ОСНОВНЫЕ СТРАТЕГИИ РАБОТЫ ГЕШТАЛЬТ-ТЕРАПЕВТА

К таким стратегиям относятся работа с внутренней феноменологией клиента /для такой работы используются обычно пустые стулья, на которых клиент представляет значимых людей своей жизни или какие-либо фантастические персонажи) и работа на границе контакта (для такой работы используется модель контакта — исследование того, что происходит на грани контакта между индивидуумом и окружающей средой) (Хломс Калитиевская, 2000).

Какую из двух стратегий использовать, гештальт-терапевт выбирает в первой фазе работы с проблемой клиента, когда проясняется тема терапии и запрос клиента. Выбор работы с внутренней феноменологией клиента может базироваться на ясном видении беспокоящих клиента внутренних феноменов. Например, клиент приходит с представлениями о себе, которые могут изначально принадлежать другим людям, («я ленивый, мне надо делать, а я не делаю») или с состоянием, которое возникает в контакте с другими людьми (чувствую себя как побитая собака). Терапевт может заинтересоваться тем, кто еще считает клиента ленивым и что велит делать, или тем, кто «побил эту собаку».

Работа с внутренней феноменологией клиента отличается от работы на границе контакта позицией терапевта (Хломов, Ка-тевская, 2000). Терапевт находится в позиции фасилитатора контакта клиента с наиболее .беспокояими его самого фигурами внутреннего опыта, и в этот момент переживания терапевта не попадают на границу контакта. Во время такой работа сам терапевт не вступает в прямой диалог с клиентом, а поддерживает разговор клиента с определенной «фигурой» внутреннего опыта (энергия клиента идет в одном направлении). Количество стульев тоже не увеличивается, даже когда появляются другие важные внутренние персонажи. Терапевт, сфокусировав тему, помогает вывести такого персонажа вовне, чтобы он стал доступным для контакта. Далее, фигуры, существующие во внутреннем пространстве клиента, отражают прошлый опыт взаимодействия с важными объектами (персонажами) внешнего мира. Аналитики называют фигуры «внутренними объектами», и каждый такой объект может вносить напряжение во внутреннюю жизнь клиента и определять его поведение во внешней среде. Этот прошлый опыт содействия (незавершенная ситуация), это напряжение заслоняет реальность внешнего мира, не имея возможности быть продуктивно разрешенным в свободном диалоге. Важно помнить, что такие фигуры, существующие во внутреннем мире клиента (например, образ отца), весьма существенно отличается от реальных фигур в реальном времени (отец сейчас), поэтому в терапии мы имеем возможность развернуть этот диалог и прояснить чувства, связанные с ним с каждой стороны и достичь новой, более зрелой интеграции. Работа с внутренней феноменологией означает, таким образом, что гештальт-терапевт побуждает клиента находиться в диалоге не с реальным персонажем его жизни (реальный персонаж и внутренний объект - совершение разные вещи), а с неким внутренним феноменом, образом какого-то человека, спроецированным вовне, на пустой стул. Такие внутренние персонажи помогают клиенту выделить, а гештальт-терапевту распознать связанные полярности, принадлежащие внутреннему миру клиента (например, «властный влиятельный отец, оправдывающийся и беспомощный сын») |необходимые для развертывания и поддержания диалога «между двумя феноменами внутреннего мира клиента, каждый из которых — он сам». Одна из полярностей клиентом обычно отвергается или подавляется, а когда она проецируется на пустой стул, то в этой ситуации клиент оказывается представленным полностью. Фигуру проблемы в каждый данный момент образует лишь одна пара полярностей.

Хломов и Калитиевская (2000) выделяют пять этапов работы с внутренней феноменологией клиента:

1-й этап — прояснение темы;

2-й этап — выделение противоположностей. Важно, чтобы количество фигур было не больше двух (это противоположности, вместе составляющие одно целое);

3-й этап — как можно более точное описание обеих позиций, терапевт поддерживает обе позиции, независимо от своих приоритетов;

4-й этап — фасилитация диалога. Здесь терапевт следит за тем, чтобы диалог носил живой характер. Если состояние клиента меняется, терапевт дает ему знак пересесть на другой стул;

5-й этап — интеграция. Интеграция должна быть проведена самим клиентом после прохождения кульминационной фазы диалога. Клиенту можно предложить выйти за пределы про­странства диалога и посмотреть на диалог со стороны. В этой третьей точке он описывает себя и свое состояние. Особенно это важно, если закончилось время сессии, а работа еще не за­вершена (промежуточная интеграция).

Работу на границе контакта можно представить уже как встречу двух феноменологии — клиента и терапевта. При этом важно помнить, что терапевт — фигура, временно замещающая значимых людей из жизни клиента. Поддерживаемый терапев­том поиск клиента направлен на исследование процесса удовлетворения его собственных потребностей. Основной фигурой является выстраивание клиентом контакта, то, кок именно он это делает. Этот диалог включает и исследование клиентом своих границ, и предъявление своих требований другим людям (терапевту), и отказ от каких-либо действий, не устраивающих его самого, и тренировку выбора, основанного на своих предпочтениях. Такая стратегия помогает клиенту осознавать, как он организует свою жизнь в контакте с терапевтом, так как «здесь и сейчас» он чаще всего делает то же, что «там и тогда».

Работая на границе контакта, терапевт находится в ситуации неопределенности, он не может предсказать ход событий, но может следовать за клиентом в его поиске с интересом и теплым любопытством. Личная возможность терапевта эффективно работать в ситуации неопределенности (не структурируя работу на основании своей тревоги или нацеленности на иллюзорный результат) является одним из важных качеств профессиональной пригодности и способности к творческому терапевтическому участию.

Как и в работе с внутренней феноменологией клиента, в работе на границе контакта терапевт встречается с проекциями и фантазиями, только уже в свой адрес. Клиент привносит в терапевтическую ситуацию свои характерные способы переживаний и действий, а терапевт, осознанно поддерживая их, закладывает основу долговременных терапевтических отношений, в которых эти характерные способы могут быть исследованы. Проще говоря, некоторые особенности клиента будут всегда побуждать терапевта покинуть терапевтическую позицию и заставлять играть по его правилам. В ответ терапевт может оказаться связанным этими правилами «по рукам и ногам» или покинуть терапевтическую ситуацию, если боится «быть использованным» клиентом (временно побыть объектом). Терапевтически эффективным обычно является осознавание своих тенденций в ответ на действия клиента и возможность уже осозна­но выбрать свою собственную, то есть «иную» позицию по отношению к клиенту, оставаясь доступным для него.

Работа на границе контакта условно может быть разделена на два этапа — диагностический и экспериментальный (Хломов, Калитиевская, 2000). Диагностический этап включает формирование терапевтического запроса — прояснение истинной фигуры потребности клиента. Истинная потребность клиента противоположна по отношению к внешнему клиентскому запросу. (Например, клиентка, трагически серьезно предъявляющая для обсуждения-осуждения «несерьезность мужа», сама не может поиграть и получить удовольствие от игры, «в тени» находится именно эта противоположность, и значительная часть ее энергии блокирована в этой непредъявляемой противоположности.)

Прямые вопросы терапевту, касающиеся его отношения к клиенту и вызывающие терапевта на границу контакта (например, «Как вы ко мне относитесь?»), требуют его особого внимания к потребности, которая стоит за этим вопросом. Такой вопрос может быть и следствием тревоги клиента, не ощущающего присутствия терапевта, и привычной манипуляцией-требованием особого отношения к себе, и новым опытом, когда клиент, ранее не рисковавший, все-таки пробует получить какую-то оценку и справиться с ней. Внимательное прояснение того, что лежит в основе вопроса, а также контекст отношений с клиентом помогают терапевту сориентироваться в отношении необходимости прямого ответа или концентрации на особенностях контакта клиента и его потребностях в данный момент.

Диагностическое внимание терапевта также включает наблюдение за тревогой или напряжениями клиента, его дыханием, которые могут свидетельствовать о болезненной теме, за изменением дистанции по отношению к терапевту (как отражением особенностей терапевтической ситуации) или отслеживание внезапного падения энергетики взаимодействия — сигнал того, что «фигура» теряет свою поддерживаемую энергией форму.

В процессе диагностики гештальт-терапевт выстраивает свою индивидуальную интерпретацию и на ее основе — терапевтическую гипотезу, но в отличие от психоанализа не пытается «лечить этой гипотезой клиента». Наступает второй — экспериментальный — этап взаимодействия терапевта и клиента, на основании терапевтической гипотезы гештальт-терапевт предлагает клиенту провести эксперимент, в котором проблема клиента может быть представлена в действии. Например, клиент с проекциями отвержения в свой адрес может проверить реальность своего восприятия, получая обратную связь от группы, или может потренироваться в просьбах к другим людям, если боится просить, предполагая, что «все равно откажут».

Опытный терапевт заканчивает сессию, оставляя время на интеграцию и осмысление того, что в ней происходило. То же самое важно и для групповой работы — необходимо оставить время на возвращение чувств, не обозначенных клиентом, в про­странство терапии.

Поиск по сайту: