устранением классовых противников, имели в ленинской трактовке нравственное обоснование.
Для политики н политиков несложных ситуации не бывает. Каждый исторический период бросает сноп вызов, выдвигает свои проблемы, и если устранить моральные критерии политики н власти, ссылаясь на трудности того или иного этапа развития, в общсстнр воцарится воинствующая безнравственность, которая сделает невозможными любые политические, социальные, экономические реформы.
Однако вопросы нравственного измерения политических процессов никогда не получали однозначных ответов. Ведь многие преступления в истории санкционировались "моральными категориями". В годы тоталитарного режима делались попытки морального обоснования террора, насилия, чрезвычайных мер. Исходя из этого некоторые ученые и политики отстаивают позицию несовместимости политики и морали. "Мораль н политика отталкивают друг друга, сколько бы мы их ни смешивали, они несовместимы, как вода н масло"'. Есть и иная позиция, согласно которой отступление в политике от морали следует рассматривать как "вынужденное зло". Однако границы таких исключений чрезвычайно подвижны, они встречают решительное осуждение при абсолютистском моральном иод-ходе, поскольку нередко такие исключения становятся правилом. Поэтому сторонники данной позиции считают, что речь должна пдтп не об "исключениях, а о формировании в политической сфере "особого типа морали", о "доразвитин в определенном направлении самой морали"'. Такой подход едва ли может быть признан удачным, поскольку он оправдывает моральный релятивизм, а по сути дела снимает проблему нравственного измерения политических процессов.
По нашему мнению, для ответа па вопрос о применимости моральных оценок к политике и государственной власти следует предложить тот критерий, который оправдан именно в данной сфере общественных отношений.
Как уже отмечалось, политика — это отношение к власти, отношения по поводу власти, которые могут носить характер
| Коммунист. 1990. № 8. С 109
- Баккипгпюаскнн В. И., Со/нмопоа 1О.13., Чщшлов В.А Этика полтического
успеха // Этика успеха. 1994 Вып. 2. С. 19.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
взаимоподдержки, сотрудничества; взаимодействия в одной области и взаимоотталкивания в другой ("облагораживающая оппозиция"); противоборство и противостояние ("непримиримая оппозиция"). Политика не застывшее явление, она динамична, подвижна и неизменно объективируется в действиях людей, социальных групп, классов, связанных с властью. Политика охватывает сферы, непосредственно затрагивающие интересы практически каждого человека; она выражает позиции по отношению к характеру политического режима и государства, к правам человека, праву, социальным ориснтациям, собственности и т. д.
Политика призвана реагировать па первоочередные общественные потребности, которые неизбежно порождают противоборство, столкновение интересов различных классов, социальных групп, партий, общественных движений, индивидов. И это понятно, потому что отношение к власти и собственности, а стало быть, к праву, правам человека никогда не может быть нейтральным; всей истории человечества сопутствует напряженность позиций общественных сил применительно к власти, которая в различные периоды носит различный характер — от временного относительного согласия до острых революционных взрывов.
Может ли эта сфера отношений не взаимодействовать с моралью, обладающей свойствами универсальности, способностью незримо проникать во все поры общественного организма? Моральные нормы ориентированы на категории добра, чести, долга, совести, достоинства, личной ответственности. Данные категории выступают в качестве критериев поведения людей во всех областях их деятельности. Свойство морали незримо проникать в самые различные социальные отношения, применять к ним нравственные оценки, ориентации, императивы подчеркивается многими исследователями проблем этики1. Поэтому ни политика, ни политические процессы, ни государственная власть не могут не взаимодействовать с моралью и оставаться вне моральных оценок. Другое дело — осуществляется ли та-
' См.. Д/юбницмп! О.Г. Понятие морали: Исторпко-критичсскпй очерк. М., 1974. С. 229; Тшнаренко А. Структура морали и личность. М., 1977. С. 155; Харчен А. Структура морали и предмет лтпкп // Структура морали и личность. М., 1977. С. 23; Крушив Н.Н. Мораль в действии. М., 1977. С. 21-22; н др.
§ 2. Права человека л нравственное измерение политики 241
кое взаимодействие и оценка со знаком плюс либо со знаком минус.
К сожалению, политическая сфера деятельности зачастую противоречит нравственным категориям добра, чести, совести. По применение нравственных оценочных категорий к политике и связанной с ней государственной власти неизбежно. Оно может осуществляться и на основе научных этических категорий, и на уровне массового нравственного сознания. Утверждения о несовместимости политики и нравственности являются констатацией характера реальной политики, игнорирующей нравственные ценности, но отнюдь не свидетельствуют о неизбежном расхождении политики и морали во все времена и при всех политических режимах. Разумеется, трудно охарактеризовать политику какого-либо государства как безусловно отвечающую нравственным эталонам, однако категории добра должны быть ориентирами политики. Не случайно апелляция к этим ценностям неизбежно присутствует в программах политиков, особенно в предвыборные периоды; они пользуются ими в непосредственном общении с избирателями, в предвыборных речах и платформах.
Конечно, и моральные критерии неодинаковы у различных социальных групп. Поэтому веками человечество искало тот общественный идеал, который совпадал бы с универсальными требованиями морали.
Такой ценностью явилась идея нрав человека, соединившая нравственные и правовые начала. Это универсальная оценочная категория, раскрывающая не только правовые основы, на которые опирается политика и власть, но и их нравственную характеристику. Проблемы сопряженности политики и нравственности начали привлекать внимание в период, когда возникали идеи демократии, свободы, ценности личности.
Речь идет прежде всего об Афинах, где в результате острой борьбы за власть в V —IV вв. до п. э. был установлен демократический режим. Наряду с этим в других полисах Древней Греции господствовали либо олигархии, либо аристократии. Древнегреческая политико-правовая мысль обращается к поиску идеальной формы государства. Великим достижением древнегреческих философов явилось выдвижение па первый план идеалов свободы и ценности личности. Знаменитая формула Протагора "человек — мера всех вещей" положила начало
Глава IX. Права человека, политика, мораль
исрсоноцентристскнм воззрениям па развитие общества и государства'.
Идеи Сократа, Платона, Аристотеля о государстве, нраве, законе рассматривались в общем контексте политики, которая ориентирована на этические категории блага, добродетели, добрых нравов, справедливости, благочестия. Если софисты — Фрасимах и Пол Агригситский отвергали нравственные основы политики, то Сократ обратился к обоснованию объективного характера этических оценок, нравственной природы государства н права. По мнению В.С. Нерсесянца, "сократовская этическая трактовка проблематики государства, права, политики свидетельствует об отсутствии в его моральной философии теоретического различения сфер этики н политики"2.
У Платона модель идеального государства связана с правлением лучших па началах справедливости и законности. Этическое обоснование политики у него выражается в тех требованиях, которые предъявляются лучшим п мудрейшим, призванным управлять государством. Наиболее ярко неразрывная связь морали и политики выражена у Аристотеля. Для него политика — наука о высшем благе человека н государства. Поэтому она предполагает развитие представления о нравственности (добродетелях), знание этики (нравов). Это относится не только к правителям, но и к гражданам. Аристотель раскрывает политические добродетели, которыми должен быть наделен хороший гражданин и проникнуты все сферы политического общения. По его мнению, цель политики — воспитать в гражданах добродетели, которые помогут им совершать прекрасные поступки'1.
Этическая насыщенность древнегреческой политической мысли определяется тем, что в ней важное место заняла идея свободы, которая получила развитие в правах индивида (речь шла, разумеется, о категории свободных граждан; рабы исключались из свободного общения). Добродетели гражданина как осуществление социальной этики в жизни должны были решающим образом влиять на создание идеального государства.
1 Исследование связи политики с этикой, нравственностью в учениях древнегреческих философов было проведено В.С. Нсрсесянцсм в книге "Политические учения Древней Греции".
2 Нерсесяпц В.С. Политические учения Древней Греции. М., 1979. С. 124. 1 См. там же. Указ. соч. С. 191-195.
§ 2 Права человека и нравственное измерение политики
"Древние греки, — писал Г. Еллинек, — в соответствии с их взглядом на государство, усматривали в социальных добродетелях граждан самую прочную гарантию процветания государства, да и вообще этика так тесно связана у них с государством, что Аристотель всецело подчинил ее более широкому понятию политики"1.
Эту же мысль развил Ж.-П. Всрнан, отмечая, что образ идеального гражданина, "политического человека" поддерживался в полисах этическими нормами, а древнегреческие мыслители "выработали соответствующую этику и определили обстоятельства, позволяющие установить порядок в полисе"2.
Период расцвета политико-правовой мысли Древней Греции связан с провозглашением нравственной ценности полиса и коллективной полисной жизни. В условиях упадка древнегреческой государственности, потери независимости полисами возникают теории, которые ставят под сомнение признание безусловного нравственного приоритета полиса "с позиций индивидуалистической этики, духовно!! свободы отдельного человека, его моральной автономии (эпикуреизм, стоицизм)... Свобода трактуется здесь не как социально-политическое, а как духовное явление, и на этой основе провозглашается великий принцип всеобщей свободы и равенства людей по божественным законам природы"3. По всей видимости, идея моральной автономии индивида и определила индифферентность этического учения Эпикура по отношению к политике.
Идее значимости гражданской добродетели уделено много внимания в трудах Цицерона.
В средневековых теориях нравственный характер власти обосновывался ее божественным происхождением. И это не случайно, поскольку христианское учение неотделимо от этики. Поэтому политика, государство, право, опирающиеся па божественный закон, получают этнко-религиозную санкцию. Наиболее ярко такой подход выражен Фомой Аквинскпм.
Проблемы взаимодействия политики, государства, нравственности получили новый импульс в раннебуржуазных государственно-правовых концепциях. Еще в эпохи Возрожде-
1Еллппск Г. Общее учение о гоеударетве. СПГ> , 1908. С. 63 — 64
2Верши Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли М., 1988 С 114 1 Нерсссянц В.С. Ук;и соч. С 257
Глава IX. Права человека, политика, мораль
пня и Реформации в условиях феодализма возникает концепция, направленная па разрыв со средневековыми устоями жизни и создание раинекапнталпстнческпх отношений. На передний план выдвигается человек, его автономия, возможность собственными силами определять свою судьбу п добиваться успеха.
В этой гуманистической концепции уделяется внимание нравственности, добродетелям индивида — гражданственности, служению общему благу, которые определяют линию на взаимодействие политики, государства, гражданских добродетелей, нравственности.
Иная позиция была выражена Н. Макиавелли, который отделил политику и власть от морали. В своей книге "Государь" он выводит политические явления за пределы моральных критериев, считая опорой политики и власти не этику, а силу, прочный фундамент, на который должна опираться власть.
На трактовку характера взаимодействия политики и нравственности огромное влияние оказала естественно!фавовая доктрина с ее ведущими идеями добра и справедливости, которые должны быть выражены в правовых институтах п государственных учреждениях. Естественное право в такой трактовке — это система универсальных нравственных норм, ориентированных на свободу, равенство, справедливость и другие общественные блага — жизнь, общение, собственность, автономию индивида и т. д. По этим высшим моральным стандартам должны измеряться законы и государственные институты. Естественное право рационально, оно основано на "предписаниях здравого разума" (Г. Греции). Поведение людей, соответствующее представлениям естественного права, оценивается как морально необходимое, отклоняющееся от таких предписаний — как морально позорное. Исходя из этих посылок, идеологи нарождающегося буржуазного класса, стремившегося к власти п освобождению от феодальных ограничений, — Г. Гроций, Б. Спиноза, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо и др. выдвигали свое видение этой власти, основанное на моральном авторитете естественного права. Так, по мнению Дж. Локка, государство — это общество людей, образованное только для обеспечения, сохранения и достижения
§ 2. Права человека и нравственное измерение политики 245
их собственных гражданских интересов — жизни, свободы, здоровья, отсутствия телесных страданий, а также владения такими внешними благами, как деньги, земли, дома, домашняя утварь и т. д. В основе подобного общества лежит общественное согласие, что и определяет его деятельность, направленную на достижение общего блага. "Политическая власть — это та власть, которую каждый человек, обладая ею в естественном состоянии, передал в руки общества, и тем самым правителям, которых общество поставило над собой с выраженным им молчаливым доверием, что эта власть будет употреблена на благо членов общества(выделено мною. — Е. Л.) и на сохранение их собственности"'.
Служение общему благу — цель не только политической власти, но и закона. "Ведь закон в его подлинном смысле представляет собой не столько ограничение, сколько направление для свободного и разумного существа в его собственных интересах и предписывает ему только то, что служит на общее благо тех, кто подчиняется этому закону"2.
Основой всякой законной власти, по мнению Руссо, является общественный договор людей, находившихся ранее в естественном состоянии. Ассоциация, возникающая в результате такого договора, призвана охранять и защищать совокупной силой личность и имущество каждого ее участника. "Вместо отдельной личности каждого договаривающегося этот акт ассоциации немедленно создает моральное и коллективное целое... свое общее я, жизнь и волю"1. Моральные начала приобретает не только ассоциация, но и каждый человек — участник договора. "Переход от естественного состояния к гражданскому производит в человеке заметную перемену, заменяя в его действиях инстинкт — правосудием и сообщая его действиям нравственное начало (выделено мною. — Е. Л.), которого им прежде недоставало'4.
Политико-правовые доктрины XVII —XVIII вв. отстаивали нравственное содержание и назначение политической влас-
1Локк Дж. Избранные философские произведения. В 2 т. Т. 2. С. 98.
1Там же. С. 34.
1Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. С. 12.
'Там же. С. 16.
" Права человека
Глава IX. Права человека, политика, мораль
ти, стержнем которых была идея свободы. Провозглашение свободы человека как основного естественного, неотчуждаемого права явилось развитием гуманистических идей древнегреческих философов.
Вместе с тем в новых исторических условиях оно было обогащено принципом универсального равенства всех членов общества, которое из категории, распространявшейся на элитарные слои общества, становится всеобщим. Дж. Локк определяет два условия правильного понимания политической власти и ее возникновения: во-первых, рассмотрение полной свободы людей как их естественного состояния; во-вторых, состояния равенства, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными, никто не имеет больше другого'.
Эти идеи получили дальнейшее развитие в период утверждения капиталистического строя. Буржуазно-либеральные теории, подчеркивая первостепенную значимость автономии человека, индивидуализма как движущей силы развития общества, ставили целью минимизировать роль государства, устано-И1иь правовые границы, предотвращающие его экспансию в и|)'~'ру личной жизни и частных интересов человека. Свобода и индивидуализм тесно связываются с правами человека, главным из которых является право собственности п беспрепятственного распоряжения ею. Либерализм явился "политическим языком человеческих прав" и тем самым определил критерий гуманистического, морального измерения политической власти, государственности. Обеспечение естественных прав человека — это не только способ гарантирования свободы и автономии индивида, но и условие преуспевания общества, разумности его государственного устройства, моральности политики и власти.
Абстрактные нравственные критерии оценки политической власти получают конкретное выражение в естественных неотъемлемых правах человека, которые "облагораживают" государственность, ограничивают пределы государственного своеволия и произвола. Права человека не только служат личной пользе индивида; с их помощью обеспечивается общее благо на основе разумного сочетания индивидуальных п общественных интересов. Ориентация на обретение наибольшего блага для
См.: Локк Дж. Указ. соч. С 6
§ 2. Права человека и нравственное измерение политики 247
наибольшего количества люден создает нравственность (И. Бен-там).
Дж. Ст. Милль пишет о создании нравственных форм политической организации общества: "Я смотрел теперь на выбор политических учреждений скорее с моральной и воспитательной точек зрения, чем с точки зрения материальных интересов"1.
Свобода и права человека используются для конструирования модели государственного устройства В. Гумбольдтом. "Цель государства, — пишет он, — может быть двоякой: оно может стремиться содействовать счастью граждан или лишь предотвращать зло, причиняемое гражданам природой и людьми. Если его деятельность ограничивается последним, то оно стремится только к безопасности, и эту цель я считаю возможным противопоставить всем остальным мыслимым целям, определяемым как положительное благо"'.
Ограничение объема деятельности государства — условие сохранения его моральной сущности, поскольку под истинным объемом деятельности государства следует понимать все то, что государство способно совершить для блага общества, не вмешиваясь в частные дела граждан, если они не нарушают права других.
В. Гумбольдт выдвигает моральные критерии ограничения свободы и прав граждан. "Свобода граждан ограничивалась, исходя преимущественно из двух соображений: во-первых, из соображений необходимости установить или гарантировать определенное государственное устройство; во-вторых, из соображений полезности, заботы о физическом и моральном состоянии нации"'.
В. Гумбольдт отмечает, что "старые законодатели часто, а старые философы всегда заботились прежде всего о человеке, а так как высшим они считали в человеке его моральную ценность, то, например, "Государство" Платона, по чрезвычайно верному замечанию Руссо, является скорее трактатом о воспитании, нежели о государстве'"1. В новейших государствах еще
' Мпллъ Дж. Ст. Автобиография: история моей жизни и убеждений СПб.,
1896. С. 152.
2 Гум6ол1>дт В. Язык и философия культуры. С. 34.
' Там же. С. 27.
4 Там же. С. 28.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
больше обнаруживается стремление действовать "на благо граждан", и новейшие правители несут ответственность "за моральное благо граждан в настоящем и будущем"1.
Идеи свободы и прав человека как нравственных измерителей характера политической власти нашли яркое воплощение в политических и правовых концепциях Канта и Гегеля.
Для Канта характерно утверждение свободы и нравственного достоинства индивида, действия которого сверяются с высшим моральным требованием — категорическим императивом. Свободу, т. с. право, присущее каждому человеку в силу его принадлежности к человеческому роду, он считает одним-единственным "прирожденным правом"2.
Различение права и морали осуществляется Кантом в пределах единой сферы их действия — сферы свободы. Такое разделение правового и морального не несет в себе противопоставления, а раскрывает их ориентацию на различные стороны свободы как неотъемлемого условия существования личности. Но дело не только в отнесении права и морали к сфере свободы. Важно и рассмотрение права как проявления моральности. В этом заложен огромный социальный смысл его концепции, состоящий в моральном обосновании права как одного из проявлений законов свободы. С ним связано и требование "са-мообязывания" личности, которая призвана подчинять себя нравственным законам. "Именно долг формирует личность" \ Способность человека создавать для себя закон и подчиняться ему есть проявление автономии его воли, неотделимой от свободы. Внешняя свобода требует законодательного оформления. Но такое законодательство должно опираться не только на долг и самообязывание личности, но и на принуждение.
Это принуждение связано с деятельностью государства, обладающего автономией и поддерживающего себя в соответствии с законами свободы, т. е. осуществляющего свое "благо". "Под благом государства подразумевается высокая степень согласованности государственного устройства с правовыми принципами, стремиться к которой обязывает нас разум через некий категорический императив'4.
' Гумбольдт В. Укал соч. С. 28.
1 Кант И. Соч. В 6 т Т 4. М., 1965. Ч. 2. С. 147.
'Там же. Ч. 1. С. 414.
4 Там же. Ч. 2. С. 240.
§ 2 Права человека и нравственное шмеренпс политики 249
Анализируя подходы Канта к пониманию права и государства, Э.Ю. Соловьев очень точно подчеркивает, чго для Канга "правопорядок есть поэтому социальное пространство человеческой моральности, и лишь там, где он принимается в этом значении, борьба за пего и безусловное уважение к нему перестают зависеть от ситуационно переменчивых представлений об условиях достижения счастья, благополучия и успехов"'.
Идеи обязательности права и правопорядка, значимости прирожденного права человека — свободы, разделения властей определили позицию Канта как сторонника теории правового государства. В этой связи особенно привлекает идея моральности государства, основанного на праве.
Глубокая этическая интерпретация характера государства дана в учении Гегеля. Исходным пунктом исследования является у него рассмотрение единства права и морали через характеристику нравственности, которая выступает в качестве социально-практической реальности, объективируемой в семье, гражданском обществе, государстве.
Идея свободы является доминирующей и у Гегеля. Право и мораль, по Гегелю, это проявления свободной воли человека в ее объективности и субъективности. "Право состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бытие свободной воли. Право есть, следовательно, вообще свобода как идея"2. Точка зрения морали есть "для себя сущая свобода"3.
Отмечая особенности права и морали как абстрактных форм свободы, Гегель переводит их в сферу реального бытия нравственности, выступающей "носителем" правового, государственного и морального, которые не могут существовать сами по себе'1.
Реально-практическая значимость нравственного мира, где тесно взаимодействуют государство, право и мораль, позволяет расставить правильные акценты на связанности этих явлений. При различении внешних и внутренних механизмов их действия право и мораль не могут существовать раздельно в государственно-организованном обществе. Взятая в полном объеме, идея Гегеля состоит в определении нравственной природы не только права, но и государства, общества, институтов и общественных установлений.
Философия Канта и современность. М., 1974 С 208. 'Ге/елъГ. Соч Т. VII. С. 53. 'Там же. С. 128. 4 См. там же. С. 177.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
Анализ политико-правовой мысли и накопленного исторического опыта позволяет проследить, как абстрактные требования к моральности политики, политиков и государственной власти постепенно дополнялись выдвижением принципов и институтов организации политической власти, которые способствовали бы установлению контроля за нею, исключали бы возможности злоупотреблений, связанных с ограничениями свободы и прав человека. Разделение властей, создание сдержск и противовесов для обеспечения равновесия в обществе — великие открытия политической мысли, которые предстали в качестве антиподов деспотическим режимам, несовместимым со свободой, равенством, правом, правами человека. Идеи Руссо, Монтескье, Локка, Гумбольдта и других мыслителей Нового времени несут высокий гуманистический смысл, поскольку сочетают в себе не только требования к политической власти обеспечить "общее благо", но и предложения, связанные с организацией структур власти, которые призваны выполнить такие задачи.
Они нашли развитие в современных теориях, исследующих вечную проблему нравственности, политики и политической власти в новых исторических условиях, когда тоталитарные режимы, отвергнувшие принципы разделения властей, свободы, равенства, прав человека, показали ту бездну аморальности, в которую погружается политическая власть, не связанная демократическими институтами и формами контроля. Очень интересна в этой связи книга К. Поппера "Открытое общество и его враги", в которой проводится мысль о неотделимости
ственных начал от демократических институтов организации '. общества и государства. I Не преуменьшая значимости личностных нравственных5 1 качеств политиков, К. Поппер справедливо считает, что рассчи- $ тывать только на эти качества было бы губительно. Прежде:- всего необходимы институциональные структуры, которые мог- | ли бы оградить общество от возможных нравственных несовер шенств политиков, ибо политическая мысль и реальная практи ка неизбежно сталкиваются с возможностью прихода к власти недостойных правителей; поэтому следует готовиться к худ шим, надеясь на лучших. Это определяет новый взгляд на про блему политики, и на первый план выдвигается вопрос не о том,
§ 2 Права человека и нравственное измерение политики 251
"кто должен править", а о том "как нам следует организовать политические учреждения, чтобы плохие или некомпетентные правители не нанесли слишком большого урона". Рассматривая подход Платона к политике, К. Поппер пишет, что политика — это не только этический и религиозный вопрос, а вопрос институциональный, ибо "любая долговременная политика институциональна"1. Не следует противопоставлять персонализм (нравственные и интеллектуальные качества лидера) институ-ционализму (средствам организации контроля за властью и сохранения равенства в обществе). "В связи с этим чистый персонализм невозможен, как невозможен и чистый ииституци-онализм"2.
Личностный нравственный фактор политических лидеров нельзя недооценивать, равно как и нельзя полагаться только на него. Поэтому и идет неустанный поиск форм, институтов, механизмов, призванных предотвратить нежелательные последствия личного своеволия, деспотизма, которые могут быть проявлены политиками, пришедшими к власти. Для осуществления демократической власти важно сочетание персональных качеств политиков и хорошо спроектированных институтов. "Организация институтов предполагает важные персональные решения и, кроме того, функционирование даже лучших институтов (таких как институты демократического контроля и равновесия) всегда в значительной мерс зависит от занятых в ней людей. Институты — как крепости: их надо хорошо спроектировать и населить"1.
Хочется привлечь внимание к еще одному очень важному обстоятельству. Начиная с древнегреческой мысли, в эпохи Возрождения, Реформации, Нового времени неизбежно возникал и возникает вопрос о "добродетелях" не только правителей, но и о "добродетелях" граждан, так или иначе участвующих в политическом процессе и воздействующих на характер государственной власти. Не случайно Руссо подчеркивает нерасторжимость моральных начал ассоциации п граждан, ее образующих. На принципе взаимодействия государственной вла-
Понпер К. Открыгое общество и его враги М , 1992 С. 161. 1Там же. С. 166. 'Там же. С. 167.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
сти и граждан основывается политика и практика демократической государственной власти. Эта мысль ярко выражена К. Поппером. По его мнению, многие бывают недовольны демократическими институтами, потому что им кажется, что эти институты не всегда предохраняют государство и его политику от утраты некоторых нравственных идеалов или от отказа от насущных политических задач. Такое недовольство связано с непониманием того, чего следует ожидать от демократи-чсских институтов и какой может быть их альтернатива. Демократия обеспечивает институциональные рамки реформирования политических институтов, основанных не на насилии, а на разумном проектировании новых институтов и регулировании старых. Однако такая "разумность" не может быть гарантирована без ориентации на личностные моральные и интеллектуальные стандарты граждан. Несправедливо винить демократию за политические недостатки демократического государства. Правильнее было бы обвинять в этом самих себя, т. е. граждан такого государства. "Те, кто критикует демократию, исходя из некоторых "моральных" соображений, не различают проблемы личности и института. Демократические институты не могут улучшаться сами — их улучшение зависит от нас. Проблема улучшения демократических институтов — это всегда проблема, стоящая перед личностями, а не перед институтами"1.
Зависимость демократии от нравственных качеств народа была глубоко осознана еще в начале века П. Новгородцевым, для которого демократия является самоуправлением народа, но для того чтобы это самоуправление не было фикцией, надо, чтобы народ выработал свои формы организации (институты). Однако такие формы должны быть дополнены нравственными факторами. В статье "Демократия на распутье" он подчеркивал, что для достижения демократии нужен народ, созревший "до управления самим собой, сознающий свои права и уважающий чужие, понимающий свои обязанности и способный к самоограничению. Такая высота политического сознания никогда не дается сразу, она приобретается долгим и суровым опытом жизни. И чем сложнее и выше задачи, которые ставятся перед
' Поппер К. Указ. соч. С. 167.
§ 2. Права человека и нравственное измерение политики
государством, тем более требуется для этого политическая зрелость народа, содействие лучших сторон человеческой природы [ и напряжения всех нравственных сил'п(выделено мною. — Е.Л.).
Даже беглый обзор проблемы соотношения политики, государственной власти и нравственности показывает, что само ее возникновение связано с идеями свободы, демократии, самоценности личности. Уже в учениях Платона и Аристотеля политика и нравственность объективировались через определенные формы общественной жизни, связывались с пониманием глубинных условий общественных ситуаций. Они имели возможность оценить богатый опыт развития и смены политических форм и установить, что "есть в государстве какая-то внутренняя сила, которой оно держится, несмотря на всяческие бедствия". Формы государственности подвижны, "каждая из этих форм может быть хуже или лучше в зависимости от того, следуют ли они по пути закона или отступают от него, имеют ли они в виду общее благо, или собственные интересы правите-
лей"2.
В этой характеристике древних учений можно выделить изначально заложенные нравственные критерии политики и государственности: общее благо, правовые начала, поиск оптимальных форм устройства общественной жизни. На таком фундаменте шел поиск путей обеспечения нравственных начал политики и государственности. Возникшая еще в условиях греческих полисов школа естественного нрава в период борьбы с узами феодализма выдвинула новые критерии нравственного измерения политики и государственности: идеи прав человека как универсальной категории, основанной на свободе и равенстве. Права человека в этой интерпретации сопрягаются с принципами правового государства — разделением властен, верховенством права, взаимной ответственностью индивида и государства. Последний принцип раскрывается через признание значимости "добродетелей" не только правителей, но и самих граждан, иными словами, моральных качеств всех, кто участвует в политическом процессе.
Новгородцев П.И. Об общественном идеале С. 548 Там же. С. 542.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
Следует обратить внимание на то, что, апеллируя к нравственным категориям в оценках государственности, политическая мысль активно искала те институты и механизмы, которые могли бы предотвратить неблагоприятные последствия прихода к власти политиков, лишенных "добродетелей", пренебрегающих "общим благом" либо ложно его понимающих. Сочетание персонализма и ннституционалнзма нашло свое проявление в демократическом режиме, связанном "напряжением нравственных сил" парода, и правовом государстве, основанном на институтах, которые призваны осуществлять контроль за властью, удерживать общество в состоянии согласия и равновесия.
Если свести нравственные категории общего блага, свободы, гражданских добродетелей, заинтересованного отношения к государственной власти, соучастия в ее осуществлении, выдвинутые еще естествешюправовой доктриной, к одному критерию, то он может быть выражен в универсальной категории нрав человека. Права человека очерчивают сферу его свободы в отношениях с государством, обществом и своими согражданами, открывают возможности участия в политическом процессе, определяют границы автономии и самоопределения личности, меру ее индивидуализма и солидарности. Права человека — это не только признаки демократического государственно-правового устройства, это нравственная категория, конкретизирующая понятия добродетели, добра, общего блага, достоинства, чести, справедливости применительно к политике и политической власти.
Эта мысль была блестяще сформулирована А. Токвилем: "Самым прекрасным понятием после общего понятия о добродетели является понятие о правах. Точнее говоря, оба этих понятия соприкасаются: нрава — это не что иное, как добродетели, перенесенные в политическую жизнь (выделено мною. — Е. Л. ). Не может быть ни великих людей, не наделенных добродетелями, ни великих народов, не уважающих прав'4.
Оценивая действия и программы политиков, характер политической власти, следует ориентироваться прежде всего на их отношение к правам человека, в которых аккумулированы вековые представления о благах, необходимых человеку и об-
Токвиль А. Укал. соч. С. 188.
§ 2. Права человека и нравственное измерение политики
ществу для обеспечения их нормальной жизнедеятельности: праве на жизнь, свободу, равенство, собственность, достоинство, индивидуальность, неприкосновенность личной жизни и др. Основные нравственные категории "добро" пли "зло" трансформируются в сфере политики в оценку состояния прав человека в обществе, либо политической программы, определяющей пути его реформирования, где исходным и конечным пунктами должны быть права человека.
Любой политический режим неизбежно подвергается гуманитарному измерению, являющемуся приложением моральных оценок в важнейшей сфере общественных отношений — политике и политической власти. Гуманитарное измерение тоталитарных, демократических либо переходных режимов позволяет раскрыть меру их соответствия критериям добра и общего блага. Права человека — это тот синтез иерсоналистских и институциональных начал, без которых невозможно нормальное развитие политических процессов в обществе, функционирование других демократических институтов, осуществление контроля за властью, обеспечение равновесия в обществе. Именно поэтому только государство, признающее приоритет прав человека, опирающееся на принципы разделения властей и верховенство права, может быть оценено не только как правовое, но и как нравственное.
Нравственное измерение политики и политической власти через категорию прав человека позволяет правильно расставить акценты в связке "цели и средства". Исторический анализ деятельности тоталитарных режимов, которые выдвигали иод-час крайне привлекательные цели, показывает, что средство достижения этих целей было одно — систематические и массовые нарушения прав человека. И в этом — выражение крайней аморальности таких режимов, связанных с попранием свободы, автономии личности, се индивидуальности, достоинства, неотъемлемых жизненных благ. К. Поппер справедливо писал, что "даже лучшие намерения создать на земле рай могут превратить ее только в ад — в ад, который человек — и только он — может создать своим собратьям"1.
1Поппер К. Указ. соч. С. 211.
Гл;ша IX Пр<ш<| чслонск.1, политика, мора!
§ 3. Права человека — консолидирующий принцип! нравственной и правовой ориентации российского
Общества
Российское общество находится в начальной стадии перехода от тоталитаризма к новому общественному строю, цель которого — развитие демократии, утверждение прав человека и достоинства личности. Любой переходный период связан с дезорганизацией государственных структур, потерей привычных духовных ориентиров, противоборством политических сил, социальной напряженностью, нравственной дезориентацией. Все указанные процессы развиваются сегодня и в пашем обществе в крайне сложных и обостренных формах. Это объясняется длительностью существования тоталитарного режима в стране, фактически исключившего из общественной практики свободу и нрава человека, что с неизбежностью привело к нравственной деградации общества.
Свобода является важнейшим компонентом нравственности, и без нее нельзя создать ни нравственного общества, ни нравственного государства, ни нравственного человека. Не случайно Кант подчеркивал, что свобода — одно-единственное естественное право человека. Она фундамент и основа всех иных прав, включающих человека в "пространство моральности". "Безусловное значение человека, — писал П.И. Новгородцев, — предполагает свободу как естественное и необходимое выражение его нравственного существа: без свободы мы не мыслим личности"'. Без свободы невозможно "открытое общество", признающее и соблюдающее права человека. Поэтому применение универсального нравственного критерия — прав человека — к оценке советской государственности всех лет ее существования показывает аморализм власти, сделавшей человека средством достижения своих утопических целей. Было бы упрощением считать, что все без исключения носители этой власти изначально являлись преступниками-авантюристами, прикрывавшими свои узкокорыстные властолюбивые устремления лозунгами построения "светлого будущего". Несомненно, были среди них и те, кто верил в идеалы социализма и коммунизма, по во имя достижения этих идеалов использовал любые сред-
' Новтродцсв П.И. Указ. соч. С. 110.
§ 3 Права человека п нравственная ориентация общества
ства, и прежде всего подавление свободы личности. Недаром коммунистическая партия была объявлена "орденом меченосцев", а массовой идеологией пытались с/делать фанатическую веру в единственно верный путь, по которому в конечном счете должно пойти все человечество. Как справедливо отметил Н. Бердяев, "фанатик знает лишь идею, но не знает человека и тогда, когда борется за идею человека"1.
Революция, связанная с насильственной ломкой привычных устоев жизни, институтов, учреждений, правовых начал, — одно из самых тяжких испытаний, которые выпадают на долю страны и парода. Это — не "очищающий огонь", а стихия разгула низменных страстей, погребающая под собой и своих, и чужих, Революция "являет собою не завоевание, не победу, не торжество нравственной идеи, а кару, страдание и трагедию"2. Опасность революционного взрыва была осознана еще в конце XIX — начале XX в. представителями неолиберальных течений Англии, Франции, Германии и других стран, которые с целью его предотвращения выдвинули программы социального реформирования общества, задачей которого было выравнивание "социальных неравенств", обеспечение достойного уровня жизни всем гражданам.
Однако большая часть российской интеллигенции занимала крайне радикальные позиции, основанные на непонимании социально-психологической ситуации в стране, ближайших и отдаленных последствий революции. Такое политическое легкомыслие было краппе безнравственно и повлекло за собой катастрофические для России последствия. Отрицание значимости социального реформирования, ориентированный на революцию бескомпромиссный радикализм, который не сдерживался разумом, чувством ответственности, гуманным стремлением облегчить участь тех, кто нуждался в помощи, неизбежно переросли в общественную истерию и ненависть, сметавшие все па своем пути. Судьбы людей были принесены в жертву утопической идее "построения царства свободы". Гражданская война как неизбежное следствие революции еще более разнуздала низменные страсти толпы, к которым взывали "вожди" социа-
Философские пауки.
' Бердяев Н. О фанатизме, ортодоксии н истине
1991. № 8 С. 124
' Нов/о/юдцсв П.И. у|«и. соч. С. 565.
258 Глава IX. Права человека, политика, мораль *
листического переворота. Результатом революции и гражданской войны явилась нравственная деградация общества, разрушение всех правовых начал, на смену которым пришли террор и насилие, грубое попрание элементарных прав и свобод человека.
Анализируя этические факторы, определившие революционную стихию 1917 г. в России, А.В. Оболонский называет моральный кризис народного сознания, крайнюю неразвитость индивидуалистических начал в российском национальном генотипе, псевдоколлективистскую этику, воинствующий моральный релятивизм. Трудно не согласиться с его утверждением о том, что "итоговой характеристикой революционных событий при проекции их па социально-этическую шкалу стала победа старого этического типа — системоцентризма, но в новой, более динамичной его форме"[.
Существовавший в нашей стране тоталитарный политический режим с позиций этических-может быть охарактеризован как государственный аморализм, использовавший человека в качестве подсобного средства для достижения утопических целей, а точнее — для безграничного господства партийной элиты, одержимой идеей сохранения власти любой ценой.
Тяжелое наследие государственного аморализма, доставшееся России, ищущей сегодня пути к свободному обществу, нельзя не учитывать при оценке ситуации, сложившейся в сфере ноли-тики, государственной власти, права, прав человека. Эта ситуация чрезвычайно сложная, противоречивая, весьма далекая от тех принципов и целей, которые были выдвинуты в начальном периоде реформирования политического и экономического строя страны. Российская государственность и политика в нынешних условиях не соответствуют нравственным критериям, главным из которых является обеспечение и защита прав человека.
Поэтому перед Россией стоит задача политического реформирования общества, создания новых институтов и структур, призванных обеспечить свободу и демократию, права человека и достоинство личности. Для страны, в которой тоталитарный режим существовал более семидесяти лет, это проблемы невиданной сложности, требующие не только институциональных
1Оболонский Л.В. Драма российской политической истории система против личности. С. 234 — 239.
§ 3. Права человека и нравственная ориентация общества
преобразований, но и социально-психологической, идеологической, нравственной переориентации общества.
Сложность состоит в том, что представления о целях политического реформирования в обществе крайне противоречивы. И дело не только в несовпадении программ различных политических лидеров и партий. Положение усугубляется расколом общества по политическим прпверженностям. Главная линия противостояния может быть обозначена как ориентация на новую либерально-демократическую модель развития общества, с одной стороны, и на возврат к социалистическому обществу, неизбежно воспроизводящему ограничение свободы человека, его автономии, — с другой. Такие противостояния исторически повторяемы. Если кратко охарактеризовать эти модели, то можно выделить основное звено расхождений: от личности — к обществу и государству — с одной стороны; от общества, государства — к личности — с другой.
Переходный период в России протекает в сложной и противоречивой ситуации. Отсутствие обоснованных программ социальных п политических преобразований привело к хаотическому перераспределению собственности, "номенклатурной приватизации", превращению государственной монополии в монополии корпоративного типа. Политическая свобода вылилась во вседозволенность, вплоть до распространения фашистской идеологии, националистических изданий, которые дезориентируют общество, предлагают ему порочные, разрушительные идеи. Резко обострилась социальная напряженность в обществе.
Преодоление этого хаоса, противоборства политических сил, установление правового порядка — задача государства. Общество, не опираясь на государственные механизмы, не в состоянии разрешить конфликтные ситуации, способные вылиться в насильственные, антиконституционные акции. Поэтому необходимо укрепление государства, которое должно обрести свою силу в праве. Наряду с этим необходимо укрепление всех властей — представительной, исполнительной, судебной, правильное их размежевание и определение подлинного места каждой из них в воздействии на общественные процессы, в защите прав и свобод человека.
Укрепление российского государства, формирование моральной власти, ставящей целью заботу об общем благе, — нео-
Глава IX. Права человека, политика, мораль
тложная задача сегодняшнего дня. Создание сильного государства, способного противостоять внутренним и внешним угрозам, обеспечивать права и свободы человека, безопасность граждан и общества, отвечает его нравственным потребностям.
Все негативные факторы нашей жизни — ослабление государственности, незащищенность прав и свобод человека, тяжелая экономическая ситуация, невыплаты заработной платы п пенсий, низкая правовая культура, разгул преступности и коррупции — определяют кризисную нравственную ситуацию в обществе. Нынешняя ситуация в сфере политики и государственной власти не только не способствует устранению общественного аморализма, но подчас и усугубляет его. Жесткое политическое противостояние в обществе относительно целей и путей его дальнейшего развития неизбежно сопряжено с нарушением как политической этики, так и универсальных нравственных норм добра, чести, достоинства и честности. Это в немалой степени определяется отсутствием "политического законодательства в широком смысле", в том числе и законодательства о партиях п об их участии в политическом процессе, что ведет к нарушению выработанных мировым демократическим опытом "правил игры" и сопряжено с отступлением от элементарных нравственных норм, а также юридических принципов равенства. Стремление партий коммунистической ориентации вернуть общество к прошлому может причинить неокреншей демократии серьезный вред. К тому же крайне негативным фактором является включенность в политику на обыденном уровне маргинальных слоев населения, а также тех, кто не смог освободиться от стереотипов большевистского мышления.
Данная расстановка сил не является случайной для переходного периода, и она не может быть устранена применением каких-либо насильственных методов. Есть только один способ преодоления политического противостояния — компромисс на основе признания объединяющей идеи, против которой не может выступить ни одна политическая сила. Такой идеей является высшая ценность — достоинство и права человека как консолидирующий принцип нравственной и правовой ориентации общества. Он закреплен в ст. 2 Конституции России и должен определять деятельность всех структур государственной власти, стать средством преодоления раскола общества н общественного аморализма. Конечно, на первый взгляд это зву-
§ 3. Права человека и нравственная ориентация общества
чит несколько утопично, учитывая нынешнее нравственное состояние общества, разрегулировапность государственных структур, кризис правопорядка. Однако для России есть только один путь — компромисс на основе идеи прав человека, которой должны быть подчинены все институты демократии, права, правового и социального государства, закрепленные в Конституции РФ.
Большевистское мышление непримиримо отвергало любые общественные компромиссы, что и определило жестокости революции и гражданской войны, массовые репрессии и насилие. Главная опасность переходного периода — повторить этот путь, означающий войну против собственного народа. Поэтому нужен попек согласия, постепенность, принятие выверенных политических решений, основанных на разуме и исключающих насилие. К. Поппер, выступая против насильственных методов преобразования общества, писал: "...Используя метод частных социальных решений, можно преодолеть самую большую практическую сложность, касающуюся политических реформ, а именно — использовать для реализации нашей программы разум, а не страсти и насилие. При этом появится возможность достигнуть разумного компромисса и, следовательно, улучшить существующую ситуацию с помощью демократических методов"1.
Достижение компромисса должно осуществляться на основе конституционно признанных в обществе государственных и правовых институтов. Институт прав человека с этих позиций изначально является выражением общественного компромисса, поскольку свобода индивида, выраженная в его правах, кончается там, где начинается свобода другого индивида. "Моя свобода не должна затрагивать свободу другого" — постулат, выражающий согласование разнонаправленпых интересов и воль, неизбежных в любом обществе.
Право и закон в качестве социальных явлений исторически также формировались как компромисс. И. Кант считал право совокупностью условий, при которых произвол одного лица совместим со свободой другого с точки зрения всеобщего закона свободы2. Руссо рассматривал закон как условие существо-
1Поппер К. Указ соч. С. 201
2См : Кант И. Соч. В 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. 139.
Глава IX Права человека, политика, мораль
вания гражданского общества'. Локк подчеркивал, что без согласия общества не может быть закона2. Вся естественноправо-вая доктрина основана на объединяющей силе согласия вокруг нравственной идеи.
В основе формирования государства, ставящего целью достижение общего блага, также лежит компромисс противоборствующих интересов на основе соглашения. "Когда какое-либо число люден согласилось создать сообщество или государство, то они тем самым уже объединены и составляют единый политический организм"1. Государство во все исторические времена было выражением компромисса (разумеется, позиции противоборствующих классовых сил п их интересы отражены в таком компромиссе неравнозначно).
Тем более это относится к правовому государству, которое по существу является консенсуальным. В отличие от государства диктатуры пролетариата, основанного на подавлении п уничтожении свергнутых классов, формирование правового государства означает отказ от насильственных методов осуществления власти, использование только демократических институтов для преодоления противоречий и разногласий. "Теория правового государства естественно предполагает, таким образом, некоторое общее и объединяющее всех граждан государственное благо... которое на высших ступенях правового развития становится все более властным фактором государственной жизни'"1.
С точки зрения абсолютистского морального подхода компромисс является неприемлемым средством преодоления конфликтов. Однако моральный абсолютизм не может предложить каких-либо своих способов преодоления политических конфликтов. Вместе с тем историческая реальность предстает перед нами не только как непримиримая борьба и всесокрушающее насилие, но и как компромисс, наиболее зримо выраженный в системе государственных, правовых, нравственных учреждений и институтов. Такие институты и учреждения, не давая человеку полного удовлетворения и не составляя для него абсолют-
' См Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. С 33
* См : Локк Дж. И.збр. философские произв. В 2 т. Т. 2 С 76
1 Там же. С 56.
4Нои/ородцев П.И. Указ соч С. 365.
§ 3. Права человека п нравственная ориентация общества 263
ион цели, "являются, однако, необходимым и незаменимым средством для того, чтобы идти вперед по пути нравственного прогресса"1.
В современных условиях следует признать неправильным отрицание компромисса. Ведь само понятие демократии предполагает действие различных, подчас разнопаправленных сил, но оно же исключает насильственные формы искоренения какого-либо из слагаемых демократического процесса, исходит из необходимости преодоления конфликта при помощи различного рода институтов, учреждений, процедур сдержск и противовесов, которые выработала человеческая цивилизация для предотвращения общественных потрясений и катастроф. "Институты неизбежно являются результатом компромисса между обстоятельствами, интересами и т. п., хотя как личности мы должны сопротивляться такого рода воздействиям"2. Ф. Арон, отмечая, что духовные свободы и демократические процедуры дают защиту против власти и произвола, подчеркивал, что они прежде всего "дают возможность просветить людей, делать их способными к здравомыслию и нравственности... Политические свободы помогают сделать людей не конформистами или мятежниками, по критическими и ответственными гражданами"'.
Способность таких институтов, как нрава человека, право, правовое государство, формировать человека, здравомыслие, ответственность, нравственность граждан нельзя недооценивать, поскольку именно эти качества способны предотвращать конфликты и обеспечивать разумный компромисс.
У нас при исследовании политических процессов существовал разрыв институциональных структур власти и деятельности участников политического процесса. В условиях переходного периода очень важно исследование синтеза институтов и моральных настроений, социально-психологического состояния общества с целью поиска согласия в нем.
Выдвигая компромисс в качестве средства преодоления противоборства в обществе, важно помнить о "разумной мере" компромисса, который не должен сопровождаться отказом от
' Поа/ородцеа П.И. Указ. соч. С 365.
2 Попнер К. Указ. соч. С. 201-202
1Арон Ф. Эссе о свободах' "универсальной и единственной формы свободы не
существует" // Полис. 1996. № 1. С. 137.
Глава IX. Права человека, политика, мораль
базовых ценностей демократии. Компромисс в переходном обществе — дело значительно более сложное и топкое, чем в западном либерально-демократическом обществе, для которого характерна консенсуальпая демократия, т. с. низкий уровень оппозиции к существующему внутри государства своду правил и механизмов разрешения политических конфликтов, низкий уровень конфликтное™ относительно осуществления власти, менее острые расхождения между партиями, широкие возможности коалиций, наличие эффективных механизмов предупреждения конфликтов. По мнению П. Шарана, "полнота реализации принципа консенсуса обусловлена формой правления, политическим режимом, направленностью деятельности партий и общественных движений, историческими, этническими, религиозными, культурными особенностями страны"1.
Однако развитие консепсуалыюп демократии — результат длительного поиска компромисса между конфликтующими политическими си лам и, социальными группировками, политическими лидерами. В процессеэтогопоиска вырабатывается культура разрешения конфликтов, которая является незаменимым средством обеспечения устойчивости и стабильности общества, формируются "институты согласия", "практика консенсуса"2.
Копсенсуальная демократия и ее институты — это проявления моральности общества и государства, отрицающих насилие и использующих методы согласия и компромисса. Формирование солидарности общества невозможно без кропотливого и неустанного поиска путей разрешения политических, социальных, правовых, национальных и других конфликтов.
Российское общество делает лишь первые шаги по пути демократии; эти шаги неуверенные, а подчас п ошибочные. И это закономерно, поскольку "перестройка общества — это грандиозное мероприятие, которое многим — и надолго — неизбежно доставит неудобства'4. Преодоление этих "неудобств", приобретающих подчас острые формы, требует длительного времени, терпения, настойчивости. Оно неразрешимо только политическими средствами; необходимы экономические, социальные, национальные преобразования, в основе которых должна быть высшая нравственная цель — обеспечение и защита прав и свобод
1Шнран П. Сравнительная политология. М., 1992. С. 25.
2См.: Бякштановский В.И., Со/аминов Ю.В. Введение в политическую этику.
М.; Тюмень, 1990. С. 97.
1Пинчер К. Укал. соч. С. 202.
§ 4 Права человека — сфера взаимодополнения права и морали 265
человека. Эта цель является нравственным вектором развития права, правового и социального государства, общества в целом.
П.И. Новгородцев предвидел, что новые всходы, которые пробьются на русской земле среди развалин, не всегда будут добрыми, произрастающими на благо всех: "Сколько новых темных чувств незаглохнувшей стихии опять появится! Сколько натворит новых бед суровая страсть порядка и покоя! Сколько тяжелых этапов пройдет п могучая потребность хозяйственного восстановления с ее неукротимыми инстинктами приобретения п накопления!"1
Это было написано в 1923 г., п автору приведенных положений уже в то время было ясно, сколь длительный и трудный путь предстоит пройти России, чтобы стать обществом цивилизованным п нравственным. У нас же сегодня преобладает "социальное нетерпение", стремление разрешить все накопившиеся проблемы в "исторически кратчайшие сроки".
Самое трудное в современной России — преодоление формировавшихся веками стереотипов, связанных с принижением роли человека, пренебрежением его правами, свободами, достоинством. Эти стереотипы в первую очередь определяют аморализм современного российского общества. Следует использовать все средства, и прежде всего конституционные институты п механизмы для того, чтобы постепенно, шаг за шагом, преодолевать этот аморализм.
Необходимо сделать права и свободы человека главной целью всех политических, экономических п социальных реформ. Только такая ориентация придаст моральный характер политическим программам, действиям российской государственной власти, законодательству. Для достижения идеала моральности политики, власти и закона России предстоит пройти долгий и трудный путь.