XIII. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Мэтт принял участие в ремонте пробитого люка и проверке герметичности отсеков «Пэтфайндера», причем старший механик не сводил глаз со своих помощников. Если не считать отверстия в люке, пробитого метеоритом, внутри корабля повреждений почти не было. Огромная энергия метеорита была затрачена на то, чтобы пронзить массивный внутренний люк воздушного шлюза; понадобилось только залатать одну переборку и несколько вмятин в других местах. Наружный бронированный люк ничуть не пострадал: было совершенно ясно, что метеорит-убийца влетел внутрь корабля именно в тот момент, когда открылся наружный люк.

Растения в гидропонических ваннах погибли из-за недостатка углекислого газа и ухода. Пока остальные члены экипажа занимались почти бесконечной работой, проверяя каждую электрическую цепь и каждый контакт, Мэтт взялся за восстановление корабельной растительности, необходимой для снабжения атмосферы кислородом и поглощения углекислого газа.

Оскар и Мэтт выделили час, оторванный от своего сна, чтобы осмотреть астероид 1987-СД. Для этой экспедиции им понадобились навыки альпинистов и космонавтов, привыкших работать в невесомости и пользоваться ранцевыми двигателями для передвижения в космосе. У астероида было, разумеется, гравитационное поле, но масса даже такой космической скалы ничтожна по сравнению с силой тяготения на планете.

Курсанты даже не чувствовали притяжения: их мышцы, привыкшие бороться с мощным гравитационным полем Терры, не ощущали едва заметного притяжения астероида.

Наконец «Пэтфайндер» отошел от астероида, и новая команда, состоящая из капитана Енси в рубке управления и лейтенанта Новака, находящегося в машинном отсеке, провела испытание реактивного двигателя. ПРК «Триплекс» расположился в нескольких милях от «Пэтфайндера», подождал, пока не закончится испытание двигателя, и затем пришвартовался к отремонтированному кораблю. Капитан Енси и старший механик вернулись на борт «Триплекса».

– Передаю вам этот корабль, Хартли, – объявил капитан. – Проведите испытания сами, затем отправляйтесь в путь, когда сочтете себя готовым.

– Если вы проверили корабль, я полностью полагаюсь на вас, капитан. С вашего разрешения, я переведу на «Пэтфайндер» свой экипаж.

– Хорошо. Капитан, принимайте командование и выполняйте поставленную задачу. Внесите в бортовой журнал, мистер, – бросил через плечо вахтенному офицеру капитан Енси.

Спустя тридцать минут экипаж «Пэтфайпдера», отобранный из команды «Триплекса», вошел внутрь корабля через воздушный шлюз. ПРК «Пэтфайндер» вернулся в строй.

На борту «Триплекса» остались капитан Енси, лейтенант Турлов, исполняющий теперь обязанности помощника командира и астрогатора, младший лейтенант Петерс, старший механик, курсанты Джермэн и Додсон – вахтенные офицеры, курсант Йенсен, назначенный офицером связи, а также доктор Пикеринг, врач.

Бывший помощник капитана «Триплекса» Миллер стал капитаном «Пэтфайндера», и в составе его команды было на одного человека меньше.

Зато все его офицеры обладали немалым опытом.

Вообще– то капитан Енси был готов принять на себя командование «Пэтфайндером», чтобы не перепоручать другому офицеру это задание, не лишенное риска, но этому помешало одно обстоятельство -закон запрещал ему оставить свой корабль. Капитан Енси имел право назначить временного командира из числа своих подчиненных, однако вблизи не было ни одного вышестоящего начальника, который имел право освободить капитана Енси от командования своим кораблем – он оказался жертвой своего собственного уникального положения, поскольку являлся командиром корабля, действующего в одиночку.

В соответствии с первоначальным планом экспедиции «Пэтфайндер» должен был продолжать полет в космопорт спутника Марса Деймоса и прибыть туда в тот момент, когда Марс, движущийся по своей орбите, обгонит его и окажется в выгодном для корабля положении. Задержка на несколько месяцев, вызванная трагедией, происшедшей с экипажем «Пэтфайндера», полностью нарушила эти планы; Марс окажется теперь очень далеко от намеченной точки встречи. Помимо этого, капитану Енси хотелось как можно быстрее доставить поразительные доказательства открытия, сделанного экипажем «Пэтфайндера» на Землю: лететь к отдаленному космопорту на спутнике Марса не имело смысла.

Соответственно реактивная масса была перекачана с громадного «Триплекса» на уступающий ему размерами «Пэтфайндер» и заполнила его топливные баки. Затем рассчитана самая короткая, хотя и малоэкономичная орбита, ведущая корабль прямо на один из земных космодромов. ПРК «Триплекс», оставшийся с полупустыми баками, будет двигаться по экономичной орбите Хохманна, которая, хотя и значительно более длинная, пройдет через орбиту Марса, пересечет земную орбиту (в этот момент Земля будет очень далеко), обогнет Солнце и, повернув вокруг него, совершит посадку на Землю почти через год после «Пэтфайндера». У «Триплекса» оставалось достаточно реактивной массы, чтобы вернуться на Землю даже после перекачки значительной части в топливные баки «Пэтфайндера», но ему придется лететь по очень вытянутой орбите, тратя намного больше времени, но сберегая топливо.

Обычно по таким орбитам двигались космические корабли торгового флота – патрульные корабли избегали лишних затрат времени.

Мэтт, выполняя одну из своих многочисленных обязанностей в качестве помощника астрогатора, обратил внимание на особенность их орбиты и сообщил о ней Оскару.

– Эй, Ос, ну-ка посмотри сюда: проходя перигелий на той стороне орбиты, что за Солнцем, мы промчимся прямо над твоим родным городом! Видишь?

Оскар взглянул на элементы орбиты.

– А ведь верно! Какой будет самая ближняя точка?

– Меньше сотни тысяч миль, может быть, даже чуть ближе – старик обожает совершенно точные орбиты. Нет желания сбежать в самоволку?

– Боюсь, скорость слишком высока, сухо заметил Оскар.

– Ну вот, а где же дух первооткрывателей? Успеешь улететь в одном из шаттлов, прежде чем тебя хватятся.

– Боже мой, как мне хочется побывать дома! вздохнул Оскар. – Жаль, что у нас не будет увольнения.

Он печально покачал головой и снова посмотрел на звездную карту.

– Знаю, почему ты не хочешь воспользоваться такой редкой возможностью: с тех пор, как стал начальником службы, у тебя выросло чувство ответственности. Наверно, приятно быть одним из сильных мира сего?

– Да-да, Ос, расскажи нам, – поддержал Текс, только что вошедший в рубку.

– Перестаньте подначивать, ребята, – покраснел Оскар. – Разве я виноват в этом?

– Ладно, больше не будем. А кроме шуток, ребята, – продолжал Мэтт, – нам очень повезло! Мы исполняем обязанности офицеров во время полета, который должен был проходить в учебной обстановке. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Что?

– Если мы справимся со своими обязанностями и постараемся показать себя с лучшей стороны, нам всем могут присвоить офицерские звания!

– Ну да, – с сомнением покачал головой Текс, – капитан Енси сделает меня офицером? Свежо предание!

– Ну, тогда уж Оскара точно! В конце концов, он – начальник службы связи.

– Уверяю вас, ребята, это не имеет никакого значения, – запротестовал Оскар. – Действительно, я отвечаю за связь – вот только связываться-то не с кем! Мы находимся за пределами дальности радиосвязи, если не считать «Пэтфайндера», да и тот быстро удаляется от нас.

– Но ведь не вечно нам быть за пределами радиосвязи!

– Что из этого? Разве вы не замечаете, что старик не позволяет мне – да и никому из нас – делать что-нибудь самостоятельно? Все время стоит рядом и наблюдает. К тому же, зачем нам офицерские звания? Представляете себе – возвращаемся на Землю, а их не утверждают! Какое унижение!

– Я готов рискнуть! – заявил Текс. – Только так и можно стать офицером! Другой возможности мне не представится.

– Перестань изображать несчастного сироту. Подумай только, что скажет дядя Боди, если услышит такие разговоры.

По правде говоря, атмосфера на корабле заметно изменилась, хотя капитан и лейтенант Турлов действительно наблюдали за действиями курсантов очень внимательно. Капитан Енси начал обращаться к ним по именам в неслужебное время и перестал упоминать звание «курсант».

Иногда, говоря о команде корабля, он говорил «офицеры моего экипажа», явно имея в виду всех – как офицеров, так и курсантов. Но он ни разу де коснулся вопроса присвоения офицерского звания.

После выхода из пояса астероидов, за пределами дальности радиосвязи и в состоянии продолжающегося свободного падения, обязанности команды не представляли особой сложности. У курсантов было немало свободного времени, которое они посвящали учебе, спорам и игре в карты. Мэтт догнал своих друзей и ликвидировал, таким образом, отставание в учебе. Теперь он все чаще бывал в корабельной библиотеке, стараясь узнать как можно больше по интересующим его вопросам.

Капитан начал серию регулярных семинаров отчасти для того, чтобы заполнить остающееся у него время, отчасти в качестве помощи в учебной подготовке курсантов. Темой его семинаров была роль офицеров Патрульной Службы в качестве дипломатов. Енси умел рассказывать; кроме того, скоро курсанты поняли, что его можно увлечь и тогда он погружался в воспоминания. В течение своей продолжительной карьеры офицера Патруля Енси неоднократно сталкивался с трудными ситуациями, и его объяснения были интересны и приносили курсантам немало пользы.

Наконец ПРК «Триплекс» оказался в пределах радиосвязи с Венерой – там их ждало много сообщений, гонявшихся за ними по всей Солнечной системе. Официальная радиограмма из Департамента выражала благодарность капитану и всей команде за активное участие в восстановлении и отправке на Землю патрульного ракетного крейсера «Пэтфайндер». Кроме того, капитан Енси получил личное послание от Хартли Миллера, в котором говорилось, что «Пэтфайндер» благополучно вернулся на Землю, что ученые сразу набросились на доставленные данные и теперь громят корабль так, что он трещит по всем швам.

Кроме писем из дома, Мэтта ждало приглашение от Марианны – приглашение на свадьбу. Он так и не понял, за кого она вышла замуж, за того молодого человека, который присутствовал на пикнике? Мэтт не мог вспомнить его имени – все происшедшее казалось ему таким далеким…

Кроме того, курсантов ждало послание от Пита – на письме было помечено «Леда, Ганимед». Там говорилось о том, как радостно его приняли дома.

– Ну и повезло же парню! – прокомментировал Текс.

Оскар обратил внимание на то, что капитан Енси уже не так внимательно следит за выполнением им обязанностей офицера связи, но это ничуть не удивило его. Оскар действительно превратился в начальника службы связи и уже забыл, что был когда-то совсем другим.

Но он понял, что его считают офицером связи, после того как принял шифровку – первую из радиограмм, посланных в адрес «Триплекса» не клером, а шифром. Оскару пришлось обратиться к капитану с просьбой дать шифровальную машинку, хранившуюся в сейфе. Капитан открыл сейф и вручил Оскару машинку безо всяких колебаний.

Оскар взял радиограмму, расшифровал ее, и у него глаза полезли на лоб. Радиограмма гласила: «ТРИПЛЕКС – ПРОСИМ РАССЛЕДОВАТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ПРОИСШЕСТВИЯ ЭКВАТОРИАЛЬНОМ РАЙОНЕ ВЕНЕРЫ ТОЧКА ОТДЕЛ КОСМИЧЕСКИХ ОПЕРАЦИЙ» . Оскар тут же отнес радиограмму капитану Енси.

Капитан прочитал расшифрованный текст.

– Передайте помощнику, что я прошу его зайти ко мне. И не обсуждайте ни с кем содержание шифровки!

– Слушаюсь, сэр!

Турлов вошел в капитанскую каюту с недоумением на лице.

– Что-нибудь случилось, капитан?

Вместо ответа Енси вручил ему шифровку. Лейтенант прочитал ее и покачал головой.

– Вы считаете, что мы сможем выполнить это распоряжение? – спросил капитан.

– Но вы сами знаете, капитан, сколько у нас осталось реактивного топлива. Мы сумеем выйти на круговую орбиту, но у нас не хватит топлива для посадки и последующего взлета.

– И у меня такое же мнение. Полагаю, придется ответить отказом и объяснить причину. Черт побери, я не люблю отказываться от выполнения приказов! Почему выбрали именно нас? По крайней мере, полдюжина кораблей находится в более благоприятном положении.

– Вряд ли, капитан. Думаю, мы оказались единственным кораблем в этом секторе Солнечной системы. Вы следите за расположением патрульных крейсеров?

– Не так уж внимательно. А почему вы спрашиваете?

– Вообще-то этим следовало заняться «Томасу Пэйну», но он совершил посадку в Нью-Окленде для срочного ремонта двигателей.

– Понятно. Надо бы постоянно иметь патрульный корабль на орбите вокруг Венеры; когда-нибудь так и произойдет. – Капитан Енси задумчиво почесал подбородок. Он выглядел мрачным.

– У меня есть предложение, капитан…

– Да?

– Если мы изменим курс прямо сейчас, все может обойтись без излишних затрат реактивного топлива. Совершим посадку при включенном двигателе, сбросив скорость в результате торможения при вхождении в плотные слои атмосферы.

– Гм… каков допустимый предел погрешности? В глазах лейтенанта Турлова появилось отсутствующее выражение – он решал уравнения четвертого порядка в уме. Капитан Енси также застыл в трансе с беззвучно двигающимися губами.

– Практически никакого, капитан. После выхода на кольцевую орбиту вам придется сразу нырнуть в глубь атмосферы и подвергнуться атмосферному торможению на пределе возможной скорости – или близком к ней – перед тем, как начать торможение реактивным двигателем. Енси покачал головой.

– Нырнуть на предельной скорости в атмосферу Венеры? Тогда уж надежнее летать на метле в Вальпургиеву ночь! Нет, мистер Турлов, придется дать ответную радиограмму и сообщить, что мы не можем выполнить их распоряжение.

– Одну минуту, капитан. Они знают, что у нас нет на борту космической пехоты?

– Конечно.

– Тогда никто и не собирается требовать от нас вооруженных действий. В этом случае можно послать на поверхность Венеры один из наших шаттлов!

– Я все время ждал, мистер Турлов, когда же наконец вам придет в голову эта мысль. Согласен. Расследование происшествия поручается вам. Делаю это с неохотой, но у меня нет другого выхода. Вы еще ни разу не вели самостоятельного расследования?

– Нет, сэр.

– Ну что ж, вам придется заняться этим в начале вашей карьеры. Принимайтесь за подготовку, а я запрошу отдел космических операций о подробностях. Меняйте курс сразу после окончания расчетов.

– Слушаюсь, капитан. Вы сами выберете курсанта, который отправится со мной, или поручите мне?

– Берите не одного, а всех трех. Это нужно для того, чтобы кто-то все время находился внутри шаттла, а вам понадобится вооруженный спутник на время расследования. Экваториальная зона Венеры – трудно предсказать, с чем вы там столкнетесь.

– Но ведь тогда у вас останется на борту один Петерс, сэр, не считая врача.

– Мистер Петерс и я отлично управимся одни. Петерс превосходно играет в крибидж.

Отдел космических операций не смог прояснить ситуацию на Венере – у них просто не было никаких подробностей. Им известно одно – транспортный космический корабль «Гэри» запросил о помощи, заявив, что подвергся нападению со стороны туземцев. Успели передать координаты, затем радиоконтакт оказался прерванным.

Капитан Енси решил все-таки прибегнуть к атмосферному торможению, чтобы сберечь реактивное топливо на будущее. Экипаж корабля был вынужден провести пятьдесят шесть часов в тесной рубке управления «Триплекса», пока сам корабль окунался и нырял в плотные венерианские облака, с каждой кольцевой орбиты погружаясь чуть глубже. Обшивка нагрелась до предела, и времени, проводимого в невесомости, пока корабль выныривал из облаков и летел в ледяной пустоте космоса, было едва достаточно, чтобы охладить ее. Почти все отсеки «Триплекса» стали невыносимо жаркими, потому что вся мощь аппарата охлаждения воздуха использовалась для поддержания нормальной температуры в рубке управления и отсеке с гидропоническими ваннами. В пустоте космоса избавиться от ненужного тепла можно лишь путем его излучения в пространство, и кинетическая энергия, образовывающаяся при переходе с орбиты сближения на кольцевую орбиту вокруг Венеры, поглощалась кораблем и затем излучалась в космос.

Однако по истечении этих пятидесяти шести часов трое вспотевших и усталых юношей в сопровождении еще одного, чуть старше, приготовились к переходу в шаттл-2. Несмотря на усталость, они испытывали волнение на пороге неизвестности. Внезапно Мэтт что-то вспомнил.

– Доктор, доктор Пикеринг! – позвал он врача. Пикеринг провел эту спокойную – с медицинской точки зрения – экспедицию за рукописью монографии, озаглавленной «Некоторые заметки относительно сравнительных патологий населенных планет», и сейчас не знал, что делать с избытком свободного времени. На период отсутствия Мэтта его назначили «фермером».

– Да, Мэтт?

– Это новые кусты томатов, через три дня нужно провести их перекрестное опыление. Вы не забудете?

– Нет, Мэтт, не забуду.

– Забудьте о своей ферме, Додсон! – расхохотался капитан Енси. – Мы как-нибудь позаботимся о ней. А теперь, джентльмены… Он обвел глазами стоящую перед ним четверку. – Постарайтесь остаться в живых. Сомневаюсь, что эта миссия заслуживает того, чтобы потерять жизнь четырех офицеров Патрульной Службы.

В шлюзе Текс ткнул Мэтта локтем в бок. – Ты слышал? Он сказал: «Четырех офицеров Патрульной Службы!»

– Слышал. И не только это. Вспомни, о чем еще он говорил.

Турлов поправил сумку на ремне. В ней лежали распоряжения, касающиеся порученной им миссии. Распоряжения были простыми: следовать к точке с координатами два градуса семь минут широты и двести двенадцать градусов долготы: отыскать «Гэри» и расследовать обстоятельства, связанные с переданным по радио сообщением о восстании туземцев. Принять все меры для поддержания мира.

Лейтенант сел в кресло пилота и посмотрел на свой экипаж. – Держитесь покрепче, ребята. Вперед!

XIV. ТУЗЕМЦЫ КАЖУТСЯ МИРНЫМИ…

Шаттл оторвался от борта «Триплекса» и ринулся вниз. За контрольной панелью сидел лейтенант Турлов, в кресле второго пилота – Мэтт. Начальная скорость шаттла чуть превышала четыре мили в секунду – скорость «Триплекса» на низкой круговой орбите вдоль экватора Венеры.

Лейтенант намеревался постепенно снизить скорость торможением в атмосфере и затем, прямо над местом посадки, опуститься на поверхность с включенным двигателем, балансируя на столбе раскаленных газов.

Поскольку у шаттла не было крыльев, приходилось совершать посадку на ракетном двигателе.

И все это было необходимо сделать с абсолютной точностью, сберегая топливо. Отчасти в этом ему помогло вращение планеты с запада на восток – скорость вращения, равная 940 милям в час, позволила командиру шаттла отнять эту скорость от скорости полета его маленького космического корабля. Наиболее трудным было найти точное место посадки. Момент вылета из ангара «Триплекса» был выбран таким образом, чтобы весь спуск шаттла проходил на дневной стороне планеты и можно было использовать Солнце для ориентировки по долготе; отыскать соответствующую широту следовало с помощью тщательного выбора курса.

Солнце является единственным небесным телом, которым можно пользоваться для ориентировки вблизи Венеры, и даже оно перестает быть видным невооруженным глазом, как только корабль скрывается в пелене облаков, плотно окутывающих Венеру. Мэтт следил за Солнцем, не отводя глаз от окуляра инфракрасного октанта, и сообщал лейтенанту Турлову о необходимой коррекции курса. Перед вылетом с «Триплекса» было решено, что посадка будет совершаться вручную, а не на автопилоте – слишком мало было пока известно о плотности и течениях в венерианской атмосфере.

Как только Мэтт доложил пилоту, что шаттл находится на высоте тридцати миль от поверхности планеты, по данным радиолокатора, и приближается к намеченной долготе, определенной по инфракрасному изображению Солнца в окуляре октанта, лейтенант Турлов направил маленький корабль вниз, к воображаемой точке посадки, все ниже и ниже, наконец включил тормозные ракеты. Шаттл опускался к поверхности Венеры по параболе, еще более крутой из-за сопротивления атмосферы.

Вокруг проносились сплошные венерианские облака, настолько плотные, что иллюминатор перед сидением пилота был совершенно ненужным. Мэтт не сводил глаз с поверхности, видимой на экране инфракрасного локатора.

Турлов следил за своим радарным высотомером, все время сверяясь с полетным планом.

– Если нам понадобится искать место посадки – на случай необходимости маневрирования, – нужно делать это сейчас, – тихо произнес он, обращаясь к Мэтту. – Что ты видишь на экране?

– Поверхность относительно ровная. Более определенно сказать ничего не могу.

Турлов рискнул и на мгновение отвел взгляд от высотомера.

– По крайней мере, под нами не водная гладь и не лес. Пожалуй, нужно садиться.

Ракетный, корабль начал опускаться кормой вперед. Из ракетных дюз вырывалось ослепительное оранжевое пламя. Мэтт так и впился глазами в экран локатора, готовый предупредить пилота, если внизу покажется болото, тогда Турлов мгновенно включит ускорительные бустеры.

Пилот снизился еще немного и выключил двигатель. Члены экипажа почувствовали толчок, будто корабль рухнул вниз с высоты нескольких дюймов. Все, совершена посадка. Шаттл-2 – на поверхности Венеры.

– Фью! присвиснул лейтенант Турлов и вытер пот со лба. – Не хотелось бы мне совершать подобные посадки каждый день!

– Хорошо сделано, капитан! – произнес Оскар откуда-то сзади.

– Это уж точно, – поддержал его Текс.

– Спасибо, ребята. А теперь опустим опорные ноги, – и Турлов нажал на кнопку перед собой. Подобно многим космическим кораблям, у шаттла после посадки выдвигались три гидравлические опоры, помогающие вертикально стоящему кораблю сохранять равновесие. Мощные гидравлические насосы вдавливали опоры глубоко в грунт, пока они не упирались во что-то твердое. Сразу после этого насосы автоматически выключались и надежно удерживали ракетный корабль в вертикальном положении.

Турлов подождал, пока рядом с кнопкой не зажглись три крохотных зеленых огонька, затем отключил гироскопы-стабилизаторы. Шаттл стоял не двигаясь. Лейтенант Турлов расстегнул пристежные ремни и встал.

– За работу, ребята. Посмотрим, где мы совершили посадку. Мэтт и Текс, оставайтесь внутри. Оскар, поскольку это твоя родная планета, представь меня ей.

– Слушаюсь! – Оскар также отстегнулся, встал и поспешил к воздушному шлюзу. В контроле состава атмосферы не было нужды, ведь Венера населена многочисленными колонистами, а все офицеры Патрульной Службы, включая курсантов, получили прививки против смертельно опасного венерианского грибка.

Турлов последовал за ним. Мэтт тоже отстегнул ремни, удерживавшие его в кресле, и сел рядом с Тексом в кресло для пассажиров, которое только что освободил Оскар.

Оскар посмотрел в иллюминатор рядом с люком шлюза. Все снаружи было затянуто туманом.

– Ну как, приятно оказаться дома? – спросил Турлов.

– Очень! Какой прекрасный, какой великолепный день!

Лейтенант улыбнулся, глядя в затылок Оскару, и сказал:

– Вот опустим лестницу и посмотрим, где это мы оказались. – Внешний люк шлюза был на пятьдесят футов выше стабилизаторов шаттла, и конструкция корабля не предусматривала ничего, вроде лифта.

– Сейчас, – ответил Оскар, протиснулся рядом с лейтенантом, и в это мгновение шаттл накренился, на мгновение замер, затем начал падать на бок.

– Гироскопы! – панически крикнул Турлов, – Мэтт, включай гироскопы! – и сам попытался броситься к панели управления, столкнулся с Оскаром и упал вместе с ним. Тут же шаттл опрокинулся, с силой грохнувшись в грунт.

Мэтт попытался выполнить распоряжение пилота, но он не был готов к этому и потому сидел в кресле, вытянув ноги и расслабившись. Он схватился руками за ручки кресла, хотел было встать, чтобы вернуться в кресло пилота, в это время корабль начал падать; Мэтт выскользнул из кресла и рухнул на бок. Шаттл лежал теперь на грунте, приняв горизонтальное положение.

Первое, что увидел Мэтт, поспешно встав на ноги, были тела Оскара и Турлова, распростертые на переборке, ставшей теперь палубой. Оскар, лежавший на лейтенанте, начал подниматься и вдруг болезненно вскрикнул.

– Что с тобой. Ос?

– Рука… – пробормотал Оскар, встал, опираясь на правую руку, и осмотрел левую. – Растяжение или перелом. – Он попытался пошевелить ею. – Да, перелом.

– А что с капитаном? – спросил Текс. Оскар и Мэтт одновременно повернулись и посмотрели на лейтенанта Турлова. Офицер лежал, не делая попытки встать. Глаза у него были закрыты. Текс подошел к нему и наклонился.

– Потерял сознание, – заметил он.

– Брызни на него холодной водой.

– Нет, не надо. Лучше… – Корабль снова вздрогнул.

– Я думаю, нам нужно выбраться отсюда как можно быстрее, обеспокоенно произнес Оскар.

– Но что делать с лейтенантом Турловым?

Оскар не ответил и начал карабкаться к открытому люку шлюза, оказавшемуся теперь в десяти футах над головами курсантов. С трудом, подавляя стоны и ругаясь по-венериански, он выбрался наружу и исчез из вида.

– Что это с ним? – удивился Текс. – Уж не чокнулся ли он?

Пусть поступает, как считает нужным. Нам надо позаботиться о нашем командире. – Юноши снова внимательно осмотрели Турлова. Видимых повреждений они не обнаружили, но сознание к нему не возвращалось.

– Может быть, ударился при падении шаттла, – предположил Мэтт. – Сердце бьется нормально.

– А что это, Мэтт? – Текс показал ему на затылок офицера. Мэтт осторожно провел рукой по голове Турлова. – Шишка – и порядочная. Да, сильно ударился головой. Думаю, он скоро придет в себя.

– Жаль, что с нами нет доктора Пикеринга.

– Ну, разумеется. А если бы у рыб выросли крылья, они стали бы птицами. Давай оставим его в покое – пусть полежит и придет в себя сам.

В открытом люке показалась голова Оскара.

– Эй, ребята! Выбирайтесь отсюда – и побыстрее!

– Зачем? – удивился Мэтт. – Да мы и не сможем – лейтенант не приходит в сознание.

– Тогда тащите его наверх! Вы что, не понимаете? Корабль погружается!

Текс открыл рот, пытаясь ответить, стиснул зубы и бросился к одному из шкафчиков. Через мгновение у него в руках была бухта крепчайшего троса, который применяли для притягивания одного корабля к другому при швартовке.

– Приподними его, осторожнее, а я просуну трос под мышки.

– Нужно бы что-нибудь подложить под трос – он может затянуться…

– У нас нет времени! – крикнул сверху Оскар. – Быстрее!

Мэтт стремительно вскарабкался к люку, опираясь на растяжки и стойки, еще до того, как Текс закрепил трос, обмотанный вокруг груди лейтенанта Турлова, надежным узлом. Выглянув наружу, Мэтт сразу понял, что опасения Оскара не были безосновательными; шаттл лежал на боку, погрузившись в желтую глину. Кормовые стабилизаторы покоились на твердом грунте, тогда как нос корабля быстро исчезал в болоте, простиравшемся до самого горизонта.

У Мэтта не было возможности оглянуться по сторонам – жидкая глина почти достигла люка.

– Текс, ты готов?

– Да. Сейчас поднимусь к вам.

– Не надо. Оставайся внизу и помоги мне поднять лейтенанта. Думаю, мы сами здесь справимся. – Турлов весил сто сорок земных фунтов; на Венере его вес составлял около ста семнадцати. Мэтт сел на край люка и вытянул слабину троса.

Текс поднял расслабленное тело лейтенанта Турлова, и затем Мэтт начал тянуть трос. Через несколько секунд офицер лежал на обшивке корабля рядом с люком.

Корпус шаттла опять содрогнулся: стабилизаторы начали соскальзывать с крошечного пятачка твердого грунта.

– Пора уходить отсюда, ребята, – озабоченно произнес Мэтт. – Ты сможешь сойти вниз без нашей помощи, Ос?

– Смогу.

– Тогда не теряй времени. Мы пока не будем развязывать трос, и ты возьмешь с собой конец. Держи его здоровой рукой. Даже если лейтенант окажется в болоте, мы вытянем его на сушу.

Оскар пошел вдоль лежащего корабля к хвостовым стабилизаторам, держа в руке трос. Не доходя фута до верхнего стабилизатора, он повернулся и спрыгнул на твердую почву.

Мэтт с Тексом без особого труда пронесли потерявшего сознание лейтенанта по обшивке шаттла, однако опустить его вниз, на грунт, оказалось куда сложнее. Им пришлось остановиться у дюз ракетного двигателя, все еще раскаленных почти докрасна. Наконец Оскар подхватил Турлова здоровой рукой, Мэтт спрыгнул вниз, и тело лейтенанта было уложено на траве. И тут же Мэтт вскарабкался обратно на корпус корабля.

– Что ты делаешь, Мэтт? – встревоженно крикнул Оскар.

– В корабле осталось наше оружие и припасы. Сейчас выброшу их вам через люк и тут же вернусь.

– Немедленно вернись. Ты посмотри на край люка!

Мэтт посмотрел вниз. Слизкая желтая грязь уже достигла края и стекала, подобно патоке, внутрь шаттла. В следующее мгновение корпус заметно осел и повернулся на четверть оборота. Мэтт сделал огромный прыжок и оказался на суше. Когда он встал и оглянулся, люк уже исчез под поверхностью болота. Изнутри корабля вырвался огромный пузырь и лопнул.

– Спасибо, Ос! – Мэт с признательностью взглянул на друга.

Курсанты стояли и смотрели, как погрузился нос корабля, затем с края суши соскользнули стабилизаторы. От раскаленных дюз взвился пар; нос погружался быстрее, и через несколько секунд хвост поднялся вертикально вверх. Наконец весь корабль скрылся в болоте. О его существовании напоминали только пузыри и быстро затягивающаяся воронка на зеленой поверхности.

– Ну почему я отошел от панели управления! – Голос Мэтта дрожал.

– Я успел бы включить систему гироскопной стабилизации!

– Перестань расстраиваться. В том, что произошло, нет и капли твоей вины. Это дело пилота – следить за устойчивостью корабля. Если бы у лейтенанта были хоть какие-нибудь сомнения, ему следовало не отключать гироскопы и осмотреть корабль снаружи. Сейчас нам не до сожалений. Нужно позаботиться о командире.

– Пожалуй, ты прав. Ос.

Мэтт наклонился и проверил пульс у лейтенанта. Он был равномерным, хорошего наполнения.

– Сердце бьется нормально. Думаю, нужно дать ему отдохнуть. А сейчас осмотрим твою руку.

– Хорошо только осторожнее. Ой!

– Извини. Ос. Я не хотел причинять тебе боль, но мне еще никогда не приходилось заниматься переломами.

– А мне приходилось и не раз, – вмешался Текс. – На пастбищах и не такое бывало. Ну-ка, Ос, ложись на спину. И приготовься – будет больно.

– Мне казалось, что в Техасе пострадавших просто пристреливают. – На лице Оскара появилась слабая улыбка.

– Только лошадей. Людей мы стараемся вылечить. Мэтт, подготовь пару лубков. А ты, Оскар, сними куртку.

С помощью Текса удалось снять куртку, не разрезая рукава. Затем Текс уперся ногой в бок Оскара, схватил руками левую кисть курсанта и начал тянуть. Оскар вскрикнул.

– Думаю, все в порядке. Мэтт, давай побыстрее лубки.

Через несколько минут левая рука Оскара была уложена в лубок, сделанный из отрезков растения, напоминающего бамбук, и перебинтована полосами, нарезанными из куртки.

– С Оскаром все в порядке, – удовлетворенно заявил Текс, опускаясь на сырую траву. – Но командир так и не пошевелился. Значит, его обязанности исполняешь ты, Оскар. И знаешь, хорошо бы поесть, я проголодался.

– Я тоже, – кивнул Оскар и обеспокоенно оглянулся. – Давайте сначала выясним, что у нас в карманах.

Мэтт положил на траву свой нож. В карманах и сумке Оскара ничего не оказалось. Текс достал гармонику.

– Да, ребята, мы изрядно подзалетели. Как вы считаете, имею ли я право заглянуть в сумку лейтенанта?

– Думаю, что имеешь; я еще никогда не видел, чтобы человек потерял сознание на такое длительное время, – заметил Текс.

– Я тоже так думаю, – согласился Мэтт. – По-видимому, у него сотрясение мозга, и в ближайшее время ожидать помощи лейтенанта не приходится. Валяй, Оскар.

В сумке лейтенанта, помимо документов, находился еще один складной нож, в ручку которого был вделан компас.

– Слава Богу, я начал уже беспокоиться, как мы отыщем место посадки без помощи туземцев. Ведь наша задача состоит в том, чтобы как-то вытащить шаттл из болота и установить радиосвязь с «Триплексом» – он летает где-то у нас над головами. В противном случае, нам суждено провести в этом болоте остаток жизни.

– Ну вот, Оскар! А я надеялся, что ты, оказавшись у себя дома, без труда выведешь нас обратно к цивилизации.

– Ты просто не понимаешь, что говоришь. Может быть, это ты в состоянии прошагать пять или шесть тысяч миль по болотам, пескам и зарослям тростника – для меня это невозможно. Не забудь, что все плантации и человеческие поселения расположены на расстоянии, не превышающем пятисот миль от каждого из полюсов. Ты не можешь не знать, что Венера практически еще не исследованная планета, я знаком с ее экваториальным поясом так же, как ты с Тибетом.

– Тогда почему здесь оказался «Гэри»?

– Откуда мне знать?

– Послушайте, ребята! – встрепенулся Текс. – Может быть, мы найдем убежище на борту «Гэри»?

– Вполне возможно, но сначала надо найти сам «Гэри». А если это не удастся, наше единственное спасение состоит в том, чтобы вытащить шаттл из болота.

– Нашими маленькими ручками? – спросил Текс. – А как относительно выполнения приказа? Что-то не заметно, чтобы мы усмиряли мятеж, наводили порядок и примиряли враждующие стороны.

– Нет, Текс, Оскар прав, – возразил Мэтт. – Нам нужно найти «Гэри» и выполнить приказ. А уже потом будем думать о том, как вернуться обратно на «Триплекс».

– Мне следовало остаться в Техасе и пасти коров, – уныло покачал головой Текс. – Ну, хорошо. Каковы твои распоряжения, Оскар?

– Прежде всего, тебе и Мэтту нужно смастерить носилки для переноски командира. Нам придется искать ближайшее озеро, и мне не хотелось бы оставлять кого-нибудь здесь, рядом с лейтенантом.

Носилки удалось соорудить из того же бамбука, который пошел на лубки. Семифутовые отрезки тростника продели через рукава двух курток, сделали поперечные отрезки у каждого из концов, и получилось легкие, хотя и неуклюже выглядевшие носилки. Лейтенант так и не пришел в сознание. Его положили на носилки и отправились в путь. Впереди шел Оскар, то и дело поглядывая на компас.

Почти час юноши пробирались через высокую траву. За ними летели тучи насекомых, их лица и руки покрылись волдырями. Наконец Мэтт окликнул Оскара: «Ос, мы устали. Пора отдохнуть». Йенсен обернулся.

– Привал, все равно дальше идти некуда. Впереди озеро.

Текс и Мэтт бережно опустили носилки на траву и подошли к Оскару.

Перед ними простиралась водная гладь – озеро или пруд, подумал Мэтт.

Насколько велики его размеры, сказать было трудно: дальние берега исчезали в тумане.

Оскар подошел к самой воде и начал шлепать ладонью по поверхности.

– И что дальше?

– Будем ждать, надеяться. Славу Богу, что обычно туземцы мирно настроены.

– Думаешь, они согласятся помочь?

– Если захотят, то смогут вытащить шаттл из болота и очистить корабль до блеска за три дня.

– Ты уверен? Я знаю, что венерианцы – мирный народ, но по силам ли им такая работа?

– Ты их недооцениваешь. Этот Маленький Народ не похож на нас, но он многое умеет.

Мэтт сел на корточки и принялся отгонять насекомых от неподвижного лица лейтенанта. Шли минуты. Оскар снова подошел к воде и пошлепал по ней ладонью.

– Наверно, никого нет дома. Ос.

– Надеюсь, что ты ошибаешься, Текс. Почти вся Венера населена, вот только это место может оказаться по какой-то причине запретным районом – табу.

И в этот момент в десяти футах от берега из воды показалась треугольная голова размером с голову шотландской овчарки. Текс вздрогнул от неожиданности. Венерианец смотрел на людей сверкающими любопытными глазами. Оскар встал.

– Привет тебе, чья мать была подругой моей матери. Венерианец посмотрел на Оскара.

– Пусть твоя мать живет счастливо и долго. – Голова исчезла в воде без малейшего всплеска.

– Хорошо, что все обошлось! – с облегчением вздохнул Оскар. – Конечно, утверждают, что на всей планете господствует один язык, но я впервые испытал это предположение на практике.

– А почему он вдруг исчез?

– Отправился сообщить о нас, наверно. И не говори «он», Мэтт, говори «она».

По истечении времени, показавшегося курсантам бесконечным из-за влажной жары и бесчисленных укусов насекомых, с десяток голов одновременно показались из воды. Одна из амфибий легко вскарабкалась на берег и подошла к людям. Ростом она была по плечо Мэтту. Оскар обратился к ней с приветствием. Амфибия посмотрела на него.

– Моя мать сказала мне, что не знает тебя.

– Наверно, она просто забыла, будучи занята гораздо более важными делами.

– Возможно. Давай отправимся к моей матери, чтобы она обнюхала тебя.

– Это очень приятно для нас. Ты не могла бы помочь моей сестре? – Оскар показал на Турлова. – Она больна и не сможет закрыть рот под водой.

Венерианка кивнула. Она позвала одну из своих спутниц, и вместе с Оскаром они начали оживленно разговаривать. Оскар показал, как следует закрыть рот лейтенанта Турлова и сжать его ноздри, потому что в противном случае «вода возвратит мою сестру к матери моей матери».

Вторая венерианка немного поспорила, но затем согласилась.

Текс наблюдал за происходящим с нескрываемым изумлением.

– Послушай, Мэтт, – взволнованно обратился он к другу на бейсике, – неужели они собираются вести нас под водой?

– И тебе придется согласиться на это, разумеется, если не хочешь, чтобы тебя заживо съели насекомые. Впрочем, мне это тоже не очень нравится.

– Да бросьте вы, ребята, я побывал в первом для меня венерианском доме еще в девять лет. Не впадайте в панику, расслабьтесь, и они потащат вас за собой. Только не забывайте делать глубокий вдох перед каждым погружением, которое может продлиться несколько минут.

– Мы все понимаем, Оскар, и все-таки лучше передать их предводительнице, что для нас это внове.

– Ну что ж, попытаюсь.

Амфибия, однако, несколькими словами заверила их, что никакая опасность людям не угрожает. Тут же она подала команду, по две амфибии встали рядом с каждым курсантом, а оставшиеся три подняли лейтенанта Турлова и погрузились с ним в воду. Одной из этой тройки была та амфибия, которая участвовала в разговоре с Оскаром.

Мэтт глубоко вдохнул и нырнул. Вода была теплой и чистой. Он открыл глаза, увидел поверхность озера и тут же оказался над ней.

Маленькие руки обхватили его с боков и повлекли вперед. Мэтт решил, что лучше всего будет повиноваться всем движениям амфибий.

Через некоторое время ему стало даже приятно, когда он понял, что странные создания не собираются погружаться с ним под воду. Однако он помнил советы Оскара и старался быть наготове к возможному погружению.

К счастью, он заметил, как погрузилась впереди плывущая пара, тянущая Текса. Мэтт успел глубоко вдохнуть.

Они погружались все дальше и дальше, пока у него не заболели барабанные перепонки. Когда начался подъем к поверхности, боль в груди стала почти невыносимой. Ему хотелось открыть рот и вдохнуть воду, настолько сильна была эта боль. И тут они снова вынырнули на поверхность.

Мэтту пришлось перенести еще три подводных рывка, разрывающих легкие; когда они вынырнули последний раз, он понял, что над ними уже не небо.

Пещера, если это была пещера, была около ста футов длиной и вдвое меньше в ширину. В центре виднелось отверстие, через которое они попали сюда. Оно было освещено сверху какими-то светящимися оранжевыми гроздьями.

Все это Мэтт заметил после того, как выбрался на берег. Первое, что он увидел, – толпу венерианок, окружавших подземное озеро. Судя по всему, они проявляли большое любопытство к своим гостям и шептались о чем-то между собой. Мэтт прислушался и разобрал несколько слов, причем одна фраза – «…порождение слизи» – ему совсем не понравилась.

Из глубины вынырнула тройка, поддерживающая лейтенанта. Мэтт вырвался из рук своих помощниц и помог втащить на берег тело командира. Сначала ему не удалось отыскать пульс, и Мэтт чуть было не пришел в отчаяние; затем он заметил частые и неравномерные сокращения бьющегося сердца. Турлов открыл глаза и взглянул на него.

– Мэтт – включи гироскопы… – прошептал он.

– Все в порядке, командир, успокойтесь.

– Как у него дела, Мэтт? – спросил Оскар, стоявший рядом.

– Вроде приходит в себя.

– Может быть, купание пошло командиру на пользу.

– А вот мне на пользу оно не пошло, – вмешался Текс. – Во время последнего ныряния я проглотил галлон воды. Эти маленькие жабы такие неловкие.

– Они больше походят на тюленей, – возразил Мэтт.

– Это не жабы и не тюлени, а разумные существа. А теперь постарайтесь установить с ними дружеские отношения. Это относится и ко мне. – Он повернулся, стараясь отыскать старшую среди амфибий.

Толпа расступилась, и по образовавшемуся коридору к ним направилась амфибия в сопровождении трех других. Оскар посмотрел на нее.

– Приветствую тебя, почтенная мать многих.

Амфибия внимательными глазами осмотрела его с ног до головы и ответила, но не ему.

– Я так и думала. Уведите их.

Оскар начал протестовать, но безуспешно. Их окружило четыре маленьких существа.

– Ну как, Оскар? Задать им как следует? – выкрикнул Текс.

– Нет! – резко скомандовал Оскар. – Не смейте сопротивляться!

Через несколько минут их втолкнули в маленькую комнатку, мрак в которой нарушала лишь одна светящаяся сфера, висящая на потолке.

Положив на пол бесчувственное тело Турлова, амфибии вышли, задвинув за собой что-то вроде занавеса. Текс оглянулся по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что-то в тусклом освещении.

– Уютно, как в могиле. Напрасно, Ос, ты запретил нам сопротивляться. Мы запросто победили бы их.

– Не говори глупостей, Текс. Предположим, нам это удалось, я сомневаюсь в этом, но предположим; каким образом мы сумели бы проплыть обратно?

– А я не стал бы и пытаться. Прокопали бы туннель к поверхности – ведь у нас два ножа.

– Ну, ты, конечно, так бы и поступил, а вот я бы не рискнул. Дело в том, что Маленький Народ обычно сооружает свои города под дном озер.

– Об этом я как-то не подумал. Да, это плохо. – Текс взглянул на потолок, будто ожидая, что он вот-вот обвалится. – Ты знаешь. Ос, мне кажется, что мы не под озером – стены нашей темницы совершенно сухие.

– Маленький Народ обладает немалым опытом в подобных вещах.

– Ну… ну, хорошо, они поймали нас; ты не думай, Ос, что я ворчу, но мне кажется, лучше бы нам было остаться на лужайке.

– Ради Бога, Текс, замолчи! У меня и так тошно на душе! Если не хочешь ворчать, то не ворчи. Наступила тишина.

– Извини меня, Ос, – послышался голос Текса. – Это все мой длинный язык.

– Да и мне не следовало терять самообладание. Рука разболелась.

– А! Ты думаешь, я неправильно ее вправил?

– Нет, по-моему, все в порядке, вот только больно. И дьявольски чешется под повязкой. Ты что это, Мэтт?

Проверив состояние лейтенанта, которое оставалось прежним, Мэтт подошел к двери и принялся рассматривать занавес, сделанный из какого-то жесткого, эластичного материала, пристегнутого по краям. Он как раз пробовал разрезать его ножом, когда услышал голос Оскара.

– Нож не берет, – ответил Мэтт на вопрос Оскара.

– Тогда успокойся и сядь. Мы ведь не собираемся выбираться отсюда, по крайней мере, пока.

– Это почему?

– Об этом я и говорил с Тексом. Я не утверждаю, что это санаторий, но здесь все-таки намного лучше, чем там, где мы были пару часов назад.

– Ты так считаешь?

– Тебе никогда не приходилось задумываться о том, что значит провести ночь в венерианских джунглях под открытым небом? Когда темнеет и из слизи выползают огромные черви, которые начинают щипать тебя за ноги? Нам, может быть, удалось бы провести невредимыми ночь, даже две, если бы нашли в себе силы все время двигаться и если бы нам очень, очень повезло, но как быть с ним? – Оскар показал на неподвижное тело лейтенанта. – Именно поэтому я и решил прежде всего отыскать туземцев. Здесь мы в безопасности, хотя и не на свободе.

Мэтт вздрогнул от отвращения. Венерианские черви, живущие в слизи болот, не имеют зубов; вместо них они выделяют кислоту, растворяющую все, что служит для них пищей. Средняя длина таких червей около семи футов.

– Ты убедил меня. Оскар, – пробормотал Мэтт.

– Жаль, что с нами нет дяди Боди, – донесся голос Текса.

– Это верно. По крайней мере, он не дал бы тебе болтать. Мне кажется, нам не следует пробовать выбраться отсюда, пока нас не накормят. Да и поспать не мешало бы. Возможно, к этому времени командир очнется и примет решение.

– Почему ты считаешь, что они будут кормить нас?

– Я не утверждаю, просто мне так кажется. Если этот Маленький Народ похож на туземцев, живущих в приполярных районах, нас накормят. Морить голодом живые существа, которых они же и заперли – такое им в голову не придет. – Оскар замолчал, стараясь отыскать нужные слова. – Не знаю, поймете ли вы меня, но у Маленького Народа нет такой жестокости, как у людей.

– Да, я слышал, что их считают мягкой, не способной на войну расой. – согласился Мэтт. – Не думаю, что они понравятся мне, но просматривая учебные кассеты, я пришел к выводу, что это добродушные существа.

– Ну, это ты брось. В тебе говорят расовые предрассудки. Жители Венеры нравятся мне куда больше, чем многие люди.

– Ос, ты несправедлив, – запротестовал Текс. – У Мэтта, как и у меня, нет расовых предрассудков. Возьми лейтенанта Петерса: разве для нас имеет какое-нибудь значение то, что он черен, как туз пик?

– Неудачное сравнение; жители Венеры – это существа совершенно иного порядка. Думаю, чтобы воспринимать их как нечто само собой разумеющееся, нужно вырасти рядом с ними. Но у них все не такое, как у нас, например, мы еще ни разу не встречали венерианца мужского пола. Всюду одни женщины.

– Как ты считаешь, Ос, почему? Существуют венерианцы-мужчины или это просто суеверие?

– Существуют, разумеется. Маленький Народ, вне всякого сомнения, двуполые существа. Но амфибий мужского пола до сих пор обнаружить не удалось. Те, кто утверждает обратное, как правило, обманщики. В их рассказах нет достоверности.

– Почему они так чувствительны к этому?

– Откуда мне знать? Скажи, почему индусы не едят мясо? Совсем не обязательно искать какую-то причину. Я согласен с общепринятой теорией: венерианцы мужского пола маленькие и слабые, нуждаются в защите.

– Хорошо, что я – не венерианец, – заметил Мэтт.

– А вот мне кажется, что им неплохо живется, – возразил Текс. – Вот если бы кто-нибудь защитил и обогрел меня сейчас.

Оскар оказался прав. Им принесли пищу. Кто-то отбросил в сторону занавес, на пол поставили поднос, и занавес снова задвинулся.

Курсанты подошли поближе; там стояла тарелка с какой-то массой неопределенного цвета и формы, и рядом лежал предмет, похожий на яйцо страуса. Оскар поднял тарелку, обнюхал ее, отщипнул кусочек и попробовал.

– Вполне съедобно, – объявил он. – Можно есть.

– А что это? – поинтересовался Текс.

– Это… впрочем, неважно. Ешь. Это не причинит тебе вреда и снабдит нужным количеством калорий.

– И все-таки? Я хочу знать, что ем.

– Знаешь, Текс, мне хочется напомнить тебе, что ты либо съешь то, что нам принесли, или останешься голодным. Если я скажу тебе, что это такое, твои предрассудки лишат тебя аппетита. Сделай вид, что это помои, но их нужно съесть, чтобы не умереть с голода.

Оскар принялся за пищу, и быстро прикончил свою порцию. Посмотрев на лейтенанта, он неохотно заметил: «Ему тоже нужно оставить». Мэтт осторожно попробовал незнакомую пищу.

– Ну, что это, Мэтт? – обеспокоенно спросил Текс.

– Ты знаешь, съедобно. Похоже на пюре из соевых бобов. Слишком соленое – хочется пить.

– Тогда пей, – предложил Оскар.

– Пей? Но что? Из чего?

– Из пузыря для питья, разумеется, – и Оскар передал ему «страусиное яйцо». Несмотря на очевидное сходство с яйцом, предмет оказался мягким. Мэтт держал его в руке, не зная, что делать дальше.

– Не знаешь, как пользоваться? Смотри… – Оскар взял пузырь, нашел нужный конец и поднес его к губам.

– Бери! – Оскар передал Мэтту пузырь и вытер губы. – Только не нажимай сильно, иначе все выльется на тебя.

Мэтт последовал его примеру и напился. Казалось, он пьет из бутылочки с соской.

– Он сделан из желудка рыбы, – объяснил Оскар. – Гладкий снаружи и похожий на губку внутри. Не будь таким брезгливым, Текс! Он совершенно стерилен!

Текс попытался выпить воды, не смог справиться с собой и взялся за пищу.

После еды курсанты устроились поудобнее, чувствуя себя намного лучше.

– Здесь неплохо кормят, – заявил Текс, – но знаете, что мне сейчас хочется? Горячие оладьи, мягкие и золотистые…

– Заткнись, Текс!

– …на сливочном масле и политые сиропом. Ну, хорошо, хорошо. Если хотите, могу и заткнуться. – Он расстегнул сумку и достал оттуда гармонику.

– Вы только посмотрите! удивленно воскликнул он. – Совершенно сухая!

Он взял несколько нот, затем исполнил мелодию «Косоглазый летчик».

– Перестань, Текс, – попросил Оскар. – Мы в одной комнате с больным – как-то неловко.

– Думаешь, он слышит нас? – Текс с беспокойством посмотрел на офицера.

– Не думаю. Наверно, нужно дать ему напиться. Оскар приложил пузырь к губам Турлова и нажал, причем так осторожно, что почти не пролил воду. Лейтенант, не приходя в сознание, пошевелил губами и начал втягивать в себя жидкость. Наконец он остановился.

– Значит, ты считаешь, что ему нужно оставить немного пищи? – спросил Текс, глядя на тарелку.

– Лучше доесть. Давай, Текс, ешь, пока она не испортилась. Через несколько часов после того, как… в общем, может протухнуть.

– Знаешь, мне что-то расхотелось, – признался Текс.

Они спали в течении длительного времени, пока внезапно их не разбудил шум – звуки человеческого голоса.

– Эй, не толкайте! Я требую, чтобы меня отвели к твоей матери! – Голос раздавался у самого входа.

– Придержи свой язык! – А вот это был явно голос амфибии; занавес распахнулся, кого-то втолкнули в комнату и снова задвинули занавес.

– Привет, незнакомец! – воскликнул Оскар. Человеческая фигура, едва различимая в полумраке, резко повернулась.

– Люди! Здесь люди! – и человек зарыдал.

– Здравствуй, Вонючка! – произнес Текс. – А ты как здесь оказался?

Перед ними стоял Жирар Берк. В комнате воцарился бедлам. Берк рыдал и дрожал всем телом. Мэтт, проснувшийся позже всех, не мог понять, что происходит, еще не отойдя от сна, и все говорили одновременно.

– Тишина! – скомандовал наконец Оскар. – Давайте выясним главное. Берк, насколько я понимаю, ты прилетел сюда на «Гэри»?

– Да, я капитан «Гэри».

– Вот как? Черт побери, мы ведь знали, что имя капитана Берк, но никому не пришло в голову, что это и есть «Вонючка» Берк. Так кто был этот безумец, который доверил тебе космический корабль?

– Это мой собственный корабль, вернее, моего отца. И прошу называть меня не Вонючкой, а «капитан Берк».

– Слушаюсь, капитан Вонючка.

– Но как он оказался здесь? – недоуменно спросил Мэтт.

– Он только что объяснил, – заметил Текс. – Именно этот доблестный капитан и обратился с мольбой о помощи. Вот как его появление отразится на нашей судьбе: это равно что раздать карты при игре в бридж и получить тринадцать пик.

– Не знаю, – пожал плечами Оскар. – Это действительно совпадение, хотя и не такое уж невероятное. Он прилетел на космическом корабле, обратился с просьбой о помощи, и Патрульная Служба, естественно, реагировала на эту просьбу. Совершенно случайно именно нас послали ему на помощь.

– Одну минуту, – вмешался Берк. – Значит, вас послали мне на помощь?

– Конечно.

– Слава Богу, мою просьбу услышали, хотя и послали таких недотеп, что сами попали в ловушку. А теперь я хочу знать, насколько велика спасательная экспедиция и как она вооружена? С местными туземцами нелегко справиться.

– Что? О чем ты говоришь, Вонючка? Ты видишь перед собой всю экспедицию, в полном составе.

– Что? Мне не до шуток. Я потребовал полк космической пехоты, снаряженный для военных действий как на суше, так и на воде.

– Мало ли что ты потребуешь. Перед тобой те, кто высланы в ответ на твой запрос. Командир группы – лейтенант Турлов, но он сильно ударился при посадке, так что я временно заменяю его. Рассказывай, что там приключилось?

Услышанное потрясло Берка. Он замер, глядя перед собой широко открытыми глазами.

– Прекрати спектакль, Вонючка, резко бросил Оскар. Для того чтобы разработать план действий, нам необходима конкретная информация.

– Значит, все напрасно, – прошептал Берк и повернулся к Оскару. – Они убили весь мой экипаж. Убьют и меня. А затем вас.

Поиск по сайту: