Эдикты магистратов и преторское право

20. Эдикты магистратов.Третий чисто римский источник права, пе
решедший от республиканского Рима, представляли эдикты магистра
тов (претора, курульного эдила, правителя провинции).

При вступлении в должность магистрат издавал эдикт, в котором объявлял программу своей деятельности, обязательную для него на время его службы. Особенно большое значение получили эдикты преторов (содержавшие указания, при каких обстоятельствах будет даваться судебная защита).

Эдикты преторов послужили источником образования особой системы преторского (или гонорарного, от honores, почетные должности) права. В эпоху принципата за преторами сохранялось прежнее право издавать эдикты. По-прежнему эдикт ставится наравне с цивильным правом. Однако независимое положение преторов и самостоятельное осуществление ими своей власти не согласовались больше с новыми формами государственного устройства. Издание преторами своих эдиктов (ius edicendi) формально не прекратилось.но они не могли вступать в конфликт с императорской властью. Подчиненные сенату преторы потеряли всякую инициативу. Сенат обычно предписывал преторам проводить свои постановления (выносившиеся под сильным влиянием императоров), и те послушно предоставляли специальные иски. Вводилось уже мало нового в эдикты предшественников, а новые статьи добавлялись только по предложениям сената или особо влиятельных юристов. Конечно, в начале принципата таково же было влияние и императора, но усиление императорской юрисдикции пока было направлено на содействие преторскому формулярному процессу, который номинально остался неприкосновенным.

21. Кодификация преторского правя.Дальнейшее развитие преторс-кой деятельности формально потеряло свое основание, когда при Адоиане, в целях закрепления отдельных постановлений преторского права, юристу Сальвию Юлиану было поручено собрать, пересмотреть и привести в порядок накопившиеся к тому времени материалы постоянного эдикта – edictum perpetuum (125-138 гг. н.э.). Содержание прежних эдиктов в совокупности было окончательно зафиксировано. Другими словами, была произведена кодификация преторского права. Правда, edictum perpetuum не был признан законом, но, по предложению императора, особый сенатусконсульт объявил его неизменяемым; право делать прибавления и дополнения было оставлено лишь за императором. Последний, с момента редактирования эдикта, заменил viva vox iuris civilis – живой голос цивильного права. Преторы продолжали выставлять эдикт в Риме и в провинциях, но только в окончательной редакции Юлиана. Юлиановская редакция эдикта не сохранилась, однако благодаря вызванным кодификацией эдикта и в основном дошедшим до нас обширным комментариям Гая, Ульпиана и Павла стало возможным восстановить и текст и расположение содержавшихся в эдикте постановлений и формул. Существование комментария Гая также к провинциальному эдикту – edictum provinciale – заставляет предполагать, что Юлиан кодифицировал не только эдикт городских преторов, но и эдикт провинциальных правителей. Эдикт же преторов перегринов остался, по-видимому, вне кодификации*. Если источники совершенно определенно говорят об одном эдикте, то это происходит в силу уравнения в 212 г. н.э. юридического положения свободных обитателей Римской империи, для которых другие эдикты потеряли всякое значение. Эдикт распадался на определенное число титулов небольшого объема с заглавиями (de iudiciis, de rebus creditis и т.-д.) и охватывал две части. В, главной части были опубликованы отдельные моменты и пункты исков, clausulae edictales, в дополнительной – приведены типовые формуляры исков. В эдикте не соблюдалось особой системы, так как содержание его складывалось исторически, в течение веков, и обусловливалось практическими соображениями и историческими случайностями. Содержание эдикта вытекало при республике из компетенции (officium) судебных магистратов и устанавливалось ими по соображениям современной политики правящего класса.

22. Отношение между цивильным и преторским правом.Между цивильным и преторским правом имело место живое взаимодействие; некоторые правила ius civile воспроизводились в эдикте, и обратно. Достижения преторского права переходили в область ius civile. Императорские конституции и рескрипты, развивая цивильное право, шли иногда путем заимствований из эдикта. Процесс такого взаимодействия захватывал различные институты права. В некоторых областях права на почве преторского эдикта сложились целые новые институты. Так, рядом с dominium ex jure Quintium (квиритской собственностью) возникла так называемая бонитарная (in bonis esse – см. п. 193), наряду с цивильным наследником (heres) стал преторский владелец наследства (bononim possessor – см. п. 236). В других институтах благодаря преторскому эдикту преобразовывалось содержание институтов цивильного права.

Уже было указано, как две области права – области цивильного и преторского права – в процессе отмеченного выше взаимодействия медленно сближались между собой. После кодификации эдикта Саль-вием Юлианом, при Адриане, это сближение стало еше более тесным. Правда, формальное противоположение двух систем в силу римского консерватизма сохранялось до Юстиниана, как историческое переживание. Но еще с эпохи классических юристов началось слияние цивильного и преторского права в один юридический порядок. С особой быстротой оно пошло в IV и V вв. н.э. и оказало огромное влияние на структуру всех институтов и их систематическую разработку. Нормы и институты, которые кажутся часто новыми в кодификации Юстиниана, в сущности представляют результат начавшегося за три столетия слияния этих двух систем права. Об этом свидетельствует автор первых двух книг Институций Юстиниана – Дорофей:

Этот текст, включенный в элементарное руководство V! в. н.э., передает чрезвычайно важный факт в истории источников римского права, как вполне естественный. Текст указывает, что постепенно путем практики, очевидно судебной и деловой, а также под воздействием императорских конституций, исправлявших действующий закон, возникло новое право.

Сенатусконсульты

23. В начале принципата превратились в законодательные акты постановления сената (редкие при республике). С I до середины III в.в. н.э. Сенатусконсульты являлись основной формой законодательства, хотя и прикрываемой старой формулой, что сенат только полагает, советует и рекомендует (censet, videtur, placet). В сенатусконсультах неоедко давались лишь общие принципиальные положения, а затем предоставлялось преторам указать в эдикте средства их практического осуществления, так что некоторые Сенатусконсульты можно назвать неоформленными законами. Сенатские законы назывались так же, как и законы в юридическом обиходе, по имени или прозванию тех лиц, кто их предложил (исключение S. С. Macedonianum – см п. 466). Сенат не имел законодательной инициативы. Его постановления чаще всего являлись лишь оформлением предложений императора, которые тот в силу своей власти мог вносить в сенат письменно или устно, так называемая oratio pnncipis in senatu habita – речь императора, произнесенная в сенате.

Юриспруденция

24. Деятельность старых республиканских юристов. Римская юриспруденция ведет свое начало от практической деятельности юристов республиканского периода. Развивавшаяся экономика и усложнение форм оборота предъявляли новые разнообразные запросы, требовавшие точной формулировки прав рабовладельцев. Рядом с этим противоречия интересов крупных землевладельцев и богачей-ростовщиков на почве различия применявшихся теми и другими методов эксплуатации крестьян и других малоимущих слоев населения, и частности – провинциалов, в свою очередь, делало необходимой помощь юристов в целях наилучшего урегулирования возникавших вопросов

Юристы, являвшиеся представителями класса рабовладельце», с успехом разрешали ставившиеся им жизнью задачи: закрепление прав собственника, выработку форм договоров и т. п

В республиканский период их деятельность имела практический характер и выражалась в редактировании формальных актон (cavere), и руководстве ведением судебных дел (agere), в даче советов (respondeie) Подошедшим до нас отрывкам сочинений республиканских юристом и ссылкам на них позднейших юристов следует признать, что уже rot да юридическая техника достигла довольно высокого уровня.

Деятельность старых республиканских юристов выражалась, прежде всего, в толковании права.

В этих словах Помпония подчеркнута творческая роль римского
толкования законов и его значение как источника права. Так, путем
толкования XII таблиц были выработаны институты эманципации
(освобождения) детей от отцовской власти, наследования по закону и
др. Путем толкования развилась большая часть институтов цивильного
права. Древнее толкование III-II вв. до н.э. строго держалось словесной формы, в которую облекались законы или сделки. Цицерон рисует
это состояние л метод словами – veteres verba tenuerunt – древние
держались за слова (pro Murena, 11), подчеркивая консерватизм методов старого толкования. '

25. Литературные произведения старых юристов. В соответствии с
практическим характером деятельности старых республиканских юристов их литературная деятельность выражалась в комментариях к законам ХН таблиц (таков комментарий Элия Пета Ката, II в. до н.э., в трех
частях: объяснения текста, толкования юристов и исковые формулы).
Более поздние произведения дают обобщение практики, ряд юридических правил – regulae (Марк Порций Катон – отец и сын, II до н.
э.). Наконец, появились систематические комментарии по отдельным
системам цивильного и преторского права. Кв. М. Сцевола (I в. до н.э.)
был составителем первого подробного изложения цивильного права в
18 книгах. Сервий Сульпиций Руф (I в. до н.э.) дал первый комментарий преторского эдикта. Его ученик Алфен Вар комментировал обе
системы (цивильного и преторского) права в 40 книгах дигест.

Из других республиканских юристов нужно назвать Марка Манилия, Марка Юния Брута и Публия Муция Сцеволу (II в. до н.э.), о которых позднейшие юристы говорили, что они «основали цивильное право» (D. 1. 2. 2.39). Выдающимся юристом был также Цицерон (I в. до н. э.).

26. Деятельность классических юристов. Особого расцвета римская
юриспруденция достигла в период принципата (I-III вв. н.э.), призна
ваемый за классический. В эту именно эпоху право частной собствен
ности, частное право, достигло своего высшего развития. Это обуслов
ливало широкое развитие деятельности юристов.

Задачи, стоявшие перед юристами классической эпохи, отличались большой сложностью. Классовые противоречия все больше углублялись и обострялись, восстания рабов приняли такие формы и размеры, что весь рабовладельческий строй оказывался в опасности, и требовались чрезвычайные меры для обеспечения господства верхушки рабовладельческого класса. Беспрерывно росли и противоречия между различными группировками свободного населения. С другой стороны, рост государственной территории, расширение торгового оборота, развитие и усложнение всех хозяйственных отношений вызывали необхоимость соответствующих изменений правовой надстройки. Необходимо было проявить гибкость и разрешать вновь возникающие вопросы в интересах господствующего класса, в первую очередь – в целях закрепления неограниченного права собственности рабовледельцев на рабов и права собственности на землю.

Классические юристы успешно справились со стоявшими перед ними задачами. Верные своему практическому направлению, они в своих кратких и весьма четких решениях отдельных казусов удовлетворяли новые запросы жизни в соответствии с интересами господствующего класса. При этом нередко наблюдалось, что, устанавливая по существу новые принципы, римские юристы приурочивали их к старым понятиям и подкрепляли ссылкой на авторитет старых юристов: в этом сказывался присущий римским юристам консерватизм. Но, наряду с этим, в их деятельности, и, прежде всего, в толковании закона определенно сказывалось и прогрессивное начало. На место прежнего словесно-грамматического толкования законов и сделок является толкование ex voluntate, основанное на отыскании воли закона или сторон. Как говорит Цельз,

Классические юристы не отходили, однако, без нужды от грамматически-словесного толкования. При отсутствии в словах закона или сделки какой-либо двусмысленности недопустимо особо ставить вопрос о воле – quaestio voluntatis.

Отходя от старого, строго цивильного права (strictum ius), новое толкование направилось в сторону искания aequum et bonum – справедливого и доброго.

Это новое толкование опиралось на зачатки тогдашней науки. Рето-рическая теория толкования права к концу республики вошла в систему обучения, достигла зрелости и оказала глубокое влияние на римскую юриспруденцию. Она примыкала к аристотелевской науке и ставила себе целью научить своих учеников возможно логичному толкованию. Реторическая теория энергично протестовала против старого формализма и буквального толкования, из которого проистекало, что высочайшее право – summum ius – становилось глубочайшей несправедливостью – summa iniuria. В спорных случаях теория внушала искать настоящей воли законодателя, выявлять те цели, которые преследовал законодатель (ratio legis), в юридических же сделках цели, которые ставили себе догрваривающиеся стороны (lex contractus).

27. Ius respondendi. H республиканскую эпоху не существовало
юрисконсультов и заинтересованные лица обычно обращались к тем, к
кому имели доверие. Август и его преемники, в целях привлечения на
свою сторону авторитетного сословия юристов, предоставили некоторым наиболее выдающимся юристам ius publice respondendi – право
давать официальные консультации по поручению императора, ех
auctoritate principis (D. 1. 2. 2. 48-50; Гай. 1.7) в ответ на запросы, обращавшиеся к императору. Responsa (ответы) таких привилегированных
юристов имели такую же силу, как и собственные императорские толкования, и были обязательны для судей.

28. Классические юристы. В период от I до середины III в.в. работали
многие выдающиеся юристы, совмещавшие глубину теоретических
знаний, практические дарования, педагогически-воспитательное влияние и, наконец, оставивших литературное наследие. Целую эпоху в
этом отношении составил юрист начала принципата М. А. Лабеон,
приверженец республиканских идей, новатор в области права (plurima
innovare instituit). Лабеон оказал продолжительное влияние на дальнейшее развитие юриспруденции и считается основателем юридической школы прокулианцев (названной по имени его ближайшего ученика Прокула). Его политический противник Капитон, имевший меньшее значение, был основателем другой юридической школы – сабиньянской, названной по имени его знаменитого ученика Мазурия Сабина (незнатного происхождения, достигшего только-к 50 г. всаднического звания). Сабин был величайшим юристом I в. н.э., комментировавшим цивильное право. Из школы прокулианцев вышли Ювен-
ций Цельз – отец и сын. Из сабинианцев во II в. надо отметить Саль-
вия Юлиана, получившего при Адриане поручение кодифицировать
преторское право и успешно выполнившего это поручение (см. п. 21).
Ученик Сабина – Африкан много сохранил от своего учителя, следуя
ему иногда дословно, но отличается трудностью для понимания. Трудно сказать, к какой школе относился Помпоний, которому история
римского права обязана сведениями о развитии юриспруденции и от
дельных ее представителях (D. 1. 2. 2. 47-53). Последним сабинианцем
считается Гай, не отличавшийся глубиной, но оставивший учебное
руководство – Институции, написанные с большой ясностью. К III в. н.э. относится стоящий вне школ Эмилий Папиниан, острейший среди римских казуистов-, блестящий по сжатости стилист, ставший для позднейших поколений «первым из всех» (primus omnium). Папиниан занимал выдающееся место по совершенству формы и точности приемов подведения отдельных случаев под соответствующие правила и нормы права.

Менее яркими, но также крупными юристами III в. н.э. были Павел и Ульпиан. Павел являлся представителем того направления юристов, которые видели основную задачу в собирании, обработке и комментировании работ предшественников. Он был все же более смел и оригинален, чем действовавший несколько позднее в том же направлении многоречивый Ульпиан.

29. Упадок юриспруденции. С середины III в. н.э. начинается упадок юриспруденции. Если в эпоху принципата юристы были нужны императору в качестве одного из каналов для проведения и поддержки императорской политики, то при доминате эта их роль оказалась уже законченной. Императорская власть стала абсолютной, и воля императора оказалась единственным источником права. Ius respondendi больше не дается; юристы работают главным образом в качестве чиновников императорской канцелярии. Однако responsa классических юристов сохранили значение источника права: в 426 г. был издан закон «о цитировании юристов», признававший обязательное значение за сочинениями Папиниана, Павла, Ульпиана, Гая, Модес-тина (и тех юристов, сочинения которых приводится этими авторами). При различии мнений этих юристов, предписывалось придерживаться мнения, за которое высказалось большинство, а при равенстве голосов отдавалось предпочтение мнению Папиниана.

Из юристов эпохи домината сколько-нибудь выдающимся можно признать Гермогениана (приблизительно IV в.).

30. Юридическая литература. Юридическая литература классической эпохи была чрезвычайно разнообразна и различно освещала проблемы права. Для начинающих назначались элементарные руководства – институции (institutiones, enchindia), определения (definitiones), правила (regulae). Практическим целям служили сборники консультаций и казусов – ответы, письма, проблемы и диспутации (responsa, epistolae, quaestiones, disputationes). Более обширные работы представляли комментарии к эдикту, книги по цивильному праву, комментарии к Кв. Муцию и М. Сабину, где излагалась прежняя система ius civile (libri iuris civilis). Настоящие своды давали дигесты, в которых рассматривалось одновременно и преторское и цивильное право. Сюда же относились комментарии к отдельным законам, сенатусконсультам, монографии по отдельным отраслям права, специальные монографии по законодательству – своду XII таблиц, императорскому законодательству.

Наибольшей популярностью пользовались краткие элементарные руководства – institutiones. Обучение юристов в республиканском Риме выражалось в допущении молодых юристов к слушанию даваемых консультаций и к обсуждению с ними отдельных казусов (instraere). В конце республики стали вести систематическое чтение лекций (instituere). В качестве пособия к этим занятиям и появились institutiones. Наибольшей популярностью пользовались Институции Гая. В конце классического периода появились Институции Марциана, Каллистрата, Павла и Уль-пиана. Но они не могли затмить старых Институций Гая (II в. н.э.), послуживших в дальнейшем образцом институционной системы. Их своеобразную систему можно назвать доктринальной; при отсутствии или лишь кратком рассмотрении исторического материала все сосредоточено на догматическом изложении действующего права. Институционная система излагает право и его применение не разрозненно, в случайном смешении казуистики, как это делали упоминавшиеся выше «Вопросы» и «Ответы», «Правила» и «Споры», а стремится весь материал расчленить, с точки зрения общих правовых категорий, какими прежде всего являются лица, вещи и иски.

Институции Гая дополняются еще его сочинением «Res quotidianae» («Повседневные дела»). В совокупности они дают краткий обзор всего действующего права, привлекая к изложению две системы – цивильного и преторского права, с преобладанием догматического изложения над историческим. Институции Гая получили широкое распространение у юристов и грамматиков последующей эпохи, а в VI в. н.э. они, правда, в искаженном и переработанном виде, были внесены в кодификацию Юстиниана (см. п. 38). Еще в V в. н.э. они распространялись в Италии в списках, в своем подлинном виде. Один из таких списков, с ошибками и искажениями, был найден в библиотеке в Вероне ученым Нибуром (1816 г.). Текст институций был стерт и покрыт сверху посланиями Иеронима ( VIII или IX в.). Восстановленная рукопись – палимпсест (т. е. пергамент, текст которого был ранее соскоблен и по нем было написано что-нибудь заново) известен под названием Веронской. В 1933 г. в Александрии были куплены у антиквара пергаментные листы с отрывками Гая, дополняющие Веронский палимпсест. Они называются то «новыми отрывками Гая», то – Александрийский, Египетский и Флорентийский Гай (по месту находки и хранения. Существуют русские переводы, Институций Гая – Расснера (1888г.), Ды-дынского (189О-1892 гг.), М. Бобина – III и IV книг (Харьков, 1892 г).

Из обширной литературы юристов-классиков до нас в полном виде дошло очень немного и часто в искаженном виде. Помимо упомянутых выше Институций Гая следует отметить:

(1) Так называемые fragmenta Ulpiani. Дошедшая до нас рукопись
была написана в Галлии в X в. и найдена в библиотеке Ватикана. В ней
содержатся извлечения из сочинения Ульпиана – liber singularis
regularum. Написано это сочинение по системе Институций Гая.

(2) Sententiarum libri quinque ad filium – называемые sententiae
receptae Павла. Принадлежность их Павлу сомнительна. Это руководство по гражданскому и уголовному праву и процессу благодаря полноте и относительной краткости было широко распространено и особо
отмечено в законе о цитировании (см. п. 29). В послеклассическую
эпоху было издано в сокращенном и переработанном' виде. Из
влечения вошли в Вестготский свод законов.

31. Позднейшие литературные памятники. Из более поздних памятников ГУ и V вв. эпохи домината дошли:

(1)Так называемые Fragmenta Vaticana – рукопись, найденная в
1821 г. в Ватиканской библиотеке; она представляет собой сборник ius
и leges и содержит семь глав: о купле-продаже, узуфрукте, приданом,
опеке, дарении и прокураторах. Ius представлено в извлечениях из
сочинений Папиниана, Ульпиана и Павла (Гай не представлен). Leges
– почти исключительно конституции до 318 г., а также три много
речивых закона Константина и один Валентиниана I от 372 г. О проис
хождении сборника ничего не известно. Труд, по-видимому, составлен
до 438 г., так как Кодекс Феодосия (см. п. 35) в нем не упоминается.

(2)Collatio legum Mosaicarum et Romanarum (неизвестного автора) в
трех рукописях VIII-XI вв., содержит сопоставление законов Моисея и
римского права в 16 главах, относящихся преимущественно к уголов
ному праву.

(3)Consultatio veteris cuiusdam iurisconsulti. Это сборник мнений
юриста (имя которого неизвестно), жившего, по-видимому, в Галлии,
в конце V или начале VI в. Автор дает советы (главным образом из области договорного права) своим доверителям.

(4)Leges saeculares – сирийско-римский законник, который поль
зовался большим влиянием на Востоке и не был вытеснен законода
тельством Юстиниана. Книга излагает римское право весьма неполно,
часто не понимая и искажая смысл путем добавлений, по-видимому,
из местного права. В основание положены изречения классических
юристов, но, в результате усиленной и часто непонятной переработки,
они почти неузнаваемы. Работа была написана первоначально по-
гречески, затем переведена на сирийский язык, и этот перевод под
вергся переработке на арабском и армянском языках.

Поиск по сайту: