Слово святителя Иоанна Златоуста к мужьям и женам

Если каждый из супругов будет стараться исполнять свои обязанности, то сами скоро увидят и всю пользу от сего. Если, например, жена готова будет терпеть и жестокого мужа, а муж не станет раздражать жену гневливую, то между ними водворится совершенная тишина и жизнь их будет подобна пристани, свободной от волн. Так и было у древних. Смотри, Авраам принимает к себе племянника, жена не обвиняет его за это, Авраам велит ей идти с ним в дальний путь, и она без противоречия следует за ним. Далее, когда Авраам после многих бед, беспокойств и трудов стал господином огромного имущества и лучшую часть его уступил Лоту, то Сарра не только не досадовала на это, но даже и не открывала уст своих и не говорила ничего подобного тому, что ныне говорят многие жены, когда видят, что мужья их делятся имением с ближними, и говорят притом пред низшими, бранят своих мужей, называют их глупыми, слабыми, безумными, нерасчетливыми. Сарра, напротив, ничего подобного не только не сказала и не подумала, но даже одобряла все распоряжения Авраамовы. А что еще важнее — после того, как Лот получил свободу в выборе земли для обладания и дяде отдал худшую часть, его постигла тяжкая участь. Патриарх Авраам, узнав, что он взят в плен, вооружил всех своих домочадцев и пошел с одними слугами своими против сильного Сирийского войска. Но Сарра и тогда не удерживала его и не говорила: "Муж, куда ты идешь? Ты пускаешься на опасности, спешишь на явную гибель и готов пролить кровь за человека, который обидел тебя и все твое отнял у тебя. Если ты не бережешь себя, то, по крайней мере, сжалься надо мной, которая оставила дом, отечество, друзей, сродников и пошла с тобой в такую далекую и чужую сторону; сжалься и не повергай меня во вдовство и все бедствия, с ним неразлучные". Это Сарра могла сказать Аврааму, а между тем ничего подобного не говорила, даже и не подумала, но все переносила с молчанием. Смотри же, как они оба наблюдают свои обязанности. Авраам не презирает Сарры как безчадной, и не упрекает ее за это чем-либо; Сарра старается доставить ему некое утешение в безчадии.

Ты, жена, возразишь мне, что Авраам по приказанию Сарры прогоняет рабыню. Но я и хочу показать тебе то, что и он ей во всем повиновался, и она ему. Но ты, которая говоришь сие, не останавливайся только на одном этом обстоятельстве, а рассмотри также и прежние, вспомни, что рабыня оскорбляла Сарру, что она тщеславилась пред госпожой своей, а что может быть несноснее этого для жены благородной и свободной? Итак, пусть жена не ожидает наперед добродетелей от мужа, чтобы потом уже показать ему свои; равным образом и муж пусть не ожидает благонравия от жены прежде, чтобы потом уже заботиться о ней, потому что это уже не будет добродетель; но каждый пусть сам наперед исполняет свои обязанности. Христос заповедал, чтобы мы, когда кто ударит нас в ланиту, подставляли ему и другую; кольми паче жена должна терпеть и жестокого мужа. Я не то говорю, чтобы муж бил свою жену, нет: это крайнее бесчестие не только для жены, но и для самого мужа, который ее бьет. Напротив, если ты, жена, случайно выберешь такого супруга, то не досадуй, а помышляй о той награде, которая готовится тебе там, на небе, и о той похвале, которую ты заслуживаешь еще в сей жизни. И вам, жены, и вам, мужья, говорю, — сохрани вас Бог от такого греха, который бы доводил мужа до необходимости бить жену. Но что я говорю о жене? Для мужа благородного должно быть постыдно бить и даже поднимать руку и на рабыню. Если же для мужа бесчестие бить и служанку, то кольми паче бесчестно подымать руку на жену. Бесчестить, как рабыню, подругу своей жизни, которая давно уже помогает тебе в трудах твоих, не есть ли признак крайнего беззакония? Такого мужа (если только можно назвать его мужем, а не зверем) я ставлю наравне с отцеубийцей и матереубийцей. Ибо если нам заповедано оставлять ради жены отца и матерь, то не крайнее ли безумие оскорблять ту, для которой Бог повелел оставлять даже родителей? Но одно ли безумие это? А бесславие, происходящее от сего? Какое слово в состоянии даже выразить то, когда вопли и стенания жены разносятся по улицам, и когда соседи и прохожие сбегаются к дому того, кто делает такое бесчестие, как бы к жилищу некоего зверя, который в своем логовище пожирает свою добычу? Лучше было бы, если бы земля поглотила такого нечестивца, нежели ему опять показываться среди добрых людей!

Но жена, скажешь ты, обнаруживает дерзость. Пусть и так, но ты не забывай, что она — жена, сосуд слабый, а ты — муж. Ты для того и поставлен начальником и главой жены, чтобы сносить слабость жены, которая должна подчиняться тебе. Посему поступай так, чтобы власть твоя была почтенной, а это будет тогда, когда ты не станешь бесчестить подчиненную тебе. Как царь, если бесчестит и посрамляет поставленного им начальника, то и его самого слава немало страдает от сего, — так и ты немало повредишь своей чести, если будешь бесчестить жену, которая подчинена тебе. Посмотри на земледельцев, как они стараются всячески возделывать землю, хотя бы она была суха и произращала дурные травы, хотя бы затоплялась водой, — так и ты поступай, тогда ты первый будешь наслаждаться и добрыми плодами, и безмятежным спокойствием. Когда в доме случится что-либо неприятное оттого, что жена твоя сделала ошибку, утешай ее, а не увеличивай печали. Хотя бы ты все потерял, но нет ничего прискорбнее, как раздор с женой. Посему-то любовь к ней должна быть для тебя драгоценнее всего. Если каждый из нас должен «друг друга тяготы носити» (Гал. 6; 2), то тем более муж обязан так поступать с женой. Хотя бы она была бедная, не унижай ее за это; хотя бы она была глупа, не нападай на нее, но лучше исправляй; она часть тебя самого, и ты составляешь с ней одно тело. Но она, говоришь, сварлива, пьяница, гневлива... Если так, то надобно скорбеть о сем, а не гневаться, надобно молиться Богу, чтобы Он исправил ее, надобно увещевать ее, уговаривать и употреблять все меры к тому, чтобы истребить в ней эти пороки. Если же ты станешь бить и притеснять жену, то этим болезнь ее не излечится, потому что жестокость усмиряется кротостью, а не другой жестокостью. Вместе с тем помышляй еще и о том, что за кроткое обхождение твое с женой тебя ожидает награда от Бога. Хотя бы тебе и можно было развестись со своей супругой, не делай сего по страху Божию, но переноси и великие недостатки ее, боясь данного о сем закона, который запрещает изгонять жену, каким бы недугом она ни страдала. За сие получишь ты неизреченную награду и приобретешь величайшие блага, потому что и ее заставишь быть скромнее, и сам сделаешься более кротким к ней.

Говорят, что один из языческих мудрецов (Сократ) имел жену злую, сварливую и дерзкую. Когда его спросили: для чего он, имея такую жену, терпит ее? — мудрец отвечал, что в ней он имеет в доме как бы школу и училище любомудрия. "Я буду, — говорил он, — терпеливее других, если каждый день стану учиться в сем училище". Вас чрезвычайно удивляет это? А я тяжко вздыхаю, когда вижу, что язычники поступают мудрее нас, — нас, коим заповедано подражать Ангелам, или лучше — коим повелевается подражать Самому Богу в кротости. Говорят, что тот мудрец потому и не изгонял злой жены своей, что она имела дурной характер, а некоторые утверждают, что он даже и взял ее по причине такого ее характера. Но я не даю совет, чтобы с намерением поступать так — избирать злую жену; я увещеваю мужей употреблять сначала все меры к тому, чтобы взять жену благонравную и исполненную всякой добродетели. Купец не отправит корабля в море и не станет заниматься никакой торговлей, прежде нежели заключит со своим товарищем такие условия, которые могли бы ручаться за их взаимное согласие. Так и ты употребляй наперед все средства к тому, чтобы иметь совершенное внутреннее согласие с будущей подругой твоей жизни, подобной кораблю. Если же ошибешься в выборе невесты и введешь в дом жену недобрую и несносную, в таком случае подражай языческому мудрецу и всячески исправляй свою жену, а худого ничего ей не делай. А когда станешь переносить супружеское иго в согласии с ней, то чрез это приобретешь во всем великую пользу и в духовных делах великий успех.

Поиск по сайту: