"Старшие" науки – физика, химия – часто влияли на пути более молодых, типа психологии, предоставляя способы размышления о естественных феноменах и их постижении. Когда в физике и химии развиваются новые взгляды, почти неизбежно, с учетом базового единства всех наук, что они будут переняты менее зрелыми науками применительно к их специализации. Таким образом, неудивительно, что физические представления о поле, у истоков которых стоят имена Фарадея, Максвелла и Герца, исследовавших в девятнадцатом веке электромагнитное поле, нашедшие свою кульминацию в эйнштейновской теории относительности в двадцатом веке, внесли свой вклад в современное психологическое мышление. Следует, однако, отметить, что речь идет о методе репрезентации мира – именно он, а не сами физические понятия и явления, вошел в психологию.
Первым важным проявлением влияния физической теории поля в психологии явилось движение, известное как гештальтпсихология, у истоков которого стоят три немецких психолога – Макс Вертгеймер, Вольфганг Келер и Курт Коффка, основавшие его в годы, непосредственно предшествовавшие Первой Мировой войне. Главный принцип гештальтпсихологии заключается в том, что поведение определяется психофизическим полем, в котором оно укоренено.
Хотя гештальтпсихология – теория общепсихологическая, она в первую очередь связана с проблемами восприятия, обучения, мышления, но не с личностью. Полевая теория личности, представленная в этой главе детище Курта Левина. Его теория испытала серьезное влияние гештальтпсихологии и психоанализа, но тем не менее абсолютно оригинальна.
Курт Левин родился 2 сентября 1890 года в деревушке прусской провинции Позен. Он был вторым из четырех детей; его отец содержал лавку. В 1905 году семья переехала в Берлин, где Левин завершил среднее образование. Затем он поступил в университет Фрайбурга, полагая изучать медицину, но вскоре отказался от этой идеи и, проведя семестр в Мюнхенском университете, в 1910 году вернулся в Берлин, чтобы изучать психологию в местном университете. Его главным учителем был Карл Штумпф, экспериментальный психолог с высокой репутацией. Получив в 1914 году докторскую степень, Левин в течение четырех лет служил в пехоте германской армии, проделав путь от рядового до лейтенанта. В конце войны он вернулся в Берлинский университет в качестве преподавателя и ассистента-исследователя Психологического института. Макс Вертгеймер и Вольфганг Келер, двое из трех основателей гештальтпсихологии, в то время также работали в Берлинском университете. В 1926 году Левин получил профессорство. За время пребывания в Берлинском университете Левин и его студенты опубликовали ряд блистательных экспериментальных и теоретических работ.
Когда к власти пришел Гитлер, Левин работал по приглашению профессором в Стэндфордском университете. Он вернулся в Германию уладить свои дела, после чего возвратился в Соединенные штаты, где и прожил остаток жизни. В течение двух лет (1933-1935 гг.) он был профессором детской психологии Корнуэлльского университета, после чего был приглашен в Государственный университет Айовы в качестве профессора психологии детского здоровья. В 1945 году Левин принял назначение на пост профессора и руководителя Исследовательского центра групповой динамики в Массачусетском технологическом институте. В то же время он становится руководителем Комиссии по общественным взаимоотношениям Американского еврейского конгресса, где осуществлялись исследования общественных проблем. Он умер неожиданно, от сердечного приступа в Ньютонвилле, Массачусетс, 12 февраля 1947 года в возрасте 56 лет.
В годы, проведенные в Соединенных Штатах, Левин привлек многих студентов, часть которых стали известными психологами. Как человек, Левин был очень демократичен, дружелюбен, энергичен, обладал особой силой вдохновения. На каждого, входившего с ним в контакт, он производил глубокое впечатление.
Многие психологи того же ранга, что и Левин, считают его одной из самых блистательных фигур в современной психологии (G. W. Allport, 1947, Tolman, 1948). Его теоретические труды (Lewin, 1935а, 1936а, 1938, 1951) и экспериментальная работа оставили неизгладимый след на путях развития психологии. В первую очередь Левин отстаивал применение теории поля во всех отраслях психологии. Для Левина теория поля – не новая психологическая система, ограниченная определенным содержанием; это – система представлений, позволяющих отразить психологическую реальность (1936а, сс. 6-7). Эти представления должны быть достаточно широки, чтобы применяться в отношении всех родов поведения, и в то же время достаточно специфичны, чтобы репрезентировать определенного человека в конкретной ситуации. Левин также характеризовал теорию поля как "метод анализа каузальных отношений и построения научных конструктов" (1951, с. 45).
Главные черты теории поля Левина можно представить следующим образом: 1) поведение – функция поля, существующего во время поведения, 2) анализ начинается с целостной ситуации, из которой дифференцируются компоненты; 3) конкретного человека в конкретной ситуации можно представить математически. Левин также выделяет в качестве детерминант поведения лежащие в его основе силы (потребности) и отдает предпочтение психологическому описанию поля, противопоставляя его физическому или физиологическому описанию. Поле определяется как "тотальность сосуществующих фактов, которые мыслятся как взаимозависимые" (Lewin, 1951, с. 240).
Представления теории поля применялись Левином к широкому кругу психологических и социологических феноменов, включая младенческое и детское поведение (Lewin, 1951, гл. X), поведение подростка (Lewin, 1951, гл. VI), умственно отсталых (1935, гл. VII), к проблемам малых групп (1935, с. 946), национальным различиям характера (1936b) и групповой динамике (Lewin, 1948). Левин, подобно многим теоретикам личности, не замыкался в башне из слоновой кости, отворачиваясь от проблем мира. Человек высоких гуманистических и демократических ценностей, он пытался повлиять на некоторые проблемы, с которыми сталкивается человечество, предпринимая исследования особого типа – они известны как действенные исследования. Действенные исследования имеют своим объектом изменение социальных условий. Примеры действенных исследований Левина и его сотрудников представлены в работах: Bavelas and Lewin (1942), Lewin (1943, 1946, 1947, 1948).
В настоящей главе мы сосредоточим внимание на тех аспектах теории Левина, которые связаны со структурой, динамикой и развитием личности. Кроме того, мы обсудим проблемы психологической среды, поскольку люди и их среда – взаимозависимые регионы жизненного пространства – термин, которым Левин обозначал психологическое поле в его тотальности. Не будут обсуждаться важные области действенных исследований и групповой динамики, изученные Левином. Некоторые аспекты левиновского мышления обсуждаются в работе Deutsch (1968), а обзор исследований групповой динамики представлен Gererd & Miller (1967). Прикладная групповая динамика – предмет книги Schein & Bennis (1965).
Структура личности
Первый шаг в определении человека как структурного понятия – представить его как целостность, отдельную от всего остального. Это можно сделать так, как делается в словарях, например, когда человек определяется как индивид (Webster) или же с помощью пространственной репрезентации человека. Поскольку пространственная репрезентация может быть выражена математически, а вербальные определения – нет, Левин предпочитает определять структурные понятия пространственно. Пойдя этим путем, Левин с самого начала пытается математизировать свои понятия. По Левину, важным преимуществом такой научной стратегии является то, что математические репрезентации требуют точных формулировок, тогда как вербальные определения неточны и двусмысленны. Далее, при математической репрезентации можно получить важную информацию посредством математических операций. Можно искать неизвестные, записывать уравнения, формулировать функциональные отношения. Слова же ведут за собой новые слова, и только. Математика, напоминает Левин – надлежащий язык научного дискурса, хотя математика, используемая Левином для репрезентации психологических понятий – не та, с которой знакомо большинство людей. Математика Левина – неметрическая, она описывает пространственные отношения не в евклидовых терминах. В сущности, это математика для описания взаимосвязей и взаимокоммуникаций в пространстве безотносительно к размеру и форме.
Отделение человека от остального мира находит завершение в образе замкнутой фигуры. Границы фигуры определяют границы целостности, известной как "человек". Все, находящееся внутри границ, обозначается Р (the person), все, лежащее за пределами границ, обозначается, как не-Р. Неважно, будет ли нарисованная фигура кругом, квадратом, треугольником, восьмиугольником или фигурой неправильной формы – важно, что она полностью замкнута.
Рис. 9-1*
* К сожалению, иллюстрации в данной HTML-версии книги отсутствуют.
Сделаем здесь паузу и обсудим, что же концептуализируется посредством репрезентации человека как замкнутой фигуры. Поскольку абсолютный размер и форма – несущественные свойства репрезентации, единственно значимым свойством рисунка 9-1 является то, что он изображает полностью ограниченную площадь внутри большей. Следовательно, когда рисуется круг на листе бумаги, концептуализируются два свойства человека. Это: 1) отделенность от остального мира посредством сплошной границы и 2) включенность в большее пространство. Первое свойство – дифференциация, второе – отношение "часть-целое".
Иными словами, человек представлен как отделенный от большей целостности, но и включенный в нее. Такое представление не расходится со здравым смыслом, поскольку кожа или одежда представляют видимые границы, отделяющие человека от большого мира, по которому он идет и частью которого является, что вполне очевидно.
Психологическая среда
Если бы нас интересовал только человек, а не мир, частью которого он является, мы бы остановили наше внимание лишь на свойствах пространства, очерченного окружностью, проигнорировав саму границу и внешние области. На этом пути, однако, мы не сможем заметить важные взаимодействия между человеком и средой.
Следовательно, следующий шаг в репрезентации психологической реальности – нарисовать другую замкнутую фигуру, большую, чем человека и окружающую его. Форма и размер не имеют значение, коль скоро она отвечает двум условиям – быть больше человека и окружать его. Для этой репрезентации Левин избрал фигуру, близкую по форме к эллипсу. Необходимо еще одно качество. Новая фигура не может совпадать с какой-либо частью круга, репрезентирующего человека. Должно существовать пространство между границами человека и границами большей фигуры. За исключением этого ограничения круг может быть размещен в любом месте внутри эллипса. Относительные размеры двух фигур несущественны.
Теперь наша картина – круг, вписанный в эллипс, но его не касающийся (рис. 9-2). Район между двумя периметрами – психологическая среда, Е (environment). Все пространство внутри эллипса, включая круг, – жизненное пространство, L (life). Таким образом, Р + Е = L. Пространство вне эллипса репрезентирует непсихологические аспекты мира. Для удобства будем называть это пространство физическим миром, хотя он не ограничен только физическими явлениями. Например, в непсихологическом мире есть и социальные явления.
Рис. 9-2
Хотя это простое упражнение – рисование фигур – может показаться неубедительным, оно абсолютно необходимо для понимания и оценки теории Левина. Важно, утверждает Левин, начать с объемлющей картины психологической реальности, картины наибольшей общей валидности, а затем, шаг за шагом, двигаться к дифференцированию из этой широкой панорамы деталей, на основе чего может быть достигнуто понимание конкретной психологической ситуации. Левин убежден, что, если общая картина психологической реальности неточна, не может быть верной и более детальная картина.
Круг-в-эллипсе – не просто иллюстрация или учебная картинка; это – достоверная репрезентация наиболее общих структурных понятий левиновской теории, а именно – "человек", "психологическая среда", "жизненное пространство". Круг-в-эллипсе – это карта или концептуальная репрезентация реальности, и функция ее, как и любой карты, заключается в том, чтобы вести своего пользователя по незнакомой территории и знакомить с новыми фактами относительно реальности.