Глава 20. Инкубационный период

Утренний туман давно развеялся, время приближалось к полудню. Дозиметр Сергея все реже потрескивал и уже практически не моргал своими цветными индикаторами. Теперь на панели прибора постоянно светился желтый диод, извещая о приемлемом для человека радиационном фоне.

Три дня прошло с того времени, как Сергей оставил на растерзание загадочных преследователей всех остальных ребят. И, видимо, этот его тактический ход сработал, ибо никто больше не нападал. Да и идти почему-то было намного легче, чем прежде. Казалось, сама Зона выкладывала скатертью дорожку перед агентом безопасности. И Сергей шел, упорно и не останавливаясь, шел, пока ему благоволила эта чертова аномальная реальность.

Атомные пустоши здесь заканчивались. Заканчивалась и относительно гладкая поверхность равнины. Дальше шло изрытое глубокими оврагами пространство. От безветрия над многочисленными разломами неподвижно висели зеленоватые, желтые и рыжие облачка испарений, предупреждая о том, что на дне оврагов собрался «ведьмин студень» разной степени агрессивности.

Грунтовая дорога уходила вдаль, извиваясь между всеми этими разломами. И хоть выглядела она хорошо наезженной, до сих пор по ней не прошло ни одно транспортное средство. Ни патруля, ни каравана, которые так надеялся встретить агент безопасности, так и не случилось.

Сергей потянул канат, закрепленный на его поясном карабине, и тем самым заставил очнуться привязанного на том конце поводка Егора. Окончательно свихнувшийся ведущий «Экстремальных прогулок» дернулся, что-то бессвязно промычал и послушно потопал за лейтенантом, словно сонная собачонка за хозяином. Буйствовать и разговаривать сам с собой мужчина давно перестал. Сейчас он лишь пялился остекленевшим взглядом себе под ноги и безвольно следовал на привязи, повинуясь рывкам поводка.

— Ничего, потерпи, еще немного осталось. Рано или поздно здесь кто-нибудь проедет и нас подберет, — больше самому себе, чем безумному спутнику, сказал Серега. — С этими записями и с такой зверушкой, как ты, Егорушка, меня точно станут в зад целовать и на руках носить. А может быть, меня сразу в генералы запишут наши американские друзья и — «Прощай, немытая Россия». В конце концов, они получат даже больше, чем изначально рассчитывали!

Сергей окинул презрительным взглядом измученного Егора, сплюнул под ноги и стал изучать в бинокль пустынные просторы в испарениях «ведьминого студня».

Над этим местом стояла странная тишина. Ни звуков аномальной активности, ни лая или рыка живых созданий здесь не было слышно. Многие километры вокруг были пустынны и безжизненны, ни поселений, ни людей, ни мутантов, лишь одна скупая растительность.

— Но кто-то же по этой долбаной дороге ездит! Откуда она здесь?! Куда она… — Сергей не договорил, услышав за спиной какое-то странное шуршание.

Лейтенант бросил бинокль, схватился за АКМ, но обернуться не успел. Что-то сильно ударило его сзади по затылку, и свет в глазах Сергея моментально погас.

Когда же он очнулся, то обнаружил себя связанным и лежащим на дне оврага посреди прогнивших коряг, рядом с озерцом «студня», весело играющего язычками голубого пламени. Его рюкзак стоял рядом, сверху на нем лежала разгрузочная система и винтовка. АКМ же сейчас был в руках сидящего на коряге Егора.

Судя по его внешнему виду, разум к шоумену вернулся полностью. Мужчина улыбался, а его глаза привычно горели веселыми искорками жизни. Как только Сергей остановил на нем свой затравленный взгляд, Егор ему приветственно помахал рукой:

— Ну что, очнулся, боец невидимого фронта?

Агент безопасности яростно задергался и стал извиваться всем телом, но очень быстро понял, что освободиться у него не получится.

— Тише-тише, Сереженька, расслабься. Ты меня связанного несколько дней волок, теперь, типа, моя очередь.

— Какого черта?! Что все это значит?! Развяжи меня сейчас же! Я столько времени тебя, урода, вел, так берег от мутантов и аномалий. И вот она — твоя благодарность?!

— Ой-ой, заботливый ты наш. А почему ребят-то остальных так подло бросил? Неужто один спятивший человек для тебя был важнее нескольких крепких и надежных бойцов? Так вот, дружище, не меня ты все это время берег, а обычный хабар из Зоны тащил. Ты же быстро понял, что со мной происходит что-то неладное, и захотел бонус получить, сдав меня вместе с дисками своему «контактеру». Так ведь? Признайся, я был для тебя лишь вещью.

— А если даже и так?! Все равно я тебя тащил и не бросил там подыхать!

— С чего ты взял, что я бы там помер?

— Что?! Ты же невменяем был, в первой же аномалии спекся бы, на закуску к первым же мутантам попал бы!

— Ну, спекся бы. Ну, попал бы на закуску. Но точно бы не сдох. Ты же это прекрасно знал. Так ведь?

— П-ф-ф, ну ладно, похоже, что нет смысла дальше комедию ломать. — Агент безопасности поменялся в лице и резко стал суровым. — Да, я знал. Не понимаю, как это у тебя вышло, но это ты наш отряд эти дни кошмарил. Я понял это, когда совместил фрагменты голов тех стрелков, что пацанов убивали. Получилась твоя образина, Егорушка. Это ты по нам стрелял, ты нас всех перебить хотел. И, возможно, со временем и перебил бы, ведь это ты — тот поганый оперативник госбезопасности. Но как ты раздвоился? Вот что для меня осталось загадкой.

— Ну, это не совсем я делал, но давай обо всем по порядку. Спешить нам уже некуда и незачем, а потому послушай одну очень интересную историю.

Егор достал две сигаретки, одну подкурил и всунул в пересохшие потрескавшиеся губы лейтенанта, а второй затянулся сам.

— Так вот, жил да был один талантливый молодой ученый. Карьеру успешную строил, о семье подумывал, но все откладывал до лучших времен. Вот только докторскую защищу, думал он, и сразу личную жизнь начну строить. А рядом другой мужичок так же кишки рвал, начальству услужить пытался. Служивым был этот дядя, ну прям как ты, Сережа. Только с рвением своим дослужиться успел до майора. Тоже думал, вот бы полковника побыстрее мне дали, так и жить начну вольготно. И тут, как ответ на их мольбы, поступило от их начальства предложение. Мол, есть одно важное дело, за которое, можно сказать, на шару один доктором станет, а второй сразу в полковники перепрыгнет. Всего-то и надо, что в Зону сходить, свои профессиональные умения проявить и за вознаграждением назад вернуться. Ничего не напоминает?

— Что-то я не пойму. Это ребус какой-то? — пытаясь не выронить сигарету, пробубнил сквозь сжатые губы Сергей.

— Вот казалось бы, при чем здесь к этим двоим популярное рейтинговое шоу? А при том, что озадачил их начальство один пренеприятный факт. Вот сколько они своих людей ни слали под «грозовой купол», практически все пропадали там, как будто их кто-то целенаправленно отлавливал и истреблял. Ну, и решили они не рисковать больше, а действовать наверняка. Тем более, что стали очень странные и необъяснимые вещи происходить в Зоне. Вещи, сулящие раскрыть некоторые тайны мироздания. Конечно, нужно было спешить, чтобы, не дай бог, враги эти самые тайны раньше не узнали. Вот и придумали они идеальную маскировку для этих двух товарищей. Ведь лучше всего спрятано то, что на самом виду находится.

— Ну да-а-а, вот дослужившегося до майора гэбэшника и очкарика, который на докторскую тянет, типа, никто бы и не заметил… бля! — Как ни старался Сергей, но он все же выронил сигарету.

Егор затушил ее ботинком, прикурил и вставил в губы лейтенанта новую табачную палочку.

— Вот и они так же подумали, что вычислят столь приметные личности, как только они периметр пересекут, и решили на хитрость одну пойти. Слышал что-то об оперативниках Сухова Еремея Степановича и о проекте «Человек-матрешка»?

— Про проект — ничего, а о спецах тех краем уха слыхал. Говорят, что церберы еще те, чистильщики по большей части, но в глаза их никто никогда не видел. А если и видел кто, то только один раз — перед смертью.

Шоумен сдержанно рассмеялся, услышав слова Сергея, закашлялся от табачного дыма и продолжил:

— Ну, это легенды такие распространяют. А вообще, бойцы эти — расходный материал. Элитный материал, но все же расходный. А проект этот… как бы тебе попроще объяснить?… Еще в семидесятых годах засекреченные конторы Союза додумались, что тела наши — как автомобили, а разум выполняет функцию водителя. Ну, и захотелось им водителей из машины в машину уметь пересаживать. Народу передохло тьма, пока они хоть что-то научились делать. Но все, чего они добились, — это захватывать сознание одного человека и ненадолго переносить его в тело другого. А через полгода-год такой вот интересный персонаж уверенно склеивал ласты по необъяснимым причинам. И ничто не помогало, повторная процедура пересадки уже пересаженной личности тут же убивала и тело, и эту личность. Но даже этим результатом можно было пользоваться в особых случаях. Поначалу они использовали больных умирающих оперативников, уговорив их напоследок послужить общему делу, апотом и вовсе перестали заморачиваться на эту тему. «Стране нужны вагоны», а потому стали пересаживать личности любых нужных агентов в любые нужные тела. Для этого во многих санаториях установили, типа, лечебные аппараты — «Аура 15 т» называются. И любого побывавшего там человека могли легко «подлечить» в другого индивида. Времени жизни такого оперативника вполне хватало на выполнение поставленной задачи, а что ждет подобного «героя» после того, как закончится срок его годности, — этого ребятам никто не говорил. Меньше знают — помрут без лишнего шума.

Егор выпустил облачко дыма и криво улыбнулся лейтенанту, который внимательно слушал сверхсекретную информацию и все мотал на ус.

— Вот так и меня, известного шоумена, заманили на дорогую вечеринку и без спроса всунули мне в голову еще двух товарищей. Естественно, товарищи эти и близко не знали, на что они подписались. Кто бы добровольно пожелал лечь на жертвенный алтарь государственной нужды? Вот так и сделали из меня человека-матрешку, три личности которого при определенных условиях переключаются между собой для выполнения своих специфических задач. И спонсор нашей студии мне после этого выдал строгое указание, когда и куда со следующим сезоном шоу отправляться. Или ты думаешь, что я сам, пребывая в здравом рассудке, решил в Зоне погулять?… Вот и вышла отменная маскировка: никто бы не заподозрил в известном ведущем спецагента российской госбезопасности. А слить десяток-другой человек для высших целей — это им не привыкать. И тебя они, Сереженька, заочно слили, отправив сопровождать нашу группу. Понимаешь, изначально мы не должны были дойти до финиша, вся группа подлежала ликвидации, как в случае успеха, так и в случае провала операции. Так бы и было, но вмешались в это все безобразие определенные высшие силы… — Зотов шутя округлил глаза и многозначительно ткнул указательным пальцем в небо. — Называй это, как тебе вздумается. Высшая сила, Зона, Сверхсущность или Бог — смысл все равно один. Многие по старой привычке называют Его Зоной, но я лично предпочитаю словосочетание Новый Бог. Почему новый? А потому, что старые вымерли, как мухи, или забили на род людской. Но Новый не остался в сторонке, не захотел тупо созерцать… Он дал нам всем троим еще один шанс, еще одну жизнь и рассадил по трем разным телам. Каждая из вшитых в меня личностей до поры своей собственной копией тела рулила, выполняя поставленные прежде задачи: ученый пытался донести людям добытую им информацию, а майор заботился, чтобы не произошла ее утечка. Потому и кошмарила нас индивидуальность гэбэшника. Он делал это по инерции. Но потом Бог нам глаза открыл и всю правду рассказал о том, что с нами сотворили. Знаешь, каково это — вдруг осознать себя инструментом, модным приборчиком, включаемым исключительно по надобности? А каково понять, что всю твою жизнь отобрала горстка выродков?! Хороша держава, вероломно отобравшая у своего гражданина законное право на жизнь?! Твари! Ненавижу!

Шоумен затряс головой и крепко сжал автомат, придя в неописуемую ярость от своих же слов. Но потом он быстро успокоился, сделав несколько глубоких вдохов, и полез в рюкзак за флягой.

— Про обиду и боль можешь мне не рассказывать, хлебнул я этого добра в свое время с излишком… — после минуты молчания подал голос Серега. — В фантастику эту, про человека-матрешку, мне с трудом верится. Но если это с тобой все же сделали… то не знаю. А то, что суки последние у нас на самой верхушке гнездятся, так это давно не новость. Но вот в эту мистическую хрень с Новым Богом я верить отказываюсь.

— А ты не спеши, дорогой, до конца дослушай и поймешь, что мистики-то на самом деле никакой и нет. Все, можно сказать, научно объяснимо. Ведь признала же наша наука тот факт, что пятьдесят лет назад к нам прилетела высокоразвитая цивилизация? Признала! Вот только почему-то мы решили, что улетели эти все ребята восвояси. А ведь не все улетели-то. Один остался. И представь себе, насколько эти инопланетяне превосходят человека, если для нас даже отходы их жизнедеятельности, весь их мусор — это божественные артефакты! Так вот, увидело это Создание, что живем мы совсем не правильно, гробим и себя, и планету нашу, и решило остаться, чтобы помочь нам, обезьянкам. С тех пор Он и пытается контакт с человеком наладить, а это куда труднее, чем кажется. Вот попытайся законтактировать с муравейником, поговори с насекомыми о преимуществах интернета. Они даже голос твой не смогут воспринять, не то что слова различить и понять их значение. А теперь представь себе Существо, живущее во многих измерениях и в своем развитии ушедшее бесконечно далеко от всех нас! Такое Существо не может говорить с недоразвитыми особями напрямую, при этом не убив и не помутив их разум. Вот и пытался Он создать такого «муравья», который мог бы Его хотя бы слышать без вреда для себя и своим братьям высшую волю передавать. А ведь еще в Хармонте первые попытки предпринимались, но поначалу неудачные — «манекены», уродливые дети сталкеров. Но потом Он все же приловчился людей воспроизводить, копировать и бережно сохранять их разум после смерти, перенося его в новое тело и тем самым даруя избранным бессмертие. И проект «Человек-матрешка» тут сыграл свою весомую роль. Всего и надо было, что доставить к Кубу такого человека, у которого в голове больше одного сознания. Через Куб и ему подобные артефакты высшее Сверхсущество может щупать наше измерение и напрямую влиять на него. Вот и создал Он нам три обновленных тела, внутри каждого из которых три разделенные прежде личности постепенно сливались в одну. Плюс ко всему эти тела получили прямую неразрывную связь между собой. Связь настолько хорошую, что смерть одного из тел другие тела воспринимают, как свою собственную, ощущают все то, что в момент смерти ощутил их брат. Витоге и вышла групповая личность-система, имеющая аж девять сознаний, а следовательно, и разум в девять раз прочнее обычного. И такой человек уже способен на какое-никакое общение с Богом. Так что не мистика все это, Сережа, а продвинутая технология инопланетян.

— Ага, а ты, значит, его «говорящий муравей»?

— Около того. Один из… Вот только не говорящий, аслышащий. Я слышу шепот Нового Бога, но не сам голос, а лишь картины и образы. Таким вот способом Он и будет передавать через меня братьям свою волю. Сереженька, если говорить привычными нам словами, я пророк нового Бога!!! Понимаешь?!! Вот и сейчас Он желает, чтобы я говорил с тобой. Он желает видеть тебя своим священным воином. Присоединяйся к нашим братьям и сестрам, и тебе откроется жизнь совершенно нового качества, жизнь, полная чудес и наполненная настоящим смыслом! Ведь кроме бессмертия, некоторые из нас уже такому научились, что и не снилось рядовому человеку! Часть братьев умеет обмениваться своим опытом за один миг, лишь пожав друг другу руки. И недалек тот день, когда каждый из нас сможет стать неотъемлемой частью чего-то большего, чего-то похожего на живой человеческий интернет! Люди смогут свободно обмениваться между собой знаниями, умениями и опытом, на которые нужно обычно потратить многие годы жизни. И это все не мистика и не фантастика, мы и сами должны были давно это сделать. Но, видимо, кому-то невыгодно, чтобы человек развивался и раскрыл весь потенциал своих скрытых возможностей. Только теперь те, кому это невыгодно, постепенно свалят в стороночку, и в этом нам поможет наш Новый Бог.

Егор закончил свою торжественную речь и уставился на агента безопасности, ожидая от него ответа. Но Сергей лишь задумчиво смотрел на шоумена и улыбался своей кривой улыбочкой. И Зотов решил окончательно «добить» мужчину, надавив на некоторые слабые струнки.

— Да и сам подумай, зачем тебе служить горстке корыстных, жестоких и подлых людишек? Флагом какой бы страны они ни прикрывались, все равно по сути своей они ничтожны. Ответь на простой вопрос: если высшим эшелонам власти и сильным мира сего будет доступна хотя бы технология бессмертия, то поделятся они ею со всеми вами, рядовыми гражданами? Захочет ли какой-либо Олег Олигархович, чтобы вместе с ним и его «талантливой семьей» мог так же неограниченно долго жить дворник дядя Петя или Василий — менеджер среднего звена? А что при этом станет с прежней системой? Она же рухнет в одночасье! Какой тогда нужно будет устанавливать пенсионный возраст? Пойми, старый мир гибнет, и очень скоро начнется его предсмертная агония. Но это будет и начало новой эры. Присоединяйся к нам, дружище, уверуй в Нового Бога, и Он одарит тебя своими благами, сделает своим бессмертным воином, который на поле боя будет воскресать раз за разом и нести гибель врагам новой эры. Разве может кто-то еще предложить тебе нечто подобное?

Сергей выплюнул докуренную сигарету и вдруг залился истерическим смехом. Он смеялся несколько минут, пока слезы не потекли из глаз, но постепенно его смех из задорно-веселого незаметно перетек в какой-то злобный хохот. Лицо агента безопасности искривила гримаса ненависти. Он с презрением глянул на Егора, в отвращении плюнул на него и только потом заговорил:

— А теперь я тебе расскажу свою сказочку, дядя. Жил-был мальчик Сережа, жил себе, не тужил. Все у него было: и мама добрая, и папа признанный ученый, и даже сестренки младшенькие. И жил он себе, горя не знал, совсем взрослым стал. Но вот как-то пригласили его папу как специалиста своего профиля в соседнюю державу — разобраться с непонятными делами, что в их Зоне творятся. Ушел он туда с большим отрядом самых лучших бойцов, но вот только в Зоне той зверушки-мутанты одни завелись. Злые такие зверушки, коварные. Людей копировать взялись и их место в жизни мирской занять вознамерились. По ним мой папка специалистом и был, отличал гадов от людей обычных и не давал этой чуме из Зоны в мир наш пролезть. Только обхитрили его эти твари. Вот так Сереженька со своими двумя сестренками и осиротел. И мамка его, горя не выдержав, вскоре к папке на небеса отправилась. Лет десять с тех пор минуло. И все эти годы живет Сереженька с мыслью одной — о мести. Но вот ведь в чем беда, не захотели в его родной стране заниматься дальше делами этими и покарать тех нелюдей. А держава соседняя папке орден свой посмертно вручила и забила вскоре на все это. Но нашлись добрые дяди, которые не остались равнодушными, даром что из совсем чужой страны. Вот они и дали Сереженьке шанс поквитаться с мутантами, подключили его к работе по программе своей, прозванной «Сердце оборотня». И уже давным-давно Сереженька знает, что кчему. Работает не покладая рук, узнает, что в родной сторонушке об этих тварях известно, добрым людям информацию передает и ждет своего часа поквитаться. Вот даже хотел образец особи этой в лабораторию доставить… Хотел, чтобы выпотрошили тебя, тварь, и научились отличать от нормальных людей…

— Хм, а нам про генерала ненавистного заливал, невинного из себя корчил. А сам-то уже давно на Штаты работаешь, шпиён хренов! Ты и к нам в отряд добровольцем вызвался потому, что запах жареного учуял, так ведь? Знал же, что весь этот цирк с шоу прикрытием был?

— Как не знать, я много чего знаю, а чего не знаю, то мне друзья нашептывают. И я в курсе, что вы за твари такие. Мало чем отличаетесь от тех мутантов, улей которых сами же и уничтожили. Людей похищаете, мутациям подвергаете и назад в общество наше внедряете. Так что зря ты все это время мне тут свою пропаганду толкал. Знаю я, чего вы все хотите. Жить нашими жизнями хотите! Наше место под солнцем отобрать решили, гады! Посланцем Нового Бога себя зовешь, а сам-то всего лишь еще один мутант, особь опасного зонного улья. И тебе меня уже не обмануть этим своим: «Лишь уверовавшие спасены будут и воскреснут…» Ха-ха-ха! Уже бы придумали хоть что-нибудь новое! Ни фига вы не воскресаете, вы просто регенерируете, как пещерные гидры, и восстанавливаете себе все, даже головы размозженные. А может быть, вы как те черви, которых рубишь лопатой пополам и получаются две отдельные независимые гадины! Что, угадал я, Егорушка, как вы, твари, размножаетесь?! Вот так, значит, ты раздвоился?! Просто надо было тела ваши сжигать или в «студень» скидывать, тут бы и конец был вашему «бессмертию»! Но рано или поздно люди поймут, как правильно вас убивать, и мы вас всех перебьем! Всех до единого! Так что чушь все это — жизнь ваша после смерти! Насмотрелся я в Зоне всякого, но одно знаю точно — мертвые назад не возвращаются. Атеист я, дядя…

— М-м-да… и это говорит тот, кто сам недавно сдох и воскрес. Кто же тебе в прошлой жизни столько лапши-то на уши понавешал, Сережа?

— Что ты несешь?! Если бы я сдох, то наверняка запомнил бы это.

— Бедола-а-ага, ты и вправду думаешь, что чем-то отличаешься от меня и от всех остальных, как ты говоришь, «особей улья»? Ты все еще думаешь, что ты настоящий Сергей Ветров, агент службы безопасности периметра? Должен тебя огорчить — настоящий Сергей, как и все остальные члены нашего доблестного отряда, остались там, у озера. Их тела сейчас крабы кушают. Проверить это легко — нужно еще раз к Кубу сходить и пощупать ручками косточки со своим опознавательным жетончиком и в рюкзаке покойничка знакомые личные вещи отыскать. Откуда, думаешь, там на берегу столько костей? Что их всех убило в таком спокойном месте? Так что ты, Сережа, такой же аномальный клон, как и я. Ты всего-навсего точная копия самого себя, заново воспроизведенная Новым Богом. И, прошу заметить, улучшенная копия, устойчивая к радиации. Ты был так занят всем остальным, что и не заметил, насколько хорошо себя чувствовал в областях с повышенным радиационным фоном. Мы с тобой уже несколько дней подряд тащимся по радиационным пустошам без привалов. Вспомни, как давно тебе хотелось кушать или спать? И что же все это время подпитывало твой организм? Святой дух? А хоть один симптом лучевой болезни у тебя за это время проявился? Нет. А уже должен был бы. Эх, Сережа-Сережа, не врал я тебе ни разу, правду всю рассказал. А ты…

— Я не верю тебе!.. — прохрипел мужчина и гневно сверкнул глазами. — А если я такой же, как ты, то развяжи меня! Освободи своего! Чего медлишь?!

— Боюсь, этого я сделать уже не могу. Тонкая грань между своими и чужими пролегает здесь. — Егор постучал указательным пальцем по голове. — Здесь вся разница. Разница в выборе. И ты свой уже сделал. А ведь я так надеялся, что ты прежде все хорошенько взвесишь, десять раз подумаешь над сказанным… Но, видно, не судьба…

— Ладно, заканчивай свое дело! Но если все то, что ты сказал, правда и я действительно такой же клон, то завтра появлюсь здесь вновь, и мы еще с тобой поговорим. Ох, поговорим! И клянусь, что ты умрешь очень медленно и навсегда запомнишь свою следующую смерть. Каждый из вас запомнит…

— Ха-ха-ха! — Егор залился искренним смехом и зааплодировал несдающемуся противнику. — А ты мне нравишься, честно! Но и тут я вынужден тебя огорчить. Кому дать еще один шанс, а кому кануть в забвение, решает лишь… Зона. Назовем Его так, если ты атеист. Это Зона раздает дополнительные попытки. И это бонусное право на жизнь еще нужно заработать. Понимаешь?

— Как же я тебя ненавижу! Вас всех ненавижу…

— Не меня ты ненавидишь, Сережа. Ты ненавидишь проигрывать, не умеешь это делать достойно. А еще — не научился бессмысленный груз прошлого со своего горба скидывать, прощать не научился. Этот балласт тебя на дно и утянул. Вот и вышло, что твоя собственная жизнь тебе же и не принадлежит. Ее хозяйка — сущность мести. А мог бы жить себе радостно, детей растить… — Егор передернул затвор АКМ-а и направил его ствол в лицо Сергею.

— Я еще не проиграл! Это еще не конец!

— Да? Интересно, и на что ты еще надеешься?… А знаешь, я все же дам тебе шанс. Призрачный, конечно, но все же…

Егор убрал автомат за спину, вытащил из чехла нож Сергея, быстрым движением вспорол ряды шнурков и стянул с его ног ботинки. После этого он воткнул нож в песок перед связанным человеком.

— Я оставлю здесь все твое снаряжение и оружие. Прояви себя, покажи, на что способен. Докажи хотя бы самому себе, что заслуживаешь права жить! Может быть, тогда чем-то и приглянешься Зоне, а она тебе еще один шанс выпишет. В любом случае у нее в коллекции уже есть твоя ксерокопия. А чтобы игра была интереснее, пусть она будет на время…

После этих слов Егор отломал кусок от лежащей рядом коряги, зачерпнул ею из озерца немного «ведьминого студня» и облил ступни Сергея веществом, играющим язычками пламени.

— Время пошло! Прощай, Сережа. Был рад… — бывший шоумен развернулся, вскарабкался по склону оврага и исчез за его краем.

А там его уже ожидали два брата-близнеца, еще два Егора Зотова, три разные личности которых слились воедино после инкубационного периода. Клон, который только что обрек бывшего агента безопасности на верную смерть, молча развел руками, выражая братьям свое сожаление по поводу неудавшейся вербовки. Так же молча аномальные клоны обменялись с виду ничего не значащими жестами, словно основной обмен информацией у них происходил на уровне мыслей.

— А может быть, пока оставим остальных в покое? — все же заговорил один из братьев. — Пусть ребятушки по Зоне погуляют, пооботрутся, привыкнут к здешним прелестям, а потом…

— Шелезяку и Копченого еще можно выгулять, — ответил другой, — а вот Березу и Смола я бы уже брал в оборот…

Третий брат-близнец вслух ничего не произнес, но явно каким-то образом ответил двум другим, потому как они синхронно глянули на него и одобрительно кивнули. После чего вся троица молча отправилась в сторону «грозового купола».

А на дне оврага, не желая смириться с судьбой, извивался на земле Сергей, пытаясь ухватить связанными руками рукоять ножа.

— Это еще не все! Это еще не конец! — как заведенный повторял он это заклинание, искренне веря в него и в себя.

Эпилог

Старый обшарпанный телевизор, как и прежде, стоял у стены на армейских ящиках и мерцал подсевшим кинескопом. В темной лачуге без окон с единственной дверью практически ничего не изменилось. Потертое кожаное кресло все так же стояло напротив телика. В руке сидящего в нем человека тлела сигарета. Тонюсенькая струйка дыма, извиваясь, тянулась вверх к потолку и там исчезала во мраке.

На экране телевизора мелькали ряды колючей проволоки на перепаханном поле, какие-то укрепления, бронированные джипы в клубах дорожной пыли и грозные вооруженные люди. И над всем этим нависала Великая Корейская Стена. Высоченный периметр Зоны Три-Восемь изрядно угнетал своим мрачным видом, заставляя не только стоящих рядом людей, но и телезрителей чувствовать себя ничтожными козявками на полотне вселенских бесконечностей.

Шла прямая трансляция из-за периметра. Прошло два месяца с тех пор, как в Зоне бесследно сгинул всеми обожаемый и горячо любимый Егор Зотов, а вместе с ним — съемочная группа и все участники шоу. Коллеги Егора, благодаря неимоверно щедрым пожертвованиям телезрителей, снарядили поисковый отряд, в который набрали самых лучших и самых опытных людей, когда-либо ходивших по Зоне. И возглавлял эту экспедицию не кто иной, как Влад Стрелецкий — восходящая звезда современной прогрессивной журналистики.

Именно он сейчас расхаживал перед камерой, держа вуках ретро-микрофон с эмблемой «Первого канала», — такой нынче можно было увидеть лишь в старых хрониках. Но, как уже узнали телезрители, это был не просто микрофон, а универсальный комплект инструментов выживания с дизайном и функцией микрофона. Новинку изготовил известнейший и назойливо рекламируемый отечественный производитель специально для этой экспедиции.

На вид Влад был крепким мужчиной со слегка смазливым лицом. По таким экземплярам традиционно сохла лучшая половина человечества. Военный камуфляж и АКМ, висящий на переброшенном через шею ремне, придавал ему дополнительной суровости. Он ходил вокруг ожидающих транспорта спецназовцев и представлял телезрителям каждого из них. Последним, к кому он подошел, был проводник отряда. Этот был гражданин Китайской Народной Республики, о чем свидетельствовали нашивки с красными флажками на его форме.

— И последний член нашего отряда… последний, но, можно сказать, первый по своей важности в нем, наш проводник международного класса Ли Фу. — Влад представил китайца, тот вытянулся в струнку и уважительно кивнул в камеру.

— Он не очень хорошо владеет русским языком, но великолепно знает свое дело. Ни один отряд, который вел Ли, не пропал в аномальной реальности корейской Зоны Посещения или, по крайней мере, не пропал целиком. Равного ему проводника не найти на всем свете, и нам очень повезло, что наши китайские друзья согласились предоставить своего лучшего специалиста для столь благородных целей. А цели наши, как вы знаете…

Влад продолжал чесать языком, заполняя паузу ожидания пустыми высокопарными словами. Он вновь напомнил, что скорбит по Егору, что Зотов ему был не просто знакомым или коллегой, но и старым товарищем, с которым они вместе служили, дружески конкурировали на профессиональном поприще и шли по жизни ноздря в ноздрю. И хоть сотни раз озвучивалась надежда на то, что у экспедиции, отправившейся по следу уже «человека-легенды», получится найти любимого ведущего в полном здравии, Егора Зотова все давно заочно похоронили.

Человек, сидящий в кресле у старого телевизора, последний раз затянулся сизым дымком и затушил сигарету. Происходящее на экране его не особенно интересовало, он просто сидел, пытливым взглядом всматривался в участников экспедиции и одним ухом слушал переговоры, идущие по одному из каналов его стационарной радиостанции.

От станции к креслу, провисая, тянулась спираль удлиненного кабеля спикер-микрофона, который человек держал в левой руке.

— Сто баксов на то, что ведущий — правительственный агент-матрешка, который нас интересует, — произнес человек в кресле, поднеся спикер к губам.

— Не умничай, подводник, это я и без тебя знаю, — ответил ему голос пожилого человека, который до этого всячески убеждал какую-то даму в том, что ей нужно присоединиться к отряду и помочь ему попасть в нужное место. — Наш человек в «Отделе» повышение выхватил, теперь проблем с информацией не будет. И если уж на то пошло, то не только он нам интересен. Китайца видишь? Так вот, у нас до сих пор нет своих людей, которые в большом мире у китайцев были бы в серьезном авторитете. Понял, к чему я клоню?

— Не поняла, а чего это все тут настолько уверены, что я соглашусь идти? — тут же встрял возмущенный женский голос. — Да, и как же я, по-вашему, смогу вклиниться в этот фильдеперсовый отряд, где агент на агенте сидит и агентом погоняет?

— Ой! Тебя, Люсия, в любой отряд возьмут, не задумываясь и без вопросов, как только увидят твои губки бантиком, — в разговор вклинился еще один задорный молодой голос. — Притворись, что в беду попала, что бывший отряд твой разбит, ну, или что ты сестра одного из игроков и теперь пропавшего в Зоне братца ищешь. Мол, цели у вас одинаковые. Короче, все равно, что сбрешешь, они даже в самое нелепое поверят.

Рация активно зашикала, принимая отправляемое в эфир коллективное ржание. Человек, сидящий в кресле, тоже искренне рассмеялся. Видимо он знал, что эта дама действительно обладала уникальным свойством профессионально компостировать мужской мозг и вязать морские узлы из стройных канатов мужской логики.

— А этот ихний, с микрофоном, ниче так, красавчик, — после того, как стих смех, заметила Люся с хищными нотками в голосе.

— Ну, вот и ладушки, договорились! Собирайтеся, Людмила Александровна, и в путь. — Старик тут же подвел черту под своим долгим спором с дамой. — А назад вернешься через «Сеть», Лангуст ее уже настроил, все работает. На этом все, всем спасибо, все свободны. До связи, мальчики и девочки!

После стандартного ритуала прощания всех со всеми рация замолчала. Неожиданно погас и старый телевизор, чем-то громко стрельнув внутри своего дряхлого корпуса. Человек встал из кресла, грязно ругнулся и нажал ногой педаль стабилизатора напряжения. В каморке воцарилась практически полная темнота, лишь горящий на табуретке походный примус слегка подсвечивал помещение голубоватым цветком горящего газа. Человек подошел к стенду с рацией, поднес к губам спикер-микрофон и нажал на нем кнопку.

— И все же, как думаешь, батя, сколько времени пройдет, пока они догадаются, что происходит на самом деле? — вопрос явно адресовался единственному обладателю пожилого голоса.

— Достаточно для того, — ответил старик, — чтобы собрать армию, которую никто никогда не видел…

* * *

Два огромных пикапа медленно гребли пыльный щебень пустынной дороги своими широкими безвоздушными шинами. Наваренные сверху на машины ржавые листы брони и трубный скелет наружного каркаса сводили на нет все усилия понять, какая именно модель авто легла в основу этих постапокалиптических вездеходов.

Размеренный рык двигателей, работающих на пару десятков процентов от полной мощности, своими грозными нотками намекал, что та самая мощность подкапотного монстра измерялась не в «лошадях», а, как минимум, в «носорогах». Вместо лобового стекла у пикапов выпирала массивная защитная решетка с изогнутыми от многих ударов наклонными металлическими полосами. На дверях кабины между кривых лоскутов брони виднелись лишь узкие щели бойниц.

На открытых грузовых платформах за ограждением из торчащей ежовыми иглами арматуры на каждом пикапе чернели по два станковых пулемета. Длинный ствол одного из них нависал над кабиной, другой хвостом скорпиона торчал сзади, на краю платформы. Завершали картину короткие стальные мачты, приваренные к бортам внедорожников. На них гордо реяли над клубами поднятой пыли красные флаги с одной крупной желтой звездой и четырьмя другими поменьше.

Глубинный патруль возвращался из рейда. Ведомый вездеход тянул за собой огромный прицеп с грузом. Пикап-лидер толкал перед собой громоздкую чудо-конструкцию на колесах, чем-то похожую на танковый минный трал. На капоте за тралом сидел проводник и напряженно вглядывался то в пространство перед собой, то в многочисленные маятники, маховики, гироскопы и всевозможные электронные приборчики, налепленные на трал.

Впередсмотрящий внимательно следил за дорогой, выискивая встречные аномалии, и иногда корректировал курс. Но при этом ничто не мешало ему переговариваться со стоящими за пулеметами товарищами. Сквозь низкий гул мотора было отчетливо слышно характерное теньканье китайской речи и заливистый смех собеседников.

Патруль успешно миновал радиационные пустоши, и сейчас люди попросту радовались тому, что живы и что стало возможным свободно дышать без лишнего сопротивления дыхательных фильтров.

Вдруг нечто необычное привлекло внимание смотрящего, он подскочил как ужаленный, вытянулся в полный рост на капоте и припал к биноклю. Мелодичное теньканье тут же превратилось в громкое и рваное гортанное гиканье. Машины остановились, стволы пулеметов тревожно задергались, стрелки умолкли и выпученными глазами впились в пространство, изучая его на предмет возможной засады.

Невдалеке от наезженной грунтовки, по которой продвигался патруль, поднималось вверх оранжевое облако дыма сигнальной шашки. Там начинались гиблые овраги, на дне которых зачастую собирался «ведьмин студень» всевозможных цветов. Кто-то, заслышав звуки патруля, попытался привлечь его внимание. И скорее всего, это была просьба о помощи. Засады в таких опасных местах даже группы обезумевших каннибалов не устраивают.

Смотрящий рявкнул несколькими отрывистыми фразами в сторону ведомого автомобиля, и тут же из прицепа выскочили два бойца в полной боевой экипировке. Коренастые спецназовцы, увешанные всем, что только можно было унести, вытянулись в струнку перед проводником и прижали к груди свои навороченные автоматы. Видимо, впередсмотрящий был не просто опытным сталкером, но еще и являлся командиром отряда.

После серии коротких указаний спецназовцы отрывисто гаркнули в знак того, что приказ понят, и отправились следом за проводником в сторону расползающегося над оврагами оранжевого облака.

У самого оврага ведущий остановился и, высунув на миг голову за его край, окинул взглядом склон. Опытному бойцу хватило и этих долей секунды, чтобы понять, что опасности там нет. Он шагнул вниз и стал осторожно спускаться по каменистому грунту туда, где лежал и махал обессилевшими руками человек в горном костюме.

Озерцо «ведьминого студня» играло мелкими язычками пламени метрах в ста ниже, где овраг раздваивался. Человек, в котором по стандартной экипировке можно было угадать бойца российской службы охраны периметра, лежал в окружении трех-четырех десятков тушек убитых им мутантов. Ноги, видимо попавшие в студень, мужчина отрезал себе сам в месте коленных суставов. Капроновые шнуры, навязанные поверх окровавленных бинтов, жгутами пережимали обрубки конечностей.

На почерневшем лице спецназовца, облепленном спекшимися в крови волосами, белели два безумно округленных глаза. Что пережил этот человек, страшно было даже предположить. Многие в его положении давно бы пустили себе пулю в висок, но этот боец не сдался и отчаянно цеплялся за жизнь.

— Руски солдата стена охранять? — ходивший по обе стороны Разлома ветеран-проводник сразу сообразил, какого роду-племени этот бедолага, хоть и не ясно было, что он делает на южных землях Зоны.

— Так точно! — служивый из последних сил выжал из себя слова. — Сергей Ветров, лейтенант… корпус сопровождения службы охраны периметра. Личный номер: «восемь-семь-три-девять зета-зета».

— Твоя понимать. Беда попадать, Ли Фу помогать, руски дружить, — радостно закивал проводник, жестами раздавая приказы бойцам, ожидавшим сверху.

— Погоди… — прервал китайца измученный мужчина, понимая, что вот-вот потеряет сознание. — Это очень важно! Не выживу — хрен со мной. Но передай хоть кому-нибудь мой ка-пэ-ка, я все записал. Там вся информация! Человечество должно… знать…

Русский солдат пару раз конвульсивно дернулся и шумно хватанул последний глоток воздуха. Его бледное, перекошенное морщинами страданий лицо вдруг стало безоблачно счастливым и радостным, а пересохшие потрескавшиеся губы растянулись в блаженной улыбке.

— Это еще не коне-е-ец-с-с…

Вытянутая вперед рука бойца, отчаянно сжимавшая наладонник, бессильно упала. Глаза мужчины помутнели, вместе с тихим шипением последних слов тело бедолаги покинула и его душа.

Китаец жестом остановил своих бойцов, спускающихся по склону, вытянулся в струнку и поднес правую ладонь к козырьку своей кепки. Отдав скромные посмертные почести коллеге, командир патруля разжал его пальцы и задумчиво осмотрел со всех сторон личный наладонник погибшего. И хоть он мало что понял из последних фраз спецназовца, но элементарная логика ему подсказывала, что в этом гаджете было нечто неимоверно важное. Настолько важное, что русский солдат предпочел долгую и мучительную смерть, лишь бы добытая им информация не сгинула вместе с ним.

Китаец смотрел на наладонник и боролся с желанием зашвырнуть его подальше, в озерцо студня, чтобы не иметь себе в будущем лишних проблем и ненужных хлопот. Начальство наверняка ему весь мозг выест, расследуя этот инцидент. А вдруг окажется, что это тело при жизни было очень важной фигурой, а он не смог спасти российского коллегу. Это уже попахивало международным скандалом. Да и что такого важного могло быть внутри планшета, чего он, проводник международного класса, за годы, проведенные в Зоне, мог бы не знать?

Ли Фу в тот момент не догадывался, что держит в своих руках то, что способно подарить современному человечеству шанс элементарно выжить в грядущих переменах. В руках Ли сейчас была — ни больше ни меньше! — последняя надежда большого мира, раскинувшегося по ту сторону высокой стены периметра. Мира, который продолжал спать и видеть свои радужные сны…

г. Николаев, декабрь 2011 — март 2012 г.

****

Поиск по сайту: