Экологические проблемы освоения Америки и Австралии

Более чем через тысячу лет после падения Римской империи в XVI-XVIII вв. в Новом свете началась трагедия природы. В Южной Америке ис­панские завоеватели убивали индейцев, грабили их храмы, переплавляли золо­тые и серебряные изделия искусства в слитки и везли их в Испанию. Но еще больший ущерб природе принесли их потомки, которые устраивали хозяйства на завоеванных землях. Испанцы изменили биоценозы Латинской Америки: завез­ли туда коров, лошадей ослов и мулов. Индейцы, не имевшие транспорта, полу­чили возможность перевозить тяжелые грузы на вьючных животных. Из Аравии привезли кофе и развели кофейные плантации. Коров развелось столько, что Ве­несуэла и Аргентина превратились в мировых поставщиков мяса.

Для кофейных, а затем и для каучуковых плантаций проводилось колоссаль­ное уничтожение сельвы (влажные тропические леса). Окоряли деревья, ждали когда они подсохнут, и выжигали; сажали маис, два-три года собирали урожай. Когда тропические ливни смывали гумус, племена уходили на следующий уча­сток, а на месте первоначальной флоры (мы даже не знаем, какая она была) вы­растали грандиозные лопухи в виде современных тропических деревьев. Среди них были каучуконосы. Для сбора каучука сок из деревьев высасывали, деревья засыхали, и на месте каучуковых плантаций осталась «зеленая пустыня».

В Европе сложилась теория прогресса, согласно которой природа имеет без­граничные возможности, а людям остается только их использовать. Было объяв­лено, что «человек царь природы», и человек стал браи, у природы дань спокойно и планомерно. Особенно преуспели в этом энергичные европейцы, прие­хавшие на жительство в Америку. Американские колонисты стали обрабатывать холмы, поросшие субтропическим красивым лесом. Жаркий климат смягчался холодным течением, отделяющим Гольфстрим от Америки. Росли великолепные леса, полные дичи; индейки водились дикими, потом их приручили и развели в Старом свете. Было много оленей и жить можно было легкой охотой. Европейцы поняли, что на этих богатых землях, если свести лес, можно сажать хлопок - бе­лое золото. Его везли в Англию, получали хлопчатобумажные ткани и развозили их по всему миру. Для разведения хлопковых плантаций требовались рабочие. Сначала их брали в Англии из числа бедных. Позднее началась работорговля черными людьми. Негров ловили, привозили на плантации и заставляли рабо­тать. Возделывание монокультуры (например, хлопка) для природы имеет отри­цательное значение. Ученый Дорст в книге «До того как умрет природа» приво­дит такие данные: чтобы смыть 10 см² гумуса в лесу, требуется 1500-1800 лет; при сложном земледелии совсем немного - несколько десятков лет; при моно­культуре - 10-15 лет достаточно, чтобы оголить основные породы и превратить богатейшую местность в песчаные бесплодные дюны. И это проделали амери­канские рабовладельцы с Америкой. Последствия этой миграции для страны до сих пор непоправимы. При всей своей технике и достижениях современной нау­ки американцы не могут вернуть тот ландшафт, в который они приехали 200 лет тому назад.

Такой же плачевной была история прерий Северной Америки. Американцы продвигались через влажные леса восточной части континента и дошли до Мис­сисипи, жестоко обращаясь с местным населением - индейцами. Индейцы со­противлялись как могли, но не сумели организоваться и постепенно племя за племенем были истреблены. Волна переселенцев перешла Миссисипи и распро­странилась по американской прерии, где паслись стада бизонов. Индейцы жили по берегам рек, на охоту ходили недалеко. Бизоны безопасно паслись по всей прерии, их прирост ограничивался только эпидемиями, которые уносили их в большом количестве из-за скученности. Иногда их поедали крупные серые аме­риканские волки.

Испанцы завезли в Америку лошадей, пасли их небрежно и значительная часть лошадей убежала в прерию, где они одичали и ходили табунами. Индейцы ловили их, одомашнивали, научились хорошо ездить верхом, появилась возмож­ность отходить далеко от рек и убивать бизонов, но делали они это крайне осто­рожно. Они исходили из убеждения, что Великий Дух не создал ничего плохого, а все, что он создал, должно существовать,и убивать просто так, не для еды, мо­жет только сумасшедший. Сейчас, с наших позиций охраны природы мы вполне разделяем точку зрения индейцев, но тогда эту истину доказать европейцам они не могли. Индейцы протестовали против бессмысленного убийства бизонов, убийства не ради мяса, а ради шкур и кож, которые вывозили промышленники: поэтому их самих истребляли.

С постройкой трансконтинентальной железной дороги от Нью-Йорка до Сан-Франсиско джентльмены развлекались стрельбой в бизонов; когда поезд оста­навливался, вырезали у них языки, а мясо и шкуры бросали. В результате стада бизонов практически исчезли, а вместе с бизонами погибли и индейцы, жившие за счет охоты на них.

Позднее в степь завезли овец, но стада быстро сокращались из-за набегов шакалов, и пришлось перейти к разведению крупного рогатого скота. Но приро­да жестоко мстит за себя. Пока разводили коров, развелось большое количество сусликов, поедавших траву после бизонов. Количество пастбищ сократилось, кроме этого норы сусликов опасны для крупных животных: они часто ломали ноги, и их приходилось убивать. Ковбойские хозяйства не выдержали конкурен­цию с планомерным мясным хозяйством Штатов, Аргентины и Венесуэлы. Пришлось перейти к земледелию. Американцы стали самым богатым народом, вывозящим хлеб — маис и пшеницу. Остаток прерии (т.е. то, что осталось после бизонов, овец и крупного рогатого скота) распахали земледельцы, и тогда пошли пыльные бури.

Первая из них была в 1934 г. и нанесла колоссальный ущерб. Сильный ветер схапада засыпал песком и мелкой пылью все сады и поля восточной Америки. Убрать ее было невозможно, и плодородие земли резко снизилось. Правительст­во обязало фермеров принимать меры по сохранению ландшафта, по восстанов­лению дернового слоя почвы. За отказ от работ налагались штрафы, и работу проводил подрядчик, а цена работы приписывалась к подоходному налогу фер­мера. Фермеры перешли к новой культуре, которая тоже оказалась выгодной, к картофелю. Картофель хорошо прижился, фермеры богатели, пока не продвину­ли свои поля до склонов Кордильер где обитали колорадские жуки, быстро при­способившиеся есть картофельную ботву. Вместе с картофелем они прошли по­бедным маршем по всей Америке, перебрались в Европу и дошли до Сибири. Таким образом, истребление индейцев, бизонов, богатейшей природы Америки, где леса превращены в пустоши и песчаные дюны, - все это пошло на пользу, главным образом, колорадским жукам, которые освоили новые континенты -Европу и Азию.

Глобальные изменения биоценоза целого материка, причем всего за 200 лет, проделали с Австралией английские переселенцы. Европейские мореплаватели достигли ее берегов в начале XVII в., но настоящая колонизация материка нача­лась в конце XVIII в. Австралийские аборигены вели жизнь охотников и собира­телей. Первыми переселенцами были тысяча преступников, осужденных анг­лийским правосудием, и их конвоиры. Они превращали местное население в ра­бов, заставляя их работать на своих фермах; завезли кроликов, овец, лис. Биоце­ноз страны был нарушен. Австралия изолирована от остальных материков, на ней образовался свой, единственный в мире и неповторимый биоценоз, причем большая часть видов была травоядная. Основным занятием австралийских або­ригенов была охота, а объект охоты - травоядные животные. Травяной покров начали уничтожать овцы и кролики, в результате многие австралийские виды просто вымерли или были поставлены на грань вымирания. Аборигены пыта­лись охотиться на овец; это послужило предлогом для массового уничтожения коренных жителей. На них устраивали облавы, травили ядами; загоняли в пус­тыни, где они умирали от голода и недостатка воды. Остатки аборигенов были загнаны в резервации в западных и северных районах страны, меньше всего при­годных для жизни.

Кролики - это не только пушистый мех, но еще и армия, способная в особых условиях завоевать целый континент. В Австралии все началось с пяти кроли­ков, привезенных сюда первой группой переселенцев. Поголовье кроликов бы­стро росло. От окрестностей Мельбурна они постепенно продвигались вглубь материка; переправились через реку Муррей (самую крупную в Австралии). Фермеры пытались возводить изгороди из колючей проволоки, но остановить их было невозможно, и в конце XIX в. они добрались до западной Австралии, от­деленной от восточных штатов громадной пустыней, протянувшейся на 1000, а местами и на 2000 км. Когда население Австралии достигло 7 млн. человек, кро­ликов обитало более I млрд.

Боролись с кроликами всеми способами. Проволочные заграждения не помогали - зверьки прокапывали ходы под изгородями; применяли ядохимикаты; за­везли из Европы лис. Но убежища кроликов находились в зарослях колючего кустарника, куда лисы не забирались. Лисы стали охотиться на местных видов, сильно сократив популяции последних. Против кроликов применялось и бакте­риологическое оружие, было уничтожено около 90 % поголовья, в 1949 г. их ос­тавалось полмиллиарда. Но у выживших зверьков обнаружился устойчивый им­мунитет. С 1950 г. начался новый этап бактериологической войны с кроликами и природой Австралии. Ведь гибли не только кролики, но и местные виды. Унич­тожили еще полмиллиарда кроликов, но опять не всех — уцелело примерно 50 млн. Проблема не решена и в настоящее время.В результате колонизации Австралии биоценоз континента полностью раз­рушен кроликами, овцами, лисами, ядохимикатами, бактериологическим оружи­ем. Многие виды флоры и фауны Австралии погибли или на грани полного вы­мирания. Аборигены уничтожены или выселены со своих исконных земель в ре­зервации. Леса вырублены или погибли от кроликов, объедавших кору на де­ревьях.

ВЕК ПРОСВЕЩЕНИЯ

Поиск по сайту: