Святость как итог аскетики

Бог, будучи бесконечной благостью и всесовершенной любовью, всегда желает приобщить человека к полноте Своей жизни, ввести его в действительное общение с Собой и тем открыть для человека источник вечной жизни и вечного блаженства. Но человек может войти в богообщение только при наличии сознательно-свободной готовности и реальной способности к восприятию божественной жизни. Живой союз любви человека с Богом возможен и действительно бывает только тогда, когда Бог находит в человеке черты сходства с Собой, в его нравственном состоянии и направлении видит единство, общность с содержанием Своей Божественной жизни. Это свойство человека – богоуподобление, как условие живого союза с Богом – в Священном Писании называется святостью (Лев.19:2; Лк.1:14-15; 1Пет.1:15-16; Евр.12:14; 2Кор.7:1 и др.). Учение о святости, богоподобии, как о фактическом воспроизведении в личности и в деятельности человека божественных совершенств - добродетелей, является одним из основных моментов святоотеческого мировоззрения. По учению свт. Григория Нисского «естество Божие - источник всякой добродетели», отсюда «конец добродетельной жизни – приобщение Бога». Вот почему «идущий путем истинной добродетели не иного чего причастен, как Самого Бога», Который «есть всесовершенная добродетель». Добродетельная жизнь ведет к единению с Богом собственно потому и через то, что «концом се является уподобление Божеству». С другой стороны, если результатом добродетельной жизни является «блаженство», то главным основанием и существенным содержанием его является «общение с Божеством» через действительное уподобление Ему. Вместе с тем нравственное совершенство бесконечно: «У добродетели один предел совершенства – не иметь самого предела». (Григорий Нисский).

Путь достижения христианской святости, нравственного уподобления Христу, по православному учению, имеет свои степени – начало, продолжение и совершение.

Необходимо заметить, что в силу выясненного ранее способа взаимоотношения благодати Божией и человеческой свободы и сам процесс духовного усовершенствования личности осуществляется органически-постепенно. По словам преподобного Исаака Сирина «всякий образ жизни связан с предшествующим, из него заимствует свой рост и переходит в другой, высший».

Начало духовной жизни состоит в обращении человека ко Христу. По учению Святого Писания и святоотеческого наследия, реально, истинно и в полном смысле обращение ко Христу происходит в Крещении. Именно в этот основополагающий период христианской жизни происходит сочетание благодати Божией с человеческой свободой.

Субъективно сущность обращения человека ко Христу состоит в глубочайшем внутреннем перевороте, происходящем в личности человека в этот период, сосредоточение всех его внутренних сил на одном настроении, которое называется «спасающей верой». Учение об основополагающем значении веры в религиозно-нравственном возрождении человека наиболее полно раскрыто в посланиях апостола Павла. Двумя основными сторонами спасающей веры являются полное самоотречение и исключительная самопреданность Христу. В самоотречении человек решительно отказывается, отрекается от всего эгоистического, самостного направления своей жизни, с тем, чтобы покорится «праведности Божией». Самопреданность Христу состоит в стремлении человека реально усвоить себе правду Христову, перенести ее в себя, на место собственной неправды основное содержание Его святой жизни, достигнуть общения со Христом через участие в благодати Святого Духа. Вместе и нераздельно с этим человек, сознавая свое нравственное бессилие, всею душой чувствует необходимость Божественной помощи и решительную уверенность, что она может быть подана ему только во Христе благодатью Святого Духа. В результате действия самоотречения, с одной стороны, и самопреданности Христу, с другой, эгоистическая жизнь в человеке прекращается, так что он уже не ищет своего, а того, что угодно Богу. Таким образом, спасающая вера включает в себя и состояние любви ко Христу, т.к. именно любовь «не ищет своего» (1Кор.13:5).

Начало веры покоится на познании истины во Христе. Христос есть истина (Ин.14:6). В Его учении, в Его жизни человечеству дан совершенный, истинный критерий нравственного совершенства. «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине» (Ин.18:37). Свет Богочеловеческой жизни пронизывает все самосознание человека и порождает в его душе суд над своей личностью, ее идеалами, интересами и действительным содержанием.

В результате все лучшие, богоподобные элементы человеческой природы устремляются ко Христу, а от элементов, чуждых жизни Христовой, человек отрекается, чувствует к ним ненависть. Как пишет апостол Павел, познание истины во Христе побуждает человека «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, и обновиться духом ума» своего, «облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф.4:21-24). Таким образом, обращение ко Христу неразрывно связано с покаянием, вера и покаяние взаимообуславливают, вызывают и определяют друг друга, и состояние обращения обозначают также понятием «покаянная вера».

Основное значение веры в нравственном возрождении человека обусловлено волевым моментом, а именно решимостью отказаться от эгоистического самоугодия и избранием пути божественной Христовой жизни, его свободным устремлением навстречу божественной благодати. Основная мысль православного вероучения по данному вопросу выражена в словах святителя Феофана Затворника о том, что «решение бросить грех и начать святую жизнь есть главный момент в деле обращения, коренной, неточный». Свободная решимость человека является орудием восприятия благодати в таинстве Крещения. Когда святые Отцы говорили об активном участии человека в усвоении спасения Христова, то разумели именно тот момент волевой работы, когда происходит решение и соизволение человека последовать Христу, устремиться к Нему. Согласно общих психологических воззрений святых Отцов, в сознательном согласии на дело и состоит существо свободы, отсюда и свободное участие человека в духовно-нравственном возрождении реально выражается именно в сознательном избрании пути жизни Христовой, в твердой решимости следовать за Христом. По учению свт. Иоанна Златоуста, ни Бог, ни благодать Духа не предупреждают нашего произволения, но, хотя благодать призывает, однако ожидает, чтобы мы пришли (ко Христу) добровольно и по собственному желанию.

Вот почему, по словам свт. Феофана Затворника, «в умертвии греху чрез Крещение ничего не бывает механически, а все совершается с участием нравственно-свободных решимостей самого человека».

В акте этой решимости человек собственно и начинает свободно-нравственное уподобление Христу, на ней основывается и мистическое приобщение Христу и Его божественной жизни в ее главнейших спасительных моментах – смерти и воскресении. Отвергая все то, что поддерживало эгоистическое направление его жизни, человек «распинает» своего «ветхого человека» (Рим. 6, 6), умирает для греха. В нравственной стороне его существа отражаются страдания Спасителя, и верующий соединяется со Христом подобием смерти Его. А через это удостаивается в Крещении достигнуть участия и в спасительных плодах крестной смерти Христа-Спасителя. Проникшись любовью ко Христу, устремившись к Нему, человек полагает основание для действительного преобразования силою благодати всего содержания своей личной жизни по началам праведности и святости. Это преобразование человека обуславливает собой нравственно-свободное участие его в воскресении Господа, соединение верующего со Христом «подобием воскресения» Его. (Рим.6:5). Таким образом, в таинстве Крещения действием Святого Духа человек таинственно воссоединяется со Христом и вместе с тем достигает реального участия в плодах Христовых страданий и воскресения. Вот почему, по словам святителя Кирилла, патриарха Иерусалимского, в Крещении человек получает благодать не только отпущения грехов, но и усыновления Богу.

Из купели Крещения выходит новый человек с укрепленной благодатью решимостью угождать Богу. По учению свт. Григория Нисского, даруемая человеку благодатью в Крещении известная мера красоты души зависит от степени напряженности его собственного желания. Отсюда, до какой степени простирает человек подвиги благочестивой жизни, до такой, простирается и величие его души. По мысли свт. Григория Богослова, необходимо, чтобы очищение грехов было произведено не на показ, а проникло всего человека; чтобы он стал совершенно светел, а не прикрашен снаружи; чтобы благодать служила не прикровением грехов, но освобождением от них. Хотя дар духовно-нравственного возрождения человек получает от Духа, но соблюдение этого дара приуготовляется прежней жизнью. Из сказанного становится окончательно ясным смысл апостольского учения о том, что Крещение спасает именно постольку, поскольку оно сопровождается со стороны человека «обещанием Богу доброй совести» (1Петр.3:21).

Одним из существенных признаков истинной жизни, начавшейся в человеке в Крещении, является истинно-христианская свобода. По учению Святого Писания, свобода является плодом христианского искупления. Христианское искупление освобождает человека от всех последствий греха и возрождает всю его духовную личность, а через это делает человека независимым от всего, что является чуждым и враждебным его подлинному существу, обеспечивает ему ничем нестесняемое обладание истинной жизнью. «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2Кор.3:17). Т.е. свобода является принадлежностью только истинно-духовного бытия, и ее первоисточником является только Святой Дух, от Которого, по силе причастия Ему, ее почерпают верующие. Свобода христианина возрастает и крепнет в нем постепенно, по мере преуспеяния его в духовной жизни. Совершенная христианская свобода является свойством только будущего прославленного состояния всего духовно-материального существа человека.

Для сохранения полученной в Крещении свободы человек должен жить по началам духа, т.е. не исполнять «вожделений плоти», которая «желает противного духу» (Гал.5:16-17) и проявляется в «страстях и похотях» (Гал.5:24). Эти проявления плоти, как всецело противные духовной жизни и с ней несовместимые, должны быть изгнаны из личной жизни человека. Вместе с тем, для возрастания в духовной жизни и укрепления в истинной свободе необходимо преуспеяние в любви, которая является сердцевиной религиозно-нравственного совершенствования.

Святитель Иоанн Златоуст говорит, что по учению Апостола (Рим.8:4), для спасения человека недостаточно Крещения, если после Крещения он не обнаружит жизни, достойной дара, т.е. жизни, сущностью, смыслом и целью которой является действительное соблюдение данного в Крещении обещания. Вышедшему из купели предстоит действительно ходить в обновленной жизни, которая по своему содержанию должна быть неуклонным осуществлением того, что создалось в глубине человеческой личности, а именно твердой решимости навсегда умереть для греха и осуществлять по примеру Христа и в обращении с Ним только правду и святость. Вся жизнь христианина, по словам свт. Григория Богослова, должна быть очищением и освящением, по силе и на основе полученного в Крещении очищения и освящения. В этом именно и состоит, как свидетельствует свт. Иоанн Златоуст, «духовное служение», жизнь, согласная со Христом.

Процесс постепенного очищения личной жизни человека от греха и нераздельно с этим насаждение в ней правды и святости Христовой в Священном Писании именуется «освящением», «оправданием» и «обновлением». В отличие от одноименных актов, однажды и навсегда свершающихся в жизни человека во время Крещения, этот процесс длится всю его последующую жизнь и состоит в постоянном соумирании и совосстании со Христом. Действительное осуществление обновления совершается неразрывным взаимодействием благодати и свободы. В Крещении ветхий человек убивается лишь по намерению и решимости, происходит не окончательное уничтожение порока, но только пресечение зла. Соответственно этому и благодать сначала соединяется не со всей личностью человека, а только с его умом или духом. По словам свт. Феофана, «сознанием и произволением человек прилепился к Богу, и Бог восприял его, соединился с ним в сей самосознающей и произволяющей силе, или уме и духе... Следовательно, он весь еще нечист, кроме единой точки, которую составляет сознающая и свободная сила – ум или дух.» Проникновение благодатной силы в другие стороны его существа, завоевание благодатью всей сознательно-свободной личности христианина совершается постепенно, по мере действительного участия той или иной силы или способности в реальном осуществлении принятого решения. Вот почему, по учению прп. Макария Египетского, для того, чтобы благодать проникла всю личность человека, со стороны последнего «необходимы великий труд и усилие», иными словами, обязателен аскетизм.

Благодать Крещения не отнимает и не стесняет человеческой свободы и самоопределения. По словам прп. Симеона Нового Богослова, и по Крещении от человека зависит или добровольно пребывать в заповедях Христа-Бога, или же снова уклониться от правого пути. Необходимость праведности в дальнейшей жизни христианина только относительная, она должна основывается на свободном произволении человека следовать или не следовать данному в Крещении обету служить Богу. «Почему, – пишет свт. Феофан, – всякий может пасть, на какой бы высокой степени совершенства ни стоял». Правда, в Крещении человек получает свободу от греха, однако только в принципе, а не в исполнении. Привычная стихия греха, хотя и в ослабленном виде, все же остается в сфере личной жизни христианина в качестве искушающего начала.

В воле крещенного обычно остаются расположения, склонности и страсти, препятствующие ей охотно исполнять добро и отвлекающие ее в противную сторону. Начало зла, таким образом, остается в христианине не только в виде формальной возможности греха, но в форме реальных предрасположений к нему. Благодать сама по себе не может уничтожить приобретенные человеком страстные навыки, т.к. они находятся в области индивидуальной свободы человека, неприкосновенной для благодати. Однако, свободная воля крещенного может противостоять им с помощью благодати в случаях, когда они вторгаются в сферу сознательной деятельности. Этот подвиг борьбы с грехом, со страстями, требует от человека высшего напряжения сил, болезненных усилий и страданий «до крови» (Евр.12:4). Непрерывно и параллельно с процессом совлечения, «тления» внешнего человека в христианине постепенно осуществляется укрепление и обновление внутреннего человека (2Кор.4:16), т.е. зародившейся в момент Крещения новой благодатной жизни. Собственное участие человека в достижении подобия жизни Христовой после Крещения заключается в его свободном подчинении влечениям своего обновленного духа, облагодатствованного ума. Только при этом условии благодать, действуя на область обновленного духа или ума, с которым она сочеталась в Крещении, постепенно может завоевать всю личность человека, проникнув все его силы и способности, освятить и его «дух и душу и тело во всей целости» (1Фес.5:23). По выражению свт. Григория Богослова, полученное искупление должно быть утверждено в человеке через навык к добру. Следовательно, для усвоения христианского спасения, для освящения всего существа христианина, хотя не в виде производящей причины, а только в виде необходимого условия для мощного действия благодати на силы человека, но все же обязателен продолжительный и неустанный подвиг самого человека.

Таким образом, другая сторона христианского подвижничества состоит не только в сохранении благодати, полученной в Крещении, но и раскрытие всей своей личности для вселения в нее благодати совершенной, которая в Крещении еще не получается, но, словами прп. Симеона Нового Богослова, является достоянием «утвержденных в вере и доказавших ее делами». Проникновение благодатью всей личности человека составляет прямую цель всей жизнедеятельности христианина, т.к. именно благодать Святого Духа вводит человека в действительное общение с Богом и через то обожествляет его. По учению прп. Макария Египетского, если христианин преуспел в посте, во бдении, в псалмопении, во всяком подвиге и во всякой добродетели, но на жертвеннике сердца его не совершилось еще благодатью таинственное действие Духа, при полном ощущении и духовном успокоении, то весь такой чин подвижничества не совершенен и почти бесплоден.

[112]6.5.2. Святость как итог аскетики.