" Ибо суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом" ( Иак. 2:13 ).
Каждый день я учил новообращенных. Добродетель и справедливость поселились в каждой камере. День ото дня люди возрастали в благодати и познании истины. Некоторые свидетельствовали : когда Дух Святой обличал их и они раскаивались в своих преступлениях, то их жизнь и злодеяния представали перед ними как на экране. Однажды утром начальник тюрьмы вызвал меня к себе. Вежливо предложив чашку чая, он усадил меня в мягкое кресло, и вот , что он сказал : " Юн, я знаю, что ты веруешь в Иисуса. Сегодня я думаю поручить тебе особое задание ". Я подумал, что начальник хочет сделать меня стукачом, но ошибся. Вот что он сказал мне : " В камере №9 сидит осужденный убийца по имени Хуань. День за днем он пытается покончить самоубийством. Это сумасшедший. Он кусает сокамерников. Мы решили послать его в твою камеру. Нам хотелось бы, чтобы ты следил за ним до тех пор, пока его не казнят. Сделай так, чтобы он не причинил вреда ни тебе, ни другим осужденным. Если ты не проявишь должной бдительности, и он убьет тебя, то за это придется отвечать тебе". Услышав эту новость, я тотчас понял, что Хуань был той драгоценной душой, которую Господь даровал нам для его спасения. Я передал эту новость соамерникам, но она испугала их. Им не хотелось принимать этого человека. Один сокамерник заметил : " Это не человек, а бес ". После того, как все высказались против, я подождал немного и спокойно сказал : " Братья, прежде чем уверовать в Иисуса, мы были точно такими же, как он И мы походили на бесов, Однако всем нам, погибающим в злым делах, Иисус подарил спасение. И мы просто обязаны сжалиться над этим человеком, и принять его, словно он и есть Сам Иисус". Сокамерники поняли, что я был прав, и переменили свое отношение к Хуаню. Теперь они ожидали его, как давно потерянного друга. Когда на следующий день Хуаня перевели в нашу камеру, я подумал, что он похож на одержимого легионом бесов из пятой главы Евангелия от Марка. Его ноги за спиной были скованы. Он постоянно сквернословил и пытался искалечить себя оковами. Это был свирепый, исполненный ненависти человек, а было ему в то время всего двадцать два года. Хуань был обездвижен, но когда тот или иной сокамерник приближался к нему слишком близко, он пытался откусить ему ухо или нос. Будучи скован по рукам и ногам, он постоянно дергался и протер кожу на стопах до кости. В камере №9 заключенные относились к нему как к зверю, избивая кулаками и ногами. Они давно его не кормили, а издевались, выливая порцию баланды. Вся его роба была залита баландой. Однажды в отчаянии, дождавшись момента, когда никто не наблюдал за ним, Хуань пытался покончить с собой, протаранив головой стену камеры. Он выжил, но оставил вмятину в стене. Как только Хуань оказался в нашей камере, он понял, что здесь что-то не так. Каждый принял его с любовью и симпатией. Мы приветствовали его и нашли ему хорошее место. Будучи в кандалах, Хуань много времени не мылся и от него ужасно пахло. Любовь Божья, действующая в наших сердцах, побуждала нас любить Хуаня. Мои сокамерники указали на меня со словами : " Это Юн. Он наш староста и христианский пастор ". Я сказал ему : " Брат Хуань, каждый из нас был преступником. Не бойся ничего. Мы позаботимся о тебе ". Я попросил его сесть и успокоиться. Потом попросил всех поделиться водой. Вода в камере была на вес золота. Когда миска с водой наполнилась, я подошел к Хуаню, смочил обрывок своей рубашки и с осторожностью смыл с лица Хуаня грязь и сгустки крови. Высушив лицо Хуаня, я оторвал кусок своего одеяла и обработал раны, которые он нанес себе цепями. Употребив для дезинфекции свежих ран немного зубной пасты, я тщательно перевязал их. Хуаеь не проронил ни слова. Он сидел и смотрел на нас широко открытыми глазами. Я знал, что Господь уже коснулся его сердца. Во время обеда каждый из нас поделился с новым сокамерником частью рисового пайка. Затем все мы помолились Господней молитвой и начали есть. Я кормил Хуаня с ложки. После еды мы тихо спели песню, которую я научил заключенных, на тему из Мтф. 6 : 25-34 : Наш Небесный Отец богат милостью, ОН кормит и одевает нас каждый день, Его мы желаем славить и в смирении учиться от Него, Так как наш Господь одевает даже траву полевую.
Не заботьтесь о том, что нам сегодня есть Или что нам завтра пить. Наш Отец точно поможет.
Посмотри на маленького воробья, который летает на небе, Посмотри на лилии полевые - ни трудятся, ни прядут, И все равно Господь одевает их великолепно. Мы не гораздо ли ценнее их?
Братья, повернитесь и следуйте за Христом, Ведь этот мир - не ваш дом.
Потом я прочел слова Иисуса из шестой главы Евангелия от Матфея, и провел параллель между отцом земным и Небесным, указав на ценность человеческой жизни.
В тот день на ужин нам выдали еженедельный манту. Братья ожидали, что я скажу. Им хотелось есть, и я сказал : " Сегодня мы поделимся с новым другом Хуанем рисом и водой, и на ужин каждый может съесть свой манту, но, надеюсь, завтра вы поделитесь с ним супом". Сначала я накормил Хуаня, а потом начал есть сам. Надкусив свой манту, мне вдруг захотелось заплакать. Мне послышался нежный голос : " Я умер за тебя на Кресте. Теперь покажи, как ты любишь Меня! Я голоден, измучен жаждой, я в узах, - все, что ты сделаешь одному из Моих меньших братьев, ты сделаешь Мне". Я понял - Бог хочет, чтобы я отдал свой манту Хуаню. Я упал на колени и со слезами на глазах сказал : " Господи! Но ведь и я жажду , и я голоден". И тогда мне на ум пришел следующий текст из Писания : " Кто отлучит нас от любви Божией : скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? " ( Римл. 8 :35 ). Завернув свой манту в платок, я спрятал его в карман для Хуаня. Сразу же мир и радость вернулись ко мне. На следующий день утром нам дали водянистый суп из лопухов, в котором плавало несколько лапшинок. Все поделились с Хуанем. Пищи у него было больше, чем у каждого из нас, но это не радовало его. Вот что он сказал охраннику : " Меня скоро казнят! Почему мне не дают достаточно пищи? Вам хочется уморить меня голодом перед казнью? " И тогда Бог велел мне : " Вынь из кармана свой манту, и накорми его ". Я подошел к Хуаню и накрошил манту в его бульонную чашку. Каменное сердце Хуаня было сокрушено. Вскочив со стула, он встал на колени и расплакался. Он сказал мне : " Старший брат, почему ты любишь меня? Отчего ты не съел свой манту вчера? Я ведь убийца! Все ненавидят меня! Даже мои родители, брат, сестра и невеста. Почему ты любишь меня? Я не могу отплатить тебе добром за твою любовь...., но после смерти, когда я превращусь в духа, я вернусь в эту камеру и стану служить тебе добрыми делами ".Настал час, когда Бог хотел, чтобы я поделился с ним Благой Вестью. Я сказал Хуаню : " Мы все относимся к тебе хорошо потому, что Иисус любит тебя. Если бы мы не верили в Него, то мы относились бы к тебе так же, как твои прежние сокамерники. Благодари Бога за Его Сына, Иисуса Христа ". И тогда Хуань воскликнул : " Господи, я благодарю Тебя за то, что Ты возлюбил такого грешника как я ". Этот ожесточенный сердцем преступник постигал любовь Иисуса. Теперь он освободился от бремени греха. Мои сокамерники были счастливы. Они поняли, что только любовь Божья может даровать людям, обремененным грехом, истинную надежду. После того, как Хуань обрел спасение, ситуация в камере улучшилась. Все вместе мы пели гимны. Хуань очень старался изучить все, что мог. Я говорил ему об Иисусе : Его жизни, учении, страдании, Его воскресении и Втором пришествии. Я говорил Хуаню, что самоубийство грех. Услышав это, он упал на колени и плакал, каясь в греховных помыслах. Он попросил меня поднять ворот его рубашки, где спрятал лезвие, чтобы воспользоваться им при первой возможности. В полном сокрушении Хуань рассказал мне свою историю. Его отец, член КПК, был успешнымменеджером одной большой компании. По окончании средней школы Хуань стал работать техником на электростанцмм. В возрасте двадцати лет Хуань помолвился, Невеста очень любила его, но он втянулся в местную банду и быстро сбился с пути. Каждый день он напивался. Бандиты грабили магазины, убивали невинных людей и насиловали женщин. Когда одного из членов банды арестовали и допросили, он рассказал в местном отделении КОБ, как вовлекли в банду Хуаня. Тогда арестовали и его. По ходатайству отца судья проявил снисходительность и Хуаня осудили на три года тюремного заключения, хотя и нашли виновным в убийстве. Первого мая 1983 года отей отец Хуаня, расплатившись большой взяткой, досрочно освободил его из тюремно- трудового лагеря. С тех пор Хуань был " свободен", но жизнь для него уже утратила смысл. Он не находил в ней интереса и впал в тоску. Вскоре снова схлестнулся с дурной компанией. Однажды вечером они с приятелем отправились выпить. И вот что они сказали друг другу : " Жизнь безнадежна и бессмысленна. Нам обоим она немила, давай умрем вместе". Опьяневшие приятели договорились о расширенном убийстве. Для этого они решили выкрасть из складского помещения электростанции, где работал Хуань, два мешка, по восемь килограммов динамита в каждом. И приготовились драться друг с другом насмерть. Когда один из них будет убит, оставшийся в живых отнесет труп к главному силовому трансформатору и подорвется. Так должны были погибнуть оба. И вот, вооружившись металлическими прутьями, они начали драться. Когда приятель повредил плечо Хуаню, тот ответил ударом по голове и убил его на месте. Он раскроил ему череп, из которого брызнул мозг. Увидев это, Хуань страшно испугался и убежал. За динамитом он так и не вернулся. Хуань знал, что полиция уже ищет его. Он решил скрыться : бежать из родной провинции, а там, разъезжая по Китаю, наслаждаться прелестями греховной жизни. После этого он запланировал вернуться повидать родных, а потом покончить с собой.
Чтобы иметь средства для путешествия, Хуань купил острый нож, и стал грабить магазины. Путешествуя по стране, он изнасиловал много девиц. В надежде обрести мир в сердце он посетил несколько буддистских храмов и поклонялся идолам. Бегство в грех и похоть не принесли удовлетворения, и его духовное состояние становилось все хуже . Насытившись приключениями, Хуань сел в поезд, шедший в его родной город. Ему хотелось свидеться с родными в последний раз, а затем отравиться. Чтобы отравиться наверняка, он достал два флаконы снотворного. Возвращаться домой засветло ему не хотелось, и тогда он выпрыгнул из поезда перед станцией назначения и до сумерек скрывался в лесопосадке. Однако полиция обнаружила его и арестовала его. В сумке у него нашли нож орудие многих убийств, а так же письмо - посмертную записку, в которой он признавался во многих преступлениях. На сей раз и отец Хуаня не сумел ему помочь. Той последней соломинкой, что сокрушила Хуаня, была рубашка, посланная ему отцом в тюрьму. Во всю спину на рубашке были слова : " Свидания не дают, увидимся во время казни ! " А терерь Хуань раскаялся во всех преступлениях и стал новым творением во Христе. Он любил петь песню, которой научился от меня :
Я люблю Иисуса, я люблю Иисуса! Я люблю Иисуса всякий миг! Солнце улыбается - я люблю Иисуса! Тучи собираются - я люблю Иисуса! Я люблю Иисуса всякий миг! Я люблю Иисуса, я люблю Иисуса!
Из-за полной перемены его сердца мы переименовали Хуаня в Энь - Юаня ( Милость и свет ). Зная о том, что его скоро казнят, Хуань стремился в оставшиеся дни изо всех сил славить Иисуса. Обычно, когда мы черезчур шумели, охранники безжалостно карали нас. Каждого засовывали в щель под дверью, щель была достаточно широка, и били по голове прикладами винтовок. Вот почему мы всегда служили Богу и молились тихо, убедившись сначала в том, что около двери никого нет. Хуань часто поклонялся Иисусу так громко, что приходили охранники и призывали его успокоиться, но, так как приближался день его казни, его не наказывали. Брату Хуаню терять было нечего, и он все время громко, срывающимся голосом, пел. Из-за этого камера №2 стала главным местом поклонения и хвалы! Осужденные из других камер прислушивались к тому, что доносилось оттуда. Хуань попросил меня вырезать на стене нашей камеры Крест. Бетон затвердел так, что работать пришлось всем. Ведь всем хотелось угодить нашему брату во Христе. Хуань обещал принять на себя ответственность, если охрана обратит внимание на этот Крест. Когда нас выводили на прогулку, мы старались отыскать осколки стекла и старые гвозди, чтобы было чем царапать по стене. Я выдолбил в стнене большой крест. Мы также нацарапали карту мира и в строчку под кестом написали слова : " Ибо так возлюбил Бог мир ". Тогда Хуань попросил выдолбить ниже креста могилу с плитой, а на ней свое новое имя, Эн Юань, во свидетельство того, что он принадлежит Иисусу. Когда мы закончили, Хуань плакал от радости. На этом мы не остановились и продолжали писать, пока все четыре стены камеры не покрылись многочисленными стихами из Библии, например, о возвращении блудного сына, о терпении в скорби, и еще одно место ( Рим. 3 : 23-24 ) : " Все согрешили и все лишены славы Божьей, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе". Удивительно, что охрана, видевшая наше художество, не проронило ни слова. Крест и библейские стихи остаются в этой камере до сих пор. Сотни заключенных читали эти слова, многие каялись и принимали христианство. Булавками из нагрудных тюремных значков мы аккуратно, по одной, вытягивали нити из полотенец. Потом каждый вышил себе кркстик на тюремной робе в области сердца. Красный крестик мы вышили на рубашке Хуаня. Новообращенные были довольны! С крестом на сердце они ощущали силу и поддержку свыше. Вечером 16 августа мы крестили брата Хуаня. Осужденные получали из кухни одну чашку воды в день, и теперь, чтобы собрать достаточно воды для крещения Хуаня, каждый отдал полчашки воды из дневной порции. Лучшего крещения в наших обстоятельствах нельзя было и придумать!
После крещения Хуань спросил : " Может ли Иисус спасти мою семью? Может ли моя мать, отец, братья, сестры и бывшая невеста уверовать, и оказаться со мной на небесах? " Я указал ему на такое библейское обетование : " Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься сам и весь дом твой " ( Деян. 16 : 31 ). Всю ночь Хуань молился о своей семье, чтобы они познали спасение Божье через Иисуса Христа. Быстро приближался день казни Хуаня. Ему отчаянно захотелось написать родным. Это было невозможно, поскольку руки его были скованы за спиной наручниками. После обращения к Богу Хуань стал кротким и любящим, Вся тюрьма обратила на это внимание. Упрашивая тюремное начальство снять кандалы с Хуаня, я уверял их в том, что он уже никому, в том числе и себе, не опасен. Кандалы ему просто заменили более свободными, но вообще снять отказались, ведь согласно тюремным правилам осужденных на казнь держали в кандалах до момента казни. Хуань выпросил у охранников карандаш и два листа бумаги. Так, сместив руки на бок, он мог писать. Когда он вывел несколько слов, карандаш сломался. В отчаянии Хуань наклонился и принялся бить указательным пальцем правой руки по полу. Тот стал кровоточить. И тогда Хуань дописал письмо родным кровью. Вот что он написал: Дорогие папа и мама,
Я уже не увижу вас больше, но знаю, что вы любите меня. Ваш сын опозорил вас. Пожалуйста, после моей смерти не горюйте. Я хочу рассказать вам самое важное. Я не умру, поскольку имею жизнь вечную! Я встретил в тюрьме одного милосердного человека. Это дорогой брат Юн. Он спас мне жизнь и помог уверовать в Иисуса. Он полюбил меня, заботился обо мне и каждый день кормил меня.
Папа и мама, я нахожусь на пути в Царство Божие, Я стану молиться за вас и всех близких. Вы должны уверовать в Иисуса! Пожалуйста, позвольте моему брату Юну возвестить вам Благую Весть. Когда он придет к вам, то расскажет вам обо мне все. О, как мне хочется, чтобы и вы обрели жизнь вечную!
До встречи в Царстве Божьем! ВАш сын Хуань ( Энь - Юань ). Я позаботился, чтобы письмо Хуаня тайно вынесли из тюрьмы и передали родителям. Хуань крестился 16 августа, письмо своим родителям он написал 17 числа, а казнь должна была состояться восемнадцатого. В последние часы жизни Хуаня атмосфера в тюрьме была напряженной. Охрану удвоили. Каждые пять минут охранники проверяли заключенных, слепили глаза светом, чтобы убедиться в том, что все было в порядке. Осужденные знали, что такое бывает только в одном случае - накануне казни осужденного на смерть. Вечером 17 августа Господь побудил меня умыть ноги Хуаня по примеру Иисуса. Хуань был очень спокоен и улыбался. Он говорил : " Встретимся в Царстве Небесном". На следующий день завтрак нам выдали раньше обычного. В восемь утра в нашу камеру вошли охранники и вызвали по списку троих : " Юн, Хуань, Гонг, на выход! " Кто бы мог подумать, что брата Гонга и меня в то же самое время вызовут на открытое судебное заседание! Охрана связала каждого из нас. Преде чем Хуаня увели на место казни, он бросился ко мне в объятья со словами : " До встречи на небе! " На тюремном дворе один из охранников ударом по ногам сзади заставил Хуаня опуститься на колени и снял с него кандалы. Затем ему на голову водрузили колпак с надписью поперек - " Осужденный преступник".
Таким в последний момент я и запомнил Хуаня, моего дорогого, возлюбленного во Христе брата. Потом Хуаня отвели на место казни и выстрелом в затылок привели смертный приговор в исполнение. Я слышал выстрел, отправивший Хуаня в руки Иисуса. Мне было грустно и одновременно радостно. Я возблагодарил Бога за то, что Он даровал мне возможность проводить моего брата в последний путь в Царство Небесное. " Дорога в очах Господних смерть святых Его ! " ( Пс. 115 :6 )
В тот день на гражданскую казнь и открытое заседание суда вызвали девять заключенных из мужских и женских тюрем Наньяна. Среди них был и я. Нас возили по городу, передавая о наших преступлениях по репродуктору. Я радовался, что меня подвергнут гражданской казни перед народом ради Иисуса! Сердце мое просто ликовало от радости. На суде я не мог молчать. Я тоько что видел брата Хуаня, произведенного в славу, так что вечность была для моей души важнее всего сущего. Я громко пел. Полицейский капитан пригрозил мне шейкером. " Заткнись, Юн! И не смей петь, а не то я спущу с тебя шкуру живьем! " Все осужденные были прикованы друг к другу и , подобно скотине, согнаны в кузов открытого грузовика. Когда грузовик кружил по улицам, вдруг пошел ливень, промочивший нас до нитки. Для моей души это стало благословением с Неба. Я громко воскликнул : " Господи! Я жаждал потоков Твоей благодати! Обильно излей благодать Свою на раба Твоего ! " Я начал громко петь. Люди из-под зонтов смотрели на нас в полном изумлении. Так как все девятеро осужденных на гражданскую казнь были местными, многие из них опустили головы, не желая позориться перед родными и близкими. Одна молодая женщина, ей было не больше двадцати лет, стояла в кузове рядом со мной. Звали ее Сяо - вэй. В тюрьме она оказалась потому, что в драке с соседями повредила их одежду. Используя знакомства среди должностных лиц, эти соседи заставили упрятать Сяо-вэй и ее мать в тюрьму по сфабрикованным заявлениям. Сяо-вэй была христианкой, но оступилась в хождении перед Богом. Когда я пел Богу, Сяо-вэй рыдала. Она спросила меня : " Чему во время гражданской казни можно радоваться ? " Я сказал ей : " Как же не радоваться! В этот день меня сочли достойным пострадать за Иисуса! " Сяо-вэй покраснела. Я же продолжал громко петь :
Когда из-за лжи и побоев Разрушится храм мой телесный, То ненависть миру внушавший, Оставленный даже друзьями, Тебе, милый Отче Небесный, Пролив свою кровь, послужу я, И жизни венец обрету, и войду В Цатство благости Божьей !
Сяо-вэй плакала и без конца доставала платок из кармана. Я сказал ей : " Сяо-вэй, не огорчай Духа Святого. Возвращение блудного сына дороже золота. Обратись к Небесному Отцу! Он ждет тебя! " В раскаянии, громко рыдая, она воскликнула : " Господи! Помилуй меня, грешницу! Пожалуйста, прости мне мои грехи ". Я помолился о ней и возблагодарил Бога за Его милосердие. Когда Сяо-вэй обрела сердечный мир и радость, то встала на цыпочки и отерла мне слезы своим платком. Грузовик двигался в сторону моего родного села. Сяо-вэй, обратившись ко мне, сказала : " Я слышала, что есть такой верный служитель именем Юн. Он жил в этом селе. Ты не знаешь, что с ним произошло? " Улыбнувшись, я спросил у нее : " Ты хотела бы встретиться я этим человеком? Она ответила : " Я слышала свидетельство о нем от других из нашей церкви. Но как же я встречусь с ним? " Тогда я сказал ей : " Человек, говорящиц с тобой теперь, и есть этот Юн ". Сяо-вэй снова расплакалась и возблагодарила Бога, Который устроил ей эту встречу. Она крепко держалась за меня, пока грузовик двигался по улицам. Все в кузове промокли до нитки. Даже полицейским с автоматоми под плащем было зябко от холодного ветра и дождя. Из-за этих неудобств они не обращали на нас внимания. Никто из народа не вышел на открытое судебное заседание. Суд отменили. Для властей этот день был провалом. В полицейском участке нас освлбодили от кандалов и веревок. Полицейские устроили себе обед, а нам разрешили съесть объедки. Сяо-вэй, как женщине, полицейские дали манту. Подойдя ко мне, она прошептпла : " Брат Юн, я принесла тебе манту. Пожалуйста, прими его ". Мне не хотелось брать его, ведь было видно, как ей хочется есть. Мой отказ расстроил ее и она расплакалась. И тут Господь освежил в моей памяти следующие слова : " Ибо Он Сам сказал : " блаженнее давать, нежели принимать " ( Деяния 20 : 35 ). Поэтому я принял дар ее любви с благодарным сердцем. Я преломил хлеб и отдал большую часть Сяо-вэй. Мы съели его вместе, поблагодарив Бога за щедрое общение, которым наслаждались в тот день.
Надежда на будущее
Свидание с родными в конце моего длительного поста было первым за все заключение. И прошло еще много времени, прежде чем я увиделся с некоторыми из них снова. При встрече мне рассказали, как быстро рапространялось и укреплялось Царство Божие и какой урожай пожинали по всему Китаю.Кобовцы прислуживались к нашему разговору, но так и не поняли о чем говорили Делинь и друзья. Меня же это свидание ободрило и укрепило.Комитет общественной безопасности все еще выискивал улики против меня. Сотрудники КОБ рыскали по городам и уездам, чтобы набрать компроментирующий материал и состряпать на меня новое дело. Однажды утром в восемь часов тюремные ворота отворились. Меня повели на суд. Вел судебное заседание судья - человек низкого роста лет тридцати. Черные глаза его были полны презрения и отвращения. Помогал ему высокий человек лет пятидесяти. Увенчанный сединой, он выглядел мудрым и опытным. Его лицо казалось очень добрым, хотя в действительности это был коварный и хитрый тип. Вот что он сказал мне : " Граждание Юн, наше государство проявило к вам большое снисхождение. Учитывая ваше неудовлетворительное физическое состояние, мы предоставили вам несколько месяцев на отдых и поправку. Теперь вы окрепли, кроме того у вас было много времени приготовиться к своему выступлению. Теперь такой случай выдался. Подумайте и признайтесь в преступлениях! " Затем судья стал задавать вопросы : " Какие уезды вы посетили и сколько раз? Как зовут людей, с которыми вы встречались? Кто является вашим руководителем? Какую антиправительственную пропаганду вы распространяли? Какие выражения вы обычно употребляли, чтобы настроить своих последователей против нашей религиозной политики? Вы противодействовали ПЦТБ, обучая своих последователей избегать ее как блудницу?" На это я ответил : " Я не знаю, что вы имеете в виду ". Ударив кулаком по судейскому столу, судья закричал в ярости : " Сейчас посмотрим, как ты будешь оправдываться. Принесите магнитофон! " Принесли магнитофон, поставили на судейский стол. Когда нажали на кнопку, включилась запись проповеди, с которою я выступал несколько лет тому назад. Были слышны рыдания верующих. Мой голос на пленке произнес : " Братья, не дайте блуднице обмануть себя. Храните верность Иисусу...Возьмите пример с Финееса, который взял в руку свое копье, чтобы не было хулы на имя Божье ( см. Числа 25:6-18 ). Будте верны и не предавайте Господа, как Иуда. Поднимитесь и приготовьтесь стать мучениками! Возвещайте истину!" На пленке была записана молитва нескольких братьев и сестер. Здесь я услышал голоса дорогих братьев Су, Ю и Юиня. Мне было очень приятно услышать снова их голоса и молитвы. Затем я услышал свое громкое пение :
Бояться не надо - будь смел и храбр! Господь не оставит - будь смел и храбр! Пред злом сатанинским - будь смел и храбр! В Спасителя веруй - будь смел и храбр!
Кобовцев больше всего возмутили моя заключительная молитва. Тогда я молился так : " Господи, пожалуйста, рассей черные тучи над нашей страной! Свяжи бесовскую силу, которая правит нашими правителями. Господь Иисус, преобрази политику нашего правительства. Освободи из уз всех братьев и сестер! Пусть наш народ руководствуется Твоей волей. Господи, помилуй Китай! Поставь руководителей Своей Церкви нашего времени, и пусть они встанут за справедливость и правду как Даниил и Есфирь. Помоги нам слушать Тебя, а не людей! " Потом верующие подтвердили эту молитву словом " Аминь! " Щелкнув,запись остановилась. Я открыл глаза и увидел самодовольную, до ушей, улыбку судьи. Он сказал : " Юн, вы слышали свои собственные слова и молитву. Вы также слышали голос гражданина Су. Теперь вы, конечно, не станете отрицать, что выступали против политики нашего государства! Вы утверждаете, что избранные народом правители являются бесами, а " Патриотическая церковь трех благ" - блудницей. Мы схватили вас за руку! Скажите правду, кто эти двое, кроме Су и вас, молитву которых мы слышали на пленке? Слушать молитву и песнопение братьев и сестер мне было так приятно, что я с удовольствием послушал бы пленку еще раз. Подумав немного, я ответил : " Гражданин судья! Я не могу точно сказать, кто выступал. Голоса были слышны нечетко. Нельзя ли эту пленку прокрутить еще раз, чтобы я убедился? " Судья пришел в неистовую ярость. Глаза его выскочили из орбит, он застучал по судейскому столу и, указывая на меня пальцем, закричал : " Что вы говорите! Перед вами очевидные свидетельства. Вы не можете отрицать этого! Перед вами гора улик. Встаньте на колени и повторите молитву, записанную на пленке ! " Тут ко мне подскочили охранники с дубинками и ударили по ногам, чтобы я упал на колени. При этом они кричали : " На колени! Встать на колени! " В тот же самый миг сила Божья наполнила меня. Внутренний голос сказал мне : " Не бойся! Укрепись в Господе. Пусть тьма врагов встанет вокруг тебя, будь спокоен в Иисусе. Будь смел и тверд в Господе! " Охрана продолжала бить меня и пинать, как вдруг во весь голос я крикнул судье : " Какой властью ты велишь слуге Божьему встать перед тобой на колени? У тебя нет на это никакого права! Твои вопросы необоснованны. Теперь я всем вам повелеваю именем Иисуса Христа Назорея встать на колени! Я возложу на вас руки и попрошу Господа простить ваши грехи. Все на колени! На колени! На колени! " Все присутствующие - судья, судебные должностные лица и охранники - просто онемели. Совершенно ошеломленные, они смотрели на меня несколько минут. Потом они пришли в себя. Судья стукнул кулаком по столу и прокричал : " Как ты посмел, контрреволюционер, говорить такое! Это государственная измена! Как ты посмел приказывать судье Комитета общественной безопасности встать на колени перед тобой? Ты что, Бог что ли ? " Мне хотелось ответить ему : " Я человек с Неба. В Иисусе я тверд как алмаз. Вам не сломить меня ". Тут встал старший офицер КОБ и спокойно сказал : " Ну, ладно. Юн проповедовал на множество тем, поэтому ему сейчас не припомнить случая, когда он выступал с проповедью на этой конкретной пленке. Юн, вы можете вернуться в камеру, чтобы поразмыслить обо всем. Когда мы пригласим вас в следующий раз, вы должны будете четко ответить на все наши вопросы. У нас найдется множество улик против вас помимо этой пленки. Ваша ситуация безнадежна. Поступите благоразумно, взвесьте все и дайте ясный ответ ". Теперь я понимал, что они приготовились к долгой борьбе со мной. Я подумал о словах апостола Павла, говорившего о нашем Господе : " Который и избавил нас от столь близкой смерти, и избавляет, и на Которого надеемся, что и еще избавит " ( 2 Кор. 1 :10 ). Чтобы заставить меня признаться в своих " преступлениях ", местные судьи испытали все, но безуспешно. Они упортребили самые варварские пытки, какие могли изобрести их умы, но так и не смогли заставить меня сказать хоть слово, чтобы потом обратить против меня. Поэтому им пришлось передать мое дело по инстанции в Народный суд провинции. Именно там было назначено предварительное слушание моего дела. Когда я вошел в зал заседаний, то увидел, что председательствовал в суде один из моих племянников! Господь предупредил меня, что в этом надо видеть очередную уловку сатаны. Мой племянник сказал следующее : " Гражданин Юн, у нас имеется множество улик против вас. Вы, несомненно, поносили наше государство. Вы заявляли, что наши дела окутаны тьмой и подконтрольны бесам. Кроме того, что вы нападали на нашу религиозную политику, написали много материалов, чтобы настроить верующих против " Патриотической церкви трех благ" и нашего народа. Итак, имея множество улик против вас, мы можем приговорить вас к пожизненному заключению и даже к смертной казни. Ответьте, принадлежат ли вам следующие материалы? У вас еще остается возможность искупить свою вину. Скажите, какие преступные действия совершили ваши сотрудники и помощники, и мы будем снисходительны к вам ". Не успел мой племянник завершить свою речь, как Святой Духобратился к моему сердцу : "Юн, ты левит, принадлежащий Мне. Отдели себя от родственников, ты - Мой ". Я тотчас ответил : " Мы с вами родственники, но вы служите КПК, а я - Иисусу. Я буду исповедовать свою веру. Все сказанное вами обо мне, - правда, но о деятельности других мне ничего не известно ". Мой племянник, не зная, что ответить, некоторое время молчал. Потом он сказал следующее : " Юн, пока не поздно, прими мой совет. На этом заседании ты не мможешь действовать так перед судьей, выносящим приговор! Отнесись к суду иначе, иначе тебе не сдобровать". Потом меня доставилив камеру. Через некоторое время мое дело опять слушалось в провинциальном народном суде. Меня в наручниках привезли на заседание суда на мотоцикле, причем с вооруженным экскортом с обех сторон. Сокамерники горячо тмолились обо мне. Я же испытывал в сердце великую радость. Впервые я оказался в огромном зале суда. Впереди было возвышение и много свободных кресел. Не зная, где сесть, я занял большое круглое кресло. Когда явился судья, то страшно разъярился : " Сумасшедший, как ты посмел занять судейское кресло? Вставай немедленно! " Без всякого смущеня я ответил : " Здесь нет моей вины. Мне никто не указал, где сесть". В сердце своем я знал, что однажды воссяду с Богом на Его престоле, чтобы судить народы и даже ангелов. Но вот начался суд. Мне сообщили, что на слушании моего дела присутствует верховный судья и все высокопоставленные должностные лица провинции. Они восседали на возвышении за судейским столом. Другие сорок-пятьдесят официальных гостей следили за происходящим из зала. Здесь были представители местных отделений Объединенного фронта, Комитета общественной безопасности, Комитета по делам религии и движения " Патриотическая церковь трех благ ". Все " улики" против меня - Библии, духовные книги, пленки и мои запмсные книжки - были размещены на длинном столе. Здесь было также письмо от брата Су, в котором мне предлагалось возглавить служение на юге Хэнаня и в Хубэе. Судья спросил меня : " Гражданин Юн, весь этот мусор принадлежит вам? " Я встал и ответил : " Это не мусор, а святые вещи, освященные Всемогущим Богом ". Судья не понял, что я имел ввиду, и спросил : " Как бы там ни было, все эти вещи принадлежат вам, не так ли ? " Ничего не страшась, я ответил : " Позвольте мне проверить, так ли это на самом деле ".
Охрана передала мне мне Библию. Я открыл эту книгу и взглянул на внутреннюю сторону верхней обложки. Там стояла собственноручная надпись брата Су : " Блаженны алчущие и жаждующие правды, ибо они насытятся " ( Мф. 5:6 ). Даря мне эту Библию, брат Су подписался и проставил дату. Там же стояли мое имя и подпись. Я сказал судье : : " Да, это моя учебная Библия ". Затем мне передали на осмотр духовную книгу-календарь, " Потоки в пустыне ". Увидеть ее было все равно что увидеть старого доброго друга после долгой разлуки. Я прижал ее к сердцу, открыл и нашел, что луч света в этот день суда был направлен на место из Ин. 19:11 : " Иисус отвечал : ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе ". Я понял, что этот стих стал для души моей обетованием Божиим на этот день. Я понял, что мне следует покориться повелению Бога и пойти путем, угодным Ему. Я бесстрашно указал на все, что выложили на столе, и заявил : " Гражданин судья, мне больше не надо прверять все это. Да, эти вещи принадлежат мне". Этим ответом удовлетворились все.Судья сказал : " Теперь я включу для вас следующую запись. Послушайте внимательно ". Прослушав эту запись несколько минут, я сказал : " Голос на этой пленке мой". Когда же судья потребовал рассказать о моих сотрудниках и руководстве, я со всевозможным почтением ответил : " Гражданин судья! Ни о ком из этих людей мне ничего не известно". Суд удалился на получасовой перерыв, после чего, как мне сказали, будет объявлен приговор. Кобовцы говорили, что меня приговорят к пожизненному заключению или смерти. Мне же казалось, что я получу не меньше восьми лет тюрьмы, поскольку мои сотрудники уже получили от пяти до восьми лет тюремного заключения. Должностные лица стали возвращаться в зал суда и занимать свои места. Я поразился, когда судья объявил следующий приговор : " Гражданин Юн, мы признали вас виновным по предъявленным обвинениям. Объявляем ваш приговор - четыре года лагерей с каторжными работами! " Всего четыре года! Я не мог поверить этому ! Радость переполняла меня, ведь Бог оставлял мне надежду на будущее служение в Китае.Господь приготовил мне много работы в будущем! Мне захотелось увидеться с возлюбленной женой и поиграть со своим драгоценным сыночком. Теперь я мог надеяться на встречу. Наступит день, когда я снова буду молиться с братьями и сестрами моей церкви. Теперь можно было помечтать. Теперь я знал, что не умру в тюрьме. Когда меня привезли в тюрьму, меня переполняло чувство огромной радости и благодарности за милость Господа ко мне. Я поделился новостью с братьями по камере, и мы подняв руки к небу, поклонились Богу. Через несколько дней после объявления моего приговора на рассвете, холодным октябрьским утром 1984 года меня перевели из тюрьмы в Наньяне в Синьянский тюремно- трудовой лагерь, где мне предстояло провести остаток срока по приговору.
Делинь :Четыре года, когда Юн был за решеткой, стали для меня самыми напряженными в моей жизни. По молитвам Господь посылал мне облегчение. Братья и сестры иногда помогали мне и брали на себя часть моих забот. В то время мои отношения с Богом изменились. До рождения Исаака мое хождение перед Богом было чистым и скркнним. Каждый день я читала Слово, молилась Иисусу и была радостной. Но после рождения Исаака наступили тяжелые времена и вера моя ослабла. С каждым днем я теряла силы и не знала, как проживу следующий день. Когда Исааку было около двух лет, в моей жизни произошло важнейшее событие. В то лето стояла такая жара, что мы выносили постели во двор и спали у большого дерева под открытым небом. В конец изнуренная, я поддалась уговорам сатаны, что мне не нужно часто молиться, вполне достаточно моих молитв перед сном! В тот вечер мать Юна ушла на собрание. Заснул Исаак, за ним забылась во сне и я. И вдруг у ног я вижу мрачную демоническую фигуру. Я страшно испугалась и начала громко и горячо молиться. Я провозглашала : " Именем Иисуса я противостою тебе, сатана. Я противостою твоей лжи. Ты заставил меня думать, что можно молиться только перед сном. Я связываю тебя именем Иисуса! " Демоническое существо исчезло, как только я произнесла эти слова. На моем кожаном пояске был колокольчик. Я повесила поясок на спинку кровати. Теперь этот колокольчик звенел сам по себе. Я поняла, что этим сатане хотелось отвлечь мое внимание от молитвы. Не обращая внимания на этот звон, я не переставала молиться. Вскоре бесовское влияние прекратилось и в моем сердце воцарился глубокий мир. Многие из наших соседей, которые тоже отдыхали во дворе, слышали мои крики, и спрашивали потом, что это было со мной. Как раз в это время домой возврвщалась мать Юна. Находясь на расстоянии около двух километров от нашего села, она каким -то образом почувствовала молитву множества верующих. Чтобы присоединиться к молитвенному служению, она поспешила домой. Придя домой и увидев, что я молилась одна, она была крайне поражена! Это событие стало поворотным пунктом в моей духовной жизни. С того дня у меня на душе становилось все лучше и лучше. Пока мой муж находился в заключении, Бог помогал нам во всем. Но мне хотелось бы рассказать вам только о двух чудесах, случившихся с нами в то время. Справляться с хозяйством, когда все заботы легли на наши слабые женские плечи, было отчаянно трудно!. Не представляю, как бы мы справились со всеми делами одни в то время! Например, мы решили посадить бабат, а как это делать не знали. Уже потом я узнала, что побеги надо было сажать на расстоянии в 60 см друг от друга! Я же сажала их на расстоянии всего в 10 см друг от друга! Прослышав о моей оплошности, наши соседи издевались и потешались над нами все долгое лето! Слухи распространяются быстро, так что вскоре я сделалась предметом всеобщих насмешек. Но вот пришла осень, и наши соседи стали проклинать все на свете, поскольку урожай батата у них оказался весьма скудным. Клубни их батата не превышали размеров шарика для игры в настольный теннис. Мы же, выкапывая свой батат, находили крупные клубни, которые достигали иногда размеров баскетбольного мяча! Это было великое чудо, и все знали, что это Бог позаботился о нас таким образом. С тех пор наши соседи стали уважать нас и считать моего мужа не заклятым преступником, а человеком, брошенным за решетку несправедливо. Наши соседи увидели " ...различие между праведником и нечестивым, между служащим Богу и не служащим Ему " (Мал. 3 :18 ). Второе чудо произошло, когда Исааку исполнилось три года. У нас не было ни домашнего скота, ни удобрений, так что нам приходилось обменивать часть урожая зерновых на удобрения. Нам надо было собирать хороший урожай, иначе не купить продуктов и необходимых для жизни вещей. На этот раз я не знала, как сеять пшеницу. Я разбрасывала семена так густо, что они покрыли все поле ковром! За неделю до жатвы пошел сильный ливень с градом. Град сыпал размером с теннисный шарик. Я бросилась из дома в поле, как только услышала, что начался градобой, и увидела, что пшеничные поля некоторых наших соседей уже полностью побиты градом. Мы с матнрбю Юна упали на колени со словами : " Господи, помилуй нас!" И случилось чудо. Бог пощадил нас, и только нас. Наша пшеница, нетронутая градом, стояла во весь рост. Остальные пшеничные поля в округе были побиты. После бури народ высыпал на улицу и увидел, как Господь Иисус Христос защитил нас. Таким было яркое свидетельство для них. В тот год мы наслаждались вкусным хлебом, а наши соседи, не собравшие никакого урожая, довольствовались прошлогодними запасами кормовой кукурузы для свиней. Оглядываясь на прошедшие годы, мы убеждались, что в самые трудные времена Господь не оставлял нас!
