Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Глава 7: Ящик с инструментами; бетон; поле боя



Тэцуро не оказалось поблизости, когда я добрался до дома. Казалось, что внутри холоднее, чем снаружи. Я укутался в дафлкот и растянулся ненадолго на диване в гостиной. Моя голова наконец остыла, и я смог вспомнить всё сказанное сэмпай ранее. Я успокоился достаточно, чтобы понять её кровавые эмоции, скрытые в пафосной речи Кагуразаки-сэмпай.

Когда это началось?

Когда сэмпай начала испытывать ко мне чувства?

В этом вопросе я не сомневался. Сэмпай уже рассказала об этом, не так ли? Начиная с момента нашей встречи.

«Таким образом, я положила на тебя глаз уже очень давно, молодой человек».

«… Я хочу тебя».

«Полагаю, я наконец нашла Поля, который принадлежит только мне».

«Это действительно просто, молодой человек. Гораздо проще, чем ты думаешь».

Действительно. Это было действительно просто.

Я просто не заметил этого.

Однако я понятия не имел, что мне делать, хотя все понял. Прослушивание уже не за горами. Но постойте, сэмпай сказала, что выступление и концерт были организованы, чтобы она смогла предотвратить наше с Мафую совместное времяпрепровождение. Это было ничем иным, как привнесением личной жизни в работу. Но опять же, она просто относится к такому типу людей.

Я свернулся лежа на диване. В спине отдало болью. Я почувствовал, как что-то щелкнуло, тогда я понял, что бас придавлен моим телом. Мое лицо было бледным, когда я быстро достал инструмент из кейса. Черт. Какого лешего я творю? Он в порядке? Я проверил четыре колка, струнодержатель и звукосниматель, издал вздох облегчения, когда убедился, что ничего не сломал.

Я прижал к груди гитару, закинул ноги на диван и вновь свернулся калачиком. Я не должен расстраиваться, размышляя обо всем этом в такое время. Почему она обрушила на меня свою долгую речь, когда у нас очень загруженный период времени? Что мне делать, если об этом прознает Мафую? Я не представлял, как тесно они общаются. Сэмпай всегда подтрунивает над Мафую, но не похоже, что Мафую ей отвечает. Однако они будут атаковать друг друга таким звучанием, что будет напоминать двух кобр, готовых вцепиться друг другу в глотки, когда бы ни начали играть вместе. Вы можете назвать это стилем Feketerigó, но разница в тонах невероятно явная, когда девчонки играют. Моего баса было недостаточно, чтобы привнести примиряющую мелодию. Я думал, что получится помочь звуками синтезатора.

Стоп. Эй, сейчас не время думать о делах группы. Так я просто-напросто убегаю от реальности, не так ли? Я постучал кулаком по корпусу гитары. О чём я должен беспокоиться сейчас, это...

Действительно ли я не должен волноваться о группе в такое время? Со мной всё в порядке?

Мне было противно от различных мыслей, бороздивших мой мозг. Два противоборствующих соло Мафую и сэмпай вместе с ритмичными фразами Чиаки и моя ревербация издалека – я не мог остановить их пробуждение в моих ушах. Я попытался добавить отсутствующие струнные или орган к песне в моей голове. В Feketerigó отсутствует пятый член, но идеи уже были в моем мозгу. Они засели в моих мыслях, когда я слушал соло Мафую при исполнении «С Рождеством».

План и программа постепенно формировались в моей голове.

Какая ирония. Музыка была недоступна моим ушам, когда мы практиковались в репетиционной, так как я был перегружен осознанием взглядов сэмпай и тем, что она говорила. Но сейчас, когда я был один дома и собирался трезво поразмышлять о связанных с сэмпай вещах, музыка начала бушевать в моей голове.

Проще говоря, я осознанно пытался найти место, чтобы спрятаться.

Бог музыки рассердится, если я продолжу сбегать от действительности, оправдываясь музыкой. Однако у меня не было другого выбора. Это единственное место, куда я мог убежать.

Я встал с дивана.

Вернувшись в свою комнату, я открыл шкаф и вытащил старый синтезатор и коробку с инструментами. Похоже, я всю ночь провожусь с этим. Но, полагаю, поработать над техникой будет куда более продуктивным способом провести ночь, чем следить за стрелкой часов, удрученно забившись в угол кровати.

По крайней мере, есть ощущение, что я двигаюсь вперед.


– Ты хоть немного спал ночью? Темные круги у тебя под глазами просто нечто! – выдала Чиаки, пристально осматривая мое лицо.

Я кивком дал ответ, изо всех сил стараясь подавить зевок. Мой голос был слегка несвежим.

Мы стояли на утренней платформе станции. Небо было еще темным, так как солнце еще не показалось. Однако серый бетон и красная юбка в клеточку Чиаки жгли мне глаза после бессонной ночи.

– Я не мог уснуть, поэтому работал до самого утра.

Я переместил тяжелый груз с плеча на землю. Я прихватил вместе с бас-гитарой еще синтезатор. Моя рука практически отваливалась от тяжести.

– Должно быть, что-то случилось, верно? Но сэмпай отказывается говорить что-либо.

Глаза Чиаки сфокусировались на мне; они потихоньку увлажнялись, когда она сделала печальный вид. Два противоборствующих чувства наполнили мое сердце. Слава богам, она ничего не сказала; почему она не упростила ситуацию, рассказав обо всем? Я понятия не имею, кивнул я или помотал головой.

– Почему никто не хочет ничего раскрывать…

«Почему Чиаки мягка со словами?» – подумал я про себя. Почему она не принуждает меня «быстро выкладывать»? Так она обычно поступает. Такое происходила той ночью, когда я был потрясен «Крейцеровой» в исполнении Мафую и Юри.

Однако это не только моя личная проблема… Я не могу рассказать Чиаки об этом.

– Сэмпай сказала тебе: «Я тебя люблю, пожалуйста, обними меня», – верно?

Я отступил и чуть не скатился на железнодорожный путь.

– Тебя так легко прочесть, Нао, – смущенно засмеялась Чиаки.

– Так ты всё с-слышала?

Она услышала, как сэмпай просила обнять её… или скорее слова, которые были вроде этих, так что ли?

– Я не так много услышала, но я знаю, что сэмпай влюбилась в тебя с самого начала.

– Ты знала об этом все это время? – я забыл про вежливость, сам того не заметив.

– Должна сказать, что все знали. Даже девочки нашего класса.

– Э-э-э?

Я присел рядом с синтезатором. Иначе я бы просто упал на бетон от потрясения. Если припомнить, это так и есть. Отношение Кагуразки-сэмпай ко мне было ясно как день с самого начала.

– Забудь, для меня это не новость. Но для тебя нормально было не осознавать этого.

– Э-э-э…

Я должен просто пропустить уроки. Я не смогу заставить себя встретиться с остальным миром.

Я коснулся синтезатора рядом с мной.

Но я так не могу.

Чиаки присела напротив меня, рядом с чехлом синтезатора. Казалось, что меня захватят её наполненные энергией глаза, стоит мне поднять голову, поэтому я продолжил дальше разглядывать свои руки.

– Как и ожидалось, сэмпай действительно сильная, – пробормотала Чиаки. – Хотя я не могу понять, почему она выбрала такое неподходящее время.

Это было тем… чего я тоже не мог понять. Благодаря этому я сейчас разбит.

– … Этого я не могу. Меня, должно быть, это потрясло, когда я узнала об этом.

Верно. Чиаки тоже любит сэмпай. Черта с два она будет вести себя, будто ничего не произошло.

– Эм, ну, извини.

– У тебя нет права извиняться передо мной, так что заткнись.

 

– Я в порядке. Я не такая сильная, как сэмпай, поэтому странный механизм в моей голове дает мне пинка и говорит воспринимать все проще, ведь все останется по-старому.

– … Разве это не значит быть сильным?

– Это значит быть слабым. Тебе, Нао, это тяжело осознать. Ты наверно ничего не поймешь, даже если я тебе объясню.

Я остался безмолвным, когда Чиаки указала пальцем на мой нос. Это вполне может оказаться правдой.

Хотя в одном я был абсолютно уверен; улыбка Чиаки была беспросветней облачного рассвета в начале декабря.

– Итак, ты пропустил вчерашнюю репетицию и провел всю ночь над размышлениями, так ты решил, что будешь делать?

Что буду делать? Куда мне сбежать? Что мне предпринять, начиная с этого момента?

Я медленно кивнул.

– … Если на словах то, фланжер, который я модифицировал, будет воспринимать только ноты от синтезатора.

– Погоди секундочку, ты о чем вообще?

– Об аранжировке, разумеется.

Я постучал по синтезатору.

– Я сам сделал эту примочку. Она будет соединена с гитарами сэмпай и Мафую через синтезатор, а получившийся эффект задержки будет использоваться как фон. Также он сгладит неровности тембра.

Чиаки немного приподнялась в ошеломленном состоянии. Какое-то время она оставалась безмолвной.

– Что… что это? Это то, над чем ты работал без сна?

– Я ничего не мог поделать.

Я мог устроить себе передышку, если сосредотачивал все внимание на музыке. Более того, я сфокусировал сознание и пальцы на паяльнике, отвертке и плоскогубцах, погрузившись себя в работу по модификации. Я подцепил примочку, бас и компьютер к синтезатору и вносил изменения в прошивку, постоянно сверяя звучание.

И это мой ответ. Черная коробка, находящаяся в черном кармашке чехла синтезатора.

Чиаки пробило на смех. Сначала она схватилась за живот и подалась вперед, но когда услышала мое беспокойное «Чиаки?», она закрыла лицо руками и загоготала.

– … Постой, прости… А-ха-ха-ха, ха, Нао, ты правда…

– Я с-сказал что-то странное?

Чиаки замотала головой, сдерживая смех. Она утерла слезы с уголков глаз.

– Сейчас я сама выгляжу как дура. Если бы только я могла быть как ты.

Нет, я просто на время отпихнул проблемы в сторону…

Я все равно буду видеться с сэмпай в школе. Я даже не представляю, какое будет у неё выражения лица, когда мы встретимся. Однако, если дело коснется музыки, тогда она прорвет тишину и заполнит все независимо от того, насколько безнадежной будет ситуация.

Объявление дало знать о прибывающем поезде, который, промчав мимо нас, остановился напротив платформы, что заставило наши волосы взмыть в воздух – это стало концом разговора.


Когда мы добрались до школы, удивление у нас вызвал тот факт, что ключей от кабинета практики в ящике не оказалось. Кто-то тут побывал раньше нас. Чиаки и я обменялись взглядами, после чего направились в репетиционную, расположенную на заднем дворе спорткомплекса.

– Насколько близки вы с молодым человеком? Что-то вроде этого?

– Э? А, э…

– Он не лез к тебе обниматься? Там было не так много места, не так ли?

– Наоми не сделал бы подобного…

– Но на улице холодно, так что он хотя бы вот так сделал, верно?

– Я-а-а! Кёко, хватит!

– Чем вы двое занимались…

Я лишился дара речи, когда открыл дверь. Кагуразака-сэмпай и Мафую сидели вместе на столах, сдвинутых вместе, причем сэмпай обвила рукой Мафую за талию. Судя по всему, сэмпай сексуально домогается Мафую.

– Блин, сэмпай! А я-то гадала, почему вы здесь сегодня так рано!

Чиаки отпихнула меня в сторону и ворвалась внутрь. Затем она сцепила руки на шее сэмпай, чтобы обезопасить Мафую. С растрепанными волосами и мятой формой Мафую с испугом в глазах спряталась за спиной Чиаки.

– Так как она и молодой человек вели любовные беседы на водонапорной башне на крыше, поэтому я устроила допрос с пристрастием. Будучи главой кружка, могу ли я остаться оставаться в неведении, когда речь идет о подобных вещах?

– Это никак не связано с тем, что ты глава кружка, не так ли? И нет надобности тебе снимать свой галстук.

– Но все забыли тот факт, что также люблю девушек, поэтому я воспользовалась возможностью подчеркнуть это еще раз.

Все было бы нормально и без всяких подчеркиваний. Черт, она просто… У меня получилось перекинуться быстрыми взглядами с Мафую, когда она обернулась в мою сторону. Её лицо было окрашено в цвет закатного солнца. Я отвел взгляд в сторону на автомате.

Я уже определился, что и с каким выражением я должен произнести, когда столкнусь с сэмпай или Мафую, но, судя по всему, это было впустую. Да кто бы ожидал застать сцену сексуального домогательства, когда зашел бы в комнату? Я вздохнул и сложил багаж вдоль стены.

– Так ты еще и синтезатор прихватил? Ты собирался поэкспериментировать с аранжировкой? Я подумывала о гитарной битве с Мафую. В этом случае…

Сэмпай нагнулась и посмотрела над моим плечом туда, где были мои руки. Она плотно прижалась грудью к моей и спине и уперлась подбородком на мое плечо, из-за чего мое тело застыло, когда я готовился вытащить синтезатор из чехла. Мое тело пронзили наполненные болью взгляды Мафую и Чиаки.

– Эм-м, ну, я собираюсь вытащить синтезатор. По-пожалуйста, отойди.

Никто не проронил ни слова, пока я разбирался с проводами. По сравнению с мудреной установкой и настройкой синтезатора и примочек, подготовка их инструментов происходит гораздо быстрее.

Когда я протянул конец одного из соединительных проводов от синтезатора сэмпай, она одарила меня мягкой улыбкой и сказала:

– Это твой ответ?

Что? Что ты имеешь в виду под «ответом»?

Ответ на емкое, неудержимое признание сэмпай, от которого сердце обливалось кровью, сделанное вчера?

Разве это возможно? Я не имел в себе ни слова, ни мысли, которыми мог бы ей ответить. Эта поделка оттого, что просто не представлял, каким образом я мог бы вернуть нормальный порядок вещей…

Сэмай воткнула шнур в Les Paul, не дожидаясь моего ответа. Я по прежнему не мог заставить себя взглянуть на Мафую, когда передавал ей провод, поэтому я вместо этого сфокусировал взгляд на контрольной панели эффектора. Шкалы на экране пришли в движение, означая, что обе гитары подцеплены к устройству.

– Чиаки, ты начинаешь с хай-хэта. Сэмпай, будь добра присоединиться во втором припеве. Мафую исполнит соло во время первого.

В комнате царила тишина и подогретая атмосфера. Я начал постукивать по корпусу гитары, начиная отсчет. Словно мимолетное эхо перезвона бубенцов появилось в снежном небе – Чиаки начала слабо нажимать на педаль.

Я не сказал им название песни, которую собирался исполнить. В этом не было нужды. Нам нужно лишь дыхание, и мы перенесемся в безмолвную рождественскую ночь, когда падающие снежинки покрывают всё, будь то солдаты, окопы, трупы или оружие.

Словно выпустив воздух из легких, Стратокастер Мафую начал петь. И вот Рождество, как много ты сделал, один год уходит, наступит другой….

«С Рождеством».

Остальная красиво оформленная тема основной мелодии наложилась на чистый орган и рассыпалась брызгами. Я слышал гортанный звук.. Никто не касался клавиш. Это создавалось одной примочкой, подцепленной непосредственно к гитаре Мафую, которая гармонично заполняла пустоту между её гитарой и моим басом.

Было такое чувство, будто еще одна Мафую стоит здесь. Я наконец поднял голову, но иллюзия бесследно исчезла вмиг. С другой стороны от меня сидела Чиаки за барабанной установкой, воспроизводя звук падающих снежинок; стояла Мафую, её глаза смотрели вниз, когда она выводила песню своим Стратокастером; Кагуразака-сэмпай крепко стискивала в руках Les Paul, глядя на разрозненные фрагменты иллюзии вместе со мной.

Я пересекся с ней взглядами. Её глаза блестели словно тающий снег. Она сделала резкий взмах медиатором, зажатым пальцами руки, в направлении струн, накрыв шепот мелодии Стратокастера Мафую простом но мощным ударом. Я смог расслышать детское пение, молящее о мире. Война закончится, если вы захотите, война закончится тут же…

Мне удалось различить слабую разницу в тонах. Ярко загремели струнные. Мурашки пробежали по моему телу. Действительно ли нас всего четверо? Действительно ли музыка создавалась лишь сердцем и венами Feketerigó? Хотя никто из нас не проронил ни слова, я слышал голос Джона Леннона и хор тысяч детей; я слышал даже вой бомбардировщиков, разрывы фугасов, стоны раненых, а также яростные крики людей.

Чиаки ворвалась словно молния, которая, поразив ночное небо, вовлекла всех нас в темп рока. Гимн вырвался из лап Джона Леннона и детей. Поддерживаемый крыльями Кагуразаки-сэмпай и Мафую, он превратился в сложную вариацию, закручивающуюся с ослепительной скоростью, пока она набирала ход. Она вобрала все звучание синтезатора, выстрелила в ночное небо и разорвалась там. Стоило мне замешкаться на долю секунды с введением баса, гармония бы испортилась и рассыпалась, накрыв сверкающие звезды в небе. Рассеянные частички света жгли мое тело. Я должен быть положиться лишь на слабые колебания, ощутимые лишь кончиками пальцев, чтобы непрерывно качать кровь к крыльям Feketerigó.

Никто не остановился.


В итоге, тем, что помешало сэмпай и Мафую от бесконечного продолжения стал звон, раздавшийся издалека.

Когда я наконец остановил свои уставшие пальцы, темное небо погасло. Ритм Чиаки значительно замедлился, гитары сэмпай и Мафую останавливали друг друга, когда они перестали петь, и следили за продолжающимся эхом, которое породил их двойник.

Никто из нас долгое время ничего не говорил, даже когда закончил трезвонить оповещающий звонок. Комната была наполнена уютным оцепенением.

– … Этот раз стал самым лучшим, верно? – прошептала сэмпай, разгорячено дыша. Её глаза были увлажненными.

– Прослушивание, само выступление и даже места куда более высшего уровня. Это все достижимо, не так ли?

Я понятия не имею, кто начал первый, но мы все покивали головами. Даже синтезатор и примочка – показалось, словно они издали неудовлетворенный отблеск в ответ.

Вместе с постепенно стихающим звуком усилителя задержавшийся жар наконец отстал от наших тел и сменился обычным воздухом, ощущавшимся кожей.

Это была действительно ужасающая сцена.

Когда я вспоминаю об этом, то осознаю, что тогда уже Feketerigó должна была распасться.

Но даже в этом случае мы были крепко связаны воедино устройством, которое я подключил и музыкой. Несмотря на тот факт, что я не ответил ни на чувства сэмпай, ни нашел ответа на собственные мысли.

И это была моя первая ошибка.


 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.