищ и убог, ничего не имел, только одних пчел; и если когда приходили к нему убогие просить подаяние, он, не имея хлеба или чего иного, шел к ульям и брал оттуда мед и давал нищим. Медом же тем сам питался и чада его. Домашние его, видя, что и меда лишаются, пошли тайно к ульям и нашли один единственный последний улей с медом, и мед тот оттуда взяли. Поутру опять пришел к преподобному нищий, прося милостыни. Филарет пошел к улью, открыл его и, увидя пустым, не имея что иное дать нищему, совлек с себя верхнюю одежду и отдал тому человеку. Когда же сам блаженный пришел в дом в одной нижней рубахе, обратилась к нему жена: "Где же одежда твоя? Неужто ты и ту отдал нищему?" — Он же отвечал: "Сквозь пчел проходил, там и оставил". Сын блаженного пошел на то место, поискал одежды отцовские, но не обрел их и сказал о том своей матери. Она же, не терпя видеть его ходящим в единой нижней одежде, претворила свое женское платье в мужское и облекла мужа. Так и в нищете милостивый Филарет, сколько мог, доброхотно щедротами одаривал.
(Рассказы из Жития святого преподобного Филарета Милостивого)