Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Министерство неизвестно чего



Переписка по национальному вопросу

Приложение к статье

 

Содержание сборника

  • Депутату Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации А.В. Митрофанову
  • По поводу запроса депутата Государственной Думы РФ А.В.Митрофанова
  • Министру по национальной политике Российской Федерации Р.Г. Абдулатипову
  • Председателю Комитета по вопросам геополитики Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Митрофанову А.В.
  • Министерство неизвестно чего (Чем ведает Р. Г. Абдулатипов)
  • «Дом народов России» и бездомный русский народ
  • Секретарю Оргкомитета Русского Народного Собрания А.В. Архипову
  • Приложение 1. Возражения на письмо Заместителя начальника Управления Президента Российской Федерации по вопросам внутренней политики Н. В. Капранова на письмо по политическому проекту созыва Русского Народного Собрания.
  • Председателю Правительства Российской Федерации В. В. ПУТИНУ
  • О перечне народов, являющихся субъектами права, согласно Правительства Председателю действующей Конституции РФ. Российской Федерации В.В. ПУТИНУ Депутатский запрос
  • Депутату Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации А.В. Митрофанову На №02-417 от 28.10.99 г.
  • Министру по делам федерации и национальностей Российской Федерации А.В. Блохину
  • Депутату Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации А. В. МИТРОФАНОВУ На № 02-448 от 27.12.99 г.
  • Председателю Правительства Российской Федерации В.В. Путину О политическом проекте «Русское Народное Собрание»
  • Председателю Высшего Государственного Совета Союзного государства Россия-Беларусь А.Г. Лукашенко О политическом проекте «Русское Народное Собрание»

 

 

 

Депутату Государственной Думы
Федерального Собрания
Российской Федерации
А. В. Митрофанову

Уважаемый Алексей Валентинович!

Направляем Вам материал, подготовленный сотрудниками Института этнологии и антропологии Российской академии наук для Министерства национальной политики Российской Федерации по Вашему запросу «О полном перечне народов и наций, являющихся субъектами права в действующей Конституции и других правовых документах России».

Приложение: упомянутый материал на 3 стр.

ПО ПОВОДУ ЗАПРОСА ДЕПУТАТА
ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ РФ А.В.МИТРОФАНОВА

Поднятые в запросе проблемы представляются чрезвычайно важными. А. В. Митрофанов обратил внимание на существенные концептуальные и понятийные противоречия, связанные с политикой государства в так называемом «национальном вопросе».

1. Понятие «народ» весьма многозначно. В данном случае оно обозначает и этнические общности, и совокупность всех граждан государства. Такова традиция отечественного понятийно-терминологического аппарата.

За рубежом ситуация несколько иная. Так, в англоязычной традиции «народ» («a people») обычно обозначает гражданское сообщество, хотя в форме множественного числа («peoples») может обозначать этнические общности. Но чаще всего последние так и именуются: «этнические общности» («ethnic communities»), «этнические группы» («ethnic groups») и т.п. Для обозначения же всего населения государства, образующего гражданское сообщество, равно как и самого государства в некоторых контекстах, используется термин «нация». Иногда этот термин применяется в более специальных случаях. Например, в США нациями именуются некоторые официально признанные резервационные общины индейцев, однако и в данном случаях термин «нация» имеет не этническую, а административно-территориальную нагрузку. В отечественной же традиции нация устойчиво воспринимается как этническая общность, что является основным препятствием утверждения идеи многоэтничной гражданской российской нации.

2. Отмеченные терминологические различия нередко создают определенные трудности и не только тогда, когда дело касается соотнесения международных и отечественных правовых норм и политического опыта, концептуальных разработок, но и во внутриполитических отношений.

Так, А.В. Митрофанов справедливо замечает, что хотя СССР был членом и соучредителем ООН. лежащее в основе этой системы понятие «нация», имело у нас совершенно иной смысл. Таким образом, СССР был как бы государством-ненацией, государством без единой нации, но состоявшим из нескольких наций. В период «перестройки» этот момент использовался лидерами этносепаратистских движений для того. чтобы доказать, что права их «(этно) наций» приоритетны по отношению к правам федерального государства, а единой общности («советский народ») вообще не существовало. В постсоветской России предпринимаются усилия по снятию этого стереотипа (например, постоянное употребление президентом РФ Б.Н. Ельциным термина «россияне»), однако лидеры ряда республик и национальных движений продолжают использовать лозунги первичности интересов и прав своих этносов и созданных на их основе республик перед интересами и правами общероссийской гражданской общности.

Другой пример — толкование категории права на самоопределение. В нашей стране продолжает подспудно доминировать ленинская формула «право наций на самоопределение вплоть до отделения». Между тем, в международных правовых актах чаще всего говорится о праве на самоопределение национальных, этнических, религиозных групп и при этом имеется в виду внутреннее самоопределение. Упоминание нации в связи с правом на самоопределение встречается в некоторых ранних документах ООН, но лишь в увязке с проблемами деколонизации, а не как некий универсальный принцип. В контексте международной терминологии это выглядит вполне логичным, поскольку нации — это и есть уже существующие государства, официально признанные члены международного сообщества. Квалификация некоторых этносов России (а прежде СССР) как наций по сути означает, что эти «нации» имеют полное право на создание собственных независимых государств.

3. Отмеченные А. В. Митрофановым несоответствия в различных правовых актах СССР, РСФСР и РФ отражают противоречивость концептуальной базы политики государства в области регулирования этнополитических отношений. Часть этнологов давно предлагает устранить понятийную неразбериху, но эти предложения как правило отвергаются политиками, управленцами, республиканскими лидерами, идеологами национальных движений, поскольку это в значительной степени подорвало бы позиции сторонников этнонационализма.

Вместе с тем, представляется не вполне корректным сопоставлять упомянутые депутатом документы, так как они принимались в совершенно разных политических условиях, являются актами разных государств. Есть смысл говорить лишь о законодательных актах РФ, которые действительно требуют корректировки. А. В. Митрофанов безусловно прав, обращая внимание на несуразность приведенной им формулировки из преамбулы действующей Конституции РФ («Мы многонациональный народ..».), поскольку в ней термин «народ» употребляется в двух разных значениях. Хорошо хотя бы то, что создателей текста Конституции удалось убедить в необходимости внести понятие «многонациональный народ», которое, правда тоже не выглядит оптимальным, но более приемлем, нежели формула «народы России».

4. Нельзя согласиться с требованием А.В. Митрофанова представить некий список народов России, которые могут считаться субъектами права. Во-первых, сама категория коллективного права вызывает у многих этнологов и правоведов большие сомнения, поскольку очень часто она вступает в противоречие с базовой категорией демократического общества • индивидуальными гражданскими правами. Во-вторых, невозможно определить такой перечень народов, так как он будет или необъятным (за счет, например, французов, голландцев, китайцев, нигерийцев, вьетнамцев и многих других), или дискриминационным, если из лето исключить столь нетрадиционные для России этнические группы. Возникнет и более серьезная проблема: относить ли к народам России те этносы, которые расселены главным образом за пределами РФ, в том числе так называемые титульные этносы постсоветских государств.

Любые списки народов — это результат научной классификации, которая всегда очень условна. Такие списки необходимы для переписей населения, других форм статистического учета, но ни в коем случае их нельзя использовать в правовых актах, за исключением некоторых особых случаев (специальное законодательство о так называемых аборигенных народах). В противном случае государство неизбежно придет к политике этнической дискриминации.

Субъектом права является гражданин, и поэтому следует говорить о закреплении в законодательстве прав, связанных с учетом интересов и запросов индивида этнокультурного характера. Иными словами, основной способ легитимизации и реализации коллективного права на этнокультурное самоопределение — обеспечение индивидуальных свобод. Кроме того, в качестве субъектов права на самоопределение в форме территориальной автономии должны признаваться территориальные сообщества (демосы), а не этнические группы (этносы).

 

Министру по национальной политике
Российской Федерации

Р. Г. Абдулатипову

 

 

Уважаемый Рамазан Гаджимурагович!

 

С большим вниманием прочитал Ваш ответ па мой Депутатский запрос от 01.12.98 г. № 02-340.

Убедительно прошу подтвердить является ли материал подготовленный для Вас Институтом этнологии и антропологии Российской академии наук официальной точкой зрения Министра национальной политики Российской Федерации по поставленным вопросам. Или на мой запрос в Ваш адрес отвечает означенный институт РАН*?

 

 



Председателю Комитета

по вопросам геополитики

Государственной Думы

Федерального Собрания

Российской Федерации

 

Митрофанову А.В.

 

Уважаемый Алексей Валентинович!

Министерство национальной политики Российской Федерации рассмотрело Ваше письмо с просьбой подтвердить, является ли подготовленный учеными Института этнологии и антропологии Российской Академии наук зкспертно-информационный материал по вопросу «О полном перечне народов и наций, являющихся субъектами права в действующей Конституции и других правовых документах России», официальной точкой зрения Министра национальной политики Российской Федерации, и сообщает следующее.

В своем Запросе № 02-340 от 01.12.98 г. Вы поставили сложные* требующие научного осмысления вопросы, поэтом}' Миннац и обратился за содействием к авторитетному научному учреждению, каким является институт этнологии и антропологии РАН.

Данный институт оказывает министерству помощь в углубленной концептуальной проработке основных механизмов реализации национальной политики. Результатом многолетнего сотрудничества с институтом явился Ежегодный доклад (1997) «Этнический фактор в дезинтеграционных тенденциях и конфликтах в Российской Федерации», выполненный по заказ}* Миннаца России и принятый на заседании коллегии Министерства Российской Федерации по делам национальностей и федеративным отношениям 25 марта 1998 года (протокол № 3 от 25 марта 1998 года прилагается).

Министерство неизвестно чего

(Чем ведает Р. Г. Абдулатипов)

 

1 декабря 1998 г. депутат Государственной Думы, председатель Комитета по вопросам геополитики А. В. Митрофанов направил министру национальной политики Российской Федерации Р Г. Абдулатипову запрос «О полном перечне народов и наций, являющихся объектами права в действующей Конституции и других правовых документах России». Отвечая на этот запрос, Р. Г. Абдулатипов прислал материал, подготовленный для него сотрудниками Института этнологии и антропологии РАН. Сотрудники эти выполнили данный им заказ на совесть, на высшем уровне научного иезуитизма. Цель же перед ними была поставлена вполне определенная: уйти от прямого ответа на заданный вопрос и «научно обосновать» это увиливание.

Ответ получился именно таким, какого только и можно было ожидать от Р. Г. Абдулатипова, учитывая те идеологические установки, которыми он руководствуется. Установки эта хорошо известны. Еще в бытность свою депутатом Государственной Думы Р. Г. Абдулатипов выступал однажды на парламентских слушаниях на тему: «Национальный вопрос в Российской Федерации: поиски, иллюзии, возможности», проведенных 22 апреля 1997 г. Комитетом по делам национальностей, и заявил, что, по его мнению, «попытки дать определение нации фактически до сих пор не увенчались успехом». Между тем существует полтора десятка различных определений данного понятия (Х. Х. Боков, С. В. Алексеев. Российская идеи и национальная идеология народов России. М. 1996. стр.11). Неужели ни одно из этих определений не устроило Абдулатипова? Почему он не попытался дать свое, синтетическое определение, используя элементы чужих?

Депутат Государственной Думы Ю. П. Кузнецов высказал в связи с этим предположение, что Абдулатипов просто не знает, что такое нация. Но, похоже, дело обстоит еще хуже:

Абдулатипов и не хочет знать, что такое нация, ему чем-то выгодно, чтобы не было общепризнанного определения этого термина, чтобы сохранялась терминологическая путаница. Но путаница хороша только для ловли рыбы в мутной воде, руководить же на должном уровне Министерством национальной политики, имея в голове весьма путаные представления о национальном вопросе, вряд ли возможно.

Ученые, составлявшие ответ для Р. Г. Абдулатипова, упомянули о том, что давно вносятся предложения «устранить понятийную неразбериху», но эти предложения отвергаются «республиканскими лидерами, идеологами национальных движений, поскольку это в значительной степени подорвало бы позиции сторонников этнонадионализма». Поскольку Абдулатипов тоже против устранения путаницы, может быть, и он втайне поддерживает позицию «республиканских лидеров, сторонников этнонационализма»? Кстати, ослаблению этой позиции могло бы способствовать не только уточнение терминов, но и составление «реестра народов» — вот почему этому мероприятию так противятся.

Ученые — авторы ответа утверждают, будто «любые списки народов — это результат научной классификации, которая всегда очень условна», поэтому такие списки необходимы для переписей населения, но «их ни в коем случае нельзя использовать в правовых актах». Таким образом, эти «ученые» договариваются до того, что не признают народы как реально существующие человеческие общности, и объявляют их условными фикциями, единственная сфера бытия которых — воображение составителей научных классификаций.

Всеми силами уклониться от прямого ответа на поставленный вопрос ученая обслуга Абдулатипова обвиняет А. В. Митрофанова в том, что он, якобы, «не вполне корректно» сопоставляет документы, которые принимались в совершенно разных политических условиях и являются актами различных государств. Здесь опять во всем блеске и во всей красе проявляется научно-бюрократическое мышление составителей ответа. Их спрашивают о реально существующих народах, а они твердят о документах — то о научных классификациях, то о разных Конституциях. Для них «без бумажки народ букашка», и отдельный гражданин, надо думать, тоже, хотя они и делают вид, будто пекутся об индивидуальных гражданских правах и свободах.

А. В. Митрофанов, действительно, цитировал Конституцию СССР 1977 года и Декларацию о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года. Непонятно, почему «ответчики» называют последнюю документом «другого государства», хотя 12 июня до сих пор отмечается в Российской Федерации как государственный праздник, но дело даже не в этом. А.В. Митрофанов указывал на противоречия в ныне действующей Конституции, в частности, называл конкретно статью 9, п.1 которой гласит: «Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в РФ как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории». Т.е. наряду с «многонациональным народом» (ст. З, п.1) в Конституции упоминаются и «народы» во множественном числе и не только в ст.9, п.1, но и в ст.5, п.З: «Федеративное устройство РФ основано на... равноправии и само» определении народов в Российской Федерации». Так что, хотя авторов ответа формула «народы России» не устраивает, тем не менее, и в нынешней Конституции она осталась, поэтому вполне правомерна постановка А.В. Митрофанова вопроса о необходимости уточнения того, о каких именно народах в ней идет речь, о составлении некоего «реестра народов» по образцу ст.65, п.1, где перечислены субъекты Российской Федерации.

Попытка же авторов ответа противопоставить индивидуальные гражданские права коллективному праву и даже поставить под сомнение категорию коллективного права как таковую, вообще, что называется, не лезет ни в какие ворота. Это прямое посягательство на Конституцию и на гарантированные ею права и свободы человека и гражданина, в частности, «право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов» (ст. ЗО, п.1). В этой же статье гарантируется «свобода деятельности общественных организаций». Отмена коллективного права — это и есть тот самый фашизм, о котором у нас так много кричат. С чего это вдруг фашистские тенденции проявляют эксперты Р. Г. Абдулатипова? Может быть, и международное право они собираются «ликвидировать как класс», отменить как категорию?

Затрагивая вопрос о праве наций на самоопределение, авторы ответа утверждают, будто «в нашей стране продолжает подспудно доминировать ленинская формула «право наций на самоопределение вплоть до отделения», тогда как в международных правовых актах «чаще всего» имеется в виду «внутреннее самоопределение». Интересно, с каких это пор действие тех или иных положений зависит от частоты их повторения? Закон — в каждом слове закон.

Возьмем Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 1966 года и ратифицированный СССР в 1973. Уже пункт 1 статьи 1 этого пакта гласит: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие». Это что, «ленинская формула»? Авторы ответа стремятся свести самоопределение к этнокультурному самоопределению, к обеспечению индивидуальных свобод, а в Международном пакте говорится, прежде всего, о политическом статусе, о праве свободно его устанавливать. Ну а если политический статус, к которому стремится народ, это создание независимого государства — что может ему помешать?

Помешать этому можно силой. Сегодня в международных отношениях господствует, к сожалению, сила, а не право, которое тоже используется как дышло: США горой стоят за самоопределение косовских албанцев, но ни единым словом не осуждают геноцид курдов в Турции. Так есть, но так не должно быть.

В любом случае права народов столь же законны, как и права человека. Авторы о вета, отрицая права народов, отрицая саму реальность существования народов, бросают вызов всему международному сообществу.

Вся их аргументация — сплошное извращение фактов, сплошные передержки. Чeго стоит хотя бы такой тезис: «Упоминание нации в связи с правом на самоопределение встречается в некоторых ранних документах ООН, но лишь в увязке с проблемами деколонизации, а не как некий универсальный принцип». Что значит «ранние документы»? Они что потеряли силу, заменены какими-то более поздними? Хартию ООН никто не отменял, а ней при перечислении целей ООН говорится (в статье 1, п.2): «Развивать дружеские отношения между нациями на основе принципа равноправия и самоопределения народов». В преамбуле Хартии говорится об основных правах человека, о достоинстве и ценности человеческой личности, но здесь же говорится о равноправии больших и малых наций. Никакого противопоставления прав человека и прав народов, как у «специалистов» из Института этнологий и антропологии, здесь нет и в помине, и речь идет именно об универсальном принципе, без какой бы то ни было увязки с проблемами деколонизации. Универсальность этого принципа подтверждена и Международным пактом о гражданских и политических правах, в котором говорится о праве на самоопределение «всех народов». Раз всех — значит никаких исключений. Авторы же ответа допускают признание прав народов лишь в особых, исключительных случаях, например, в специальных законах о коренных (по их терминологии «так называемых аборигенных») народах. Они могли бы еще вспомнить Закон о реабилитации репрессированных народов. Но если одни народы имеют права, а другие нет, это и есть та самая «этническая дискриминация», которой нас пугают. Хартия ООН говорит о правах всех народов, больших и малых, причем термины «нация» и «народ» в ней взаимозаменяются: в одном случае речь идет о равноправии наций, в другом — о равноправии народов. Термин же «этнические общности», который упоминается в ответе, применяется, как правило, к относам, живущим в условиях диаспоры. Для авторов ответа вообще характерно своего рода «диаспорное мышление». Разумеется, права диаспор, равно как и их отдельных членов, также должны быть гарантированы, но это особая проблема, не имеющая ничего общего с правом народов на самоопределение.

Авторы ответа сами признают «несуразность» формулировки, содержащейся в преамбуле ныне действующей Конституции РФ («Мы, многонациональный народ..».). На это же обстоятельство обращал внимание во время вышеупомянутых парламентских слушаний депутат Государственной Думы Д. О. Рогозин, по мнению которого «нация выше, чем народ. Народ не может быть многонациональным». Авторы ответа предпочитают выражение «многоэтничная нация», но нацию они, по западному образцу, отождествляют с гражданством и выражают сожаление по поводу того, что в отечественной традиции нация устойчиво воспринимается как этническая общность.

«Отечественной традиции» такой нет, она восходит лишь к советскому периоду. До революции главным различительным признаком было вероисповедание. Но и до, и после революции у нас над этническими общностями господствовали «надэтнические». Одна такая распалась на наших глазах: пресловутый «советский народ» на поверку оказался фикцией, тем не менее, авторы письма полагают, будто столь же искусственная «россиянская нация» достаточно привлекательный лозунг для того, чтобы удержать в рамках одной общности разные этносы. Противниками «Россиянин» они опять-таки объявляют лидеров ряда республик и национальных движений. Однако у «Россиянин» остался тот же главный дефект, который был у СССР, и соответственно осталась та же опасность дезинтеграции. Дефект этот заключается в дискриминации русского' народа, которому упорно отказывают в естественном и законном праве на самоопределение, которым давно уже пользуются другие народы нашей страны. И хотя в Российской Федерации русские составляют более 80% населения, т.е., по всем международным канонам, давно уже живем в мононациональной стране, ее по инерции советского периода упорно продолжают именовать многонациональной, и как в Советском Союзе другие союзные республики находились в привилегированном положении по сравнению с РСФСР, так и в Российской Федерации национальные республики сохраняют привилегированное положение по сравнению с основной массой русского народа, лишенной собственной общероссийской политической структуры. Именно по этой причине Российская Федерация может распасться точно так же, как распался СССР.

Однако именно этот нетерпимый «статус кво», именно эту пресловутую «асимметричность» Федерации и стремится всеми силами сохранить P. Г. Абдулатипов, политическая линия которого как раз выражает интересы тех самых «республиканских лидеров и идеологов национальных движений», которых обличают авторы письма, составленного по поручению Абдулатипова, но отнюдь не интересы русского народа.

Что же касается «реестра народов», то интервью с Г. В. Старовойтовой, опубликованному в «Аргументах и фактах» № 35 за 1997 год, предпослана такая цифра: в Советском Союзе было 126 народов. В Российской Федерации их соответственно должно быть меньше, причем может выясниться, что чуть ли не половина этих народов проживает на территории одного лишь Дагестана. Может быть Р. Г. Абдулатипов, отказываясь предоставить список народов, как раз и боится, что обнаружится этот факт, и из него будут сделаны соответствующие выводы?

Не менее интересные выводы можно сделать из статьи «У российской армии славянское лицо» (газета «Сегодня», 4 декабря 1998 г.). В ней приведены данные о национальном составе российской армии и, оказывается, в ней служат лишь представители 23 народов России. Может быть, столько народов у нас и живет, трудится, защищает Родину, а остальные — просто «гости России»?

 

А. М. Иванов, 14 февраля 1999 г.

Председателю Комитета по вопросам геополитики

Государственной Думы Федерального Собрания РФ

 

Митрофанову А.В.

 

Уважаемый Алексей Валентинович!

Министерство по делам федерации и национальностей Российской Федерации рассмотрело Ваш запрос «О полном перечне народов. являющихся субъектами права в действующей Конституции и других правовых документах России, которыми руководствуется в своей работе Министерство» и сообщает следующее.

Конституция Российской Федерации и федеральное законодательство не предусматривают определение понятия «народов, являющихся субъектами права», а также порядок признания их таковыми.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации субъектом российского права признан, прежде всего «многонациональный народ Российской Федерации» в целом, что означает совокупность всех граждан Российской Федерации как социальной общности, которая по своей структуре является многонациональной. Таким образом, эта конституционная дефиниция одновременно отражает два качественных признака понятия «народ»: социальный и этнический. Именно весь многонациональный народ России определяет цели Российского государства и принимает его Основной Закон (Преамбула Конституции РФ). Только он, согласно части 1 статьи 3 Конституции Российской Федерации, является носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации.

Согласно действующему федеральному законодательству в Российской Федерации предусмотрено составление Единого перечня коренных малочисленных народов. Данный перечень в соответствии с Федеральным законом «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» (ст. 1) утверждается Правительством Российской Федерации по представлению органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

Составление этого перечня в совокупности с другими мерами призвано обеспечить поддержку и защиту коренных малочисленных народов, которым в настоящее время реально угрожает исчезновение. Предписаний, обязывающих федеральные органы исполнительной власти составлять перечни других народов, в Конституции Российской Федерации и федеральном законодательстве не содержится.

В своей работе Министерство пользуется данными национального состава населения по итогам переписи 1989 г. (Национальный состав населения РСФСР. По данным всесоюзной переписи населения 1989 г. — М.:

Респ. Инф.-изд. Центр, 1990), а также экспертными материалами Института этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая Российской академии наук. По мнению ведущего в этой области Института, любые списки народов — это результат научной классификации, которая всегда условна. Такие списки необходимы для переписей населения, других форм статистического учета, но ни в коем случае их нельзя использовать в нормативных правовых актах, за исключением случаев регулирования вопросов защиты прав коренных малочисленных народов. В противном случае государство неизбежно придет к политике этнической дискриминации.

По данным переписи 1989 г. на территории России проживает 128 национальностей.

Признание народов субъектами права в пределах конкретного государства, если это не связано с защитой их исконной среды обитания и традиционного образа жизни, может придать отношениям между ними международно-правовой статус и повлечь ущемление государственного суверенитета.

Субъектом права является гражданин, поэтому следует говорить о закреплении в законодательстве прав, связанных с учетом интересов и запросов индивида этнокультурного характера. Иными словами, основной способ легитимизации и реализации коллективного права на этнокультурное самоопределение — обеспечение индивидуальных свобод. Следовательно, одной из главных задач органов законодательной и исполнительной власти является обеспечение прав и свобод человека и гражданина независимо от национальной и иной принадлежности.

Относительно понимания термина «народы», используемого в преамбуле, 5, 9 и других статьях Конституции Российской Федерации, на которые содержится ссылка в запросе, необходимо учитывать, что официальное толкование конституционных положений осуществляет только Конституционный Суд Российской Федерации (ст. 125, ч. 5 Конституции РФ).

С учетом изложенного, направить «Полный перечень народов, являющихся субъектами права» не представляется возможным.
Министр В. Михайлов

«Дом народов России» и бездомный русский народ

 

Министерство по делам Федерации и национальностей уже не раз меняло свое название. Менялись и его руководители. Но неизменным остается одно: как минимум безразличное отношение к «русскому вопросу», к проблемам русского народа. Деятели названного министерства, подобно персонажу известной басни Крылова, умудрившемуся не заметить в кунсткамере слона, в упор не видят русских, стараются согнуть их в своих официальных представлениях даже не в три погибели, а в триста погибелей, чтобы русские, упаси Бог, ничем не выделялись среди других народов Российской Федерации. Юридическое равноправие народов нашей страны превращается в соответствии с этой извращенной логикой в их фактическую одинаковость.

На очередной запрос председателя Комитета по вопросам геополитики Государственной Думы А. В. Митрофанова «О полном перечне народов, являющихся субъектами права в действующей Конституции» очередной министр по делам национальностей ответил очередной отпиской. Конечно, составлял ее не сам министр, а, похоже, те люди, которые составляли прежние ответы, но суть дела от этого не меняется: русский вопрос по-прежнему стоит в униженной позе просителя у парадного подъезда «Дома народов России», а откуда-то сверху кто-то кричит швейцару: «Гони!»

Ответ начинается с утверждения, будто «Конституция Российской Федерации и федеральное законодательство не предусматривают определение понятия «народов, являющихся субъектами права», а также «порядок признания их таковыми». Конституция много чего не предусматривает. Это Основной закон, которым должны руководствоваться в своей деятельности органы законодательной власти, разрабатывая на его базе новые законы. Определение понятия «народы, являющиеся субъектами права» в данном случае не требуется, равно как и «порядок признания их таковыми». Упоминание «народов» в Конституции само по себе делает эти народы субъектами права, «признают их таковыми». В этом отношении достаточно ссылки на «общепризнанные принципы равноправия и самоопределения народов» в Преамбуле Конституции и в статье 5. пункт 3, а также упоминания о земле и других природных ресурсах как об «основе жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории» в статье 9. пункт 1. Не хватает только одного: перечня народов, о которых идет речь. подобного перечню субъектов Федерации в статье 65. пункт 1. И не надо в данном случае прятаться за спину Конституционного Суда, поскольку-де только он осуществляет официальное толкование конституционных положений. Конституционный Суд у нас не хуже дельфийского оракула умеет давать двусмысленные определения и предпочитает заниматься такими проблемами, как право гражданина на приватизацию туалета в коммунальной квартире, а не вопросами действительно общегосударственного значения, но в том случае, о котором идет речь, вовсе незачем обращаться в Конституционный Суд, поскольку не требуется «толковать» Конституцию. Требуется только дать перечень народов, «проживающих на соответствующей территории», используя хотя бы итоги той же переписи 1989 года, т.е. просто описать реальную ситуацию. Ведь чтобы перечислить, скажем, планеты Солнечной системы, санкция Конституционного Суда необязательна. Так и здесь. И по меньшей мере странным выглядит утверждение, будто «любые списки народов — это результат научной классификации, которая всегда условна», хотя оно и сопровождается ссылкой с почтительным придыханием на Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая как на «ведущий» в этой области. Позволительно задать вопрос министру В.А.Михайлову: он считает себя русским «условно» или безусловно? И если какие-нибудь «научные классификаторы» завтра объявят ему, что согласно новой системе он не русский, а, например, еврей, согласится ли он с угодливой готовностью считать себя таковым? Если уже придерживаться Конституции, то согласно статье 26, часть 1 «Каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность», т.е. человек имеет право на национальную самоидентификацию независимо от мнения тех или иных ученых о классификационных принципах. И почему списки народов, составленные на основании опросов, когда каждый добровольно указывает свою национальность, никто его к этому не принуждает, «ни в коем случае нельзя использовать в нормативных правовых актах»? Почему в результате этого «государство неизбежно придет к политике этнической дискриминации»? Как можно подсовывать такую совершенно бездоказательную чушь на подпись министру? К этнической дискриминации придет государство, основанное на расистских принципах, вроде ЮАР эпохи апартеида, но демократической стране. Конституция которой гарантирует равноправие всех народов, это не угрожает: сколько бы народов ни было перечислено в списке, они все будут иметь равные права. Так что совершенно непонятно, почему в Министерстве по делам национальностей испытывают такой иррациональный страх перед списками.

Далее в министерском ответе говорится, что в соответствии с Конституцией субъектом права признан «многонациональный народ Российской Федерации в целом». Но это далеко не единственный субъект права в Конституции. В том же ответе читаем: «Субъектом права является гражданин». Вот вам уже два субъекта. Но это еще не все. Разве субъекты Федерации это не субъекты права? Причем приходится признать, что некоторые из них «более субъекты, нежели другие». Да, согласно части 1 статьи 3 Конституции «носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ является ее многонациональный народ». Единственным источником власти, но отнюдь не единственным носителем суверенитета. Бывшие автономные республики, вдохновленные призывом Президента «брать столько суверенитета, сколько влезет», поспешили объявить себя суверенными государствами, причем их статус «государств» признан статьей 5 части 2 Конституции. И когда Министерство по делам национальностей лицемерно беспокоится о том, что «признание народов субъектами права в пределах конкретного государства... может придать отношениям между ними международно-правовой статус и повлечь ущемление государственного суверенитета», оно стыдливо умалчивает о том, что это «ущемление» уже произошло и что заключение договоров между федеральным центром и субъектами Федерации уже придало отношениям между ними «международно-правовой статус», поскольку многие республики все больше превращаются в этнократические государства «титульных наций» благодаря попустительству федеральных властей, их бессилию и нежеланию воспрепятствовать этому разрушительному для страны процессу. И только в одном случае национальные притязания встречают дружный отпор: когда речь заходит о требованиях русского народа о том, что он, как и другие народы Российской Федерации, имеет точно такое же право объявить о своем суверенитете. Чтобы он не мог этого сделать, его специально поставили в неравноправное положение по сравнению с другими народами РФ, точно так же, как в Советском Союзе РСФСР находилась в неравноправном положении по сравнению с другими «союзными республиками». Чем это кончилось для СССР, известно, но власти Российской Федерации этот урок, похоже. ничему не научил.

Министерство по делам национальностей проявляет исключительную заботу о коренных малочисленных народах. Права этих народов специально оговорены в статье 69 Конституции, что позволяет и без помощи Конституционного Суда заключить, что «народы». упоминаемые в статье 9, это не только коренные малочисленные народы, но все народы нашей страны. Министерство по делам национальностей печалится о коренных малочисленных народах, которым в настоящее время реально угрожает исчезновение, но, похоже его совершенно не волнует, что сегодня и русский народ является вымирающей нацией. Вот когда он вымрет до такой степени, что превратится в коренной малочисленный народ, тогда означенное министерство пожалеет его и займется его проблемами. Только если в нашей стране останутся одни лишь малочисленные народы, будут ли им нужны министерства? И может ли сегодня министерство со столь избирательным подходом называться Министерством по делам национальностей? Может быть правильней будет переименовать его в Министерство по делам коренных малочисленных народов? И главное — снять с его фасада надпись «Дом народов России». Список этих народов потому и хранится в тайне, что русский народ в нем не значится. Квартира для русского народа в этом доме не предусмотрена.

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.