Создание классификационных групп

Создавая классификационные группы, вы можете сказать: «Компании не­обходимо решить три проблемы». В этот момент ваш разум автоматически от­деляет эти проблемы от всех остальных, которые либо есть, либо могут быть у компании. Образуется так называемая дихотомическая структура, изобра­женная на рис. 32. Два класса объектов, формирующие ее, взаимно исключают друг друга. И, разумеется, эти два класса объединяют все проблемы, имеющи­еся у компании в наличии.

Вы должны стремиться к тому, чтобы выделенные проблемы исключали все прочие на основании особого признака, свойственного только им. И обяза­тельно убедитесь, что все проблемы с этим особым признаком вошли в одну группу. Затем вы располагаете их в порядке интенсивности проявления этого особого признака, начиная с наибольшей степени интенсивности.

Меня часто спрашивают: зачем, определив значимость особых признаков, следует ставить на первое место то суждение, у которого эта значимость выше? При этом часто указывают, что, начав с менее значительного высказывания, можно более драматично подать важнейшее. Возможно, так действительно более драматично и энергично, но стало бы от этого изложение яснее? Я пола­гаю, что нет, поэтому предпочитаю порядок подачи «от сильнейшего звена к сла­бейшему звену». Впрочем, это вопрос вкуса и стиля. Если вам требуется при-влечь не только внимание, но и вызвать эмоциональную реакцию, вы совершенно спокойно, не нарушая правил упорядочения, можете изменить направление на противоположное: «от слабого варианта к сильному».

Рис. 32. Классификация ограничивает ваше мышление узким набором объектов, которые вы предполагаете ранжировать

Если бы описанная выше техника исчерпывала все сложности в классифи­кации идей, то проблем упорядочения суждений по степени проявления вы­бранного признака не существовало бы вовсе. Но это, увы, не так. И прежде всего потому, что человеку свойственно классифицировать. Люди стремятся объединить в классификационные группы все, что они видят и воспринимают. По крайней мере, присвоить имя. К несчастью, человек также вольно начинает обращаться с идеями и суждениями, объединяя в группы почти все, что обла­дает лишь отдаленным или приблизительным сходством. Обычно идеи или суждения считают схожими, следовательно, объединяемыми, если они восхо­дят к описанию одного процесса или одной структуры.

Это абсолютно верный подход, если вы ясно представляете основания для классификации идей или если эти основания взяты из соответствующего описа­ния и совпадают с вашими собственными. Но чаще всего авторы с большим удовольствием берут за основу три-четыре идеи, уже объединенные в группу, и даже не утруждают себя тем, чтобы проверить, верно ли их объединили.

Я приведу вам пример на первый взгляд приемлемой, но на самом деле ложно объединенной группы идей. Затем мы рассмотрим, как пользоваться приобретенными методиками, чтобы определять логические неточности в груп­пах, кажущихся выстроенными верно.

Несколько лет назад «Бэнкерс Траст Компани» переиздала книгу 1921 года выпуска Джеймса Харви Робинсона «Разум в деятельности». Там есть такая мысль:

«Мы не думаем в достаточной степени о процессе мышления, и многие наши ошибки есть результат существующих иллюзий по отношению к нему. Да­вайте на секунду забудем все умничанья, которые мы могли вычитать у фи­лософов прошлого, и поймем, наконец, то, что происходит в нас самих».

Затем Робинсон производит классификацию различных источников мыш­ления так, как это показано на рис. 33. Вы видите четыре классификационные группы. Но только в первой и третьей обнаруживаете единство классифика­ционного признака «Что происходит в нашем сознании». Вторая и четвертая описывают, скорее, сам процесс и отвечают на вопрос «Как мы это делаем?» Обратимся к первой группе. Чтобы определить обоснованность и непротиворе­чивость объединения идей, протестируем, откуда они возникли.

1. Каким образом автор выделил и обозначил отдельные источники мышления?

Как вещи/темы, определяющие направление наших фантазий.

2. Могу ли я более точно определить именно эти источники?

Это эмоциональные реакции на явления окружающего мира.

3. Могу ли я установить их логический порядок, основываясь на определении?

Наиболее распространенная реакция - будет всегда первая.

4. Есть ли здесь еще какое-нибудь упущение?
Возможно, нет.

Рис. 33. Классификация источников мышления

Быть может, вы не согласитесь с моим скепсисом относительно этой громозд­кой описательной схемы мышления и, вероятно, будете правы. Ведь самое главное в том, чтобы оценить мышление в целом, а для этого необходимо уста­новить все без исключения источники, благодаря которым «запускаются» меха­низмы мышления. При этом надо быть уверенным в том, что ни один из источ­ников не упущен из виду. При таком изначально строгом подходе я, например, не могу гарантировать, что не пропущу ни одной эмоциональной реакции на внешний мир, но вы, вполне вероятно, сможете все учесть. Если при этом вам удастся добавить что-то свое в авторскую классификацию, вы, вероятно, поте­ряете к ней доверие.

Теперь разберем при помощи требования ВИИД корректность авторских рассуждений о порядке образчиков мышления в отдельно взятой третьей группе (Рационализация наших верований и мнений). Для этого просто повторим на этом уровне иерархии уже известные нам четыре контрольных вопроса.

1. Каким образом автор выделил и обозначил отдельные источники мышления?

Как дорогие сердцу убеждения, в которых мы абсолютно уверены

2. Могу ли я более точно определить именно эти источники?

Все они отражают влияние раннего воспитания

3. Могу ли я установить их логический порядок, основываясь на определении?

Я не думаю, что правильным порядком будет время первоначального, раннего постижения этих убеждений

4. Есть ли здесь еще какое-нибудь упущение?

Возможно, автором перечислено слишком много всего, в особенности это касается тем собственности и бизнеса.

Какая разница, полный ли комплект идей и утверждений в группах, или, на­против, недостаточное количество? А разница такова, что полнота или непол­нота будет влиять на восприятие и оценку «правильности» нашей группы чита­телем. Если мы вышли за разумные пределы группирования, наши суждения не будут адекватно поддержаны на следующем, нижнем уровне. Если мы вклю­чили в группу не все, что возможно и должно, то читатель соблазнится сам до­бавить отсутствующий элемент, а от этого зависит трактовка и интерпретация смысла всей группы.

Например, анализируя элементы третьей группы, которую мы разобрали выше, автор книги, подводя итог, пишет:

• «Мы предпочитаем придерживаться того, что принято считать истинным.
И с негодованием кидаемся на всякого, кто оспаривает дорогие нам
убеждения, не задумываясь о том, насколько они на самом деле обо­
снованы».

Сказанное может быть отчасти верным в отношении религии, семьи, оте­чества, государства. Однако я считаю, что трудно представить себе людей, кото­рые с таким же эмоциональным рвением защищали бы мыслительные концеп­ции, связанные с имуществом и бизнесом.

Словно по контрасту итоговое суждение, опирающееся на первую из четы­рех групп, звучит так:

• «Большая часть нашего спонтанного мышления так интимна, касается потаенного мира личности, постыдна или тривиальна, что не позволяет нам описать виды спонтанного мышления целиком».

Это суждение, кажется, адекватно обоснованным для всех трех направлений в этой группе, и мы просто не можем и подумать, чтобы добавить еще что-нибудь существенное в первую группу идей.

Повторюсь, моя цель - показать вам, что объединение в логические груп­пы не возникает из воздуха, а отражает аналитическую оценку, которая в свою очередь содержит и накладывает определенный строгий порядок. Вам следует сознательно подходить к этим аналитическим предпосылкам, так, чтобы быть уверенными: вы говорите именно то, что имеете в виду.

Поиск по сайту: