С. Принцип состязательности и представление доказательств

410. Важность принципа состязательности. Принцип со­стязательности является «одной из основных гарантий судопроиз­водства» (Kamasinski, 102).

411. Справедливое судебное разбирательство. Принцип со­стязательности. Процесс в Кассационном суде (Франция). Не сообщение защите о докладе члена прюдомалъного суда-докладчика и невозможность защиты ответить на заключения генерального адвоката. Генеральный адвокат «должен следить за тем, чтобы закон правильно применялся, когда он понятен, и правильно толко­вался в случае, когда он двусмысленен. Он "дает советы" судьям относительно решения, которое нужно принять по каждому делу, и может, пользуясь предоставленной ему властью, повлиять на их решение либо в благоприятном направлении, либо в направлении, противоположном позиции заявителей.

Учитывая важность доклада члена прюдомального суда (...), роль генерального адвоката и последствия исхода процесса (...), созданное таким образом неравенство, при отсутствии идентичного уведомления адвокатов заявителя о докладе, не согласуется с требо­ваниями справедливого судебного разбирательства» (Reinhardt et Slimane-Kaid, 105).

412. Справедливое судебное разбирательство. Соблюдение принципа состязательности. «Однако концепция справедливого судебного разбирательства, в принципе, означает предоставленную сторонам возможность ознакомиться со всеми представленными доказательствами и замечаниями и ответить на них, даже если они сделаны независимым членом Государственной юридической служ­бы, с учетом оказания влияния на принятие судом постановления» (Kress, 74).

413. Справедливое судебное разбирательство. Право на спра­ведливый процесс. «Суд повторяет, что право на состязательный процесс "предполагает возможность сторон в процессе, граждан­ском или уголовном, знакомиться со всеми доказательствами или замечаниями, приобщенными к делу, комментировать их; это отно­сится и к заключениям, сделанным независимым прокурором, кото­рые оказывают влияние на решение суда».

Принцип равенства сторон — «составной элемент более широ­кого понятия справедливого судебного разбирательства — требует, чтобы каждой из сторон была предоставлена разумная возможность представить свое дело в таких условиях, в которых ни одна из сто­рон не имеет явного преимущества"» (Morel, 27).

414. Принцип состязательности и уголовный процесс. «Пра­во на состязательный уголовный процесс предполагает, как для об­винения, так и для защиты, возможность ознакомиться с замечания­ми и доказательствами, представленными другой стороной, и ответить на них. Национальное законодательство может выполнять это требование по-разному, но предусмотренный им способ должен гарантировать, что противная сторона будет знать о представлении замечаний и будет иметь возможность их комментировать» (Brandbetter, 67).

415. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Состязательный характер процесса и соблюдение принципа равенства сторон. «Любой уголовный процесс, включая его про­цессуальные аспекты, должен иметь состязательный характер и га­рантировать равенство сторон, обвинения и защиты: в этом состоит один из основополагающих аспектов права на справедливое судеб­ное разбирательство. Право на состязательный уголовный процесс предполагает, как для обвинения, так и для защиты, возможность ознакомиться с замечаниями и доказательствами, представленными другой стороной. Кроме того, п. 1 статьи 6 требует (...), чтобы вла­сти, осуществляющие преследование, сообщали защите обо всех относящихся к делу доказательствах, которыми они располагают, как обвинительных, так и оправдательных» (Fitt, 44).

416. Эффективность состязательного процесса. «Косвенная и чисто гипотетическая возможность для подсудимого прокоммен­тировать доводы обвинения, включенные в текст решения, не может считаться действительным эквивалентом права на их непосредст­венное исследование и оспаривание» (Brandstetter, 68).

417. Присутствие обвиняемого на судебном заседании. «Пра­во обвиняемого участвовать в разбирательстве дела вытекает из за­дач и цели статьи 6 в целом» (Т. с. Italic, 260).

418. Необходимость присутствия обвиняемого на судебном заседании. «Хотя в п. 1 статьи 6 об этом специально не упоминает­ся, из задач и целей статьи 6, взятой в целом, видно, что человек, которому предъявлено уголовное обвинение, имеет право участво­вать в разбирательстве дела. Более того, подп. с), d) и е) п. 3 гаран­тируют каждому человеку, которому предъявлено уголовное обви­нение, право "защищать себя лично", "допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены", "пользоваться бесплатной помощью переводчи­ка, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке", и трудно представить себе, как он может осуществ­лять эти права, не присутствуя» (Colozza, 27; см. также Monnell et Morris, 58; Ecbatani, 25).

419. Важность явки подсудимого. «Явка подсудимого имеет большое значение в силу как права последнего быть выслушанным, так и необходимости проверить точность его утверждений и сопоставить их с показаниями жертвы, интересы которой подлежат защи­те а также с показаниями свидетелей.

Таким образом, законодатель должен суметь предотвратить не­оправданное отстранение от участия в судебном заседании» (Poitrimol, 35).

420. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Право обвиняемого быть выслушанным. «В случае, когда апелляционный суд должен рассмотреть дело с фактической и пра­вовой стороны и изучить в целом вопрос о виновности или невинов­ности, он не может, в силу справедливости процесса, принять реше­ние по этим вопросам без непосредственной оценки свидетельских показаний, представленных лично обвиняемым, который утвержда­ет, что он не совершал преступления» (Constantinescu, 55).

421. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Право обвиняемого быть выслушанным. «Хотя право обви­няемого на последнее слово имеет определенное значение, оно не сталкивается с его правом быть выслушанным судом во время пре­ний» (Constantinescu, 58).

422. Движение процесса при отсутствии обвиняемого: тре­буемые условия. «Когда внутреннее законодательство позволяет проводить судебное заседание в отсутствие лица, которому "предъ­явлено уголовное обвинение" (...), то такое лицо, как только ему становится известно о судебном разбирательстве, должно получить возможность добиться от суда, который рассматривал его дело, что­бы он вновь вернулся к нему» (Colozza, 29).

423. Движение процесса при отсутствии обвиняемого: усло­вия, которые нужно выполнить в области заочного производст­ва. «Государства-участники пользуются широким усмотрением в том, что касается выбора средств, рассчитанных на обеспечение со­ответствия их правовых систем требованиям п. 1 статьи 6. В задачу Суда не входит предписывать эти меры Государствам; он лишь оп­ределяет, был ли достигнут результат, предусмотренный Конвенци­ей (...). Для этого имеющиеся во внутреннем законодательстве сред­ства должны быть эффективными, и "обвиняемого" нельзя лишить возможности доказать, что он не стремился уклониться от правосу­дия или что его отсутствие было вызвано непреодолимой силой» (Colozza, 30).

424. Движение процесса в отсутствие подсудимого: условия, которые нужно выполнить в области заочного производства. «Судебное разбирательство, проходящее при отсутствии подсуди­мого в принципе не совместимо с Конвенцией, хотя позднее он мо­жет добиться того, чтобы суд вынес решение заново, после того как выслушает его, как о фактической, так и правовой обоснованности обвинения (...). Можно задаться вопросом, существует ли это по­следнее требование, когда заинтересованное лицо отказалось от своего права присутствовать на заседании или защищаться, но даже в этом случае подобный отказ, для того чтобы он мог учи­тываться с точки зрения Конвенции, должен быть недвусмыслен и снабжен минимумом гарантий, соответствующих его тяжести» (Poitrimol, 31).

425. Участие обвиняемого в процессе: принципы. «Статья 6, читаемая как одно целое, признает за обвиняемым право на реальное участие в процессе. Это предполагает, среди прочего, право не толь­ко присутствовать при разбирательстве, но и право быть выслушан­ным и участвовать в прениях. Будучи присущими самому понятию состязательного процесса, эти права могут в равной степени выте­кать из гарантий, указанных в подп. с), d) и е) п. 3 статьи 6: право "защищать себя лично", "допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были до­прошены", "пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке"». (Stanford, 26).

426. Справедливое судебное разбирательство. Присутствие обвиняемого на заседании. «Суд повторяет, что право обвиняемого участвовать в судебном разбирательстве вытекает из задач и целей статьи 6, взятой в целом. Более того, подп. с), d) и е) п. 3 гарантиру­ют каждому человеку, которому предъявлено уголовное обвинение, право "защищать себя лично" и "допрашивать показывающих про­тив него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели бы­ли допрошены", и трудно представить себе, как он может осуществ­лять эти права, не присутствуя» (Zana, 68).

427. Справедливое судебное разбирательство. Заявителю не было предложено присутствовать на заседании в суде (суд по де­лам о безопасности), вынесшем против него приговор. «Принимая во внимание важность процесса для заявителя, который был приговорен к двенадцати месяцам тюремного заключения, суд по делам о государственной безопасности не мог, без того, чтобы не скомпро­метировать справедливый характер процесса, вынести решение без непосредственной оценки личных показаний заявителя» (Zana, 71).

428. Принцип состязательности: уведомление подсудимого. «Уведомление кого-либо о судебном разбирательстве, начавшемся против него, является (...) юридическим действием, которое имеет такое значение, что должно отвечать условиям, относящимся к фор­ме и существу, способным обеспечить эффективное осуществление прав обвиняемого; это следует из задач и целей подп. а) п. 3 статьи 6 Конвенции. Не может быть достаточной туманная и неофициальная осведомленность» (Т. с. Italic, 28).

429. Принцип состязательности: гражданское судопроиз­водство. «Право на состязательный процесс предполагает возмож­ность для стороны ознакомиться с замечаниями и доказательствами, представленными другой стороной, и комментировать их» (Ruiz-Mateos, 63).

430. Представление доказательств и гарантии, предусмот­ренные статьей 6. «В уголовной сфере проблема представления доказательств должна рассматриваться в свете п. 2 и 3 статьи 6 Кон­венции» (Barbera, Messegue et Jabardo, 76).

431. Представление доказательств и справедливое судебное разбирательство. Роль транснационального судьи. «Допусти­мость доказательств является вопросом, который регулируется глав­ным образом национальным законодательством, и по общему пра­вилу именно национальные суды призваны оценивать предъявленные им доказательства. Задача Суда заключается в том, чтобы удостовериться, было ли судебное разбирательство в целом справедливым, включая и то, как были получены доказательства» (Isgro,31; Ltidi,43; Schuler-Zgraggen, 66; тот же принцип, Asch, 26; Dombo BeheerB.V., 31; Ferrantelli et Santangello, 48).

432. Справедливое судебное разбирательство: представление доказательств. «Допустимость доказательств является вопросом, который регулируется главным образом национальным законода­тельством, и по общему правилу именно национальные суды при­званы оценивать предъявленные им доказательства. Задача Суда, согласно Конвенции, заключается не в том, чтобы оценивать пока­зания свидетелей, а в том, чтобы удостовериться, было ли судебное разбирательство в целом справедливым, включая и то, как были по­лучены доказательства» (Doorson, 67).

433. Представление и допустимость доказательств (уголов­ный процесс). «Вопрос приемлемости свидетельских показаний в первую очередь регулируется национальным законодательством, и основное правило для национальных судов — оценить качество сви­детельских показаний до начала судебного разбирательства.

Задача Европейского Суда согласно Конвенции заключается не в том, чтобы решить, можно ли утверждения свидетелей принять в качестве доказательств, а в том, чтобы оценить судебное расследо­вание в целом, включая способы получения свидетельских показа­ний, то есть выяснить справедливость его проведения» (Texeira de Castro, 34).

434. Представление доказательств и принцип состязатель­ности. «Обычно все доказательства должны быть представлены в ходе публичного слушания в присутствии обвиняемого, с тем, чтобы обеспечить состязательность. Однако из этого не следует, что заяв­ления свидетелей всегда должны производиться в зале судебного заседания и публично для того, чтобы служить доказательством; в частности, это может оказаться невозможным в некоторых случаях. Использование показаний, данных на стадии предварительного следствия, не противоречит само по себе подп. d) п. 3 и п. 1 статьи 6, при условии соблюдения прав защиты. По общему правилу, они требуют, чтобы обвиняемому была предоставлена адекватная воз­можность оспаривать утверждения и допрашивать свидетельствую­щих против него лиц, либо когда они дают показания в суде, либо на более поздней стадии» (Asch, 27; Isgro,34; Ltidi,47).

435. Справедливое судебное разбирательство и сообщение о доказательствах сторонам в гражданском процессе. «Понятие справедливого судебного разбирательства также предполагает воз­можность сторон в процессе знакомиться со всеми доказательствами или замечаниями, приобщенными к делу, и комментировать их» (Niderost -Huber, 24).

436. Справедливое судебное разбирательство: не сообщение стороне в процессе (гражданское дело) замечаний суда, адресо­ванных инстанции по обжалованию, обязанной вынести решение по апелляционной жалобе на решение, вынесенное в первой ин­станции. «Само по себе представление замечаний, о которых идет речь, не противоречит гарантиям справедливого судебного разбира­тельства, даже если речь идет о практике, не очень распространен­ной среди Государств — членов Совета Европы» (Niderost-Huber, 22).

437. Справедливое судебное разбирательство: не сообщение стороне в процессе (гражданское дело) замечаний суда, адресо­ванных инстанции по обжалованию, обязанной вынести решение по апелляционной жалобе на решение, вынесенное в первой ин­станции. «Не имеет значения (...), что дело относится к рассмотре­нию гражданских споров, при котором (...) национальные власти пользуются большей свободой, чем в уголовной сфере (...). Во вся­ком случае, гарантии, вытекающие из права на состязательный про­цесс, одинаковые как для гражданских, так и для уголовных дел» (Niderost-Huber, 28).

438. Справедливое судебное разбирательство: не сообщение стороне в процессе (гражданское дело) замечаний суда, адресо­ванных инстанции по обжалованию, обязанной вынести решение по апелляционной жалобе на решение, вынесенное в первой ин­станции. «Это же относится к случаю, когда, по мнению судов, о которых идет речь, замечания не представляют никакого факта или довода, который уже не фигурирует в обжалуемом решении. Это мнение, в действительности, принадлежит только сторонам спора: именно они должны оценивать, требует ли документ разъяснений. В частности, речь идет о вере тяжущихся в отправление правосудия: оно основывается, среди прочего, на предоставлении возможности выразить свое мнение по любому доказательству, имеющемуся в материалах дела» (Niderost-Huber, 29).

439. Справедливое судебное разбирательство: не сообщение стороне в процессе (гражданское дело) замечаний суда, адресо­ванных инстанции по обжалованию, обязанной вынести решение по апелляционной жалобе на решение, вынесенное в первой ин­станции. «Без сомнения, представление замечаний, о которых идет речь, преследует цель экономии и ускорения процесса. Как об этом свидетельствует судебная практика, Суд придает большое значение этой цели, которая, тем не менее, не может оправдывать нарушение столь фундаментального принципа, как право на состязательный процесс. На самом деле, п. 1 статьи 6 имеет целью, прежде всего, на защиту интересов сторон и надлежащего отправления правосудия» (Niderost-Huber, 30).

440. Справедливое судебное разбирательство (в админист­ративных судах). Государственный Совет (Франция). Не сообще­ние заключений правительственного комиссара до слушания дела и невозможность на них ответить. «Во время процедур в Государст­венном Совете адвокаты, которые выскажут такое пожелание, могут до слушания просить Правительственного комиссара сообщить им общий смысл его выступления. Также не оспаривалось, что стороны могут ответить на замечания Правительственного комиссара путем направления на совещание судей меморандума. Такая практика, и это существенно с точки зрения Европейского Суда, помогает со­блюдать принцип состязательности» (Kress, 76).

441. Справедливое судебное разбирательство (в админист­ративных судах). Государственный Совет (Франция). Равенство сторон и соблюдение принципа состязательности. Участие прави­тельственного комиссара в совещании судей при вынесении реше­ния. «В заключение, следует рассмотреть принцип внешних прояв­лений. Так как Правительственный комиссар публично высказывает свое мнение относительно принятия или отклонения доводов сто­рон, последние могут законно считать комиссара сторонником од­ной из них.

С точки зрения Европейского Суда, участник процесса, не зна­комый со всеми тонкостями административного судопроизводства, вполне естественно может воспринять как врага Правительственно­го комиссара, который просит отклонить жалобу участника. И на­оборот, участник процесса, чью жалобу Правительственный комис­сар поддерживает, посчитает его своим союзником.

Европейский Суд может также представить, как сторона может почувствовать себя в неравном положении, если, выслушав в конце судебного заседания замечания Правительственного комиссара, на­правленные против жалобы, она видит, что комиссар удаляется вме­сте с судом на закрытое совещание» (Kress, 81).

442. Компетенция национального судьи в области оценки доказательств. «Статья 6 Конвенции гарантирует право на спра­ведливое судебное разбирательство, но она не устанавливает каких-либо правил допустимости доказательств как таковых; это задача внутреннего права» (Schenk, 46; см. также Kostovski, 39; Windisch, 25).

443. Компетенция национального судьи в области оценки доказательств. «По общему правилу, национальные суды должны оценивать предъявленные им доказательства и отношение к делу доказательств, которые представляют обвиняемые» (Vidal, 33).

444. Представление доказательств. Компетенция нацио­нального судьи и пределы европейского контроля. «По общему правилу внутренние суды, и особенно суд первой инстанции, долж­ны оценивать предъявленные им доказательства и отношение к делу доказательств, которые представляют обвиняемые (...). Тем не ме­нее, Суд должен выяснить — в чем он согласен с Комиссией — было ли справедливым, согласно п. 1 статьи 6, судебное разбира­тельство, рассматриваемое в целом, включая и то, как были полу­чены доказательства, обвинительные и оправдательные» (Barbera, Messegue et Jabardo, 68; см. также Kostovski, 39; Windisch, 25; Delta, 35).

445. Представление доказательств. Компетенция нацио­нального судьи и пределы европейского контроля. «Представление доказательств регулируется, в первую очередь, нормами внутренне­го права и (...), по общему правилу внутренние суды должны оцени­вать предъявленные им доказательства. Задача Суда, согласно Кон­венции, состоит в установлении того, было ли справедливым судебное разбирательство, рассматриваемое в целом, включая и то, как были получены доказательства» (Saidi, 43; см. также Stanford, 24).

446. Представление доказательств и соблюдение прав за­щиты. «Обычно доказательства должны представляться обвиняе­мому на открытом судебном заседании в целях состязательного процесса, однако использование показаний, данных на стадии пред­варительного следствия, не противоречит само по себе подп. d) п. 3 и п. 1 статьи 6, при условии соблюдения прав защиты. По общему правилу, они требуют предоставления обвиняемому соответствую­щей и достаточной возможности оспорить обвинительные свиде­тельские показания и допросить их автора, в момент дачи показаний или позже» (Saidi, 43).

447. Представление доказательств и права обвиняемого. «В отношении уголовных дел «справедливое судебное разбирательство", требуемое п. 1 статьи 6, предполагает, что обвиняемый имеет возможность обсудить доказательства, основанные на спорных фактах, даже относящиеся к процессуальному аспекту, а не к вменяемому ему правонарушению как таковому» (Kamasinski, 102).

448. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Нераскрытие защите доказательств, содержащихся в мате­риалах уголовного дела, известных судье. Неучастие защиты в ка­чество стороны в процессе. Тем не менее, «заявитель допускает, что право на раскрытие доказательств, относящихся к делу, не является абсолютным. В данном уголовном процессе могут иметь место кон­курирующие интересы — интересы государственной безопасности или необходимость защищать свидетелей, которые могут подверг­нуться санкциям, или сохранять тайну полицейских методов рассле­дования преступлений — которые должны быть согласованы с пра­вами обвиняемого. В некоторых случаях может быть необходимым скрыть от защиты определенные доказательства с тем, чтобы защи­тить основополагающие права другого лица или с целью охраны публичного интереса. Тем не менее, законными с точки зрения п. 1 статьи 6 являются только те меры, ограничивающие права защиты, которые абсолютно необходимы. Кроме того, если мы хотим гаран­тировать обвиняемому справедливое судебное разбирательство, лю­бые трудности, возникшие у защиты в результате ограничения ее права, должны быть в достаточной степени компенсированы в по­следующем судебном процессе» (Fitt, 45).

449. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Нераскрытие защите доказательств, содержащихся в ма­териалах уголовного дела, известных судье. Неучастие защиты в качество стороны в процессе. В данном случае внутренний суд пер­вой инстанции применил нормы, которые обеспечивали соответст­вующие принципы справедливого разбирательства, закрепленные п. 1 статьи 6 Конвенции. «В случае, когда доказательства были скрыты от защиты во имя публичного интереса, Суд не должен вы­сказываться о том, было ли подобное решение абсолютно необхо­димым, так как по общему правилу именно внутренние суды долж­ны оценивать представленные им доказательства. Как бы то ни было, в большинстве дел, в которых, как в данном случае, доказа­тельства, о которых идет речь, никогда не были раскрыты, Суд не имеет возможности сопоставить публичный интерес в не разглаше­нии спорных доказательств и интерес обвиняемого в их сообщении ему. Также Суд должен выяснить, удовлетворял ли, насколько это возможно, решающий процесс требованиям состязательности и ра­венства сторон и был ли он снабжен гарантиями, способными защи­тить интересы обвиняемого» (Fitt, 46).

450. Справедливое судебное разбирательство. Уголовный процесс. Равенство сторон. Неразглашение обвинением доказа­тельств, относящихся к делу. «Любой уголовный процесс, включая его процедурные аспекты, должен быть состязательным и гаранти­ровать равенство сторон, обвинения и защиты: это один из фунда­ментальных аспектов права на справедливое судебное разбиратель­ство. Право на состязательный уголовный процесс предполагает, как для обвинения, так и для защиты, возможность ознакомиться с заме­чаниями и доказательствами, представленными другой стороной. Кроме того, п. 1 статьи 6 требует, как, впрочем, и английское право, чтобы власти, осуществляющие преследование, сообщали защите обо всех доказательствах, относящихся к делу, которыми они распо­лагают, как обвинительных, так и оправдательных» (Rowe & Davis, 60; Fitt, 44).

451. Справедливое судебное разбирательство. Уголовный процесс. Равенство сторон. Неразглашение обвинением доказа­тельств, относящихся к делу. Ограничения прав защиты. Тем не менее, «право на раскрытие доказательств, относящихся к делу, не является абсолютным. В данном уголовном процессе могут иметь место конкурирующие интересы — интересы государственной безо­пасности или необходимость защищать свидетелей, которые могут подвергнуться санкциям, или сохранять тайну полицейских методов расследования преступлений — которые должны быть согласованы с правами обвиняемого. В некоторых случаях может быть необхо­димым скрыть от защиты определенные доказательства с тем, чтобы защитить основополагающие права другого лица или с целью охра­ны публичного интереса. Тем не менее, законными с точки зрения п. 1 статьи 6 являются только те меры, ограничивающие права защи­ты, которые абсолютно необходимы. Кроме того, если мы хотим гарантировать обвиняемому справедливое судебное разбирательст­во, любые трудности, возникшие у защиты в результате ограничения ее права, должны быть в достаточной степени компенсированы в последующем судебном процессе» (Rowe & Davis, 61; Fitt, 45).

452. Справедливое судебное разбирательство. Уголовный процесс. Равенство сторон. Неразглашение обвинением доказа­тельств, относящихся к делу. Ограничения прав защиты. Роль Су­да. «В случае, когда доказательства были скрыты от защиты во имя публичного интереса, Суд не должен высказываться о том, было ли подобное решение абсолютно необходимым, так как по общему правилу именно внутренние суды должны оценивать представлен­ные им доказательства. Задачей Суда является выяснение того, удовлетворял ли, насколько это возможно, решающий процесс, имевший место в данном случае, требованиям состязательности и равенства сторон и был ли он снабжен гарантиями, способными за­щитить интересы обвиняемого» (Rowe & Davis, 62; Fitt, 46).

453. Присутствие обвиняемого и представление доказа­тельств. «Из задач и целей статьи 6, а также из содержания некото­рых подпунктов п. 3 вытекает (...) возможность для "обвиняемого" "участвовать в разбирательстве дела" и его право на "рассмотрение его дела судом (...) в его присутствии" (...). Из этого Суд, как и Ко­миссия, делает вывод о том, что доказательства должны быть пред­ставлены обвиняемому на открытом судебном заседании в целях состязательного процесса» (Barbara, Messegue et Jabardo, 78).

454. Представление доказательств и компетенция транс­национального судьи. «В полномочия Суда не входит замена оценки фактов, осуществленной внутренними судами, своей собственной оценкой; по общему правилу внутренним судам надлежит оценивать предъявленные им доказательства. Задача Суда состоит в выяснении того, было ли справедливым судебное разбирательство, рассматри­ваемое в целом, особенно в том, что касается представления доказа­тельств» (Edwards, 34).

455. Представление доказательств, собранных в ходе рас­следования. «Обычно все доказательства должны быть представле­ны в ходе публичного слушания в присутствии обвиняемого, с тем чтобы обеспечить состязательность (...). Однако из этого не следует, что заявления свидетелей всегда должны производиться в зале су­дебного заседания и публично для того, чтобы служить доказатель­ством: использование показаний, данных на стадии предварительного следствия, не противоречит само по себе подп. d) п. 3 и п. 1 ста­тьи 6, при условии соблюдения прав защиты.

По общему правилу, эти права требуют, чтобы обвиняемому была предоставлена адекватная возможность оспаривать утвержде­ния и допрашивать свидетельствующих против него лиц, либо когда они дают показания в суде, либо на более поздней стадии» (Kostovski, 41; тот же принцип, Windisch, 26; Delta, 36).

456. Справедливое судебное разбирательство: представление доказательств. Значение заявлений, сделанных свидетелем на открытом судебном заседании. «Задача Суда, согласно Конвен­ции, не состоит в установлении того, были ли заявления свидетелей обоснованно допущены в качестве доказательств; это относится к задаче внутренних судов, поскольку задачей Суда является выясне­ние того, было ли справедливым судебное разбирательство, рас­сматриваемое в целом, включая и то, как были получены доказа­тельства. Суд не может абстрактно считать, что заявления, сделанные свидетелями на открытом судебном заседании и под при­сягой, должны всегда иметь превалирующее значение по сравнению с другими заявлениями, сделанными этим же свидетелем в ходе процесса, даже когда есть разногласия между одними и другими» (Doorson, 78).

457. Допрос свидетелей следственным судьей при отсутст­вии защитника. «Ни один вопрос, который следственный судья (...) задал (...) в отсутствие адвоката заявителя во время предвари­тельного судебного следствия, не относится к делу, раз в ходе по­следующего процесса в апелляционной инстанции оба эти свидетеля были заслушаны в присутствии вышеназванного адвоката» (Doorson, 68).

458. Справедливое судебное разбирательство и представле­ние доказательств. Показания, данные в ходе следствия. «Все доказательства должны, обычно, представляться в присутствии об­виняемого (обвиняемых) на открытом слушании с возможными до­водами противной стороны. Вместе с тем, использование заявлений, полученных на этапе до разбирательства в суде, не является, само по себе, несовместимым с подп. (d) п. 3 и п. 1 статьи 6 Конвенции при условии, что были соблюдены права защиты. Как правило, эти права требуют, чтобы подсудимому была предоставлена достаточная и надлежащая возможность оспорить представляемые доказательства и задать вопросы свидетелю, показывающему против него, либо ко­гда ему предоставляется слово для заявления, либо на более позднем этапе разбирательства» (Ferrantelli et Santangelo, 51).

459. Представление доказательств. Использование в каче­стве доказательств анонимных свидетельских показаний. «Если защите неизвестна личность лица, которое она пытается допросить, она может считать себя лишенной точных данных, позволяющих ей правильно установить, является ли оно пристрастным, враждебным или не достойным веры. Свидетельские показания или другие заяв­ления, говорящие в пользу обвинения лица, которому предъявлено обвинение, могут представлять собой ложь или быть результатом простой ошибки; защита совсем не может это доказать, если она не располагает сведениями, которые позволили бы ей проверить прав­доподобие показаний автора и усомниться в них. Опасности, при­сущие такой ситуации, оказываются очевидными» (Kostovski, 42).

460. Представление доказательств. Использование в каче­стве доказательств анонимных свидетельских показаний. «Ис­пользование показаний анонимных свидетелей для обоснования об­винительного приговора ни при каких обстоятельствах несовместимо с Конвенцией» (Van Mechelen et al, 52).

461. Представление доказательств. Использование в каче­стве доказательств анонимных свидетельских показаний. «Сле­дует напомнить, что обвинительный приговор не должен основы­ваться единственно или в решающей степени на анонимных утверждениях» (Van Mechelen et al., 55).

462. Представление доказательств. Использование в каче­стве доказательств анонимных свидетельских показаний. «В демократическом обществе право на надлежащее отправление пра­восудия занимает такое значимое место, что нельзя его приносить в жертву целесообразности. Конвенция не препятствует тому, что на стадии предварительного следствия можно опираться на такие источники, как тайные осведомители, но последующее использо­вание показаний анонимных свидетелей в качестве доказательств, достаточных для обоснования обвинительного приговора, вызы­вает различные проблемы» (Kostivski, 44; тот же принцип, Windisch, 30).

463. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний. «Конвенция не препятствует тому, что на стадии предварительного следствия можно опираться на такие источники, как тайные осведомители, но последующее ис­пользование показаний анонимных свидетелей в качестве доказа­тельств, достаточных для обоснования обвинительного приговора, может вызвать проблемы с точки зрения Конвенции (...). Подобное использование ни при каких обстоятельствах несовместимо с Кон­венцией» (Doorson, 69).

464. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний: трудности для защиты. «Если сохраняется эта анонимность, защита сталкивается с такими трудностями, которых при рассмотрении уголовных дел обычно быть не должно. Однако не может быть установлено никакого на­рушения п. 1 и подп. d) п. 3 статьи 6 Конвенции, если эти трудности защиты в достаточной мере уравновешивались судебной процеду­рой» (Doorson, 72).

465. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний в отсутствие обвиняемого, но в присутствии защитника. «Если очевидно было бы предпоч­тительнее, чтобы заявитель присутствовал на допросе свидетелей, Суд считает, хорошо все взвесив, что национальный суд мог пола­гать, что интересы заявителя были, в этом отношении, менее важ­ными, чем необходимость обеспечения безопасности свидетелей. Вообще, Конвенция не препятствует установлению личности — в целях подп. d) п. 3 статьи 6 — обвиняемого в присутствии его адво­ката» (Doorson, 74).

466. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний в отсутствие обвиняемого, но в присутствии защитника. По мнению Суда, «желательно, что­бы свидетели непосредственно устанавливали личность подозревае­мого в совершении тяжких преступлений, если есть малейшее со­мнение в их личности» (Doorson, 75).

467. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний: трудности для защиты. «Следует напомнить, что даже в тех случаях, когда судебные проце­дуры, служащие противовесом, расцениваются как уравновеши­вающие в достаточной мере трудности, с которыми сталкивается защита, обвинительный приговор не должен основываться единст­венно или в решающей степени на анонимных утверждениях.

Следует крайне осмотрительно относиться к заявлениям свиде­телей, полученным в таких условиях, что права защиты не могли гарантироваться в той мере, которая обычно требуется Конвенци­ей» (Doorson, 76).

468. Справедливое судебное разбирательство. Использование анонимных свидетельских показаний: трудности для защиты. «Если сохраняется анонимность свидетелей обвинения, защита сталкивается с такими трудностями, которых при рассмотрении уго­ловных дел обычно быть не должно. Соответственно, Суд признал, что в таких случаях п. 1 статьи 6, совместно с подп. d) п. 3 статьи 6 Конвенции, требует, чтобы эти трудности защиты в достаточной ме­ре уравновешивались судебной процедурой» (Van Mechelen et al.,54).

469. Представление доказательств (уголовный процесс). Тайные осведомители. «Конвенция не исключает возможности ис­пользования анонимных информаторов не стадии расследования преступления, когда это обусловлено его спецификой. Другое дело использование их показаний в суде для доказательства вины» (Texeira de Castro, 35).

470. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Торговля наркотиками. Провокатор. Заявитель, не имеющий судимости, склоненный полицейскими, одетыми в гражданскую одежду, к совершению преступления, в чем он впоследствии был признан виновным. «Использование тайных агентов должно быть ограничено, и право на защиту должно быть сохранено даже в слу­чаях, когда дело касается борьбы с торговлей наркотиками. Хотя рост организованной преступности несомненно требует принятия соответствующих мер, право на справедливое судопроизводство тем не менее сохраняет свое значение, которым нельзя пожертвовать ради целесообразности. Основные требования сохранения справед­ливости, содержащиеся в статье 6 Конвенции, применимы ко всем типам уголовных преступлений от самых простых до самых слож­ных. Общественный интерес не может оправдать свидетельских по­казаний, спровоцированных в результате действий полиции в ходе расследования» (Texeira de Castro, 36).

471. Справедливое судебное разбирательство: допрос свиде­телей, интересы жертвы и права защиты. «Статья 6 прямо не требует, чтобы интересы свидетелей вообще, и интересы жертв, призванных дать показания, в частности, принимались во внимание. Тем не менее, речь может идти об их жизни, свободе или безопасно­сти как об интересах, относящихся, в большинстве случаев, к облас­ти статьи 8 Конвенции. Подобные интересы свидетелей и жертв за­щищаются другими нормами Конвенции, которые подразумевают, что Договаривающиеся Государства должны так организовать их уголовное судопроизводство, чтобы вышеназванные интересы не подвергались незаконно опасности. При этом, принципы справедли­вого судебного разбирательства также требуют, чтобы, в соответст­вующих случаях, интересы защиты соотносились с интересами сви­детелей и жертв, призванных к даче показаний» (Doorson, 70).

472. Справедливое судебное разбирательство и свидетель­ские показания. «Европейский Суд напомнил, что предоставляемые подп. (d) п. 3 статьи 6 Конвенции гарантии являют собой специфи­ческие аспекты права на справедливое судебное разбирательство, сформулированного в п. 1 данной статьи. Это, соответственно, должно быть принято во внимание при рассмотрении этой детали второй жалобы применительно к п. 1» (Ferrantelli et Santangello, 51).

473. Справедливое судебное разбирательство и представле­ние доказательств. Допрос свидетелей: общие принципы. «До­пустимость доказательств является вопросом, который регулируется главным образом национальным законодательством, и по общему правилу именно национальные суды призваны оценивать предъяв­ленные им доказательства. Задача Суда, согласно Конвенции, за­ключается не в том, чтобы оценивать показания свидетелей, а в том, чтобы удостовериться, было ли судебное разбирательство в целом справедливым, включая и то, как были получены доказательства» (Van Mechelen et al, 50).

474. Справедливое судебное разбирательство и представле­ние доказательств. Оспаривание свидетельских показаний. «Обычно все доказательства должны быть представлены в ходе пуб­личного слушания в присутствии обвиняемого, с тем, чтобы обеспе­чить состязательность. Из этого принципа имеются исключения, но они не должны ущемлять права защиты; по общему правилу п. 1 и подп. d) п. 3 статьи 6 требуют, чтобы обвиняемому была предостав­лена адекватная возможность оспаривать утверждения и допраши­вать свидетельствующих против него лиц, либо когда они дают показания в суде, либо на более поздней стадии» (Van Mechelen et al, 51).

475. Справедливое судебное разбирательство. Обвинитель­ный приговор, основанный на заявлениях полицейских, остав­шихся анонимными, полученных судьей, но которые не были за­слушаны ни публично, ни в присутствии обвиняемых. «Соотношение интересов защиты с аргументами в пользу сохране­ния анонимности свидетелей поднимает особые проблемы, т. к. сви­детели, о которых идет речь, служат в государственной полиции. Хотя их интересы, а равно их семей также заслуживают защиты в соответствии с Конвенцией, следует признать, что их положение до некоторой степени отличается от положения незаинтересованного свидетеля или жертвы. На полицейских лежит долг повиновения исполнительным властям Государства, и они связаны с прокура­турой; только по одним этим причинам к их использованию в ка­честве анонимных свидетелей следует прибегать лишь в исклю­чительных обстоятельствах. Кроме того, сама природа их служебных обязанностей, в частности производство ареста, тре­бует впоследствии дачи показаний в открытом судебном заседа­нии» (Van Mechelen et al., 56).

476. Справедливое судебное разбирательство. Обвинитель­ный приговор, основанный на заявлениях полицейских, остав­шихся анонимными, полученных судьей, но которые не были за­слушаны ни публично, ни в присутствии обвиняемых. «При условии уважения прав на защиту правомерным является желание руководства полиции сохранить анонимность агента, занимающего­ся розыскной деятельностью, для защиты его самого или его семьи и для того, чтобы не ставить под угрозу возможность его использова­ния в будущих операциях» (Van Mechelen et al., 57).

477. Справедливое судебное разбирательство: доступ к до­кументам, изъятым налоговым органом. Равенство сторон на административной стадии, предшествующей заключению комиссии по налоговым правонарушениям и посягательство на права защиты во время уголовного процесса. Франция. «Суд не должен подменять национальные суды, которые, в первую очередь, компетентны оце­нивать допустимость доказательств (...). Тем не менее, он должен удостовериться в том, что разбирательство в целом было справедли­вым, учитывая нарушения, возникшие до направления дела к судьям, рассматривающим спор по существу, удостоверившись в этом случае, что от них можно было избавиться в суде» (Miailhe n 2,43).

478. Использование незаконной записи телефонного разгово­ра. «Суд (...) не может исключить принципиально и in abstracto приемлемость такого рода незаконно полученных доказательств» (Schenk, 46).

479. Справедливое судебное разбирательство. Представле­ние доказательств. Допустимость доказательства без соблюде­ния предписаний национального права. «Суд повторяет, что Кон­венция не регулирует порядок доказавания как таковой. Следовательно, Суд не может исключить принципиально и in abstracto приемлемость такого рода доказательств, полученных без соблюдения предписаний национального права. Внутренним судам следует оценивать полученные ими доказательства и отношение к делу доказательств, представляемых стороной. Тем не менее, задача Суда состоит в выяснении того, было ли судебное разбирательство в целом справедливым согласно п. 1 статьи 6, включая и то, как были получены доказательства» (Pelissier et Sassi, 45).

480. Справедливое судебное разбирательство. Представле­ние доказательств. Допустимость доказательства без соблюде­ния предписаний национального права. Спорный документ и его использование не были решающими для признания виновности и об­винительного приговора. «Таким образом, принятие во внимание оспариваемого документа не имело в качестве последствия посяга­тельство на справедливость процесса. Следовательно, использова­ние спорного документа апелляционным судом не может повлечь нарушение п. 1 статьи 6 Конвенции» (Pelissier et Sassi, 47).

481. Справедливое судебное разбирательство. Представле­ние и использование доказательств. Ошибки в праве и ошибки в факте. Приемлемость доказательств, полученных незаконным пу­тем (прослушивание телефонных переговоров). «Суд повторяет, что его задача, в соответствии со статьей 19 Конвенции, состоит в обес­печении соблюдения Государствами-участниками обязательств, вы­текающих из Конвенции. В частности, он не должен знать о юриди­ческих и фактических ошибках, совершенных внутренним судом, кроме случая, когда они могли бы посягнуть на права и свободы, охраняемые Конвенцией. Статья 6 Конвенции гарантирует право на справедливое судебное разбирательство, но она не устанавливает каких-либо правил допустимости доказательств как таковых; это задача внутреннего права. Суд не должен высказываться принципи­ально о приемлемости некоторого рода доказательств, например, доказательств, полученных незаконным путем, а также о виновности заявителя. Нужно выяснить, было ли судебное разбирательство в целом справедливым, включая и то, как были получены доказатель­ства, что предполагает рассмотрение "незаконности", о которой идет речь, и, в случае, когда оказывается затронутым другое право, за­щищаемое Конвенцией, исследование природы этого нарушения» (Khan, 34).

482. Справедливое судебное разбирательство и представле­ние доказательств по гражданским делам. «Установление правил допустимости доказательств является задачей внутреннего права» (Dombo Beheer B.V., 31).

483. Справедливое судебное разбирательство. Посягатель­ство на принцип равенства сторон. Не проведение допроса сви­детелей (по гражданскому делу). «Задача Суда состоит в выясне­нии того, было ли судебное разбирательство в целом "справедливым" согласно п. 1 статьи 6. В связи с этим он повторяет, что требование "равенства сторон" также распространяется на спо­ры, в которых сталкиваются частные интересы: так, "равенство сто­рон" предполагает обязанность предоставления каждой из сторон разумной возможности представить свое дело — включая доказа­тельства — в условиях, в которых ни одна из сторон не имеет явного преимущества (...). Разный подход к допросу свидетелей сторон может, следовательно, нарушить вышеназванный принцип» (Ankerl, 38).

484. Справедливое судебное разбирательство (гражданское дело): утверждение, согласно которому экспертиза (медицин­ская) была назначена без соблюдения принципа состязательно­сти. «Суд повторяет, что составной частью справедливого судебно­го разбирательства в смысле п. 1 статьи 6 является состязательный характер последнего: каждая сторона должна иметь возможность не только ознакомиться с доказательствами, которые необходимы для успеха ее требований, но также знакомиться с любым доказательст­вом или замечанием, приобщенным к делу, которое оказывают влияние на решение суда, и комментировать его (...).

На этом основании Суд сразу уточняет, что соблюдение прин­ципа состязательности, как и соблюдение других процессуальных гарантий, содержащихся в п. 1 статьи 6, относится к рассмотрению дела в "суде"; следовательно, из этой нормы не может быть выведен общий и абстрактный принцип, согласно которому, в случае, когда эксперт был назначен судом, стороны должны во всех случаях иметь право присутствовать при переговорах, проводимых последним, или узнать о доказательствах, которые он принял во внимание. Главным является обеспечение того, чтобы стороны могли адекватно участ­вовать в судебном разбирательстве» (Mantovanelli, 33).

485. Справедливое судебное разбирательство (гражданское дело): порядок доказывания и оценка доказательств. «Конвенция не регулирует порядок доказавания как таковой. Следовательно, Суд не может исключить принципиально и in abstracto приемлемость такого рода доказательств, полученных без соблюдения предписа­ний национального права. Внутренним судам следует оценивать по­лученные ими доказательства и отношение к делу доказательств, представляемых стороной. Тем не менее, задача Суда состоит в вы­яснении того, было ли судебное разбирательство в целом справедли­вым согласно п. 1 статьи 6, включая и то, как были получены дока­зательства» (Mantovanelli, 34).

486. Справедливое судебное разбирательство (уголовное де­ло). Процесс в суде присяжных. Намерения экспертов-психиаторов в отношении обвиняемого, пристрастность экспертов. «Материа­лы дела показывают, что обвинительный приговор в отношении зая­вителя основывается на доказательствах, полученных во время след­ствия и прокомментированных входе заседания в суде присяжных. В этих обстоятельствах Суд не может считать заявления спорными (это, среди прочего, относится к оценке присяжных) и противореча­щими правилам справедливого судебного разбирательства и пре­зумпции невиновности» (Bernard, 40).

Назад

Поиск по сайту: