Я даже не слышала, как Чарли постучал в дверь в 5 утра, на улице всё еще было темно. Только когда Эдвард начал подниматься с кровати, я проснулась и начала осознавать, что сегодня понедельник, день 15. Блядь. Я услышала, как открылась дверь, и села в постели, мне не хотелось, чтобы Эдвард встретил Чарли один. Молча переступив порог, Чарли нахмурил брови, глядя на размазанные краски на лице Эдварда. Мы с ним полностью забыли о нашей раскраске, пока на кухне не включился свет. «Здравствуйте, Мистер Свон… Чарли», - зевнул Эдвард. Он выглядел уставшим и слегка смущенным [в смысле, запутанным, непонимающим итд, что происходит, когда рано просыпаешься]. Чарли не одобрил вид Эдварда, он был без майки, и я была рада, что он хотя бы одел джинсы. Я была в темной спальне, сражаясь со вчерашней одеждой, пытаясь одеться, пока Чарли не сложил два и два. О, о чем я говорю? Он знает, что мы занимались сексом, но я не хотела размахивать этим фактом перед его носом. Должно быть для него это очень тяжело. Я позвонила Чарли заранее и сказала, что Эдвард вернул мне мои деньги, плюс двадцать тысяч сверху. Казалось, это слегка смягчило его отношение к Эдварду, но он всё еще не прыгал от радости по поводу того, что мы вместе. Единственное, что заставляло меня нервничать, это то, что когда Эдвард уйдет, Чарли захочет поговорить со мной об этом. Надеюсь, он в курсе, что ему придется подождать, пока я наплачусь, и только потом начинать. «Здравствуй, Эдвард», - ответил он, не особо приветливо, но и не резко. Ненавижу, когда Чарли так себя ведёт. Я вышла из спальни, и Чарли покосился на моё лицо, стараясь понять, почему мы выглядим так, будто раскрашивали друг друга прошлой ночью. «Привет, пап», - я потерла губы и посмотрела на свои пальцы измазанные черной и белой краской. «Привет, Белла», - сказал он. Присев на стул в гостиной, он молча достал несколько вещей из своей спортивной сумки. «Амм… Эдвард?» - я приподняла брови на него, «Может пойдёшь умоешься и всё такое?» Он нахмурился, не понимая о чем я говорю, но потом посмотрел на моё лицо, которое скорее всего напоминало лицо Пола Стенли после концерта Кисс. «О!» - он прикоснулся к своей щеке и потом потёр друг об друга большой и указательный пальцы, «Ага, я быстро». Он поспешил в ванну, закрыл дверь, и я услышала, как он пробормотал, «Твою мать!», когда посмотрел на себя в зеркало, должно быть шокированный тем, что Чарли видел его таким. Я взяла кухонное полотенце со стойки, включила воду, намочила краешек полотенца и начала невозмутимо тереть лицо и губы, словно это было обычное дело для меня. Теперь на стойке лежали открытый блокнот, исписанный почерком моего отца, странного вида игла в футлярчике и пара наушников, присоединённых к маленькой черной коробочке, на которой мигала красная лампочка. «Где ты всё это взял?» - спросила я, надеясь, что он не станет расспрашивать меня о краске на лице и ни о чем, связанным с сексом. «В участке», - невыразительно сказал он, «Жучок из системы интерпола, и я просто… взял оттуда, что мне нужно». «А это?» - я чуть не подняла иглу, и Чарли протянул руку, готовый остановить меня. Я убрала руку, чтобы не натворить дел. «Ветеринарный центр», - он взглянул на меня, «Они каждый день стреляют в собак этими штуками». «Ты используешь СОБАЧЬЮ иглу для Эдварда?» - сказала я, немного громко, разозлившись. «Она не использованная и совершенно новая», - Чарли сильно нахмурился, «Я делал это раньше, это не причинит ему боли». Эдвард начал чистить зубы в ванной, я могла слышать его поверх шума воды. «Пап, ты знаешь, что делаешь?» - осмелилась я, неожиданно чувствуя страх, «Если нет, просто скажи. Я не хочу даже возможности того, чтобы с ним что-то случилось». «Белла», - Чарли строго посмотрел на меня, «Я бы не начинал всё это, если бы не знал, что делаю. Я бы не стал рисковать чужой жизнью – даже его – если я – » «Даже его?!» - прошипела я, чтобы Эдвард не услышал. «Я не это имел в виду, Белла», - вздохнул Чарли, «Мы поговорим об этом позже». Ладно. Я начала греметь в кухне чем попало, отец игнорировал меня. Эдвард купался и брился, пока я готовила завтрак. Я поджарила несколько кусочков багета, намазала их сырным маслом, и налила три стакана апельсинового сока. Когда он вышел и прошел в спальню, чтобы одеться, за ним тянулось облако пара, я заглянула в комнату, когда он молча собирал свои вещи и бросал их в свою сумку. Мне хотелось плакать, но я вздохнула, открыла холодильник и уставилась на его содержимое, словно оно могло предложить мне какую-то помощь. Спустя какое-то время Чарли сказал, «Ты весь холод оттуда выпустишь». Я сжала зубы и низко прорычала, «Пап. Замолчи». Он проворчал что-то о счете за электричество, и, шумно захлопнув дверь, я посмотрела на него с яростью, а он писал в своём долбанном блокноте. Эдвард подошел к Чарли. Красивый и бодрый, он был одет в слегка обтягивающую голубую майку, джинсы и кеды. «Так, я готов», - сказал он, сглотнув, глядя на предметы на стойке. НЕТ! хотела я закричать, запретить ему уходить, привязать его к кровати и держать, пока они не придут и не заберут его из моих холодных, мёртвых рук. Но я молчала. Я держала это в себе. Так, как запрещала Эдварду делать это. Когда-то бесконечный, мой голос затих, лишенный свободы. Эдвард нежно посмотрел на меня… и мы обменялись грустными взглядами. «Хорошо», - Чарли наполовину повернулся к Эдварду, «Во-первых, давай я расскажу, что я узнал на сегодняшний день. Парня, которого убили при тебе, звали Джэйсон Уайт. По заявлению их родителей, он числится пропавшим. Хороший студент, обычный ребёнок. Он закончил школу за несколько месяцев до исчезновения. Родители не уверены, но, согласно сообщению в полицию, они думают, что он мог убежать из дома. У них была какая-то ссора за день до того, как он пропал. После этого он, скорее всего, приехал в Нью-Йорк и попал не в ту компанию. Этот город живьём пожирает беглецов. А этот парень с юга, тепличный, не привыкший к улицам. Может он бродил по улицам и увидел то, что втянуло его в беду. Это всё только предположения, я не могу быть уверен. Позже я узнаю больше. Его так и не нашли». «Боже», - Эдвард смотрел на пол, и мне стало плохо. Что если Эдвард пропадёт, и его никогда не найдут? Словно прочитав мои мысли, Чарли сказал ему, «В любом случае, с тобой этого не случится, Эдвард». Чарли поднялся, взял в руки иглу и добавил, «Давай сюда своё плечо. парень». Снова посмотрев на меня, Эдвард приподнял короткий рукав на правой руке и слегка повернулся к Чарли. Мои руки начали дрожать, когда Чарли открыл другой пластиковый футляр и смазал кожу ниже его плеча. Я услышала, как Эдвард выдохнул, когда Чарли ввёл иглу в его кожу, и потом щелчок. «Ай», - тут же сказал Эдвард, хотя, казалось, ему не очень больно. «Давай проверим», - Чарли сел на стул, открыл свой ноутбук и постучал по клавиатуре, Эдвард снова посмотрел на меня, опустив рукав, от иглы не осталось и следа. «Так, чип внутри… работает», - удовлетворенно сказал Чарли, «Сейчас ты на Мейер Авеню, 312». «Спасибо, пап», - прорычала я с сарказмом, «Эдвард, тебе нужно поесть. Я приготовила тосты». Мой голос был таким слабым. Я слабая. И я такая злая на Чарли. Я не хочу знать, где тело Эдварда, я хочу, чтобы он выбрался оттуда, как можно скорее, целый и невредимый. «Спасибо, Белла», - он попытался улыбнуться, обошел стойку, слегка прикоснувшись к моей талии, и поцеловал моё всё еще грязное лицо. Он взял тост, сел и начал разламывать его на части и есть, а мой отец начал наставлять его. Я не хотела уходить из комнаты, но я так же не хотела прощаться с ним с краской на лице. Я умылась с мылом в кухне, используя тостер как зеркало. Эдвард украдкой взглянул на меня и улыбнулся, закинув в рот кусочек тоста, а Чарли продолжал говорить, что ему нужно вести себя обычно перед Викторией. «Не нужно сразу же спрашивать, можно ли тебе прийти в её офис, если это не нормально», - говорил Чарли, словно Эдвард был тупым, «Подожди удобного случая. Не предпринимай никаких попыток. Если ты окажешься в беде, и я тебе понадоблюсь, скажи ‘Нострадамус’. Понял?» «Нострадамус», - повторил он, «Понял». «Могу я сказать это прямо сейчас?» - спросила я. Они оба молча посмотрели на меня. Я развернулась и снова начала греметь чем попало. Открыв маленький пластмассовый футляр, Чарли достал маленький квадратный предмет, такой маленький, что он мог уместиться на кончике его пальца. «Это жучок», - сказал Чарли, «Держи его в футляре, пока не подойдешь к клубу, потом положи его за щеку или под язык. Слюна не повредит его. Просто не надкусывай его, не глотай, и всё такое. Он хрупкий. Просто засунь его куда-нибудь в этой комнате, куда она приведет тебя, чтобы… ну… ты знаешь». «Темница», - сказал Эдвард за моего отца. Я выдохнула, схватив себя за волосы, и наклонилась над раковиной, жалея, что во мне не достаточно еды, чтобы меня стошнило. Может это как-то помогло бы мне чувствовать себя лучше. «Ну да», - Чарли посмотрел на Эдварда и положил руку на его плечо, «Хочу сказать тебе, Эдвард, ты не понравился мне, когда я узнал про вас с Беллой… и о вашем маленьком соглашении… и я всё еще не хочу видеть тебя после того, как это закончится. НО… чтобы сделать это… нужно быть охренительно смелым. Я не брошу тебя. Позови… используй своё слово… и я приду». «Я не позову, пока не найду улику и мой образец крови», - твёрдо сказал он, «Чтобы ты не услышал, не подходи близко к клубу, пока я не произнесу это слово. И я не хочу, чтобы Белла слышала это». «Я бы никогда не позволил ей, Эдвард», - согласился Чарли, «Она уже знает это». Они снова посмотрели на меня. Я с трудом убрала руки из волос и теперь держала их у рта, стараясь прекратить дрожать. «Хорошо», - Эдвард посмотрел на Чарли и протянул ему руку. Чарли посмотрел на его руку и пожал её, Эдвард облегченно улыбнулся и добавил, «Спасибо, Чарли… за всё». «Без проблем», - ответил Чарли, слегка улыбнувшись. Посторонний человек не нашел бы в этом ничего особенного, но для меня, зная моего отца, этот жест был таким же большим, как тёплые объятья. «Амм…» - Эдвард посмотрел на меня и потом на Чарли, «Можно мы… поговорим пару минут?» «О», - он нахмурился, глядя на меня и на Эдварда, «Пожалуй». Чарли встал, зашел в кухню и постучал по моему плечу. Я резко развернулась, слёзы уже затмевали моё зрение, и он пробормотал, «Я защищу его, Белла. С ним всё будет в порядке». Я сжала кулаки, но потом обняла его, хотел он этого или нет. Я старалась не плакать, когда он постучал мне по спине, затем отпустил и ушел, не оборачиваясь, наверно он тоже расчувствовался и хотел скрыть это от меня. Крутые копы не плачут. Ладно, Чарли, что бы ты ни сказал. Я взглянула на Эдварда, он стоял за стойкой. Было больно смотреть в его глаза. Через чур красивы… гипнотизирующие… нереальные. Он медленно подошел ко мне, и не успев понять, что делаю, я бросилась на него и начала рыдать в его майку, чувствуя мышцы на его груди, куда прижималась моя щека. Он крепко обнял меня, прикасаясь губами к моим волосам. «Шшшш…», - он мягко раскачивал меня, позволив мне громко плакать. «Прости», - рыдала я, словно семилетняя, «Я просто так сильно люблю тебя. Я не могу отпустить тебя». «Мы не расстанемся», - сказал он, его голос низкий и мрачный, «Ты всегда будешь со мной». «Это дерьмо собачье», - плакала я сильнее, «Не говори мне красивых слов, не ври мне, Эдвард». «Хорошо, не буду», - он резко приподнял моё лицо за подбородок, и я увидела слезы в его зеленых глазах, и это напугало меня, «Паршиво, что мне нужно вернуться туда. Я не знаю, что она приготовила для меня, и меня тошнит от мысли, что мне нужно прийти туда, опуститься на колени и ждать этого. Но мне нужно сделать это, чтобы я не оглядывался через плечо всю мою жизнь, чтобы Кэти пошла в школу, и я не переживал, что её могут украсть. Это всё ёбаное безумие, но я сделаю это. Чтобы ни случилось, я сделаю это. Для тебя. Для Кэти. Для себя. Нам обоим будет тяжело, но твой отец с нами. Эммет с нами. И если мои подсчёты верны, Розали и Элис скорее всего уже здесь, ждут, когда они смогут подняться к тебе. Со мной всё будет в порядке. Я вернусь к тебе. Я люблю тебя, Белла». «Я тоже тебя люблю», - прошептала я, продолжая плакать. Он вытер мои слёзы и поцеловал меня. «Я рад, что ты плачешь», - он улыбнулся мне, «Это хорошо для тебя». Я прильнула к нему еще сильнее и испустила сдавленный стон, и моё дыхание сбилось, когда я посмотрела в эти идеальные, решительные глаза. Я сделала это. Я научила его бороться и стоять за себя. И из-за меня он собирается пережить эту ужасно опасную неделю с Викторией. Богом клянусь, если с его головы упадёт хоть один волос, я убью её. «Иди», - заставила я себя произнести это слово, хотя я бы лучше лишилась рук. Он медленно направился к двери, и я резко схватила его за руку. Он посмотрел на меня, и я сказала, сотрясаясь от ужаса, «Будь осторожен, Самец». Он улыбнулся моей любимой кривой улыбкой и ответил, «Хорошо, Бэмби». Я не буду прощаться с ним. Это не прощание. Не может быть. Я не позволю. Дверная ручка скрипнула, когда он повернул её. Он обернулся и осмотрел квартиру, улыбаясь. Если у нас есть что-то общее, он мог видеть нас повсюду, как и я, - диван, стулья, кухня, пол, стена, спальня, и даже ванная. «Мне понадобится много терапии, когда я вернусь», - усмехнулся он, осторожно открыв дверь и перекинув сумку через плечо, «Будь готова, Доктор Белла». Я сдавленно простонала и попыталась произнести еще несколько слов, перед тем как он уйдет. «Конечно, Мистер Каллен», - выдохнула я, продолжая плакать, «Ты мой единственный пациент. Будь вовремя. Я ненавижу, когда люди опаздывают». Он попытался засмеяться, отвернулся и попытался незаметно смахнуть слезу, но я заметила. «Я буду вовремя», - сказал он, его голос слегка дрогнул. Я отвернулась, не желая видеть, как он уходит и закрывает за собой дверь. Я умирала внутри…и потом я услышала его мягкие шаги в коридоре. Он оставил дверь открытой, он тоже не хотел её закрывать. Я слышала, как он начал спускаться вниз, и я держала в себе свою боль, я ждала, когда он выйдет из здания и не сможет услышать меня. Мои ноги дрожали настолько сильно, что я не могла стоять… Я опустилась на холодный пол, и так было намного лучше… безопаснее. Я закрывала рот трясущимися руками, пока не услышала, как дверь, ведущая на улицу, тихо хлопнула. И потом я разбилась. Я ничего не помню в подробностях. Всё, что я знала, это то, что он ушел, ушел истекать кровью за Кэти… и за меня. Я слышала, что издаю какие-то звуки, которые даже не могла распознать. Я задыхалась и рыдала. Я даже не слышала, как они пришли, но неожиданно меня обнимали и гладили две пары рук, сладкие духи и яблочный лосьон заполнили мои ноздри. Элис и Розали. Мои друзья… мои сёстры. Я вцепилась в них и рыдала в их майки, а они просто молча сидели со мной на полу… просто утешали меня… не позволяя мне пережить это в одиночестве. Я услышала машину отца на улице, когда он завёл двигатель. Эдвард не поедет с ним к Огню. Ему нужно сесть на метро, как всегда, и прийти туда одному. Мой отец будет неподалёку, прослушивать жучок, ждать слова Нострадамус, единственное слово, которое положит конец моему кошмару. Эдвард уже едет туда… Я представила его с сумкой на плече, как он быстро спускается в метро. Он любит поезда. Было такое ощущение, что меня разорвали на части и забрали лучшее. Забрали. Всё, что я могу сейчас, это ждать… и молиться. Я верю тебе, Эдвард. Я люблю тебя. Возвращайся домой, ко мне. Скорее.
