Ну и кто поступит в Браун?

— Я думала, что буду волноваться гораздо больше, — сказала Серена, загребая ногами опавшую осеннюю листву. Они подошли к небольшому кирпичному зданию, где находилась приемная комиссия.

Сегодня утром Серена проснулась и обнаружила, что они с Нейтом держатся за руки. Потом проснулся он, и они улыбнулись друг другу, и Серена знала, что теперь у них все будет хорошо. Конечно, ей еще предстояло помириться с Блэр, и с Нейтом уже не будет никакого романа. Потому что они изменились. Нейт уже не смотрел на нее с прежней тоской, но и не было в его глазах прежнего недоверия. Они просто остались хорошими друзьями. И от этого оба чувствовали себя спокойно и уверенно.

— Знаешь, я тоже почему-то не волнуюсь, — сказал Нейт. — В конце концов, не помру, если не поступлю.

— Ну да, — подтвердил Дэн, хотя он-то как раз ужасно волновался.

Он весь покрылся липким потом, и его зашкаливало от слишком большого количества выпитого кофе. Сегодня утром он два часа проторчал в холле отеля «Бест вестерн»: читал газеты и глушил кофе чашку за чашкой. А народ между тем просыпался долго и мучительно.

Дэн докурил последнюю предсмертную сигарету и бросил окурок в кусты.

— Ну что, заходим?

— Тьфу-тьфу-тьфу. Заходим, — сказала Серена, нервно кутаясь в пальто.

— Как зайдем, так и выйдем, — сказал Нейт и легонько ущипнул Серену за руку.

— Кончай, балда! — Серена весело рассмеялась.

Дэн с мрачным видом уставился на свои ботинки. Эта парочка наслаждалась обществом друг друга. Как тут не беситься?!

Серена обернулась к Дэну и чмокнула его в щеку:

— Ни пуха ни пера. — Потом она поцеловала Нейта.

— Ну, заходим, — сказал Нейт и распахнул дверь перед Сереной.

Серене достался пожилой седобородый преподаватель. Он буравил ее взглядом своих синих насмешливых глаз. Он даже не представился. Бухнулся на стул и начал обстреливать ее вопросами.

— Значит, вас выгнали из школы-пансиона. — Он придирчиво перелистывал ее досье, барабаня пальцами по столу. — В чем же причина?

Серена вежливо улыбнулась. Какого черта он начинает с самого неприятного момента в ее биографии?

— Я просто не приехала к первому дню занятий. — Серена расплела ноги и снова сплела их, надеясь, что не очень шокирует преподавателя своей короткой юбкой.

Преподаватель сердито нахмурил седые брови.

— Просто я немного продлила свои летние каникулы, — пояснила Серена. — А школе это не понравилось. — Она засунула было палец в рот, чтобы обгрызть ноготь, но вовремя одернула себя.

— Понятно. И где же вы пребывали во время летних каникул? Потерялись на необитаемом острове? Работали в Армии спасения? Или, может быть, строили туалеты в Сальвадоре? — Голос преподавателя был злющим и лающим.

Серена пристыженно опустила голову.

— Нет, я просто отдыхала на юге Франции, — робко проблеяла она.

— Ага. Значит, вы знаете французский. — Преподаватель снял очки и снова заглянул в ее бумаги. — Насколько я помню, все нью-йоркские частные школы вводят французский уже в начальных классах?

— Да, с третьего класса, — сказала Серена и заправила волосы за уши. Она не позволит этому старперу вывести ее из равновесия.

— И ваша прежняя школа приняла вас обратно, — констатировал преподаватель. — Они поступили с вами гуманно.

— Да, — проговорила Серена таким подобострастным голосом, что самой было противно.

Преподаватель поднял голову и снова просверлил ее взглядом.

— Надеюсь, теперь у вас все в порядке с поведением?

Серена одарила его царственной улыбкой: — Я стараюсь.

Нейту досталась молодая преподавательница по имени Бриджит. Она сама закончила в прошлом году этот университет. Бриджит обожала свою альма-матер, за что и получила работу в приемной комиссии. За дополнительную плату она обзванивала людей и собирала деньги для попечительского совета. Бриджит была активной, как живчик.

— Расскажите мне, чем вы интересуетесь, — сказала Бриджит и улыбнулась.

Нейт обратил внимание, что у нее на щечках очень милые ямочки, короткая светловолосая стрижка, крепкая спортивная фигура. Бриджит присела на край стола, на коленях у нее лежал маленький блокнотик.

Нейт нервно заерзал на жестком, ужасно неудобном стуле. Он не особенно готовился к собеседованию, так как не был уверен, хочет ли вообще поступать в этом году. Он просто плыл по течению.

— Больше всего в жизни мне нравится ходить на яхтах, — начал он свой рассказ. — Мы с отцом строим яхты, у нас есть дом в штате Мэн. Летом я участвую в гонках. Мечтаю попасть в американскую сборную. Есть у меня такая задумка.

Нейт подумал, что, наверное, теперь его примут за полного дурака, но Бриджит была настроена весьма благодушно.

— Что ж, весьма похвально, — сказала она.

Нейт пожал плечами.

— И еще мне кажется, что учебе я посвящаю меньше времени, чем яхтам, — признался он.

— Понимаю. Но это прекрасно, когда у человека есть какая-то страсть в жизни. Ведь тогда и труд становится в радость. — Бриджит приветливо улыбнулась и сделала в блокноте пометку. Похоже, Нейт задел какую-то ее любимую душевную струну.

Нейт нервно погладил колени и подался вперед:

— Боюсь, что моя успеваемость не на уровне.

Бриджит откинула голову и весело рассмеялась и чуть не свалилась со стола. Нейт протянул руку, чтобы удержать ее.

— Спасибо, — сказала Бриджит и уселась потверже. — Знаете, в школе я практически завалила выпускной экзамен по биологии и тем не менее поступила в наш университет. Может, вам это покажется неожиданным, но нас интересуют личности, а не роботы с пятерками.

Нейт радостно кивнул головой. Эта Бриджит явно была на своем месте. Нейт так расположился к ней, что чуть было не ляпнул, что ему, собственно, даже все равно, поступит он или пет. Но такой промах она ему вряд ли простит.

Бриджит явно собиралась раскрутить его на поступление.

— Скажите, а в вашем университете есть клуб яхтсменов?

Бриджит оживленно закивала:

— Есть, и еще какой!

— Итак, вы много читаете. — Собеседование с Дэном проводила изможденная гранитом науки дама по имени Мэрион. Она сидела на краешке стула, переплетя свои сухонькие ножки. Она все время что-то строчила в блокноте. — Попрошу вас назвать две любимые книги и обосновать, почему именно они и никакие другие.

Дэн нервно откашлялся. Его язык одеревенел от волнения: просто сейчас отвалится и со стуком упадет на пол. Он подумал: «Как там справляется Серена. Хоть бы у нее все было в порядке».

— «Страдания юного Вертера» Гете. И «Гамлет» Шекспира, — произнес наконец Дэн.

— Неплохо, — проговорила Мэрион и снова сделала пометку в своем блокноте. — Продолжайте.

— Я понимаю, что Гамлет многим представляется как смелая личность, — заговорил Дэн, — но на самом деле он глубоко несчастный человек.

Мэрион удивленно вскинула брови.

— Что касается Вертера, то я бы сказал так. Он поэт. Живет своей внутренней жизнью, тем, что творится у него в голове, но в то же время... в то же время он восхищается окружающим миром. Поэтому он не может не писать об этом.

— Вы считаете, что Вертер менее трагическая фигура, чем Гамлет? — поинтересовалась Мэрион.

Да. — Дэн вдруг почувствовал себя более уверенно. — У Гамлета на душе лежит тяжелое бремя. Его отца убили, любимая девушка теряет рассудок, друзья предают его, его собственная мать заодно с отчимом желают его смерти.

Мэрион согласно кивнула, машинально щелкая ручкой.

— Да, я совершенно с вами согласна. А у Вертера только одна, но большая проблема. Он любит Лотт, но та его не любит, и это печальное объяснение уже произошло между ними. Вертер чувствует себя обреченным. Но надо как-то жить.

Дэн судорожно глотнул воздух. Эта Мэрион буквально дала ответ на все его вопросы. Как он раньше не видел этого! Ведь Вертер — это он сам, а Серена — Лотт. И Серена не любит его. И это печальное объяснение уже произошло между ними — ведь он видел, как она и Нейт держались за руки во сне.

А ему, Дэну... Ему надо как-то продолжать жить.

Дэн зарылся лицом в ладони, он весь дрожал и боялся, что сейчас расплачется.

— Должна признать, что мне нравится, с какой страстью вы говорите о литературных произведениях, — сказала Мэрион и сделала очередную пометку в блокноте.

Дэн сидел, не поднимая головы. Серена не любит его. Теперь он знал это точно.

Мэрион несколько раз щелкнула ручкой, ожидая продолжения разговора.

— Дэниэл?...

...Мучитель Серены погладил свою седую бородку и посмотрел на Серену прищуренным взглядом.

— Какие интересные книги вы читали в последнее время?

Серена выпрямилась на стуле, усиленно напрягая память. Ей хотелось поразить преподавателя: надо вспомнить книгу, название которой она знает наверняка.

— «Выхода нет» Поля Сартра, — выпалила Серена и сама испугалась. Это была та самая книга, которую посоветовал ей Дэн. Правда, она так и не дочитала ее до конца.

— Но это же пьеса, — удивился преподаватель. — Жалобы пребывающих в аду.

— А мне это показалось довольно забавным, — сказала Серена, припомнив слова Дэна, что он смеялся, читая эту книгу. — Ад, он пребывает в людях, и все такое, — констатировала она. Это было единственное умозаключение, которое запомнила Серена.

— Ну что ж, допустим. Похоже, в этом вы разбираетесь больше меня, — сказал преподаватель, но в голосе его звучало сомнение. — И вы читали эту книгу на французском?

— Mais bien, sur. — Серена соврала и глазом не моргнула.

Преподаватель нахмурился и сделал себе какую-то пометку.

Серена попыталась натянуть юбку ниже на колени. Она чувствовала, что все идет не так, как надо, но не могла понять почему. Этот человек просто топил ее, он невзлюбил ее с того самого момента, как она вошла в комнату. Может, от него ушла жена, и она была француженка, и у нее были такие же светлые волосы, как у Серены. А может, у него умерла собака.

— Чем еще вы занимаетесь? — спросил преподаватель без тени эмоции в голосе.

Серена оживилась:

— Я сняла фильм. Любительский, конечно. Первый раз в жизни.

— Вы пытаетесь браться за что-то новое, это похвально. — Голос преподавателя потеплел. — Расскажите про ваш фильм.

Серена села на руки, чтобы не поддаться искушению и не начать грызть ногти. Как бы ей так расписать свой фильм, чтобы поразить экзаменатора наповал? Она очень смутно представляла идею собственной картины. Серена сделала глубокий вдох, и ее понесло:

— Ну, камера неотступно следует за мной, очень много крупных планов. Сначала я еду в такси по городу. Потом я вхожу в огромный магазин на 14-й улице, расхаживаю возле прилавков и комментирую все, что вижу вокруг себя. Ну, потом еще я примеряю платье.

Преподаватель нахмурился, и Серена поняла, что сказала клюкву. Она тупо уставилась на свои черные туфли на плоских каблуках и начала стучать каблуком о каблук. Так поступала Дороти из «Великого чародея страны Оз», чтобы вернуться обратно в свой родной Канзас.

— Вообще, фильм очень красивый, — робко добавила Серена. — Чтобы понять его идею, нужно просто посмотреть его.

— Ну да, — сказал преподаватель, с трудом сдерживая гримасу брезгливости. — У вас есть ко мне какие-то вопросы?

Серена судорожно пыталась придумать вопрос, чтобы хоть как-то изменить ход событий. «Покажите им свою заинтересованность», — так учила мисс Глос.

Серена уперлась взглядом в пол, на ее веках выступили капельки пота. Что бы сказал брат Эрик на ее месте? Уж он-то умел выкручиваться из трудных ситуаций. Он бы сказал им всем: «А пошли вы...» Его классическая фраза.

Вот именно: а пошли они все!

Какого черта, она старалась изо всех сил! Если этому мужику она так неинтересна, то пошел он! И плевать ей на их университет. Ну и что, если тут учится Эрик, она выберет себе другое место для учебы, и родители никуда не денутся. Нейт был прав: подумаешь, если мы не поступим! Земля большая и круглая.

Серена подняла голову и спросила:

— Чем у вас кормят в столовой? — Она заведомо знала, что задает самый дурацкий вопрос.

— Ну, куда нам тягаться с кухней южной Франции! — ехидно ответил преподаватель. — Еще вопросы есть?

— Нет. — Серена встала, чтобы пожать руку преподавателю. Она считала собеседование исчерпанным. — Спасибо. — Она осенила преподавателя самой своей фирменной улыбкой и вышла из комнаты с гордо поднятой головой.

— Ну хорошо. Расскажите, какие книги вы читали в последнее время, — предложила Бриджит. — Это может быть даже какая-нибудь статья, которая вам запомнилась.

Нейт задумался. Он почти не читал книг. И если честно, книги по литературе он просто пролистывал. Но вот что касается статьи... Да, они с друзьями натолкнулись на одну статью в «Таймз» про таблетку, содержащую марихуану. ТГК. Никакой химии, никаких тебе листьев, никакой папиросной бумаги, чтобы скручивать косяк. Конечно, таблетки эти предназначались для медицинских целей, но у Нейта и его друзей была другая задумка.

— Я тут прочитал в «Таймз» одну статью про лекарство на основе ТГК, — сказал Нейт. — Оно помогает больным раком и СПИДом — снимает болевой синдром. Но это палка о двух концах. Потому что те, у кого мозги повернуты на наркотиках, могут наладить продажу этого лекарства наркоманам.

— Да, это очень интересная проблема, — сказала Бриджит. — А что такое ТГК?

— Тетрагидроканнабинол, — произнес Нейт без запинки.

Бриджит была так заинтригована, что опять наклонилась вперед и опять чуть не упала со стола — как вы помните, она сидела на его краешке.

— Это лекарство было изготовлено в лабораториях, над ним трудились ученые с благой целью облегчить страдания больных. И в то же время это же самое лекарство может оказаться на улице и стать предметом торговли наркодельцов.

Нейт кивнул:

— Вот именно.

— Знаете, в нашем университете есть направление — «Наука и технология». Эта тема как раз по их профилю. Может, вам есть смысл поступать на их факультет?

— Пожалуй, — согласился Нейт.

Он уже точно знал, что Бриджит не отпустит его просто так, пока он не примет решения поступать. И Нейт уже почти купился.

— У вас есть ко мне какие-то вопросы? — спросила Бриджит.

«Черт побери! — подумал Нейт. — Почему бы действительно не попробовать?»

— Скажите, значит, несмотря на мои плохие отметки, есть смысл пробовать поступать?

Блэр наверняка убьет его за то, что он выберет не Иельский университет, а какой-то другой. Но Блэр волновала его все меньше и меньше. И вообще, гораздо проще будет подать документы только в один университет, а там уже полагаться на судьбу. Если, например, он поступит, они с отцом могут пригнать яхту из Мэна и держать ее где-то неподалеку. Это будет клево. Нейт облегченно вздохнул и заиграл мышцами. Он чувствовал себя уверенно.

— Вам стоит подавать документы на предварительное поступление, — продолжала распевать Бриджит. — Тем самым вы продемонстрируете приверженность именно нашему университету. Мы это очень ценим.

— Отлично, — сказала Нейт. — Я так и поступлю. — Ему уже не терпелось рассказать Дженни, как ему тут понравилось.

— Насколько я понимаю, вы еще и пишете? — сказала Мэрион, обращаясь к Дэну.

Дэн убрал руки от лица и окинул взглядом кабинет. На полках было полно книг, посвященных отношениям между мужчиной и женщиной: «Мужчины — существа с Марса, женщины — с Венеры». Может быть, он даже попросит почитать пару книжек.

— И что же вы пишете? — вкрадчиво спросила Мэрион.

Дэн пожал плечами:

— Да так, в основном стихи.

Мэрион одобрительно кивнула:

— И о чем ваши стихи?

Дэн тупо уставился на свои изношенные замшевые ботинки. Он почувствовал, как жар приливает к шее, к щекам.

— Я пишу стихи про любовь. — О боже! Как он мог послать то стихотворение Серене!

— Понятно, — сказала Мэрион и стала рассеянно сосать ручку, ожидая, что Дэн раскроется перед ней еще больше.

Но Дэн упорно молчал. Он смотрел в окно на листву деревьев, словно горящую предзимним огнем. Дэн представлял, как они с Сереной прогуливаются по зеленой лужайке на территории этого университета. Вот они держатся за руки, обсуждают прочитанные книги. Вот вместе идут в прачечную в подвале общежития. Они забираются на стиральные машины, болтают и сучат ногами. А их белье крутится и крутится в барабанах, а они все разговаривают и разговаривают...

Он уже и забыл, зачем, собственно, собирался поступать сюда. В этом не было никакого смысла.

— Простите. — Дэн поднялся со стула. — Мне нужно идти.

Мэрион расплела ноги, на лице ее было глубокое сочувствие.

— Вы в порядке, Дэниэл?

Дэн протер глаза ладонью и направился к дверям.

— Мне не хватает воздуха, мне нужно выйти на улицу. — Он открыл дверь, поднял руку в прощальном приветствии. — Спасибо вам.

Очутившись на улице, Дэн закурил, уставясь в задумчивости на Уикл Гейтс. Эти ворота были символом Университета Брауна и открывались только дважды в год. Дэн прочитал об этом в брошюре по университету. Первый раз ворота открываются, впуская на территорию вновь поступивших студентов. И во второй раз они распахиваются для выпускников, покидающих университет, чтобы начать самостоятельную жизнь.

Дэн на мгновение представил, как, облаченные в мантии, они выходят вместе с Сереной через эти ворота.

Он столько уже напредставлял себе! А может, и сама Серена была всего лишь плодом его воображения?

А вот и она.

— Эй, Дэн, поехали отсюда, — сказала Серена. Она уже сидела в машине. — Мой брат устраивает пирушку.

Дэн забычил сигарету. «Отлично, парень», — подумал он с горечью. Оставалось только наклюкаться пива в компании студентов университета, в который ему не суждено поступить. А все потому, что во время собеседования он впал в черную тоску. Ему так хотелось сказать Серене: «Вы езжайте, ребята. А я на автобус — и домой».

Но тут Дэн увидел, как играет солнце на золотистых волосах Серены, он посмотрел на ее тонкие прозрачные пальчики, постукивающие по рулю. Она улыбалась. Конечно, он не забыл, что жизнь его разбита. И все же он почувствовал какую-то тихую радость. И Дэн направился к машине.

Ничего. Зато появится пища для размышлений. Новый повод, чтобы написать стихотворение, преисполненное черной меланхолии...

«Война и Мир»

Дженни пришла в бар «Монета» на просмотр фильма Ванессы. Просмотр — это громко сказано, потому что в баре был только один посетитель — какая-то девушка. Ну, еще, конечно, бармен Кларк. Но Ванессу это, похоже, ничуть не расстроило.

— Привет, Джен! Садись, мы уже начинаем, — сказала Ванесса и прошла в дальний угол бара приглушить свет.

Телевизор, подвешенный на кронштейне над стойкой бара, светился голубым экраном.

—Айн минут, — сказал Кларк, — мне нужно сбегать отлить.

В баре стоял затхлый запах сигаретного дыма и пива. За стойкой бара сидела та самая единственная посетительница — девушка с высоким черным хвостом, в джинсах и черной футболке без рукавов. На ее предплечье была татуировка обезьянки.

— Привет! — Дженни подсела к девушке. Та протянула ей руку — ее пальцы были обсыпаны серебряными кольцами.

— Я Руби, старшая сестра Ванессы.

— А я Дженифер. Мне нравится ваша татуировка.

— Спасибо, — сказала Руби. — Что будешь пить? Я колу. А ты?

Дженни кивнула. Руби повернулась на стульчике и крикнула в сторону туалета:

— Эй, принеси нам колу!

Кларк вышел из туалета, поварчивая в ответ:

— Сию минуту, даже руки не успел помыть.

— Нечего, надо время от времени погонять друзей. Пусть помнит, что он на работе, — шутливо проговорила Руби.

Подошла Ванесса, бухнулась возле Дженни и стала нетерпеливо стучать ботинком по металлической ножке стула.

— Мы когда-нибудь начнем просмотр или нет?

На днях Ванесса побрила голову. Прическа «лысый кактус». Дженни хотелось поддержать ее и сказать, мол, клевая прическа, но это прозвучало бы очень глупо.

Кларк наполнил два бокала колой и поставил их перед девушками. Включил видеомагнитофон и, обойдя стойку бара, приблизился к Ванессе и обнял ее за талию.

— Дорогие друзья, мы начинаем просмотр блокбастера.

Ванесса улыбнулась:

— Ладно. Смотри и молчи.

Дженни впилась в экран. Пошли планы 23-й улицы, потом в кадре появилась Марджори Джафф, ученица из их школы. Марджори Джафф направлялась в сторону парка Мэдисон-сквер. Она была рыжеволосой и кудрявой — а голову ее обрамлял зеленый шарф. Зеленый шарф на рыжих волосах — это, конечно, прикольно, только почему-то у Марджори было слишком серьезное выражение лица.

Марджори перешла улицу и вошла в парк. Остановилась. Камера дала ее лицо крупным планом. Героиня жевала жвачку, гоняя ее от одной щеки к другой: она кого-то выискивала глазами. Под губой у Марджори была лихорадка, замазанная маскировочным карандашом. В общем, та еще трагическая героиня.

Наконец глаз Марджори выхватил того, кого она искала. Камера следовала за ней, девушка направлялась к одиноко стоящей скамейке. На ней кто-то лежал. Дэн. Он лежал на спине, одна его рука свисала, пальцы машинально царапали землю. Одежда на герое была помятой, шнурки на ботинках развязаны. На груди лежала стеклянная трубочка кокаинщика, в волосах застрял всякий растительный мусор. Камера дала подчеркнуто долгий план его неподвижного тела. Солнце садилось, и щеки героя полыхали оранжевым отсветом заката.

Дженни отхлебнула колы. Вообще-то ее братец очень неплохо играл наркоту.

Марджори присела на корточки подле Дэна и взяла его руку в свои ладони. Герой не шевельнулся. Потом медленно, натужно он приоткрыл глаза.

— Вы спали? — проговорила Марджори. Она надула пузырь из жвачки, пока тот не лопнул с треском. Она почесалась носом о свою ладонь.

— О нет, я давно наблюдаю за вами, — сказал Дэн тихим голосом. — Я чувствовал, чувствовал, что вы подле. Вы единственная на свете, от кого исходит такой необыкновенный покой, какой-то теплый свет. И мне хочется плакать от счастья.

Дженни знала, что этот фильм снимался по мотивам одной из сцен «Войны и мира». Было очень странно слышать, как ее брат говорит напыщенным архаичным языком, но в этом был весь цимус.

Марджори принялась завязывать шнурки на ботинках Дэна, не забывая при этом надувать пузырь из жвачки. Не было и близкого намека на то, что эта девушка вжилась в свою роль. Она просто присутствовала в кадре. Возможно, такова задумка режиссера.

Когда наконец Марджори завязала шнурки на ботинках Дэна, он вдруг сел и схватил ее за запястья. Стеклянная трубочка опрокинулась на землю и разбилась вдребезги.

— Наташа, я люблю вас! Я люблю вас более всего на свете! — выдохнул он, а потом снова обессиленно рухнул на скамью.

— Спокойно, солдат, — проговорила Марджори, — а то сердце разорвется.

Руби расхохоталась:

— Эта девица меня убивает!

Ванесса сердито посмотрела на сестру:

— Тихо ты.

Дженни неотрывно смотрела на экран. Дэн пытался нащупать рукой на земле трубочку, но натыкался лишь на стеклянные осколки.

— Не порежьтесь, — сказала Марджори. Она порылась в кармане пальто и вытащила оттуда пластинку жвачки. — Вот, возьмите. Это освежает дыхание.

Дэн положил жвачку на грудь, словно у него не осталось сил развернуть бумажку, чтобы положить жвачку в рот. Герой закрыл глаза, Марджори снова взяла его за руку. Камера делала отъезд, дала панораму парка, потом остановилась, «выхватив» голубя, клюющего брошенный в траву презерватив. Затем камера развернулась в сторону 23-й улицы, дала панораму реки Гудзон, выдерживая план так долго, пока не закатилось солнце. Наплыв в затемнение...

Ванесса поднялась, чтобы включить свет.

— Я что-то не просек насчет голубя с презервативом, — сказал Кларк. Он вернулся за стойку, вытащил из холодильника бутылку пива. — Кто-нибудь хочет пива?

— Это фильм-настроение, — расстроенно проговорила Ванесса. — Тут и не должно быть четкого смысла.

— А по-моему, очень весело, — сказала Руби. Наклонив стакан, она выловила губами кусочки льда. — Налей мне еще колы, — попросила она Кларка.

— Ничего веселого тут и не предполагалось, — возмутилась Ванесса. — Князь Андрей умирает. И Наташа его больше никогда не увидит.

Дженни видела, что Ванесса с трудом сдерживает гнев.

— А по-моему, операторская работа очень сильная, — сказала Дженни и поймала благодарный взгляд Ванессы. — Особенно последние кадры.

— Спасибо. А кто из вас видел фильм Серены? Мне кажется, получилось очень здорово.

— Я видела, — сказала Дженни. — Но насколько я знаю, там все держится на операторской работе, то есть на тебе. И если что-то получилось, то это твоя заслуга, Ванесса.

Ванесса пожала плечами:

— Ну да, вообще, снимала я.

— Ладно, если серьезно, твое кино мне понравилось, а «Планета обезьян» — еще больше, — попыталась пошутить Руби.

Ванесса закатила глаза. Ее сестра порой говорит такие глупости!

— Какая же ты бываешь тупая! — разозлилась Ванесса.

— А мне понравилось, — сказал Кларк, отхлебнув пива. — Правда, не все понятно.

— А там и понимать ничего не надо, — возмутилась Ванесса.

Дженни надоело сидеть и слушать эту глупую перебранку. Она пришла сюда развлечься, а не расстраиваться.

—А не пойти ли нам куда-нибудь перекусить? — предложила она Ванессе.

— С преогромным удовольствием! — И Ванесса взяла пальто с соседнего стульчика.

Девушки зашли в кафе с восточной кухней, заказали пюре из нута и горячий шоколад.

— Эй, Дженифер, с такими буферами у тебя не должно быть отбоя от поклонников!

Дженни была так смущена, что даже не заметила, в какой весьма грубой форме Ванесса выразила свое наблюдение.

— Ну... вообще-то у меня есть один парень, — робко произнесла она.

— В самом деле?

— Ну да. — Дженни покраснела, вспомнив, как Нейт чуть не поцеловал ее тогда в парке. Он обещал позвонить, как только вернется с собеседования. От одной этой мысли ее прошиб пот.

Официантка принесла горячий шоколад. Подвинув стул поближе к столу, Ванесса принялась дуть на свой шоколад.

— Ну и? Расскажи мне про этого парня.

— Его зовут Нейт. Он заканчивает школу «Сент-Джуд». Он немного балуется марихуаной, но так очень милый, безо всякого гонора. Хоть и живет в огромном особняке.

— Понятно, — сказала Ванесса. Такие парни ей никогда не нравились. — Ну и вы как, встречаетесь? А он ведь... ты ведь его намного младше.

Дженни улыбнулась:

— У Нейта нет ничего такого на уме. Он просто хорошо ко мне относится. — И она подула на свой шоколад. Ее щеки зарделись румянцем.

Ванесса подумала, что Дженни идеализирует своего друга. А ему, конечно, это нравится.

— Мы ведь даже не целовались, — продолжила Дженни. — И от этого он нравится мне еще больше. Понимаешь, он не какой-нибудь... — Она хотела подобрать слово поточнее, но вдруг неожиданно для себя выпалила: — И на грудь мою не таращится...

— Ну, тогда да, — ухмыльнулась Ванесса. Это был сильный аргумент.

—А знаешь, он ведь уехал в Браунский университет на выходные, — сказала Дженни, отхлебнув свой шоколад. — Возможно, они там пересекутся с Дэном.

— Может быть. — Ванесса пожала плечами, стараясь казаться безразличной. Хорошо бы еще при упоминании имени Дэна не покрываться мурашками.

Официантка принесла пюре из нута. Ванесса обмакнула в пюре кусочек питы и свернула его трубочкой.

Дженни была на все сто уверена, что Ванесса все еще влюблена в Дэна — это было заметно даже по ее фильму. Но Дэн сейчас находился с Сереной. Что ж, пока Дэн с Сереной, она может дружить и с Дженни. Разве не об этом она всегда мечтала?

Дженни обмакнула мизинец в пюре и аккуратно облизнула его. Она подумала о брате. С кем бы он ни был, он безнадежный пессимист. Хотя, по правде сказать, Дженни скучала по брату. Господи, ведь чтобы дружить с Сереной, совсем необязательно подогревать ее дружбу с Дэном. Дженни помогала Серене снимать ее фильм. Она и так может запросто подойти к ней. Она уже не какая-то там Дженни, младшая сестра Дэна. Она Дженифер, девушка Нейта.

Дженни подняла голову и улыбнулась Ванессе. Пожалуй, она поможет ей.

— Ты знаешь, Серена пыталась прочитать одну из любимых книг Дэна, — сказала Дженни. — И она ей ужасно не понравилась. Серена так и не дочитала книгу до конца.

Ванесса нахмурилась:

— И что?

Дженни пожала плечами:

— Просто я хочу сказать, что между ними не так много общего.

Ванесса зло сощурилась:

— И это говоришь ты, которая пятки готова лизать Серене!

Дженни открыла рот, чтобы ответить грубостью на грубость. Но промолчала. Ванесса права: она действительно ходит за Сереной как хвостик. Но пора положить этому конец. Потому что теперь она Дженифер.

—Я подумала, что если ты испытываешь к Дэну какие-то чувства, то могла бы что-нибудь предпринять. Кто знает...

— Ничего я не испытываю, — резко оборвала ее Ванесса. Она взяла питу и начала нервно разламывать ее на кусочки.

— Да испытываешь, испытываешь.

Ванесса терпеть не могла, когда ее учат жить, особенно всякие там соплюшки. Но голос Дженни звучал искренне, без издевки. Да что кривить душой: Ванесса действительно была влюблена в Дэна. Она провела рукой по своей «лысой» макушке и посмотрела на Дженни:

— Думаешь, может получиться?

Дженни оценивающе оглядела Ванессу. Фигурка довольно женственная. А если нанести на губы немножко помады, получится вполне симпатичная девушка. К тому же ее кажущееся сумасшествие — просто эпатаж.

— Попробуй немного отрастить волосы. Правда, на это уйдет некоторое время. И потом, вы с Дэном и так большие друзья. А от дружбы легче перейти на следующий уровень отношений.

Вот так. Стоит обзавестись парнем, как мы горазды давать умные советы и учить других правильно жить...

Блэр дошла до ручки

— Ну как дела? — спросил Аарон у Блэр, когда та вернулась к машине после собеседования.

Аарон сидел на капоте «Сааба», тренькая на гитаре и покуривая свою очередную «гринписовскую» сигарету. Он чувствовал себя совершенно в своей тарелке.

— Так, вроде ничего, — сказала Блэр, но в голосе ее звучало сомнение. Сейчас она вернулась в свой обычный реальный мир. Все, что произошло на собеседовании, помнилось смутно. Как сон.

Блэр открыла дверь машины и села на переднее сиденье. Сняла туфли.

— Кажется, я натерла мозоль. Чертовы туфли!

Аарон сел за руль.

— Ну и о чем тебя спрашивали?

— Спрашивали, почему именно этот университет я выбрала, ну и все такое.

— Ну что же, стандартные вопросы. Уверен, ты была на высоте.

— Ну да. — Блэр повернулась и взяла с заднего сиденья свою сумку. Рядом с ней валялась книжка рассказов Эдгара По. Увидев ее, Блэр добавила: — Да, одним из вопросов был: какую книгу вы прочитали за последнее время?

И тут Блэр словно прорвало, она вспомнила все. Ее начала бить нервная дрожь.

— Черт! — воскликнула она.

— Что такое?

— Я все испортила! Я завалила собеседование!

— Что это значит?—растерянно спросил Аарон.

Блэр потерла прыщик над бровью.

— Он спросил, какие книги я недавно читала. И знаешь, что я ему ответила? Я сказала, что ничего не читала в последнее время, потому что вся моя жизнь испорчена. Я призналась, что совершила кражу в магазине. И что у меня были мысли о самоубийстве.

Аарон удивленно уставился на Блэр.

Блэр с тоской взглянула через окно машины на уютную университетскую лужайку. В первый раз она была здесь еще девочкой. Отец привел ее сюда на футбол: играли команды Иельского университета и студентов из Гарварда. Именно тогда она и решила, что будет поступать в Йельский. Она выстраивала всю свою жизнь под такое будущее. Забросила вечеринки, чтобы оставалось время на усиленные занятия по дополнительной программе. Блэр ни минуты не сомневалась, что у нее все получится. И вот за каких-то полчаса ее мечта лопнула как мыльный пузырь. Как после этого она будет смотреть людям в глаза?

Аарон положил руку ей на плечо:

— Ты что, действительно хотела покончить с собой?

Блэр покачала головой:

— Нет. — Она сползла в кресле, горько всхлипывая, давая волю жгучим слезам. — Я, конечно, не собиралась этого делать. Хотя после всего случившегося, может, и стоит.

— А ты правда совершила кражу в магазине?

— Заткнись! — Блэр сдернула руку Аарона сосвоего плеча. — Это ты во всем виноват. Из-за тебя я поздно легла спать. Уж лучше бы села на электричку и приехала сюда одна.

— Минуточку. Истины ради, разве я посоветовал тебе нести весь этот бред на собеседовании? — возразил Аарон. — И на твоем месте я бы не строил трагедий. Результаты собеседования учитываются в одном случае из пяти. Так что вполне еще

можешь поступить. А если и нет, полно других приличных колледжей.

Блэр задумалась. Она попыталась вспомнить все до мельчайших подробностей. О нет! Лучше было бы не помнить.

— Черт! — Блэр откинулась головой назад. — Черт меня возьми!

Аарон включил зажигание и завел двигатель.

— Ну что еще?

— Я поцеловала его.

— Кого?

— Кого-кого? Преподавателя. Перед тем как уйти, я поцеловала его в щечку. — Ее нижняя губка снова задрожала, и очередная порция слез хлынула из ее глаз и скатилась по щекам. — Полная уродка! Как я вела себя!

— Да уж, — сказал Аарон. Он был явно впечатлен. — То есть ты взяла и поцеловала преподавателя? До тебя этого точно никто не делал.

Блэр молчала. Она отвернулась к окну, обхватилa голову руками и начала реветь. Что она скажет отцу? Что скажет Нейту?

— А знаешь?.. — сказал Аарон, выруливая машину с парковки. — Нам надо смываться отсюда, пока не позвали полицейских. — Он хитро улыбнулся, поднял с пола грязный бумажный носовой платок и протянул его Блэр.

Блэр зло бросила платок на пол. Господи, как же низко она пала! Разъезжает в грязной машине с этим не в меру жизнерадостным вегетарианцем, у которого на голове торчат дреды и который ко всему прочему скоро будет ее сводным братом. Она проболтала с ним в номере до глубокой ночи, хрумкала дурацкие чипсы, глушила пиво. А утром приехала в университет и излила душу совершенно постороннему человеку. И поставила крест на своем будущем.

Подобного позора ей не пережить. Прежде с ней такого не бывало. С другими вокруг это происходило. С глупыми и тупыми неудачниками. Например, с актерами, которые бегают на прослушивания, но так и не получают ни одной приличной роли. Или с теми, у кого все лицо покрыто прыщами или у кого волосы жирные или одежда на них дурацкая и вести они себя не умеют. С другими — да, но чтобы с ней! Господи боже мой! И во что же превратилась ее жизнь? И что стало с ней самой?

— Может, где-нибудь позавтракаем? — предложил Аарон, выруливая на главную дорогу через Нью-Хейвен.

Блэр еще глубже вдавилась в кресло. Уж нет, только не есть.

— Вези меня домой, — попросила она.

Аарон поставил CD с Бобом Марли, а Блэр тупо уставилась на дорогу, перебирая в голове хоть одну причину, по которой стоило остаться жить на этом свете. Ну, например, в понедельник будет проводиться школьный кинофестиваль. Если она победит, это будет хоть какой-то плюс: возможно, тогда приемная комиссия закроет глаза на ее идиотскую выходку. Хорошо, допустим, они простят ей эту истерику, потому что, просмотрев фильм, поймут, какой у нее режиссерский талант. А если она победит на фестивале и все же не поступит в университет, то все равно останется творческой личностью, так? Тогда она станет одеваться только в черное — как Ванесса — и подаст документы в Нью-Йоркский университет. Ну а если предположить, что она на кинофестивале не победит? Еще один повод сыграть похоронный марш.

И все-таки самое ужасное — в следующие выходные ее мать собирает подружек невесты. Ничего-ничего: она будет само обаяние. И может, даже помирится с Сереной.

А потом, через неделю, в субботу, состоится свадьба ее матери. И ее собственный день рождения. И она непременно должна лишиться девственности. Блэр закрыла глаза и попыталась вызвать в своем воображении милую сердцу картинку. Вот Нейт раскупоривает бутылку шампанского. Они в номере вдвоем, на нем те самые сексуальные пижамные штаны, которые она украла из «Барниза». Но картинка не включилась, вместо этого появилась совершенно другая. Она представила вдруг, как к ней подходит пес Аарона, нажавший в своей слюнявой пасти письмо. На письме — гриф Йельского университета, а содержание примерно следующее: «Уважаемая мисс Уолдорф! С глубоким прискорбием сообщаем вам, что вы не приняты в наш университет. С наилучшими пожеланиями, приемная комиссия».

Блэр открыла глаза и задержала дыхание. Ну уж нет! Она — не тряпка. И она поступит в Йельский во что бы то ни стало. И они даже будут учиться там вместе с Нейтом. Снимут квартиру и будут строить новую жизнь. Если она так себе представила, значит, так оно и будет.

Блэр повернулась к Аарону:

— Когда мы приедем домой, я позвоню папе и попрошу, чтобы он сделал благотворительный взнос в пользу университета, — произнесла она твердым голосом. — Ведь это не будет похоже на взятку? Время от времени меценаты делают широкие жесты, оказывая спонсорскую поддержку.

Нет... Тот преподаватель никогда не забудет ее поцелуя... Сколько бы денег ни пожертвовал университету ее папочка...

SPLETEN.NET

Все имена и названия изменены или сокращены до первых букв, чтобы не пострадали невиновные. То бишь я.

Привет, народ!

КТО С КЕМ?

Потерял ли Д свою С окончательно? Да и сама С умышленно ли отталкивает его или это обыкновенная забывчивость? Насколько намерения Н относительно Дж серьезны? Неужели он бросит Б в трудную для нее минуту? И все из-за какой-то девятиклассницы?

МАЛОУДИВИТЕЛЬНАЯ НОВОСТЬ

Йельский университет объявил о поступлении благотворительного взноса от общества «Виноградники Уолдорфа». В связи с этим в учебную программу вводится краткий курс по виноделию. Студенты научатся производить вино и с торговой маркой университета реализовывать его на местном рынке. Каждый семестр группа студентов будет стажироваться на виноградниках в Южной Франции, переданных в собственность университета. Молодые люди из первых рук ознакомятся с искусством виноделия, их будут приучать к французской кухне: глядишь — и скоро французский станет их вторым родным языком. Вот так. И все это — благодаря щедрости родителя одного из соискателей на поступление в университет.

Да, папочка раскошелился по полной программе, а вот его дочке Б придется потерпеть до апреля, когда будут объявлены списки поступивших. Эта неопределенность меня убивает!

ВАШИ ПИСЬМА

Q: Дорогая Сплетница!

Я подслушала разговоры, которые поползли про фильмы, участвующие в кинофестивале школы «Констанс Биллар» (я там учусь). Мне кажется, победит Б. Говорю вполне серьезно. Конечно, ее фильм построен на повторении одного и того же эпизода, такой прием применяется в музыкальных клипах на MTV и очень впечатляет. Я учусь на курсе кино вместе с Б и знаю, что она отлично умеет монтировать фильмы. А С даже не умеет включать камеру. А фильмы В слишком заумные. Вот.

- Дождичек в четверг

A: Дорогая Дождичек в четверг!

Я тоже слышала, что фильм Б немного не от мира сего, но все же хочется верить, что ты не ошибаешься относительно его художественных достоинств. В конце концов, пусть решает жюри. И еще мне хочется посмотреть, как и на ком будут срывать свою злость проигравшие.

- Сплетница

ОБЕГАЯ ВЗГЛЯДОМ

Дж и В затовариваются тряпками в магазине «Домси», что в Вильямсбурге. Кстати, В купила черное платье для коктейля. Кажется, она действительно намерена дать знак Д, что он ей нравится. Б и А возвращались домой по 72-й улице и натолкнулись на Сайруса с Элеанор, с ними еще был устроитель их свадьбы. У Б был очень несчастный вид. Этим воскресным днем Д, С, Н и его дружки выходят из здания Центрального вокзала. Все шестеро явно мучаются глубоким похмельем. Что конечно же не такая уж большая новость.

И ЕЩЕ

Приближается День благодарения, когда все мы направо и налево одариваем друг друга. Так что... спасибо за то, что у меня появились классные кожаные штаны и кожаный пиджак. А еще спасибо всем моим нынешним и будущим знакомым парням за то, что мудрею на глазах. И спасибо вам всем, что, без конца выкидывая номера, не даете нашему сайту угаснуть.

До встречи.

Ведь вы же все меня любите?

ВАША СПЛЕТНИЦА

Поиск по сайту: