В. Некоторые подходы к науке о политике

Много было написано о том, является ли политическая наука наукой в подлинном смысле этого слова. Ответ на поставленный вопрос в значительной степени зависит от того, что именно вкладывается в понятие «наука». Haм представляется правильным достаточно краткое определение науки как «систематического изучения, направленного на создание все более дифференцированного комплекса упорядоченных представлений об эмпирическом мире»[12]. Если исходить из этой намеренно лаконичной формулировки, вряд ли можно сомневаться в том, что изучение политики может претендовать на статус науки.

Однако многие вкладывают в это понятие иной смысл. Так, например, логический позитивист, давая определение «науки», мог бы составить целый список «всеобъемлющих законов», нарушение хотя бы одного из которых не позволило бы какой-то отрасли знания получить этот высокий статус. Очевидно, что удовлетворить всем условиям, перечисленным в такого рода списке, политическая наука, скорее всего, была бы не в состоянии. Дело в том, что, несмотря на имеющуюся систематизацию основополагающих истин политической науки, ее выводы по самой своей природе неизбежно будут оставаться в высшей степени вероятностными. Термины «всегда» и «никогда», с которыми привык иметь дело логический позитивист, разрабатывающий свои всеобщие законы, редко находят применение в мире политики, где господствуют ситуации, которые описываются только в терминах «более или менее вероятного».

Причина такого положения вещей заключается вовсе не в том, что объяснительные модели неполны, и не в том, что пока не выявлены действующие факторы. Хотя, конечно, и эти доводы следует признать справедливыми. Глубинная причина неприемлемости позитивистского подхода к изучению политической науки кроется в невозможности однозначного толкования самого предмета исследования. Модель всеобщего закона может или не может (но это уже другая проблема) быть с успехом применена при изучении вопроса о движении бильярдных шаров под действием законов ньютоновской механики: в этом случае совершенно точно можно предсказать последствия каждого действия, и причины их могут быть исчерпывающе объяснены силами, оказывающими внешнее воздействие на подобных «акторов». Однако человеческие существа хотя и являются, конечно же, объектом воздействия определенных причин, но в то же время выступают и в роли целеполагающих акторов, способных к познанию и к действию, основанному на нем. «Убеждение», «цель», «намерение», «смысл» — все эти факторы имеют решающее значение при объяснении человеческих поступков, которые существенно отличаются от «действий» бильярдных шаров. Объекты изучения политической науки, как и всех остальных отраслей социального знания, имеют совершенно иной онтологический статус, чем бильярдные шары. Поэтому модель всеобщего закона, разработанная логическим позитивизмом, при изучении человеческого общества абсолютно неприемлема, как, впрочем, отчасти она может оказаться таковой и в случае бильярдных шаров[13].

Тезис о том, что научное понимание политических проблем неизбежно должно включать компонент, связанный с тем смыслом, который имеет данный акт для самого актора, вовсе не отрицает того факта, что политическая наука обладает всеми атрибутами, присущими любой другой отрасли научного знания. Математическое моделирование и статистическая проверка остаются сегодня столь же необходимыми, как и ранее[14]. Что надо менять, так это интерпретацию полученных результатов. Сведения, которые мы получаем благодаря применению этих инструментов, теперь рассматриваются не столько как неумолимое воздействие внешних сил на пассивных акторов, сколько как обычные и естественные реакции обычных людей в обычных условиях. Могут измениться «условия игры», еще в большей степени подвержены переменам внешние обстоятельства, поэтому открытые в области политики истины, возможно, менее «универсальны», чем законы ньютоновской физики. И тем не менее, поскольку в соответствии с происходящими изменениями мы намерены моделировать (с большей или меньшей степенью точности) перемены в самих «правилах игры» и обстоятельствах, есть все основания полагать, что прения по вопросу о том, является ли эта аморфная и расплывчатая отрасль знания подлинной наукой, со временем будут закрыты.

Поиск по сайту: