45.Каждый может пользоваться своим частным правом или отказываться от него. При осуществлении субъектом своих полномочий объективное право указывает ему на необходимость соблюдать границы своего права. Эти границы Гай очерчивает в двух текстах. В одном, становясь на точку зрения полноты использования прав, он говорит:
Nullus videtur dolo facere, qui iuresuoutitur(D. 50.17.55).
Никто не считается поступающим злоумышленно, если он пользуется принадлежащим ему правом.
В другом он указывает, что это осуществление права должно находить границу в собственном разумном интересе управомоченного лица.
Male enim nostro iure uti non debemus; qua ratione et prodigis interdicitur bonorum suorum administratio (Гай. 1.53).
Мы не должны дурно пользоваться своим правом; на этом основании расточителям воспрещается управление их имуществом.
В виде исключения иногда (если того требовали серьезные интересы других лиц), устанавливалась возможность принудить субъекта к использованию своего права. Так, senatusconsuhum Pegasianum (последняя четверть I в. н.э.) дал право принудить наследника вступить в наследство, если он обязан был выдать наследство другому лицу. Закон указывает на необходимость осуществлять некоторые частные права (например, сервитуты прохода и прогона скота) осмотрительно (civiliter modo), чтобы не вредить другому праву (собственности) и руководиться для этого воззрением оборота, civiliter facere (D. 8. 1. 9). Но общее воспрещение злоупотреблять правом с единственной целью вредить другим (французское понятие шиканы) римлянам было неизвестно. Впрочем, Юстиниан ввел (интерполяция) в текст классиков отдельный случай подобного воспрещения.
Denique Marcellus scribit cum eo, qui in suo fodiens vicini font em avertit, nihil posse agi (nee de dolo actionem: et sane non debet ha-bere, si non animo vicino nocendi, sed suum agrum meliorem faciendi id facit)(D. 39. 3.1.12).
Наконец, Марцелл пишет, что нельзя ничего взыскивать с того, кто, копая на своем участке, отвел источник соседа (нельзя также предъявлять иска об умысле: понятно, не должен иметь иска, если копавший сделал это без намерения причинить вред соседу, но для улучшения своего участка).
Значительность чужого интереса не влияла при определении границы для осуществления права. Состояние крайней необходимости могло приводить иногда к нанесению кем-либо повреждений чужому имуществу. Потерпевший не получал в этом случае иска на возмещение.
Item Labeo scribit, si, cum vi ventorum navis impulsa esset in funes anchorarum alterius et nautae funes praecidissent, si nullo alio modo nisi praecisis funibus explicare se potuit, nullam actionem dandam (D. 9.2. 29.3).
Лабеон также пишет, что не следует предоставлять никакого иска, если гонимый бурей корабль наскочил на канаты якорей другого и матросы обрубили канаты, поскольку нельзя было выбраться никаким другим образом, как обрубив канаты.
Глава 5
ФОРМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ
Самоуправство.
Государственная защита прав
Самоуправство
46.Самоуправство как первоначальная форма защиты прав. Перво начально защита частных прав осуществлялась заинтересованным ли цом путем.расправы с нарушителем права. Только постепенно от само управства переходят к защите прав через посредство органов госу дарства как организованного аппарата господствующего класса.
47.Границы применения самоуправства в развитом праве. Развитое право предполагало, что насильственные действия могли предприниматься за интересованными лицами в своих интересах лишь в чрезвычайных случаях, как состояние необходимой обороны, когда самоуправство было лишь средством защиты против неправомерного нападения, направленно го против лица или его имущества (например, насильственное удаление с земельного участка, D. 43. 16. 1. 28). По этому поводу Ульпиан повторяет записанное еще Кассием правило vim vi repellere licet – насилие дозволено отражать силой, и добавляет, что оно приравнивается к предписаниям ес тественного права – naturae comparatur. Далее, еще XII таблицами было дозволено убийство на месте застигнутого вора; в классическом нраве оно рассматривается как необходимая оборона, но наказуется при превыше нии границ такой обороны.
Si quis noctu furem occiderit, non dubitamus, quin lege Aquilia [non] tenebitur: si autem cum posset adprehendere, maluit occidere, magis est lit iniuria fecisse videatur, ergo etiam lege Cornelia tenebitur (Coll. 7.3.3).
Если кто-нибудь убьет ночью вора, то мы не сомневаемся, что [не] будет отвечать по закону Аквилия: если же он предпочел убить его, когда мог только задержать, есть больше оснований считать его поступившим непра-вомернф. Следовательно, он будет ответствен также по закону Корнелия [преступление насилия – crimen vis].
Против нападений, направленных на отнятие вещей, допускается не только защита, но и самоуправное возвращение их.
Recte possidenti ad defenden-dam possessionem, quam sine vitio tenebat inculpatae tutelae modera-ttone illatam vim propulsare licet (C.8.4.1).
Правомерному владельцу для защиты владения, которое он беспорочно имел, позволено отражать причиненное насилие в границах осторожной охраны.
Самоуправством в тесном смысле является и самовольное удовлетворение какого-либо требования. Дозволено задержание беглого должника и арест захваченных им с собой денежных средств для удовлетворения претензий (D. 42. 8. 16). Но в этом случае самоуправство было допущено как исключение, единственное и последнее средство охраны интересов. Вообще же действия по самоуправному взысканию были воспрещены декретами 389 г. Кредитор терял свое требование, если он пытался самовольно получить удовлетворение.
Creditores si.adversus debitores suos agunt, per iudicem id, quod deberi sibi putant, reposcere debent: alioquin si in rem debitoris sui intraverint id nullo concedente, divus Marcus decrevit ius credit! eos non habere (D. 48. 7.7).
Кредиторы, если они выступают против своих должников, должны потребовать через судью то, что считают подлежащим уплате себе; в противном случае, если они овладеют имуществом своего должника, при отсутствии разрешения с чьей-либо стороны, Марк декретировал потерю ими прав требования.
Другой закон содержал соответствующее распоряжение в отношении лиц, которые, под предлогом права собственности, самовольно отнимали у другого лица какую-нибудь вещь. Они обязаны были вернуть ее назад и, если при этом оказывалось, что захвативший в действительности не был собственником, то он был обязан заплатить еще стоимость вещи.
