Богослужение в праздник Рождества Христова

Торжественный звон колоколов ныне ранее обыкновенного пробуждает тебя, христианин, и призывает в храм Божий на утреннее славословие. Не обленись восстать и идти туда вместе с твоим семейством. Событие, которое мы ныне торжественно воспоминаем, случилось очень рано — в глубокой тишине ночной: Господь наш родился в то время, когда Вифлеемские пастыри были на страже ночной при стаде своем (Лк. 2; 8). Пастыри удостоились слышать благовестие Ангела и славословие небесное: иди и ты к стаду Христову, и из уст Церкви услышишь то же благовестие и то же славословие. Перед самой утреней читается великое повечерие. Вот свидетельство того, что древние братия и отцы наши всю ночь на этот великий праздник продолжали свои молитвы и пения. Повечерие обыкновенно соединяется с вечерней, но вечерня и повечерие в древности на этот праздник были столь продолжительны, что повечерие сходилось с утреней, и все три Богослужения составляли собственно всенощную.

На великом повечерии мы слышим пение пророческой песни Исаии: «С нами Бог». За обыкновенными псалмами великого повечерия начинается лития, или всенародное служение, которое совершалось всегда среди народа, иногда под открытым небом, а ныне совершается в притворе или в первой от входа части храма. Здесь внимаем мы сладостным песням св. Иоанна Дамаскина. Он призывает небо и землю, Ангелов и человеков к торжеству духовному и к совокупному пению: "Слава в вышних Богу, и на земли мир!"

Исполнилось чаяние языков — ожидание народов, пришел Спасающий нас от рабства диавольского, воссиял Свет для омраченных; принял плоть Имеющий обновить истлевшего Адама. Вот волхвы, приведенные светлой звездой, поклоняются безлетному предвечному Младенцу!

На стиховне стихиры принадлежат патриархам Константинопольским Герману (VIII в.) и Анатолию (V в.) "Великое и преславное чудо совершилось ныне, — так поют святые учителя. — Дева рождает, и утроба не повреждается, Слово приемлет плоть, и не разлучается от Отца... Приидите, все народы, поклонитеся рожденному Спасителю душ наших!" К песням святых патриархов присовокупляет преподобный Дамаскин: "Ныне узы осуждения Адамова разрешаются, отверзается рай, упраздняется змий; как древле жена, обольщенная змием, исходатайствовала смерть всякой плоти, так ныне Жена же — начало спасения всему миру. Младенец, из Нея рожденный, запечатлевает девство рождением, повитый пеленами разрывает сети греха и немощным младенчеством Своим врачует болезни Евы. Слава схождению Твоему, едине Человеколюбче!"

На утрене Евангелие от Матфея повествует, как Ангел разрешил недоумение св. Иосифа Обручника, изъяснив, что зачатое во чреве Пресвятой Девы есть от Духа Святого, воспоминает пророчество Исаии: «Се дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил», и наконец возвещает радостное событие: «роди Сына своего первенца, и нарече имя Ему Иисус». Слава Тебе, Господи, слава Тебе! — ответствует Церковь на это благовестие Евангелиста и вскоре, по руководству святых Космы Маиумского и Иоанна Дамаскина, начинает славить рождение Господа двумя стихотворениями, или канонами: "Христос рождается, славите! Христос с небес, сретайте! Христос на земли, возноситесь!" Так начинаются эти каноны. "Премудрый Создатель грядет обновить истлевшего человека: воплотившись, отъемлет проклятие от несчастной утробы Евы (песнь 1). С плотию восприятою соединяется естество Божественное; из Вифлеема исходит Сидящий на раменах Херувимов и воцаряется над всеми (песнь 3). От колена Иудина воссиял Христос — чаяние языков, звезда от Иакова (песнь 4). Бог мира послал нам великого совета Ангела, подающего мир; Христос вписывается в число рабов кесаревых, чтобы соделать нас, рабов греха свободными; уничтожает силу душегубителя, соединяет мир с существами невещественными (с Ангелами) (песнь 5). Возлежит в яслях Владыка чистейших Сил (небесных), является младенцем Отец будущего века, Бог крепкий и Вседержитель. Бог Слово укрепляет наше естество, немогшее сохранить древнего союза, и предлагает второй союз, не разрушимый страстями (песнь 6). Благословен Он, Бог отец наших, прославленный Ангелами и Вифлеемскими пастырями; благословен носящий под покровом тела богатство Божества и низлагающий гордый и буйный грех мира! (песнь 7). Он пришел возвратить естество человеческое с пустынных холмов на цветущую пажить (песнь 8). Мы видим уже не тени и образы, а свет истины (песнь 9). Вот за что прославляет, вот за что благодарит Господа Святая Церковь.

Те же каноны, наставляя нас достойно сретать Христа, научают петь и молиться: "Певцев Твоих, незыблемо утвержденных на основании веры, вознеси, Всевидящий и Блаженный, превыше греха (песнь 3). Народы, избегшие пагубы врага непримиримого, возносите руки с похвальными песнями, почитая единого ХристаБлагодетеля (песнь 4). Прииди, Христе, очисти нас, омраченных делами темными, и покажи нам удобную стезю, по которой могли бы мы достигнуть славы (песнь 5). Как Иона во глубине морской, и я, уязвленный стрелами мучителя, взываю к Тебе, Христе, истребителю зла: скоро прииди ко мне, беспечному! (песнь 6). О Матерь Дева! Хотя и трудно нам составлять любовию песни, но даруй нам силу по нашему усердию. Даруй нам благодать, Непорочная Дева, поклониться Божественной славе" (песнь 9).

Радостные хвалитные песни заключает следующая, кратко изображающая все существо праздника, песнь: "Ныне Христос в Вифлееме рождается от Девы: ныне Безначальный начинается, и Слово воплощается: Небесные Силы радуются, и земля с людьми веселится; волхвы приносят Владыке дары; пастыри дивятся Рожденному, а мы непрестанно вопием: слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецах благоволение!"

Наконец все утреннее пение заключается великим славословием, которое особенно прилично настоящему празднику, потому что начинается тем же славословием Ангельским: «Слава в вышних Богу», — воспетым в час Рождества Спасителя. Вместо Трисвятого поется: "Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся". Это напоминает нам то, что в древности накануне настоящего праздника (так же, как и накануне других великих праздников) крещались оглашенные, а на самый праздник в первый раз слушали всю литургию и причащались вместе с другими верными Святых Таин. Песнью крещения Церковь приветствовала тогда новорожденных час своих. Апостол (Гал. 4; 4 и далее) указует нам на цель воплощения Сына Божия: «Егда прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего Единородного, рождаема от жены, бываема под законом, да подзаконные искупит, да всыновление воспримем». А Евангелие (Мф. 2; 1 и далее), повествуя о пришествии в Иерусалим и в Вифлеем волхвов и о поклонении их новорожденному Царю-Младенцу, научает и нас поклоняться Ему. Вместо "Достойно есть" лик поет ирмос 9-й песни: "Любите убо нам".

По окончании Божественной литургии, бывающей "порану", совершается благодарственное молебное пение в воспоминание избавления Церкви и державы Российской от нашествия двунадесяти язык в 1812 году. Оно начинается торжественной песнью Исаии "С нами Бог "; после великой ектений поются тропари во славу Миродержавного Младенца, Вифлеемского Агнца, поправшего нам льва и змия; затем в возвышенном пророчестве Исаии изображается судьба царя Вавилонского, а в лице его — всякого гордого завоевателя, который хвалится взойти на небо и поставить престол свой выше звезд небесных, по которому возвещается: «во ад снидеши и во основания земли» (Ис. 14; 15). Апостол Павел воспоминает подвиги древних мужей, верой победивших царства и обративших в бегство полки чужих (Евр. 11; 33, 34), и приглашает смиренно возлагать всю надежду спасения на Начальника веры и Совершителя Иисуса; а в Евангелии Господь возвещает о грядущих войнах и успокаивает надеждой, что эти скорбные дни прекратятся избранных ради. Молебен заканчивается умилительной коленопреклоненной молитвой и великим славословием: "Слава в вышних Богу" или торжественной песнью: "Тебе, Бога, хвалим".

(Из "Воскресного чтения", 1838)

300. Еще одно лето!

«Глаголаше же сию притчу: смоковницу имяше некий в винограде своем всаждену: и прииде ища плода на ней, и не обрете. Рече же к винареви: се третие лето, отнелиже прихожду, ища плода на смоковнице сей, и не обретаю: посецы ю убо, вскую и землю упражняет? Он же отвещав рече ему: Господи, остави ю и се лето, дондеже окопаю окрест ея и осыплю гноем. И аще убо сотворит плод: аще ли же ни, во грядущее посечеши ю» (Лк. 13; 6-9).

Настал, братие мои, новый год. Сколько людей на свете, а нет и двух во всем похожих друг на друга. Один подобен тому дереву, которое каждый год приносит плоды и родит так много, что ветви гнутся к земле от тяжести сочных, сладких плодов: это человек, который постоянно трудится и умом, и руками, трудится честно, праведно, зарабатывает себе и насущный хлеб, и добрую славу, и служит на пользу себе и другим, своему народу и всем людям. Другой человек подобен тому дереву, которое хотя и каждый год приносит плоды, но эти плоды никому не по вкусу: они кислы и горьки; это тот, кто живет только для себя одного, а не для других, другой от него ничем не попользуется; это самолюбец. А иной подобен дереву, которое приносит плоды хорошие, но понемногу, редко когда, в хороший год, появится на нем какое-нибудь яблочко или груша, а большей частью по многу лет оно стоит без плодов; это нерадивец, который живет, как говорится, ни для Бога, ни для людей; ему нет дела ни до себя, ни до других; он похож на манну, которая не хочет с неба падать. Но есть люди, подобные и той смоковнице, о которой Иисус Христос сказал в своей притче, что стояла она среди сада и три года приходил к ней хозяин посмотреть: не уродилась ли хотя бы одна смоква на ней, и ничего не находил. Это люди, у которых не найдешь ни одного доброго, мудрого дела, которые живут на свете не как люди, а как бессловесные животные; они никогда не думают о душе своей, не возносят своего сердца к Богу, не ходят в церковь и дома не молятся, нет у них ни для кого доброго слова, — короче сказать, их жизнь бесполезна, и они даром занимают место между людьми.

А знаете ли, други, Кто тот Господин, Который пришел в свой сад, искал плодов на смоковнице и когда ничего на ней не нашел, то приказал срубить ее? Это Господь Бог, Отец наш Небесный, сад — это мир наш, а садовник — это Спаситель наш Иисус Христос. Господь Бог не может терпеть безрассудного, злого, грешного человека, который даром занимает место на свете. Но Иисус Христос, соделавшись человеком, смиловался над родом человеческим и просил за грешников Отца Своего Небесного, как бы говоря: Господи Боже, Отче Мой! Не наказывай их; не одни они повинны, что стали такими, — их так воспитали; за ними не смотрели, когда они малы были, никто их сердца не согревал, никто их ума не просвещал; они росли, как росла та смоковница необрытая, неудобренная, ее корни спутал густой пырей, вокруг нее все бурьяном поросло, до нее не доходило ни света, ни тепла солнечного, никто не очищал ее от моха и сорной травы, никто ее не подстригал, не ходил за ней так, как бы надобно, — вот она, эта смоковница, и не могла принести плода. Так и эти люди: они не могли быть лучше, их никто не учил, не воспитывал, они не знали грамоты, не умели книг читать, не знали, какой веры они, а если и знали какой, то не знали, чего от них эта вера требует. Но вот Я, продолжает вертоградарь — Господь, эту смоковницу окопаю, обложу удобрением, очищу, позабочусь о ней, и она принесет плод. А если и при этом она ничего не уродит, то через год Я срублю ее.

Какое мудрое поучение заключается в этой притче сладчайшего нашего Господа Иисуса! Вот точно такие и были люди до пришествия Христова, как та бесплодная смоковница. Но Иисус Христос явился среди нас, людей, со Своим Божественным учением, и учил, и проник до глубин сердец людских этим учением, как тот вертоградарь докопался до корней смоковницы. И вырвал Он оттуда грехи, как садовник вырывает сорную траву от корней, и удобрил землю, то есть обновил мир Своим законом, и поливал смоковницу не потом только Своим, но и Кровью.

Понимаете теперь, братие, эту притчу, которую так прилично вспомнить теперь, при начале нового года? Спроси же каждый сам себя по совести: не похож ли и я на эту смоковницу? Где плоды прожитых мной лет? Не было их совсем или хотя и были, но такие мелкие, кислые, горькие, а ведь могли бы быть крупными, сладкими, вкусными! Боже мой! Если бы Ты ныне позвал меня на суд и спросил: где плоды моего разума, моего сердца, моих чувств, моих трудов? Что сказал бы я, не имея их, будучи подобен бесплодной смоковнице? Но я еще живу, еще занимаю место в вертограде Твоем; еще ходатайствует за меня вертоградарь — Спаситель мой, Иисус-человеколюбец! Он просит за меня: Господи, не посекай его, потерпи еще единое лето!

Как много поучительного для нас на новый год в этом слове: Господи, еще единое лето! Не для святых, праведных, благочестивых это сказано, а для грешников, для нечестивцев! Им грозит посечение, подобно той смоковнице; значит, их жизнь заслуживает вечной погибели. О, кайтесь, грешные, исправляйте вашу жизнь, приносите плоды вашего покаяния! Еще одно лето! Ты, пьяница, подумай, сколько трудовых грошей отнял ты у твоей доброй, честной семьи ради своего грешного горла? А вот Спаситель просит за тебя Своего Отца Небесного: Господи, потерпи ему еще единое лето! Он покается, вразумится, плюнет на свое безумное житие, принесет добрые плоды, как принесли их многие, бывшие прежде пьяницами! Еще единое лето! Это о вас речь, родители, опекуны, хозяева: вы дали жизнь вашим детям, или вам поручили чужих детей, или же у вас есть прислуга, рабочие на вашем хлебе, но и на вашей совести? Отчего была бесплодна смоковница? Оттого, конечно, что ее посадили, но о ней не заботились, не окапывали корней ее, не удобряли земли, оставили ее без всякого призрения. Вот то же самое бывает и с многими-многими детьми. Родители дадут им жизнь, но гораздо более присматривают за ягненком или теленком, чем за своим дитятей. Со страхом пополам научат его молитвам, да и тут почти каждое слово перепутают. В школу не посылают, если не возьмут у них дитя насильно. А дома чему оно научится? Водке и бранным словам, божбе и сквернословию. С детства ребенок умеет уже браниться матерным словом и знает множество нечистых слов, а слов священных, а мыслей святых и прекрасных, а добрых дел он и не ведает! Дети растут еще хуже, чем та смоковница: на той плодов не было, но не было и терния, а наши дети иной раз так воспитываются, что похожи на ту дикую яблоню в лесу, к которой и не подступишься, кругом колючками заросла, а отведаешь яблочка — и не рад будешь: так кисло оно, такая дичь!

О, много, много этой дичи есть и среди нас! И вот за вас, родители, просит Отца Небесного Иисус Сладчайший, Господь наш: еще одно лето, Господи! Они покаются, они сами оставят свои застарелые грехи и привычки и не будут соблазнять ими детей своих. Они позаботятся о просвещении их светом Церкви, доброй науки и добрых книг. А что говорится о детях, то надо разуметь и о сиротах, и о прислуге, и обо всех тех, кто у нас под опекой.

Вот и вам, дети, урок: не уподобляйтесь сами бесплодной смоковнице. Не говорите: не пойду в церковь, в школу, к чему мне учиться? Любите науку, как сладость, бегите туда, где можно достать ее, только лихой науки избегайте, от худой науки отвращайте ваши очи и уши! Чаще читайте, други, эту притчу Христову о бесплодной смоковнице. Читайте ее, она прекрасна, премудра, и принимайте себе к сердцу слова Спасителя нашего Иисуса Христа, Ему же честь и слава вовеки. Аминь.

(Из сочинений священника о. Иоанна Наумовича)

Поиск по сайту: