Глава 13. На картах не значится

Старые обшарпанные стены бункера абсолютно не гармонировали с его внутренним содержанием. Взять хотя бы освещение. Только при одном упоминании о постапокалиптическом убежище человеческая фантазия сразу рисует темные коридоры и старые ржавые плафоны с тусклыми мерцающими лампами накаливания под потолком или подсевшие и зловеще блымающие люминесцентные трубки.

Ничего подобного здесь не было. Сразу за дезактивационной шлюз-камерой людей встретил непривычно яркий после грозовых сумерек свет многочисленных диодных ламп. Коридоры от всех шлюзовых камер сходились в одном просторном помещении. И, как оказалось, вся «начинка» старого корейского бункера на удивление соответствовала современному уровню подобных сооружений, а местами, казалось, даже превосходила их.

Когда глаза привыкли к яркому свету, мужчины смогли определить источники наполняющих пространство жужжащих звуков. Поперек помещения на рамных опорах здесь стояли три башни пулеметных турелей, которые могли работать как в согласованном между собой автоматическом режиме, так и управляться дистанционно с удаленного пульта. Турели несколько секунд поводили по гостям здоровенными черными стволами и, распределив между собой цели, на некоторое время замерли.

Источники же более тихого и несмолкающего жужжания находились сразу за ними. Это были шесть дюжих молодцев, облаченных в глухие панцири силовой брони неизвестной даже Сергею модификации. Наружные бронепластины доспехов, стоящие на амортизаторах, на вид были очень тонкими, а их черный блестящий материал чем-то напоминал повсеместно изъятые, согласно Мораторию, «черные брызги». На обтекаемых и таких же черных шлемах вращались, попеременно сменяя друг друга, миниатюрные оптические устройства, преобразующие широкий спектральный диапазон в видимое глазу излучение. Все элементы сервоприводов брони были сверхкомпактными и за счет этого полностью умещались под бронепластинами, тем самым значительно увеличивая надежность доспехов.

Каждый из дежурящих на входе бойцов держал в руках свою излюбленную громадину оружия. И все это разнообразие убойных штуковин, будь то миниган, крупнокалиберный станковый пулемет, тяжелый огнемет или оружие, вообще не поддающееся определению, было сейчас направлено на вышедших из шлюза людей. Для чего здесь, на выходе, понадобилась подобная огневая мощь, было непонятно.

— Станьте в ряд по разметке на полу и откройте лицо! — грозно прозвучал усиленный спикерами шлема голос одного из постовых.

Лангуст стал на ближайший нарисованный на полу крестик и поспешил снять капюшон химзащиты с дыхательной маской. Остальные члены отряда проделали то же самое и выстроились в стройный ряд. Тут же откуда-то сверху из скрытых динамиков донесся приятный женский голос, который стал повторять на нескольких языках одинаковую фразу, прося новоприбывших оставаться на месте, пока идет процесс идентификации. А оставаться на месте было не так уж и просто, учитывая, что всех уже поглотила волна болезненных ощущений после воздействия стимулирующей аномалии.

— Теплый прием, ничего не скажешь! — пробурчал агент безопасности, осмотрев молчаливую приветствующую делегацию.

— Нас впустили внутрь и от твари помогли отмахаться. Так что — улыбаемся и машем, парни, улыбаемся и машем, — невозмутимо заметил проводник.

— Надеюсь, они не начнут стрелять, если никого не опознают? — Пушок озвучил тревожащий не только его вопрос.

— Нет, не начнут. Это стандартная процедура на предоставление допуска, — спокойно пояснил сталкер. — Вэтом бункере есть три зоны — гостевая, доверенная и зона «хрен попадешь». А нам и гостевых помещений хватит выше крыши.

— Все равно, очень странное это местечко, как атомная боеголовка в детской песочнице… — начал было высказывать свои соображения Сергей.

— Ага, а еще здесь очень не любят тех, кто работает во всяких правительственных службах, — прервал его проводник и прозрачно намекнул на то, как следует себя вести агенту безопасности в этом убежище. — Настолько сильно не любят, что если замечают кого-то, разнюхивающего что-либо, то сразу ему лобик зеленкой мажут. Здесь вообще собрался народ особенный, обозленный на власть имущих большого мира и люто ненавидящий в целом весь мировой порядок и каждого из тех, кто ему служит. Так что — улыбаемся и машем…

Пока шло сканирование, справа на небольшой платформе, рядом с закупоренной диафрагмой ворот огромного тоннеля, шипя отворилась небольшая автоматическая дверь, и на платформу вышел молодой человек в рабочей одежде. Его многочисленные кармашки были забиты всякими приборчиками, а из некоторых торчали наружу небрежно смотанные цветные провода с электрощупами и клипсами-крокодилами. За ним по пятам следовала самоходная грузовая тележка. Человек подошел кограждению и, ожидая конца стандартной процедуры, стал нервно барабанить пальцами по поручням.

— Ну что, скоро там?! — спросил он у постовых, не выдержав и минуты ожидания. — И на фига их идентифицировать? Типа, мы не знаем, кто это? Я ожидаю их еще после того выпуска «прогулки», когда они в пещеру к банде вломились…

— Слушай, Плюшевый, не раздражай меня по пустякам! С тех пор, как ты здесь, наш доктор мне успокоительные стал выписывать! — тут же отозвался главный из команды, повернув объективы шлема в сторону молодого человека. — Правила для всех одни, и я здесь именно для того, чтобы все и дальше так оставалось. Скажи еще спасибо, что мы их вовремя заметили! Бегал бы потом по руинам и выковыривал свои научные плюшки из говна антропоморфа.

— Вот спаси-и-ибо! — протянул молодой человек, поклонился и помахал перед собой воображаемой мушкетерской шляпой с перьями. — Как будто только мне эти «плюшки» нужны. Между прочим, вы сами себя задерживаете. Пока я не проведу калибровку мини-генераторов и не настрою все, никто никуда не поедет. И никто своих модных «стрелятельных плюшек» не получит.

— Можно я его убью? — как-то слишком спокойно произнес командир дозора, отчего показалось, что он вполне серьезно спрашивает разрешения у братьев по оружию. — Или хотя бы ноги отстрелю? Он же без ног работать сможет?

Молодой человек в ответ лишь пренебрежительно глянул на направленные на него стволы минигана и начал корчить рожи.

Тем временем идентификация завершилась, под потолком раздался приятный звон, и женский голос оповестил о результатах процедуры:

— Объект номер один опознан, — на несколько секунд появился зеленый луч лазера и указал на этот «объект». — Оперативный псевдоним «Лангуст». Доверительный допуск разрешен. Спасибо за сотрудничество!

Тут же загудела небольшая белая тумба, стоящая за турелями и больше напоминающая какое-то офисное устройство типа копира, чем военизированную примочку. Оказалось, что таковым оно и являлось. Когда смолкло гудение прибора, командир дозора подошел к тумбе взял в руки распечатанный и заботливо заламинированный бейдж, пристегнул к нему клипсу и сделал несколько шагов на встречу гостям.

— Держи, — воин в роботизированных доспехах протянул Лангусту бейдж, — и носи его так, чтобы все видели, если, конечно, не желаешь «увлекательных» приключений на свою задницу. Остальные здесь на общих правах. Этому можно направо, а всем остальным — только в левый тоннель к гостевым блокам.

Ряд бронированных бойцов расступился, освобождая проход, а их командир продолжил вводный инструктаж для новичков:

— В гостевых залах действуют стандартные правила торговых зон. Здесь неприемлемы конфликты и стрельба. Задержка в убежище на срок более суток оплачивается авансом по стандартному тарифу.

— И как нам узнать, где гостевые помещения, а где нет? — задал вопрос Сергей.

— Повсюду, куда нельзя совать свой нос, стоят двери с электронными замками или охранники. А для совсем тупых там еще и везде — на стенах и дверях — написано на шести языках, включая корейский и матерный. Что еще не ясно?! — Заметив в руках оператора камеру в защитном чехле, командир дозора указал на нее пальцем и на всякий случай добавил: — Видеосъемка в помещениях запрещена!

Этого пункта, касающегося видеосъемки, в строгом уставе убежища не было, но и с камерой сюда еще никто ни разу не приходил. А начальник охраны был мужиком старой закалки и считал, что лучше перебдеть, чем недобдеть, а потому решил перестраховаться. Но воин Зоны почему-то не принимал во внимание, что настоящие шпионские камеры, как правило, миниатюрны и тщательно замаскированы. Не говоря уже о том, что на шлемах каждого встречного-поперечного посетителя бункера изначально стояли личные видеорегистраторы.

— Ну что, оздоровительные процедуры окончены? Теперь я могу получить свое оборудование? — ожил мастер, который странным образом уже знал о том, что именно принесли с собой гости.

Конечно, каждый, кто смотрел все выпуски «прогулки», знал про случай с погибшим правительственным отрядом и бандой корейцев. Все знали и про то, что проводник навьючил весь отряд дополнительным весом дважды трофейного дорогостоящего научного оборудования, для того чтобы потом выменять его на припасы и снаряжение в одном из убежищ. Но какое конкретно это было оборудование, никто из широкой публики знать не мог — эти кадры были тщательно вырезаны по прямому приказу сверху и в эфир не пошли. И если бы те самые ребята сверху смогли связаться с отрядом Егора, то в категорической форме потребовали бы вернуть ценные и секретные железяки или уничтожить их на месте, чтобы они не попали в чужие руки. Но, к их сожалению, обычный радиосигнал, который бы смог принять отряд, в Зоне глушила аномальная активность. Также не представлялось возможным найти человека, который бы смог догнать их.

Но самым удивительным был даже не тот факт, что молодой человек каким-то образом получил доступ к вырезанному цензурой материалу. Про то, что заботливые ручки лишнюю информацию подрезают, вообще не мог знать никто из группы. А вот одно странное обстоятельство, которое при должном внимании можно было заметить, заключалось в том, что этот мастер именно видел выпуски нового сезона «прогулки». Просто видел. Видел, находясь в Зоне, куда не попадает ни один сигнал снаружи, кроме сверхмощного направленного импульса, подобного тому, при помощи которого съемочная группа Егора отправляла отснятый материал на спутник. Конечно, можно было предположить, что в бункере имеется громадина специального устройства, способного принять и декодировать подобный импульс. Но кому бы снаружи Зоны понадобилось сжигать океаны энергии для того, чтобы кто-то в этом бункере имел возможность смотреть телик?

— По правилам обмен и торговля должны осуществляться в общем торговом зале! А вещи, которыми будут пользоваться непосредственно внутри закрытой зоны, должны обязательно пройти осмотр и сканирование у Степана, — начал рявкать главный дозорный.

— Та иди ты, куда подальше! — возмутился молодой человек. — Нет у нас времени фигней страдать! Про восточное убежище вспомни! Или это не твои люди там сейчас клей на ласты мажут?

— Гр-р-р!.. — Командир дозора разъяренно зарычал и затрясся, настолько он не любил нарушать установленные правила, но на этот раз мастер был прав. — Все я прекрасно помню и тебя хорошо понимаю! Но я не заставлял твою Люсю туда идти, она сама записалась в отряд добровольцев. И пошла она с такими ребятами, что мало у кого столько клея найдется, чтобы им ласты-то склеить!

— Так что, я забираю груз? — стоял на своем мастер.

— Хорошо, я отвернусь на одну минуту и притворюсь, что ничего этого не было.

После этих слов Лангуст призывно махнул рукой своей группе, и мужики, один за другим скинув с себя химзащиту, начали копаться в рюкзаках. Очень быстро все зачехленное оборудование перекочевало из рюкзаков на самоходную тележку, и сейчас все члены отряда стояли, не зная, что им делать дальше, и вопрошающими взглядами смотрели на своего проводника.

Группа наведалась в бункер явно не в лучшее время. Судя по всему, у его хозяев были какие-то серьезные проблемы. Да и существовало ли в природе то самое «лучшее время», когда не было каких-либо проблем у тех, кто предпочел Зону обычной полусонной реальности мира?

— Я пойду э-э-э… оценю эти штучки и с большими дядями пообщаюсь, — Лангуст кивнул в ту сторону, куда всем остальным вход был запрещен, — а вы пока топайте в общагу, занимайте любую свободную площадь и отдыхайте. Когда вернусь, пройдемся по местным лавочкам, прибарахлимся, станцию починим и подумаем, как нам дальше жить.

После этих слов сталкер вместе с мастером, который по всем видимым признакам был старым приятелем Лангуста, удалились следом за самоходной тележкой. Членам отряда ничего не оставалось делать, как пройти в указанный тоннель к гостевым блокам.

— Только я один себя чувствую тупым и не понимающим, что здесь происходит? — обратился ко всем остальным Сергей, меряя шагами широкий и хорошо освещенный тоннель.

Большинство мужчин лишь молча пожали плечами. Все их внимание сейчас оттягивала на себя выкручивающая боль ломки. Каждый стремился побыстрее скинуть с себя рюкзак, разгрузку и, завернувшись в спальник, расслабиться и полежать часок-другой, а если получится, то и поспать.

— Есть такое, — все же ответил Егор, кривясь от боли и зевая от усталости. — Когда Лангуст сказал, что мы идем в убежище, я не думал, что оно будет вот таким. Конечно, я слышал о возвращенцах, которые обитают здесь, но почему-то был уверен, что это какие-то забитые фермерские общины корейцев — аборигены в лохмотьях и с «калашами», но никак не навороченные «Робокопы», говорящие на чистом русском. Это ведь явно «наши», не корейцы и не иностранцы. Но что они здесь делают? Яне знаю, чего там еще впереди, но увиденного уже хватает, и понимаешь, что бабло в это место влито щедрыми потоками. И похоже, что подобный бункер здесь не один. Может, это какой-то секретный правительственный проект? А, Серега?

— Это однозначно не наши ребята, — агент безопасности периметра отверг предположение шоумена, — идаже «Отдел» здесь ни при чем. Они под «грозовой купол» годами экспедиции засылали, и одной из их целей был поиск места и создание укрепленного аванпоста — опорной точки для проведения дальнейших исследований и операций. Кабинетные уроды толпы хороших людей положили в Зоне, преследуя эту цель, но с поставленной задачей так никто и не справился. И никто из вернувшихся про подобные убежища не докладывал, иначе бы давно уже организовали операцию по его захвату, не скупясь на пушечное мясо. Короче, все эти попытки давно забросили, всех нас переориентировали на другие цели и задачи. Правда, сейчас опять зашевелились эти кабинетные морды. Спиной чувствую, что-то тут совсем неладное.

— А я прозрел, когда увидел в действии их систему защиты, — подал голос Пушок. — Я имею в виду не турели и этих терминаторов. Я про те невидимые запирающие ворота, в которые мы лбом уперлись и пройти не смогли, пока нас не пропустили.

— Та не гони, то была какая-то дурацкая зона ИФП! — возразил ему Копченый. — Она ушла в землю, в небо или в сторону, пока мы за бруствером прятались, вот мы и смогли пройти.

— А вот и ни фига! — Пушок привычно обиделся и начал гундосить, настаивая на своем. — Пока вы все ерундой занимались, я за этими зонами внимательно наблюдал и заметил, насколько быстро перемещались две из них на этой зонной широте. При такой скорости недостаточно было времени, чтобы аномалия поднялась или опустилась хотя бы на человеческий рост! И даже если траектория ее движения перпендикулярна поверхности земли, то все равно прошло мало времени, чтобы аномальная зона сама ушла.

— Ё-мое, ты так много букв наговорил, я прослушал половину! — Копченый подколол свой излюбленный объект насмешек и тут же попытался найти поддержку остальных мужчин: — И вы поверите в этот бред?!

— Во что-либо верить или не верить я готов начать лишь после того, как хорошенько отдохну, поймаю кого-нибудь маленького, беззащитного и съем… — Шелезяка отмахнулся от дальнейших обсуждений и мыслей на эту тему.

Все остальные дружно закивали, соглашаясь с его словами. После такого длительного и опасного перехода тело и разум требовали капитального отдыха. Потому, выйдя из тоннеля на перекресток уровня, мужчины бегло глянули на план помещений, заботливо прикрученный кстене, и заняли первую же свободную комнату, коих здесь было множество. И уже через десять минут большинство ходоков растянулись на полу, закутавшись в свои родные спальники.

И только агенту безопасности все не давало покоя это странное место. Человек-потребитель сейчас бы просто радовался тому, что есть великолепный шанс отдохнуть и отоспаться, и совсем бы не заморачивался над тем, откуда такой шанс появился. Но Сергей был явно не из таких людей. Несмотря на аномальную ломку, он все же решил пройтись и осмотреться.

И это было вполне объяснимо. Профессиональные привычки и навыки у людей служивых надежно укоренялись в сознании и даже после отставки продолжали влиять на весь их образ жизни. Конечно, подобные Сергею люди могли бы спокойно спать и на атомной боеголовке, но при этом им обязательно нужно было знать, чья она, какой мощности и когда должна взорваться.

После небольшой прогулки по гостевым помещениям стало ясно, что это не просто среднестатистический военный бункер или бомбоубежище. Для каких целей — неизвестно, но строился подземный комплекс с размахом и, судя по истертым остаткам настенных корейских схем, имел несколько кольцевых уровней. Самыми верхними из них были наружные уровни дотов, опоясывающих холм. В некоторых из этих укреплений, как убедились члены отряда, вели постоянное боевое дежурство солдаты замкнутой и суровой группировки, которой сейчас принадлежала эта огромная «мертвая зона».

Гостевые помещения занимали два первых подземных этажа, и площадь их была огромна. При необходимости здесь могло полностью укрыться все население того города, руины которого раскинулись вокруг холма. И наверняка в день Посещения здесь оно и спаслось от ужасного катаклизма, захлестнувшего полуостров. Но куда потом делись все эти люди — оставалось загадкой.

Подавляющее число находящихся в гостевой зоне имели европейскую внешность, и лишь небольшая часть относилась к коренному населению Кореи. Все эти люди были обычными бродягами, охотниками за удачей, которые попали сюда либо добровольно, либо по воле случая. Но каждый из них стоил не менее десяти тех салаг, которые даже не рискнули пересечь «грозовой фронт». Эти люди адаптировались к Зоне и уже не просто предпринимали смелые вылазки в аномальную реальность, аразмеренно жили в ней, добывая себе еду, снаряжение и покупая для себя все необходимое.

Внешне они были похожи именно на обитателей постапокалиптического мира. Все их снаряжение представляло собой сумасшедшую солянку из различных, видимо, трофейных элементов брони, дыхательных устройств и черт знает чего еще. И все эти элементы соединялись воедино с какими-то самодельными устройствами, детекторами, контейнерами и бронепластинами в многофункциональные и даже частично роботизированные доспехи. Их грозное оружие постигала та же участь. И порой было очень сложно определить, какие именно стволы были взяты за основу, сложены воедино и обвешаны всевозможными тактическими примочками, большинство из которых, опять же, были самодельными.

На гостевых уровнях был один большой рынок, где, восновном, не продавали, а обменивали всякую всячину. Рядом с рынком в отдельных комнатах расположились разные специализированные лавочки местных мастеров. И совсем обособленно стоял хорошо охраняемый магазин, в котором хозяева бункера продавали всем желающим плюшки из своего личного арсенала.

Очереди в этом магазинчике не было совсем. Впрочем, это было понятно, ибо цены здесь были просто космические. На вопрос ошарашенного Сергея, почему патроны к его винтовке здесь стоят в пятьдесят раз дороже, чем у последнего жлоба в торговой зоне, продавец ответил на «инопланетном языке»:

— Это тоннельно-аккумулятивный боеприпас.

— Какой-какой? — опешил лейтенант.

— Ну, блин, на долю секунды тоннель аккумулирует и оттудова выплескивает к нам всю свою разрушительную силу.

— Чего-чего? — контакт с «инопланетянами» явно не налаживался.

— Короче, забей. Вон, глянь.

Торговец указал на толстый лист металла, пылящийся в углу. Потом он терпеливо произнес, видимо, уже наизусть разученные фразы, объясняя новичку, что именно эти не совсем обычные патроны проделали столь огромные сквозные дыры в двадцати сантиметрах стали. И хоть агент безопасности не поверил его словам, все же решил купить на пробу пару столь чудесных патронов. На большее количество ему просто не хватило денег.

Еще здесь были платные туалеты и душевые, столовая, госпиталь и даже комнаты досуга. И все эти помещения неустанно патрулировал небольшой отряд хозяев убежища. Члены этой загадочной группировки безошибочно угадывались по одинаковой роботизированной броне и красной римской цифре «два» с дугообразной нижней и верхней полочкой на черной грудной пластине. Те из «хозяев», которые не носили здесь боевую броню, также имели на своей одежде этот красный символ, отличающий их от всей остальной массы людей.

После получасовой прогулки и посещения всех доступных помещений, Сергей вернулся в комнату, где уже мирно похрапывали остальные члены отряда. Тихо выругавшись из-за того, что они не удосужились выставить часового, безопасник пересек комнату и наклонился над спальником Егора.

— Ты спишь? — задал агент самый идиотский в природе вопрос и ткнул его пальцем в бок.

— Что случилось? Который час? — Шоумен вскочил и растерянно заморгал, пытаясь навести резкость и отделить меркнущие картинки сновидения от окружающей реальности.

— Есть разговор, отойдем на пару слов, — Сергей кивнул в сторону выхода и покинул комнату.

За агентом, как медведь из берлоги, в общий проход вывалился и Егор. Недовольный тем, что его разбудили, он проследовал за лейтенантом в другую пустующую комнату и там уставился на него возмущенно-вопросительным взглядом.

— Что может быть такого важного, что не может подождать несколько долбаных часов, пока Егорушка досмотрит свои сладкие сны?

— Курить будешь, Егорушка? — Сергей улыбнулся и извлек пачку сигарет. — Хотел поделиться с тобой соображениями насчет ненормальности этого местечка, может, и от тебя чего толкового услышать.

— Ладно, давай. — Шоумен вытащил сигарету и прикурил от огонька протянутой зажигалки. — Но почему ты именно мне свои соображения решил изложить?

— С кем-то же надо ими поделиться, да и перестраховаться на тот случай, если я по какому-либо стечению обстоятельств исчезну из мира материального, — пожал плечами Сергей и закурил сам. — Нас так обучали. Мало информацию добыть, ее еще и по адресу донести нужно. А потому любые «резервные копии» не помешают.

— Любопытно, конечно, но все же, почему я? Почему ты выбрал меня в качестве своей резервной флешки? — Егор уже проморгался и окончательно проснулся.

— Ну, ты соображаешь лучше всех остальных. А если что случится, то тебя первого начнут разыскивать в Зоне.

— Ничего с нами не случится, все мы дойдем до финиша. Ну, по крайней мере, наша съемочная группа точно дойдет.

— Вот и я о том, — кивнул лейтенант и выпустил облако дыма. — А теперь вернемся к нашим баранам. Короче, с точки зрения закона и соблюдения Моратория тут вообще полная жопа. Здесь на их рынке обмен и продажа ИО идет полным ходом. Запрещенные везде вещи тут являются ходовой валютой.

— Та не гони! Как такое может быть? Этот дядька из МКЗП нам втирал, что в этой Зоне не осталось ни одного инопланетного образования!

— Я серьезно! Сам иди посмотри — «браслеты», «булавки» и так далее по списку. А кто вообще проверял, остались ли инопланетные штуковины под «грозовым куполом»? Сюда мало кто лезет и еще меньше — возвращается. Вся активная торговля аномальными культурами начинается на черных рынках у «грозового фронта». А те, кто сюда попадают и находят эти хреновы образования, их здесь же и оставляют. Какой смысл тащить запрещенные повсеместно вещи, чтобы их изъял первый же патруль безопасности, если можно их прямо здесь выгодно обменять на разрешенные аномальные культуры?

— В принципе логично, но кому и для чего вся эта ерундень нужна здесь, в Зоне?

— А хозяевам бункера нужна. Я видел, как они их скупают и выменивают. Думаю, они потом ковыряют эти артефакты, изучают и используют в своих целях.

— Ого! — Егор округлил глаза и присвистнул. — Это уже расстрельная статья. А с другой стороны — пусть себе ковыряют, хуже-то не будет. За пятьдесят лет исследований во всем мире никто не добился никаких видимых результатов. И это при всем его научном потенциале и неограниченных финансовых возможностях.

— Ага… а откуда ты знаешь, что никто ничего не открыл и что нет никаких результатов? Кто об этом тебе сказал? Кто вложил эту информацию в твою голову? Источник назови.

— Ну, в школе учат этому, в институтах, и мировые ученые говорят по телевизору… — Егор почесал макушку и задумался. — Но не могут же они все это скрывать… Хочешь сказать, что существует всемирный заговор? Зачем это делать?

— Как зачем? А кто будет нефть и газ покупать, если есть «этаки»? А кто будет деньги врачам носить и фармацевтов кормить, если будет разрешена «синяя панацея»? Егор, это же элементарные основы современного государства! Читал в сети шуточную инструкцию по эксплуатации быдла? Так вот, это вовсе не шутка, а основа нашего мирового порядка!

— Это все слова, и не более. Знаешь, сколько я на своем веку пришибленных встречал, которые якобы раскрыли какой-то мировой заговор? Я их потом в психушке навещал, чтобы окончательно убедиться, что они шизанутые.

— Слова, говоришь? — Сергей хитро улыбнулся, снял с плеча свою винтовку и зарядил в нее один патрон. — Сейчас я покажу тебе одно из достижений по исследованию ИО, а точнее, его практическое применение. И это уже есть в продаже, здесь в убежище и стоит дешевле всех прочих прелестей.

Агент безопасности поднял СВУ и стал целиться в скальную породу стены.

— Погоди! — Егор испуганно замахал руками. — Здесь стрелять запрещено. Да и за стеной может кто-то быть.

— Не боись, Егорушка, нас не услышат. Патруль сейчас на той стороне уровня ходит. А за этой стеной, если верить планам помещений, сплошная скала метров на сто минимум.

После этих слов агент безопасности выстрелил. Хлопок выстрела хоть и был немного приглушен, но ударил по натянутым нервам шоумена не хуже выстрела самоходного орудия. Но то, что произошло со стеной, попросту ввергло его в шок.

В какую-то долю секунды большой участок скалы покрылся рябью, и порода вокруг места попадания резко сорвалась с места и скомкалась, как будто была нарисована на листе бумаги. Стена плюнула и буквально сдула мужчин густым облаком пыли, а когда пылевой туман осел, в скале уже зияла огромная дырища в метр диаметром и в два метра глубиной.

— Ого, значит, на камнях эффект мощнее! — удивился Сергей осматривая дыру в стене.

— Охрене-е-еть! — протянул Егор, не веря своим глазам.

Не существовало в мире ничего такого известного, способного одновременно поместиться в столь малом объеме пули и нанести столь значительные повреждения.

— И у них много такого вот?… — Шоумен ощупал руками выбоину, чтобы убедиться, что это не обман зрения.

— Много. И разного, и в свободной продаже, — утвердительно кивнул лейтенант.

— Так если эти «тамплиеры» в доспехах смогли подобное сделать в стесненных условиях Зоны, то каких чудес за пятьдесят лет наворотили всякие там «Отделы» и «Конторы»?!

— О-о, еще на одного шизанутого разоблачителя мирового заговора стало больше? — пошутил Сергей и добавил: — Но оставим мировое закулисье в покое и вернемся в наш бункер. Еще я вычислил здесь фабрику по производству «этаков». Ниже уровнем в коридорах стоят специфические сгоревшие установки, так вот их используют именно для этих целей. Это я знаю точно — сам когда-то участвовал в захвате и ликвидации фабрики, незаконно тиражирующей «этаки». Ну, а теперь — «контрольный в голову». Приготовься. Тебя не удивило, что столь огромный комплекс находится всецело в «мертвой зоне»? Так вот весь этот оазис создан искусственно. Это объясняет многочисленные следы прежней аномальной активности на стенах. Прав был Пушок, когда говорил, что они умеют создавать невидимые барьеры, через которые не только люди, но даже аномальные зоны не проходят. Ты понимаешь, что это значит?! Понимаешь, какие открываются возможности для тех, кто подобными технологиями владеет? А какие могут быть последствия?

— Хорошо, и что мы будем со всем этим делать? — Егор отошел от дыры в стене и стал отряхивать пыль содежды.

— Сейчас — ничего. Как сказал наш проводник: «…улыбаемся и машем». А по финишу нужно будет доложить кому надо, а Лангуста повязать и выжать из него всю информацию до последней капельки. Ведь знает, гад, что здесь происходит, и, готов поклясться, что и сам во всем этом участвует. Слишком много совпадений…

— Ясно, один вопрос. «Кому надо» — это кому? Всмысле, кому ты собрался информацию сливать, своим погранцам, в другой отдел МКЗП или этому твоему загадочному «Отделу»?

— Один хрен, весь МКЗП под «Отделом» ходит, да и не только они. Тебе лучше не знать, что это за дерьмо. Ктому же есть варианты получше, чем этим козлам все за спасибо и оловянную медальку сливать… А почему это тебя вообще волнует?! — осекся Сергей и решительно закрыл тему разговора. — Ладно, забудь.

— А о чем ты, собственно, подумал? Я хотел сказать, может быть, не стоит правительству эту информацию предоставлять, на нее же сразу навесят гриф «секретно». А из всего этого мы можем сделать мощную сенсацию. Давай скооперируемся и поставим на уши весь мир. Ты что-то знаешь, чего не знаю я, а я это могу легко донести до всех и каждого…

— Забудь, я тебе сказал! — злобно рыкнул Сергей. — Все это дурно пахнет…

— А, вот вы где! — Железная дверь со скрипом отворилась и в комнату вошел Лангуст. — А че это вы здесь делаете, а?

— Да, так… вот тестировали местные прикольные патроны! — Сергей тут же сменил тему разговора и указал на дыру в скале.

— Вы нормальные?! Хотите, чтобы нас отсюда вышвырнули на фиг?! — Лангуст тревожно выглянул в пустующий коридор. — Валим отсюда быстро! У меня из-за вас и без этого проблем по самое оно.

Все трое мужчин шустро перебежали в комнату, где похрапывали остальные члены отряда, и захлопнули за собой дверь.

Проводник притащил с собой какой-то грязный белый мешок, похожий на мешки для строительного мусора. Он поставил его на пол комнаты и, улыбаясь, кивнул на него:

— А вот и наше вознаграждение за то, что мы столько тащили бесполезные для нас железяки.

Егор раздвинул скомканную горловину мешка и выпучил глаза. Без лишних слов он подхватил мешок и вытрусил на пол все его содержимое. Это были аккуратно перевязанные пачки зеленых купюр. Много пачек.

— Здесь один лимон, — сообщил довольный собой сталкер. — Свои сто штук я уже забрал, так что здесь уже все ваше, по сотне на рыло.

— Не кисло! — агент безопасности поднял с пола одну пачку и довольно похрустел ее содержимым. — У меня как раз все командировочные закончились.

Не долго думая, агент безопасности пнул ногой ближайшего спящего. Это был крепыш Смол. В ту же секунду он выскочил из своего спальника и взметнул вверх ствол своего «калаша».

— Я на левый сектор! Крой мне спину! — тут же вскрикнул мужчина, досматривая свой неспокойный сон, но быстро сориентировался и опустил оружие. — Что такое? Сколько времени?

— Твоя очередь бабки охранять, — коротко ответил ему агент безопасности.

— Какие еще бабки?… — Смол начал усиленно моргать, глядя на гору купюр на полу, не понимая, реальны они или это всего-навсего иллюзия уходящего сна.

— Мы же договорились, что, когда меня нет, старший — ты. Почему дозор не выставил? — тут же отчитал его лейтенант.

— Так это, я заснул, когда ты еще тут был. Вот! — оправдался мужчина и уже с интересом пялился на деньги, осознав, что они действительно реальны. — Ачто за бабки?

— Выручка за железяки ученых. По сто штук на рыло. Можешь пока на кучки разделить и через два-три часа подними кого-то другого. — Отдав последнее наставление, агент безопасности устало скинул рюкзак, прислонил АКМ и винтовку к стене и достал свой спальник. — А я на боковую. Зверски устал…

* * *

Господи, как все просто! Все ведь на виду всегда было, а мало кто смог догадаться. До сих пор брат — академик спорит, отчего культуры, которые явно привозятся из глубины зараженных радиацией земель, этой самой радиацией и не пахнут. А стоит только посмотреть, как опытный проводник ведет свой отряд по этим самым пустошам. Поначалу было странно осознавать, что сталкер специально лезет в аномальные зоны, которые на сто процентов не грозят человеку летальным исходом. Но потом, стоило лишь замерить уровень радиации в этих зонах, все стало на свои места.

Думаю, что это потянет на какую — то из современных научных премий. Ведь за все пятьдесят лет существования Зон Посещения никто, кроме самих сталкеров, так и не обнаружил и не обнародовал тот факт, что внутри зон ИФП чудесным образом не распространяется радиационное излучение. А может быть… может быть, в аномалиях попросту нет этого радиационного загрязнения ?

А что, если эти самые аномальные зоны — не что иное, как кусочки других параллельных пространств, в которых вся эта аномальная для нашего пространства физика является нормой? И эти кусочки чужих пространств чистые именно потому, что были вырваны тем давним катаклизмом из не загаженных радиацией параллельных слоев реальности! Вырваны и перемешаны в нашем пространстве ваномальный винегрет !

Господи, а вдруг все же верна эта идиотская теория «Разнесенного многослойного пространства»?! Сколько лет она вызывала лишь ироничную улыбку у меня и моих коллег? А теперь получается, что зоны ИФП правильно называть зонами ИНОГО физического пространства, но никак не измененного !

Но это просто невероятно, и невероятно, насколько просто! Это невероятнее даже этого странного убежища под «колпаком». Это новый взгляд на структуру Вселенной, который уже с лету дает добрую сотню ответов на главные вопросы мироздания и объясняет многие парадоксы, над которыми веками бились легионы светлых умов. Впрочем, насчет «светлых умов», я уже не уверен…

Поиск по сайту: