Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Глава III. КАК ПРЕОБРАЗОВЫВАЮТСЯ УЧРЕЖДЕНИЯ, РЕЛИГИИ И ЯЗЫКИ



Высшие расы не могут точно так же, как и низшие, резко изменитьэлементы своей цивилизации. Противоречия, представляемые народами,переменившими свою религию, свой язык и свое искусство. В чем видны этиперемены. Глубокие изменения, каким подверглись буддизм, браманизм, исламизми христианство в зависимости от принявших их рас. Изменения, какимподвергаются учреждения и языки в зависимости от принимающей их расы. Слова, рассматриваемые как соответствующие в различных языках, представляютсовершенно несходные идеи и способы мышления. Невозможность вследствиеэтого перевода некоторых языков на чужие. Почему в историческихсочинениях цивилизация какого-нибудь народа иногда претерпевает глубокиеизменения. Пределы взаимного влияния различных цивилизаций. В одном из своих трудов я показал, что высшие расы не в состояниинавязать свою цивилизацию низшим. Перебирая одно за другим самые сильныесредства воздействия, какими располагают европейцы, воспитание,учреждения и верования я доказал абсолютную недостаточность этих средстввоздействия для того, чтобы изменить социальное состояние низших народов. Япытался также установить, что поскольку элементы какой-нибудь цивилизациисоответствуют известному, вполне определенному душевному складу, созданномудолгим воздействием наследственности, то было бы невозможно переменить их,не изменив одновременно душевного склада, из которого они возникают. Однитолько века, а не завоеватели, могут выполнить подобный труд. Я показалтакже, что только через целый ряд последовательных этапов, аналогичных тем,через которые переходили варвары, разрушители греко-римской цивилизации,народ может подниматься по лестнице цивилизации. Если посредством воспитаниястараются избавить его от таких этапов, то этим разрушают только егонравственность и умственные способности и в конце концов низводят его догораздо низшего уровня, чем тот, какого он достиг сам. Аргументация, применимая к низшим расам, вполне приложима и к высшим.Если принципы, изложенные в этом труде, верны, то мы должны утверждать, чтои высшие расы не могут резко изменить своей цивилизации. Им тоже нужны времяи последовательные этапы. Если иногда кажется, что какой-нибудь высший народпринял верования, учреждения, язык и искусство, совершенно отличные от тех,какие были у его предков, то в действительности это возможно только послетого, как он их медленно и глубоко изменил с тем, чтобы привести всоответствие со своим душевным складом. Очевидно, что история противоречит на каждой странице только чтовысказанному положению. Там можно очень часто видеть, что народы меняютэлементы своей цивилизации, принимают новые религии, новые языки, новыеучреждения. Одни оставляют свои многовековые верования, чтобы перейти вхристианство, буддизм или ислам; другие преобразовывают свой язык; третьи,наконец, коренным образом изменяют свои учреждения и искусство. Дажекажется, что достаточно какого-нибудь завоевателя или апостола, или дажепростого каприза, чтобы очень легко производить подобные перемены. Но, рассказывая нам про эти резкие перевороты, история исполняет толькообычное свое дело: создавать и распространять в продолжение многих летзаблуждения. Когда изучаешь ближе все эти мнимые перемены, то замечаешьскоро, что легко меняются только названия вещей, между тем как сущности,скрывающиеся за этими словами, продолжают жить и изменяются только крайнемедленно. Чтобы убедиться в этом и показать, вместе с тем, как за похожиминазваниями совершается медленное развитие вещей, пришлось бы изучитьэлементы каждой цивилизации у различных народов, т.е. написать совершенноновую их историю. К этой трудной работе я уже приступал во многих томах и ненамерен ее здесь возобновлять. Оставляя в стороне бесчисленные элементы, изкоторых образуется цивилизация, я выберу только один из них искусство. Однако прежде, чем приступить (в особой главе) к изучению эволюции,совершаемой искусством при переходе от одного народа к другому, я скажунесколько слов об изменениях, испытываемых остальными элементамицивилизации, с тем, чтобы показать, что законы, приложимые к одному из этихэлементов, приложимы также ко всем остальным, и что если искусство народовнаходится в связи с известным душевным складом, то и язык, учреждения,верования и т.д. находятся в такой же взаимной зависимости и, следовательно,не могут круто меняться и переходить от одного народа к другому. Эта теория может казаться парадоксальной, поскольку она касаетсярелигиозных верований, и однако в истории именно этих верований можно найтилучшие примеры, чтобы доказать, что народу так же невозможно круто изменитьэлементы своей цивилизации, как индивиду изменить свой рост или цвет своихглаз. Без сомнения, всякому известно, что все великие религии, браманизм,буддизм, христианство, ислам, вызвали массовые обращения среди целых рас,которые формально сразу их приняли; но когда углубляешься немного в изучениеэтих обращений, то сразу можно заметить, что если и переменили что-нибудьнароды, то только название своей старой религии, а не самую религию; что вдействительности принятые верования подверглись изменениям, необходимым длятого, чтобы примкнуть к старым верованиям, которым они пришли на смену и поотношению к которым были только простым продолжением. Изменения,испытываемые верованиями при переходе от одного народа к другому, частобывают даже столь значительны, что вновь принятая религия не имеет- никакоговидимого родства с той, название которой она сохраняет. Лучший примерпредставляет нам буддизм, который после того, как был перенесен в Китай, дотого стал там неузнаваем, что ученые сначала приняли его за самостоятельнуюрелигию и потребовалось очень много времени, чтобы узнать, что эта религия просто буддизм, видоизмененный принявшей его расой. Китайский буддизмвовсе не буддизм Индии, сильно отличающийся от буддизма Непала, а последний,в свою очередь, удаляется от буддизма Цейлона. В Индии буддизм был толькосхизмой предшествовавшего ему браманизма (от которого он в сущности оченьмало отличается), точно так же, как в Китае схизмой прежних верований, ккоторым он тесно примыкает. То, что строго доказано для буддизма, не менее верно для браманизма.Так как расы Индии чрезвычайно различны, то легко было допустить, что пододинаковыми названиями у них должны были быть чрезвычайно различныерелигиозные верования. Несомненно, все браманистские племена считают Вишну иШиву своими главными божествами, а Веды своими священными книгами; но этиглавные божества оставили в религии только свои имена, священные же книги только свой текст. Рядом с ними образовались бесчисленные культы, в которыхможно находить в зависимости от расы самые разнообразные верования:монотеизм, политеизм, фетишизм, пантеизм, культ предков, демонов, животных,и т.д. Если судить о культах Индии только по тому, что говорят Веды, тоневозможно было бы составить ни малейшего представления о божествах иверованиях, господствующих на громадном полуострове. Заглавие священных книгпочитается у всех браминов, но от религии, которой эти книги учат, вообщеничего не остается. Даже сам ислам, не смотря на простоту его монотеизма, не избег этогозакона: существует громадное расстояние между исламом Персии, Аравии иИндии. Индия, в сущности политеистическая, нашла средства сделатьполитеистической наиболее монотеистическую из религий. Для 50 миллионовмусульман-индусов Магомет и святые ислама являются только новыми божествами,прибавленными к тысячам других. Ислам даже не успел установить того равенства всех людей, которое вдругих местах было одной из причин его успеха: мусульмане Индии применяют,подобно другим индусам, систему каст. На Декане, среди дравидийскихнародностей, ислам стал до того неузнаваем, что нельзя его более отличать отбраманизма; он бы от него вовсе не отличался, если бы не имя Магомета и немечеть, где по-клоняются обоготворенному пророку. Вовсе не нужно идти в Индию, чтобы видеть глубокие изменения, какимподвергался ислам, переходя от одной расы к другой. Достаточно посмотреть наАлжир. Он заключает в себе две совершенно различные расы: арабов и берберов,одинаково мусульман. Но от ислама первых до исламизма последних оченьдалеко; полигамия Корана превратилась в моногамию у берберов, религиякоторых есть только соединение ислама со старым язычеством, царившим междуними в течение многих веков, когда еще господствовал Карфаген. И религии Европы не ускользнули от общего закона видоизменятьсясообразно с душой принимающих их рас. Как и в Индии, буква догматов,установленных текстами, осталась неизменной; но это только простые формулы,смысл которых каждый истолковывает по-своему. Под общим названием христианмы находим в Европе настоящих язычников, например, нижнебретонца, молящегосяидолам; фетишистов, например, испанца, обожающего амулеты; политеистов,например, итальянца, почитающего за различные божества Мадонн каждогоселения. Ведя исследование дальше, можно было бы легко показать, что великийрелигиозный раскол реформации был необходимым следствием истолкования однойи той же религиозной книги различными расами: северные расы сами желаютисследовать свою веру и регулировать свою жизнь; южные же народы осталисьдалеко позади с точки зрения независимости и философского развития. Ни одинпример нс может быть более убедительным. Но это факты, развитие которых нас завлекло бы очень далеко. Нампридется еще меньше места посвятить двум остальным основным элементамцивилизации, учреждениям и языку, потому что нужно было бы вдаться втехнические подробности, которые слишком выходили бы из границ этого труда.То, что верно для верований, одинаково верно и для учреждений; эти последниене могут передаваться от одного народа к другому, не подвергаясь изменениям.Не желая утомлять читателя массой примеров, я прошу его просто обратитьвнимание на то, до какой степени в новейшие времена изменяются у разных расодни и те же учреждения, навязанные силой или убеждением, несмотря на то,что сохраняют одинаковые названия. Я это показал в предыдущей главе напримере различных стран Америки. Учреждения в действительности составляют только следствиенеобходимостей, на которые воля одного поколения не может оказать никакогодействия. Для каждой расы и для каждого фазиса развития этой расы существуютусловия существования, чувств, мыслей, мнений, наследственных влияний,предполагающих одни учреждения и исключающих другие. Правительственныеярлыки очень мало значат. Никогда не было дано какому-нибудь народу выбиратьучреждения, которые казались ему лучшими. Если очень редкий случай позволяетему их выбирать, то он не умеет их сохранять. Многочисленные революции,беспрерывные изменения конституций, которым французы предаются уже впродолжение века, составляют опыт, который должен был бы уже давновыработать у государственных людей определенный взгляд на этот счет. Я,впрочем, думаю, что только в голове темных масс и в узкой мысли некоторыхфанатиков способна еще держаться та идея, что важные общественные переменымогут совершаться путем декретов. Единственная полезная роль учрежденийзаключается в том, чтобы дать законную санкцию изменениям, которые ужеприняты нравами и общественным мнением. Они следуют за этими переменами, ноне предшествуют им. Не учреждениями изменяются характер и мысль людей. Неими можно сделать народ религиозным или скептиком, научить его руководитьсамим собою вместо того, чтобы беспрестанно требовать от государстваобуздывающих его мер. Я не буду долго останавливаться на языках, только напомню, что дажетогда, когда язык уже установился благодаря письменности, он необходимоизменяется, переходя от одного народа к другому, и это именно делает стольнелепой идею о всемирном языке. Менее чем в два столетия после завоеваниягаллы, несмотря на свое неизмеримое численное превосходство, принялилатинский язык; но этот язык народ скоро переделал сообразно своимпотребностям и особенной логике своего ума. Из этих видоизменений получилсяв конце концов современный французский язык. Различные расы не могут долгое время говорить на одном и том же языке.Случайности завоеваний, коммерческих интересов могут, без сомнения,заставить какойнибудь народ принять чужой язык вместо своего родного, но втечение немногих поколений заимствованный язык совершенно преобразуется.Преобразование будет тем глубже, чем раса, у которой язык был заимствован,сильнее отличается от той, которая его заимствовала. Всегда можно встретить несходные языки в странах, где существуютразличные расы. Индия представляет этому блестящий пример. Большойполуостров населен очень многими и очень различными расами; ученыенасчитывают там 240 языков, некоторые из них отличаются друг от другагораздо больше, чем греческий от французского. Двести сорок языков, неговоря уже о почти трехстах диалектах! Между этими языками самыйраспространенный еще совершенно новый, так как он существует не дольшетрех столетий; это индостанский, образовавшийся из соединения персидского иарабского, на которых говорили завоеватели-мусульмане, с индусским, одним изнаиболее распространенных в завоеванных странах языков. Победители ипобежденные вскоре забыли свой первобытный язык, чтобы говорить на новомязыке, приспособленном к потребностям новой расы, образовавшейся путемскрещивания различных совместно живущих народов. Я не могу дольше останавливаться на этом вопросе и вынужденограничиться указанием основных идей. Если бы я мог входить в необходимыеподробности, то пошел бы дальше и показал бы, что когда народы различны, тослова, которые мы считаем у них однозначащими, в действительностипредставляют до такой степени друг от друга далекие способы мышления ичувствования, что вполне верный перевод с одного языка на другой невозможен.Это легко понять, видя, как на протяжении нескольких веков в одной и той жестране, у одной и той же расы одно и то же слово соответствует совершеннонесходным понятиям. Старинные слова представляют понятия людей прежнего времени. Слова,бывшие в начале знаками действительных вещей, вскоре утратили свой смыслвследствие изменений в идеях, нравах и обычаях. Продолжают рассуждать спомощью этих привычных знаков, изменить которые было бы слишком трудно, нонет уже никакого соответствия между тем, что они представляли в данныймомент, и тем, что обозначают в настоящее время. Когда речь идет о народах,очень удаленных от нас, принадлежащих к цивилизациям, не имеющим никакогосходства с нашими, то переводы могут дать только слова, совершенно лишенныесвоего настоящего первоначального смысла, т.е. вызывающие в нашем уме идеи,не находящиеся ни в какой связи с теми, какие они некогда вызывали. Этоявление особенно поразительно для древних языков Индии. У этого народа(индусов) с колеблющимися идеями, логика которого не имеет никакого родствас нашей, слова никогда не имели того точного и определенного смысла, какойим в конце концов дали в Европе века и склад нашего ума. Есть книги,например, Веды, перевод которых не возможен. Проникать в мысль индивидуумов,с которыми мы живем, но от которых нас отделяют некоторые различия ввозрасте, в половом отношении, в воспитании, уже очень трудно; проникать жев мысль рас, над которыми тяготеет пыль веков, труд, который никогда неудастся выполнить ни одному ученому. Все доступное нам знание служит толькодля того, чтобы показать полную бесполезность подобных попыток. Как бы ни были кратки и мало развиты предыдущие примеры, они вполнедостаточны для того, чтобы показать, каким глубоким изменениям подвергаютсяэлементы цивилизации у народов, их заимствующих. Заимствование кажется частозначительным, потому что по названию оно бывает иногда очень рельефно; ноусвоение его является всегда в действительности очень ничтожным. С веками,благодаря медленнойработе поколений и вследствие постепенных прибавлений,заимствованный элемент сильно отличается от своего первоначальногопрототипа. С этими постепенными изменениями история, интересующаяся главнымобразом внешностью, вовсе не считается, и когда она нам говорит, например,что какойнибудь народ принял новую религию, то мы сейчас же представляемсебе не те верования, какие в действительности были им приняты, но именно турелигию, какая нам известна в настоящее время. Нужно глубоко изучить этимедленные приспособления, чтобы хорошо понять их генезис и уловить различия,отделяющие слова от сущностей. Итак, история цивилизации состоит из медленных приспособлений, изничтожных постепенных изменений. Если они нам кажутся внезапными изначительными, то потому, что мы, как в геологии, пропускаем промежуточныефазы и рассматриваем только крайние. В действительности как бы ни был развит и одарен какой-нибудь народ,его способность усваивать тот или другой новый элемент цивилизации всегдаочень ограничена. Мозговые клеточки не могут усвоить себе в день то, насоздание чего потребовались века, и что было приспособлено к чувствам ипотребностям совершенно различных организмов. Одни только медленныенаследственные приобретения допускают возможность подобных ассимиляций.Когда мы перейдем к изучению эволюции искусства у наиболее развитого изнародов древности, у греков, то увидим, что ему нужно было много веков длятого, чтобы выйти из грубых подражаний ассирийским и египетским образцам ипоследовательными этапами дойти до шедевров, которым еще поныне удивляетсячеловечество. И однако все народы, следовавшие друг за другом в истории, исключаянекоторые первобытные народы, каковы египтяне и халдеи, только и делали, чтоусваивали себе элементы цивилизации, составлявшие наследие прошлого, изменяяих сообразно своему душевному складу. Развитие цивилизаций совершалось бынесравненно медленнее, и история различных народов была бы только вечнымповторением, если бы они не могли воспользоваться материалами, выработаннымидо них. Цивилизации, созданные 7 или 8 тысяч лет тому назад жителями Египтаи Халдеи, образовали источник материалов, куда поочередно приходили черпатьвсе нации. Греческое искусство родилось из искусства, созданного на берегахТигра и Нила. Из греческого стиля получился римский, который в свою очередь,смешанный с восточными влияниями, дал начало последовательно византийскому,романскому и готическому стилям, разнообразящимся в зависимости от гения ивозраста народов, у ко- торых они возникли, но имеющим общеепроисхождение. То, что мы сейчас сказали об искусстве, приложимо ко всем элементамцивилизации, учреждениям, языкам и верованиям. Европейские языки происходятот одного языка-праотца, на котором некогда говорили жители центральногоплоскогорья Азии. Наше право детище римского права, которое в своюочередь родилось от предшествовавших прав. Сами наши науки не были бы тем,что они представляют собой теперь, без медленной работы веков. Великиеоснователи современной астрономии: Коперник, Кеплер, Ньютон находятся всвязи с Птолемеем, сочинения которого служили учебными руководствами вплотьдо XV века; Птолемей же примыкает чрез Александрийскую школу к египтянам ихалдеям. Мы видим, таким образом, несмотря на страшные пробелы, которымиполна история цивилизации, медленную эволюцию наших знаний, заставляющую насвосходить чрез века и империи к заре этих древних цивилизаций, причем этипоследние современная наука пытается ныне связать с теми первобытнымивременами, когда человечество не имело еще истории. Но если источник общий,то изменения прогрессивные или регрессивные, каким подверглисьзаимствованные элементы у каждого народа сообразно его душевному складу,очень различны. История этих изменений и составляет историю цивилизаций. Мы только что показали, что основные элементы, из которых образуетсяцивилизация, индивидуальны для каждого народа, что они составляют не толькорезультат, но даже выражение структуры его души, и не могут, следовательно,переходить от одной расы к другой, не подвергаясь очень глубоким изменениям.Мы также видели, что величину этих изменений маскируют с одной сторонылингвистические потребности, заставляющие нас обозначать одинаковыми словамисовершенно различные вещи, а с другой неизбежные недостатки историческихсочинений, обращающих наше внимание только на крайние формы цивилизации и непоказывающих нам соединяющих их промежуточных форм. Переходя в следующейглаве к общим законам эволюции искусств, мы сумеем показать еще более яснопоследовательность изменений, совершающихся в основных элементахкакой-нибудь цивилизации по мере перехода их от одного народа к другому.

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.