BPOV Вся ночь была адски горячая, как всегда говорит Эдвард [hot as hell]. Теперь я уже говорю, как он. Я до сих пор очарована тем, какими великолепными бывают оргазмы… невероятными! Его язык находил во мне такие места, о существовании которых я не подозревала. Черт возьми, он знает, что делает. Думаю, я знаю, как он получил имя Большой Самец… и заслужил его. Мы крепко обнимали друг друга, когда засыпали – кто знает, сколько было времени… и какая разница? Когда я открыла глаза, на улице светило солнце, но шторы были закрыты. Я чувствовала, что Эдвард сидит рядом со мной, и когда я повернулась к нему, что бы сказать что-нибудь, он резко развернулся и тут же закрыл мне рот рукой, чуть не прикасаясь своим носом к моему. «Доброе утро, мой зверёк», - улыбнулся он и мягко поцеловал мой нос, и я слегка задрожала, «Нет, любовь моя, не бойся. Я буду хорошим… ты увидишь. Но если ты закричишь, или попробуешь сбежать, я обижусь». «Сначала я приготовлю тебе вкусный завтрак…» - сказал он, «Но пока он не готов, ты должна лежать тихо. Сегодня ты полностью моя. Это ясно?» Я кивнула, уже чувствуя влагу между ног. «Хорошая девочка», - оскалился он. Он опустил руку, но я не отважилась даже пискнуть. Рядом с ним, на тумбочке лежал скотч. Он оторвал маленький кусочек и строго посмотрел на меня. «Закрой рот», - сказал он сладким, жутковатым голосом, и я подчинилась, чувствуя гладкую ленту на своих губах. Его пальца осторожно разгладили скотч, как следует, приклеив его. «Перевернись», - он помог мне перевернуться и обернул скотчем моё запястье, не туго, чтобы не причинить мне боль, потом провел скотч через мою спину к другому запястью. Когда он перевернул меня обратно, мои руки были связаны по бокам от меня, а не подо мной. Потом, не говоря ни слова, он начал связывать мои лодыжки, одна к другой и потом к ножке кровати, скотч был натянут, так что я не могла двигаться, но мне не было больно или даже неуютно. «Лежи», - улыбнулся он, поцеловал скотч на моих губах и ушел в кухню. Я всегда фантазировала о том, чтобы быть связанной и оставленной вот так… и скотч на моих губах возбуждал меня [не в сексуальном смысле, но в эмоциональном]. Я чувствовала себя беспомощной и похищенной, и в то же время сексуальной, дёргая ногами, но не в состоянии сдвинуть их даже немного. Закрыв глаза я слегка мычала, наполовину повернув тело, затем возвращаясь на спину. Он мог бы связать меня туже и в более неудобной позиции, если бы захотел, и может сделает это позже. Я частично надеялась на это. Эдвард должен был слышать мои жалобные звуки, но, видимо, игнорировал их. Мои волосы упали на глаза от моих ненастоящих попыток освободиться, я по-настоящему наслаждалась собой, погружаясь в нашу игру. «Мммм, маленький симпатичный зверёк…» - сказал он, когда вошел в комнату, он поставил поднос с едой на тумбочку со своей стороны кровати, «Так хорошо, что сегодня ты полностью моя». Он окунул пальцы в стакан с водой и начал отклеивать скотч от моих губ, не причиняя мне никакой боли. Наверно, он знает достаточно, чтобы безболезненно снять скотч с кожи. «Такая хорошая девочка», - похвалил он, «Теперь тебе нельзя говорить, даже с заклеенным ртом. Сейчас ты мой зверек… а зверьки никогда не разговаривают. Да?» Я кивнула, и он улыбнулся в ответ… и легко поцеловал мои губы. Он подошел к моей стороне кровати и посадил меня, сел рядом, держа передо мной тарелку со взбитыми яйцами [болтушка, или как называется это яичница?.. не люблю её…] «Ешь, Бэмби», - он называл меня так с тех пор, как я начала называть его Самцом. Никогда бы я не подумала, что когда-нибудь меня будут называть Бэмби. Жизнь забавная штука. Есть? Я не могу пошевелить руками… и он не собирается кормить меня… он сказал, ешь. Он наблюдал за мной, приподняв бровь. «Вперед, девочка, еда остывает», - он придвинул ко мне тарелку, наклонил голову и смотрел мне в глаза. Я наклонилась, мои волосы упали вокруг лица, и я начала есть с тарелки, стараясь быть аккуратной, поддевая яйца языком и поднимая их в рот. «Хорошая девочка…» - он погладил мои волосы, мою обнаженную спину и поцеловал меня в затылок [тупо звучит…], я продолжала молча есть, чувствуя себя абсолютно беспомощной, размышляя, как часто Эдвард ел таким образом с тарелок и из мисок. Это был другой способ понять его, играть в его игры… я понимала, что он играет со мной… но эти идеи пришли из того, что он пережил… и может наслаждался этим. Он не делал со мной тех ужасных вещей, которые случались с ним, и которые он ненавидел. То, как он назвал меня – хорошая девочка… он любит, когда и его так называют – хороший мальчик. Может это успокаивает его, когда он находиться в чьей-то власти. Почему я анализирую его… Я должна просто наслаждаться его игрой и прекратить так много думать… мои мозги всегда стоят у меня на пути. Моему телу уже это нравится… моя киска уже такая влажная, и я ничего не могу поделать с этим. «Тебе нравится, Бэмби?» - он снова поцеловал мои волосы, и я кивнула, держа голову над тарелкой, в то же время запихивая в рот яйца. «Отлично…» - он продолжал гладить меня по руке и по волосам, «Съешь всё, как хороший маленький зверек». Когда тарелка опустела, я облизала губы и посмотрела на него. «Оближи тарелку», - оскалился он, держа её передо мной. Я улыбнулась и вылизала тарелку, подбирая маленькие кусочки. Он улыбался, следя за мной. Боже. «Хорошая девочка…», - он отнес тарелку в раковину и вернулся с миской в руках. «Очень хорошо, Бэмби…» - широко улыбался он, «Ты заслужила угощение». Он взял из миски кусочек бекона, отломил половинку и держал его над моей головой. «Давай… возьми его, Бэмби…» - подбодрил он, двигая бекон по кругу над моим носом. Я слегка улыбнулась, вытянулась и высунула язык, слегка дотронувшись им до бекона, и Эдвард усмехнулся. «Прыгай», - улыбнулся он, и я слегка подпрыгнула на заднице, схватив бекон зубами. Он засмеялся и снова наградил меня поцелуем в губы, пока я жевала своё угощение. «Давай посмотрим, знаешь ли ты какие-нибудь команды, или мне придется научить тебя», - он взял вторую половинку бекона и снова улыбнулся мне, «Ложись». Я легла назад на подушки и улыбнулась ему. «Такая послушная…» - проворковал он, опустив бекон прямо мне в рот. Я осторожно проглотила его, и он сказал, «Крутись». Слегка хихикнув, я перевернулась на живот и затем обратно на спину. «Ух ты… ты такая умная…» - оскалился он, усадив меня и накормив меня еще одним кусочком бекона. «Держи его в зубах, но не ешь», - он дал мне в зубы целый кусок бекона. Затем он подошел к тумбочке и вернулся с маленьким яйцом, «Помнишь это?» Я слегка простонала, и он улыбнулся, раздвинув мои бёдра. «Очень влажная Бэмби… испорченная маленькая девочка», - поругал он и с легкостью ввел в меня яйцо. Он сдвинул обратно мои ноги, нажал кнопку на пульте и, оставив его на тумбочке, ушел на кухню. Внутри меня началась медленная вибрация, и я сжала кулаки по бокам от себя, тихонько застонав и держа бекон в зубах. Он мыл посуду и попивал сок на кухне, пока я сидела в кровати, а маленькое яйцо внутри меня жужжало, возбуждая меня еще больше, чем то, что я была обнажена и связана, полностью во власти Эдварда. Он что-то напевал, и я видела его время от времени, когда он подходил к плите. Мои руки напряглись сильнее, когда вибрация начала по-настоящему одолевать меня, возбуждая меня еще больше. Мои ноги начали беспомощно вздрагивать, пальцы на ногах сжались… потом разжались… и снова сжались. Прошло около десяти минут, я рычала и задыхалась, как животное, жалея, что я не лежала на кровати и не могла крутиться… может это помогло бы, но я не хотела быть наказана за непослушание. Я хотела быть хорошим зверьком. Я старалась не сжимать зубы слишком сильно, но становилось всё труднее держать бекон со слегка разжатыми зубами, не надавливая на него. Я резко опустила голову, продолжая извиваться, рычать, стонать и страдать, скорости было не достаточно, чтобы я кончила, но достаточно, чтобы свести меня с ума. Я опустила ладони на кровать и слегка приподняла задницу, надеясь, что это слегка поможет мне перенести пытку… не помогло. «Будь хорошей девочкой», - он посмотрел на меня из кухни и улыбнулся, «Я приду через несколько минут». И он ушел в ванную, и я взвизгнула, словно настоящий щенок. Я слышала воду, и то, как он чистит зубы. Я начала слегка подпрыгивать на заднице, пытаясь убить давление маленькой штуки внутри меня. Это было смешно… и никогда не поможет… но мой мозг к этому времени превратились в кашу. Наконец, он вернулся, и я издавала звуки, словно блядский щенок, когда он сел рядом со мной, нежно улыбаясь. «Чем тут занимается мой зверек, мм?» - спросил он, взяв кончик бекона, «Отпусти». Я открыла рот, и он взял в руки целый кусочек бекона и улыбнулся мне. «Ух ты, молодец», - снова похвалил он, «Такая выдержка, Бэмби… очень хорошо». Я продолжала задыхаться и стонать, словно обезумевшее животное, пока он говорил. Он разломал бекон и держал его над моим носом, и я подскочила и вцепилась в него зубами. Он съел другую половинку и сказал, «Мммм… на вкус как Белла…» Я напрыгнула на него и накинулась на его губы, заткнув его своим языком, продолжая рычать и стонать. Наконец, он отодвинул назад мои руки, разрывая поцелуй. «Веди себя хорошо, Бэмби…» - он улыбнулся и поцеловал меня в нос, а я продолжала слегка бороться, пытаясь добраться до него, «Маленькое возбужденное создание… так мило». «Пора привести тебя в порядок», - он говорил так, словно не видел, что моё тело сейчас взорвётся. Он взял мою зубную щетку и выдавил на неё немного красной пасты. Опустив зубную щетку в маленькую чашку с водой, он посмотрел на меня и сказал, «Открывай рот, девочка». Я приоткрыла рот. «Шире», - он постучал меня по подбородку, и я подчинилась, он начал чистить нижний ряд зубов, создавая пену от пасты, а я чуть не закричала, потому что яйцо начало двигаться глубже. «Сомкни зубы», - сказал он и начал чистить передние зубы. Он поднёс ко мне пустую пластиковую чашку и сказал, «Сплюнь, девочка». Я пару раз сплюнула, и Эдвард поднес к моим губам кружку с водой, позволив мне отпить немного. «Отлично», - он встал и забрал все вещи, и чуть не заорала. Когда он вернулся, я хотела кричать его имя, но остановила себя.
