Когда информация о диспозициях бывает полезна?

Из рассмотренного выше следует, что иногда знание о личностных диспозициях людей дает эффект, прямо противоположный ожидаемому. Теперь мы можем рассмотреть случаи, когда обыденная житейская мудрость оказывается справедливой, по крайней мере в общих чертах.

Ранее мы уже намекали на то, что есть один случай, когда информация об индивидуальных различиях может оказаться неоценимой. Речь идет о случае, когда у нас имеется информация о базовой частоте поведения данного конкретного индивида в конкретной ситуации. Так, ваше предположение о том, что Джек будет много болтать сегодня за обедом, основанное на том, что он всегда так поступал (базовая частота!), скорее всего окажется точным. Как и предположение о том, что ваша жена будет, как обычно, сокрушаться по поводу предстоящей вечеринки, где люди топчутся на месте, поглощая спиртное и беспрерывно болтая. На самом деле очень может быть, что обыденная убежденность в практической полезности знания о чертах личности зиждется отчасти на обобщении опыта успешных предсказаний, основанных на фактах подобной стабильности поведения в одних и тех же повторяющихся ситуациях (выше мы называли ее надежностью).

Однако даже кросс-ситуативные предсказания, в которых участвуют ситуации, относящиеся к разным типам, могут быть по-настоящему полезными. В предыдущей главе мы разобрали некоторые особые обстоятельства, в которых предсказания, исходящие из черт личности, могут иметь неплохие шансы оказаться точными. Эти обстоятельства включают в себя следующие варианты: 1) случай, когда предсказания основываются на широкой и разнообразной совокупности прошлых наблюдений и нацелены не на единичные будущие действия и результаты поведения, а на усредненные для длительного периода; 2) случай, когда предсказание нацелено на относительную вероятность экстремальных результатов или событий, а поведение людей, к которым оно относится, в прошлом было экстремальным по сравнению с поведением других; 3) случай, когда предсказания учитывают базовую частоту для совокупности индивидов, особенно если эта частота является экстремальной, и то ситуационное давление, которое она отражает, нельзя безнаказанно игнорировать.

Итак, при наличии действительных индивидуальных различий в поведении, иными словами при наличии существенной дисперсии реакций в пределах выборки, информация о чертах личности может послужить предсказанию поведения даже в новых ситуациях, в которых поведение прогнозируемого субъекта наблюдателю не известно. Однако теория гласит, что для того, чтобы подобный прогноз имел хоть какие-то шансы быть правильным, надо очень хорошо знать субъекта и предсказывать его поведение на длительный период в будущем либо поведение, которое мы предсказываем, должно быть экстремальным.

Как мы уже убедились, обычные люди не принимают в расчет подобных ограничений. Они полагают, что могут предсказывать поведение самых разных и едва знакомых им людей даже в единичных и новых ситуациях.

Истоки обыденного диспозиционизма

Почему же люди могут настолько глубоко заблуждаться в своих основополагающих суждениях о причинах поведения? Почему они предпочитают основывать свои объяснения и предсказания на описании личностных черт, обладающих, с точки зрения поставленной задачи, незначительным прогностическим потенциалом либо не обладающих им вовсе? Как они могут быть в то же время столь невосприимчивы к влиянию мощных ситуационных факторов и информации об индивидуальных различиях, обладающих реальной прогностической ценностью — таких, как способности и репутация?

Оставшуюся часть данной главы мы посвятим анализу истоков наивного диспозиционизма, ведущего к тому, что люди переоценивают предсказуемость поведения окружающих. В главе 6 мы рассмотрим факторы, снижающие издержки обыденного диспозиционизма и вероятности появления порождаемых им ошибок.

Поиск по сайту: