С. Другие имущественные дела

248. Компенсация в виде укрупнения земельных участков: гражданский характер права. Результат процесса, касающегося спора о компенсации в рамках плана по укрупнению земельных уча­стков является «определяющим для прав и обязанностей частного характера» (Ettl et al, 32; Erkner et Hofauer, 62; Poiss, 48).

249. Компенсация в виде укрупнения земельных участков: гражданский характер права. «План укрупнения земельных участ­ков затрагивает права собственности и, стало быть, является опреде­ляющим для прав частного характера» (Wiesinger, 50).

250. Спор, касающийся лицензии на перевозку пассажи­ров: гражданский характер права. «Сохранение в силе [лицен­зии], на которое он претендовал, фигурировало среди условий осуществления его профессиональной деятельности. (...) Предос­тавления оказываются коммерческой деятельностью. Предостав­ляемые с целью получения прибыли, они основываются на дого­ворном отношении между обладателем лицензии и клиентами» (Pudas, 37).

251. Спор, связанный с разрешением на экспроприацию: гра­жданский характер права. «Разрешение было (...) определяю­щим для имущественных прав заявителя. Оно затрагивало саму сущность собственности в том, что оно уполномочило [коммуну] произвести экспроприацию в любой момент установленного сро­ка» (Boden, 32).

252. Возможность для душевнобольных управлять имуще­ством. «Способность лично управлять своим имуществом предпо­лагает осуществление гражданских прав и, следовательно, отража­ется на "гражданских правах и обязанностях" в контексте п. 1 статьи 6» (Winterwerp, 73).

253. Возможность для душевнобольных управлять имуще­ством. «Каково бы ни было оправдание лишения лица, страдаю­щего психическим расстройством, способности управлять своим имуществом, гарантии, предусмотренные в п. 1 статьи 6, должны уважаться. Хотя (...) психическое заболевание может сделать за­конными некоторые ограничения на осуществление "права на об­ращение в суд", оно не может оправдать полное отрицание этого права, как оно предусмотрено п. 1 статьи 6» (Winterwerp, 75).

254. Охрана окружающей среды: загрязнение фреативного (phreatique). Право использования колодезной воды в качестве питьевой является «элементом права собственника земельного уча­стка. Право собственности явно имеет "гражданский характер" в смысле п. 1 статьи 6» (Zander, 27).

255. Право на возмещение ущерба, причиненного по вине ад­министрации, способного повлечь ответственность Государст­ва. Такой иск имеет «имущественный» предмет и основывается на посягательстве на права, тоже имущественные. «Право, о котором идет речь, является "гражданским", невзирая на происхождение спора и компетенцию административных судов» (Editions Periscope, 40).

256. Исполнение арбитражного решения. Имущественный характер рассматриваемого права (право получить суммы, пре­доставленные арбитражем). «Результат процесса, начатого Госу­дарством в гражданских судах с целью отмены арбитражного реше­ния, был определяющим для "гражданского" права» (Raffineries grecques, 40).

257. Португалия. Право на получение денежной компенса­ции на основании фактов, относящихся к революционному пе­риоду. «Заявитель мог, защищаясь в суде, считать себя носителем права, признанного португальским законом, таким, как он смог его растолковать» (Ваraona, 41).

258. Португалия. Право на получение денежной компенса­ции на основании фактов, относящихся к революционному пе­риоду. «Право на возмещение, на которое притязает заявитель, но­сит частный характер, так как он имеет "личное и имущественное" содержание и основывается на посягательстве на права такого рода, в частности, на право собственности» (Ваraona, 44).

259. Убытки, возникшие у граждан, у которых было прину­дительно отчуждено имущество за границей. Договор, передаю­щий заинтересованным лицам право на часть возмещения, получен­ного Государством, гражданами которого они являются. «Право на возмещение, возникшее таким образом, имело, без всякого сомне­ния, имущественный, а следовательно, гражданский характер, не­взирая на происхождение спора и компетенцию административных судов (...).

В действительности, спор, переданный на рассмотрение выше­названных судов, возник из меры по экспроприации и касался ос­нования и/или размера возмещения. Таким образом, он непосред­ственно затрагивал право собственности заинтересованных лиц, гражданское право; его результат, который зависел от толкования договора, был определяющим для такого права» (Beaumartin, 28).

260. Право на возмещение ущерба вследствие вынесения постановления об уголовном преследовании (оправдательный приговор). Конвенция «не гарантирует "обвиняемому", впослед­ствии оправданному, права на оплату расходов, которые он понес в результате начатого против него уголовного процесса, какими бы необходимыми они не были, и на получение возмещения за законные ограничения его свободы. Подобное право не может вытекать ни из п. 2 статьи 6, ни из какой-либо иной нормы Кон­венции или Протоколов к ней. Из этого следует, что вопрос о том, можно ли в данном случае утверждать о наличии такого права, тре­бует ссылки только на внутреннее право» (Masson et Van Zon, 49).

261. Право на возмещение вследствие незаконного заключе­ния под стражу. Особый случай: наделение гражданских судов компетенцией по внутреннему праву. «Хотя предварительное усло­вие (...) — заключение под стражу, за которым последовало оправ­дание — относится к вопросам публичного права, право на возме­щение (...) по самой своей природе является "гражданским". Его неоспоримо частноправовые характеристики (...) подкрепляют этот вывод, как и тот факт, что гражданским судам надлежит определять точный размер возмещения, которое должно быть предоставлено» (Georgiadis, 35).

262. Право жертв правонарушений на возмещение. «Суд, как и Комиссия, полагает (...), что право, на которое притязают (...), может считаться гражданским в смысле п. 1 статьи 6 Конвенции. Надо отметить в этом отношении, что это право имело целью пре­доставление (...) имущественной выгоды в виде возмещения» (Rolf Gustafson, 41).

263. Эффективный доступ к правосудию с целью получения возмещения за страдания, понесенные во время содержания под стражей. «Пункт 1 статьи 6 закрепляет "право на суд", где право доступа, понимаемое как возможность инициировать судебное про­изводство по гражданским делам, составляет лишь один из аспектов. Кроме того, п. 1 статьи 6 применяется к гражданскому иску о воз­мещении ущерба, причиненного в результате плохого обращения, якобы совершенного представителями Государства» (Aydin, 99).

264. Спор о гражданском праве (изъятие денежных средств, на которое общества-заявители могли законно претендовать). «Суд полагает, что два иска о реституции были частноправовыми исками, важнейшими для решения о частных правах на возврат ис­численных сумм. Ни в чем не искажает этот вывод тот факт, что эти иски имели своим основанием налоговое законодательство и что заявители были обязаны, в силу последнего, уплатить налог» (Na­tional & Provincial Building Society, Leeds Permanent Building Society et Yorkshire Building Society, 97).

265. Гражданское право. Процесс, начатый акционерами, от­носящийся к увеличению уставного капитала банка без решения об­щего собрания. «Суд считает, что суды разрешали спор "о граждан­ских правах и обязанностях" заявителей: на самом деле, последние могли в качестве акционеров банка претендовать, путем защиты в суде, на распоряжение, в силу национального и относящегося к со­обществу законодательства, правом на участие в голосовании по вопросу об увеличении уставного капитала банка и на участие, та­ким образом, в принятии решений, касающихся стоимости их акций. Следовательно, в данном случае есть основания для применения п. 1 статьи 6» (Pafitis et al, 87).

266. Спор о праве. Срок процедуры исполнения исполнительно­го листа (нотариально удостоверенная сделка, гарантирующая оп­ределенное требование). Понятие спора. Применимость статьи 6. «Дух Конвенции требует воспринимать это выражение не в узкотехническом значении, а дать ему скорее материальное, чем фор­мальное определение; английский вариант статьи 6 не составляет, впрочем, пары этому выражению. Так, Суд уже говорил о том, что именно с момента действительного осуществления права, на которое притязают, имеет место определение гражданского права» (Estima Jorge, 37).

267. Гражданское право. Процесс, являющийся определяю­щим для такого права. Процедура обжалования решения (после основного процесса, касающегося исполнения запродажи и заявле­ния о привлечении новых лиц). Неприменимость п. 1 статьи б. «Суд обращается к практике органов Конвенции, согласно которой пункт 1 статьи 6 не применяется к процессу охранительного характера, направленного на вынесение судьей определения в порядке состяза­тельного производства по срочному вопросу. В действительности, эти процессы нацелены на урегулирование временной ситуации, ожидая, что решение будет принято по существу дела, и, следова­тельно, не направлены на принятие решения о гражданских правах и обязанностях.

По мнению Суда, эта судебная практика также действует, что касается процедуры противопоставления, в отношении охранитель­ной меры, как той, о которой идет речь. На самом деле, спорный процесс мог привести только к подтверждению или отмене охрани­тельной меры или к возможному изменению условий, на которых она была вынесена. Материально-правовой вопрос, а именно воз­можное неисполнение запродажи, мог быть решен только на основ­ном процессе. Таким образом, результат процедуры противопостав­ления не был определяющим по смыслу практики Суда» (Carreira et Lourenco Carreira, Dec).

268. Гражданское право. Процесс, связанный с наследством: раздел имущества в судебном порядке. Разбирательство перед нотариусами. Отсутствие мирового соглашения. Раздел имущест­ва в суде по месту открытия наследства и под его контролем. Процесс, являющийся определяющим для гражданского права. При­менимость п. 1 статьи б. «Суд подчеркивает, что разбирательство перед нотариусами было настолько тесно связано с контролем суда малой инстанции, что она не может быть отделена от вышеназван­ного контроля в целях определения гражданских прав и обязанно­стей заявителя. Следовательно, Суд приходит к выводу, что п. 1 статьи 6 Конвенции применяется в данном случае [и что есть основания для отклонения предварительного возражения Правительства]» (Siegel, 38).

269. Неприменимость статьи 6 к налоговым правоотноше­ниям. «Суд повторяет, что, согласно судебной практике органов Конвенции, п. 1 статьи 6 Конвенции не применяется к спорам, отно­сящимся исключительно к сфере публичного права, и, особенно, к рассмотрению споров, связанных с налоговыми отношениями, по­скольку они не относятся к спорам о гражданских правах и обязан­ностях. Следовательно, за исключением штрафов, налагаемых в порядке "уголовной санкции", факта доказательства того, что спор имеет "имущественный" характер, не достаточно для того, чтобы он охватывался понятием 'гражданских прав и обязанно­стей", особенно, когда обязательство имущественного характера вытекает из налогового законодательства» (Vidacar S.A. и Opergrup S.L., Dec., n. 1).

270. Гражданское право. Вопрос о применимости статьи 6 к рассмотрению споров, связанных с налоговыми отношениями. Имущественный характер. «Материальный интерес совершенно очевиден в разбирательствах из налоговых правоотношений, но од­но лишь наличие "материальной" природы спора само по себе не­достаточно для применения п. 1 статьи 6 Конвенции по ее "граждан­ской" части» (Ferrazzini, 25).

271. Гражданское право. Вопрос о применимости статьи 6 к рассмотрению споров, связанных с налоговыми отношениями. Учет изменений в европейских обществах относительно правовой защиты лица в его отношениях с государственными органами. «Конвенция, однако, является живым инструментом, и ее толкова­ние происходит в свете современных условий, и на Европейский Суд возложена задача по ее пересмотру, не должно ли быть приме­нение п. 1 статьи 6 Конвенции расширено и охватывать споры меж­ду гражданами и властями о законности согласно национальному праву решений налоговых органов в свете изменяющегося отноше­ния в обществе к уровню правовой защиты, который должен сопут­ствовать каждому в его отношениях с Государством» (Ferrazzini, 26).

272. Гражданское право. Применимость статьи 6 к рас­смотрению споров, связанных с налоговыми отношениями. Прерогативы публичной власти. «В сфере налогообложения развитие, которое должно было произойти в демократическом обществе, од­нако, не затронуло сущности обязанности лиц и компаний платить налоги. По сравнению с тем временем, когда была принята Конвен­ция, эти изменения не повлекли дальнейшего вмешательства Госу­дарства в "гражданскую" сферу частной жизни. Европейский Суд считал, что вопросы налогообложения до сих пор являются основ­ной частью прерогативы публичных властей, и публичный характер отношений между налогоплательщиками и налоговыми органами остается преобладающим. Принимая во внимание, что Конвенция и Протоколы к ней должны толковаться в целом, Европейский Суд также считал, что статья 1 Протокола № 1 к Конвенции, касающаяся защиты собственности, сохраняет право Государств вводить в дей­ствие такие законы, которые они считают необходимыми в целях обеспечения уплаты налогов. Хотя Европейский Суд не придал ре­шающего значения этому фактору, он принял его во внимание. Он считал, что налоговые споры не входят в сферу гражданских прав и обязанностей, несмотря на материальное воздействие, которое они неизбежно оказывают на налогоплательщиков» (Ferrazzini, 29).

Назад

D. Разное

273. Помещение детей в органы государственного призрения. «То, что эти органы имеют право ограничить, даже отменить визиты родителей к своему ребенку, не обязательно означает (...) отсутст­вие любого родительского права в области принятия одной из мер, о которых идет речь» (О. с. Royaume-Uni, 58; W. с. Royaume-Uni, 77; В. с. Royaume-Uni, 77; R. с. Royaume-Uni,82).

274. Право на посещение детей, помещенных в органы госу­дарственного призрения. Гражданский характер рассматриваемо­го права, так как визиты являются неотъемлемой частью семейной жизни. «Речь идет (...) о сфере, в которой необходимо обеспечить родительским правам защиту, соответствующую п. 1 статьи 6. Кро­ме того, п. 1 статьи 6 не требует, чтобы любое решение по вопросу о посещении исходило от судов, а требует только, чтобы они были компетентны разрешить любой могущий возникнуть серьезный спор» (О. с. Royaume-Uni, 60; We. Royaume-Uni, 79; В. с. Royaume-Uni, 79; R. с. Royaume-Uni,84).

275. Помещение детей в органы государственного призрения. Процесс, касающийся визитов заявительницы (матери) к своей до­чери и возможное удочерение последней третьими лицами. Резуль­тат процесса «был, таким образом, определяющим для будущих отношений между матерью и ребенком в том, что он мог повлечь — и повлек — полное прекращение их родственных связей. Поскольку они составляли саму сущность семейной жизни, для суда нет ника­кого сомнения, что речь шла о принятии решения о "гражданском праве" заявительницы» (Н. с. Royaume-Uni, 69).

276. Процесс по заявлению, имеющему целью возвращение родителям детей, принятых под опеку Государства. «Исход вы­шеназванного процесса повлиял решающим образом на осуществле­ние заявителями одного из существенных прав в области воспитания и содержания несовершеннолетнего ребенка» (Olsson n 2,104).

277. Право на доброе имя. «"Гражданский" характер права пользоваться хорошей репутацией (...) вытекает из практики Суда» (Helmers, 27).

278. Дело о клевете: право на репутацию. Право пользовать­ся хорошей репутацией имеет гражданский характер. «Статья 6 должна также применяться к ответчику в таком процессе, исход ко­торого является непосредственно определяющим для его "граждан­ских обязанностей" по отношению к истцу» (Tolstoy Miloslavsky, 58).

279. Гражданское право. Производство по делу, возбужденное заявителем с целью получения отмены приговора, вынесенного в отношении его брата по причине деятельности последнего при то­талитарном режиме. Право, признанное законодательством Госу­дарства, о котором идет речь. «Суд считает, что оправдание, по­требованное и полученное заявителем, позволяет последнему, прежде всего, восстановить доброе имя его брата с точки зрения за­кона и в глазах общественности, а также восстановить честь и репу­тацию семьи, которая на протяжении долгого времени была покрыта позором и дискредитирована по причине несправедливого осужде­ния его брата.

Учитывая эти соображения, Суд приходит к выводу, что исход процесса был определяющим для прав, которые по самой своей природе имели гражданский характер, а именно для права заявителя пользоваться хорошей репутацией и его права на защиту чести его семьи и восстановления репутации последней» (Kurzac, Dec.).

280. Предъявление гражданского иска в уголовном процессе. Отсутствие заявления о возмещении вреда, причиненного жертве. Франция. «Французское право проводит различие между предъявле­нием гражданского иска в уголовном процессе и гражданским иском о возмещении ущерба, причиненного преступлением (...). Также, приемлемость предъявления гражданского иска в уголовном про­цессе не лишает автора этого последнего, если он хочет предъявить свое право на получение денежного возмещения, права предъявления иска в этом смысле в суд, который будет рассматривать обоснован­ность его гражданского иска» (Hamer, 74; см. также Tomasi, 121).

281. Гражданское право. Заявление о привлечении к уголов­ной ответственности с предъявлением гражданского иска в уго­ловном процессе. «Хотя производство в уголовных судах и касалось только определения уголовного обвинения врача, они были в со­стоянии повлиять на требования заявителей как третьей стороны. Европейский Суд считал, что п. 1 статьи 6 Конвенции применим и к уголовному разбирательству, решающим фактором являлось то, что с момента присоединения заявителей как третьей стороны до окон­чания этого разбирательства заключительным решением данное су­дебное преследование за преступление было погашено давностью, гражданское разбирательство было тесно связано с уголовным» (Calvelli et Ciglio, 62).

282. Доступ к правосудию: гражданский иск о компенсации за плохое обращение. «Нет сомнения, что п. 1 статьи 6 применим к гражданскому иску о компенсации за плохое обращение со стороны государственных должностных лиц» (Aksoy, 92).

283. Дела, связанные с покушением на честь. Такие дела име­ют «целью разрешение спора гражданского характера в смысле п. 1 статьи 6» (Allenet di Ribemont, 43).

284. Проведенное инспекторами расследование условий при­обретения акционерного общества заявителями. Утверждение, согласно которому инспекторы составлением отчета нанесли ущерб их репутации, приняв решение о гражданском праве. «Приня­тие довода заявителей означало бы, что орган, приступивший к рас­следованию по просьбе регламентарных или иных властей, должен был бы всегда считать себя подчиненным процессуальным гарантиям, предусмотренным п. 1 статьи 6, так как опубликование его за­ключений могло бы повредить репутации лиц, поведение которых является предметом расследования. Подобное толкование п. 1 ста­тьи 6 незаконно бы препятствовало на практике эффективному регу­лированию, в общественных интересах, финансовой и коммерческой деятельности» (Fayed, 62).

285. Спор о праве (Соединенное Королевство). Природа пра­ва: свобода передвижения внутри Европейского Союза. «Тем не ме­нее, Комиссия отмечает, что жалоба заявителя основана на норме договора, который предусматривает, в общих выражениях, свободу передвижения граждан Европейского Союза на территории Госу­дарств-членов. Хотя вопрос о том, является ли эта норма деклара­тивной или она создает права, непосредственно применяемые во внутреннем праве, представляет предмет обсуждения в английских судах, Комиссия, впрочем, полагает, что любое право, о котором идет речь, относится к публичному праву, учитывая происхождение и общий характер нормы, которое не охватывает личные, имущест­венные или субъективные аспекты, характерные для частного пра­ва» (CommEDH, D 28979/95 и 30343/96, Adams et Benn, DR 88-В, р. 137, spec. p. 146).

286. Гражданское право: спор с целью получения соответ­ствующей защиты физической неприкосновенности от риска, вызванного использованием атомной энергии. Заявители «тем не менее, не установили прямой связи между условиями эксплуатации атомной электростанции, о которых они говорили, и их правом на защиту их физической неприкосновенности, за неимением доказа­тельства того, что они лично оказались подверженными, в силу фак­та функционирования АЭС (...), не только серьезной, но и явной и, в особенности, непосредственной угрозе. При отсутствии такого уста­новления, последствия для населения мер, которые могли быть при­няты (компетентным государственным органом) в данном случае, остались гипотетическими. Следовательно, ни угрозы, ни лекарства не представляли степени вероятности, которая сделала исход спора непосредственно определяющим, по смыслу практики Суда, для права, на которое ссылались заинтересованные лица. Суд считает, что связь между решением (компетентного государственного орга­на) и правом, на которое ссылались заявители, была очень тонкой и отдаленной» (Balmer-Schafroth et al, 40).

287. Гражданское право. Процедура регистрации ассоциации (защиты налогоплательщиков). Право, признанное национальным законодательством. Характер процесса (относящийся к области публичного права): способность ассоциации стать носителем гра­жданских, прав и обязанностей в силу внутреннего права. «Таким образом, Суд считает, что спорный процесс касался гражданских прав и обязанностей ассоциации — заявительницы и что в данном случае применяется статья 6» (Uldozotteinek Szovetsege et al., 36).

288. Рассмотрение споров, связанных с осуществлением из­бирательного права: ограничение расходов, связанных с осущест­влением избирательного права. Гражданский характер спора: право выступать кандидатом на выборах в законодательный орган и сохранить мандат. Применимость п. 1 статьи 6. «Такое право является политическим, а не "гражданским" в смысле п. 1 статьи 6, так что споры, относящиеся к способу его осуществления, — как спо­ры, касающиеся обязанности кандидатов ограничить свои расходы, связанные с осуществлением избирательного права, — исключаются из сферы действия этой нормы» (Pierre-Bloch, 50).

289. Рассмотрение споров, связанных с осуществлением из­бирательного права: ограничение расходов, связанных с осущест­влением избирательного права. Гражданский характер спора: право выступать кандидатом на выборах в законодательный орган и сохранить мандат. Полное или частичное возмещение расходов, потраченных заинтересованным лицом на избирательную кампа­нию. Применимость п. 1 статьи б. «Тем не менее, этот имущест­венный аспект спорного дела не придает последнему "гражданско­го" характера в смысле п. 1 статьи 6. На самом деле, невозможность получить возмещение расходов, потраченных на избирательную кампанию, когда установлено превышение предела, и обязанность перечислить в государственное казначейство суммы, равной по­следнему (превышению) вытекают из обязанности ограничить рас­ходы, связанные с осуществлением избирательного права; как и эта обязанность, они относятся к порядку осуществления спорного пра­ва. Впрочем, спор не приобретает "гражданского" характера только потому, что он также поднимает вопрос экономического порядка» (Pierre-Bloch, 51).

290. Рассмотрение споров, связанных с осуществлением из­бирательного права. Неприменимость статьи 6. «Дела, касающиеся рассмотрения споров, связанных с осуществлением избира­тельного права, исключаются, в принципе, из сферы действия ста­тьи 6 Конвенции в той мере, в какой они относятся к осуществлению политических прав и, следовательно, не касаются гражданских прав и обязанностей» (Cheminade, Dec., n. Б, 1).

291. Рассмотрение споров, связанных с осуществлением из­бирательного права. Право выступать кандидатом. Непримени­мость статьи 6. «Право выступать кандидатом на выборах являет­ся политическим, а не гражданским в контексте п. 1 статьи 6 Конвенции, так что споры, относящиеся к порядку его осуществле­ния — как споры, касающиеся регулирования расходов на избира­тельную кампанию — не входят в сферу действия этой нормы» (Cheminade, Dec., n. Б, 1).

292. Процедура возобновления запрещения въезда на терри­торию. Применимость п. 1 статьи 6 к мерам по выдворению иностранцев. Обращение к судебной практике Комиссии: реше­ние о разрешении или об отказе иностранцу остаться в стране, гражданином которой он не является, не подразумевает никакого решения об обоснованности уголовного обвинения, выдвинутого против него. «Кроме прочего, Суд считает, что мера по запрещению въезда во Францию не касается обоснованности обвинения по уго­ловным делам. В этом отношении он устанавливает, что квалифика­ция такой меры во внутренней правовой системе поддается различ­ным толкованиям. Тем не менее, одна квалификация санкции во внутренней правовой системе не может быть решающей для того, чтобы сделать вывод о ее уголовном характере. На самом деле, сле­дует учитывать другие элементы, в частности, природу налагаемой санкции. Однако в связи с этим Суд устанавливает, что запрещение въезда на территорию в Государствах — членах Совета Европы не имеет, по общему правилу, уголовного характера. Эта мера, которая в большинстве Государств может быть в равной степени принята административными властями, представляет по своей природе спе­цифическую превентивную меру, характерную для режима ино­странцев, и не касается обоснованности уголовного обвинения зая­вителя в контексте п. 1 статьи 6. То обстоятельство, что она принята в рамках уголовного судопроизводства, не может изменить ее по существу превентивного характера. Из этого следует, что процедура по возобновлению этой меры не может больше относиться к уголов­ной сфере» (Maaouia, 39).

293. Процедура отмены запрещения въезда на территорию. Применимость п. 1 статьи б к мерам по выдворению иностран­цев. Обращение к судебной практике Комиссии: решение о разре­шении или об отказе иностранцу остаться в стране, гражданином которой он не является, не подразумевает никакого решения ни о его гражданских правах и обязанностях, ни об обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения в смысле п. 1 статьи б Конвенции. «Суд напоминает, что положения Конвенции нужно тол­ковать, принимая во внимание всю конвенционную систему, вклю­чая нормы Протоколов к ней. В этом отношении Суд отмечает, что статья 1 Протокола № 7, принятого 22 ноября 1984 года и ратифи­цированного Францией, содержит процессуальные гарантии, приме­няемые в случае выдворения иностранцев. Кроме того, Суд отмеча­ет, что преамбула этого документа ссылается на необходимость принять "дальнейшие меры по обеспечению коллективного осуще­ствления некоторых прав и свобод посредством применения Кон­венции (...)". Из системного прочтения этих положений следует, что Государства осознавали, что п. 1 статьи 6 не применяется к делам о выдворении иностранцев и что они намерены принять специфиче­ские меры в этой области. Это толкование подтверждается разъяс­нением, относящимся к Протоколу № 7, касающимся статьи 1» (Maaouia, 36).

294. Процедура отмены запрещения въезда на территорию. Применимость п. 1 статьи 6 к мерам по выдворению иностран­цев. Обращение к судебной практике Комиссии: решение о разре­шении или об отказе иностранцу остаться в стране, гражданином которой он не является, не подразумевает никакого решения ни о его гражданских правах и обязанностях. «Суд полагает, что мера по запрещению въезда во Францию, являющаяся предметом настояще­го спора, не касается спора "гражданского характера" в смысле п. 1 статьи 6. То обстоятельство, что мера по запрещению въезда во Францию могла дополнительно повлечь значимые последствия для частной и семейной жизни заинтересованного лица, а также для ожидания в области работы, не может быть достаточным для отне­сения этой меры к сфере гражданских прав, защищаемых п. 1 ста­тьи 6 Конвенции» (Maaouia, 38).

295. Гражданское право. Процедура экстрадиции. «Процеду­ра экстрадиции не затрагивает ни гражданских прав и обязанностей заявителя, ни обоснованности уголовного обвинения, направленного против него, в смысле п. 1 статьи 6 Конвенции» (Raf, Dec.).

Назад

Уголовное обвинение

---------Толкование---------

296. Статья б не проводит различия между уголовно ненака­зуемыми деяниями и другими преступлениями: она действует в от­ношении любого лица, обвиняемого в совершении какого-либо пре­ступления.

По общему правилу, Государства остаются свободными в оп­ределении как уголовного преступления какое-либо действия или бездействия, отклоняющегося от нормального осуществления од­ного из прав, защищаемых Конвенцией.

Учитывая автономный характер понятий, содержащихся в Конвенции, что следует понимать под «уголовным обвинением»?

Судебная практика выбрала «материальное», а не «формаль­ное» понятие «обвинения». На самом деле, с учетом важного мес­та, которое занимает в демократическом обществе право на спра­ведливое судебное разбирательство, Суд призван видеть, что скрывается за внешней стороной дела, и исследовать реалии рас­сматриваемой процедуры.

Таким образом, под «обвинением» понимают официальное уве­домление лица компетентным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое правонарушение.

Три альтернативных критерия вытекают из судебной практи­ки, которые могут отнести определенное действие к категории тех, которые могут относиться к уголовному «обвинению» в смыс­ле Конвенции. Речь идет о формальной квалификации, даваемой на­циональным правом подобному поведению; о самой природе престу­пления, в совершении которого обвиняется лицо; о природе и тяжести налагаемой санкции.

Под «обоснованностью» обвинения следует понимать не толь­ко его фактическую, но и правовую обоснованность, так как нельзя считать, что «обвинение» было предъявлено настолько давно, что оправдательный или обвинительный приговор не является окончательным.

Назад

А. Толкование понятия

297. Общее толкование понятия «обвинения». «Однако с учетом важного места, которое занимает в демократическом обще­стве право человека на справедливое судебное разбирательство (...) Суд должен склоняться к выбору в пользу "содержательного", а не "формального" толкования понятия "обвинения", предусмотренного п. 1 статьи 6. Суд обязан заглянуть за внешнюю сторону дела и ис­следовать реалии порядка применения санкций, который был ис­пользован в деле заявителя» (Deweer, 44; см. также Adolf, 30).

298. Значение судебных постановлений по уголовным делам. «Судебные постановления всегда затрагивают лиц. По уголовным делам, особенно, подсудимые и обвиняемые не исчезают со сцены, когда судебный приговор обжалуется по существу» (Delcourt, 25).

299. Преступление и наложение наказания Статья 6 не про­водит различия между уголовно ненаказуемыми деяниями и другими преступлениями: «она действует в отношении любого лица, обви­няемого в совершении какого-либо преступления» (Adolf, 33).

300. Обоснованность обвинения. «Понятие "обоснованности", фигурирующее во французском тексте статьи 6, имеет в виду не только фактическую обоснованность обвинения, но и правовую» (Delcourt, 25; Deweer, 48).

301. Решение об обоснованности обвинения. «Уголовное об­винение не считается на самом деле "предъявленным" (determined) [ссылка на английский текст статьи 6] настолько давно, что оправда­тельный или обвинительных приговор не является окончательным» (Delcourt, 25).

302. Значение понятия «обвинения». «"Уголовное обвине­ние", "обвиняемый в совершении уголовного преступления" и "Об­виняемый" - термины, использованные в трех пунктах статьи 6, которые говорят об одной и той же ситуации» (Lutz, 52).

303. Автономность понятия «обвинения». «Понятие (...)"обвинение по уголовному делу" имеет, однако, "автономный" характер; его следует толковать "в значении, придаваемом ему Кон­венцией" (...), в особенности с учетом того, что в английском тексте п. 1 статьи 6, также как и п. 2 статьи 5, используется термин "charge (обвинение)", который обладает более широким значением» (Deweer, 42; Adolf, 30).

304. Автономность понятия «уголовного дела». «Конвенция, без всякого сомнения, позволяет Государствам при выполнении ими функций блюстителей общественных интересов сохранять или уста­навливать разграничение между уголовным и дисциплинарным пра­вом, а также проводить между ними разграничение, но только с уче­том определенных условий. Конвенция предоставляет Государствам свободу определять как уголовное преступление какое-либо дейст­вие или бездействие, отклоняющееся от нормального осуществления одного из прав, которые она защищает. Это особенно ясно следует из статьи 7. Такой выбор, который является следствием прочтения статей 6-7, в принципе не подпадает под контроль Суда.

Противоположный выбор ограничен более строгими правилами. Если бы Договаривающиеся Государства могли по своему усмотре­нию квалифицировать правонарушение как дисциплинарное вместо уголовного или преследовать исполнителя "смешанного" правона­рушения на дисциплинарном, а не на уголовном уровне, действие основных положений статей 6 и 7 было бы подчинено их суверенной воле. Такое расширение полномочий могло бы привести к результа­там, несовместимым с целями и задачами Конвенции. Поэтому Суд в соответствии со статьей 6 и даже без ссылки на статьи 17 и 18 вправе убедиться в том, что дисциплинарное никоим образом не за­меняет уголовное» (Engel et al, 81; см. также Ozttirk, 47; Campbell et Fell, 68).

305. Автономность понятия «уголовного обвинения». «Хотя Государства, бесспорно, имеют право на установление в их внут­ренней правовой системе разграничения между преступлениями и дисциплинарными проступками, из этого не следует, что принятая ими квалификация распространяется и на Конвенцию. С точки зрения статьи 6 понятие "уголовного обвинения" имеет автономное значение, и Суд должен удостовериться в том, что такое разграничение не про­тиворечит объекту и цели этого документа» (Demicoli, 31).

306. Наказание и уголовное обвинение. «Суд повторяет, что понятие "наказания", содержащееся в статье 7 Конвенции, как и по­нятие "уголовного обвинения", фигурирующее в п. 1 статьи 6 Кон­венции, имеет автономное значение. При рассмотрении дела Суд не связан квалификациями, даваемыми внутренним правом, так как последние имеют только относительную ценность» (Malige, 34; см. также Meftah et al, 40).

307. Определение понятия «обвинения». «"Обвинение" можно было бы для целей п. 1 статьи 6 определить как официальное уве­домление лица компетентным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое деяние» (Deweer, 46).

308. Понятие уголовного обвинения. «Это понятие имеет "ав­тономный" характер; оно должно пониматься в смысле Конвенции, а не только в контексте внутреннего права. Таким образом, оно может быть определено "как официальное уведомление лица компетент­ным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое правонаруше­ние", идея, которая также соответствует понятию "важные послед­ствия для положения" подозреваемого» (Serves, 42).

309. Уголовное обвинение. Понятие. «Это понятие имеет "ав­тономный" характер; оно должно пониматься в смысле Конвенции, а не только в соответствии с его значением во внутреннем праве. Об­винение может быть определено "как официальное уведомление ли­ца компетентным органом государственной власти о наличии пред­положения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое правонарушение", идея, которая также соответствует понятию "важные последствия для положения" подозреваемого. Кроме того, (...) слова "принять решение об обоснованности предъявления уго­ловного обвинения", фигурирующие в п. 1 статьи 6, не означают, что эта статья безразлична к досудебным стадиям» (Tejedor Garcia, 27).

310. «Уголовный» характер правонарушения. «Общего харак­тера нормы и цели санкции, одновременно превентивной и кара­тельной, достаточно для установления, с точки зрения статьи 6 Кон­венции, уголовного характера правонарушения (...)» (Ozttirk, 53).

311. «Уголовный» характер правонарушения. «Для того что­бы статья 6 применялась, достаточно чтобы рассматриваемое нару­шение было с точки зрения Конвенции "уголовным" по своей при­роде или подвергало заинтересованное лицо риску понести наказание, которое по своему характеру и степени тяжести могло быть приравнено к "уголовному"» (Lutz, 55).

312. Понятие «обвинения»: альтернативные критерии. «Для того чтобы определить уголовный характер правонарушения в смысле Конвенции, важно сначала выяснить, относится ли закон, определяющий последнее, к области уголовного права по правовой системе Государства-ответчика; затем нужно исследовать "саму природу правонарушения" и степень тяжести налагаемой санкции» (Schmautzer, 27; Umlauft, 30; Gradinger, 35; Prams taller, 32; Palaoro, 34; Pfarrmeier, 31).

313. Понятие уголовного обвинения. Альтернативные кри­терии. «Суд снова указывает на автономность понятия "уголовного обвинения", как оно понимается в статье 6. В своей практике он ус­тановил, что нужно учитывать три критерия при решении вопроса о том, является ли лицо "обвиняемым в совершении преступления" в смысле статьи 6: сначала квалификацию преступления с точки зре­ния внутреннего права, затем характер преступления и, наконец, ха­рактер и степень тяжести санкции, которой может подвергнуться заинтересованное лицо» (А. Р., М.Р. и Т.Р. с. Suisse, 39; E.L., R.L. и J.O.-L. с. Suisse, 44).

314. Уголовное обвинение. Уголовный характер правонару­шения. «Суд сразу напоминает, что для того чтобы определить "уголовный" характер правонарушения в смысле Конвенции, важно сначала выяснить, относится ли закон, определяющий последнее, к области уголовного права по правовой системе Государства-ответчика; затем нужно исследовать, принимая во внимание объект и цель статьи 6, обычное значение ее понятий и право Договари­вающихся Государств, природу правонарушения, а также характер и степень тяжести санкции, которой может подвергнуться заинтересо­ванное лицо» (Lauko, 56; тот же принцип, Kadubec, 50).

315. Уголовное обвинение. Уголовный характер правонару­шения. Критерии. «Эти критерии являются альтернативными, а не кумулятивными: Для того чтобы статья 6 применялась, достаточно чтобы рассматриваемое нарушение было с точки зрения Конвенции "уголовным" по своей природе или подвергало заинтересованное лицо риску понести наказание, которое по своему характеру и сте­пени тяжести могло быть приравнено к "уголовному". Это не пре­пятствует применению кумулятивного подхода, если отдельный анализ каждого критерия не позволяет прийти к точному выводу относительно существования "уголовного обвинения"» (Lauko, 57; тот же принцип, Kadubec, 51).

316. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: ква­лификация по внутреннему праву. «Важно сначала выяснить, от­носится ли закон, определяющий правонарушение, о котором идет речь, к области уголовного права по правовой системе Государства-ответчика» (Ozturk, 50).

317. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: ква­лификация по внутреннему праву. «Сначала нужно выяснить, от­носятся ли, согласно правовой системе Государства-ответчика, нор­мы, определяющие спорное правонарушение, к области уголовного права, дисциплинарного права или к ним обеим» (Demicoli, 32).

318. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: ква­лификация по внутреннему праву. «Это, однако, не более чем от­правная точка. Полученные таким образом данные имеют только формальную и относительную ценность и должны быть изучены в свете общего знаменателя, выводимого из законодательств различ­ных Государств-участников» (Engel et al., 82; см. также Weber, 31).

319. Уголовное обвинение. Квалификация по внутреннему праву. «Одно лишь обстоятельство того, что мера предусмотрена уголовным законом Государства, о котором идет речь, не означает, что она подпадает под действие статьи 6 Конвенции. Эта статья применяется, только когда "уголовное обвинение" предъявлено оп­ределенному лицу, т. е. после того, как это лицо получило "офици­альное уведомление лица компетентным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно наказуемое правонарушение", или после того, как к нему были применены "меры, подразумевающие такое обвинение и вле­кущие 'важные последствия для положения' подозреваемого". Нет, в принципе, оснований для применения процессуальных гарантий, предусмотренных в статье 6, к различным предварительным мерам, которые могут быть приняты в рамках уголовного расследования до предъявления "уголовного обвинения", таким как задержание или допрос подозреваемого; тем не менее, подобные меры могут регули­роваться другими нормами Конвенции, особенно ее статьями 3 и 5» (Escoubet, 34).

320. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: при­рода правонарушения. «Сам характер правонарушения является гораздо более важным фактором» (Engel et al., 82; Ozturk, 52; Demicoli, 34; тот же принцип, Weber, 32).

321. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: при­рода правонарушения и санкции. «Затем нужно исследовать, при­нимая во внимание объект и цель статьи 6, обычное значение ее по­нятий и право Договаривающихся Государств, природу право­нарушения, а также характер и степень суровости санкции, которой может подвергнуться заинтересованное лицо» (Ozturk, 50).

322. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: при­рода санкции. Этот критерий состоит в «степени суровости нака­зания, которому обвиняемый рискует подвергнуться» (Engel et al., 82; см. также Demicoli, 34).

323. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: при­рода санкции. «Несмотря на не уголовный характер (...) поведения, природа и степень тяжести санкции, налагаемой на заинтересован­ное лицо, могут поднять вопрос в "уголовной" сфере» (Ravnsborg, 35).

324. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: при­рода санкции. «В обществе, где действует принцип верховенства права, наказания в виде лишения свободы отнесены к "уголовной сфере", за исключением тех, которые по своему характеру, продол­жительности или способу исполнения не могут считаться нанося­щими ощутимый ущерб. Серьезность того, что поставлено на карту, традиции Государства-участника и значение, придаваемое Конвен­цией уважению физической свободы личности, — все это требует, чтобы именно так и было» (Engel et al., 82).

325. Понятие обвинения. Альтернативные критерии: природа санкции. «Согласно обычному значению понятий, по общему правилу, относятся к области уголовного права правонарушения, авторы которых подвергаются наказаниям, предназначенным, в осо­бенности, для оказания устрашающего эффекта, и которые обычно заключаются в мерах по лишению свободы и в штрафах» (Ozturk,153).

326. Уголовное обвинение: природа правонарушения. Денеж­ные санкции, применяемые к участнику судебного разбирательства за посягательство на надлежащий порядок судопроизводства. «Правовые нормы, уполномочивающие суд наказывать за неподо­бающее поведение в суде, являются обычным делом в большинстве Договаривающихся Государств. Подобные нормы и санкции следу­ют из полномочия, присущего любому суду, обеспечивать правиль­ный и дисциплинированный ход судебного разбирательства. Меры, предписываемые в этом случае судами, приближаются больше к осуществлению дисциплинарных прерогатив, чем к наложению на­казаний исходя из признаков преступлений» (Putz, 33).

327. Уголовное обвинение. Природа и суровость наказания. «Что касается природы и суровости меры, Суд повторяет, что "со­гласно обычному значению понятий, по общему правилу, относятся к области уголовного права правонарушения, авторы которых под­вергаются наказаниям, предназначенным, в частности, для оказания устрашающего эффекта, и которые обычно заключаются в мерах по лишению свободы и в штрафах", за исключением "тех, которые по своей природе, сроку или условиям исполнения не могут причинить значительного ущерба» (Escoubet, 36).

Назад

B. Частные ситуации

328. Обвинение. Альтернативные критерии: природа право­нарушения. Заявления, сделанные устно или письменно в суде лица­ми, присутствующими или участвующими в процессе. «Правовые нормы, уполномочивающие суд наказывать за неуместное поведе­ние, имеющее место перед ним, являются обычным делом в боль­шинстве Договаривающихся Государств. Подобные нормы и санк­ции следуют из полномочия, присущего любому суду, обеспечивать правильный и дисциплинированный ход судебного разбирательства. Меры, предписываемые в этом случае судами, приближаются боль­ше к осуществлению дисциплинарных прерогатив, чем к наложению наказаний исходя из признаков преступлений. Конечно, Государства свободны в отнесении к сфере уголовного права того, что в их пред­ставлении является наиболее тяжким (опасным) примером неподо­бающего поведения» (Ravnsborg, 34).

329. Обвинение: политика депенализации. «Законодатель, ко­торый исключает определенное поведение из категории преступле­ний по внутреннему праву, может руководствоваться одновременно интересами лица (...) и обязательными требованиями надлежащего отправления правосудия, особенно в той мере, в какой он освобож­дает судебные власти от обязанности преследования и наказания за нарушения, многочисленные, но малозначительные, правил дорожного движения. Конвенция не идет наперекор тенденции "декрими­нализации", имеющей место — в совершенно разных формах — в Государствах — членах Совета Европы» (Ozturk, 49).

330. Обвинение: политика депенализации. Процесс по адми­нистративным правонарушениям (нарушениям Правил дорожного движения). «Учитывая большое количество незначительных право­нарушений — в особенности правил дорожного движения, — харак­тер которых не столь опасен, чтобы подвергать нарушителей уго­ловному наказанию, Государства-участники имеют веские основания для введения такой системы, которая разгружает их суды от большинства подобных дел. Преследования и наказания за незна­чительные правонарушения в административном порядке не проти­воречат Конвенции, при условии, что заинтересованные лица могут обжаловать вынесенное против них решение в Суд, где действуют гарантии, предусмотренные статьей 6» (Lutz, 57).

331. Обвинение и дисциплинарные меры. «Дисциплинарные санкции имеют, по общему правилу, цель обеспечения соблюдения членами отдельных групп правил поведения, свойственных этим последним» (Weber, 33).

332. Обвинение: дисциплинарные меры и тайна судебного разбирательства. «На связанных, прежде всего, тайной судебного разбирательства, судей, адвокатов и всех тех, кто оказывается при­частным к функционированию судов, налагаются в подобном слу­чае, независимо от уголовных санкций, дисциплинарные меры, ко­торые объясняются их профессией. "Стороны" только участвуют в процессе в качестве тяжущихся; следовательно, они находятся за пределами дисциплинарной сферы правосудия» (Weber, 33).

333. Обвинение: дисциплинарная мера против военнослу­жащего. «Когда военнослужащий обвиняется в каком-либо дейст­вии или бездействии, противоречащем правовой норме, регулирую­щей деятельность вооруженных сил, Государство в принципе может применить против него дисциплинарное, а не уголовное право» (Engel et al.,82).

334. Обвинение. Повышение ставки налога в случае недобро­совестности со стороны подателя декларации. Учитывая боль­шое количество правонарушений этого вида, «Договаривающееся Государство должно быть свободно в передаче налоговым органам задачи по их преследованию и наказанию за них, даже если повышение ставки, применяемое в качестве наказания, может быть тяже­лым. Подобная система не противоречит статье 6 Конвенции, при условии, что налогоплательщик может обжаловать вынесенное про­тив него решение в Суд, где действуют гарантии, предусмотренные статьей 6» (Bendenoun, 46).

335. Обвинение. Привлечение к налоговой ответственности за обманные действия. Повышение ставки налога: применимость понятия уголовного обвинения. Критерии.

1. Преступные действия подпадают под действие статьи Об­щего Кодекса законов о налогах, который «распространяется на всех граждан-налогоплательщиков, а не на определенную группу, наделенную особым статусом; она им предписывает определенное поведение и снабжает это требование санкцией.

2. Повышение ставки налога не направлено на денежное возме­щение ущерба, а имеет целью, главным образом, наказание с тем, чтобы воспрепятствовать повторности подобных действий.

3. Это повышение основано на общей норме, цель которой явля­ется одновременно превентивной и карательной.

4. В данном случае, это повышение имело значительный размер (...), и отсутствие уплаты повлекло для заявителя лишение свободы, назначаемое в случае неисполнения имущественных санкций, опре­деленных обвинительным приговором.

[Преобладание аспектов, имеющих уголовную окраску.] Ни один из них не был решающим в отдельности; в совокупности они придавали спорному "обвинению" "уголовный характер" в смысле п. 1 статьи 6, для применения которого, следовательно, были осно­вания» (Bendenoun, 46).

336. Уголовное обвинение. Рассмотрение налоговых споров. Апелляционная жалоба заинтересованного лица, отклоненная по причине неисполнения судебных канцелярских сборов, рассматри­ваемых в качестве фискального штрафа. Определение Кассацион­ного суда, оставляющее обжалуемое судебное постановление без изменения, имевшее целью подтверждение фискального штрафа, наложенного на заявителя. Решающий процесс для определения обоснованности «уголовного обвинения», приведшего к наложению спорного штрафа. «В этих условиях, одного факта того, что касса­ционная жалоба заявителя и решение Кассационного суда ограничи­вались предварительным вопросом процессуального порядка, не может быть достаточно для утверждения о неприменимости п. 1 ста­тьи 6» (J.J. с. Pays-Bas, 40).

337. Уголовное обвинение. Налоговые правонарушения. «На­логовый штраф или повышение ставки налога может, при опреде­ленных обстоятельствах, считаться уголовным обвинением в кон­тексте п. 1 статьи 6 Конвенции» (Hozee, 44).

338. Обвинение. Превентивная мера: специальный надзор. «Специальный надзор не может приравниваться к наказанию, так как он имеет целью предотвращение совершения новых преступле­ний; следовательно, процесс, имеющий отношение к такому надзо­ру, не касается "обоснованности" "уголовного обвинения"» (Raimondo, 43).

339. Уголовное обвинение. Штраф, не являющийся уголовным наказанием по внутреннему праву, налагаемый на товарищество за экономическое правонарушение. «Для определения "уголовного", в смысле Конвенции, характера правонарушения, важно сначала вы­яснить, относится ли закон, определяющий последнее, к области уголовного права по правовой системе Государства-ответчика; затем нужно исследовать, принимая во внимание объект и цель статьи 6, обычное значение ее понятий и право Договаривающихся Госу­дарств, природу правонарушения, а также характер и степень тяже­сти санкции, которой может подвергнуться заинтересованное лицо» (Garyfallou AEBE., 32).

340. Уголовное обвинение. Штраф, не являющийся уголовным наказанием по внутреннему праву, налагаемый на товарищество за экономическое правонарушение. Критерии, выведенные судебной практикой. «Эти критерии являются альтернативными, а не кумуля­тивными (...). Это не препятствует применению кумулятивного подхода, если отдельный анализ каждого критерия не позволяет прийти к точному выводу относительно существования "уголовного обвинения"» (Garyfallou AEBE., 33).

341. Принцип установления верхнего предела расходов на из­бирательную кампанию кандидатов в депутаты. Рассмотрение споров, связанных с осуществлением избирательного права. Санкции: невозможность быть избранным и уплата суммы, равной размеру превышения верхнего предела. Применимость п. 1 статьи 6 относительно «уголовного обвинения». «Нарушение правовой нормы, регулирующей подобные отношения, не может квалифициро­ваться как "уголовное"« (Pierre-Bloch, 54).

342. Уголовное обвинение. Наложение штрафа за дерзкое за­явление. Общий характер нормы и цель устрашения и наказания. Незначительный характер. «Общий характер нормы закона, нару­шенной заявителем, а также цель устрашения и наказания налагае­мой санкции, достаточны для указания на то, что рассматриваемое правонарушение имеет уголовный характер с точки зрения статьи 6 Конвенции. Таким образом, нет необходимости его исследовать под углом третьего критерия, указанного выше. Незначительный харак­тер не может лишать правонарушение свойственной ему уголовной природы» (Lauko, 58; тот же принцип, Kadubec, 52).

343. Уголовное обвинение. Нарушение Правил дорожного движения. Наказание в виде лишения права управлять транс­портным средством. Характер наказания. Применимость п. 1 статьи 6. «Что касается характера наказания, Суд отмечает, что лишение права управлять транспортным средством наступает в рам­ках и в результате уголовного обвинения. В действительности, сна­чала судья по уголовным делам оценивает действия, образующие преступное деяние, могущие послужить основаниям для лишения водительских прав, квалифицирует их и налагает уголовное наказа­ние, основное или дополнительное, которое он посчитает соответст­вующим. Затем, на основании приговора, вынесенного судьей по уголовным делам, Министр внутренних дел отбирает водительские права, соответствующие виду правонарушения, в соответствии со шкалой, определенной законодателем, в частности статьей R.256 Правил дорожного движения.

Наказание в виде лишения водительских прав, следовательно, вытекает из приговора, вынесенного судьей по уголовным делам» (Malige, 38).

344. Уголовное обвинение. Нарушение Правил дорожного движения. Наказание в виде лишения права управлять транс­портным средством. Тяжесть наказания. Применимость п. 1 статьи 6. «Что касается степени тяжести, Суд подчеркивает, что лишение права управлять транспортным средством может повлечь временное прекращение действия удостоверения водителя авто­транспортного средства. Однако не вызывает сомнений, что право вождения транспортного средства приносит большую пользу для повседневной жизни и осуществления профессиональной деятель­ности. Суд, как и Комиссия, делает из этого вывод о том, что хотя мера по лишению имеет превентивный характер, она также обладает устрашающим и карательным характером, а, следовательно, является дополнительным наказанием. Воля законодателя отделить наказание в виде лишения права управлять транспортным средством от других наказаний, применяемых судьей по уголовным делам, не может из­менить его характер» (Malige, 39).

345. Уголовное обвинение. Немедленное лишение права управлять транспортным средством, предписанное прокурором, без возможности эффективного средства защиты в суде. Квали­фикация по внутреннему праву. Превентивная мера безопасно­сти дорожного движения (Бельгия). «Немедленное лишение пред­стает как превентивная мера безопасности дорожного движения, которая имеет целью временное отстранение от дороги общего пользования водителя, который может представлять опасность для других пользователей. Оно должно быть сопоставлено с процедурой предоставления права, административный характер которой являет­ся бесспорным и которая имеет целью удостоверение в том, что ли­цо сочетает способности и квалификацию, необходимые для вожде­ния. Немедленное лишение является мерой предосторожности, срочный характер которой оправдывает ее безотлагательность и в которой не проглядывается цель наказания. Данная мера отличается от лишения водительских прав, предписанного приговором в рамках и в результате уголовного обвинения. В этом случае судья по уго­ловным делам оценивает действия, образующие преступное деяние, могущие послужить основаниям для лишения водительских прав, квалифицирует их и провозглашает лишение водительских прав на срок, который он посчитает соответствующим, в качестве основного или дополнительного наказания» (Escoubet, 37).

346. Уголовное обвинение. Дисциплинарное наказание, при­меняемое к военнослужащему (простые аресты). Правонаруше­ние, в совершении которого обвиняется заявитель, подпадающее под действие законов, относящихся к области дисциплинарного права. Исключение. «В данном случае заявитель должен был под­вергнуться заключению под стражу на пять дней, тогда как макси­мальный срок, который может быть вынесен, не превышает десяти дней. По мнению суда, это наказание не было, тем не менее, мерой по лишению свободы. На самом деле, принимая во внимание содер­жание (...) устава военной дисциплины, заявитель не был заключен­ным в течение срока наказания, и он продолжал исполнять свои во­инские обязанности, оставаясь, почти, в рамках его обычного пребывания в армии» (Brandao Ferreira, Dec.).

347. Уголовное обвинение. Процедура экстрадиции. «Проце­дура экстрадиции не касается спора о гражданских правах и обязан­ностях заявителя, ни обоснованности предъявленного ему уголовно­го обвинения в смысле статьи 6 Конвенции» (Raf, Dec.).

348. Права обвиняемого. Автономность понятия «обвиняе­мого». Процесс в Кассационном суде (Франция). «Суд считает, что разбирательство в Кассационном суде является стадией французско­го уголовного процесса, способной повлиять на осуждение лица су­дами первой и второй инстанции. Оно позволяет исправить ошибки права, которые могли допустить последние, и может иметь важные последствия для обоснованности уголовного обвинения.

Следовательно, заявители не могут считаться лишенными права пользования гарантиями, предусмотренными п. 3 статьи 6, на том основании, что по французскому праву они были, в рамках их кас­сационной жалобы, не "обвиняемыми", а "осужденными"» (Meftah et al, 40).

Назад

Поиск по сайту: